The Day in the Life at Shinra

- Ты - тот, кем увлечен мой сын, ммм?     Клауд взглянул на шатенку - Лукрецию Кресцент, которая, похоже, изучала его. Он поерзал, чувствуя неловкость от такого внимания, и нахмурился, когда женщина стала его разглядывать. - Профессор… Лукреция, - медленно произнес Клауд, напрягаясь, когда она взглянула в его глаза.     В этой ситуации он чувствовал себя не в своей тарелке с тех пор, как его загнали в угол в коридоре шестидесятого этажа. И хотя обычно он принципиально избегал Научный отдел, присутстие в этом отделе Лукреции Кресцент было еще одной причиной избегать эти этажи.     По слухам, последние пару недель Лукреция провела в реорганизации отдела. Она разобралась со всеми экспериментами Ходжо и Холландера  и перестроила отдел. Но травма, полученная в стерильных лабораториях, все еще преследовала Клауда в воспоминаниях.     Знание о том, что это - мать Сефирота, не помогало унять тревогу при встрече с ней. Хотя Клауд не понимал, почему так себя чувствует.     Было немного неожиданно встретить ее в коридоре, поскольку и Ходжо, и Холландер редко покидали лаборатории. - Можно просто Лукреция, - сказала ученая с легкой улыбкой. - Могу понять, почему Сефирот так тебя любит. Ты очень милый.     Клауд отступил на шаг, его лицо покраснело. Он медленно, глубоко вздохнул, когда женщина засмеялась над ним, заставляя себя посмотреть ей в глаза. - Я не совсем понимаю, что вы имеете в виду, - медленно сказал он. - Фенрир, даже слепой мог бы сказать, что мой сын без ума от тебя, - засмеялась Лукреция. - Он тебя обожает. И так скучает в твое отсутствие.     Клауд тяжело вздохнул, не желая обсуждать это с матерью Сефирота. - Я в курсе, - сухо признал он. - Но для нас обоих будет лучше, если время от времени я буду отсутствовать.     Выражение ее лица стало мягким, и Клауд обнаружил, что смотрит на отражение лица Сефирота - с карими глазами и каштановыми волосами. Клауд, по крайней мере, был рад тому, что Сефирот по большей части пошел в мать, а не в Ходжо. Клауд не думал, что смог бы справиться с тем, чтобы смотреть на кого-то, похожего на Ходжо, неважно, как сильно ему нравился Сефирот. - Из-за мистера генерала? - тихо спросила она.     Клауд прикусил губу и посмотрел ей прямо в глаза. - Да, он - одна из причин, - согласился он. - А я - еще одна? - Лукреция не выглядела оскорбленной, но Клауд колебался. Похоже, она посчитала это ответом. - А, тебе со мной неуютно? - Вы все же мама Сефирота. А я… - Клауд нервно поерзал. - Я не самый лучший человек. Я уверен, что Сефирот мог бы найти лучшего партнера - Разве? - спросила Лукреция с легкой улыбкой, еще раз оглядев Клауда. - Ты силен. Ты можешь его защитить. Ты не полагаешься на него. Ты даёшь ему утешение и покой. Ты единственный, кого он желает. - Я оставляю его одного, - вздохнул Клауд. - Я не из тех людей, кто довольствуется домашней жизнью с кем-либо. И я знаю, что ему больно из-за этого. Но даже в этом случае я его оставляю. Я уверен, что есть множество женщин и мужчин, которые были бы готовы оставаться с Сефиротом, выбери он их. Люди, которые будут приветствовать его дома после долгого рабочего дня и заботиться о нем намного лучше, чем я. - Он хочет не их. Он хочет тебя, - напомнила Лукреция. - Да, и то что я оставляю его, делает это еще более эгоистичным, верно?     Лукреция обдумала это. Клауд не слишком хорошо понимал выражение ее лица - он никогда не умел разбираться в людях. Насколько он знал, Лукреция могла раздумывать над тем, чтобы запретить их отношения. Не то, чтобы Сефирот “порвал” бы с ним из-за неодобрения своей новообретенной матери. Сефирот мог быть таким же упрямым как сам Клауд. - Я уверена, что есть множество почитателей и людей, которые хотели бы оказаться на твоем месте, Фенрир, - начала Лукреция. - И я уверена, что ты прав: эти люди с радостью встречали бы его дома по вечерам с горячей едой и избавлением от дневных забот. Но Сефирот хочет не этого, - она посмотрела на него, и Клауд внезапно почувствовал, как его сердце болезненно сжалось. - Ему не нужна домохозяйка или домохозяин. Ему нужен ты. Со всеми твоими недостатками и твоей силой. Он принимает их такими, какие они есть. Даже если он хочет, чтобы ты постоянно находился рядом с ним, он отпустит тебя, если ты захочешь. Вот что значит любить кого-то.     