лабиринт

Повисла странная тишина, словно над Глэйдом пронесся ветер и вымел все звуки. Никаких криков, возгласов или вопросов, которые ожидал услышать Нил, не последовало — глэйдеры, не произнося ни слова, ошеломленно смотрели друг на друга. Мэтт повернулся лицом ко всем. Нил ожидал, что он начнет успокаивать всех, даст какое-то более или менее разумное объяснение происходящему, но тот лишь скомкал записку, сжав кулаки с такой силой, что на них проступили вены. Сердце Нила оборвалось. На душе сделалось совсем скверно. Нил постоянно ловил на себе взгляды глэйдеров, от чего ему становилось нечем дышать. Он чувствовал себя виноватым, но в чем и почему — не понимал. Сейчас Нилу хотелось лишь одного — чтобы поскорее наступила ночь и он смог бы остаться в одиночестве и заснуть. — Твою мать. Мне кажется, ты, — Эндрю устало потер переносицу и ткнул в Нила пальцем, — становишься проблемой. И, если ты добавишь мне забот, пойдешь ночевать в лабиринт к гриверам. И, так уж и быть, может какой-нибудь великодушный идиот поставит ставку на тебя в этой схватке. — Эй, полегче. Ты не знаешь наверняка. Никто не знает. — Нил с толикой обиды в голосе отчеканил каждое слово, режущее ножом по сердцу. Почему все ополчились против него? Как они могут обвинять Нила, который ничего не помнил, который два дня в Глэйде? Мэтт покачал головой и повернулся к Эндрю. — Что-то тут не так. Надо созывать Совет. Он произнес это так тихо, что окружающие наверняка его не услышали, но в приказе слышалось что-то зловещее. Эндрю и Мэтт ушли, и Нил с радостью заметил, что к нему направляется Ники. — Послушай, а что такое Совет? Ники напыжился. — Это когда собираются кураторы, — с важным видом сказал он. — Собрания проводятся очень редко — когда происходит что-то очень необычное или трагическое. — Думаю, сегодняшнее событие подпадает под оба определения. — Урчание в желудке прервало поток мыслей. — Кстати, можно где-нибудь раздобыть чего-нибудь пожевать? А то утром я толком и не позавтракал. Умираю от голода. Ники удивленно поднял брови. — Тебя чуть не отправили на корм гриверам, а ты думаешь о том, чтобы своё пузо набить? Псих. — Просто раздобудь поесть, хорошо? — вздохнул Нил. Несмотря на скромные размеры кухни, она была укомплектована всем необходимым, чтобы приготовить полноценный обед. — Садись, — сказал Ники. — Я тебе что-нибудь принесу, но клянусь — в последний раз. Хорошо, что Джереми сейчас нет — он терпеть не может, когда мы суемся в его холодильник. Нил был рад, что они остались одни. Пока Ники гремел посудой, доставая еду из холодильника, он выдвинул из-под небольшого пластикового стола деревянный стул и сел. Ники поставил на стол две тарелки: на одной лежали сэндвичи с пышным белым хлебом, на другой — аппетитно блестевшая ярко-оранжевая морковь. В животе снова заурчало, поэтому Нил схватил один из сэндвичей и жадно принялся его уплетать. — Потрясающе, — прочавкал он с набитым ртом. — По крайней мере, еда здесь отменная. Подкрепившись, он собрался с мыслями и решил, что с этого момента перестанет хныкать и начнет действовать. — Слушай, — начал он, вытирая губы салфеткой, — а что надо сделать, чтобы стать бегуном? — Только снова не начинай! — Мэтт сказал, что скоро я начну заниматься с разными кураторами. Как думаешь, когда я смогу попробовать себя в качестве бегуна? Нил ждал от Ники толкового ответа, но тот лишь картинно закатил глаза, давая понять, что более идиотского желания и придумать нельзя. — Они вернутся через несколько часов. Вот прямо у них и спросишь. Нил решил не обращать внимания на иронию. — Что они делают, когда возвращаются из Лабиринта? Что находится в той бетонной будке? — Карты. Они собираются там сразу после возвращения, чтобы ничего не забыть. — Карты? — Нил не поверил своим ушам. — Если они пытаются создать карту, что мешает им взять с собой бумагу и делать это прямо в Лабиринте? Карты… Это заинтриговало его сильнее, нежели все остальное, о чем довелось услышать в последнее время. Впервые он услышал о чем-то, что могло помочь выбраться из заточения. — Конечно же, они так и делают, но есть еще много всяких вещей, которые им нужно обсудить и проанализировать. К тому же, — Ники опять закатил глаза, — они почти все время бегают, а не рисуют. Потому и называются «бегунами»! Нил задумался. Неужели Лабиринт настолько огромен, что за два года они так и не смогли найти из него выход? Это казалось невероятным. Но он вспомнил, как Мэтт что-то говорил про перемещающиеся стены. Что, если глэйдеры приговорены провести здесь весь остаток жизни? Приговорены. Слово вызвало панический ужас, и огонек надежды, зародившийся в нем после сытного обеда, моментально угас. Нил встал и задвинул стул назад под стол. — Можешь сделать себе еще один сэндвич, а я пойду на разведку. Увидимся. Он быстро выскочил из кухни во двор, не давая Ники возможности увязаться за собой. Глэйд снова принял обычный вид — люк был закрыт, подростки вернулись к своим делам, а в небе по-прежнему светило солнце. Так как утренняя экскурсия была прервана, Нил решил самостоятельно пройтись по Глэйду, рассмотреть его как следует и, что называется, прочувствовать дух места. Может, здесь не так уж и плохо, подумал Нил. Не все же тут сволочи. Он еще раз глубоко вдохнул приятный аромат и пошел дальше — ему хотелось посмотреть многое. Нил как раз приближался к редким хилым деревцам, стоящим