Кинестетик

Прогуливаясь по сказанному городу, рассматривая упавшие листья два парня болтали обо всём, будто знакомы с детства. Затронув тему подросткового возраста Хан узнал, что Минхо из небогатой семьи: достаток был небольшой, прокормить семью тяжеловато. Отец вскоре умер, оставив лишь за собой синяки и шрамы на теле, зелёные бутылки и крошки. Мать работала днями и ночами, лишь бы сын имел всё, что бы он был счастлив. — где сейчас твоя мать? — интересовался Хан — и мне хотелось бы это знать — выдохнув ответил Лино — я так старался убежать из этого дома, что сам не заметил, что оказался в Сеуле. Последнее что я слышал от матери, так это "Снова уходишь?". Джисон хватило этого ответа. Не хотелось больше слышать об этом. Горло захрипело. Минхо оказался смышлёный человеком, был бы хорошим адвокатом. Но он стал музыкантом, чувствуя ритм в природе и прогулках. Не случайно говорить о музыке порой так же трудно, как рассказать о своих переживаниях. Минхо пытался доказать, что музыка это всё его воплощение, но Хан до конца так и не понял. Джисон к сожалению не представлял, что прозвучало из уст старшего, его волновали его глаза. Спокойные, полные уюта, будто скрипач играет на скрипке очередное произведение, которое покорит весь мир. В них будто тень высоких осенних сосен в глубине леса. Дым потухших свечей, которые ребёнок задул на день рождения. Гитара, которая играет у костра в ночи для кого то, наверное для природы. — Хан~и Минхо произносил это сладко, успокаивает. Ладони вспотели, ноги ели держали влюбленного человека, чьи уши сейчас горели от стыда. — Дождь — поднимая руки перед собой сказал Хан, отходя от неловкой ситуации Первые капли дождя вскоре начали капать, освежая асфальт. Звеня об листья, капли стекали в фонтан,наполняя его водой. Деревья спасая себя схватывали каждую капли в свои ладони — ветки. Небо нахмурилось, смутилось. Тучи вновь стали сероватыми, потускнели. Из белоснежного синего палитра смешала все тёмные цвета. — я так замёрз — ловя глазами каждую каплю жаловался Хан — я совсем забыл о Суни! Вспомнив о своём питомце, Хан схватил Минхо за запястье. Руки его были тёплые, так же как и его душа. У Джисона они были ледяные, будто температура его тела была -30. Согревая друг друга необычными, но простыми прикосновениями они были уже в квартире, даже не расцепились. Из соседней комнаты выбежал Суни, радуясь своему хозяину. Обвивая своим хвостом их ноги, кот мурчал и мяукал. — Суни, извини меня — оплакивал его Хан — я совсем забыл тебя накормить! — ты ужасный хозяин — стукнув Джисона возмущался Лино — совести у тебя нет Насыпав корм Хан поглаживал кота по голове, успокаивая его. Позже они поели рамен, что то бурно обсуждая. От дискриминации людей до не смешных анекдотов. На улице погода утихла, как и Минхо. Глаза его иногда поблескивали, видя сияющего Хана. Прекрасный. Посмотрев в телефон и увидев время Минхо онемел, сколько? Уже 23? Будто провёл лишь жалкий час, но не целый вечер! Хан провожал Минхо до двери. Последнее что сказал старший было: — Этот день был незабываемый, ты волшебный, Хан~и. Извини, что этот день прошёл так быстро. Смешно, извиняется за то, в чем вообще не виноват. Но перед тем, как дверь квартиры закрылась, Хан почувствовал что то ещё, от чего по телу пробежала дрожь. Что то нежное и скромное отпечаталось на его щеке, как штамп на бумаге. Будто молния ударила в щеку, оставив свой след на вечно. Минхо оставил свой небольшой штамп на щеке. Скромный поцелуй.