Клауд удивленно захлопал глазам, застигнутый врасплох ее словами. - И… ты возвращаешься к нему, - продолжила Лукреция. - Поэтому он любит тебя еще больше. Ты возвращаешься к нему, даже если не нуждаешься в нем. Даже если ты способен справиться со всем в одиночку, без него. Ты все же возвращаешься к нему. Ты сделал свой выбор.     Клауд раздумывал над этим, переминаясь с ноги на ногу. - Я не понимаю. Он тоже способен справиться со всем в одиночку. Ему не… нужно, чтобы я был рядом. - Ох, Фенрир, - засмеялась Лукреция. - Дело не в этом. Дело в том, что ты решил возвращаться к нему. Он любит тебя, и ты решил ответить на его чувства. Ты его партнер и возлюбленный. Ты не Солджер, не один из тех, за которых он обязан нести ответственность. Ты - свободный дух, который решил возвращаться к нему из-за него самого.     Клауд изучал ее лицо, гадая, неужели все было так просто. В конце концов, в его жизни не было ничего простого. Особенно связанного с Сефиротом. Даже сейчас, когда в глубине его сознания сияла их связь, Клауд раздумывал, действительно ли Сефироту этого достаточно.     Но Клауд не мог предложить большего. Он не мог дать фальшивое обещание ежедневно быть с Сефиротом. Он не мог взять на себя роль послушного партнера. В этом плане он был неадекватным возлюбленным. Сефирот был достоин лучшего, чем разгуливающего Клауда, который не мог выполнять роль любовника. - Ты… - на секунду Лукреция казалась удивленной, а потом мягкая улыбка осветила ее лицо. - Разумеется, ты понимаешь, что он тебя любит. - Конечно, - сразу же ответил Клауд, потому что это было очевидно. - Я просто задаюсь вопросом, достаточно ли этого. - Он когда-либо говорил обратное? - спросила Лукреция. - Он бы этого не сказал, - вздохнул Клауд. - Он бы молча страдал, провожая меня. Такой он человек.     И так оно и было. В прошлом Сефирот делал это много раз. Лукреция просто не видела этого, а те, кто видел - не понимал. Но Клауд понимал. Клауд был связан с Сефиротом так, как никто другой. Много раз Клауд хотел спросить, не хочет ли Сефирот присоединиться к нему, но слова застревали в горле, в голове. Он не знал, как задать этот вопрос, и не будет ли он мешать. В конце концов, у Сефирота были обязательства перед Шинра.     Поэтому Клауд уезжал, помахав Сефироту на прощанье, и оставлял свой дом, пока путешествовал, делая мир лучшим местом для своих друзей, которые его не помнили. Он служил им молчаливым защитником - тем, кто был рядом, но не вмешивался без необходимости. Клауд не был в курсе, знал ли об этом Сефирот. Но он никогда не останавливал Клауда. - Возможно, я не знаю своего сына так же хорошо, как ты, - медленно сказала Лукреция. Клауд находил ироничным то, что он был знаком с Сефиротом намного дольше, чем его мать, но никак это не прокомментировал, - но даже я могу сказать, что для него ты - единственный. Мистер генерал, с другой стороны…     Глаза Клауда вспыхнули, и он нахмурился. - Этому Сефироту надо держаться подальше.     Лукреция печально улыбнулась. - Он совершенно не желает контактировать со мной.     Это было мягко сказано. Безумный Сефирот с мрачным видом обнажил Масамуне, увидев приближающуюся к нему с улыбкой Лукрецию, его зеленые глаза горели ненавистью. Клауд встал на его пути и встретил Масамуне Первой Цуруги, между ними летели искры. Лукреция сдавленно ахнула, но Клауд не обратил на это внимания, по связи зовя своего партнера, чтобы тот забрал свою мать до того, как она попадет в центр боя.     Нормальный Сефирот пришел с младшим Клаудом, который успешно отвлекал безумного Сефирота столько времени, чтобы Лукреция успела сбежать. Младший Клауд утащил безумного Сефирота или, возможно, правильнее было сказать, что безумный Сефирот позволил, чтобы его утащили.