Проспект Разочарования

Макс стоял на линейке под палящим солнцем и ненавидел весь этот мир, мысленно отсчитывая секунды до того, как это ублюдское мероприятие с мелкими писклявыми перваками, говорящими короткие стишки, закончится. Он постоянно передёргивал плечами, ощущая невероятный дискомфорт от душащего галстука, который скорее казался удавкой на шее. А белая рубашка, которую он исправно носил раз в год, начиная с выпускного в девятом классе, оказалась уже немного маловата (точнее, как раз по размеру, а не большая), и Макс, который приучил себя к растянутым оверсайз вещам, которые, на минуточку, были удобными, хотел уже просто сорвать с себя ненужную тряпку. Их классная руководительница, или как её ласково называл Макс — припизднутая стерва, заявила, что выпускники просто обязаны подать школе пример и прийти в парадной форме. Парень бы послал эти правила в задницу, как делал практически весь прошлый учебный год, но МарьИванна предупредила, что вызовет мать в школу, если он не явится на линейку «подобающе». Максим этого крайне не желал, поэтому заправил «подобающую» рубашку в чёрные джинсы и завязал галстук, чувствуя себя последним ебланом на планете Земля. Стоящая рядом Алиса дёрнулась от осы, пролетевшей рядом с её носом, и истерически зажмурилась, пытаясь не заорать от страха. Она спрятала лицо куда-то в грудь Ленскому, который слегка наклонился в сторону друга и тяжело вздохнул: — Если эта хуйня не закончится через десять минут, я сойду с ума. И тоже неловко передёрнул плечами. Никто из них не привык к рубашкам. Руслан вообще чуть в обморок не валился от того, что на нём было что-то белое. Стоящая за их спинами чья-то там родительница, услышав фразу Олега, громко цокнула: — Молодые люди, тут дети вообще-то. Будьте добры не выражаться. Олег снова тяжело вздохнул, страдальчески подняв глаза в небо, и одними губами произнес: по-мо-ги-те. — Хочу курить, — нахально и громко выдал Саня, настроение которого тоже было ниже плинтуса из-за такой длинной линейки. Женщина за их спинами пробурчала что-то неодобрительное, но больше за воспитание ребят не бралась. Макс гаденько усмехнулся. О да, они однозначно подают пример, пусть МарьИванна не сомневается. *** Когда экзекуция в классе под названием «давайте посмотрим презентацию «привет, школа» и обсудим ваши ужасающие и кошмарные ЕГЭ в этом году, которые вы, олухи, конечно же, не сдадите», наконец закончилась, ребята буквально вылетели на крыльцо школы, делясь своими радостными впечатлении о том, как их успело заебать это учреждение буквально за пару часов. Макс услышал справа от себя знакомый отклик и резко повернул голову, встретившись с довольным Владом. Он чувствовал, как Макаров сканирует взглядом его необычный прикид и как в процессе меняется его взгляд. Подойдя к нему, Берник коротко кивнул в приветствии и недоумённо спросил: — А ты тут что делаешь? Влад, который всё ещё не мог оторвать взгляда от Макса в приталенной белоснежной рубашке с галстуком, который выглядел как, блять, божество, ответил не сразу. — Воу, надевай её почаще, — выпалил он, заставив светлую бровь насмешливо дёрнуться. Осознав, что за хуйню он ляпнул, парень моментально сделал вид, что это вылетело не из его рта, и непринуждённо ответил: — То есть, привет. Ну, я прогулял шарагу. — В первый же день? — решил проигнорировать эту странную и смущающую фразу Макс. Он ещё успеет над этим поиздеваться точно. Просто не сейчас. Влад в ответ только пожал плечами и хитро ухмыльнулся. Совсем скоро к ним присоединились остальные и решили отойти чуть подальше от ворот школы на перекур. Почему-то за ними пошёл чуть ли не весь класс, поэтому толпа ребят в белом кучковалась возле гаражей, громко галдя и стреляя друг у друга сиги. Они даже не удосужились отойти от крыльца школы на достаточное расстояние, поэтому многие, кто выходил из главных дверей, могли их заметить. Макс курил и с интересом слушал историю стоящего напротив Олега о своём вчерашнем опыте с утюгом и рубашкой, иногда весело фыркая и поражаясь рукожопости друга. В какой-то момент Ленской резко замолчал, прервавшись на середине фразы, и слегка напрягся, смотря Бернику куда-то за плечо. Когда остальные ребята перевели взгляд туда же, то застыли в похожем удивлении. Макс хотел уже развернуться