Зимние грезы

— Поторопись Кэтрин! — крикнула Елена через плечо, надевая перчатки на руки. Был канун Рождества, и Елена убедила Кэтрин взять ее с собой в парк, чтобы погулять и насладиться свежим зимним воздухом. Кэтрин зашаркала по коридору к тому месту, где стояла Елена, натягивая сапоги. Она была одета в большую пуховую куртку, черную вязаную шапку и шарф. — Неужели это так необходимо? — пожаловалась Кэтрин. — На улице холодно, а я не мерзну. Елена встала и скрестила руки перед собой. — Да, это совершенно необходимо, — сказала она, ухмыляясь своему двойнику. — Кроме того, ты выглядишь мило в своей маленькой курточке и шляпке. — Я во всем выгляжу мило, — насмешливо ответила Кэтрин. Елена рассмеялась и схватила Кэтрин за руку, потянув ее к двери. — Поиграй со мной сейчас, и я обещаю, что верну тебе должок позже, — прошептала она на ухо Кэтрин. — Беру вас на слове, мисс Гилберт, — сказала Кэтрин, позволяя вытащить себя на улицу в прохладную страну белого цвета. Районный парк находился в конце улицы, на которой они жили. Пока они шли, Елена пыталась рассмотреть все прекрасные виды и звуки зимы. Елене нравилось, как ветер шевелил ветви голых деревьев и заставлял их словно танцевать. Они прошли мимо детей, которые лепили на лужайке перед домом что-то похожее на снегокат, и когда они помахали им рукой, Елена помахала им в ответ, улыбаясь радости на их лицах. Районный парк выглядел прекрасно, покрытый белым снегом, выпавшим накануне. В теплую погоду фонтан в одном конце парка имел каскадные водопады, но сейчас вода была замерзшей. По краям парка стояло несколько скамеек из черного металла, но только некоторые из них были заняты, так как уже начало темнеть. Когда они шли по парку, Кэтрин почувствовала, как снег оседает на ее ресницах. Она вытерла влагу с глаз и посмотрела на Елену, которая, казалось, была занята тем, что высовывала язык и пыталась поймать снежинку. Кэтрин только покачала головой и подняла на нее бровь. — Что? — спросила Елена, смеясь над собой. — О, ничего, — сказала Кэтрин, хихикнула и поцеловала ее в щеку. Елена закатила глаза, но не стала развивать эту тему. (Она была уверена, что знает, о чем думает Кэтрин, и это определенно не предназначалось для чужих ушей). Елена услышала вдалеке звон церковных колоколов и остановилась, чтобы послушать мелодию, под которую они звонили. Она позволила себе отвлечься всего на несколько мгновений, поэтому не была готова к тому, что снежок попадет ей в затылок. Она повернула голову и увидела, что Кэтрин смеется над ней. — Вот что случается, когда ты теряешь бдительность, Елена, — проворчала Кэтрин. — Ты заплатишь за это, Кэтрин, — пригрозила ей Елена, улыбаясь. Кэтрин подняла руки вверх в воздухе перед собой. — О, я так напугана, — передразнила она Елену. Елена направилась к Кэтрин, когда та собиралась сделать еще один снежок. Однако прежде чем она успела бросить его, Елена обхватила ее сзади, но Кэтрин удалось запустить снежок ей в лицо. Елена издала низкий рык и сжала руки Кэтрин за спиной, Кэтрин засмеялась, пытаясь освободиться. Елена начала щипать ее за ухо. — Ты играешь нечестно, — пожаловалась Кэтрин. Кэтрин упала на колени, продолжая бороться, когда Елена толкнула ее и забралась на нее сверху. — А кто сказал что все будет честно? — спросила Елена, прижав ее запястья к заснеженной земле. Она медленно прижалась губами к губам Кэтрин, выдыхая на ее кожу и наслаждаясь тем, как учащается ее пульс, а затем скатилась с нее, хихикая, когда Кэтрин издавала звуки разочарования. Они лежали так минуту или две, прежде чем Елена