В любом случае, бой в коридоре не вспыхнул.     Было ясно, что именно по этой причине Лукреции приказали не ходить по коридорам без сопровождения. - Расскажи мне о себе, Фенрир, - попросила Лукреция. Клауд вздохнул.  - Нечего рассказывать, - сказал Клауд. - Я просто парень, который много путешествует и обладает некоторыми практическими навыками. Хоть тресни, не понимаю, почему ваш сын меня любит.     Лукреция засмеялась, указав рукой на коридор. Клауд пошел рядом с ней, чтобы сопроводить обратно в Научный отдел. - Какие у тебя симпатии и антипатии? У тебя есть любимое блюдо? Что в моем сыне нравится тебе больше всего?     Последний вопрос выбил Клауда из колеи, и несколько секунд он ошалело смотрел на нее. Потом он небрежно пожал плечами, нахмурившись из-за вопроса. - Ты - возлюбленный моего сына, конечно мне интересно. У Сефирота действительно поразительная внешность. И он очень высокий. О, может, тебе нравится его сила? - Лукреция покраснела. - Сефирот, спаси меня от своей матери, - позвал в связи Клауд, чувствуя себя очень некомфортно.     Когда Сефирот ответил, связь затопило веселье. - Ничего не могу сделать. Я на собрании с Руфусом.     Клауд бросил взгляд на одно из окон в коридоре шестидесятого этажа, раздумывая, переживет ли прыжок отсюда. Наверное, нет. - Фенрир? - спросила Лукреция.     Нахер. Вероятно, объяснить Сефироту, почему он страдает от множественных переломов будет проще, чем отвечать на вопрос Лукреции. *** - Профессор Кресцент - ваша Ма, мистер генерал? - спросил Клауд, широко распахнув глаза. - Думаю, ты уже разделил со мной свою Ма, - ответил Сефирот со вздохом. - Моя “Ма” - Клаудия Страйф, как ты сказал бы. Другую я не хочу. Точно не такую, которая не потрудится позаботиться о ребенке, которого родила.     Клауд удивленно на него посмотрел, обдумывая это. - Ладно, мистер генерал!     Сефирот действительно удивился, что младший Клауд так легко отпустил эту тему. Он был уверен, что младший Клауд продолжит настаивать “принять” ту, которая его родила. Но, быть может, засранец был слишком рад, что Сефирот вместо собственной выбрал матерью Клаудию?       Иногда младшего Клауда было трудно понять. Младший Клауд ничем не выказывал своего неодобрения, и идеальная маска, которую он носил не слетела, когда Сефирот несколько раз подергал связь.  - Ты правда не против этого? - спросил Сефирот, когда Клауд повернулся к нему. - Я хочу сказать, вы же никогда ее не знали, верно? - спросил Клауд, разводя руки и пожимая плечами. - Поэтому вы не можете взаправду называть ее своей мамой. Вы узнали мою маму с моей помощью, поэтому знаете ее лучше, чем свою собственную, - он переступил порог одной из тренировочных комнат на 49 этаже. - Вам не нужно принимать ее, если вы не готовы к этому. Кроме того, она не ваша мама, верно. Она - мама генерала Сефирота.     Сефирот медленно оглядел Клауда, чувствуя как легкая улыбка скользнула по губам. - Для Шинра я - результат экспериментов Ходжо. Для людей вполне нормально сделать предположения или даже выводы, что эта женщина - все же моя мать.     Клауд потрепал его по руке, заставив Сефирот слегка напрячься. - Все нормально, мистер генерал. Достаточно того, что вы знаете правду. Но вам не стоит пытаться ее зарезать. Это немного слишком.     Сефирот слегка оскалился. - Не стоит пытаться обезглавить женщину, которая не заботилась обо мне? - Она не ваша мама, - напомнил Клауд. - Поэтому она никоим образом вас не подвела. Если генерал Сефирот захочет сделать из этого проблему, он это может. Но у вас на это нет прав.     Сефирот уставился на подростка, но потом вздохнул, призывая Масамуне, пока Клауд выбирал стандартный меч. - Я оставлю ее в покое, если она сделает то же самое. - Справедливо, - заметил Клауд, просматривая варианты виртуальной реальности. - Какую программу нам запустить? 1081 или 1946? - Любую, - равнодушно ответил Сефирот. Для него не было разницы, так как Сефирот обычно отступал назад и наблюдал, как младший Клауд проходит симуляцию. Он был тут для поддержки, и только если это будет абсолютно необходимо. К несчастью, в некоторых программах все еще оставались переделки от Ходжо, и из ниоткуда просто выскакивали различные монстры.     