Разгорающийся огонёк

Дверь прихожей со скрипом отворилась. На пороге показалась женщина, на вид средних лет. Бардовый плащ упал на тумбочку, находившуюся под крючками для верхней одежды. Хозяйка квартиры не спеша прошла в глубь коридора, миновав настенное зеркало. В нём отразились кудрявые каштановые волосы, слегка подёрнутые серебром. Взгляд тёмно-зелёных глаз, спрятанных за круглыми стёклами очков, зацепился за одну из фотографий, висевших на стене коридора. На ней была изображена женщина в больших круглых очках и с укладкой насыщенных каштановых волос, без единого намёка на седину, и ещё пять детей-подростков. Рядом висела ещё одна. На ней тоже была изображена эта женщина и пять, уже повзрослевших, молодых людей. Одинокая слеза скатилась по щеке. Людмила дрожащей рукой дотронулась до стекла и провела по нему пальцами. На секунду она прикрыла глаза, а после, с тяжёлым вздохом, зашла в спальную комнату и подошла к тумбочке. Открыв один из шкафов она сразу же нашла то что нужно. На кровать легло два альбома с фотографиями. Открыв один из них, женщина вновь погрустнела и позволила двум слезинкам скатиться по щекам. На фотографиях в этом альбоме было изображено огромное количество маленьких детей и на каждой из них можно было заметить женщину с каштановыми волосами и большими круглыми очками. Вот она усаживает маленького мальчика за обеденный стол. На следующей фотографии девочка с белыми, как снег, волосиками показывает Людмиле нарисованного ею зайку, только почему-то синего. «Он живёт на севере – поэтому синий» - как сейчас помнила слова маленькой крохи фея крёстная. Стоит упомянут что это фото было сделано совсем недавно, около месяца тому назад, поэтому вызывало больше эмоций и грусти. Во втором альбоме находились фото уже повзрослевших девушек и парней. Единственное, что оставалось неизменным на этих фотографиях, так это круглые очки да каштановые волосы, уже изрядно потускневшие и подёрнутые серебром за прошествие многих лет. Вот они все вместе празднуют новый год. На этой фотографии девушки поздравляют парней с двадцать третьим февраля, а следующее фото – поздравление с восьмым марта. Отдельно изображена Людмила, во время вручения ей подарка на всемирный женский день. Выпускные, дни рождения, масленица, пасха, новый год и ещё множество праздников и событий хранят в себе эти два маленьких кусочка былой юности. Сейчас, однако, всё изменилось. Нет больше ни детей, ни новых воспоминаний. Карьеру крёстной феи Людмила закончила. Сегодня был её последний, прощальный день. И больше не услышит она радостных воплей бегущих к ней навстречу детей за своей порцией обнимашек и поцелуев. Не услышит несвязных слов и предложений малышей, ещё не умеющих хорошо разговаривать. Не будет больше ни утренников, ни самодельных постановок. Ничего из того, что радовало её всю сознательную жизнь. Минутку грусти и печали нарушил свет, просачивающийся через щели незакрытой двери. Подойдя ближе к двери, женщина услышала тихий детский плач, доносившийся из соседней комнаты. Весь коридор был заполнен жёлто-рыжим светом, однако источником являлась вовсе не прихожая, а кухня. Войдя в помещение, предназначенное для приёма пищи, Людмила зажмурила глаза от яркого столба света. Через несколько минут он рассеялся и перед ней предстала очень неожиданная картина: на белой кухонной плитке лежал свёрток из кучи одеял, а из него выглядывало маленькое круглое личико, с покрасневшими от слёз щеками. На макушке красовался рыжий хохолок, а крохотные детские ладошки крепко сжимали красно-жёлтую погремушку. Людмила с открытым ртом смотрела на представшее перед ней чудо. Малышка же в свою очередь уставилась на неё круглыми карими глазами, наполненными непониманием и страхом. С минуту они изучали друг друга с головы до ног и обратно. Опомнившись, женщина подошла к свёртку и взяла его на руки - негоже ребёнку лежать на холодном кафеле. Бывшая фея крёстная вышла в коридор и направилась в спальную комнату. Положив «рыжее чудо», как окрестила её Людмила, она принялась распутывать девочку из кучи одеял. - Кто же тебя так запаковал? – поинтересовалась у малышки женщина, зная что та ничего не ответит. Но к её удивлению девочка слегка сжала губы и тихонечко пропищала:"Ось", а после чего радостно вскрикнула и дёрнула миниатюрными ручками. - Да ты у нас крикуша, как я погляжу? – сняв последнее одеяло, Людмила осмотрела кроху. Она была одета в нежно-оранжевый комбинезон. Помотав головой, малышка схватила свою погремушку, которую Людмила отложила в сторону на время процесса. - Откуда ж ты взялась такая? – по большей части обращаясь к себе, нежели к ребёнку, спросила женщина, однако ответ не заставил себя долго ждать. Хозяйка кинула одеяльце на недалеко находящийся стул, и заметила как оттуда выпала какая-то бумажка. Не долго думая она сразу же наклонилась за находкой, и обнаружила на ней неразборчивые каракули. С трудом разобралась волшебница в корявом подчерке. Прочитанное ввело её в ступор. Их королевское величество в опасности. За королевской семьёй охотятся. Принцесса одна уцелела. Сберегите её! Оз. Людмила взглянула на спящую малышку. - Да моя ж ты бедняжечка. Не забыв укрыть ребёнка, женщина спешно направилась к зеркалу. Проделав нехитрые махинации, она стала ждать когда прекратятся гудки и вызываемы ею абонент появится перед ней. - Ало. - Ядвига, срочно приходи ко мне! - Босподи. Да что случилось-то?! - Алёнка, – одного слова было достаточно, что бы в глазах «экскурсовода под прикрытием» блеснула капля удивления, а за ним и страха. Звонок завершился и "фея крёстная в отставке" прошла на кухню и щёлкнула чайник. Разговор предстоял не из простых.