заметила звук стучащих зубов Кэтрин. — Думаю, нам пора возвращаться, я не хочу, чтобы ты заболела здесь, — сказала Елена. Она встала и протянула руку Кэтрин. — Мы обе знаем, какая ты смешная, когда болеешь. Кэтрин схватила Елену за руку и поднялась. Она вытерла руки о куртку, стараясь избавиться от снега, накопившегося во время их матча по борьбе. — Я уже чувствую себя как сосулька, — пожаловалась Кэтрин, когда Елена взяла ее за руку, и они направились домой. Выбравшись из тяжелых курток, переодевшись в сухую одежду и поужинав, они начали украшать елку украшениями, которые купили за несколько дней до этого. Поскольку все вещи ее семьи сгорели во время пожара, Елена решила начать все с чистого листа, купив новые. — Новая жизнь, новые воспоминания, — сказала она Кэтрин. — Что это должно быть? — спросила Кэтрин, держа в руках одно украшение. Елена подняла глаза от ветки, на которой висела снежинка, и попыталась расшифровать то, что Кэтрин держала в руке. — Я думаю, — она сделала паузу, размышляя, что это за предмет. —Может быть, это одна из тех милых маленьких рождественских мышек? Кэтрин повертела игрушечную мышку в руках, внимательно изучая ее. — Хорошо, — пожала она плечами, собираясь беспорядочно повесить ее на елку. — Мне скучно, — вздохнула Кэтрин, положив руки на бедра. Елена посмотрела на нее, а затем вернула свое внимание к дереву. — Как тебе может быть скучно? Мы занимаемся этим всего десять минут. — Да, но здесь так тихо, что у меня болит голова, — пожаловалась Кэтрин, потирая пальцами виски. — Расскажи мне свое любимое рождественское воспоминание. — Мое любимое рождественское воспоминание... — задалась Елена вопросом вслух. Прошло так много времени с тех пор, как Елена прикладывала столько усилий, чтобы отпраздновать этот праздник. Последние несколько Рождеств после смерти ее родителей были в лучшем случае половинчатыми, они не чувствовали себя готовыми праздновать то, что раньше было временем, когда их семья собиралась вместе и наслаждалась обществом друг друга. — Мое любимое воспоминание о Рождестве - это, скорее, несколько воспоминаний об одном и том же, — объяснила Елена, доставая из одной из коробок стеклянное украшение в виде бабочки. — Хорошо, и это будет...? Елена закрыла глаза и вдохнула, пытаясь вспомнить Рождество в прошлом. Когда она наконец открыла глаза, то сказала: — Мы с Джереми каждый год пекли пряничное печенье. Ну, или мама их пекла, а мы их украшали. Но мы устраивали маленькие конкурсы пряничного печенья и соревновались в разных категориях, а в конце победитель получал королевскую корону из глазури. — Это началось с того, что я втянула Джереми, но мы делали это каждый год, даже в тот год, когда я болела гриппом и не могла встать с постели. Я помню, как Джереми принес печенье в мою комнату и поставил его на стол рядом с моей кроватью, так что я все еще могла участвовать в этом. — На самом деле это звучит очень мило, — сказала Кэтрин с неуверенной улыбкой. — Да, это действительно так, — Елена прикусила губу, уголки ее рта слегка приподнялись. — Поэтому каждый раз, когда я чувствую запах пряников, я думаю об этом. Когда мне нужно было беспокоиться только о конкурсах печенья. — Она посмеялась над собой, и дала Кэтрин заверяющий взгляд, что с ней все в порядке. Она была довольна тем, как все сложилось, и не жалела ни об одном из своих решений. — А что насчет тебя? — спросила Елена, заправляя прядь волос за ухо. — А что насчет меня? — спросила Кэтрин через мгновение, возившись с одним из украшений на елке. — У тебя есть пятьсот лет воспоминаний