Когда это случилось в первый раз, Сефирот почувствовал это по связи. Он читал в своей квартире, когда его ощущения ударило волной боли. Он пришел к моменту, когда младший Клауд прикончил одного бегемота, но на него напали еще трое. Сефирот быстро убил их одного за другим, поворачиваясь, чтобы оценить травмы младшего Клауда.     Курой спустя Сефирот в гневе едва не разгромил тренировочный зал. Клауд остановил его вовремя, требуя показать движение, которым Сефирот убил бегемотов, отвлекая его от злости. Они прошли программу еще два раза перед тем, как Клауд смог самостоятельно убить двух бегемотов.     Программа, конечно, была простой программой для Солджеров Третьего класса, и в ней не должно было быть никаких бегемотов. Точно не четверых сразу. По этой причине он решил оставаться рядом с подростком, когда тот использовал виртуальную реальность.     Клауд отметил программу и поднял уровень сложности до Солджера Первого класса. Обычно это означало, что у него не было к ней доступа, потому что Клауд был Третьим классом, но с появлением Сефирота выяснилось, что Руфус дал Клауду доступ Первого класса. Умный ход для невероятно тупого президента, так как Сефирот, скорее всего, все равно изменил бы протоколы.     Это также означало, что у Клауда был доступ ко всем миссиям Первого класса. К счастью, Клауд не был таким тупым, как Президент, и не брал эти миссии, не проконсультировавшись с Сефиротом. Обычно он брал миссии Третьего класса, которые выполнял с небольшим отрядом Солджеров, а Сефирот наблюдал со стороны. Знали ли товарищи Клауда о наблюдении “мистера генерала”, Сефирот не был уверен. Но в конечно итоге это было неважно. - Эй, мистер генерал? - позвал его Клауд от монитора управления.Сефирот повернулся к нему, приподняв бровь, и Клауд улыбнулся ему. - Какая программа нравится вам? Можно понаблюдать за вами?     Сефирот обдумал это и подошел к Клауду, просматривая варианты. ***     Крик Лукреции предупредил Винсента о том, что что-то не так. Какое-то время он шел за ней молчаливой тенью, но слегка отвлекся, когда она встретила Фенрира в коридоре. С блондином Лукреции, вероятно, было безопаснее всего.     Он обернулся как раз вовремя, чтобы услышать треск и увидеть Фенрира, вылетающего в окно головой вперед, как будто он нырял в озеро или что-то подобное. Хаос в его груди встревоженно взревел, и Винсент почувствовал, как наружу вырываются его когти и крылья.     Даже до того, как он успел об этом подумать, Винсент бросился за мужчиной, завоевавшим его верность в другом мире. Он прижал крылья к телу, чтобы догнать падающего Фенрира и схватить его а запястье, раскрывая красные крылья и изо всех сил взмахивая ими, чтобы удержаться в воздухе. Фенрир озадаченно на него посмотрел и позволил взять себя в когти и отнести на посадочную площадку на двадцать девятом этаже. Когда ботинки Фенрира коснулись твердой поверхности, Винсент все еще чувствовал, как его сердце колотится в груди. - Фенрир, - нахмурившись, зарычал Винсент голосом Хаоса. - Интересующая тебя женщина задавала неудобные вопросы про мои отношения с ее сыном, - защищался Фенрир. - Что еще я должен был сделать?     Винсент поднял бровь на это заявление, когти и крылья скрылись в его теле. Он несколько раз моргнул и покачал головой. - Не выпрыгивать из окна? - хмуро предложил он. - У меня было не слишком много вариантов, - сказал Фенрир. - А окно было прямо там. - Президент будет беситься из-за окна? - спросил Винсент. Хаос успокоился после их импровизированного полета, что было немного удивительно, потому что обычно Хаос был довольно стервозен по поводу использования своих сил. - Он переживет, - отмахнулся Фенрир. - А ты - нет, после того, как Первые увидят кассету с записью системы безопасности, - сказал Винсент.     