и посмотреть, что так заинтересовало друзей, но Олег моментально схватил его за плечи и с чуть истеричной и натянутой улыбкой продолжил рассказ, очевидно, пытаясь отвлечь его. Макс только хмыкнул и, скинув чужие руки с себя и полностью проигнорировав друга, развернулся. На мгновение сердце пропустило удар, и он застыл с широко раскрытыми глазами. Недалеко от крыльца школы стоял мужчина, который определённо пялился в их сторону. Точнее, пялился на Максима. И, конечно, в этом не было ничего странного или излишне шокирующего. Если бы этот мужчина не был рыжеволосым и чертовски похожим на него. Берник оглядывал своего отца, подмечая про себя то, что волосы мужчины всё же были менее яркими, чем у него, а вот глаза, наоборот, сияли светло-голубым. Если честно, Макс уже и позабыл, как выглядел его отец, а старых фотографий дома не осталось благодаря настойчивой «чистке» матери. Макс метнул явно напуганный взгляд на Влада, который смотрел на него с беспокойством, но неконтролируемым огнём злости в глазах. Остальные тоже были не менее недовольны: Олег оскалился и с ненавистью смотрел на мужчину, которого когда-то обещал при встрече прибить, Руслан с Саней были куда спокойнее, но явно не испытывали светлых эмоций от этого человека, Алиса же больше беспокоилась за Макса и не могла вымолвить и слова, с тревогой пытаясь заглянуть ему в глаза, которые всё ещё смотрели только на Влада. Макаров в два шага преодолел расстояние до Макса и слегка наклонился к нему, понизив голос так, чтобы его услышал только парень: — Это он? — получив слабый кивок, который значил «скорее всего, да», он поджал губы и, тяжело положив руку на плечо парню, чтобы вернуть его в чувства, уверенно сказал: — Я могу его нахуй прогнать. Он не подойдёт к тебе, если ты не хочешь этого. Именно на этих словах мужчина, видимо, опомнившись, неуверенно направился в их сторону. Макс только в этот момент осознал, насколько сильно у него вспотели руки от волнения. Сердце билось где-то в горле, с каждым вздохом дышать было всё тяжелее, лёгкие будто бы отказались спокойно пропускать воздух, а голова — ясно и спокойно мыслить. Он отрешённо подумал, что всегда надеялся на то, что встреча с мистером Романом абсолютно никак не скажется на его самочувствии… но, видимо, это было сплошным самообманом. Думать было некогда, но парень был уверен в том, что не хотел устраивать драматичных сцен воссоединения (или убийства, тут уж как дело пойдёт) на глазах у половины класса, которые тоже заметили заминку ребят и теперь удивлённо смотрели на мужчину, медленно к ним приближающегося. Послышался нестройный шёпот, отрывки фраз вроде «у него же не было отца, разве нет?». Берник вздрогнул и, попытавшись на секунду сосредоточиться на руке Влада, всё ещё лежащей на его плече в немой поддержке, он поднял на него глаза, пробормотал «порядок», взял себя в руки и шагнул в сторону отца. Прямо по пути он в последний раз глубоко затянулся сигаретой и, глядя мужчине прямо в глаза, выкинул её из рук. Когда они поравнялись, Макс не остановился и молча продолжил направляться вперёд, к другому выходу из территории школы, где росли огромные деревья, в тени которых была бы хоть какая-то приватность. Не на крыльце же им разговаривать. Когда он, наконец, остановился и, глубоко вздохнув, развернулся к отцу лицом, тот смотрел на него, а его лицо выражало целую палитру эмоций, начиная с удивления и заканчивая печалью. Макс не собирался начинать разговор. Он не был уверен, что вообще что-то скажет мужчине. Возможно, он так и будет привычно отмалчиваться. Парень не знал. Он, похоже, и правда паниковал, за что просто себя тихо ненавидел. — Ты так вырос… — разорвал тишину хриплый голос. Парень продолжал смотреть в светлые глаза и внутренне пытался не поддаваться обманчивым мыслям, что голос отца звучал печально и виновато. Почему-то именно в этот момент ещё раз вспомнилась рука Влада на плече, обеспокоенный взгляд Алисы, перекошенное гневом лицо Олега и напряженные фигуры Саши с Русланом. Они все были готовы встать на его защиту. Почему-то это простое осознание дало ему уйму сил, и Макс, сам от себя не ожидая, ровным голосом ответил: — Конечно, я вырос. Столько лет прошло. Отец дёрнулся будто от пощёчины, услышав изменившийся, повзрослевший голос сына