на самой границе, за которыми начинались густые заросли, когда уловил под ногами едва различимое движение, сопровождающееся щелкающим звуком. От неожиданности он вздрогнул. Диковинное существо, отдаленно напоминающее игрушечную крысу, промелькнуло мимо него и, сверкнув на солнце стальным блеском, устремилось в сторону деревьев. Когда существо отбежало от Нил футов на тридцать, он сообразил, что это была вовсе не крыса, а скорее ящерица, только на шести лапках. Жук-стукач, осенило Нила. «С их помощью за нами наблюдают» — вспомнил он слова Мэтт. Глядя вслед убегающему существу, Нил заметил, что тот отбрасывал перед собой на землю красноватый свет, вероятно, исходящий из глаз. И еще Нил мог поклясться, что на покатой спине жука большими зелеными буквами было написано «ЭТО ПОРОК», хотя логика подсказывала: разум просто решил сыграть с ним злую шутку. Нил поразился внезапно обступившей его темноте. Со стороны лес выглядел не таким уж большим — пара акров, не больше. Однако высокие толстые деревья росли настолько плотно друг к другу, что сквозь густые кроны свет почти не проникал. Воздух в роще, казалось, имел легкий зеленоватый оттенок, словно на Глэйд внезапно опустились густые сумерки. Зрелище завораживало красотой и таинственностью одновременно. Все это время взгляд Нила был прикован к убегающему жуку-стукачу. И чем дальше жук углублялся в темную лесную чащу, тем ярче становились красноватые огоньки. Когда юноша пробежал сто или сто пятьдесят футов, уклоняясь от сучьев, пригибаясь и то и дело падая на землю, жук прыгнул на самое толстое дерево и быстро вскарабкался вверх по стволу. Но когда Нила добежал до дерева, жук пропал из виду. Он бесследно исчез в густой кроне, словно его и не было. Нил его упустил. — Маленький ушмарок, — прошептал юноша, невольно улыбнувшись. Как ни странно, выражение сорвалось с губ совершенно естественно, словно он уже становился глэйдером. Где-то справа хрустнула ветка, и он резко повернул голову на звук. Затаив дыхание, Нил продолжал прислушиваться. Снова что-то хрустнуло — на этот раз громче, будто кто-то переломил о колено толстую палку. — Кто здесь? — крикнул юноша, начиная нервничать. Голос отразился от листвы и разнесся эхом по лесу. Нил стоял неподвижно, словно прирос к земле. Эхо стихло: наступила тишина, нарушаемая лишь отдаленным щебетанием птиц. Ответа не последовало. Как и нового хруста веток. Не слишком задумываясь над тем, что делает, Нил пошел на источник звука. Нисколько не пытаясь скрыть свое продвижение, он двигался вперед, с шумом раздвигая ветки, которые, пружиня, тут же возвращались обратно. Он прищурился — глаза с трудом привыкали к нарастающей темноте, — и пожалел, что нет фонаря. Мысль о фонаре вернула его к размышлениям о потере памяти. Он снова вспомнил предмет из прошлого, но не мог соотнести его с местом, временем, событием или людьми. Невыносимо. — Тут есть кто-нибудь?.. — снова позвал Нил. Он немного успокоился, отметив, что странные звуки больше не повторялись. Наверное, шорох произвело какое-то животное, а может, другой жук-стукач. На всякий случай он снова крикнул: — Это я! Нил! Новичок! Нил поморщился и покачал головой, надеясь, что никто его не услышал. Сейчас он себя вел как последний идиот. Снова тишина. Он обошел толстый ствол раскидистого дуба и остановился как вкопанный — впереди было кладбище. По коже пробежали мурашки. Небольшая полянка была покрыта густыми зарослями бурьяна. Из земли тут и там торчали простые деревянные кресты, горизонтальные перекладины которых были примотаны к столбам полусгнившими от времени веревками. Могильные кресты были выкрашены белым, но, видимо, в большой спешке — в некоторых местах дерево было не прокрашено вовсе. На крестах были вырезаны имена умерших. Любопытство пересилило отвращение, и Нил наклонился, чтобы рассмотреть одну из могил получше. Она была раза в два меньше обычной, и неудивительно: в ней находилась только верхняя половина покойника. В памяти всплыл рассказ Ники о том, как один смельчак попытался спуститься в пустую шахту, но был перерублен пополам чем-то, прилетевшим из глубины. На стекле Нил едва смог различить нацарапанную надпись. Она гласила: Пусть полушанк служит предупреждением каждому: через шахту Ящика сбежать не получится. Нил рассмеялся от абсурдности ситуации, но отругав себя за несерьезность и недоверие к Ники, снова вперил взгляд в надпись. Шуршанье около дерева оказалось настолько близко, кажется, оно было на расстояние вытянутой руки, что Нил ненароком, рефлекторно, отскочил. — Кто здесь?! — крикнул Нил дрожащим голосом. Отзвуки эха были такими, словно он находился в тоннеле. — Знаешь, это совсем не смешно!.. Неприятно признаваться самому себе, что испугался до смерти. Тот, кто скрывался за деревьями, не ответил и, отбросив всякие попытки скрыть свое присутствие, побежал, с шумом продираясь сквозь лесную чащу. Нил окаменел от ужаса, поняв, что кто-то, огибая кладбище, направляется прямо к нему. Когда, судя по звуку, бегущий находился от него всего в нескольких футах, в тени деревьев Нил мельком увидел сухощавого парня, который бежал, странно подпрыгивая. — Какого черт… Неизвестный выскочил из леса прежде, чем Нил успел закончить фразу. Он успел лишь увидеть похожую на привидение фигуру с бледной кожей и огромными глазами. Нил закричал и попытался убежать, но было поздно. Призрачная