"У тебя холодные руки"

Настя сидела на кровати Лёши, согнув колени и спрятав лицо руками. Она не плакала, просто глубоко дышала, пытаясь переварить то, что произошло несколько минут назад. Ромка избил Мишу и, тот на хромающих ногах, убежал из дома прямо в объятия холодного и пугающего зимнего вечера. Бяша сидел с Настей, одной рукой придвинув девочку к себе. Антон же был вообще на другой кровати и изучал взглядом подругу. Пьяным взглядом. Как оказалось, парни на улице выпивали. Ромка с Бяшей, которые давно балуются алкогольными напитками, быстро протрезвели благодаря сильному ветру на улице и вкусному чаю Насти, даже забыв о том, что недавно выпили по бутылке пива. А Антон, языка которого касалось только шампанское на Новый год и то под строгим надзором мамы, быстро вошёл в кураж после нескольких глотков из бутылки Бяши. Послышались шаги в сторону комнаты. Ромка зашёл к друзьям и присел рядом с Настей. Он закусил губу и негромко сообщил: — Он ёбу дал. Без понятия куда, но в ближайшее время точно не объявится, — Ромка нахмурился, — А если и объявится, то я его убью. Настя медленно подняла голову и благодарственно кивнула однокласснику. Что было бы, если они не пришли к ней? Миша бы её избил? Хотя, это ведь из-за парней брат так разозлился, так что если бы они не пришли, то ничего такого не было. Но ведь он все равно слышал её разговор с Лешей. Как все сложно. — Это, на… И давно он с тобой так? — Бяша ближе прижался к девушке. — Давно. Лёша с детства ещё защищает меня, но толку особо никакого. Да и Миша при нем не такой разговорчивый. — М-да, так себе ситуация. Все разом посмотрели на Антона. — А ты пасть заткни! — Ромка вскочил с кровати и подошёл к Антону. Белобрысый сжался под угрожающим взглядом друга. — Ещё раз че-то подобное выкинешь, мы с Бяшей тебе профилактический пиздец устроим. Бяша тоже не стал умалчивать: — Нельзя тебе бухать, Антошка. Херню творшись, на. — Простите, — стыдливо прошептал Антон. — Не перед нами извиняйся. А перед Настей. Какой ты друг ей тогда? — Ромка вернулся на прежнее место. После этих слов Петрова словно прошибло током. Он из расслабленной и уставшей позы, быстро выпрямился и довольно трезво заговорил. — А сами-то чем лучше? Утром её в школе зажимаете и смеётесь над ней, а тут блять резко рыцарями сделались?! Ромка прикусил губу. — Наш косяк. Но вспомни себя два года назад. Ситуация особо не изменилась. — Я думал, вы выросли из таких проверок на вшивость. — Плохо думал, особенно сейчас своей пьяной башкой. Как видишь, наше отношение к Волковой поменялось. — Ага, конечно. Щас в доверие ей втрётесь, а потом Бабурину на расправу отдатите? — Тоха, ты че несёшь? Ты себя вообще слышишь? Сам ведь знаешь, что Бабурина мы после того, как ты пришёл, выпнули. — А надолго ли? — Блять… Ромка схватил себя за волосы, чтобы не дать рукам волю набить лицо другу. Только не Антону. Тем более пьяному. Он ведь сам не понимает, что говорит. Настя, которая все это время молчала, громко и властно подала голос. — Хватит вам. Давайте ложиться уже, скоро ночь. Завтра Лёша рано утром приедет, там и разберёмся. — А Миша, на? — Бяша отстранился от Волковой, чувствуя, что та собирается встать. — А не плевать ли? Настя уложила трех парней в комнате братьев. И для Антона выделила особое место — матрас на полу. Бяша тихо посмеялся с этого, но тут же получил подзатыльник от Ромки, который сам едва сдерживал смех. — Чего ржете? Я и вам сейчас на полу расстелю! — Настя попыталась хоть немного страсть строгой, но не получилось. Улыбка сама окрасила лицо девушки. *** Утром вся компания подростков вместе с недавно приехавшим Лёшей, сидели на кухне и пили чай. Настя заварила новый, запах ягод которого одурманивал голову и заставлял