Кактус

Он ненавидел рассветы. Не потому, что больше любил мрак или был каким-нибудь вампиром. Просто на рассвете их любвеобильная хозяйка вставала на работу и начинала трещать и целоваться со всеми проживающими в квартире. Сначала, конечно, доставалось дурной собаке, которая от счастья мела пол хвостом и пыталась облизать хозяйке морду. Или всё-таки лицо? Он не запоминал такие мелочи. Вот ещё. Потом начиналась утренняя возня: хозяйка умывалась, завтракала и попутно рассказывала цветам о своих планах на день, неделю, месяц, жизнь. Это было крайне утомительно. Его, конечно, раздражало не только это, но бесконечная трескотня была хуже всего. Он будто из прошлой жизни помнил глухое раздражение и незатыкающийся голос над ухом. Тот, правда, был мужским. Кажется. В любом случае хуже рассветов были только закаты, когда он ждал припозднившуюся хозяйку домой: конечно же лишь оттого, что его раздражал скулёж собаки, вертящейся у двери и оповещающей весь дом о своей бесконечной тоске. Смех, да и только. В один из выходных дней хозяйке взбрело в голову устроить всем цветам банный день. Он злорадно смеялся, глядя, как то фикус исчезает в ванной комнате, то гибискус. Те возвращались свежими и блестящими, не без этого, но он им абсолютно не завидовал, ведь в ванной они оставались один на один с несмолкаемой трескотнёй и нежностью. Хозяйка целовала цветам листочки и пела какие-то глупые песенки. Он равнодушно смотрел на своих сожителей и думал, что они сильно согрешили в прошлых своих воплощениях, ещё сильнее, чем он, однозначно. Когда же хозяйка расстелила на столе газету и достала из пакета ужасный розовый цветочный горшок, то на нём дрогнули иголки от смеха. Кому-то не повезло так сильно, что сдерживаться не было никаких сил. Он уже буквально рыдал, истекая соком, а несносная девчонка подошла к нему, натягивая плотные варежки. «Ты чего это удумала, малявка?» — уточнил он, живший изначально ещё у бабушки хозяйки. А та взяла его с подоконника и понесла на стол, внимательно разглядывая. — Мне сказали, что кактусы время от времени нужно пересаживать, — сообщила она. — Тебя не пересаживали так давно, что мне просто стыдно. Наверное, поэтому ты никак и не зацветёшь, мой хороший. Он затрясся от гнева, глядя на ужасающий его розовый горшок и, прицелившись, ткнул хозяйку в незащищенное перчаткой запястье. Она вскрикнула и едва не уронила его, но всё же смогла удержать, о чём он сильно пожалел — лучше смерть, чем ужасный розовый горшок! Хозяйка вынула из руки иголку и пристально посмотрела на него. — Нет, дорогой, тебе розовый точно не подойдёт, слишком ты суровый и величественный. Прости, прости, что обидела, подожди, у меня есть красивый тёмно-фиолетовый горшок, он будет тебе как раз! Напевая, хозяйка побежала в сторону кухни и вскоре вернулась с горшком, который явно был лучше первого: керамический, с красивым орнаментом в виде лотосов. — Вот так, теперь не будешь на меня обижаться и колоть иголками? Я так хочу, чтобы ты расцвёл! Мне кажется, у тебя должны быть очень красивые цветы! Он считал себя мужчиной, а с цветами — это к женщинам. Их им дарят, они их выращивают. При чём тут он вообще? Его удел высмеивать идиотов, быть суровым и мужественным. С этим он отлично справлялся. Когда дошло до вытряхивания его из старого, облезлого, но любимого горшка, он цеплялся за него всеми корнями. Они действительно уже не помещались там и немного выглядывали из отверстия снизу, а ещё вросли в стенки, но это ведь его первый, его родненький горшочек. Сколько он себя помнил, тот был с ним. «Отпусти-и-и!!! Отпусти, идиотка несчастная!!! Были бы у меня руки, я бы тебе ноги переломал!!!» Но его отчаянного крика никто не слышал. Хозяйка заботливо и аккуратно отодрала его корни от горшка, покачала головой, видя, что земли практически не осталось, и щедро заполнила ею новое вместилище. — Вот, мой хороший. Будет у тебя красивая квартирка, чистая, большая, уютная. ЛуЛу сказала, что после такого ты просто обязан дать хотя бы один цветочек. Ты бы видел её кактусы. Такие красивые и цветут постоянно, просто соревнование устраивают. Один цветёт голубыми цветами, а второй красными. И знаешь, она говорит, что стоит их отставить друг от друга, как они цвести перестают. Поэтому она их вместе держит. А ты у меня совсем с другими дружить не хочешь. «Если они такие идиоты, то я тут при чём?» — вяло отмахивался он от хозяйки, костеря двух безмозглых, из-за которых он терпит такие мучения. В новом горшке было слишком просторно, слишком непривычно и вообще слишком! Он пытался дотянуться корнями до стенок, но не смог, отчего позеленел от злости ещё больше и едва не начал источать ядовитые пары. — Ну как, нравится на новом месте? Так же лучше, правда? Постелю тебе салфетку красивую, поставлю на солнечную