фигура подпрыгнула в воздух и навалилась на него сверху, вцепившись в плечи мертвой хваткой. Нил повалился на землю, в падении задел чей-то могильный крест, поломав его надвое, и разодрал себе спину. Он изворачивался и изо всей силы бил напавшего, но тот, очевидно, не собирался сдаваться и снова атаковал Нила. Совершенно бледный, костлявый, клацающий зубами, напавший выглядел как чудовище из кошмарного сна, но Нил понимал, что имеет дело с человеком — правда, абсолютно обезумевшим. Неизвестный сильно укусил его за плечо, и Нил заорал от боли; выброс адреналина придал ему сил — он уперся ладонями в грудь нависающему над ним парню и с силой оттолкнул от себя. Противник опрокинулся назад, сокрушив при этом могильный крест — тот издал резкий треск. Нил встал на четвереньки, жадно глотая воздух. Лишь теперь он смог хорошо рассмотреть напавшего на него безумца. Это был Вильямс — парень, пострадавший от гривера. По-видимому, Вильямс не вполне восстановился, так как выглядел почти таким же, каким Нил видел его в Хомстеде. Сейчас на нем были только шорты. Белая кожа, обтягивающая костлявое тело, напоминала бумагу, которой плотно обернули пучок хвороста, на теле пульсировали зеленые раздутые вены, хотя выступали они немного меньше, чем сутками ранее. Налитые кровью глаза смотрели на Нила так, словно Вильямс собирался перегрызть ему глотку. Вильямс присел, готовясь снова броситься в драку. Внезапно в его правой руке появился нож. Нил оцепенел от ужаса, не веря, что это происходит на самом деле. — Вильямс!.. Нил резко повернулся на голос и увидел Эндрю — тот стоял на краю кладбища в полумраке леса и был здорово похож на привидение. Нил с облегчением заметил, что Эндрю держит в руках ножи, целится прямо в Вильямса. — Вильямс, — повторил Эндрю, его голос был холодный, как сталь, — уймись, иначе я убью тебя. Нил перевел взгляд на нападавшего — тот со злостью глядел на Эндрю, облизывая пересохшие губы. Что с ним произошло? Парень превратился в настоящего монстра, но почему? — Если убьешь меня, то убьешь не того! — взвизгнул Вильямс, брызгая слюной с такой силой, что она долетела до лица Нила. — Ты должен прикончить этого шанка!.. Его голос был полон безумия. — Заткнись. Мне плевать кого убивать, — спокойно произнес Эндрю, подходя ближе, он держал острие лезвия наготове, готовый в любой момент запустить ножичком в голову. — Ты еще не очухался от Метаморфозы. Вернись в чертовый Хомстед и не приноси всем проблем. — Проблемы будут от него! — закричал Вильямс. — Я видел его! Он… он — враг! Мы обязаны его прикончить! Позволь мне выпустить ему кишки! Услышав такое, Нил инстинктивно попятился. Интересно, что Вильямс имел в виду, когда сказал, что видел Нила? Эндрю не шелохнулся, продолжая целиться в Вильямса. — Повторяю, мне плевать. Это решать не тебе. — Он хочет вернуть нас домой! — крикнул Вильямс. — Он хочет вывести нас из Лабиринта! Уж лучше сразу прыгнуть с Обрыва или перерезать друг друга! — О чем ты говоришь? — оторопел Нил. — Заткнись! — заорал Вильямс. — Захлопни свой поганый рот, предатель! — Вильямс, — рявкнул Эндрю. — Считаю до трех. — Он — враг! Враг, враг, враг… — словно заклинание, зашептал Вильямс. — Раз. — Враг, враг, враг, враг… Теперь Вильямс улыбался. Нилу хотелось отвернуться, вскочить и убежать, но, парализованный страхом, он был не в силах сдвинуться с места. — Два. Голос Эндрю прозвучал громче и более угрожающе. Вильямс издал дикий вопль и бросился вперед на Нила замахнувшись ножом. Воздух прорезал свист ножа. Сложилось ощущение, что время стало идти колоссально медленно. Нилу даже показалось, что он увидел то, как лезвие рассекает воздух пополам, как нож вонзается в живую плоть, приходясь точно в сердце, ни выше, ни ниже. На секунду Нил задумался о том, как хорошо Эндрю управляет ножами, сколько их у него, какие и откуда. Крови было намного меньше, чем Нил мог ожидать. — Какая жалость, кажется, я не досчитал до трех. — Эндрю подошел к телу и вытащил из его грудной клетки нож. Вильямс издавал последние вздохи, пока не превратился в труп. Нила чуть не вырвало. Живот предательски сжался, похолодел. Неужели Вильямс погиб из-за него? Неужели он виноват в его гибели?.. — Пойдем, — сказал Эндрю. — Чистильщики этим займутся. Что здесь вообще произошло?! — думал Нил, глядя на бездыханное тело. — Что я такого сделал этому парню?! Он оторвал взгляд от тела, надеясь получить ответы, но Эндрю уже исчез, и лишь качающаяся ветка дерева указывала на то, что он только что был здесь. Нил, прихрамывая, вышел из леса под ослепительные лучи солнца и зажмурился. Нестерпимо болела лодыжка, хотя он и не заметил, в какой момент ее повредил. Одной рукой он прижимал место, в которое его укусил Вильямс, другой держался за живот, словно хотел подавить подступающий позыв к рвоте. Перед глазами стояла жуткая картина: неуклюже лежащий Вильямс с вывернутой под неестественным углом головой, по груди стекает кровь и, собираясь на рукояти, капает на землю. Прошло несколько часов; была уже глубокая ночь, а Нил оставался единственным, кто не спал. Хотелось расплакаться, но слез не было. Потом, по непонятной причине, захотелось найти Эндрю и избить его, но он отказался от этой мысли. Юноша хотел закричать и выругаться, открыть люк и прыгнуть в черную пустоту шахты. Но он не сделал и этого. Нил закрыл глаза и кое-как уснул.