снова и снова вдыхать безумный аромат. Бяша с Ромкой и Настей рассказывали Лёше вчерашний вечер в тончайших подробностях, пересказав каждое выбрашенное Мишей слово в адрес сестры. Жевалки на лице старшего брата заходили по лицу, а левая нога принялась часто постукивать носком об пол. А Антон, у которого, к слову, было похмелье, в основном молчал и иногда виновато смотрел на Настю. Стыд за свои пьяные действия где не надо, и бездействия где надо, ударили Петрова, как тот только открыл глаза. Но Настя не сердилась на него, только с сочувствущей улыбкой отдала ему холодную бутылку минералки и таблетку от головной боли. Волкова, кажется, даже не грустила из-за обнаглевшего младшего брата. Ей было приятно, что за неё заступаются сразу аж три мальчика! (Антона в счёт не берёт). — Спасибо вам, пацаны! — Лёша пожал Ромке и Бяше руки и хулиганы просияли. Настя с этого хихикнула в кулак. Да, Волков-старший походу теперь в авторитете у них. — О, кстати, вы не знаете двух гопников, которые в школе до Насти докапываются? Лица одноклассников побледнели. Ромка пусть и подозревал, что такой вопрос будет озвучен, но не находил на него отмазки, а врать не хотелось, как и, собственно, заявлять, что они обижали Настю. — Это мы. Мы… издевались над ней недавно, — Ромка готов был умереть на месте, только бы не чувствовать взгляд Лёши на себе. — Настя, прости нас! — хором сказали все трое. Девушка рассмеялась. Эти мальчики уже здорово потрепали ей нервы, но с чего-то ей хотелось подружиться с ними. Поэтому, она кивнула. — Мы обещаем, что будем тебя теперь защищать. — Пятифан в подтверждение слов положил руку себе на сердце. — Честное пацанское, на! — Бяша сказал это серьёзно. Без намёка на шутку. Антон на его слова часто закивал. Лёша долго сверлил глазами-сканерами ребят. Их спины немного сгорбились от этого, но лица гордо и отважно смотрели на Волкова. Он улыбнулся и самым милым и очаровательным голосом пролепетал: — Если кто-то из вас облажается, то лица в мясо сотру и потом с Настюшей пельмени из него сделаю. Девичьий смех вновь окутал комнату теплом. Кажется, даже солнце на улице стало светить ярче. Погода была хорошей, особенно если сравнивать со вчерашним бураном. Слышалось мягкое, нежное пение снегирей. Сегодня было довольно людно: дети и взрослые часто проходили мимо домов, кто пакеты нёс, кто санки тащил. К обеду Волковы уже остались одни. Мальчики ушли по домам, напоследок попрощавшись с хозяинами дома. Лёша приготовил вкусный и воздушный омлет и Настя с аппетитом его уплетала. Иногда ей было стыдно, что она так и не научилась готовить, ведь это по сути женское дело, но когда брат делал своими золотыми руками что-то вкусное она была даже рада, что не дружит с кухней. Только вот сейчас, прожевав кусок хлеба, Настя уверенно заявила: — Я хочу научиться готовить. Лёша перевёл взгляд со своей тарелки на сестру и удивлённо поднял брови. — Зачем? Тебе перестала нравиться моя еда? — Да нет же! У тебя все всегда вкусно. Меня просто смущает тот факт, что в доме есть девочка, которая не может элементарно сварить каши… Настя заметила, как её брат облегчённо выдохнул. Неужели так переживал, что его еда может оказаться невкусной? — Ну, слушай, тогда давай на зимних каникулах займёмся этим? Там как раз времени полно будет и родители денег больше, чем обычно, должны прислать. — Они приедут на Новый год? Или заберут нас к себе? — Говорили, что сами к нам приедут. — Ты с ними созванивался? — Да. Отец передавал тебе привет. Мама вся в работе. Кивнув, Настя покончила с омлетом и быстро помыла за собой посуду. Лёша положил рядом с раковиной ещё одну тарелку и нагло улыбнулся. — Эй, мой за собой сам! — Молчать. Либо будешь за меня ещё целый месяц мыть. Девушка