***

- Ну и что это значит?! – в который раз перечитывая неразборчивое послание, воскликнула Ядвига Петровна – Неужели в Сказочном мире…?! - Чшш! – напомнила о спящем ребёнке Людмила. - Неужели в Сказочном мире и вправду случилось что-то такое, что заставило их отправить в людской мир наследницу королевского престола, прошу заметить единственную?! – звонким шёпотом спросила ведьма. - Ну может там действительно произошло что-то страшное?! - Почему тогда Елена сама не передала нам в руки дочку? Ну или не поручила это мужу? Почему обязательно трёхметровому гиганту-няньке, м? - Ну тут же написано: «Их королевское величество в опасности»! Чего ещё непонятно? - Да много чего пока не ясно! Ладно. Об этом ещё надо будет сообщить Коту и Кощею, и Василисе на всякий пожарный, но это уже завтра. Вот только проблемка одна. - Какая? - У кого Алёнка то жить будет. У меня не безопасно, не забывай, я – Баба Яга. Да и не лажу я с детьми вовсе, особенно с мелкими. - Тут и говорить не о чем. У меня она жить будет. Я как-никак тридцать лет феей крёстной проработала и уж кое-что в детях понимаю. Да и скучно мне одной будет, без работы, а вдвоём и веселее жить будет. - Куда уж веселее. Ладно, я пошла тогда, завтра ещё к Кощею идти. Ты говори если что, помогу. Племяшка как-никак. - Ты же знаешь, я этим воспользуюсь. - Ну и пользуйся на здоровье, – языки пламени моментально окутали стройную фигуру и так же бытро исчезли, забрас с собой тело мышкинского экскурсовода. - Ну что, остались мы вдвоём, – присаживаясь на кровать рядом со спящей малышкой, произнесла Людмила