***

Нил как раз проходил мимо Ящика, когда, к огромному его удивлению, из Лабиринта через Западные Ворота слева от него вбежал парень высокий с сильными руками и короткими черными волосами, на вид чуть старше Нила. Переступив границы Глэйда, бегун сделал еще три шага, остановился и наклонился, упершись руками в колени и пытаясь отдышаться. Глядя на его раскрасневшееся лицо и одежду, насквозь пропитанную потом, можно было решить, что он пробежал не меньше двадцати миль. Нил с любопытством рассматривал его — ему пока не доводилось видеть бегунов так близко, не говоря уже о том, чтобы общаться с ними. К тому же, судя по наблюдениям двух предыдущих дней, этот бегун вернулся на несколько часов раньше обычного. Нил направился к парню, намереваясь задать тому несколько вопросов. Но не успел он мысленно оформить хотя бы одну фразу, как бегун рухнул на землю. Нил отбросил сомнения — бегуну явно требовалась помощь. — Мэтт!.. — заорал юноша. — Эндрю! Кто-нибудь, приведите их! Он подскочил к распластанному парню и опустился на землю рядом с ним. — Эй, ты как? Голова бегуна лежала на вытянутых руках, бока раздувались от тяжелого дыхания. Парень находился в сознании, хотя Нил никогда не видел человека более вымотанного. — Я… порядок, — ответил бегун, еле ворочая языком. Потом посмотрел на Нила. — А ты что еще за кланк? — Я новенький, — Нил вдруг подумал, что бегуны круглые сутки проводят в Лабиринте и узнают обо всем, что происходит в Глэйде, только из чьих-то рассказов. Бегун кое-как принял сидячее положение. Его черные волосы прилипли к мокрому от пота лбу. — А, Нил, — выдохнул он. — Новичок. Эндрю подбежал к ним с явно озабоченным видом. — Что ты тут делаешь? — Ого-го! Я вроде бы тут живу, — отозвался бегун. Похоже, силы возвращались к нему с каждой новой секундой. — Лучше принеси воды — пришлось бросить рюкзак в Лабиринте. Мэтт бесшумно подошел сзади, переполох и рано вернувшийся бегун вывел его из равновесия. Эндрю не двинулся с места. Он довольно сильно пнул Кевина в ногу, давая понять, что не шутит. — Рассказывай.— Мэтт обеспокоенно похлопал бегуна на плечу. —Принеси воды, дружище! — чувствуя некое превосходство, Кевин вел себя властно, но в его голосе присутствовало только дружелюбие. Нил с удивлением заметил, что по лицу Мэтта промелькнуло нечто напоминающее улыбку. Впрочем, парень тут же нахмурился и поглядел на Нила. — Кевин — единственный шанк, кто имеет право говорить со мной в таком тоне. Любого другого мы с Эндрю скинули бы с обрывами, не так ли? — Мне не нравится чувствовать себя шестеркой. — Эндрю выпалил это непроницаемым голосом, но агрессии Нил не почувствовал. Скорее всего, Эндрю просто решил напомнить или утвердить своё место в иерархии и то, что он не намерен бегать по прихоти каждого. Нила позабавило, что Мэтт действительно отправился за водой для Кевина. — Что-нибудь интересное нашел сегодня? Кевин посмотрел на Нила круглыми от удивления глазами. — Это самый идиотский вопрос, который только можно задать бегуну. — Он опять закрыл глаза. — Впрочем, сегодня особый день. Я не стану рассказывать, пока не придет малыш Мэттью. Спустя несколько секунд появился Мэтт и протянул Кевину большую пластиковую кружку с водой; тот осушил ее залпом. — Итак, — начал Мэтт, — с этим покончено. Теперь говори, что там стряслось? Кевин поднял брови и кивнул в сторону Нила.. — Всё в порядке.— кивнул Мэтт, а у Нила отлегло от сердца. Любопытство съедало его изнутри. Нил молча наблюдал, как Кевин поднимается, пошатываясь из стороны в сторону. Весь его облик буквально кричал о неимоверной усталости. Бегун прислонился к стене и обвел обоих ледяным взглядом. — Я нашел труп. — Чей труп? — ледяным тоном спросил Эндрю. Кевин улыбался. — Труп гривера. У Нила при упоминании гриверов заколотилось сердце. — Шутки сейчас некстати. — Эндрю разочарованно выдохнул, будто не ожидал подобной глупости от бегуна. — Знаешь, на твоем месте я бы тоже не поверил, — ответил Кевин. — Но я видел эту дохлую тварь собственными глазами, можешь не сомневаться. — Как он выглядел? — спросил Мэтт. — Он хоть немного шевелился? Железные шипы на теле были выпущены? А кожа скользкая? Нил распирало от любопытства. Железные шипы? Скользкая кожа? Да о чем они вообще?.. Однако он продолжал молчать, стараясь не напоминать о своем присутствии. — Короче, — сказал Кевин. — Ты должен сам посмотреть на него. Тут есть какая-то странность. — Странность? — удивленно переспросил Мэтт. — Чувак, я чертовки устал, мне напекло голову солнцем. Но если настаиваешь, можем туда смотаться. Как раз успеем вернуться к закрытию Ворот. Эндрю посмотрел на часы. — Отложите это до утра. Мэтт согласно кивнул, а Кевин облегченно выдохнул, развернулся на пятках, и отправился в сторону столовой вместе с Мэттом. — Наконец-то разум победил! — напоследок бросил Кевин, поднял в воздухе руку и помахал тыльной стороной ладони. Когда Мэтт и Кевин ушли из поля зрения, Эндрю подошел к Нилу и снова слегка склонил голову набок в своем излюбленном жесте. — Только мне это кажется странным? — Эндрю говорил тихо, с нескрываемой насмешкой. — Не много ли совпадений? Появляешься ты, а потом приезжает пустой лифт с одной чертовой запиской на дне, на тебя набрасывается Вильямс, а теперь сдох гривер, — он демонстративно загибал пальцы, — ты просто неповторим. Нил сполз спиной по дереву, на которое упирался, и сел в траву. — Хватит. Я тут от