Конец.

      Москва знал, что когда-нибудь наступит конец. Когда-нибудь он ответит за все свои грехи. Всё возвращается бумерангом и Миша ждал, когда все его действия вернутся к нему. Эту месть он ждал веками, но при любых обстоятельствах он оставался жив. Москва стоит, который год, и этот век, такой опасный и непредсказуемый, оставит след на всей России точно.       Михаилу никто лично ничего не сказал, лишь дали стопку бумаг и выразили сочувствие. Миша не читал их до самого вечера. Только потом, вечером, он знакомиться с содержанием. Дождался. Российские разведчики выяснили, что на второй неделе октября, на столицу Российской федерации будет сброшена атомная бомба «Castle Bravo». Действительно дождался. Ведь судя по подсчётам, всю Москву в пределах МКАДа превратит в руины. Всю важную инфраструктуру перенесут, вывезут важных для страны людей, столицу собираются перенести в Санкт-Петербург. Готовят ответный удар по Вашингтону. И главное, что всё засекречено.       Москва смеёт во весь голос. Ведь час действительно пришёл. На жизнь его отведена всего неделя. Тот ничего не сделав, и даже отпуска не взяв, на работу больше ни ногой. В груди что-то колит и хочется кричать, так будто жгут. Но нет, тут что похуже будет. Миша, поняв, насколько в жизни некоторых был важен он, решает письма написать, да всем знакомым передать. В них строчки ласки и поддержки, наставление — для младших, для старших — извинения. Конвертов странно много, он Саше передаст, тот ведь поймёт, что делать. И Мишенька поглаживает его Москву, в последний раз наверно. Он в квартире Александра. Говорил, что отпуск взял, что свободен на неделе и домой он ни ногой. — Саш, а мы можем устроить небольшой банкет? — Михаил за столом, жуёт виноград и ведёт диалог. — Только не в Москве, здесь, у тебя? Точнее я апартаменты сниму, не в твоей квартире естественно. — Идея не плохая, но только, что за повод? — А Питер у плиты. И по квартире расползается невероятный аромат вкуснейших пышек. — Без повода, всё просто так. Отдохнём, так скажем. — «И простимся» — заканчивают лишь мысли Михаила. — Что ж, как скажешь. Пока у тебя есть желание отдохнуть, им надо пользоваться. И, ты же не против… — Зови кого хочешь, кроме Европы, разумеется. Приветствуются все. — Александр одаривает того своей улыбкой и продолжает готовку.       Спустя пару дней состоялся тот самый банкет. Гостей не сосчитаешь, Москве рады не все, но того это не смущает. На столах напитки и закуски, играет музыка, давным-давно уже ночь. На столах не было алкоголя, но никто особо не переживал. Миша смеётся звонко. Он с Сашей, вероятно, тоже целуется в последний раз, прикрывшись шторой. Он жмёт руку кому-то, в последний раз. Хлопает по плечу, в последний раз. И громко говорит тост прерываясь на половине фразы. Он чувствует, что будто трескается, в некоторых местах слазит кожа. Он кашляет кровью и задыхается, думая, что ещё немного, и он выплюнет свои лёгкие. Он ложиться на пол в позе эмбриона. Чувствует, как рука Саши касается щеки. — Миша, Миша, что с тобой?! Миш, тебе плохо как?! Миша, ответь, прошу! — Слёзы, капнувшие на шею Москвы, больно обжигают и будто проедают тело насквозь. — Сашенька, я так тебя люблю, прости за всё. — И взгляд мутнеет. Ни Саши, никого Миша не видит и не слышит. Просто темнота и, кажется конец. И Миши больше нет. — Миша! Миша! Что это значит?! Миша, очнись! — В руках Александра рассыпается город. Миша как будто обгорел и превратился в пепел, что от любого движения отделяется и летит. Так и сейчас, Москва испаряется, оставив после себя лишь тёмное пятно на кафеле. И как он умудрился, на глазах у всех. Плачет не только Саша, но тот в истерике бьёт пол. Рядом Новосибирск, вроде спокоен, но частые всхлипы и руки на глазах, что покраснели, дают понять обратное. И тут по новостям лишь фраза, что всё так чётко объясняет: — США сбросили на столицу России атомную бомбу. — И всё встаёт на места. И Миши больше нет. Совсем.