на выбор, так какое воспоминание о Рождестве тебе больше всего нравится? С губ Кэтрин сорвался странный смех, и она потянулась за украшением в виде снеговика из одной из коробок. — Когда я была еще человеком и жила в Болгарии, мы не праздновали Рождество. Это был такой большой праздник, не особо важный. — Ну, а как же после этого? — спросила Елена. Челюсть Кэтрин напряглась. — После этого я стала вампиром, и ты знаешь, чем это обернулось. — Она повесила украшение на одну из высоких веток, ее пальцы на несколько мгновений задержались на снеговике. — Я была так занята, убегая от Клауса... У меня не было возможности встретить настоящее Рождество. Глаза Елены расширились. — Так это твое первое настоящее Рождество? — спросила она в недоумении. — Значит ли это, что тебя никогда раньше не целовали под омелой? — Елена вздохнула и начала рыться в большой коробке, пока не нашла то, что искала. — Что ты делаешь? — спросила Кэтрин, не понимая, что происходит. — Не могу поверить, что я забыла сделать это раньше! — сказала Елена, отчитывая себя, и побежала на кухню. Она повесила пластиковую омелу, которую собиралась повесить в течение последней недели, над входом и закрепила ее на месте с помощью накладного крючка. — Вот, так гораздо лучше. — Она стояла и любовалась своей работой, когда Кэтрин подошла к ней. — Напомни мне, в чем смысл всего этого? — спросила Кэтрин. — Смысл в том, что когда ты окажешься с кем-то под омелой, ты сможешь поцеловать его, — объяснила Елена. — Это глупо. Я могу сделать это в любое время, когда захочу — сказала Кэтрин, ее руки потянулись к бедрам Елены. — Это правда, но это делает его более "рождественским", — сказала Елена, обхватывая шею Кэтрин. — Более "рождественским"? — Ты собираешься поцеловать меня или нет, потому что я могла бы просто уйти- — начала говорить Елена. Кэтрин прижалась губами к губам Елены, притягивая бедра Елены ближе к своим. Елена издала удовлетворенный звук, и ей пришлось сдержать желание отнести Кэтрин в спальню и овладеть ею. Поцелуй был сладким и нежным, длился достаточно долго, чтобы разочаровать Елену, когда Кэтрин отстранилась, очень довольная собой. — Видишь, это было не так уж и сложно, не так ли? — поддразнила Елена, улыбаясь ей. Она снова поцеловала губы Кэтрин, когда услышала, что часы пробили полночь. Кэтрин выпустила большой зевок, бессознательно реагируя на часы. — Может быть, нам пора готовиться ко сну, — засмеялась Елена. — Но я не устала, — заверила ее Кэтрин. Она снова начала зевать и быстро прикрыла рот руками. — Но все равно, уже поздновато, и мы не хотим упустить Санту! — Ах да, не забудь оставить для него печенье! — напомнила ей Кэтрин. — Как будто я могла забыть о них, я только потратила весь день на их приготовление, — похвасталась Елена, направляясь на кухню. — Ты имеешь в виду, что "мы" потратили весь день на их приготовление, — поправила ее Кэтрин, следуя за ней по пятам. — Я тоже заслуживаю похвалы. — Да, ты заслуживаешь похвалы за то, что сидела на своей заднице и смотрела, как я пеку печенье, пока ты читала мне лекции о том, как я все делаю неправильно. — Я рада, что мы на одной волне, — сказала Кэтрин с подмигиванием, открывая холодильник и доставая оттуда контейнер с молоком. Елена закатила глаза, взяла тарелку с печеньем и сняла пластиковую упаковку, а Кэтрин налила стакан молока, чтобы оставить его вместе с печеньем. Они взяли оба блюда и поставили их на стол между диваном и елкой вместе с письмом Санте, которое они написали ранее в тот день. Елена услышала, как Кэтрин зевнула в третий раз позади