впервые за столько лет. Он продолжал осматривать будто бы незнакомого парня: худой, невысокий, с таким режущим и острым взглядом, с ледяным голосом и целым ворохом обид, ненависти и оправданной чуждости. Парень, который минуту назад непринуждённо курил в компании друзей и веселился, а теперь был зол и напряжён, словно струна. Это был его сын. Тот когда-то солнечный и улыбающийся ребёнок, с которым он поступил неправильно и несправедливо. — Я так давно хотел с тобой поговорить, — тихо сказал мужчина, в слепой надежде вглядываясь в слегка прищуренные карие глаза, который парень унаследовал от своей матери. — Зачем тебе со мной разговаривать? — спокойно спросил Макс, склонив голову к плечу. Роман слегка стушевался, но быстро взял себя в руки. В конце концов, он уже привык к подобным разговорам за последние годы «общения» с сыном. — Для меня это очень важно… — Ого, правда? — не сдержал неуместного смешка Макс. — С каких это пор? — Максим, — откашлялся Роман, нервно перебирая пальцами ткань рукава своей рубашки, — я знаю, что ты не хочешь со мной говорить, но ответь на тот вопрос, который я тебе задавал столько раз. Пожалуйста. — Зачем тебе знать это? — выплюнул Макс, гневно сжимая трясущиеся руки в кулаки. От напускного безразличия не осталось и следа. — Просто ответь, пожалуйста, — отчаянно попросил мужчина, взмахнув рукой. — Почему ты не можешь просто поверить, что для меня это важно, и ответить? Макс широко улыбнулся, наверное, выглядя в этот момент полным психом. Он будто бы веселился, когда ответил: — Ты думаешь, я поверю хоть во что-то из того, что ты сейчас говоришь? — воскликнул парень, переминаясь с ноги на ногу. Улыбка на лице ощущалась совсем неуместной, потому что никакого веселья он не ощущал абсолютно. — Ладно, давай попробуем. Если ты и правда хоть раз в жизни говоришь мне правду и отъебёшься после ответа на этот вопрос, то хорошо. Да, она пьёт. Теперь избавишь меня от сообщений и звонков? Роман отрывисто вздохнул, ощущая ком в горле, и нервным жестом растрепал свои волосы. Брови изогнулись в печали, а губы сжались в подрагивающую тонкую линию. Он даже мысленно не стал акцентировать своё внимание на грязном языке сына. Мужчина уяснил, что никакого уважения и соблюдения правил приличия от стороны Максима ему ждать не следует. Вполне справедливо. — Как же так? — почти прошептал он, будто бы не веря в это. — Света, она… Она никогда не пила. Как это случилось? — Не знаю, — легко пожал плечами Макс, наконец, ощущая долгожданное спокойствие от нахождения с этим типом. Наверное, он просто устал переживать и злиться, — может, не стоило съёбываться. Тогда она либо не начала бы бухать, либо ты смотрел бы на это вместе со мной с первых рядов. Ладно, — выдохнул он, слегка хлопнув в ладоши, — ты, наконец, узнал долгожданный ответ на свой вопрос, так что я пойду. Он уже хотел развернуться, уйти, забыться в компании своих друзей и предстоящей вечеринки, отгоняя мысли, эмоции и собственные чувства, чтобы попытаться во всём этом разобраться уже потом, в одиночестве, но был остановлен. — Постой, — взволнованно воскликнул мужчина, хватая его за локоть, — подожди. Как же так? Давно это началось? А как вы живёте? Она работает? Как её здоровье? А ты сам как, справляешься? Макс на секунду замер, глупо моргнув от количества вопросов. И взорвался. — А тебе, блять, какое дело, мужик? — выплюнул он последнее слово, заставив Романа дёрнуться. — Тебе похуй должно быть, ты забыл? Опоздал ты со своим беспокойством, ясно?! Давай не будем менять дела: ты там тусишь хер пойми где, а мы с матерью сами по себе. И все довольны, — он с ненавистью посмотрел на печальное ублюдское лицо и равнодушно закончил: — Ты мне никто, я тебе никто. На этом всё. Роман смотрел на пышущее ненавистью лицо своего сына. Тот резко выдернул руку из чужой хватки и тяжело задышал. На секунду мужчина посмотрел на стоящих неподалёку взволнованных молодых людей, некоторые из которых смотрели на него с явным желанием подойти и начать конфликт, некоторые же с беспокойством следили за движениями и эмоциями Максима. Поняв, что своим появлением он только в очередной раз испортил настроение сыну, мужчина решил сдаться. — Я понял, — выдохнул он, опуская глаза. — Мне жаль, Максим, — тихо продолжил мужчина, всеми силами