обречённо закатила глаза. Волков на этот жест хмыкнул и чмокнул сестру в щеку, уходя в свою комнату. Вечерело быстро. Настя после завтрака навела дома порядок. Пропылесосила, убрала пыль со шкафов и тумбочек, протерла по несколько раз стол, отдраила с зеркал какие-то пятна и даже прибралась у себя в комнате. Она редко разбирала бесконечное количество бумаг, боясь, что может выкинуть или сложить очень важную бумажку не в ту папку. Но почему-то спустя долгое время захотелось положить конец творческому беспорядку юной писательницы. Своими руками Настя быстро смастерила несколько папок. Первая и вторая были занята под уже законченные стихотворения и черновики. Третья посвящалась мелким рассказам и песням. Четвёртая была под крупную книгу, которую девушка пишет уже пол года. А пятая папка больше смахивала на личный дневник, ведь в ней хранилось множество заметок, написанных в самые разные промежутки жизни Волковой: от первой ссоры с Мишей до переезда. Всю эту неделю она не написала строчки и сейчас писать тоже не было желания. Устала. Поэтому, после тяжёлой и долгой работы с бумагами Настя завалилась на кровать и руками стала водить по колючему ковру, который сшила бабушка Волковых этим летом. Мысли убаюкивались, как и сама девочка. Когда Лёша постучал в дверь и не получил ответа, то заглянул в комнату. Настя, отвернувшись лицом к стене, тихо сопела и даже не шелохнулась от скрипа двери. — Так и не поужинала ведь… — Волков вздохнул и с улыбкой на лице вышел из комнаты, закрывая её за собой. *** Горячие струи воды обжигали бледную кожу и медленно стекали с неё. Настя быстро дернулась в другую сторону ванны, зашипев от боли. С той самой ситуации прошло уже две недели. На календаре двенадцатое декабря. Настя хотела бы реже вспоминать о ней, но только отношение трех хулиганов, что теперь всегда рады видеть девушку, ярко напоминало о том, что только благодаря тупизму Миши ребята так сблизились. Зимние деньки быстро пролетали в компании Ромки, Бяши и Антона. Серые, скучные школьные были насыщены шутками, играми и болтовней о самых глупых, а иногда глубоких темах. Внимание Насте так же стал уделять Саша, но только в дружеской форме. Он не стремился вбиться в компанию Пятифана, да и не сильно хотел. Откуда-то Настя догадывалась, что были у него с Ромкой личные неприязни друг к другу. Такую тему она поднимать не хотела ни с кем из мальчиков, только приняла для себя тот факт, что лучше не упоминать имя Сашки при присутствии других друзей. Настя быстро вытерлась полотенцем и натянула на себя уже чистые вещи. Волосы решила не расчесывать, пока они хотя бы чуть-чуть не высохнут. Она вышла на кухню, где сидели Лёша с Мишей. — Доброе утро, мальчики, — в обычной манере поздоровалась Настя. Миша кивнул в знак приветствия, а Лёша, увлеченный завтраком, ответил невнятное: «Фоброе уфро!» — С набитым ртом не разговаривают, Алексей! — С напыщенной серьёзностью подметила сестра. — А, и где мой завтрак кстати? На это Лёша головой кивнул в сторону тумбочки. Девушка подошла и заметила там несколько монет. Прожевав, брат объяснился: — В холодосе ниче нет. Мы на завтрак вчерашнее доедали, а ты в школе купи себе что-нибудь. — А после школы что мы есть будем? — В магаз зайдём. Бери деньги и суши быстрее свой веник. Опоздаем. Настя цокнула, взяла монеты с тумбочки и удалилась в свою комнату. Для начала она прошлась по волосам рукой, аккуратно распутывая сильные колтуны, а потом уже взяла расческу и более смело стала расчесывать свой «веник». Пока Волкова собирала рюкзак, волосы успели подсохнуть и она вышла к братьям. Те уже одевались в тёплую верхнюю одежду. Дорога прошла в молчании. Лёша, скорее всего, не выспался, из-за чего и молчал. Настя сильно задумалась, пытаясь