нее. — Давай отнесем тебя наверх, в постель, соня, — засмеялась Елена, подталкивая Кэтрин к лестнице и к их спальне. Как только они переоделись в пижамы, легли в постель и пожелали друг другу спокойной ночи, обе быстро заснули, измученные событиями дня. Около двух часов ночи Елена проснулась от скрипа кровати, так как Кэтрин пыталась встать с постели как можно тише. Елена услышала стук ног Кэтрин, спускающихся по лестнице, и не могла не улыбнуться. Она услышала, как Кэтрин ударилась обо что-то (вероятно, об этот чертов кофейный столик), и Елена услышала, как Кэтрин выругалась себе под нос. Ей пришлось сдержать приступ смеха, иначе все проделки Кэтрин были бы напрасны. Через несколько минут Кэтрин вернулась, затаив дыхание и надеясь, что Елена каким-то образом все еще спит. Она вернулась в постель так тихо, как только могла, и вскоре погрузилась в глубокий сон. Кэтрин проснулась в шесть тридцать, Елена все еще крепко спала рядом с ней. — Елена... — прошептала она, наклоняясь, чтобы пощипать ее за ухо. — Сегодня Рождество... пора просыпаться! — объявила Кэтрин, слегка подвинувшись, чтобы поцеловать ее в губы, прежде чем встать с кровати. Елена улыбнулась волнению Кэтрин и наблюдала, как Кэтрин бродит по комнате, пытаясь скрыть свое нетерпение спуститься вниз. Через несколько мгновений Елена сдернула с себя одеяло и скатилась с кровати, несколько раз проведя пальцами по волосам. — Наконец-то! — вздохнула Кэтрин, преувеличивая свое разочарование. — Ты готова? — Елена ответила кивком, и они спустились вниз в гостиную. — Похоже, Санте понравилось печенье! — сказала Кэтрин, немного слишком восторженно. Елена заметила несколько журналов, которые упали на пол, когда Кэтрин ударилась о стол. — Похоже, Санта немного неуклюж, — прокомментировала Елена, подбирая журналы и укладывая их на место. — Санта путешествует по всему миру за одну ночь, он обязательно наткнется на что-нибудь раз или два по пути, — ответила Кэтрин, скрестив руки перед собой. — Я уверена, что ты права, — сказала Елена, пытаясь подавить смех. Она подошла к елке и взяла два завернутых подарка. — Тот, что с голубой оберточной бумагой, это свитер для меня, верно? — спросила Елена, протягивая Кэтрин коробку, обернутую золотыми и серебряными снежинками. После того, как Кэтрин кивнула, Елена сказала: — Этот - твой. — Огромная улыбка на ее лице заставила Кэтрин слегка занервничать. Они договорились подарить друг другу "уродливые рождественские свитера", и одному Богу известно, что Елена выбрала для нее. После того, как они оба нашли место на полу, Кэтрин осторожно начала разворачивать свой первый подарок. Когда она открыла коробку, то приготовилась к тому, что она там найдет. Внутри оказался пушистый изумрудно-зеленый свитер, на котором красовалась большая красно-белая леденцовая трость с красным бантом. — Разве это не восхитительно? — взволнованно спросила Елена, когда Кэтрин вытащила свитер из коробки и прижала его к своему телу. — Да, это очаровательно, — сказала она сквозь зубы, снова глядя на свитер. — На самом деле, он такой очаровательный, может быть, тебе стоит оставить его себе! — Нет, это твой свитер, поэтому носить его будешь ты! — сказала Елена, поднимая коробку, в которой лежал свитер. — Мне повезло! — солгала Кэтрин, заставив свой рот широко улыбнуться. Елена уже начала разворачивать свой свитер, когда Кэтрин сложила свой и положила его обратно в коробку. Она откинула волосы на плечо, когда Елена открыла коробку и нахмурилась от увиденного. — Кэтрин! — Елена отругала ее. Она достала простой малиново-красный