Защищу любой ценой

— Где же она?! — Рейнольд ударил кулаком по стене, сильно нервничая. Любимая сестра пропала и сейчас неизвестно где, тут было уже не до боли в руках и дикой усталости от бессоной ночи поисков. — Не переживай, брат, мы найдëм еë, — попытался успокоить его Деррек, про себя лишь ухмыляясь. "Ты не найдëшь еë. Я не позволю тебе"

***

Эккарт открыл дверь комнаты без окон и, быстро войдя внутрь, запер. Внутри стояла только широкая кровать, на которой лежала Пенелопа. Бирюзовые глаза смотрели в одну точку и были пустыми, словно у куклы. Фальшивая герцогиня была прикована к ножке кровати цепью. На теле отчëтливо виднелись синяки, порезы и кровь. — Я вернулся, милая, — Деррек нежно провëл ладонью по щеке девушки. И влепил сильную пощёчину. — Я сказал, что я вернулся! — Мне плевать, — одними губами сказала Пенелопа, отворачиваясь. Эккарт грубо обхватил еë подбородок пальцами и повернул к себе. — Чему я тебя учил, фальшивка?! Поприветствуй меня, как положено! Бирюзовые глаза смотрели лишь с безразличием и отвращением. Она не собиралась прогинаться под его требования, даже ради выживания. Еë сердце было отдано только Рейнольду, и никому другому. Деррек грубо и властно впился в еë губы, за что получил сильный укус от Пенелопы. С нижней губы мужчины потекла кровь. — Похоже, ты недостаточно усвоила урок, дрянь, — прошипел Эккарт, сдергивая с себя брюки, раздвигая ноги сестры, которая лежала без одежды — её он отобрал, и входя резким толчком. Нет, не чтобы получить самому удовольствие. Чтобы помучать Пенелопу, сломать еë, чтобы она покорилась ему одному. Девушка закусила губу и отвернулась, тихо плача. Больно. Ужасно больно и телу, и душе. Морально Деррек почти что сломал еë. Единственное, что заставляло еë держаться — мысль о Рейнольде, хрупкая надежда, что он найдëт и спасëт еë. Хотя... Нужна ли она будет ему после такого? — Сучка, — шипит злобно мужчина, сжимая волосы Пенелопы. — Стони, кричи, тебе же нравится, шлюха. Я не верю, что ты ничего не чувствуешь ко мне. — Нет, — также бесцветно отрезала она. — Я.. Ненавижу.. Тебя... И никогда... Не полюблю... — Ах ты дрянь! — на лицо Пенелопы обрушилась ещё одна пощёчина. Деррек даже остановился и вышел из неë, смотря с явным и каким-то безумным интересом. — Что такого есть в Рейнольде, чего нет во мне?! — Он даëт мне почувствовать себя живой, — в потухших глазах мелькнула искорка, показывая хоть какие-то эмоции во взгляде. — Рей никогда бы не сделал мне больно. Он принимает меня такой, какая есть, а не пытается сделать из меня идеал. Рейнольд был со мной всë это время, не ты. Он действительно любит меня, и ты никогда не сравнишься с ним. — Нет. Только я, я могу тебя защитить от всего, полюби меня, и я дам тебе всё, что ты захочешь, — в какой то мере даже ласково сказал Деррек, поглаживая бедро девушки. — Никогда, — также непоколебимо отрезала она. — Моë сердце принадлежит только Рейнольду. — ДРЯНЬ! — молодой герцог резко встал и с ноги ударил Пенелопу под ребра. Она пронзительно закричала от боли. И слава всем богам, что именно в этот момент мимо этой комнаты проходил Рейнольд. Едва его ушей коснулся отчаянный крик сестры, злость и страх придали ему сил, и молодой господин выбил дверь ко всем чертям. Увидев, что его Пенелопа прикована к кровати цепью, без одежды, вся в травмах, Рейнольд почувствовал, как его накрывает волна ярости. — Как ты смеешь?? — прорычал он, кидаясь на брата. Нет. Этот человек, причинивший такую боль возлюбленной Рея, больше ему не брат. Отправил Деррека в нокаут, юноша подбежал к Пенелопе и освободил её. Девушка сразу же обняла его, плача от боли и одновременно от счастья, что он здесь, он освободил её, что все закончилось... — Рейнольд... Рей... — Тише, тише, чшш, я рядом, — шепнул молодой господин, снимая с себя пиджак и укрывая им сестру. — Я рядом, всё закончилось... Максимально аккуратно взяв её на руки и отдав прибежавшей на шум страже распоряжения, Рейнольд быстрым шагом направился к комнате герцогини. По пути встретив Эмили, он отправил её за лекарем. Дойдя до комнаты, он с осторожностью опустил Пенелопу на кровать. Боже... Что же ей пришлось испытать?... Даже при обычном взгляде можно было сказать, что у бедной девушки были сломаны, как минимум, пару ребер, её избивали, оставив по всему телу гематомы и следы, как будто от ножа. "Почему?! Почему я не могу забрать всю твою боль себе?!" Пенелопа прижималась к брату, тихо плача и впиваясь поломанными ногтями в его рубашку. Вскоре прибежал лекарь и, попросив молодого господина отвернуться, осмотрел леди. Настаивать на выходе Эккарта он не стал: только слепой не видел, что Пенелопе будет страшно находиться с кем-то наедине. От перечисления диагнозов юноше стало дурно: множество раз Деррек её насиловал; половина ребёр была сломана; в бедренных костях были трещины — Деррек, когда раздвигал её ноги, не заботился, насколько аккуратно это делал; он оставил множественные гематомы и кровоточащие синяки по всему телу. Оказав герцогине необходимую помощь и нагрузив молодого господина рекомендациями и советами, лекарь удалился. Рейнольд сел рядом с сестрой, осторожно переплетая свои пальцы с её. — Пенелопа... — тихо позвал он. — Спасибо... — тихо шепнула в ответ девушка. — Благодаря тебе я смогла не потерять там рассудок. И ты спас меня. Вместо ответа Эккарт лишь прижался лбом к её руке. — Если бы я только мог забрать себе всю твою боль... — голос звучал надтреснуто, а руки дрожали. — Я ненавижу, когда тебе больно... Пенелопа... — Рей... — тихо позвала герцогиня, поднимая руку и гладя его по щеке. — Всё- — Только не смей говорить, что всё хорошо! — рявкнул Рейнольд, рывком поднимая голову. — После того, что этот ублюдок сделал с тобой, ничего не может быть хорошо! —... Рей, обними меня. — Ха? Но, котëнок, твои ребра ведь- — Да знаю я! Пожалуйста! — почти отчаянно вскрикнула Пенелопа. Такому юноша не мог противиться и осторожно прижал её к себе, поглаживая по волосам. Она только еле слышно всхлипывала, теснее прижимаясь к брату и вцепляясь в его рубашку. — Не плачь больше... Я клянусь, я защищу тебя любой ценой, принцесса. Деррек больше не приблизится к тебе, обещаю. А если посмеет, я лично прикончу его, слышишь? — последнее он добавил шëпотом, но герцогиня смогла расслышать. — Я сделаю, что угодно, лишь бы ты снова улыбалась...