Парень с кошачьими ушками

Рюджин почти не стонет, получается только хрипеть и поскуливать от удовольствия. Парень за ней, с совершенно блядским видом, периодически кидает провоцирующие взгляды в сторону старшего, наблюдая за его реакцией, и на то, как он надрачивает себе. — Нравится? — оторвавшись от мочки девушки, спросил у парня. — Не то слово — в ответ, младший усмехнулся довольным оскалом. — А тебе нравится, моя маленькая дрянь? — горячее дыхание обжигает ухо темноволосой, а слова, что слетают с красивых мальчишеских губ, заставляют сходить с ума ещё больше. Хотя казалось бы, куда больше? Сейчас, её тело способно только на примитивные, жизненно необходимые действия. Каждый нерв словно оголённый провод, реагирует на касание чужих пальцев. Нежные поглаживания и милые прозвища, сильная хватка в волосах или на шее, болезненные шлепки по заднице, и грязные разговорчики: всё это так эффектно играет на контрастах, что просто невыносимо. — Твоя дырочка такая жадная, так сильно течёт и сжимает меня — парень неожиданно вышел из нутра, одним быстрым движением подминая Рюджин опять под себя. И следующие пять минут Ликс не сдерживался, умело трахая девушку, не жёстко, а так искусно, мокро, глубоко, до шлепка яиц о промежность, периодически меняя скорость движений. Они словно двигаются в страстном танце и отдаются этому на полную. Про зрителя давно забыли, парень смотрит неотрывно за их переплетёнными между собой телами, что покрылись испариной. Младший явно близок к финишу. Он впился грязным поцелуем в губы девушки, но — это не мешает слышать всем присутствующим утробное рычание, что превосходно звучит в унисон с девичьими стонами. Парень словно изголодавшийся зверь, совершенно беспощадный. Его бёдра сильно дрожат, тело с трудом слушается, рывки стали хаотичны. Феликс, сделав последнее движение бёдрами вышел из нутра, быстро стянув презерватив и надрачивая себе. Протяжный низкий стон удовольствия прозвучал в комнате, младший так сильно; до разноцветных пятен и судорог по телу, давно не кончал. Он очень тяжело дышит, разделяя один горячий воздух на двоих, придавив своим телом девушку, хотя её это не сильно волнует. Прийдя в себя, Ликс поднялся на вытянутых руках и уставился на старшего, мило улыбаясь. — Каково это, дрочить на живое порно? — дерзкий смешок вырвался с припухших уст. — Охуительно если честно, боюсь, что подсяду на него и не смогу смотреть остальное. Завести что ли свою домашнюю коллекцию — Минхо вытирает с пресса последствия своего удовольствия, поглядывая на двоих. Ликс отвлёкся на Рюджин. — Дать вам салфетки? — предложил старший. — Нет, у меня есть идея получше. Кое-кто ещё не кончил — парень начал спускаться мокрыми поцелуями вниз по телу девушки, попутно слизывая свою же сперму. От чего у старшего снова перехватило дыхание, этот парень не перестаёт его удивлять. — Ликси, я-я не выдержу, мне кажется, что потеряю сознание — зарывшись в волосы парня протараторила она. — Расслабься милая, я хочу вылизать тебя — приподняв повыше мягкие бёдра, он принялся усердно всасывать её половые губы и набухший комочек нервов. Умело работая языком и губами, быстро доводя Рюджин до пика удовольствия. Та кончила с протяжным стоном, содрогаясь всем телом. Минхо испытывает сильную жажду, раскалённый воздух от этих двоих высушил его изнутри. Оставив парочку одних на диване приходить в себя, старший двинулся в сторону кухни, подхватив по пути свои штаны. Открыв холодильник, парень достал три бутылки прохладной воды, сразу же присасываясь к своей. Вернувшись в комнату он открыл окно, поставив его в режим проветривания. — Кролики, подъем! Надо ополоснуться и спать. Вы как? — в ответ послышалось лишь мычание. Ликс тихо сопел на груди девушки, обнимая её всеми конечностями, периодически издавая мурчащие звуки от поглаживания головы. Рюджин наконец-то открыла глаза, прищуриваясь. — Я не смогу встать, про помыться даже заикаться не буду — пожаловалась она. — Понял, но помогать тебе буду я, иначе вы оттуда не выйдете, не трахнувшись