стараясь выпрямиться, стараясь смотреть в обжигающе-гневные глаза сына, больше не отводя взгляд. — Кажется, теперь я начинаю понимать, почему ты не отвечал мне. Я начинаю понимать, почему ты так относишься к тому, что мы с твоей мамой развелись. Я знаю, что ты не хочешь меня слушать, но, прошу, дай мне хотя бы немного высказаться. Если ты скажешь мне больше не появляться в твоей жизни, я так и сделаю, но, пожалуйста, дай сказать несколько слов. Максим шумно выдохнул, закатив глаза, и скрестил руки на груди. Немного нахмурившись и помолчав, он, наконец, выдавил из себя: — Окей, валяй, выкладывай. Но не забудь, что ты сказал: если после твоей речи я скажу тебе свалить от меня подальше и больше не трогать — ты это сделаешь. Сдержи хотя бы это своё слово, — криво усмехнулся парень. — Спасибо, — ответил отец, слабо улыбнувшись. После секундной заминки, которая потребовалась ему, чтобы глубоко вздохнуть и собраться с мыслями, он продолжил: — Я хочу сказать, что я понимаю, что время упущено, что произошло слишком много всего, чтобы я мог потрепать тебя по голове, а ты был бы и не против, что тебе и твоей маме пришлось через многое пройти, пока я был в стороне от всего этого. Я знаю, что ничего назад не вернуть, но я думаю, что ты понимаешь, что иногда люди осознают свои ошибки только спустя кучу времени. Я не собираюсь давить на жалость или что угодно в этом духе, просто сейчас я хочу хотя бы попытаться всё исправить. Я не жду от тебя прощения и понимаю, что сейчас уже поздно от тебя что-то требовать, но я бы хотел рассказать тебе свою историю, может, ты меня хотя бы немного поймёшь. Может, мы никогда уже и не будем отцом и сыном, какими должны были бы быть, но хотя бы спустя время ты будешь знать, что можешь на меня положиться. Ты можешь мне не верить, но я правда много думал и много чего понял, много всего перевернулось в моей голове, я начал осознавать свои ошибки и научился не бежать от них. У тебя есть сестра, Максим, — неожиданно выдохнул он, заставив Макса в удивлении распахнуть глаза, — и я бы хотел, чтобы вы могли свободно общаться, как настоящие брат с сестрой, хотя бы с ней, я могу не вмешиваться. Теперь я понимаю, что нет ничего дороже и важнее семьи, и, конечно, ты так не считаешь, но для меня ты — тоже семья. Мужчина замолчал, будто бы и обрываясь на полуслове, а будто бы и закончив свой растянувшийся монолог, который, по мнению Макса, больше был похож на какую-то грёбанную исповедь. Единственное, что чувствовал пребывающий в странном ступоре парень — это нарастающий внутри гнев за то, что какой-то левый мужик утверждает, что он, оказывается, часть его семьи. Ага, сразу вспомнились уютные семейные вечера под Новый год, переживания за неудачи Берника, уроки игры в футбол… А, нет, не вспомнились, ведь нихуя из этого не было, хотя должно было быть. Макс не знал, не понимал, что ему отвечать, поэтому на пару секунд между ними повисло неловкое молчание, которое первым прервал Роман: — В общем, если ты решишь, что хочешь хотя бы общаться с сестрой, или вдруг захочешь послушать, что там у меня было в жизни, да и вообще, что угодно — позвони или напиши, я теперь всегда на связи. Но если этого не случится, я хотя бы буду знать, что ты в надежных руках. Криво улыбнувшись и кивнув головой в сторону приятелей сына, Роман сделал два шага назад и, пока Макс удивлённо обернулся на ребят, которые, оказывается, пошли за ними, но стояли на приличном расстоянии, ушёл прочь. Глядя на удаляющуюся спину мужчины, Макс опустошённо думал о том, что как-то всё в последнее время в его жизни стало сложным. *** Тусовка явно была более вялой, чем обычно. Да и тусовкой это назвать язык не поворачивался: изначально ребята просто захотели собраться локальной компанией у Олега и с небольшой порцией выпивки и заказной пиццой хоть как-то «отметить» начало учебного года. По факту же это превратилось в то, что самые близкие друзья Макса постоянно на него смотрели с обеспокоенными лицами (что в какой-то момент начало неимоверно бесить парня), а остальные собравшиеся пытались разрядить обстановку, не совсем понимая, какая муха укусила ребят. Макс был замкнутым и тихим, практически не разговаривал и, на удивление, пить желания тоже не имел. Он потягивал пиво, покачивая ногой в такт музыке, и