Лесник

      Следователь Агеев пробирался в своих изысканиях все глубже. И то, что удалось узнать, могло поспособствовать посадке минимум нескольких людей на хорошие сроки. Один только инцидент с участием этого психа, что произошел в армии чего стоил. Вот только как вывернуть все так, чтоб те, кто сидят выше, не устроили Олегу темную. Да и доказательства того, что его оппонент – серийный убийца, были в большинстве своем косвенные и слухи. Лишь в одном он преуспел – нашел бывшего сослуживца этого выродка и тот дал ему фотографию, накоторой был явно запечатлен бой ублюдка с каким-то неудачливым боевиком противника. Вот только внешний облик. Этот больной ублюдок мнил себя волком и часто накидывал шкуру на плечи. Тут родня может включиться выродка признаются невменяемым. И все же упертый следователь не собирался отступать от этого дела. Справедливость должна была восторжествовать.       — Гера, тут следак какой-то приезжал, — осторожно произнес участковый, – о тебе расспрашивал.       — И что ты ему сказал? — взгляд лесника остался таким же спокойным, даже безразличным.       — А он не у меня спрашивал, у председателя. Гер, ему кто-то рассказал, что произошло в армии.       Герман цыкнул. Опять подняли старые кости. Когда же это все закончится? Вроде же замяли дело засекретили, а оно раз и выплыло, какой-то очередной несуразной армейской байкой.       — Опять кто-то из знающих сослуживцев по пьяни рассказал ему байку о человеке-волке в полке? — губы его прорезала кривая улыбка, но кислый взгляд приятеля остудил саркастический настрой.       — Сам же знаешь, что пацаны не станул тебя предавать. Ты нам жизнь спас всем.       — Тогда кто Иудой оказался?       — Цыпа. Ты же знаешь, он спился, опустился совсем и никого не слушает.       — Пффф, тогда какого ты нервничаешь? Что ему может дать гребанный алкаш?       — Фотографию, Гера, я допросил его с пристрастием, буквально позавчера вернулся домой. У Цыпы была фотография.       — Какая фотография? — Герман почувствовал, как в затылок ему ударил арктический холод.       — Он тебя сфотографировал, мельком, но понятно, что это ты. Ты в состоянии оборота. Черты еще успел свои сохранить. Ты там какому-то маджахеду позвоночник выдергиваешь.       — Как ему удалось это запечатлеть?       — Мне-то почем знать?! — невольно крикнул Юра и осекся, так как в этот момент на них обратили внимание сразу несколько человек. Участковый откашлялся и уже тише добавил. — Я же тогда сам склад ГСМ защищал от тебя в противоположном конце базы нашей был.       — Мразота хитрожопая, — лесник с раздражением затоптал окурок в дорожной пыли, — ладно, придется идти на вынужденные меры.       — Снова к отцу обратишься?       — Да к его чувству вины. Он ведь оборотня в армию отправил.       — Короче, бро, я тебя предупредил. Остальное решай сам.       — Спасибо, — Герман пожал другу руку и двинулся в сторону стационара, в котором лежала жена. В душе его приумножилась тревога. Мало того, что с ним самим и его семьей творилось невесть знает что, так еще и этот присел на хвост и никак не хотел отпускать.       Карину все еще не отпускал озноб. Проклятый паук. Возможно часть яда она и успела вывести, но в теле осталось еще столько, что хватило, чтоб она достаточно сильно заболела. С утра не хватило даже сил подняться с кровати и только окрик Германа о том, что он уезжает, заставил пересилить себя и приняться за домашние дела. Страшно тошнило, мышцы периодически сводило болью, она едва держалась на ногах, а голова болела так, что, казалось, тронь ее и разлетится на тысячу кусочков.       Кое-как приготовив нехитрый обед, она пол дня просидела в кресле, пытаясь привести себя в порядок. Изредка впадала в какое-то болезненное забытье. Нужно было перетерпеть. Она уже сталкивалась с подобным еще в Петербурге, когда училась у ведуний в ковене. Знала, что подобные симптомы будут преследовать примерно сутки, но эти сутки для нее проходили просто невыносимо.       Василиса в гостинной играла со своими игрушками, окликая тетю, но у той просто не было сил играть с ней, поэтому девочка практически осталась не у дел.       В какой-то момент Карри просто провалилась в бредовый сон, ощущая лишь боль в мышцах и алое марево вокруг и сквозь это марево она чувствовала, что рядом оказался кто-то темный, кто-то очень злой. Холодная, словно ледяная ладонь сжалась вокруг ее горла. Легкие словно сжало огнем. Она беспомощно затрепыхалась, пытаясь вдохнуть, но ничего не получалось. Почти без сил, Карина попыталась вскрикнуть, но ничего не получалось. Лишь в последний момент она, видимо собрав остатки сил, взбрыкнула всем телом и села в кресле.       