О психологии и бессмертии

— Если хочешь, я могу стереть тебе память и отправить в какой-нибудь нормальный город. Саймон подавился чаем и еле успел обернуться, чтобы не заплевать тесто для блинов. Да, он смирился, что в его дом каждый день вламывается бессмертная дичь. Он смирился с тем, что готовить ему теперь придётся на двоих. Смирился даже с воровством своего, прости господи чая, но что это за внезапные предложения? — Могу я поинтересоваться, с чего вдруг такая милость к несчастному мне? — хмурясь, поинтересовался парень. — Это опасно, — пожал плечами Брайт, размешивая сахар в кофе. Он пялился в образовавшуюся воронку и о чем-то думал. — Дальше ты всё равно ничего не знаешь. Да и опасно это. — Все вы мужики одинаковые… — Как будто у тебя много опыта было. — Если вы про опыт не быть мудаком, то у меня его явно побольше твоего. В любом случае, что за жест благородства? Тебе что, стало меня жаль? И ты собираешься воткнуть мне в шею шприц, сказав либо «мне жаль, любовь моя», либо что-то по-дурацки эпичное вроде «ты уволен, Гласси»? Джек отвел глаза и неловко глотнул кофе. Саймон тяжело вздохнул и, обернувшись к доктору, вытянул руку. — Давайте сюда. — Да нет у меня амнезиаков с собой… — Джек, — холодно предупредил Гласс. — Амнезиак. Немного подумав, Брайт сплюнул и вытащил из кармана странное устройство, которое вложил в руку парня. Тот осмотрел переданный девайс и, заметив тонкую иголку под чехлом, с осуждением глянул на доктора. — …а что? Я типа не прав? — попытался оправдаться Джек. — А в каком месте ты прав? Меня спросить не забыл? — Да блять! Ты ебать смертный как морская свинка, а эти суки очень смертные, знаешь ли! — А ты бессме… А. Ну да. Точно. Ах, как я мог забыть. Саймон плюхнул на стол перед Джеком тарелку, усевшись со своей порцией напротив. — Слушай, Саймон, — не обращая на это внимание, Джек нахмурился и уставился на запихнувшего первый кусок в рот психолога. — Мы узнали всё самое безопасное тут. Все документы, всё свидетели, все записи. Остался только один способ добычи информации — опрос аномалий. И это нихуя не будет весело. — Я знаю, — жуя, ответил Гласс. — И… Не хочешь остаться дома? — Неа. — Я обещаю, что буду приходить к тебе и веселить тебя рассказами о том, как сдох. — Слушай, Джек. Умирать больно? — Конечно больно? — Ну вот значит закрой рот и ешь. *** — Еба-а-ать! — Деби-и-ил! Джек бежал по пологому склону, таща за собой несчастного психолога, синхронно с ним матерясь. Второй поход в таинственный лес к некроманту прошел успешнее, так как план бежать, едва говно полетит на вентилятор, был верным. — Саймон, отойди от этого монстра! — орал Некромант, который уже держал приличный темп. — Только если ты расскажешь про секту! — орал Саймон в ответ. — Ты уже знаешь всё, что знаю я! — Ты врешь! Ты такой же лжец, как и Джек! — Нет, я лучше! Моя любовь благородна, а он псих! — Это не любовь! Это обсессивно-компульсивное расстройство личности! — возразил ему Джек. — Это не тот термин, придурок! — встрял Саймон, силы которого уже были на исходе. — Задолбало! Задолбало! Оба задолбали! Он внезапно ускорился, увеличивая дистанцию со всем, что его так задолбало и по закону жанра не выдержал, споткнулся и полетел кубарем под откос. Тем не менее, таким образом он набирал скорость куда быстрее, хоть это и было ценой тучи синяков и ссадин, заработанных на этом пути. Парень был без понятия, сколько он так летел, и тем не менее, едва склон кончился и он замедлился, он вскочил на ноги и огляделся. Словно по щелчку пальцев крики Некроманта и Джека стихли, а он остался стоять один посреди леса. Пару секунд он думал, что просто оглох, однако немного восстановив дыхание он прислушался и понял, что на фоне шелеста безмолвных деревьев явно что-то бы да услышал. А он не слышал ничего. — …блядский волшебный лес. — Согласна, хуйня ебаная… Саймон вздрогнул и обернулся. Около него на корточках сидела ведьма: самая обычная ведьма со скучающим лицом в большой остроконечной шляпе, футболке и джинсах. Она, казалось, была слишком уставшей, чтобы как-то реагировать на неожиданного гостя. — Ну? Ведьм никогда не видел? Или… Она вдруг испугалась и вскочила, скрестив руки на груди. — …или ты извращенец?! — Мадам, я гей. — А. Прости, стоило догадаться, да. Саймон, которому эти слова были сродни удару сковородкой по голове, горько улыбнулся. — Простите, я тут потерялся. Не знаете, как тут ориентироваться? Просто