силы два дня. Я нихрена не помню и не понимаю, поэтому ты не можешь меня обвинять во всей чертовщине, что тут творится. — Откуда я могу знать, что ты не лжешь? — Откуда я могу знать, что вы мне не лжете? — Нил твердо перевел вопрос обратно Эндрю. Эндрю удовлетворенно хмыкнул. — Справедливо. Только мы все в одной лодке. Эндрю развернулся и стал уходить. Напоследок он бросил: — Зайду за тобой на рассвете. Сильный ветер разносил эти слова в разные стороны. Нилу даже на секунду показалось, будто Эндрю ничего не сказал, что это ветер подшучивает над ним. Впервые за ночи в Глэйде Нилу приснилось подобие сна. Это были неясные отрывки, возможно, воспоминания: Нил не знал. Картинки и голоса беспорядочно мелькали в голове, а голос вторил: «ПОРОК — это хорошо». Нил дернулся в ужасе, когда до его плеча кто-то прикоснулся. Он поднял голову и увидел рассветное голубое небо, а на фоне этого чистого, безоблачного горизонта, светлые волосы и нахмуренное лицо. Подул легкий ветер, и Нил вдруг почувствовал, что он весь мокрый после пробуждения ото сна. Да.. к черту такие сны. После них пылко ощущается чувство замешательства, которое совершенно не импонировало Нилу. — Поднимайся, лодырь. – Ага, и тебе доброе утро. Который час? — Семь утра. Ты всё проспал. — ответил Эндрю, с издевательской усмешкой. — Какая жалость. — зевая в кулак, буркнул Нил. — Ясно. Пойдешь сегодня к копачам. Там разговоры не любят. И бездельников тоже. Нил недовольно поморщился: он почему-то был уверен, что работа с землей — не его стихия. — Или, Новичок, тебе по нраву идти забивать несчастных поросят? Нилу надоело, что к нему обращаются как к ребенку. — Хватит меня так называть. — Как? Несчастным поросенком? Нил усмехнулся и покачал головой. Они шли по бетонным плитам, все, за исключением нескольких человек, еще дремали. Солнце все еще не выглянуло из-за массивных стен Лабиринта, однако рассветное небо отлично освещало окружающую обстановку. Нил шел, смотря под ноги, изредка пиная камушки, которые попадались ему по дороге. — Почему каждое утро меня будишь ты? — Не нравится поутру видеть мою физиономию? Честно говоря, мне твою тоже. — Эндрю томно выдохнул, говоря об этом так, точно его кто-то заставлял делать работу, которая ему абсолютно неприятна. Эндрю мало говорил, но много делал. Он не задавал много вопросов. Он не пытался поддержать диалог или исправить возникшее молчание. Нилу иногда казалось, что Эндрю наплевать кто идет рядом с ним и о чем тот говорит. Нилу казалось, что Эндрю качественно всё скрывает под маской безразличия. Либо же его эмоции были настолько непроницаемы, что как Нил не старался, не смог понять о чём тот может думать, что он чувствует и что он хочет. Даже сейчас Нил не понимал: Эндрю тяготит то, что ему приходится возиться с Нилом? Или ему наплевать и для него это не больше, чем утренняя прогулка? Он раздражен? Или вовсе ему скучно и неинтересно? Откуда у Эндрю ножи? И откуда эти ножи в Глэйде? Те, кто сюда запустил шайку мальчишек, должны понимать, что это не безопасно. Мало ли что может прийти в голову оторванным от цивилизации парням, вдобавок со стертой памятью. Безопасно ли сейчас идти бок о бок с Эндрю? Откуда ему знать, что тот не достанет нож и не вгонит его в Нила, как тогда Вильямса? С совершенно спокойным лицом. — Заткнись. — Что? — непонимающе уставился Нил. Его лицо залилось краской, он почувствовал себя ужасно неловко от мысли, что мог задуматься и часть своего внутреннего монолога ненароком проронить вслух. — Я молчал. — Ты громко думаешь. Потеряешься в собственных мыслях. — Ээ..ты..знае.. Но прежде, чем он смог сформулировать достойный ответ, Глэйд потряс грохот открывающихся на день Ворот. Нил посмотрел в сторону Восточных Ворот и увидел бегунов, неспешно заходящих в лабиринт. — Расскажи мне про бегунов. — невпопад вкинул Нил, заглядывая в лицо Эндрю. Тот в свою очередь недоверчиво свел брови. — Зачем тебе? – произнес Эндрю после долгой паузы. Просьба Нила его явно озадачила. — Просто интересно. Эндрю метнул на него подозрительный взгляд. — Они лучшие из лучших. Здесь все зависит от них. Он подобрал камень и бросил его, задумчиво глядя, как тот, подпрыгивая, катится по земле. — Почему ты не с ними? Эндрю резко повернулся к Нилу. — Был. А потом повредил ногу несколько месяцев назад. Он невольно потянулся рукой к лодыжке и потер ее. Гримаса боли, появившаяся на лице Эндрю в этот момент, была вызвана, как показалось Нилу, не физическим страданием, а неприятными воспоминаниями. — Как это произошло? – спросил Нил, решив выудить из него как можно больше информации. — Давал деру от чертовых гриверов, как еще? – Эндрю сказал это с ноткой раздражения. — Не хотелось быть жертвой Метаморфозы. Метаморфоза. Нил был убежден: когда он поймет, что это такое, многие вопросы отпадут сами собой. — А кстати, что это такое? Какие-то изменения? Неужели после этого все становятся такими же психами, как Вильямс, и набрасываются на людей? — Ты скачешь с одной темы на другую. Это утомляет. Эндрю дал понять, что не собирается говорить о Метаморфозе, однако Нилу показалось, что разговор про бегунов всё еще имеет шанс на успех. — И как вы их отбираете, ну, бегунов? Смотрите, кто быстрее бегает? Эндрю одарил Нила снисходительным взглядом и громко вздохнул. — Слишком узко мыслишь, Нил. Или Нилли. Так тебя устраивает? Хотя мне в любом случае все