свитер с тремя маленькими белыми пуговицами в верхней части. Он был не уродливым. — Что? — спросила Кэтрин, с интересом разглядывая свои ногти. — Это был самый уродливый свитер, на который я могла бы простить себе трату денег. Елена вздохнула и закатила глаза. Типичная Кэтрин. — Ты невозможна, — сказала Елена с раздражением. Кэтрин только пожала плечами в ответ. Елена встала со своего места на полу, чтобы взять большую коробку из-под елки с именем Кэтрин на ней. — Вот, открывай, — взволнованно сказала она, поставив коробку рядом с Кэтрин на пол. — Что это? — спросила Кэтрин, удивляясь размеру коробки. — Просто открой ее, и тогда увидишь, — терпеливо ответила ей Елена. Кэтрин лишь на мгновение взглянула на нее, а затем вернула свое внимание к подарку. Он был завернут в красную и серебряную упаковку с вихревыми узорами. Она торопливо разорвала бумагу, время от времени поглядывая на Елену. Как только она сняла большую часть оберточной бумаги, она отбросила ее в сторону и открыла крышку коробки. Когда она увидела, что находится внутри, с ее губ сорвался легкий вздох. В коробке лежали три вещи: пара черных кожаных перчаток для верховой езды, новый шлем для верховой езды и самые красивые сапоги для верховой езды, которые Кэтрин когда-либо видела. Ее руки сначала потянулись к сапогам, пальцы провели по черной телячьей коже. — Я знаю, ты говорила, что хотела бы снова начать ездить верхом, как раньше в Болгарии, поэтому я сделала их для тебя на заказ, — сказала Елена, придвигаясь ближе к своему двойнику. — Они тебе нравятся? Через несколько мгновений Кэтрин сглотнула и посмотрела на Елену. — Мне нравится, — сказала она, благодарность и восхищение были очевидны в ее голосе. Она наклонилась ближе к Елене и поцеловала ее, ее рука ласкала лицо. — Спасибо. Елена улыбнулась, когда Кэтрин поцеловала ее еще раз, а затем встала и подошла к дереву. Она дотянулась до одной из веток, на которой висела квадратная коробка, завернутая в золотую бумагу, и сняла ее с дерева. Она протянула подарок Елене. — Это для тебя, — сказала Кэтрин, поднимаясь на ноги и беря коробку из ее рук. Елена осторожно развязала ленту и бросила ее на пол рядом с собой. Она развернула остальную часть подарка, стараясь не порвать бумагу из-за того, как красиво она выглядела. Она нервно взглянула на Кэтрин, прежде чем открыть крышку и посмотреть, что внутри. В вате лежало золотое ожерелье, украшенное жемчугом. Елена взяла его и поднесла к свету, восхищаясь его изяществом. — Оно прекрасно, Кэтрин! — воскликнула Елена, почти не в силах оторвать взгляд от своего нового украшения. — Позволь мне помочь тебе надеть его, — предложила Кэтрин, забирая ожерелье из пальцев Елены. Елена повернулась спиной к своему двойнику, пока Кэтрин перекладывала волосы Елены на одну сторону от ее лица, осторожно проводя пальцами по ее шее. Она подняла ожерелье на шею Елены и осторожно застегнула застежку. Не в силах устоять перед искушением, она прижалась губами к вершине позвоночника Елены и к задней части ее шеи, наслаждаясь тихими звуками одобрения Елены. Она продолжала оставлять следы поцелуев на шее вампирши, пока Елена не застала ее врасплох, прикусив нижнюю губу Кэтрин. Пальцы Елены запутались в волосах Кэтрин, поглаживая ее кожу головы, пока они целовались. Когда Кэтрин отстранилась, чтобы перевести дух, Елена посмотрела на нее с обожанием. — Я люблю тебя, — прошептала Елена. Губы Кэтрин скривились в ухмылке, и она притянула Елену ближе. — Я тоже тебя люблю, — прошептала она в ответ, наклоняясь, чтобы еще раз поймать губы Елены.