Фенрир поднял бровь. - Ты собираешься показать им? - Мне не придется, - сказал Винсент, его золотая перчатка сияла, когда он показал вверх, на окно тридцать шестого этажа. Генезис пялился на них огромными глазами, его рот был открыт в крайнем возмущении и недоверии. Взгляд Фенрира метнулся вверх, куда показывал Винсент. - Вот дерьмо, - прокомментировал Фенрир. Он бросил взгляд вниз, на город под ногами, и Винсент схватил его за руку до того, как он мог решить прыгнуть во второй раз. - Нет, - вздохнул Винсент. - Не надо. Ты сделаешь только хуже, ты, идиот. - Если я буду мертв, хуже уже не будет, - сухо сказал Фенрир. - Хотя… Вероятно, я переживу падение отсюда, - он вздохнул, посмотрев на город внизу, а потом - на дверь в башню. Винсент крепче сжал руку Фенрира и нахмурился. - Ладно, ладно. Идем.     Винсент продолжал держать Фенрира за руку всю дорогу до квартиры генерала, слегка беспокоясь за то, что вместо еще одного неприятного разговора Фенрир предпочтет снова прыгнуть. К счастью, Фенрир, похоже, не волновался, даже когда Рапсодос схватил его за воротник и начал трясти. - ТЫ ДОЛБАНЫЙ ПСИХ! ЕСЛИ СЕФИРОТ НЕ СТАНЕТ ТЕБЯ УБИВАТЬ, Я САМ ТЕБЯ УБЬЮ! - взвыл он, заставив Фенрира с Винсентом поморщиться из-за громкости. У Красного коммандера явно были хорошие легкие. - А ты! - Рапсодос повернулся к Винсенту, заставив того нахмуриться и уставиться в ответ. - Спасибо, что спас этого идиота. - Сефирот не станет меня убивать, - вздохнул Фенрир. Потом он замолчал и заново все обдумал. - Наверное.     Взглядом Рапсодоса можно было поджечь обои. Фенрир фыркнул, когда Винсент отпустил его руку, качая головой. - Больше так не делай, - строго сказал Винсент. - Не обещаю, - отозвался Фенрир к большому возмущению Красного коммандера. Но Винсент сбежал до того, как мог услышать, что скажет этот пироманьяк. Теперь Фенрир был в хороших руках. Нужно надеяться, что он больше не выкинет ничего настолько безрассудного.     Однако что-то подсказывало Винсенту, что ему стоит уделять больше внимания мужчине с торчащими волосами. ***     Необходимость выслушивать нотации Анджила и Генезиса с неодобрительно маячащим на заднем плане Заком вызывала утомление. Клауд все-таки чувствовал себя виновато, но он не планировал умирать. И у него с собой была материя восстановления, так что он вряд ли получил бы непоправимый ущерб. Не то, чтобы он раньше не падал с невероятно высоких мест.     Но ничто из этого не успокаивало тревогу и гнев его друзей. Даже его младшая версия, проходившая мимо, пока ему читали лекцию, отругал его. Что, если честно, было унизительнее, чем любые лекции Первого класса. К счастью, безумный Сефирот не появился, чтобы внести свой вклад, потому что Клауд не был уверен, смог бы он сдержаться в этом случае. Последнее, что ему было нужно - нотации от человека, который многократно пытался его убить.     Клауд откинул голову на спинку кресла и взглянул на неодобрительно смотрящего Сефирота. Связь между ними была окрашена легкой тревогой, но в основном была скрыта гневом. - Зачем?.. - в конце концов, спросил Сефирот. - Ты… хотел умереть? - Я бы не умер, - вздохнул Клауд. - У меня с собой был Лед. Я мог бы использовать его, чтобы смягчить свое падение.     Сефирот не впечатлился, и Клауд внезапно ощутил нахлынувшую вину. - Сефирот, я не склонен к самоубийству. Я не собирался умирать, - сказал Клауд, хмурясь. - Возможно, я не могу летать, как твоя старшая версия, но я привык с ним сражаться, помнишь?     По связи пришло легкое облегчение, и губы Сефирота дернулись, а тело расслабилось. Он пересек комнату и сел на диван рядом с Клаудом, тихо вздохнув. - Как бы ты использовал лед, чтобы смягчить свое падение? - с любопытством спросил Сефирот.     Клауд жестом показал на стол. - Создавал бы ледяные глыбы и использовал их в качестве опоры, - объяснил он. - Мне бы пришлось использовать тупую сторону меча, чтобы сбить ледяные шипы, но потом я мог бы с них прыгать.     Сефирот задумчиво посмотрел на него. - Должно быть, ты напугал мою мать. - Она напугала меня сильнее, - фыркнул Клауд. - Ты рассказывал ей что-то про то, как мы встретились, или что на самом деле представляют наши отношения?        