Роза на заснеженном поле

✵☬✵

      Хозяйка дома вдруг умолкла и, уставившись на огонь, танцующий в камине, устало выдохнула. Иван наклонил голову и заинтересованно посмотрел туда же. Котелок за разговор успел опустеть, как и чай, который девушка постоянно подливала. Очень хотелось спать, но парнишка терпел, желая услышать конец истории.       — А что было дальше? — нетерпеливо спросил он, наклоняясь к ней ближе. Под фатой он увидел серую состарившуюся кожу. Но, возможно, ему показалось?       — Показания разнятся, как это часто бывает… — тихо ответила она, складывая руки на столе. — Деревня, в которой когда-то прятались те самые революционеры, находилась как раз неподалёку от наших болот. Бедняжка, страдающая от горя, вновь надела траур. Чёрное платье, принесённое какой-то служанкой. Морозова же цеплялась лишь за последнее оставшееся счастье, что она хранила под сердцем. Однако, революционеры прознали и о нём…       — Ребёнок?       — Да. «Под нашей крышей не родится ублюдка Фатуи!». Так они говорили, желая помочь ей избавиться от тяжкой ноши. Что ж, — она усмехнулась, — Мария была против. Вот только революционерам такое своеволие не понравилось. Её брат не вернулся домой, он погиб от меча Капитано. Повезло бедной девочке, что хоть этого ужаса она не увидела. Говорят, в столицу доставили лишь искромсанное на куски тело и сломанный Глаз Бога.       Хозяйка взглянула на Ивана и грустно покачала головой.       — Терпение людей кончилось. Один парень, Ярослав, выполняя приказ главы, подсыпал в её чай порошок ядовитого цветка. Она страдала, корчилась в муках, наблюдая за тем, как на пол вытекает то, что должно было быть её ребенком. Она кричала, умоляла всех Архонтов, которых только знала о милости. Но они молчали, им было всё равно. — В глазах её промелькнула злоба. — Никто не остановил бедняжку, когда она кинулась в этот самый лес, босая, в окровавленном чёрном платье. Хватаясь за деревья, поскальзываясь на грязи и вопя, обезумевшая девочка прибежала в самое сердце леса. Её сердце разрывалось на куски от тоски и одиночества, когда она упала на тёмной опушке, где обитали самые страшные создания Тейвата.       — Те, что обитают… там? — Иван махнул рукой на окно. Хозяйка лишь рассмеялась и покачала головой.       — Нет, мой дорогой. Те, кто живут здесь после войны Архонтов. Тёмные твари, наполненные злобой и ненавистью. А к чему льнут демоны, как не к самым ярким и горьким эмоциям в нашем мире? Они заполнили её медленно умирающее тело, поселились в остатках души и стали шептать сладостные слова. То, что будет в будущем. То, что она должна совершить. Она, убитая горем, согласилась, принимая новую личину, новое имя. Мара…       Она поднялась и, оправив подол платья, двинулась к парнишке.       — На следующую ночь от деревни революционеров ничего не осталось. Все они умерли, кроме одного. Того самого Ярослава, подсыпавшего бедняжке яд. Он… сбежал, оставив своих друзей умирать.       Иван невольно дёрнулся и замер, смотря в единственный золотой глаз девушки.       — И что… потом?       — Стала бедняжка Хозяйкой гнилых топей. Живёт здесь, диким монстрам компанию составляет. — Она холодно улыбнулась, наклонившись к нему. — Заблудших душ с радостью встречает, затаскивая в гнилые пальцы смерти.       Он хотел встать, но он не смог пошевелиться. Ноги, будто деревянные, оказались прикованы к полу.       — Тебя не учили, маленький мальчик, что оставаться в гостях так долго — дурной тон? — пропела она, касаясь холодной рукой его щеки. — Да, я так долго ждала гостей… Радостно, что вот Александр заглянул. Знаешь, а он изменился с нашей прошлой встречи… постарел и поглупел. Слишком медленно бежал…       Свет вокруг Хозяйки потемнел. Иван чувствовал, как его утаскивало куда-то глубоко, в объятия сна.       — Ты так хотел посмотреть на моё лицо? Ну так смотри, любуйся! — Она подняла фату, оголяя серую сморщившуюся кожу. На него смотрел мертвец, иссохшая мумия, череп, пропитанный чёрной жижей. — Вот, как выглядит лицо печали, лицо смерти! Смотри и запоминай, потому что тебя ждёт это!       Он грохнулся на пол и задрожал, чувствуя страх, засевший внутри него. Его буквально разрывало на части, будто кто-то отчаянно пытался вырваться из него, обрести свободу.       — Чувствуешь это? Вот, что я испытывала! Вот, что я чувствовала! Захватывает сказка дух, не правда ли? — Она улыбается, скалится, обнажая жёлто-белые зубы. В её глазе танцует огонёк ярости, желающий увидеть лишь больше боли, больше страха. — Ну-ну, не умирай сразу же! Дети хотят кушать. Какой же я буду матерью, если не покормлю своих очаровательных монстров?