секунд двадцать я и мой друг бежали от Некроманта, а потом я споткнулся и… тут. — Ох, бедняжка… А друг твой не извращенец? — …не-ет,— протянул Саймон, только что произнесший самую большую ложь в его жизни. — Что ж, жаль… — Простите? — Нет, ничего, ничего. Пойдем за мной, мальчик. У меня дома конфетки есть… — Ну, у меня тоже есть. Хотите? Гласс вытащил пару леденцов и протянул их женщине, которая посмотрела на них, а потом тяжело вздохнула, забирая один. — Ты говорил про Некроманта, милый? — хрустя оберткой, спросила мадам. — А вы его знаете? — Да… Жуткий тип. Помню, застала его как-то за… фантазиями… об одном смертном… — с трудом подбирая слова, женщина махнула рукой и направилась в глубь леса. — Я не уверен, что хочу знать, но что за смертный? — Какой-то беленький. Психолог вроде из городка. Утерев слезу, навернувшуюся от осознания происходящего, парень продолжил. — А что это за лес? Вы бывшие члены культа? Вы ведьма? — Ведьма я, ведьма, — устало отмахнулась женщина. — Культ… Нет, я не культистка. Зато мой бывший муж культист. Лес это просто волшебный лес. — Ваш бывший муж? — Некромант. — … а… а? — Да, такова жизнь, малыш. Женщина прошлась у одного из деревьев и внезапно свернула за него, исчезнув. Саймон поспешил за ней, и едва он обогнул ствол, как оказался перед небольшой деревянной хижиной. Женщина уже стояла на ее пороге и смотрела на него, ожидая, когда гость наконец догонит её. Перешагнув порог, Гласс оказался в помещении, напрочь забитом горшками с растениями. Это в принципе была крохотная комната с маленьким окном напротив двери и кроватью в углу, но то, как она была забита, впечатляло: площадь пять на пять метров была занята шкафами с разными склянками, травами и чьими-то сушеными конечностями, огромным заваленным книгами столом и гигантским ворсистым ковром, который, казалось, сокращал оставшееся место вдвое. — Присаживайся, — волшебница села на кровать и похлопала по месту рядом с собой. Она щелкнула пальцами, и со всей комнате к её столу полетели вещи: пара кружек, пузырь воды, травы и сушеные ягоды. — Могу я вас расспросить о секте? — Саймон плюхнулся рядом, внимательно глядя на магию. — Такое чувство, что ты вступить хочешь… — Нет, просто… Эм… — Можешь не искать оправданий. Жители леса знают обо всём. Я расскажу тебе всё, парниша. Но взамен ты тоже кое-что должен мне рассказать. — Я не уверен, что знаю что-то, чего не знаете вы… — Ты уже ебался с тем рыженьким бессмертным? Саймон, ничего не понимая, нахмурился. — Нет? — не совсем уверенный, что вообще должен говорить, ответил он. — А будешь? — Вроде не собирался? — Боже, какая скука… Хорошо. Тогда позволь мне начать. По взмаху ее руки две чашки со вскипевшей в мгновение водой, в которой уже расходился густой коричневый цвет, подлетели к ним, и она, перехватив ручку, откинулась назад, делая первый глоток. — Итак… Наша история начинается в восемнадцатом веке нашей эры. Юная Меригольд или как меня там… женится…Или выходит замуж… Боже, как же давно это было… за местного фермера, А… Альянса… Атласа… За местного господина А, да… Саймон взял свою кружку и с интересом уставился на даму. Он никогда еще не видел, как люди пьянеют от чая. — …который был помешан на идеи о бессмертии… И вот он находит в библиотеку… то есть в библиотеке находит книгу с ритуалами, да… Приносит её домой, а потом… Паф… Ничего, и вот мы тут. В странном лесу, который на самом деле другой тот город, где мы были, то есть другая его версия, нет, другая реальность… реальность, подвластная нам, монстрам. — А как вы стали… ведьмой? В смысле, вы умерли? В книге об этом подробностей нет — Не помню… Ничего не помню. Говорю же, пуф и… и всё. Знаешь, — женщина тяжело вздохнула, и манера её речи мгновенно вернулась, — это место странное. Я имею ввиду, что я нахожусь в двух мирах одновременно, но в одном я есть, а в другом… Меня нет. — …вы знаете других культистов? — осторожно вернулся к секте Саймон. — Может, что-то еще о культе знаете? — Знаю только, что А тоже ничего не помнит. — А кем вы были до смерти? — Ну, потомственной ведьмой. Гадала там. Отвары делала. Никакой магии, но всё же. — А ваш А? — А… А был некрофилом. Убивал людей, затем после похорон выкапывал их и… сам понимаешь. — А… А. Это он делал в каких-то ритуальных целях? — Что? Нет. Ему просто нравилось. О бессмертии он задумался позже, о той секте узнал лишь после того, как взял книгу у Освальда… — И никаких других