Сефирот поджал бледные губы. - Ей  не нужно об этом знать, - сказал он, его зеленые глаза сверкали. - Я не хочу, чтобы она об этом знала. Это касается только нас. Все равно наши отношения не объяснить обычными словами.     Клауд неопределенно повел рукой и кивнул. Сефирота осенило, и он поднял бровь. - Она спрашивала тебя о… - Том, что мне в тебе нравится, - сказал Клауд, и его щеки покрылись ярким румянцем. Он отвернулся и вздохнул. - Это не то, что можно легко объяснить. И я не собирался объяснять, что был в твоей голове с тех пор, как тебе было двенадцать, или что у нас длительная ментальная связь, - Клауд закинул руку на спинку дивана и опустил на нее голову. - Она из тех, кто, скорее всего, примет правду, но я все рано не хотел ей говорить.     Клауд видел, что Сефирот понимал это чувство. Но все же… - Хорошо, но выпрыгивать из окна с шестидесятого этажа? - Ты не собираешься забывать об этом, да?     Не говоря ни слова, Сефирот поднял свой телефон, где шли последние новости о Клауде, падающем со здания и спасенном красно-черным демоном.     О. Вот в чем дело. *** - Думаю, вам стоит избегать мистера генерала, профессор.     Лукреция взглянула на незваного гостя. Клауд Страйф прислонился к дверному косяку, на его лица играла легкая понимаюшая улыбка. Этот подросток, по слухам, был единственным человеком, к которому прислушивался мистер генерал, хотя никто, похоже, не понимал почему. Мистер генерал ни о ком не заботился так, как об этом Солджере Третьего класса.     Было загадкой наблюдать за тем, как подросток общается с мистером генералом. Больше никто на это не осмеливался, скорее всего из-за слухов о том, как глава отдела развития вооружений стала, ну, головой.     К счастью, Фенрир пережил падение из окна. Лукреция была благодарна тому, что Винсент бросился за безрассудным мужчиной. Если бы Фенрир умер, Лукреция была уверена, что Сефирот никогда бы ее не простил, мать она или нет. - Да, я думаю, что ты прав, - ответила Лукреция, улыбаясь подростку. Клауд вернул улыбку, коротко кивнув, и Лукреция задумалась, что сделал подросток, чтобы заслужить верность мистера генерала. Не мешало бы спросить. - Страйф? - решилась она. - Клауд, - поправил подросток. - Клауд, я хотела спросить тебя о мистере генерале. О… другом Сефироте? - поправилась Лукреция, переходя прямо к делу.     Подросток, похоже, не обиделся. Напротив, Клауд казался очень удивленным. - Вы и все остальные, - легко сказал он. - Хорошо. Давайте спрашивайте, хотя я не могу обещать, что отвечу.     Лукреция не удивилась, что Клауд привлекал к себе столько внимания окружающих по единственной причине - он был единственным, кого слушал мистер генерал. То, что к нему обращались люди, интересующиеся мистером генералом, было неизбежным, поскольку подойти к мистеру генералу напрямую было угрозой дальнейшему существованию. - Сефирот… он ненавидит меня? - спросила Лукреция, решив задать прямой вопрос. - Когда он смотрел на меня… я будто вызывала у него отвращение. Как будто он оскорблен самим фактом моего существования. - Да.     Это слово прозвучало так легко, так просто, что слышать его было слегка шокирующе. Лукреция с трудом сглотнула, ее желудок неприятно сжимался. - Он… правда? - Конечно, - заметил Клауд. - Но не принимайте это на свой счет. Он ненавидит большинство людей.     Лукреция ощутила, как узел в ее желудке слегка расслабился, пока она смотрела на блондина с торчащими волосами. Что ж, по крайней мере, это имело смысл. Мистер генерал казался оскорбленным всеми и всем, за исключением Клауда Страйфа. И, что было довольно интересно, Фенрира. Хотя Фенрир, похоже, был не слишком доволен таким вниманием. - Значит… он не ненавидит меня лично? Это не потому, что он… - она запнулась, не зная, как признать свою вину, не открывая подростку ужасы проекта Дженова. - Он - плод моего греха. Моей слабости. - Да, - согласился Клауд. - Но его это не волнует. Больше нет.     