слушал разговоры ребят, даже не влезая в них привычными комментариями. Он не мог сказать, что был чертовски грустным или подавленным: в какой-то момент его жизни неприятные события начали происходить так часто, что он научился их игнорировать и запихивать куда-то глубоко, чтобы о них не думать. Иначе он бы просто не вывез постоянных приколов матери, драк и безысходности, которое всё это вызывало. Оказалось, неожиданное появление его отца расстроило вообще всех, кто был свидетелем этой сцены. Сам Макс, несмотря на недавнее «изливание души» Владу и довольно сентиментальное поведение тогда и вообще в последние дни, расстроен не был совершенно. Он ощущал себя потерянным, но не более. Когда они шли до квартиры Олега, шокированные ребята пытались с ним поговорить, но он пресёк на корню любые разговоры на эту тему и попросил не говорить об этом остальным. Конечно, слухи по классу разнесутся быстро, но сегодня парень хотел не видеть обеспокоенных взглядов хотя бы от Юрца, Миши и девочек. Что нравилось Максу, так это поведение Макарова: тот с расспросами к нему не лез, а когда Берник всем заявил, что эту тему обсуждать не хочет, Влад самым первым это понял и, казалось, что забыл о ней. Казалось, потому что, несмотря на то, что он ничего не сказал по этому поводу, Влад продолжал молчаливой поддержкой находиться рядом и выражением своего лица или резкими фразами заставлял и ребят заткнуться, как только кто-то робко пытался вновь поднять эту тему. При этом он вёл себя непринуждённо и обычно, пытаясь не портить атмосферу дня. Макс этому был рад: конечно, Влад был обеспокоен, но тот факт, что Берник сказал «пока что забудьте об этом» и Макаров прислушался, грел душу. И из-за этого появилось больше желания с ним поговорить и обсудить это. Какой-то парадокс. — Я слышал, Димас совсем жёстко торчать начал, — с грустью сообщил Миша, огорошив ребят неожиданной сменой темы с обсуждаемого ими важного вопроса о том, как себя вести, если неожиданно приспичило посрать в гостях, на это. — Он же траву с класса девятого курит, — ничуть не впечатлившись, пробормотал Руся. — Ну теперь он не траву курит, а нюхает что-то, — вздохнул Миша, недовольно взглянув на Руслана. Будто что-то вспомнив, он обратился к Владу: — Помнишь его, кстати? Это чувак, которого ты зимой отпиздил за то, что он перед твоим носом закладку достал. — Помню, — пожал плечами Макаров, — я думал, это поможет ему дважды подумать в следующий раз. Макс стрельнул на него насмешливым взглядом «а сам-то», но парень только закатил глаза. Это был единичный случай. — О, кстати, раз уж мы о Димах говорим, — громко присоединился к разговору Юра, — я слышал, что Харыбин пизды Максу дать собрался. Макс недовольно цокнул: — Мне-то за что? Ему Олег нос сломал, а не я. — Эй, а меня то есть можно пиздить? — возмущённо воскликнул Ленской, громко усмехнувшись. — Да, тебя не жалко, — съязвил Юрец, но решил пояснить: — Ну, Макс, ты вроде первым на него полез, а не Олег. Может, поэтому он на тебя так взъелся. Ходит, планы строит, как зажать в уголке. И мне показалось, что он специально делает это так, чтобы слухи и до тебя дошли, не ебу, зачем. Влад, которому надоело слышать этот бред, громко фыркнул: — Пусть попробует хоть кого-то из вас тронуть, я потом его ебало по асфальту раскатаю. Олег с театрально преувеличенным восхищением взглянул на Влада и с веселой ухмылкой подсел к нему. — Только Влад меня и любит, — заныл он, попытавшись обнять Макарова и вызвав неконтролируемый смех у остальных. — Фу блять, отойди от меня, — поморщился Влад, но не выдержав, засмеялся, пытаясь отпихнуть от себя назойливого парня. В какой-то момент он положил ладонь на лицо Ленского и начал с силой отталкивать его. — Боже, Олег, я иногда в шоке с того, какой ты еблан, — послышался весёлый голос Берника. — Да, спасибо, — пропыхтел раскрасневшийся от усердия Олег, — ты сегодня говорил это раза три, я понял уже. Развернув голову в сторону, Влад поймал широкую улыбку Макса, который пытался прикрыть её кулаком и наблюдал за бесполезными попытками Ленского пообниматься с Макаровым, блять. Внутренне Влад расслабился, задумавшись о том, мог ли Олег намеренно вести себя по-идиотски, чтобы поднять настроение другу. Но это было неважно: наконец-то Макс искренне улыбался.