Красный зонт

В конце ноября, в оттепель, часов в девять утра, поезд Петербургско-Варшавской железной дороги на всех парах подходил к Петербургу. Было так сыро и туманно, что насилу рассвело; в десяти шагах, вправо и влево от дороги, трудно было разглядеть хоть что-нибудь из окон вагона. Разумовский задумчиво стучал пальцами по острому колену. Мысли текли весенними игривыми ручьями. Всё шло как нельзя лучше: пользователей Vmeste стало больше, чем у ВКонтакте. Он сошёл с поезда, улыбнулся сам себе и ускорил шаг, чуть не споткнувшись о собственные ноги. Пиликнул телефон. Сергей, прочитав сообщение, посмурнел. Казино Бехтиева. Конечно же, все шло слишком, чересчур хорошо. Такого и быть не может. Хотел бы он избежать похода, но, увы, не мог. Сыпались с потолка золотые блёстки, застревая в огненных волосах и плавая в бокале с шампанским. Было мерзко и противно. Хотелось напиться и забыть обо всем, что Сергей и сделал, игнорируя мысли о возможных последствиях… — Вы только представьте: это здание пережило революцию, войны, но вы, вы с вашим казино оказались страшнее любого стихийного бед- Он прервался, заметив её: медная чёлка падала на левый глаз, чёрное платье открывало вид на мощные, мускулистые руки, а глаза были хищного желто-оранжевого цвета. Бехтиев, смотря на Сергея, погладил её по открытому бедру. Глаза девушки остекленели. Губы изогнулись в искусственной улыбке. -… ствия — опомнился Разумовский Перед его носом оказались дорогие туфли хозяина казино. — Щенок — просипел последний — Да ты хоть знаешь, что я с тобой сделаю! Охрана… Раздались вопли. Сергей выбежал, не оглядываясь — Черт — ругнулся кто-то рядом Рыжая девушка отбивалась отчаянно от толпы, но силы равны не были. Она зашипела дикой кошкой, сплюнула наземь кровь и упрямо бросилась вперёд. (Её убьют — подумал Разумовский) — Стойте! — крикнул он — Подождите. Отпустите её, она ничего плохого вам не сделала. Чего вы хотите? Денег? Мы дадим вам их. Я — Сергей Разумовский. А вы? — Чё лезешь, а? — заорал главарь — Да этой шлюхе — грош цена. — Да что ты говоришь — неожиданно отозвалась девушка приятным мужским баритоном — Тогда тебе, наверное, вообще нет цены! Главарь банды завис, обдумывая сказанное. — Ах, ты, сука! — опомнился он, занеся биту Зазвенел бокал, брошенный полицейским. Кажется, его звали Игорем… Походкой от бедра к Разумовскому подошла рыжеволосая девушка. — Мог бы и не лезть. Я сам бы справился (Ой. Это парень, оказывается. — смутился Сергей) — Я думал, вам нужна помощь. Ой, кстати, мое имя вы знаете, а вас как зовут? Парень распахнул широко глаза, но тут же попытался это скрыть. — Птица — небрежно бросил он, отводя плечи назад, будто пытаясь встряхнуть крылья перед взлетом — Приятно познакомиться ***** Птицу вновь Разумовский увидел через неделю, на очередном светском рауте. Он сопровождал обширную даму в ярко-розовом, кричаще-безвкусном платье. Она смеялась, хихикала, невзначай толкала и трогала Птицу. Серёже снова стало мерзко. Сколько таких дам у Птицы в день? А в неделю? Сколько подобных Бехтиеву он сопровождает? И только сопровождает ли? Этот стеклянный взгляд… Такой Сергей видел у Олега после войны. А здесь и не война вовсе, все более прозаичное и житейское, но от этого не менее противное и ранящее. Птицу было чисто по человечески жаль. Люди торгуют телом не от хорошей жизни. Дама, явно напившись, взасос целовала парня. Птица улыбался фальшиво. Глаза стекленели. Серёжа сжал бокал в кулаке. Дама обернулась. — Что, нраавится — протянула она, повернув за щеки голову Птицы — Никто не осудит, мальчик. Сашенька берет дорого, но у тебя-то деньги есть. А, знаешь, я тебе его уступлю. Держи. Он твой — и она, тоненько хихикая, толкнула Птицу к опешившему Разумовскому Птица мелко дрожал. Он все так же ломко улыбался, склонив голову к левому плечу. Дама ушла. — Саша? Мне вас так звать? — Зови меня как хочешь, милый — сверкнул желтыми глазами парень — Нет, вы не поняли. Как хотите вы? — покачал головой Разумовский — Меня зовут Птица — хрипло каркнул он — А ты — Сергей — Ну, да. Можно на ты? Знаете, в моей компании все обращаются на «ты», это способствует раскрепощению сотрудников и сотрудниц. — робко улыбнулся Сергей — Можно. Я договариваюсь с клиентами сразу. Вас сопровождать куда-то в образе женщины? Или только секс? Жёсткий, нежный, анальный, оральный, БДСМ? Или у вас есть кинки? — Что?! Нет, нет, секса мне не нужно… — Асексуал. Понятно. — Нет, ты не понял, он мне нужен, но не с тобой, ой, нет, я не это имел ввиду, ты красивый, но я не хочу так, по принуждению… Все должно быть по обоюдному желанию, понимаешь? Я не хочу тебя заставлять. Если хочешь — просто поговорим, не хочешь — можешь уехать. Я заплачу. — Что, прямо могу уехать? Парень, да ты идиот. — недоверчиво прищурился Птица — Я пошёл. — Скажи номер, переведу деньги. — Вот тебе моя визитка. Пока, чудила — и он удалился летящей походкой. ***** Серёже снится Птица. Его рыжие волосы, его удивительные глаза, его сильные руки, его язвительные речи. Он ведь умный, да. И красивый. Сказочный. Только реальность — не роман. Кто он Птице? Чудной клиент? Очередной богач? Мешок с деньгами? А ведь Разумовский мог бы вытащить Птицу из того ада, в котором тот находится. Пусть кто — нибудь ему скажет, что проституция — это выбор. Сергей знает, что это не так. Он помнит стеклянные глаза и синяки на теле. Он помнит горькую усмешку, прорвавшуюся сквозь счастливую маску. Разумовскому хочется, чтобы в этом мире никто не был бы вынужден торговать собой. И он сделает все ради этого. ***** — Птица, здравствуй. Не хочешь со мной погулять по Петергофу? — А, это ты, чудик. Долго же ты собирался. Это свидание? — хохочет хрипло Птица — А если да, то что? Птица прикусывает губу до крови. — Хорошая шутка — ломко скалится он — Я не шучу. — мягко улыбается Сергей Птица замирает, решится, отводит плечи назад, ухмыляется, скалится-скалится-скалится. — А если я не хочу? — Тогда не пойдём. Пойми, мне важно, чего ты хочешь. — Платить будешь? — Как хочешь. — Не нужны мне твои сраные деньги! — клекочет Птица — Ладно — И, знаешь… Когда пойдём?.. … — Завтра выставка Дюрера. Пойдём? — улыбается Сергей — Ц. Ладно, чудик. Знаешь, я больше баталии люблю… … — Пойдём в Мариинку? На «Мазепу»?.. — Хочешь в пышечную?.. — Пойдём сидеть на крыше?.. Птица влюблен. Птица любит Разумовского странной, невыносимо для него нежной любовью. Разумовский — все светлое, что у него осталось. Он хочет оградить это от грязи, похоти и гнева. Птица почти плачет. Птица гордый, но гордость эта болезненна: в его «работе» не до неё. Птица любит Разумовского нежно и трепетно: но ему никогда не быть с ним. Где он, Птица, а где — Серёжа. Чудик рассказывал об Олеге, вот они — идеальная пара. Идеальная, чистая, не как он. Не как Птица. Нет. Выпросить телефон Волкова оказалось просто. — Алло. Слушаю. — хрипло сказал друг Сергея — Вы встречаетесь с Чуди… Разумовским? — Нет. Кто вы? — гаркнул Волков — Неважно. Вы — идеальная пара. Сделайте его счастливым. Впрочем, нет, не надо, нет, ха-ха-ха, что я говорю? — истерично засмеялся Птица — Вам в психушку пора. Прощайте — и Олег бросил трубку… … — Птица, переезжай ко мне. Тебе не нужны будут «клиенты», ты сможешь заниматься, чем хочешь! — Я не стану содержанкой! — шипит Птица — Прости. Я не это имел ввиду. Учись, работай — просто, пожалуйста, не торгуй телом. — А то что? Тебе стыдно со мной таким общаться? — Да нет же! Просто… Я тебе сочувствую. — Не нужна мне твоя жалость, тряпка! — Мне кажется, ты меня не слышишь. — Да такому, как ты, не понять! Меня насиловали на протяжении пяти лет друзья отца! Меня буквально вышвырнули из дома, как вошёл в подростковый возраст, я побирался на улице! Я пошёл в проституцию, чтобы выжить, в тринадцать лет! Меня имели