ещё раз — Минхо по-доброму улыбнулся, влюблённо глядя на этих двоих. Старший проснулся первым, таким удовлетворённым, что словами не передать. Уткнувшись в макушку парня и вдыхая запах его волос, что отдаёт шампунем, и выпечкой. В этот раз посередине оказался Феликс. Младший часто мёрзнет и ему очень по душе, иметь рядом два живых обогревателя. — Пора просыпаться — прошептал старший, пытаясь растормошить сонь. — Заче-ем, тут так хорошо, не хочу отсюда вылазить — прохрипел в ответ парень. — Солнце, что с голосом? Давно не делал горловой? — Минхо действительно переживает за парня, ему работать с клиентами уже завтра, а звучит он немного пугающе. — Бля-я… надо выпить горячий чай, он должен помочь. Да, давно не делал… — старший будто слышит как работают шестерёнки в голове баристы. Словно он взвешивает все За и Против. Минхо решил подтолкнуть Ликса на правильное решение, всё-таки они теперь вместе, и можно довериться. — Ты никогда не рассказывал о прошлых отношениях, и почти ничего о родителях. Но, если ты не хочешь, я приму любое твое решение, мы примем — мягко прошептал старший, поглаживая по скуле своего парня, тот повернулся к нему лицом, смотря в ответ. Он сомневается, словно не хочет рассказывать всю ту грязь, что случилась с ним, оставив в прошлом. Но ведь, иногда полезно выговориться. — Я расскажу вам. Я правда хочу этого, потому что доверяю. Но сначала чай, горло болит — старший угукнув в ответ потянулся за поцелуем, совсем невинным, без языка, закрепляя им, их договорённость. Спустя долгих тридцать минут все были в сборе, за кухонным столом, попивая горячий чай и пробуя пирог Феликса. — Эм, даже не знаю с чего начать — младший всё ещё в замешательстве. — Мы не торопим, нет необходимости рассказывать сейчас — старший не настаивает, понимает его, а Рюджин вообще не вникает в суть разговора; переводя вопросительный взгляд с одного на другого. — Я, грубо говоря сбежал от своей семьи. Оправдав себя тем, что в Америке образование лучше и возможностей больше, хотя, я не могу сказать, что соврал — начав свой рассказ, парень понурил голову. — У меня две родные сестры, старшая и младшая. К чему это я… Оливия — моя младшая сестра, застукала меня с парнем в моей комнате, она была маленькой и не имела привычки стучать прежде чем войти. Я её не виню, сам был таким же. Я сидел верхом на нём, слава всем богам в одежде, мы с ним целовались. Естественно, что мы делали она поняла, но, в своей детской невинности не понимала почему, я это делаю с мальчиком. Ведь ей рассказывали только про поцелуи между мужчиной и женщиной. Я ей пытался объяснить, что в этом нет ничего плохого и это тоже самое. Убедить её получилось, но это не конец. Это произвело на детский мозг сильное впечатление и естественно, ей захотелось поделиться этим с мамой. И там начался полный пиздец. Мама и старшая сестра были немного в шоке, но негатива не было. Спустя какое-то время они поговорили со мной, и сказали, что любят меня таким, какой я есть. Но отец… боже, как же он орал. Это действительно чуть не разрушило мою жизнь, я боялся впасть в депрессию. Со временем он охладел ко мне, но так же регулярно орал, оскорблял и пытался вправить мои «пидорские» мозги. Один раз на эмоциях он ударил меня, скандалы были постоянно. В конечном итоге мама ушла от папы, она приняла меня, а его понять не смогла. Как можно так невзлюбить собственного ребёнка и из-за чего? По тому что, он любит человека в независимости от его пола. Было очень тяжело, нам не хватало одной маминой зарплаты, отец платил алименты сёстрам, но этого недостаточно для четверых, а мы ещё школьники, работать не могли. Я так себя винил, мне было так стыдно перед ними, я считал, что разрушил семью. — Ликс начал всхлипывать, по щекам потекли слёзы. Тот лихорадочно пытался их стереть рукой. Рюджин присела ближе к парню и обняла его, а Минхо взял за руку, успокаивая его. — В один день, отец ждал меня возле школы. Я тогда так испугался, честно, после всего того, что он мне наговорил. Думал, что он хочет