Джокер моего сердца

Лид сидел на скамейке возле цветущей сакуры. На его понурую голову падали нежно-розовые лепестки. Он любил сюда приходить веселиться, но грустить пришёл впервые. Его обыграла девчонка. Девчонка, к которой он что-то чувствовал. Стыд и позор... И у неё был такой вид, как... У него, когда Лид выиграл у Ориаса Освелла - торжествующий и победный. Джин выглядела королевой карт, королевой азарта, Йод. А он... Простой алеф. Всё таки, Джин Мефистофель очень красивая. Одновременно милая и властная. Наверняка, очень добрая. "Ририс Капет" Вот кто она. Лид не любил проигрывать. Он сильно бесился, когда его обыгрывал учитель Робин. Но именно поэтому он научился принимать поражение, но сегодня что-то пошло не так. Вообще, зачем он грустит? Если бы победил Лид, то расстроилась бы Джин. Хотя... Она же мухлевала, как и парень. Только это получалось у неё с большим мастерством, словно она практиковалась каждый день. "Раньше я училась в Джакопо" Джакопо — академия игр. Академия соревнований. Академия азарта. Естественно, что его ученица прекрасно управлялась с картами, да и, наверное, с другими видами игр. Хотелось бы сыграть с ней ещё раз. Шакс и сам хотел сначала поступить туда, так гляди познакомились бы с Мефисто пораньше... Но не сложилось. — Ты расстроился? Лид дёрнулся в сторону от неожиданности — рядом с ним сидела Джин. Она смотрела не на парня, а ветви прекраснейшего дерева и ловила рукой лепестки. Лид был готов любоваться этим вечность. — С чего ты взяла? — С твоего вида, — девушка повернула голову в его сторону.— Ты выглядишь грустным. Не надо так делать. Меня ещё никто не обыгрывал в карты, это правда, поэтому сильно не грусти. Я отлично понимаю чувства проигравших. — Откуда? — Хах, — усмехнулась Джин. — если я отлично играю в карточные игры, то это не значит, что также управляюсь с джостиком или консолем. В подвижных играх у меня очень низкий балл, — призналась девушка. Лид молчал. Он реально думал, что Джин Мефистофель профессионал во всех играх, а оказывается даже она может проиграть. — Если хочешь, я могу научить тебя выигрывать в видеоигры! Эти слова непроизвольно, непредумышленно слетели с его языка. Но когда он опомнился, было уже слишком поздно. — Тогда я буду учить тебя правильно мухлевать, чтобы это было не так заметно) — Ты видела?! — Шакс аж глаза распахнул от удивления. — Разумеется. Новичка я всегда узнаю. Да и профессионала тоже могу иногда распознать. Но тебе достался хороший учитель, не волнуйся. Я сделаю из тебя карточного короля! Джин вскочила со скамейки и встала напротив Шакса. "Она... прекрасна..." Джин улыбнулась самой лучезарной своей улыбкой, а в золотых глазах загорелись искорки. Она была готова прыгать от радости: всегда хотела кого то научить мастерству карт. И вот, в самый первый день учёбы, ей это удалось. — Я дома! А дом встретил её тишиной. Брат ещё на работе. Он часто мог задерживаться и приходить за полночь. А то и вообще не возвращался - ночевал в отелях. Джин лишь вздохнула. Можно было бы поехать к брату, но после школы девушка чувствовала усталость. Она прошла в комнату. Если Джин всегда выглядела превосходно, то в её спальне постоянно был превосходный бардак. Одежда валялась везде, книги и карандаши покоились на кровате и в пушистом ворсе ковра. Альбомы и скетчбуки покрывало стол. Джин бросила рюкзак на стул и плюхнулась на кровать. — Надо сегодня прибраться, — произнесла девушка, спустив руку. Нащупав под кроватью пачку попкорна, Джин начала обедать им. Девушка любила вредную еду, но весьма легко набирала вес, что её очень бесило. Мефисто вообще была раздражительной натурой, но изо всех сил старалась казаться милой в обществе. Когда попкорн был съеден, красивая форма полетела на пол, а Джин облачилась в спортивный костюм грязно - розового цвета. Роскошные каштановые волосы оказались заплетены в небрежный пучок. Взгляд упал на одну папку на столе — отчёты тёмных циклов Джин Мефистофель,которых было 10. И каждый страшнее другого. Первый был после смерти родителей. Они погибли на войне. Тогда Джин только исполнилось 5 лет. Узнав о случившемся, девочка впала в отчаяние, и тёмная сущность вырвалась наружу. В тот раз её удалось усмирить быстро, но последующие становились всё хуже и хуже. Больше всего девушка боялась одиночества. Боялась остаться одной. Одной, без поддержки. Джин могла впсть в депрессию, и уже тогда тёмного цикла не избежать. Последний случился на работе брата. Девушка делала эскизы платьев для айдолов, но то её постоянно выдёргивали, то говорили что-нибудь исправить, то спрашивали вещи, ответы на которые Джин и понятия не имела. И нервы у девушки не выдержали. Тогда она разгромила весь коридор. Даже секъюрити не сразу смогли её скрутить. Даже Гяри тогда была в шоке и не подходила близко. Успокоилась Мефисто только через 3 часа. Оболочка ангела, внутренности дьявола. Все думали, что Джин идеальна, милая и умная, на самом же деле всё было с точностью да наоборот. Она могла улыбаться, а в душе насылать смертельные проклятье. А с учёбой у неё вообще отношения не заладились. 4 и 3, редко 5. Хуже всего Джин давались точные науки. Цифры и знаки казались ей запретными символами, которые надо расшифровать. Карты и рисование — единственные сильные стороны девушки. А, ну ещё и боевые искусства. Кулаками и способностями она любила похвастаться. Джин пришла на кухню. Вытащила пачку макарон и, стараясь ничего не спалить, начала готовить обед. Мелко нарезала морковь и зелень, бросила их на сковороду. Принялась за мясо, оно было нарезано кубиками и добавлено к овощам. Джин всё это залила соусом и принялась за макароны. Вскоре еда была готова. И, на удивление, получилось более-менее вкусно, только недосолёно. Ну ничего, есть можно. Девушка вернулась в комнату. Надев наушники, она принялась за уборку, которую Джин очень не любила. В ушах звучала популярная музыка от айдолов, даже от Курому и Гяри пара композиций имелась. Карандаши, книги и одежда отправились на полки и в шкаф, что-то в мусорку и стирку. С особой заботой девушка убирала скетчбуки. Пейзаж, нартюрморты и многочисленные портреты и эскизы выглядили утончёнными, выполненными рукой мастера. Рисовать её учил отец. Он был отличным художником: его картины висели в галереях, его иллюстрации виделись на страницах книг. Грустно вздохнув, Джин поставила альбомы на полку. Как раз конец плейлиста. Он заканчивался песней Курому и Изуми. Сняв наушники, девушка легла на кровать. За окном сгущались тучи, на сегодня передавали дождь. Тогда тоже шёл дождь... Когда они ушли... Джин частенько вспоминала родителей и при этом плакала. Девушке их не хватало. Вспоминала, как помогала отцу писать картины, как мама учила её готовить, как они всей семьёй ездили отдыхать на горнолыжный курорт. Теперь этого не будет... То время ушло и не вернётся назад. Сверкнула молния, а за ней прогремел гром. Музыка природы, так Джин называла природные явления. Гроза — симфония. Снег — мелодия, а ветер — это опера. Под такую музыку всегда приятно засыпать, идти навстречу объятьям Морфея, тёмного божества из мира людей.