Выбраться из тьмы.

Темный лес зовет в свои глубины. Антон, поддавшись соблазну мрака, следует за незримой силой, что своими щупальцами обвивает тело и, кажется, разум. Он не был готов к этой встрече, зато все жители леса ждали его с распростёртыми объятиями. Их намерения — такой же мрак, как и весь лес, а взгляд наполнен желанием получить кровь и забрать чужую жизнь. Мелькают силуэты. Один сменяется другим. Челюсть от страха сжимается, а руки дрожат. Антон не хотел такой участи. Но существа, чьи кровожадные лапы все ближе подбирались к горлу парня, кажется, ухмылялись. Он чувствовал их прикосновения. Они изучали его тело, коготками чуть впиваясь в те участки, которые хотели разорвать. Антон также чувствовал, что уже не сможет убежать. Ни крики о помощи, ни жалкие попытки вырваться не помогут. Борьба за жизнь только начиналась. Грубые речи раздавались во тьме и в тишине эхом. Но парень их не слышал, все тело сковало напряжением и, чтобы хоть что-то понять, ему нужно было сосредоточиться на этом. Но времени на подобное не было. Рассудок, словно с чистого листа, не мог ничего соображать. Прошедшие моменты жизни не пробегали перед глазами — он пуст. — Антон, — совсем иной голос раздался откуда-то. Нет, такой голос не был у существ леса. Откуда же он? — Очнись! — что-то, за гранью мироздания, потрепало его за плечо, а ослепляющий свет начал проявляться, словно сжигая частички мрака. — Просыпайся! Антон открыл глаза. Ни леса, ни мрака не было. Лишь белые больничные стены и три пустые койки перед глазами. — Крепкий же у тебя сон, — констатировала молодая медсестра. Ее волосы были ярко-рыжими, что немного напугало. В памяти сразу появилась лиса, что давно до этого еще не давала покоя. — Вставай, тебе нужно позавтракать, а потом выпей вот эти таблетки, — чуть поматав в руке баночку, девушка поставила ее на прикроватную тумбочку, после удалилась из палаты. Антон еще пару минут, потупив взгляд, пытался понять, что было сном, а что явью. Ощущение страха и отчаяния перед собственной кончиной не отпускало его до сих пор. А грязные прикосновение, которых, по всей видимости, и не было, он все равно ощущал на своем теле.

********

Очередная больничная ночь. Антон медленно, но верно понимал, что не сможет заснуть. Снотворное, которую ему кололи вечером, помогала, но только под утро. Каждый день вдыхать специфический аромат формалина — можно свихнуться. Он повсюду, кажется, даже его одежда, кожа пропахла им. Но тишь была такая, что даже моргание было подобным звуку сварочного аппарата. Его взгляд был уставлен в противоположную стену, а мысли предательски пусты. Антон начал предполагать, что все мысли, которые были ныне единственным его занятием — бесследно исчезали во снах. Но даже сны он помнил плохо, только фрагменты, атмосферу и чувства, что не отпускали его до первого приема таблеток. На стене начали появляться голубые огоньки, подобные звездам. Они так непосредственно плясали, напоминая этим хороводы существ дремучего леса. Растерев глаза тыльной стороной ладони и подправив очки, Антон был в растерянности. Огоньки начали слезать со стены, появляясь теперь на полу, передвигаясь все ближе к двери, а позже и вовсе скрывшись за ней. Парень, воровато окинув взглядом на всю палату, где по-прежнему он находился один, с оглушающим скрипом койки, встал с нее. Он до сих пор был потерян в этой вселенной, в реальности. Но ему хотелось в один момент верить, что это не иллюзия. Захотел проверить. Медленно открыв дверь, он увидел, что огоньки верно ждали его выхода. Они поспешно направились в конец каридора за еще одну закрытую дверь. Удостоверившись, что медсестер нет, он побежал в сторону огонька. За закрытой дверью оказалась лесная просека, сплошь засыпанная снегом. Вступив в эту грань, Антон почувствовал жгучий холод, и поежавшись, потер свои плечи ладонями, пытаясь сохранить некое тепло. — Ты пришёл… — голос, до боли знакомы, раздался из-за спины. Петров резко развернулся, и увидел Рому. Каштановые волосы были растрепаны, а на лице красовался морозный румянец. Все вещи были не в самом лучшем виде, будто бы их хорошенько разорвали, перед тем как надеть. — Я думал, ты оставишь меня здесь, — чуть обиженно произнёс Пятифанов. Антон, стремглав разорвав расстояние между ними, крепко обнял Рому, настолько, что, казалось, можно было услышать хруст рёбер. Почувствовав на спине руки, по которым так скучал, внутри раздалось такое необходимое и необъяснимое тепло. И вдруг пошел снег. Он падал хлопьями, а Антон так и не хотел разрывать объятия. — Они же забрали тебя… — прошептал Петров на ушко Роме. — Я же здесь. Я ждал тебя.

