Судьба нагрянувшая внезапно

      — Хёнджин, как Феликс? — спросил Джисон, как только старший вернулся в дом, после долгого отсутствия.       — А? Что ты имеешь ввиду? — непонимающе нахмурился Хёнджин, глядя на подорвавшегося на диване друга, в окружении остальных, что с интересом оторвались от просмотра какого-то фильма в телевизоре, хоть и всего на пару секунд.       — Ну ты же к нему ходил, чтобы проведать, разве нет? Тебя так долго не было, сомневаюсь, что ты на два часа застрял в магазине, куда, вроде как, планировал, — поржал Хан, заключив последнее слово в кавычки, — но явно так и не дошёл, судя по отсутствию продуктов.       — Он себя уже лучше чувствует? — не отрывая взгляда от телевизора поинтересовался Чанбин, не переставая жуя чипсы.       — Ты ему хоть что-нибудь принёс? — Минджи встала с насиженного места, явно намереваясь сходить в туалет, но желание послушать новости было сильнее.       — Всё нормально, отлёживается пока, — выдохнул от перенапряжения Хёнджин и несмело улыбнулся, почему-то глупо почудилось, что друзья прознали о волчьих делах.       Хёнджин был весь на нервах от предстоящей ночи и её возможного исхода. Феликс ему жутко нравился и потерять нового друга ему совсем не хотелось. Его жар пугал Хёнджина. Он почти неотрывно вглядывался в лицо бледного, местами пятнисто красного друга, пока с Чаном и его друзьями занимался его кражей.       — Сказал что, как будет в состоянии, обязательно заглянет и попросил не беспокоить.       — Мда? — отозвался до этого не обращавший на них внимания Минхо, его насмешливый взгляд был Хёнджину непонятен, но это ведь Ли, он всегда был странным. — Тогда не будем беспокоить, — пару раз беззаботно кивнув, он вновь переключил всё своё внимание на телевизор.       — Идём сегодня куда-нибудь? А то целый день дома сидим, уже вечер, скоро солнце зайдёт. Можно к озеру сходить к примеру, костёр устроить, как вам идейка? Вроде погодка неплохая планируется ночью, да и светло должно быть из-за луны, романти́к, — с набитым ртом поинтересовался Чанбин, на что Хёнджин лишь скривился и бросил: — Я сегодня пас, можете погулять без меня.       — М-м, я тоже пас. Да и ко сну уже клонить начинает, — картинно позевав, кинул Джисон, пробежавшись взглядом по комнате, и, судя по тому как он застыл где-то в пустоте, погрузился в себя.       — Я тоже сегодня пораньше пойду спать. Так что как-нибудь без меня костры палите, — вторил Джисону Минхо, не дрогнув ни одним мускулом на лице, продолжая просмотр фильма.       — Обломщики, — промычал Чанбин и с надеждой глянул на Минджи, используя самый щенячий взгляд, на который вообще был способен, в ответ раздался заливистый смех и не мене задорное: — Конечно, Бинни, как же я тебя брошу в одиночку то? Тем более я завтра уезжаю вечером, — с последними словами она извиняясь оглядела всех друзей.       — В смысле уезжаешь? — непонимающе завозмущались все, кроме Минхо, что лишь кинул вопросительный взгляд в сторону подруги.       — Кое-кто очень ждёт меня в Сеуле, так что, — она неловко пожала плечами. — Простите?       — Хах, любовь, что поделаешь, — подбадривающе кивнул Хёнджин, улыбаясь, в первый раз искренне за этот день.       — И вы всё ещё не идёте с нами? — тут же попытал удачу Чанбин собрать всех, но ничего не вышло и они отправились к озеру лишь вдвоём, собрав с собой всё необходимое.       Хёнджин и остальные вскоре разошлись по комнатам, погружая дом в безмолвную тишину. Уже совсем скоро стемнело. Хёнджин не мог сомкнуть глаз. Хоть частично в этом была виновата полная луна, что призывала его внутреннего зверя вырваться наружу, как обычно это и бывало, но большую часть бессонницы перетаскивало на себя беспокойство о Феликсе. Он понимал, что никак не может помочь ему с первой полной луной, но от этого не становилось легче. Ненароком он вспомнил одну старую историю, которая окровавленной раной растянулась на сердце его лучшей подруги и печальным напоминанием сейчас маячило в голове Хёнджина.       