сторону и тогда зацветёшь. Может быть, всё-таки поставить тебе друга или подругу рядом? Или как в тот раз, завянет? Он только иголками затряс, предупреждая. В прошлый раз, когда хозяйка поставила рядом с ним фиалку, та за неделю зачахла. И так будет с каждым, кто покусится на его свободу! Ночь прошла ужасно. Он не мог уснуть, расправляя корешки, и будь у него голова, она бы точно болела и кружилась. Хозяйка спала сладким сном, как и псина, и остальные сожители, а он страдал и чувствовал себя голым. Он даже не успел морально подготовиться к очередному рассвету и тот наступил так же внезапно, как и вся эта затея с пересадкой. Хозяйка разглядывала его со всех сторон, спасибо, что хоть не целовала, как остальных. Гибискус за ночь умудрился выбросить один небольшой бутончик, и теперь эта блаженная пищала от восторга и тыкала в него пальцем: — Смотри, смотри! И учись, мой хороший. Всего-навсего помыла и зацвела розочка. Кушай хорошо и тоже зацветёшь, — и она по воздуху погладила его вдоль иголок. Он пытался выбросить хоть одну посильнее, чтобы достала до пальцев, но не преуспел. Хозяйка ушла на работу, а он весь день наблюдал за дебильным бутоном и появлением ещё нескольких. Гибискус теперь вызывал у него только раздражение. Когда на следующий день цветы стали вянуть, хозяйка отставила гибискус подальше и он облегченно выдохнул, но ненадолго. В тот же вечер какая-то нечистая принесла в гости подружку хозяйки — ту самую ЛуЛу. Она была ещё более невыносимой особой и суетилась похуже хвостатого несчастья, которое то и дело пыталось добраться до цветов в тоске по хозяйке. Рядом с ним поставили два горшка — снежно-белый с голубой каёмкой и чёрный, перевязанный красной ленточкой. Покосившись на новых соседей, он заметил на них цветы и едва не выпрыгнул из горшка. — Вот, дорогой, смотри, кто приехал к тебе в гости! Я тебе про них рассказывала, помнишь? Смотри, как красиво цветут, может, и ты рядом с ними научишься? Девушки ушли пить чай на кухню, а он недоверчиво покосился на двух идиотов, которые не замечали ничего и никого вокруг. Отлично. Притащили извращенцев и думают, что он начнёт брать с них пример? Да он лучше корни себе отгрызёт и в сливной бачок выбросится, чем пустит хоть один бутон. Он, между прочим, мужчина. Двое захихикали и один из них принялся трещать без умолку, обращаясь то к нему, то к своего соседу в белом горшке. От этого захотелось закидать их иголками, а от болтовни начали всплывать смутные воспоминания, от которых он погрузился в меланхолию. Этих двоих скоро забрали. Всё-таки у людей время шло несколько иначе и намного быстрее, чем у растений. За что он был мысленно благодарен, хотя точно не знал кому. Ночью он смог нормально поспать, утомлённый переживаниями прошедших дней. Все силы приходилось тратить на то, чтобы дотянуться корнями до стенок горшка. Он даже не заметил, как наступила весна и солнце стало вставать раньше, а хозяйка попозже. Что всё равно не спасало от её болтовни. В один из дней хозяйка вдруг счастливо заорала. Он даже не понял спросонья, что происходит, пока эта чумная не схватила его горшок и не закружилась с ним по комнате. Захотелось раскидать иголки во все стороны, чтобы сделать как можно больнее и прекратить эту карусель, но он не смог и был вынужден ждать, пока хозяйка успокоится. А она всё сюсюкала и сюсюкала. — Какой умничка, какой молодец! И росток такой сильный, сразу видно, что цветок будет очень красивым и большим. Как хорошо, что я послушала ЛуЛу и принесла тебе друзей. Вот они дадут деток и я обязательно посажу одного рядом с тобой. И в гости их ещё принесу, они же тебе понравились? Осознав, что и правда дал бутон, он едва не выпал из горшка и решил, что сделает всё, чтобы избавиться от этой пакости. Когда его поставили на место, он попробовал скинуть бутон, но тот никак не желал оставлять его. А когда хозяйка принесла воды, то идея иссушить его тоже умерла. Все попытки шли прахом и как бы он ни злился на самого себя, прошлые жизни и нынешние воплощения, эта гадость решила расцвести. Рано утром, когда ещё не взошло солнце, бутон вздрогнул и лепестки начали медленно раскрываться. Ему хотелось сгореть со стыда, но он не мог, поэтому дулся на весь свет и заранее ненавидел этот рассвет. На солнце стало видно, что цветок нежно-фиолетового цвета с розовой сердцевиной. Хозяйка проснулась очень рано, ещё до будильника. Сладко потянулась, отбросила одеяло и посмотрела на подоконник, где со дня на день должен был зацвести бабушкин кактус. Чудо, открывшееся ей этим ранним утром, заставило подскочить с постели и, попискивая, любоваться на невероятно красивый цветок. Счастье переполняло сердце, и от избытка чувств она сделала то, чего не могла сделать всё это время — нежно поцеловала цветок в самую сердцевину.