Гадая, что если мистер генерал открыл подростку свое создание, Лукреция молчала, пристально наблюдая за выражением лица Клауда. Глаза Клауда встретились с ее глазами, и неожиданно Лукреция поняла. - Ты знаешь?.. - выдохнула Лукреция. - Он… - Да, - ответ Клауда был твердым. - Он рассказал. - Как?.. - тихо спросила Лукреция, ее глаза наполнились слезами. Мистер генерал знал о своем создании. Сама эта мысль леденила кровь, потому что Лукреция никогда не хотела, чтобы Сефирот знал о ее жестокости, о ее слабости. Подвергнуть этому своего нерожденного сына… и дать Ходжо создать клона?     Голубые глаза Клауда были добрыми. В них не было ни намека на обвинение, ненависть, горечь. Почти как если бы он понимал… но как он мог, когда даже Лукреция не могла этого принять? - Не думаю, что вы хотите знать ответ на этот вопрос, - сказал Клауд. - Он знает. Вот, что вам нужно понять. Мистер генерал не собирается вас преследовать, пока вы не будете пытаться быть матерью, которой никогда не были. Генерал Сефирот может принимать вас такой, какая вы есть, но мистер генерал этого не сделает.     Слышать это было больно, но Лукреция склонила голову в знак признательности. В конце концов, причиной этого была ее собственная слабость. Мистер генерал не был виноват в том, что был полон ненависти… не тогда, когда Лукреция отказалась от собственного сына. - Никогда? Он никогда меня не примет? - спросила Лукреция больше для того, чтобы услышать подтверждение из уст Клауда. - Никогда, - согласился Клауд. - Это факт. Он может научиться терпеть остальных, но он никогда не будет терпеть вас, - подросток грустно улыбнулся. - Он может не испытывать к вам ненависти, но он точно никогда вас не полюбит. Никакие ваши извинения не будут иметь для него значения,  и вы никогда не сможете загладить свою вину. Не перед ним.     Если это было возмездием за ее грехи перед мистером генералом, тогда Лукреция примет это. По крайней мере, теперь у нее был ответ.     Это не уменьшило боль в ее сердце, и не остановило слезы, текущие по лицу. ***     Прошло несколько недель, и в жизнь Сефирота вернулся покой.     Сефирот запустил пальцы в мягкие пушистые волосы Клауда, светлые вихры прижимались к его бедру. Он испустил глубокий удовлетворенный вздох и улыбнулся.     Называть его “Фенрир” в присутствии других было необходимо, но Сефирот всегда знал, что это “Клауд”. Было мило, что Клауд позволял это Сефироту, несмотря на понимание того, что выходила небольшая путаница, когда дело касалось и младшего Клауда.     Клауд дремал, уставший после еще одной добровольной миссии. В данном случае, это сослужило двойную службу. Слухи о прыжке Клауда из окна несколько дней кружили по Шинра, а Винсента Валентайна назвали “дьяволом-хранителем” Фенрира. Мужчина с рубиновыми глазами весело фыркнул, услышав это прозвище.     Сефирот никогда не спрашивал, для чего нужны миссии Клауда - это сделало бы их разлуку слишком тяжелой. Зная местонахождение Клауда, и имея возможности и ресурсы следовать за ним, когда Клауд так явно нуждался в личном пространстве. Не то, чтобы Клауд прогнал бы его; Клауд, вероятно, был бы не против компании, но Сефирот не вынес бы взгляды, которые неизбежно получал из-за внешности.     Плюс, как у генерала Шинра, у него все еще были обязанности. Он не мог просто встать и уйти, как Клауд.     Но знание того, что Клауд вернется к нему, делало каждую секунду сладкой. Знание, что Клауд достаточно силен, чтобы преодолеть любое препятствие, встретившееся у него на пути, и решить вернуться к нему. К Сефироту. И за это Сефирот позволял Клауду идти куда заблагорассудится. Он отпустит птицу и будет наблюдать за тем, как она улетает в синее небо, где над горизонтом сияет солнце. Потому что Клауд вернется к нему, независимо от того, как долго он отсутствует. Он всегда отвечает в связи. Он всегда будет принадлежать Сефироту, и никто не сможет сказать иначе.     