вспомнить строчки стихотворения, которое ей придётся сегодня на литературе. А Миша… а Миша теперь вообще разговаривать не особо хотел. Уже в школе все ненадолго распрощались и разошлись по классам. Как только Настя вошла в кабинет, на неё тут же налетела подруга. — Полиночка-а-а! — Настюшка-а-а! Девушки сцепились в крепких объятиях после долгой разлуки. Но время к началу урока с огромной скоростью сокращалось, поэтому Настя через не хочу отлипла от Полины и прошла к своей парте. Антон поднялся с места и тоже обнял Волкову. В этот момент она встретилась со взглядами Бяши и Ромки за спиной друга. Они весело помахали ей рукой, а Настя в шутку закатила глаза, мол «эта белоснежка скоро меня задушит». Хулиганы тихо прыснули в кулаки. К счастью, скоро девушка наконец села на стул, разложила все вещи и принялась слушать, как каждый из ребят провел эти выходные. — Кста, кто хочет погулять сегодня после уроков? — спросил Бяшка между разговорами. — О, ну я сто процентов! — Настя подняла руку вверх. — Я тоже с вами, — рука Антона поднялась и осталась на одном уровне с Настиной. «Опять так близко…» — мимолетно пролетело в мыслях у девушки. — Куда ж вы без меня, — усмехнулся Ромка. — Вот и договорились, на. Бяшка расслаблено стал покачиваться на стуле. — Давайте Полинку тоже возьмём с собой? Все в недоумении уставились на Пятифана. — Ну и че пялитесь? — Мы всегда же только такой компанией гуляли. — изогнула бровь Волкова. — Слушай, она тебе так мешать что ли будет, а? — Рома слишком грубо произнёс эти слова, но не придал этому большое значение. В отличие от Насти. Она восприняла их так, словно Ромка считает, будто Настя возомнила себя здесь такой типа крутой и теперь ей решать, с кем и как гулять. Но это было далеко не так! Она ведь просто спросила. Что это у Романа Пятифанова такая реакция? Видно, даже Бяша с такого тона давнего кента удивился. Настю как-то рвано осенило и она тут же посмотрела на Антона, как будто у них одни мысли на двоих. Встретившись с недовольным, рестерянным и немного злым взглядом друга она поняла, что он понял то же, что поняла она. Ромке нравится Полина! Но на подругу-то зачем было срываться? — Ромочка, если ты испытываешь какие-то трепещущие чувства к другому человеку, то это не значит, что против этого человека настроены все кроме тебя, — Настя не отводила своих обиженных и гордых глаз от Ромы, — Ты прекрасно знаешь, в каких я хороших отношениях с Полиной, и так грубо реагировать на мой вопрос — глупо. Мешать она мне не будет, но при таком раскладе событий... Не буду ли я мешать тебе? С этими словами прозвенел звонок. Настя и Антон повернулись к себе, оставив позади друзей. Но слишком сильно ощущалось, что кто-то прямо так и пялится на её спину. Не было даже сомнений, кто это делал. В середине урока от Антона приходит записка. Значит, если не спросил в слух, то что-то личное. «Палишься, Настюха. Для них может и нет, но для меня вся с потрохами» Ответ был написан сразу. «Ты это о чем?» «Ревнуешь Пятифана?» Настя аж подавилась воздухом и в глубоком замешательстве продолжила диалог с Антоном. «Нет. Но меня задел этот тон. Из-за его симпатии к Полине может подорваться дружба. Точнее, из-за его отношения к этой симпатии» «Он защищает её, потому и сомневается во всем» «Но так ведь нельзя, Тоша! Элементарно потому, что я дружу с Полиной» «Любовь слепит. Не воспринимай его в серьез касательно таких тем» Настя, повеселев, убрала последнюю записку в рюкзак и улыбнулась Антону. Тот потрепал её по волосам и взял за руку всего на несколько секунд. Скорее, пожал её, нежели прям таки и держал. Но на этот раз почему-то отстраняться не хотелось. Наоборот. В этих жестах чувстовалось понимание и комфорт, что нравилось Насте.