Глубоко вздохнула, впуская в легкие такой долгожданный воздух. Неужели остановилось дыхание? Карина отдышалась. От пережитого шока в голове немного прояснилось. И вдруг, словно гром среди ясного неба в голову ударила мысль. Где Василиса?!       Коврик с игрушками был пуст. Карри бросило в холодный пот.       — Вася! — она вскочила на ноги, кинулась в кухню, в спальни. Неужели она испугалась страшного сна тети и спряталась где-то?! — Василиса! Ты где?!       За две минуты она едва не перевернула комнаты вверх дном. Племянницы нигде не было. Она залетела на второй этаж. Васе не разрешали подниматься по крутой лестнице. Герман даже дверь установил перед входом, чтоб дочь ненароком не забралась наверх. Да и дверь эта была закрыта сейчас, но на всякий случай…       Карина успела забежать в комнату, когда ненароком взглянула в окно и просто остолбенела. Василиса стояла посреди двора, а вот напротив нее. Такой твари она ни до, ни после не видела. Крылатая, похожая на лысую черную собаку, это медленно приближалось к племяннице и намерения ее, кажется, мирными совершенно не были.       Темная сестра, откуда только силы взялись, вырвала из письменного стола тумбочку и достала из тайника тот самый пистолет, что оставил Ингварр. Настежь распахнула окно и, почти не целясь, спустила курок. Тварь уже стояла всего в паре сантиметрах от Васи и заряд мимо не прошел. Дротик попал ей в плечо. Мразота громко взвизгнула, перекувыркнулась через голову, сбив племянницу с ног, и стремительно бросилась прочь со двора. Василиса зашлась громким криком.       Карина не помнила, как оказалась во дворе, подхватила племянницу на руки. На лице девочки стремительно наливался синяк. Карри занесла ее в дом и прижала к лицу полотенце со льдом. У малышки была настоящая истерика, успокоить ее стоило больших стараний. Только ближе к вечеру она, устав, наконец, от слез, забылась беспокойным сном.       Карина же, переколотившаяся за все это время, напрочь забыла о своем недомогании. Как объяснять теперь Герману и Кате, что она едва не приспала их дочь? Он-то еще поймет, увидит следы во дворе, а вот Катя… сестре волноваться совсем нельзя.       Уже темнело, когда она, выйдя из оцепенения решила привести себя в порядок. Свет в ванной комнате едва не ослепил ее. Голову тут же обнесло новой порцией боли. Да так, что она едва не потеряла сознание. И все же Карина пересилила себя, ополоснула лицо холодной рукой и посмотрела на себя в зеркало. И снова замерла, а по телу прошел просто леденящий холод. Осунувшееся, бледное, словно у мертвеца, лицо и черные синяки под глазами. Но не это так испугало Темную сестру. Шея. На ее бледной шее темными пятнами налились очень недвусмысленные синяки. В форме ладони даже типичные осаднения, будто от ногтей, тоже имелись. Ей было страшно, очень страшно. Что-то проникло в дом, даже охранный круг не спас. Противник ее был действительно грозный и очень опасный.       Карина дрожащей рукой достала из кармана телефон и сделала несколько снимков. Ей срочно нужна была помощь. Она набрала номер виканки, которая пыталась научить ее некоторым премудростям. Однако с первых же слов матриарха ковена Лаэрды, тут же поняла, что ей совершенно не рады. Старшая ведьма предупредила, что на собраниях молодую “попрыгунью” совершенно не ждут. И бросила трубку. Вот и помогли.       Карри схватилась за голову. В одиночку с противником ей не справиться. Она вздохнула и скинула фотографии шеи и руки матриарху. С просьбой хотя бы дать совет. Старшая ведьма сразу прочла сообщение и какое-то время после начала печатать ответ.       Как оказалось, ее давнюю подругу, даму Клодетту, убила и забрала силы ученица-землячка Карины, поэтому-то появления Карри не ждут от слова “совсем”. Но при этом добавила несколько документов, поясняя, что там инструкции и заговоры, а также намекнула, что Карина может вернуть к себе доверие, если поможет поймать ренегата. До этого от ковена помощи ей ждать не стоит.       — Час от часу не легче, — вздохнула Карри и уселась в кресло, хаотично думая, к кому еще можно обратиться.       Ничего путного в голову не приходило. И все же… пальцы сами набрали номер. Карина дрожащей рукой поднесла трубку к уху, слушая длинные гудки, которые били по гудящей голове, словно набат. На том конце кто-то упорно не хотел отвечать. И тут:       — Курочка моя, соскучилась? — насмешливый тон заставил невольно цыкнуть, но язвить в ответ Карина не стала.       — У меня проблема, — глухо прошептала она, — точнее у нас проблемы. Даже не так, если сейчас не принять меры, то нам всем трындец!