Сефирот потянулся к одной из ладоней Клауда и сцепил с ним пальцы, наблюдая, как Клауд слегка поморщился перед тем, как снова расслабиться и задремать на его коленях. У Сефирота ушло несколько месяцев, чтобы уговорить Клауда принять такую позу. Клауд протестовал, что это неэффективно - из этой позы сложнее резко вскочить, чем если бы он свернулся на боку, прижавшись спиной к подлокотнику. Но Сефирот потянул его вниз и медленно гладил по волосам, пока дыхание Клауда не выровнялось, и он не задремал.     Если Клауд просыпался из-за кошмара, Сефирот без слов давил на связь, не двигаясь, пока судорожные вздохи Клауда не затихали и он не возвращал пожатие. Он воздерживался от прикосновений к Клауду, потому что Клауд мог ошибочно принять его за старшую версию. В конце концов, они выглядели идентично. Клауд никогда не делал подобную ошибку, но было лучше перестраховаться.     Связь между ними оставалась сильной, и Сефирот был этому рад. Клауд инстинктивно отстранялся от нее, когда был на миссии, но Сефирот никогда этого не делал. И Сефирот научился вести себя эгоистично, дергая связь между ними, если чувствовал одиночество или если Клауд слишком долго молчал.     Клауд всегда отвечал.     Сефирот любил его за это.     Голубые мако-глаза распахнулись, и Клауд медленно оглядел окружающее. Его взгляд остановился на зеленых глазах Сефирота, и он тихо фыркнул, уперевшись свободной рукой о диван, и рывком принимая сидячее положение. - Все еще уставший? - спросил Сефирот, поглаживая тыльную сторону маленькой ладони Клауда своим большим пальцем. - Ага, немного. Но если я буду спать слишком долго, мне будет трудно уснуть ночью, - признался Клауд, глядя на него с легкой улыбкой.     Сефирот кивнул и положил голову на плечо Клауду. - Ладно, - он глубоко вздохнул, в его груди разливалось ощущение удовлетворения, проходя по связи к Клауду. Клауд вернул это ощущение, заставив Сефирота уткнуться носом в его плечо. - Тебе что-нибудь нужно для следующего путешествия? - спросил Сефирот. - Я дам тебе знать, если что. Но пока нормально. Думаю, Генезис прячет гилы в мой мотоцикл. Я продолжаю находить их в разных местах, - заметил Клауд.     Сефирот засмеялся. Однажды вечером, когда Клауд ехал обратно в Шинра, Генезис увидел байк Клауда. Его глаза широко открылись, а челюсть отвисла, что было огромным сюрпризом, поскольку Сефирот знал, что Генезису обычно не нравятся мотоциклы. Они были шумными, вонючими и требовали большого ухода, как сказал бы Генезис.     У байка были отсеки, специально предназначенные для мечей Клауда. Все шесть лезвий скользнули в два отсека позади руля, как расправленные крылья на гладком, черном байке. Клауд быстро собрал меч и закинул его на спину перед тем, как повернуться к ним, закрывая отсеки.     На следующий день, после того, как Генезис рассказал им, что видел, можно было увидеть Анджила и Зака, восхищающихся байком. И Клауд, несмотря на легкое раздражение, согласился продемонстрировать свой байк, взяв Зака покататься.     Клауд купил этот байк, но модифицировал под собственные нужды. И крик Зака “ЭТО ВЕЛИКОЛЕПНО!!!” достаточно громко разносился по пустошам Мидгара, чтобы Первый класс мог услышать это со своим улучшенным слухом.     Зак вернулся в полном умопомрачении, но Клауд потирал уши, определенно, испытывая некоторую боль из-за криков Зака.     В тот день была тихая ночь, когда Клауд зарылся в одеяло Сефирота и положил подушку себе на голову. Сефирот направил несколько лечебных заклинаний через кончики пальцев, потирая виски Клауда, пытаясь его успокоить.     Генезис, полностью в своем стиле,  запустил сплетню. Сефирот знал об этом, потому что видел пост Генезиса в фан-клубе Фенрира: “Спрячьте гил в черном блестящем мотоцикле, и ваша следующая миссия будет успешной или сбудется ваше желание”.     Сефирот не слишком удивился, когда следующим утром в связи появилось замешательство Клауда по поводу всех случайно оказавшихся в его байке гил. Тем не менее, он сам положил гил в отсек под сиденьем, чтобы Клауду сопутствовала удача в его добровольных миссиях.     Возможно, второй он добавил, чтобы сбылось его желание - убедиться, что Клауд больше не будет прыгать с высоты без парашюта.