равно. Скорость бега – только часть качеств бегуна. И очень маленькая часть, надо сказать. — Что ты имеешь в виду? – заинтересовался Нил. Эндрю похоже впервые назвал Нила по имени за всё его пребывание в Глэйде. Это даже несколько подбодрило Нила. — Когда я говорю «лучшие из лучших», то имею в виду – лучшие во всем. Чтобы выжить в этом долбаном Лабиринте, надо быть умным, быстрым и сильным. Уметь принимать решения и правильно оценивать степень риска, на который можешь пойти. Безрассудству там нет места. Как и излишней осторожности. – Эндрю присел около Плантаций, опершись на локти, и вытянул ноги. – Да и чертовски страшно там. — А я думал, гриверы только по ночам вылазят. Пусть ему и предначертано судьбой стать бегуном, но нарваться на одну из этих гадин очень не хотелось. — Обычно да. — Тогда чего там бояться? О каких еще ужасах Нилу предстояло узнать? — Напряжения, стресса, – вздохнул Эндрю. – Схема Лабиринта меняется каждый день. Приходится постоянно держать в уме расположение стен, а потом еще наносить их на чертовы карты. Но самое паршивое – ты все время трясешься, что не успеешь вернуться назад. В простом лабиринте и то легко заблудиться, а тут каждую ночь стены меняют местоположение. Чуть ошибешься – ночь в компании кровожадных тварей тебе обеспечена. Нил нахмурился. Он никак не мог понять, что за непреодолимое чувство толкает его в Лабиринт. И все-таки его существо требовало скорее стать бегуном. — С чего подобный интерес? – спросил Эндрю. Нил помедлил с ответом, боясь произнести это вслух. — Я хочу стать бегуном. Эндрю повернулся и заглянул ему прямо в глаза. — Страдаешь тягой к саморазрушению? Или ты мазохист? — Я не шучу. Нил абсолютно не понимал, что им движет, но ничего не мог с собой поделать. Фактически желание стать бегуном было единственным, что помогало ему не сломаться в условиях, в которых он оказался. Эндрю продолжал неотрывно смотреть на Нила, изучая его лицо и серьезность намерений. — Я тоже. Забудь об этом. Никто еще не становился бегуном в первый месяц. Тем более в первую неделю. Тебе предстоит пройти очень много сложностей в обучении. — Эндрю, ты меня не понял. — осторожно продолжил Нил. — Я не смогу весь день выщипывать сорняки – просто свихнусь. Понятия не имею, чем я занимался до того, как меня отправили сюда в железном ящике, но нутром чую: бегун – мое предназначение. Я справлюсь. Эндрю пристально посмотрел на него. — Пока что повремени. На Нила накатила волна нетерпения. — Но… — Не спорь, Нил. Я начинаю раздражаться. Будешь трепаться о том, что ты слишком хорош для плебейских работ, наживешь врагов. Выскочек никто не любит. Наживать врагов Нилу хотелось меньше всего, но и желание сделаться бегуном никуда не исчезло, поэтому он решил зайти с другого конца. — Отлично. Поговорю об этом с Кевином. — Вперед. — Эндрю по-актерски печально вздохнул. — Эх, вот загвоздка: бегунов выбирает Совет, и если ты наивно полагаешь, что это я такой крепкий орешек, а их можно запросто уломать, то сильно ошибаешься. — Как мне вас убедить, что я смогу стать действительно хорошим бегуном? Заставлять меня ждать – значит впустую тратить время! Эндрю встал и ткнул в Нила пальцем. — Послушай меня. Внимательно послушай. Удивительно, но Нил нисколько не испугался угрозы. Он поднял глаза к небу и кивнул. — Выброси эту чушь из своей коробочки. Существуют определенные правила, и от этих правил зависит вся наша жизнь. – Он сделал паузу, но Нил промолчал, готовясь выслушать целую лекцию. – Существует такое слово: правила и порядок. Постоянно повторяй в своей пустой башке эти слова. Уж поверь, меньше всего мне хочется вытирать твои слезки, когда тебе разобьют личико. Понимая, что наступил момент, когда лучше прекратить упираться, Нил пошел на попятную. — Ладно, – только и сказал он. — Я не твоя проблема, прекрати печься обо мне. Эндрю уже не слушал, что говорил Нил. — Давай заключим сделку. — Какую? – В Ниле вновь проснулась надежда. — Ты закрываешь рот насчет бегунов, а я постараюсь как можно скорее включить тебя в список претендентов на тренировки. Как только проявишь свои способности. Начнешь болтать — скину тебя с Обрыва. Идет? Нила совсем не прельщала перспектива ждать неизвестно сколько, так еще и быть скинутым с неизвестного Обрыва. — Хреновая сделка какая-то. Эндрю вопросительно вздернул бровь. — Ладно, идет, – сдался Нил. — Молодец, возьми с полки пирожок. Отведу тебя к Джереми. В это утро Нил впервые познакомился с печально известным Джереми, правда, только на расстоянии. Парень был слишком занят приготовлением завтрака для целой армии голодных глэйдеров. Едва они с Эндрю присоединились к Ники, сидевшему за складным столиком прямо напротив кухни, как большая группа глэйдеров вскочила с мест и побежала к Западным Воротам, о чем-то оживленно переговариваясь. — Чего это они? — равнодушно спросил Нил, удивляясь собственному спокойствию. Он уже начал привыкать к тому, что в Глэйде постоянно происходит что-то непредвиденное. Эндрю пожал плечами, не отрываясь от яичницы. — Провожают Мэтта и Кевина. Хотят посмотреть на того дохлого гривера, будь он неладен. — Кстати, — встрепенулся Ники. Изо рта у него вылетел маленький кусочек бекона. – У меня насчет этого возник вопрос… —Просвети. — Нил заметил, что Эндрю тет-а-тет был более открыт к диалогу. В компании, где присутствует более двух человек, он становится закрытым, равнодушным