Ханна с детства была его лучиком солнца в стае, полной предрассудков об обычных людях. Она как и он с его родителями не разделяли подобного отношения к большей половине населения планеты. С детства он слушал истории родителей, вникал в этот мир, понемногу взрослея и принимая новые его оттенки. Хёнджин знал, что есть ещё много чего, о чём он и понятия не имеет, но он чувствовал, что в его будущем будет ещё много испытаний, которые обязательно раскроют для него новые тайны.       Что в школе, что в университете, Хёнджин узнавал людей уже самостоятельно. Шаг за шагом он становился ближе к обычному миру и учился понимать её обитателей, к слову получалось у него просто отлично. У него было много хороших знакомых и достаточно друзей. Да, он не мог поделиться с ними своей истинной сущностью, ибо это строжайше запрещено законом оборотней, однако все остальные подробности своей жизни он со спокойной душой мог рассказать им, не страшась, что те предадут его доверие. Хотя был один случай, что подорвал его стопроцентную уверенность, и заставил в последующие разы хорошенько думать, прежде чем поделиться чем-то важным с другими, но всё же это не мешало ему жить, а наоборот, дало новую информацию.       Ханна же хоть и не была такой фанаткой людей как он и не имела в своём окружении друзей из них, также знала многих по школе и по колледжу и всегда относилась к ним довольно приветливо и открыто, однако с возрастом сблизиться с кем-нибудь ей удавалось всё меньше и меньше. Хёнджин знал, что девушка имела опасения, которые где-то внутри неё не давали ей полноценно подружиться с кем-то из людей. Однако она всё также оставалась довольно яркой, весёлой и энергичной девушкой, заставляющей Хёнджина изредка покрываться мурашками из-за её резкости и порой пугающей прямолинейности, но с этим он поделать ничего не мог, характер взрослого человека, вроде как, не исправить.       Та история приключилась довольно давно в школьные годы, когда Ханна ещё была юной и наивной. Был один мальчик, что неожиданно захватил её пытливый ум. Девочка, будучи уже тогда вспыльчивой и прямолинейной, любила наподдать мальчишкам, что задирали свои носы. Конечно же, одним из таких парней был тот самый, привлекший к себе неподдельный интерес маленькой Ханны. Сначала, как и полагается в таких историях, она скептически посматривала на его действия, скрипя зубами. Затем стала влезать в его дела, считая что тот ведёт себя по-дурацки.       Будучи молодым и глупым, мальчишка любил изводить девчонок их школы своим поведением: то за косу дёрнет, то юбку поднимет, то свистнет пенал и начнёт перекидываться им со своими друзьями — в общем, обычные школьные будни. Привлёкшая к себе внимание Ханна, также не редко становилась его целью. Однако с детства Ханна отличалась своим боевым характером от других девчонок, возможно из-за того, что в её крови с рождения текла кровь оборотня, а возможно просто от того, что девочка была крайне вспыльчива и самоуверенна, в конце концов все их перепалки заканчивались либо резким словом учителя либо небольшой дракой и разговором с родителями.       Год за годом в этом непрекращающемся противостоянии они стали влюбляться друг в друга. Хёнджин знал не многое, но он точно знал чем именно эта история закончилась для молодого парня. Смерть от невозможности пережить превращение в оборотня. Зачастую человеческое тело не справлялось с изменениями, проходившими в нём и всё это выливалось в печальные последствия. Думать, что подобная участь может затронуть и Феликса, было ужасно, однако воспоминания без какого-либо разрешения загоняли мысли Хёнджина к такому исходу событий.       