грязные, вонючие, потные сволочи! Они душили меня, капали воском, связывали, кончали на лицо, били! У меня ебашила кровь из жопы! Я терял сознание от голода и боли! Меня пичкали наркотой, чтобы я не сошёл с ума! В меня плевали! Меня оскорбляли, унижали, и я все терпел! А ведь так хотелось откусить этим ублюдкам их ебаные носы и члены! Злые слезы потекли по острому лицу Птицы, и он растёр их кулаком. — Чш. Я с тобой. Их здесь нет, и они больше не смогут причинить тебе вред. — Сергей неловко обнял Птицу — Н-не прикасайся! Я грязный! И ты таким станешь. Из-за мен-ня — подавив рыдания, булькнул он — Не стану. Знаешь, я никому не рассказывал, но одна из воспитательниц в детдоме домогалась меня. Приставала, трогала за половые органы… Так что я тебя, ну, немного понимаю. Моё детство не было чистым и светлым, как и у тебя, но можно встать с колен, отряхнуться от грязи, сходить к психотерапевту и не закапывать себя глубже. Я верю, что и у тебя все получится. — Ты такой красивый, чудила… — невпопад прошептал Птица, склонив голову к левому плечу — Пожалуйста, не уходи. Останься со мной. — решительно просит Разумовский — А если я и правда останусь? Тебе не стыдно жить с таким, как я? — с надеждой всматривается в лицо Сергея его партнёр — Нет, ворон, нет. — Как ты меня назвал? «Ворон»? — Ну, ты на него похож. Такой же умный, ловкий и красивый. И гордый. Птица усмехнулся, сверкнув глазами, подбоченился, встряхнул руками, будто крыльями и задрал голову, обнажая беззащитное горло. — И ты купишь мне орехов? Серёжа рассмеялся. — Да. — И мне не надо будет тебя сопровождать на тусовки тупых богачей? — Если не хочешь — не надо. — И не надо будет трахаться? — Нет. — Дай подумать. Даже не знаю, переезжать или нет… ***** — Серьёзно? Ты вот прям в башне и живёшь? Охуеть. И мне везде можно ходить?! Серёжа рассмеялся. — Если не будешь мешать работать — да. — Не верю — прищурился Птица, слегка нахохлившись — Ладно, не верь. Вот — автоматы, там — диван, ну, картины и скульптуры ты сам видишь. Мне пора работать. Хорошего дня, Птица — помахал рукой Разумовский Птица огляделся с восторгом. Нужно как-то нашкодничать, это точно. Здесь было слишком чисто… Через месяц пернатый осмелел. Первым делом Птица передвинул диван. Усевшись на него, пернатый задумался. После недолгой борьбы с подушками, он основательно рассыпал перья по полу, и, покувыркавшись в них стал строить из пледов и перьев гнездо. Спрятав в нем орешки, Птица стал крайне довольным собой. — Птица, не хочешь поес… Етижи-пассатижи — воскликнул удивлённый Разумовский. Пожалуй, пора меньше общаться с Вадиком — знакомым вышибалой из борделя. — Выгонишь меня? — сладко улыбнулся Птица, встряхнувшись — Нет — рассмеялся Сергей — Я наконец-то понял, почему тебя так зовут. Можно к тебе? — Да — прищурился его собеседник Разумовский залез в импровизированное гнездо. — Как тебе? — неестественно широко распахнул жёлтые глаза Птица — Очень — очень красиво. У тебя талант… — Я думал, у меня талант только в ебле. — вскинулся пернатый — Конечно же нет! — воскликнул Сергей — Ты — превосходный актёр, очень умный, хорошо играешь на гитаре, знаешь орнитологию и химию… — Всё, я уже понял, спасибо. — проворчал покрасневший Птица — И ты очень красивый — смутившись, занавесил лицо рыжими волосами Разумовский Птица заправил волосы Сергея за красное ухо. — Правда? — курлыкнул он — Да Пернатый потянулся к Разумовскому и осторожно накрыл его губы своими. — Я люблю тебя — прошептал Серёжа — Правда? — выдохнул Птица, тревожно всматриваясь в его лицо — Да — ответил Сергей Пернатый потерся своим длинным, птичьим носом о шею Разумовского. (Я тоже.) ***** — Поварешкин! Какая встреча — О, Вадик. Здорово — хлопнул Вадима по плечу Олег — Тебя случайно не укусила змея? Тогда почему мне так хочется тебе отсосать? — Ты, как всегда, в своём репертуаре, Вад. — хмыкнул Волков — К тебе или ко мне?..