и незаинтересованным. Ники, кажется, о чем-то глубоко задумался. – Смотрите. Они нашли мертвого гривера, так? — Капитан очевидность. — буркнул Эндрю, кладя в рот последний кусочек яичницы. Несколько секунд Ники отрешенно постукивал вилкой по столу, затем продолжил: – Тогда кто прикончил гадину? Великолепный вопрос, подумал Нил. Он ожидал услышать разъяснение от Эндрю, но ответа не последовало. Тот, скорее всего, и сам не понимал, что произошло. Все утро Нил провел в компании куратора Плантации, работая, как выразился Ники, «отклячив задницу». Эрик был высоким черноволосым парнем, от которого почему-то пахло кислым молоком. Эрик был неразговорчив. Он очень коротко объяснил Нилу, что нужно делать, и оставил его одного. Нил пришлось заниматься прополкой, подрезкой веток на абрикосовом дереве, посадкой семян тыквы и кабачков и сбором уже созревших плодов. Он был не в восторге от работы на Плантации, на работающих с ним ребят не обращал никакого внимания, но все-таки здесь было куда приятнее, чем на Живодерне Джонсена. Его новая жизнь не заладилась. Нил сделал долгий глубокий вдох. Просто работай, – решил он. И взялся за лопату. К середине дня Нил уже еле стоял на ногах от усталости – работать все время согнувшись, ползать на коленях в грязи оказалось очень утомительно. Живодерня, Плантация. Два испытания были позади. Бегун, – размышлял он по дороге на перерыв. – Только бы мне позволили стать бегуном. Он снова подумал, как нелепо, наверное, об этом мечтать. Однако, не понимая причины своего непреодолимого желания, Нил не мог ему противиться. Уставший и разбитый, Нил направился на кухню попить и чего-нибудь перекусить. Несмотря на то что обед был всего два часа назад, он сейчас не отказался бы от еще одной полноценной порции. Пусть даже и из свинины. Нил куснул яблоко и плюхнулся на землю рядом с Ники. Эндрю был неподалеку, но сидел в одиночестве, ни с кем не разговаривая, нервно раскачивая ногой. Напряженный взгляд и глубокие морщины на лбу выдавали сильную обеспокоенность. Странность в поведении Эндрю не ускользнула и от Ники. Он задал вопрос, который вертелся у Нила на уме. – Что это с ним? – шепнул он. – Выглядит совсем как ты, когда тебя только вынули из Ящика. – Не знаю, – ответил Нил. – Почему бы тебе у него самого не спросить. – Я слышу каждое слово, черт вас подери, – громко произнес Эндрю. – Не приходится удивляться, что никто не хочет спать рядом с вами. Нил почувствовал себя так, будто его поймали на воровстве, но беспокоился он искренне – Эндрю был одним из немногих в Глэйде, кто вызывал симпатию. – Что-то не так? – спросил Ники. – Ты выглядишь ужасно, не обижайся. – Все не так, – рыкнул Эндрю и замолчал, глядя куда-то в пустоту. Нил подался вперед. Глаза Эндрю сузились, и он посмотрел в сторону одного из выходов из Глэйда. – Мэтт с Кевином, – пробормотал он. – Они должны были вернуться несколько часов назад. Нил снова вернулся к работе: выдергивал сорняки и считал минуты, когда сможет наконец-то покинуть Плантацию. Беспокойство Эндрю передалось и ему, поэтому время от времени юноша посматривал на Западные Ворота, выискивая глазами Мэтта и Кевина. По словам Эндрю, они должны были вернуться к полудню. Этого времени как раз хватало, чтобы найти мертвого гривера, осмотреть его и вернуться. Волнение было объяснимо. Когда Ники предположил, что ребята, возможно, потеряли счет времени и изучают гривера в свое удовольствие, Эндрю одарил мальчишку таким испепеляющим взглядом, что если бы Ники в буквальном смысле загорелся, Нил ничуть бы не удивился. Но больше всего Нила поразило другое: когда он спросил, почему бы Эндрю просто не взять несколько человек, чтобы попытаться отыскать друзей в Лабиринте, лицо парня перекосил ужас – щеки ввалились, потемнели и приобрели землистый оттенок. Однако он мгновенно совладал с эмоциями и спокойно объяснил, что спасательные экспедиции запрещены строго-настрого – чтобы не потерять еще большее количество людей. Однако Нил не сомневался: на лице Эндрю он уловил именно страх. Даже простое упоминание о Лабиринте приводило того в трепет. Что бы с ним там ни произошло – возможно, именно в тех местах он и повредил лодыжку, – Эндрю не мог вспоминать об этом без содрогания. Нил постарался отбросить мысли о Лабиринте и сосредоточился на выдергивании сорняков. Бегуны не вернулись в положенное время, и Нил с грустью наблюдал, как Эндрю отчаянно бегал от Ворот к Воротам, надеясь высмотреть Мэтта и Кевина. Но те так и не появились. Эндрю прорычал глэйдерам не обращать на него внимания и продолжать спокойно есть, а сам остался поджидать пропавших товарищей. Никто ничего не сказал вслух, но Нил и сам понимал, что до закрытия Ворот оставались считаные минуты. Глэйдеры последовали приказу Эндрю и неохотно ели. Нил сидел за столом у южной стены Хомстеда вместе с Ником и Дженкинсом. Он смог впихнуть в себя лишь несколько кусков пищи, после чего его терпение лопнуло. – Я не могу просто сидеть и непонятно чего ждать, когда они застряли в Лабиринте, – сказал он и бросил вилку на тарелку. – Пойду к Эндрю. С этими словами Нил встал и пошел к Воротам. Разумеется, Ники увязался за ним. Они нашли Эндрю около Западных Ворот. Он вышагивал взад-вперед, то и дело нервно запуская пальцы в волосы. Увидев подошедших ребят, Эндрю вскинул голову. – Какого черта вы сюда пришли? – воскликнул он срывающимся высоким