Перед глазами постоянно вспыхивал экран телефона, в желании его обладателя увидеть сообщение от Чана и наконец узнать, как он надеялся, о благополучном обращении. Время шло, глубокая ночь окутывала его и его беспокойные мысли. Было всего-то часа три ночи, но лежать Хёнджин уже просто не мог, тело так и требовало сделать хоть что-то, оттого он подскочил и стал расхаживать по комнате, не выпуская из рук мобильный. В небольшом пространстве делать постоянные развороты было крайне не удобно, голова начинала кружиться, а нервозность усиливаться. Покусав губу, Хёнджин направился к выходу из комнаты и приоткрыл дверь, вслушиваясь в происходящее в доме. Из комнаты Минхо и Джисона доносилось одинокое нервное пошаркивание, но больше никаких звуков он не слышал. Не будь сейчас Хенджин на взводе, он бы обязательно загорелся желанием узнать, кому не спиться и почему, но не в эту ночь. Как можно тише он направился во двор, чтобы не ограничивать себя в передвижениях. Дверь тихонько проскрипела, выпуская его наружу.       Прохладный ночной воздух наполнил лёгкие, полная луна осветила его белокурые волосы и бледное лицо, сосредоточенно направленное на неё. Простояв так с пару секунд, Хёнджин уже хотел было двинуться на улицу, но сзади послышался тихий скрип и из-за входной двери осторожно высунулось пухлое встревоженное лицо Джисона.       — Чего не спишь? — хмурился Хёнджин и по какому-то неконтролируемому внутреннему толчку спрятал свой телефон, не выпускаемый из рук уже на протяжении нескольких часов.       — Эм-м, — глаза Джисона забегали, словно выискивая кого-то во дворе, но не найдя вернулись к Хёнджину и тут же опустились в пол. — Да вот проснулся, и не смог снова заснуть. Услышал скрип двери, думал Бин с Минджи вернулись.       — Я их не видел, наверное всё ещё у костра сидят, — Хёнджин поджал пухлые и уже в край искусанные губы, вглядываясь в темноту улицы.       — А-а, — протянул Джисон, вновь бегая глазами по всему двору, словно думая стоит ли спрашивать, и Хёнджин вопросительно поднял брови. — Ну-у, э-э... Забей, я уже забыл, что хотел. Пойду спать, — быстро стрельнув взглядом к лунному небу, Джисон натянуто улыбнулся и быстро скрылся в доме.       — Спокойной, — в пустоту произнёс Хёнджин, прекрасно понимая что его не услышат.       Хотелось бы чтобы и он мог пойти спать и не о чём не волноваться. Вспыхнувший в руках экран телефона не показал ничего нового, вызывая очередную волну беспокойства. Время тянулось ужасно медленно. Рассвет ещё не скоро, а следовательно нужно было ждать и ждать. Внезапно телефон пиликнул, оповещая об уведомлении. Чуть не выронив завибрировавшее устройство, Хёнджин тяжело сглотнул и впился в пришедшее сообщение Ханны.       "Пожалуйста, скажи что ты не спишь"       "Ужасно волнуюсь. Больше не могу быть наедине со своими мыслями"       В душе стало чуть легче. Беспокоиться вдвоем было куда легче. Хёнджин устало улыбнулся и быстро набрал ответ подруге, ноги понесли его к беседке. Переписываясь и изливая друг другу душу они смогли не сойти с ума до утра, до момента когда оповещение от Чана разрезало тишину ночи и дало знать, что Феликс выжил. Написав об этом Ханне, Хёнджин выключил телефон с крайне маленьким процентом заряда и, облегчённо выдохнув, закрыл глаза. Тем временем небо понемногу окрашивалось в утренние пастельные оттенки, цикады суетливо затихали, окутывая Хёнджина в приятный сонный гул, звучащий в ушах из-за недосыпа. Где-то недалеко послышался хлопанье крыльев и карканье одинокой вороны. Уставший, измученный долгой бессонной ночью взгляд открылся, невольно вглядываясь в дерево, растущее в саду, и натыкаясь на любопытный тёмный взгляд. Голова чёрной птицы наклонилась в сторону, и Хёнджину даже показалось, что в этих действиях есть что-то странное, но не успел он об этом подумать, как карканье раздалось вновь и птица быстро скрылась где-то за домом, громко хлопая крыльями. ***       Утро наступило слишком быстро. Всему виной был входящий вызов от Чана. Приподнявшись на кровати с чувством разрывной головной боли, он сощурился от яркого солнечного света за окном. На часах было почти восемь, и Хёнджин измученно простонал. Разговор вышел короткий. Предстоял долгий день после долгой бессонной ночи. Жалкие пара часов сна совершенно не помогали. Чан передал Хёнджину приказ от главы стаи, и теперь им предстояло пойти в дом к Феликсу и предупредить возможные волнения в семье Ли из-за пропавшего внука. Попутно он поинтересовался состоянием друга и Чан лишь отмахнулся, не желая вдаваться в подробности. "Придёшь, увидишь, спросишь сам", — лишь сказал тот, и пока этого было достаточно.       