Синапс

      В кухне витал умопомрачительный аромат кофе, просыпаться поутру от которого было крайне приятно. Омега разнеженно потянулся, поглубже вдохнул и, сдавленно промычав на выдохе, бодрым рывком поднялся, приглядываясь заспанными глазами к приготовлениям Чонгука.       — Проснулся уже, цветочек? — альфа услужливо поднёс ароматную чашечку бодрящего напитка и оставил влажный затяжной поцелуй на припухших ото сна губах. — Съел бы тебя, такого мягкого!       — Спасибо, — забирая свой кофе, Тэхён, пытаясь сфокусировать взгляд, потёр глаза и зевнул. Чонгук ухаживал. Приятно. — Ой, у меня же билет на сегодня в Париж! Его нужно сдать.       — Зачем? Ты же хотел поехать — значит, поедем.       — Но… В смысле, ты со мной поедешь? — непонятливо хлопнул глазами Тэхён и, зависнув на одной точке, сделал глоток.       — А ты думал, отпущу одного? Ну уж нет, цветочек. Если тебя украдут, я это не переживу, так и знай. Забронируй мне билет, я скоро вернусь. Пей свой кофе и просыпайся, я схожу за выпечкой. Тебя бы откормить… — Чонгук осуждающе осмотрел полуголого омегу в постели и, чмокнув того в нос, ушёл.       Сделав ещё пару глотков, Тэхён отставил кружку на тумбочку и счастливо откинулся на постель, раскинув руки в стороны. В спальне витал аромат теперь уже нового смешанного запаха жасмина и кедра, негласно заявлявший о принадлежности Чонгуку. Всё изменилось так быстро, но отчего-то воспринималось правильным. Рука на автомате потянулась проверить наклеенный на место укуса пластырь, и лёгкая остаточная боль вызвала улыбку. Тэхён чувствовал себя счастливым. Впервые в жизни он был влюблён и тихо радовался этому теплу и счастью, ширившемуся в груди. На губах расцветала улыбка от воспоминаний страстного секса минувшей ночью, а всё происходящее немного пугало и обескураживало. «Слишком быстро!» — шептал рассудок, в то время как сердце жаждало выскочить из груди от радости. Даже сцепка и возможная беременность не воспринимались Тэхёном в штыки.       С каждым вдохом вплетённый в жасмин кедр обволакивал его и дарил чувство безопасности и уверенности в любви альфы, заставляя внутреннего зверя урчать от удовольствия.       Входная дверь неожиданно щёлкнула, и омега, счастливо улыбаясь, обернулся.       — Ты уже вернулся? Быс…       В дверях застыл Богом. Тэхён распахнул рот в удивлении и немного растерялся от присутствия незваного гостя. Тело напряглось, зверь насторожился, и он машинально, в защитном жесте, сгрёб к себе одеяло, пока садился. Совсем забыл про ключи, которые он так и не забрал.       — Ч-что… что ты здесь делаешь? — заикаясь, спросил омега.       — За тобой пришёл, — альфа тяжело дышал, бегая взглядом по квартире. Наверняка почувствовал чужое присутствие и подсознательно искал виновника всех бед. — Я же сказал, что всё улажу. Здесь кто-то был? — ледяной взгляд заставил съёжиться.       — Богом, мы расстались, — едва слышно пробормотал Тэхён, глядя на альфу во все глаза.       Богом напряжённо принюхивался, словно что-то искал, а потом, скользнув взглядом по квартире, обратил внимание на плечо Тэхёна. Лицо на секунду исказило жёсткостью. Понял. Альфа резко подошёл к кровати, схватил за руку, игнорируя протест, и дёрнул на себя.       — Что это? Метка?! — презрительно выплюнул он, злобно посмотрев на пластырь. — Ты в своём уме, Тэхён?! Ты отдался первому встречному?!       — Отпусти! — Тэхён попытался выдернуть руку, но у него не вышло.       