✵☬✵

      Капитано тяжело вздохнул, разминая затёкшую шею. Он уже привык к однотипности жизни: находится постоянно вдали от дома, разбираться с очередной кучкой революционеров, засевших в подвале непримечательного дома, курировать молодых ребят, заниматься военной подготовкой, выкуривать хиличурлов и монстров, паразитирующих на заснеженных равнинах. Это всё обычная рутина, но это — дело личного характера, которое он обязан довести до конца.       Прошёл ровно год с того дня, когда Мария сбежала. Во снах он всё ещё видит её глаза, наполненные слезами и болью, пробивающей его сильнее любого копья, меча. Он видит кровь на белоснежном лице, руках, сугробах. И лишь губы шепчут ему «нет».       А я вот только тебе на что? Зачем? Воспользовался, можно и выкинуть на помойку, как поломанную игрушку.       — Игрушку… — тихо выдыхает он, чувствуя, как внутри него нечто сжимается.       Осталось всего ничего, всё закончится. Вот только отпустит ли он? Нет. Он не уберёг её, не защитил от влияния брата. А в тот час, когда тот напал, не владел собой. Изрубил, будто мясник тушу, обвиняя во всех бедах. Обвиняя в том, что Мария пошла на измену.       Хотя виноват только он. Капитано знал, ложь его рано или поздно погубит. Или того, кого он любил.       — Капитан! — В проходе появился застрельщик, выпрямился, топнув ногой, и кивнул. — Он готов к допросу.       — Вольно, Фёдор. Я скоро подойду. Свободен.       Предвестник, дождавшись, когда солдат покинет кабинет, взглянул на листок, лежавший на столе. Пожелтевшая бумага с парочкой набросков. То, что Мария хотела нарисовать к дню рождения, их общий портрет. Он поднял его, рассматривая в последний раз, и отправил в горящий камин, наблюдая, как языки пламени забирают с собой последние частички прошлой жизни.       Ему нужно довести дело до конца. Вот и всё.       Допросная никогда не была его излюбленным местом, но Капитано присутствовал здесь часто. Такая у него грязная работа, вымучивать у людей информацию, интересующую Царицу. Вот только сейчас его интересовала только Мария и те крохи правды, которые он мог достать о ней. Хоть официальные документы зачислили её в число погибших среди погрома деревни у болот, Капитано продолжал искать. И вот, что-то он да нашёл.       Избитый малец посмотрел на него, довольно оскалившись и сплюнув на пол. Одетый во всё красное, высокомерный. Вот только лицо его буквально залито кровью. Из целого — лишь блёклый серый глаз, смотрящий абсолютно в другую сторону.       — Ярослав, как я понимаю, — подал голос Капитано, закрывая за собой дверь. В нос ударил запах гнили, пробивающийся даже через его маску. На пыточные инструменты он старался не смотреть.       — Какая честь. Меня желает выслушать Четвёртый Предвестник, собственной персоной! Вас интересует та девка? Морозова?       Он сдерживает недовольство внутри себя и лишь кивает, оборачиваясь к вещам, принадлежавшим революционеру. Ничего примечательного, помимо неплохого кинжала, изогнутого, но почему-то покрытого чёрной слизью. Нашёл его в том проклятом болоте?       — Что я могу рассказать… Привели мы её, значится, в нашу деревню. Встретили, как полагается. Старшой ей и дом выделил, и служанку нашёл и вещи хорошие передал. — Ярослав хлюпнул носом и сплюнул на пол, недовольно облизнув губы. — Девка оказалась с характером. Всё время носилась по деревне, хотела кинуться брата спасать. Сначала я её считал полоумной, но ха! Как оказалось, она просто ублюдка какого-то вынашивала. Обрюхатил её кто-то в столице, пф.       Внутри у Капитано разом всё рухнуло. Он замер, не веря услышанному, так и держа в руках заинтересовавший его кинжал.       — Старшой предлагал ей избавиться от выродка, но она в него так и вцепилась, — продолжал говорить парень, не обращая на Предвестника никакого внимания. — Мол, ни за что от него не избавиться, жить она без него не может! Так мне и сказали ей в чай подмешать один порошок. О, как она вопила!       Капитано медленно повернулся к нему, крепко сжимая рукоять.       — Всю деревню на ноги подняла. Кричала и проклинала всех, кого видела, да так и кинулась в сторону болот. За собой кровавый ручеек оставила, хе-хе!       — Повтори, — холодно бросил Капитано, не контролируя ни свои действия, ни то, что он говорил. Он наблюдал за собой издалека, будто не он сейчас хочет прибить чёртового мальчишку. А должен ли он себя остановить? О нет, зачем?       — Что? — Ярослав удивлённо уставился на него и наклонил голову. — Про кровавый руче…       Кинжал вошёл точно под его подбородок с тихим чавканьем. Заключённый удивленно булькнул, дёрнулся, с ужасом смотря в черноту маски перед собой. Его ноги задёргались, тело затряслось, грозясь упасть на пол, но Капитано вдавил его сильно, насколько только мог. Дерево глухо треснуло и надломилось, но он всё продолжал давить и давить, наблюдая как революционер корчится, умирает в самых настоящих муках.       Н-нет… Не надо…       Капитано отшатнулся, выпуская из рук кинжал, позволяя Ярославу грохнуться на пол. Тот дёрнулся один раз, второй, тихо застонал и замер, уткнувшись лицом в каменную плиту. Клинок с оглушающим лязгом, напоминающий женский вопль, упал рядом с ним.       И вот, тюремная камера погрузилась в гробовую тишину.       Предвестник взглянул на перчатки, покрытые кровью, и сжал руки в кулаки. Только сейчас он понял, что ничего не чувствовал. Ни ярости, ни отчаяния, ни боли, будто мир разом утратил все краски раз и навсегда, обращая сердце в непробиваемый лёд.       Ребёнок, её мольба остановиться и слёзы, текущие по щекам. Всё смешалось в одно и исчезло будто никогда и не было. Разбилось, как механизм раздавивший главу семейства Морозовых. Мария мертва. Выжить в гнилых топях невозможно, особенно ей, убитой горем.       Он развернулся и тихо вышел из камеры, оставляя в центре комнаты труп и кинжал, блестящий от крови и чёрной смолы, вытекающей на пол.