За дверью слышались почти неразличимые перешёптывания и Хёнджин вновь глянул на часы, не понимая что происходит. Было слишком рано. В голове возник логичный вопрос: "Неужто кто-то проснулся в такую рань?". Выбравшись из постели, он прошёл к двери и, когда открыл её, увидел надутого Джисона на пару с раздражённым чем-то Минхо. Джисон что-то яростно шептал, уцепившись за чужой локоть, явно допытываясь до друга, а Минхо закатывал глаза и поджимал губы, отнекиваясь.       — Что-то произошло? Чего не спите?       Как только Хёнджин разорвал их разговор, друзья остановили выяснение отношений. Джисон тут же нацепил на себя улыбку и мотнул головой, мол, всё хорошо. Минхо же устало перевёл глаза на своего спасителя и, буркнув, что вновь идёт спать, отправился в комнату. Хёнджин видел, как Джисон порывался тут же пойти за ним, но вспомнив о том, что он тут всё ещё не один, уточнил что тоже пойдёт досыпать и, быстро перебирая ногами, сиганул за Минхо. Хёнджину ничего не оставалось кроме как подозрительно сощуриться, вглядываясь в убегающую спину, осуждающе помотать головой, когда дверь за другом тихонько закрылась, и направиться на кухню.       Глаза предательски слипались — ему срочно нужна была чашка американо, а лучше две. На диване в гостиной виднелась тёмная макушка и раздавался чётко различимый храп, что говорило о возвращении Чанбина и Минджи, пока он спал. Теперь нужно было собрать себя по сонным кусочкам и прожить этот день до самой ночи, не свернувшись где-нибудь в клубочек из-за жуткого желания поспать хотя бы ещё часок.

***

      Поход к старшему поколению семьи Ли был довольно забавным. Он вышел крайне долгим, если принимать во внимание тот факт, что они планировали заскочить на пару минут, а остались тут чуть больше чем на час. За это время Хёнджин успел нехило повеселиться. Изначально холодный и собранный Чан становился всё более растерянным и смущённым, слегка краснея из-за такого неожиданного для него внимания. Бабушка Феликса явно нацелилась на него и закидала его бесчисленным количеством вопросов, ссылаясь на то, что пару раз видела его в деревне, но до сих пор так ничего о нём и не знала толком. Их вкусно накормили, не выпуская из-за стола и накладывая ещё и ещё, пока парни не откинулись на спинки стульев от тяжести в полных едой желудках и уже не могли вместить в себя что-нибудь ещё. Заключив, что Хёнджин и Чан хорошие парни, они заверили парней, что не будут беспокоиться о Феликсе и отдают его на один денёк таким "замечательным друзьям нашего внучка".       Выйдя на улицу Хёнджин всё же проронил несколько громких смешков, видя отходящего от произошедшего Чана, замершего на месте. Растерянный взгляд скользнул к лицу Хёнджина, затем нахмурился и вернул своё привычное серьёзное выражение.       — Мне нужно возвращаться, ты со мной? — уточнил он, прежде чем уйти, оставив хихикающего Хёнджина одного.       Желание поскорее встретиться с Феликсом, сплеталось со страхом его реакции и ответственностью за друзей. Хёнджин лишь тяжело выдохнул. Не смотря на происходящее в стае, он не мог бросить своих гостей. Он не знал во сколько планировался отъезд Чанбина и Минджи, но как человек, который их пригласил, он должен был и проводить их как подобает. Он обещал себе, что вечером сделает всё, чтобы отправиться в стаю и поговорить с Феликсом, а главное постараться остаться у него на хорошем счету и желательно быть его другом и дальше, если они, конечно, уже стали таковыми. Хёнджин надеялся на это.