культистов вы не знаете? Не видели, не подозреваете… — Нет, — ведьма решительно помотала головой. — Все они лишь где-то находили книгу — в библиотеке, в заброшенных домах, могилах — а затем умирали разными путями и становились монстрами. И никогда никто не видел, как эта книга путешествует, но каждый раз, где бы её не прятали, её находили… Совпадениями, после долгих поисков, но… находили. — А кто-то мог помочь людям найти эти книги? — А кому есть прок? Каждый год тут всё теснее и теснее. И без них места нет. Её бы скорее спалили… — Может, кому-то есть от этого всего выгода? — Кто-то из горожан подкидывал эту книгу, чтобы заставить соседа убить себя. Кто-то возносил её как реликвию церкви. Кто-то публично сжигал её, но она всегда возвращалась, чтобы творить зло. Саймон сделал ещё глоток. Секта становилась всё более странной: если раньше он представлял себе, как бессменный лидер из века в век собирает новую паству и великодушно помогает людям стать бессмертными, то сейчас казалось, что кто-то вечно заставляет жителей убивать себя, становясь аномалиями. — Чай… отличный, — не зная, что сказать, кивнул он. — Теперь будешь искать, кто же распространяет эти варварские методы среди людей? Или всё же думаешь, что сама книга заставляет людей творить херню? — Было бы неплохо разобраться, прежде чем действовать… — Удачи тебе, мальчишка-гей. — Да не гей я… — М? Разве? Что ж. Тогда иди сюда, милый, я помогу тебе утереть кровь. — Кро… опять?! — Ты слишком много волнуешься. Ведьма махнула рукой, и к ней плавно подплыл платок, который она мягко перехватила, с хитрым прищуром глянув на психолога. — Позволь… — Протестую! С громким криком кто-то выбил дверь, и в помещение завалился мужчина с алым медальоном на шее и запачканной кровью одеждой. — Саймон, я сдох раза три, но этот недоумок взял медальон голыми руками! Глянь, какое у меня ахуенное тело! — громко объявил Джек. — …я вдова? — неуверенно спросила ведьма. — Да! А я ебу этого товарища. Убирай от него свои натуральные ручки, он идет со мной. Доктор подошел ближе и выхватил у женщины платок. — Позволь… — Вы все ебнутые, — тяжело вздохнул Саймон, утер кровь рукавом и поднялся. — Мисс, не могли бы вы нас отправить домой? — А… конечно… — Благодарю. Спасибо большое, надеюсь, еще как-нибудь мы с вами выпьем чай. — …ну ладно… Без лишних слов волшебница щелкнула пальцами. А затем и она с заинтересованным взглядом, и хижина, и лес — всё исчезло и превратилось в его гостиную. — Я уже ничего не понимаю, — пожал плечами смирившийся Саймон и плюхнулся на свой диван. Лесли мгновенно появилась рядом и уселась у его ног, радостно виляя хвостом. — Ну рассказывай, что с тобой было, — фыркнул Джек и сел рядом. *** — Она сказала, что не помнит момента смерти, так? Джек уже успел развалиться на всю свободную площадь дивана, вытянув ноги за его пределы. Он выглядел крайне заёбанно и задумчиво, как будто не шутил про еблю во время всего рассказа Гласса. — Да. Говорила, что помнит жизнь до становления монстром и после, но сам момент… — Саймон, давай я тебе кое-что расскажу. Джек вздохнул. — Все аномалии — плоды чьего-то сознания. Нет, ты, может, в ахуе, но подумай сам. Некромант — воплощение людского страха смерти. Жуткий тип, и тем не менее человек, живущий среди других. Ведьм тоже придумали люди: они пытались объяснить то, что нам понять не дано. Призраки, та штука на полотке в мусарне, эти псы — это всё лишь искаженные объекты нашей с тобой реальности. В фонде есть разные вещи: аномальные книги и места, животные и гуманоиды, но всё это очень похоже на то, что уже есть. Саймон, каждый культ, что я знаю, такая же аномалия. Каждый ритуал несет в себе смысл. Как и в любой хорошей истории, в истории о культе нет лишних деталей. И я думаю, что память пропадает не просто так. — …Джек. Признайся честно, где твоя шапочка из фольги. — Слушай, это просто предположение, но мне не нравится эта история с культом. Всё слишком… на поверхности. Типа, вот и книга в библиотеке, вот и твари, всё понятно. Я жопой чую подвох. Что-то со всеми ними не так. Мне кажется, что все они пиздят, солнце. — Я просто поверю тебе, дорогой. Саймон заебанно похлопал замершего доктора по голове. — Всё равно ничего другого мне не остается. Куда дальше? Я сегодня весь день свободен. — Тогда пойдем проверим старую городскую часовню. Там что-то точно да найдется. Ты ведь любишь спокойные прогулки, а не весь этот пиздец?