✵☬✵

      — Только посмотрите, мои милые дети! — Мара подняла кисть и опустила её в чёрную смолу, оставляя на траве пару клякс. Она рассмеялась, схватившись за голову. — Помер мерзавец, помер! Александр, ну разве это не прекрасно! Давай, поддержи меня! Ты столько в прошлом комментировал мои работы!       Он вздрогнул, чувствуя, как склизкие корни обвивают его сильнее. Он взвизгнул, увидев перед собой кривую пасть и пару светящихся глаз. Леший щёлкнул его по голове веткой и недовольно покачал головой. Ворона на его спине каркнула и взлетела на ближайшее дерево.       — О, вижу, ты приглянулся моему старшему сыну! Правда-правда, нисколько не скрываю! — Девушка склонилась над очередным кровавым шедевром, вырисовывая женский силуэт, скорчившийся, изуродованный до неузнаваемости. — Только посмотри, как эта бедняжка страдает! Вот бы пришёл рыцарь и спас её, не правда ли? Или же Архонты услышали жалкие мольбы? Может даже сама Царица, поглоти её Бездна, выйдет из своего ледяного кокона!       То, что говорило с ним, не было Марией. Морозову он запомнил другой, доброй и отзывчивой, не кровожадным демоном, который занимается подкормкой болотных тварей.       — Ай-ай, вот только к ней никто более не придёт! Никто её не спасёт! — Мара оставляет красные кляксы, напоминающие кровь, и картина вздрагивает, извивается. Александру кажется, или он слышит плач? — Экая досада, не правда ли? Ну-ну, не реви! Своё мы отобьём, заберём себе!       То, что было перед ним не являлось живым человеком. Возможно, ему стоило верить в то, что рассказывал ему Иван. Но чего горевать сейчас? Этому делу не поможешь, нужно бороться, сражаться. И он обязательно выберется из этого проклятого болота.       Когда-нибудь точно…