Пальцы Богома железно впились в мышцы плеча, причиняя боль, да так крепко, что кожа на фалангах побелела и стала похожа на воск. Омега взвизгнул, зажмурился и мысленно закричал:       «Чонгу-ук! Чонгук, Чонгук, Чонгук…»       — И чемодан уже собрал?! Отлично просто. Сбежать захотел? Не выйдет! Не думал, что ко всему прочему ты ещё и блядь. Как же мерзко от тебя несёт! — Глаза Богома засверкали гневом, когда он встряхнул омегу за плечо ещё раз и с отвращением оттолкнул обратно на кровать. Альфа глубоко вдохнул в попытке успокоиться, сделал несколько шагов назад и что-то стал печатать в телефоне. — Одевайся! — рявкнул он. — Если думаешь, что меня волнует твой изменившийся запах, то ты ошибся, Тэхён. Будешь пить подавители, сейчас многие так делают. Эти животные повадки уже никому не сдались в наше время!       Морщиться от остаточной боли в плече было некогда, поэтому Тэхён потянулся за штанами и быстро надел их, пока следил за передвижениями Богома, не зная, чего от него можно ожидать. Альфа раздражённо метался туда-сюда вдоль кровати, испепелял его взглядом, а ботинки гулко брякали по полу, вызывая новые приступы страха. Омега, не прекращая, продолжал мысленно звать истинного, пытаясь достучаться. Лишь на несколько мгновений перед ним застыл Чонгук. Он встретился с залитыми страхом глазами и, увидев Богома, сразу всё понял.       «Я скоро!» — Чонгук бросил на землю всё, что было в руках, и сорвался с места, исчезая.       — Уходи, Богом! Я никуда с тобой не пойду. У меня есть истинный. Между нами всё кончено! — Натягивая футболку, Тэхён с решимостью в голосе пытался не показывать свой страх, спокойно проговаривая каждое слово в попытке донести эту истину до Богома, встал с кровати. — Пожалуйста, давай не будем всё усложнять, отдай мне ключи и уходи! — омега собрал в кулак всю храбрость и протянул ладонь. — Ключи! Отдай.       В ту же секунду дверь распахнулась, и Тэхён с надеждой в глазах хотел было сделать шаг навстречу, но остановился. Едва различив в зашедших двух незнакомцев, он поражённо ахнул промелькнувшей в голове догадке. Омега в недоумении обернулся, а в глазах застыл немой вопрос.       — Хм, — усмехнулся Богом, спрятав в карман брюк телефон. — Я же сказал, Тэхён, я всё улажу. Я же обещал. Ты всё ещё мой жених, и я обязан о тебе заботиться. Как только твоя мерзкая рана затянется, мы выведем шрам лазером, и ты будешь пить подавители запаха. Сегодня же. Я не собираюсь терпеть эту вонь от тебя! А теперь знакомься, это ребята из клиники, они помогут мне решить нашу проблему с человеком у тебя в голове. Дорогое удовольствие, честно говоря, но твоё здоровье для меня важнее. Не благодари.       — «Вонь»? «Лазер»? Ты с ума сошёл, Богом?! Я не шутил, когда говорил, что между нами всё кончено. Ты не понимаешь меня? — возмущённо вскрикнул Тэхён. — Я никуда с тобой не пойду, а с ними — тем более! — возмутился, указывая на альф за спиной. — Я здоров. А вот ты нет, больной придурок! Убирайся отсюда! — вспылил он напоследок.       — Поаккуратнее, Тэхён-и. Разве так разговаривают с будущим мужем? — Богом в два шага сократил расстояние между ними и схватил омегу за горло. Вцепившись стальной хваткой пальцев в нежную кожу, рывком притянул к себе. Тэхён задушенно захрипел, приподнимаясь на носочках в попытке разжать захват, и смотрел на Богома переполненными от ужаса глазами. — Не выводи меня. Ты не захочешь это видеть. Болен здесь только ты, Тэхён. Я пришёл это исправить. И это ты как раз меня не понимаешь и не слышишь. Я не отпущу тебя, говорил же. Это всего лишь мгновение в нашей долгой совместной жизни… Ты и раньше меня не любил, но для меня это не важно. Куда важнее, что ты станешь моим мужем, родишь мне ребёнка и навсегда будешь привязан ко мне. Я добьюсь успеха любой ценой и покажу это всем в моём окружении. Я называю это целеустремлённостью, беру пример с отца, поэтому проявляй уважение ко мне. И ещё, — Богом сильнее сжал пальцы на горле, максимально приблизился и с ненавистью выплюнул последние слова, глядя в краснеющее лицо омеги: — Я прощаю тебя лишь раз, но если изменишь мне снова, то на улицу не выйдешь без сопровождающего. Пожалеешь. Понял меня? А теперь не усложняй! Чего стоите?! — обратился он к застывшим альфам. — Чемодан его забирайте!       Не обращая внимания на вырывающееся из груди, отчаянно бьющееся сердце, Тэхён пытался разжать сомкнувшиеся на горле пальцы, а внутренний зверь, прижав уши, злобно рычал. Внезапно распахнулась дверь, и в квартиру вломился с горящими жёлтыми глазами волка злющий Чонгук. Пнув от себя одного из альф ногой, он проворно увернулся от удара второго, оттолкнул руку в сторону, а затем нанёс молниеносный удар в живот. Наёмник согнулся пополам и полетел на пол, а уже успевшему обернуться второму альфе прилетело в челюсть оглушительным ударом кулака. Всё происходило слишком быстро, и разозлённый Чонгук с разбегу бросился на Богома, который только успел разжать хватку на горле Тэхёна. Гулко зарычав и обнажив клыки в оскале, он снёс Богома с ног и повалил на пол. Альфы, сцепившись, осыпали друг друга беспорядочными ударами и, катаясь по полу, сносили телами попадавшуюся мебель, пока двое сопровождавших Богома наёмников не оклемались. Расклад сил изменился. Один из них схватил Тэхёна, скрутив тому руки за спиной, обезвредил омегу, а второй напал на Чонгука со спины.       Чонгук с удвоенной силой от ярости волка, инстинктивно защищавшего своего истинного, выкрутился из хватки. Ударом локтя в живот он, захватив руку противника, броском через плечо дезориентировал альфу. Тэхён же, радужка которого тоже подсвечивалась от ярости жёлтым вкраплением, подчинялся сущности волка, брыкаясь в чужих руках похлеще самой разъярённой фурии. Омега словно с ума сошёл: глаза сверкали, ноздри раздувались от злости, а из горла вырывались рыки. Всего лишь секунды заминки, когда Чонгук бросился ему на помощь, хватило, чтобы он восхитился красотой омеги. Альфа даже хмыкнул и усомнился, нужна ли тому помощь.       Тэхён наконец-то понял, с кем имел дело всё это время. Богом его никогда не любил. Всё ложь. Он нужен был только для удовлетворения собственного завышенного самомнения. Альфа прикрывался нездоровыми амбициями, самоутверждался за чужой счёт, прикидываясь хорошим, лишь бы подчинить его себе и показать это всем. Маска сорвана, и омега почувствовал настоящую угрозу собственной свободе. Мысли о реальном заточении, клиниках и опытах над ним и Чонгуком наполняли его жаждой сопротивления. Одержимость Богома своей целью переходила все границы. Слова о болезни Тэхёна и желании избавить его от истинного толкали омегу на отчаянное сопротивление всеми возможными способами.       — Чонгук! — Тэхён вскрикнул, пытаясь предупредить об опасности, но было уже поздно. Замявшегося альфу схватил наёмник, скрутив руки, а подскочивший Богом врезал ему в челюсть. — Нет! Остановись! — Омега, больно выкрутив себе плечо, вывернулся из захвата альфы, ударил того в пах и отскочил в сторону, затравленно дыша. Скула фантомно горела от удара, и рука машинально накрыла щёку. — Я сказал, остановись! — оглушающе заорал он на Богома.       Чонгука ударили в живот несколько раз, не обращая на омегу никого внимания, пока Тэхён хрипел от ударов и не вполне понимал часть своего волка, которая то и дело вырывалась наружу, толкая его броситься в бой с альфой. Лицо периодически кривилось в оскале, а волк отвлекал агрессией, подавляя страх, и мешал трезво мыслить. Испытывая на собственном теле отголоски боли Чонгука, Тэхён отчётливо понимал, что в данный момент он ничем ему не поможет. Численный перевес был очевиден. Чонгука повалили, скрутили руки за спиной и придавили коленом между лопаток к полу, полностью обездвижив.       Богом от души пнул беззащитное тело на полу ногой, пока альфа рычал и хрипел, не прекращая попыток освободиться, и удовлетворённо выдохнул. Поправив на себе одежду, он утёр струйку крови, сочившуюся из уголка разбитой губы. Повернувшись к омеге, альфа указал на Чонгука пальцем.       — А вот и виновник нашего с тобой разлада, да? Как удачно я зашёл! Даже искать его не пришлось. Думал, положу тебя в клинику, а он непременно туда примчится за тобой. Так мне объяснили исследователи этого феномена, когда предлагали поймать придурка на живца.       — Отпусти его или я… — зарычал Тэхён, сделав шаг навстречу альфе.       — Или ты что? Что ты можешь, Тэхён? — Богом прошёлся по комнате, разглядывая разрушенную мебель, педантично поднял и поставил на место сдвинутое кресло, отряхнув его от невидимой пыли. Расслабленно плюхнулся в него и улыбнулся, глядя на скрюченного Чонгука, сверлившего его жёлтыми глазами. Посыл «Я убью тебя, мразь!» от Чонгука заставил Богома улыбнуться ещё шире и, подняв глаза на Тэхёна, он добавил: — Ты простая омега, Тэхён. Плывёшь себе по течению, не знаешь, чего хочешь от жизни, вечно неопределённый. Серый, скучный, безамбициозный — никчёмный, одним словом! Да, задница и лицо что надо, но это не так уж и много. Думаешь, нет никого красивее тебя? Ошибаешься. Думаешь, ты особенный? Да ты ничем не лучше остальных! Но ты мне отказал, и, признаюсь, меня это задело, я не смог принять такой расклад. А ты всё продолжал и продолжал мне отказывать, несмотря на всю мою заботу и внимание. Я поклялся себе, что возьму эту высоту. Я долго терпел, но могу сказать одно: я сломаю в тебе желание сопротивляться мне, и ты, в конце концов, будешь хорошим мужем. Трофеем. Вот увидишь, Тэхён-и!       — Я никогда не выйду за тебя, ублюдок! Отпусти Чонгука немедленно! — обернувшись к Чонгуку, Тэхён добавил: — Чонгук, ты никого не будешь убивать! Доверься мне, я разберусь, и, пожалуйста, помолчи. — Чонгук, до этого сыпавший непрерывные угрозы, болезненно скалясь, замолк.       — Убивать? Серьёзно?! Ха-ха-ха, и на вот этого дикаря ты меня променял? Смешно просто. И нет, я не отпущу придурка. Он поедет с мальчиками в клинику, а ты — со мной ко мне домой. Купим тебе таблеток, а то воняешь сильно. Сделаем вид, что ничего не было. «И жили они долго и счастливо...» — на этом Богом откинул голову в кресле и расхохотался.       — Пусть я не самый красивый, умный, или кого там тебе хотелось бы иметь у себя под рукой в роли куклы, но я знаю одно: я никогда тебя не любил. А не уходил от тебя, потому что верил в твою любовь. Сейчас же я всё понял. Единственное, что дорого тебе в жизни — только компания…       — Ну, надо же! Умница! Как вообще тебе могло прийти в голову, что ты можешь стоять на одной ступени с детищем всей моей жизни? Я вырос в компании, я же говорил. А тебя я знаю всего ничего. Так ты ещё и блядью оказался, как мы выяснили недавно… Знаешь, я считал тебя глупым и недальновидным, но ты всё понял. Приоритеты расставлены. Как хорошо, что мы друг друга наконец-то стали понимать. Глядишь, там и к согласию придём. Может, когда ты станешь совсем покорным, ты мне надоешь… не знаю. Может, я наиграюсь и отпущу тебя к этому животному, — презрительно пнув Чонгука ногой, Богом заметил, как отозвался на это действие Тэхён, поморщившись от вспышки фантомной боли. — Ва! Как интересно! Неужели правда? — Богом подошёл к ногам скрученного альфы и наступил на щиколотку, а Тэхён не выдержав боли, оступился. — Отличный рычаг давления!       — Я уничтожу твою компанию, если ты нас не отпустишь! — выпалил омега в ярости. Глаза сверкнули огнём, а лицо Богома вмиг стало серьёзным. Уголки губ альфы сползли вниз, выражая отвращение к произнесённым словам, тело напряглось. — Поверь, я могу. Забыл, что ты сам давал мне рыться в документах с подделками в сроках доставки? Забыл, что я беру работу на дом, когда завален ей?       — Ты уволился и больше в компанию не вернёшься. Доверие моё потерял, знаешь ли. И кстати, я проверял: все документы на месте, твой блеф не удался! Что там у тебя ещё может быть? Мне квартиру обыскать? Не проблема, — Богом обошёл кровать и показательно пнул прикроватную тумбу, на которой стоял недопитый уже холодный кофе. Кружка пошатнулась и соскользнула на пол, разлетевшись на множество мелких осколков, оставляя под собой пятно от растёкшейся жидкости. Богом взял в руки телефон Тэхёна и демонстративно показал его. — Телефон? Я заберу и его, — Богом напрягся, когда омега на это лишь улыбнулся. Пытаясь понять, блефует Тэхён, или у омеги действительно что-то есть на компанию, Богом бросил телефон на пол и с треском раздавил его ботинком.       — Это флешка, Богом. И её в квартире нет. Она у друга. — Тэхён и не думал топить своего бывшего жениха, но угроза его свободе и свободе Чонгука толкала его на отчаянные меры. Омега решил подстраховаться испытанным способом — враньём. — Я брал работу на дом, сверял отчёты, даты поставок и рылся так глубоко, что ты не представляешь. Годовые отчёты, сертификаты, счета, запросы на подлинность патентов и много чего другого… Я занимался этим, вникал и пытался соответствовать твоей завышенной планке, лишь бы не сидеть дома после свадьбы. Помнишь это условие? Ты лично открыл мне доступ к отчётности компании в надежде, что со мной продолжишь семейный бизнес. Тебя ослепила твоя одержимость! Думал, что я буду любить твою компанию, несмотря ни на что? Ошибаешься! Я всего лишь хотел себя реализовать, хотел сделать карьеру, а должен был хотеть детей от тебя. Мне хватит написать заявление в полицию и в центральный орган сертификации на аудит твоей компании и подсказать, где искать нужное. Как думаешь, если изымут все партии таких некачественных лекарств из оборота компании, что с ней будет? И даже если ты всех купишь, документы исправишь задним числом или уничтожишь, то не забывай — у меня есть копии. Ты же не любишь проигрывать, верно, Богом? А я вот хочу быть уверенным в завтрашнем дне. Хочу знать, что завтра не проснусь в палате для душевно больных и если я пропаду или не выйду на связь, флешку отправят куда надо. А теперь... — глядя, как Богом сжал кулаки до побелевшей кожи на костяшках, в то время как на его лице заиграли желваки от едва сдерживаемой злобы, Тэхён не успел продолжить. Альфа вмиг сократил между ними расстояние и снова схватил его за горло.       — Сука, убери от него свои грязные руки, или я тебе их сломаю! Мразь! — прошипел Чонгук; скрученный двумя альфами на полу, он отчаянно пытался вырваться, причиняя себе боль.       — Ты… Ты… — рычал Богом, сжимая пальцы на горле омеги.       — Выбирай! Я или компания, Богом! — прохрипел Тэхён с решительностью во взгляде.       — Ты не посмеешь!       — Хочешь проверить?       — Думаешь, я не могу найти тебе замену? Да кому ты нужен! Завтра же все узнают, что ты изменил мне перед свадьбой, и ты будешь последней шлюхой в глазах у всех сотрудников компании, и этот слух полетит дальше! Мне хватит щёлкнуть пальцами, и твоя репутация будет разрушена! Хочешь этого, подстилка? — Богом злобно плевался словами, но покрасневшее лицо омеги говорило о серьёзности его намерений.       — Отпусти! — Тэхён задушено прохрипел, а следом плюнул альфе в лицо и уже улыбаясь, добавил: — А мне плевать на это!       Почувствовав россыпь брызг от слюны на своём лице, Богом с отвращением отшвырнул омегу на кровать и утёрся рукавом. Откуда-то с пола донёсся приглушенный злобный смех Чонгука, и это взбесило ещё больше. Пнув от злобы кресло, в котором альфа сидел до этого, Богом грязно выругался, почувствовав свой проигрыш, но быстро взял себя в руки. Лицо ожесточилось и обрело то выражение, какое бывает у человека, принявшего трудный выбор и внутренне смирившегося со всеми возможными последствиями. Компания была дороже, как ни крути, но всё же принять реальность, в которой все усилия подчинить омегу оказались напрасными, было трудно. Задетая гордость отказывалась отступать, но здравый смысл всё же брал верх. Рисковать компанией Богом себе не позволит. В этот раз он просчитался. Открыв доступ в дела компании, Богом не знал, что уже тогда Тэхён был связан с другим и медленно влюблялся в альфу. Он надеялся привязать его к себе любым способом, с этой же целью приоткрыв занавес мнимой власти в управлении компании. Испробовав всё, альфа понимал, что Тэхён его не любит, но амбиции могли привязать омегу к нему. Он ошибся. Направляясь к выходу из квартиры, Богом рявкнул через плечо:       — Отпустить, — и скрылся в дверях.       Наёмники, опасаясь продолжения драки, осторожно ослабили захват и, быстро вскочив на ноги, медленно попятились к выходу, пока кинувшийся к Чонгуку омега пытался сдерживать его ярость.       — Чонгук, Чонгук, всё хорошо! Не надо. Он ушёл, остынь, — Тэхён упирался ладонями Чонгуку в грудь, преграждая собой путь, удерживал его от импульсивного поведения. В горящих жёлтых глазах зверя читалась угроза в сторону покидающих квартиру незваных гостей. — Посмотри на меня!       — Цветочек, ты как? — Только когда они остались вдвоём, альфа, всё ещё глубоко дыша, беглым взглядом пробежался по телу омеги и остановился на шее. Рука потянулась к горлу, а пальцы бережно коснулись багровых отметин. — Я голыми руками задушу эту мразь! Я чувствовал, как ты задыхался.       — Не надо, я же сказал, всё хорошо. Обещай, что не тронешь его, Чонгук! Просто забудь! — Альфа отрицательно помотал головой, отказываясь соглашаться, и всё продолжал смотреть на шею омеги. — Обещай, Чонгук! Я не хочу больше смертей. Каким бы он ни был, оставь его в покое. Обещай, что не убьёшь! Я прошу тебя, пожалуйста! — сжимая руку Чонгука, омега заломил брови в мольбе, зная, что в характере альфы, его окружении, убийство было способом отмщения. За Феликса Чонгук перестрелял всю свою семью, а за него и подавно убьёт. Жажда мести читалась во взгляде. Тэхён успокаивающе поглаживал его грудь, шептал в губы и ласково целовал.       — Он хотел положить тебя в клинику! Хотел использовать, проводить опыты, насиловать и шантажировать тебя мной! Не проси даже, Тэхён. Такие, как этот… не заслуживают жить!       — Это не тебе решать! Я не хочу жить с мыслью, что из-за меня ты убил кого-то. Не хочу жить в страхе, что тебя посадят в тюрьму, а я всю жизнь буду сидеть рядом с тобой за решёткой. Не хочу знать, что родители Богома будут оплакивать единственного сына, а я — причина его смерти! Слышишь меня? Обещай мне, Чонгук! Я серьёзно.       — Ты много просишь, Тэхён… Хорошо, я не убью его… — Чонгук выжал из себя слова обещания и, мягко обнимая омегу за талию, прижал к себе. Углубляя поцелуй, он мысленно представлял, как нос всё же сломает этому ублюдку, после того как они вернутся из путешествия. А может, что-нибудь ещё… Не убьёт же, обещал. — В эту квартиру ты больше не вернёшься, цветочек! После Парижа мы съедем. Я так испугался за тебя, пиздец. Ненавижу это чувство. Я не хочу его испытывать больше никогда!       — Знаю, Чонгук, знаю. Спасибо, — обнимая альфу за шею, омега крепче прижался к телу и едва слышно прошептал: — Люблю тебя.       — Цветочек… — нежно прошептал Чонгук, прижимая к себе дрожащую от волнения фигурку омеги. — Знаешь, я никогда не знал, каково это — любить… но с тобой понял. Я так разозлился, когда услышал, что тебя заберут у меня. Попытаются разорвать нашу связь, и что я потеряю тебя… Все мысли вылетели из головы, а волк готов был разорвать любого, кто посягнёт на твою безопасность. От вида, как этот ублюдок душил тебя, я… — Чонгук глубоко вздохнул, подхватил омегу на руки и прижал к груди. — Этот страх внутри меня был сильнее, чем за жизнь Феликса. Понимаешь? А он единственный мне близкий человек. Был… Инстинкт моего волка — защищать тебя любой ценой. Ты для меня теперь как необходимый воздух. Я люблю тебя, Тэхён. Я столько времени потерял, блокируя тебя, не давал шанса этим отношениям. Мне жаль, — альфа зарылся носом в волосы омеги и глубоко вдохнул, продолжая шептать на ухо, периодически покрывая его поцелуями: — Я отказывался тебя принимать, не хотел делать выбор сам и тебе не позволял. Обстоятельства мешали. Но больше я не отпущу тебя. Куда бы ты ни пошёл, я последую за тобой, любимый… Цветочек…       Альфа, нежно покрывая подставленную для поцелуев шею, ласково скользил губами по покрасневшим, горящим жаром участкам кожи, пока нёс омегу в постель. Воздух наполнялся смешанным запахом усилившихся кедра и жасмина, а в комнате витал чистейший аромат любви. Предаваясь страсти во время секса, Чонгук на секунду замер, вылизывая пульсирующую венку на шее скулящего в экстазе омеги. Обострившиеся инстинкты волка усилили обоняние, и он принюхался. Совсем слабой, едва уловимой тончайшей струйкой в жасмин вплетался третий запах. Сладковатый, с небольшой горечью — это был дурман цветков нарцисса. Чонгук усмехнулся своему открытию, но скрыв это, продолжил заниматься любовью.       Теперь в его жизни будет два цветочка.