избавиться от меня. Возможно я сильно драматизировал тогда, но было действительно страшно. Мы с ним в тот день впервые поговорили, нормально, без криков и слова пидорас. Разговор был очень напряжённый, он явно обдумывал каждое слово, я даже на секунду поверил, что папа переосмыслил своё поведение, и пошёл мне навстречу. Но, он сделал это не ради меня, а ради остальных, ради своей жены и дочек. И почти напрямую мне это сказал, завуалированно, но я то всё понял. И оставшиеся два года, что я был в отчем доме, мы играли в любящих друг-друга отца и сына. Он меня больше не оскорбляет, зато регулярно отпускает шутки и задаёт крайне некорректные вопросы о моей личной жизни. Эдакая пассивная агрессия. Вижусь с семьёй я очень редко, один раз в год, если повезёт. За мамой и сёстрами скучаю безумно, но, с ним видится чаще не готов. Ликс замолчал, обдумывая, что рассказать дальше, а кухня погрузилась в уютную тишину. — Приехал в Америку, с большой надеждой на то, что тут с нетрадиционной ориентацией жить легче. Разочаровался я быстро. Государство так печётся о законах про расизм, гомофобию и издевательства над женщинами, и детьми, но толку с этого, мудаков тьма-тьмущая. Так ещё и под две категории попал, хотя открытый камин-аут не делал. Я среди остальных был как белая ворона; азиат, с белокурыми волосами на тот момент, веснушками и сильным австралийским акцентом. Просто комбо. Меня никто не доставал, но слушки всякие ходили. Что трахаюсь за деньги, так как я беженец из Северной Кореи и у меня их нет. Кто-то даже раздобыл мой номер и расклеил его в кабинках университетских туалетов. Пару раз меня зажимали там же, реально думая, что я этим занимаюсь. Пришлось вспомнить, что у меня черный пояс по тхеквондо — первый смешок за всё время сорвался с уст парня, а ребята в неверии уставились на него. — Да милый, по шапке настучать могу и глазом моргнуть не успеешь — подмигнув своему парню, Ликс продолжил. — В конечном итоге моим обидчикам надоело и они переключились на кого-то другого. И я зажил нормальной жизнью. Познакомился с моими теперешними друзьями, устроился работать в любимое кафе. Начал встречаться с парнем… У меня их было двое за всё время, и каждый, видел во мне только; миленькую азиатскую насадку на член. Не знаю, может быть я такой неудачник и находил себе мускулистых ублюдков, которые людей за людей не считают. Моё мнение почти никогда не слышали, не интересовались ничем, а нужен я был только для секса. Дошло до абсурда, разорвать все связи я решил после того, как парень отказался сделать мне минет. Цитирую «Этим занимаются только шлюхи вроде тебя, прежде думай, что и кому говоришь», я его скрутил тогда, и свалил. Толи у него остатки совести взыграли, или ещё чего-то, но, он не трепался о нашем конфликте. — Последние отношения были с девушкой, примерно через пол года после того инцидента. Мы друг-другу очень понравились, она проходила стажировку в кафе. Первый месяц конфетно-букетного периода, всё было миленько, даже через чур. Это потом я понял, что она во всём такая, крайне ранимая; подводные камни её характера вылазили один за другим. Она обижалась по поводу и без, ревновала ко всему, что движется, даже к котам в кафе. Дулась, если не отвечаю на смс сию минуту, закатывала скандалы, если я дольше положенного улыбался клиентам. Половая жизнь была однообразной, она приветствовала только нежный секс и ничего больше. Только милые разговоры и похвалу, никакого петинга, римминга или грубостей, вообще ничего, ещё и назвала меня аморальным. Я понял, что наши отношения далеки от здоровых, мне было некомфортно с ней, присутствовало напряжение. Спасибо моим друзьям, что вывели меня из этого ванильного болота абьюза. Потом я забил, начал жить для себя, не позволял себе отношений. Но, у меня появились вы. И если быть честным, я до сих пор не верю, что это правда, подсознательно жду подвох. Настолько привык, что люди делают больно — парень замолчал, погрязнув в своих мыслях. Ликсу стало чуть легче на душе, его наконец то выслушали.