голосом, но это его волновало меньше всего. — Где этих идиотов черти носят.. – Почему бы не направить туда спасательную команду? – спросил он. Ему казалось глупым просто сидеть здесь и переживать, когда они запросто могли выбраться в Лабиринт и найти пропавших. – Твою мать, ты идиот? – начал было Эндрю, но осекся. На секунду он закрыл глаза и глубоко вздохнул. – Нил, ты казался мне куда более сообразительным. Заткнись. Не говори мне об этом. Тем более долбаные ворота вот-вот закроются. – Но почему? – настаивал Нил, не понимая, отчего так упирается Эндрю. – Если они там застрянут, их схватят гриверы! Разве мы не обязаны им помочь? Эндрю посмотрел на него в упор; его лицо было багровым от злости, а глаза буквально метали молнии. – Заткнись! – рявкнул Эндрю, подходя вплотную к Нилу. Он схватил двумя пальцами его подбородок и начал говорить уже настойчивым шепотом.. Колоссального отличия в росте не наблюдалось, потому их взгляды были на одном уровне. — Твоя тупость и твердолобость меня напрягает. Ты не прожил тут и недели. Ты думаешь я бы не рискнул собственной жизнью? Мне плевать. Я бы ни секунды не колебался. Эндрю еще несколько секунд удерживал в крепкой хватке подбородок Нила, а потом небрежно оттолкнул его лицо. — Я пытаюсь помочь. – Выход туда ночью равносилен самоубийству. — Эндрю усердно пытался смягчиться. Нил поглядел на Ники: лицо того было не менее бледным, чем у Эндрю. – Эндрю этого не скажет, – произнес Ники, – поэтому скажу я. Раз Мэтт и Кевин не возвращаются, значит, они погибли. Кевин слишком находчив, чтобы заблудиться. Это невозможно. Они мертвы. Нил ничего не ответил. Ники повернулся и с поникшей головой побрел к Хомстеду. Мертвы? – подумал Нил. Положение казалось настолько тяжелым, что он не знал, как реагировать. В душе была лишь пустота. — Ворота закроются через две минуты. — руки Эндрю бездыханно висели вдоль тела, как конечности тряпичной куклы. Лицо было мертвенно-белое, матовое. Короткая фраза прозвучала как смертный приговор. Не сказав больше ни слова, Эндрю понуро пошел прочь. Нил покачал головой. Он едва знал Кевина и Мэтта, но мысль о том, что они потерялись в Лабиринте и убиты жуткими чудовищами, одно из которых он видел через окно ранним утром, причиняла нестерпимую боль. Юноша вздрогнул, когда по Глэйду прокатился раскат грома. Затем раздался грохот и звук дробящегося камня, издаваемый трущимися друг о друга стенами. Ворота закрывались на ночь. Разбрасывая осколки камней и поднимая тучи пыли, по земле ползла правая стена. Ее запирающие штыри, последние из которых находились на такой высоте, что, казалось, могли вспороть небо, медленно приближались к отверстиям, расположенным на торце противоположной стены. Нил смотрел как завороженный на каменную громаду, скользящую по земле вопреки здравому смыслу. Ему до сих пор до конца не верилось, что это не сон. И вдруг он заметил какое-то движение. Прямо перед ним в глубине уходящего вдаль коридора что-то смутно промелькнуло. В первый момент в душу закрался страх; он отступил, опасаясь, что на него ползет гривер, но вскоре неясные очертания оформилось в две человеческие фигуры, ковыляющие в сторону Ворот. Смахнув с глаз пелену страха, он присмотрелся лучше и понял, что это Кевин, волочивший за собой Мэтта, который бессильно повис у него на плече. Кевин заметил Нила и поднял голову. Нил был уверен, что в этот момент у него глаза вылезли из орбит. – Они его задели!.. – с трудом выкрикнул Кевин сдавленным голосом. Казалось, каждый его шаг мог стать последним. Нил не ожидал такого поворота событий, и ему понадобилось время, чтобы прийти в себя. – Эндрю!.. – заорал он, с трудом оторвав взгляд от Мэтта с Кевином. – Они идут! Я их вижу!.. Он знал, что должен выбежать за Ворота и помочь, но правило, запрещающее покидать Глэйд, остановило его. Нил снова посмотрел в просвет в стенах и помертвел – Мэтт сполз со спины Кевина и рухнул на землю. Кевина отчаянно пытался поднять его на ноги, но все-таки, сдался и, схватив товарища за руки, потащил по каменному полу волоком. Но до Ворот оставалась еще добрая сотня футов. Правая стена неумолимо приближалась, и Нила почудилось, что чем сильнее он хотел, чтобы она замедлилась, тем быстрее она ползла. До полного закрытия Ворот оставались считаные секунды. Шансов на то, что Кевин успеет дотащить Мэтта, уже не оставалось. Никаких. Нил обернулся в сторону Эндрю: хромая, тот торопился как мог, но покрыл лишь половину расстояния до Нила. Юноша снова посмотрел в глубь Лабиринта, затем на движущуюся стену. Еще несколько футов, и все будет кончено. И тут Кевин споткнулся и упал на землю. Стало окончательно ясно, что он не успевает. Время вышло, и ничего сделать уже невозможно. – Не вздумай. Я убью тебя. – услышал Нил крик Эндрю за своей спиной. «Если гриверы не убьют меня быстрее» — мысль пронеслась в голове Нила. Шипы на торце правой стены походили на гигантские руки, которые тянулись к глубоким пазам напротив, словно пытаясь скорее в них погрузиться и обрести покой на всю ночь. Воздух наполнял оглушительный скрежет камней. Пять футов. Четыре. Три. Два. Нил знал, что выбора у него нет. Он рванулся вперед и, в последнюю секунду проскользнув мимо шипов, вбежал в Лабиринт. Позади него со страшным грохотом сомкнулись стены, и их гул, отразившись от увитого плющом камня, эхом прокатился по коридорам, словно сатанинский хохот.