*******

— Я нашла его в таком состоянии утром. Павел Анатольевич, что делать? — обеспокоенно спросила медсестра, показывая рукой на Антона, лежащего на постели. Пару крепких санитаров помогли ей перетащить будто бы мертвое тело Петрова на койку. Он был весь облит спиртом, а одежда была разорвана и кое-где проглялывали капли крови. Его нашли в процедурном кабинете, среди разбитых стеклянных колб, а содержимое мусорной урны, которую вчера, к сожалению, не выбросили, валялось на полу подле тела парня. На ладони было пару глубоких порезов, которые медсестра, после обнаружения, продезинфицировала и обмотала бинтом. — Усиление контроля над пациентом. И пускай ему колят побольше успокоительного. Думаю, ему не повредит. Было еще что-то странное в его поведении? — тучный доктор подправил галстук, который явно он слишком сильно затянул. Он угрюмо уставился на парня, что выглядел сейчас довольно жалко. — Когда я пыталась его разбудить, он шептал чьё-то имя. Еще он часто отказывается есть. — Понятно. Тщательнее следи за ним. А еду пихай в рот, да хоть что делай, лишь бы только он дожил до выписки, — еще раз окинув взглядом пациента, Павел Анатольевич вышел из палаты, хлопнув дверью.

********

Раздался стук, что разбудил Антона. Сначала он не осознавал, где он. Лишь ладонь нещадно саднила. Перед глазами было все мыльно, он попытался найти очки на тумбочке, чтобы развидеть хоть что-то. Обнаружив их, он надел их и перед глазами появился силуэт. — Я долго стучал, а ты не открывал, — ласково произнёс Рома, присаживаясь на край больничной койки, — Я скучал… — Извини, я только проснулся, — привстав на кровати, опираясь о стенку, заспанным и немного хрипловатым голосом, ответил Антон, — А как ты… нашел меня? — Я всегда рядом, дурачок, — улыбнулся Пятифанов, он положил свою руку на коленку парня и начал ее медленно поглаживать. — Я думал мы больше не встретимся… Они же забрали тебя. Я был уверен, что… — ему не дал договорить поцелуй, в который его запечатлел Рома. Нежность, что разлилась по венам, заставила забыть все отголоски разума. Тепло таких родных и близких уст, было важнее всего, что было раньше, всего, что будет потом. Рома игриво кончиком языка облизнул нижнюю губу Петрова, заставляя тем самым его нервно перевести дыхание. — Я с тобой. Теперь веришь? — отпрянув, задал скорее риторический вопрос Пятифанов. Между ними было всего пару сантиметров, пара мгновений, которые Антон, невзирая на все, хотел разомкнуть. — Кто-то идёт, — испуганно прошептал парень. — Пошли за мной. Рома, встав с кровати, протянул руку Петрову, за которую он крепко схватился и поднялся. Выбежав из палаты, все так же не разъединяя кисти, они напрявлялись в неизвестном направлении. Антон доверял Пятифанову, он верил, что тот знает путь. Ему не было страшно, он лишь хотел не потерять из виду Рому, не хотел потерять тепло, что он ему подарил. Но быстро настигнув блок с охранником, тот увидев, бежащего Антона, резко вышел и перегодил путь, разнимая парней. — Ты куда так бежишь, мальчуган? — с усмешкой спросил мужчина средних лет. — Отойдите, дайте пройти! — Петров был в ярости. Он видел около двери Рому, который жестами подгонял его. Охранник безмолвно лишь крепко схватил Антона, сцепляя его руки за спиной, повел обратно в отделение. Парень пытался вырываться, но мужчина оказался сильнее. Из виду исчезал Пятифанов, грустно смотря за тем, как уводят Петрова. Он уже не видел надежды, а слезы предательски шли струйкой по лицу, падая на пол, на одежду. Он был расстроен, обижен. Почему Рома не спас его? Почему? По сердцу раздавалась боль. — Сашка! Ты чего не следишь за буйными? — крикнул охранник медсестре, Антон уже не пытался вырваться. — Божечки! — девушка воскликнула, когда увидела озлобленное и зареванное лицо парня. — Ну пошли тогда со мной, подержишь его. Охранник отвел Антона в палату, тот лег на раскиданную постель. Видя, как медсестра готовит укол, он даже не сопротивлялся, подставляя руку. Наметив более здоровую вену, Саша ввела внутрь иглу. Каждой клеточкой своего тела, своего организма, Петров ощущал как сильный препарат будто разъедает его изнутри. Но боль осталась. И перед глазами вновь явился знакомый силуэт. — Прости меня… — виновато опуская взгляд, произнес Рома, — Я солгал. Я не рядом с тобой. Помоги мне выбраться из тьмы, — Пятифанов подходил все ближе. — И мы будем вместе? — Мы уже никогда, наверное, не будем вместе.