mafia!always

Было приятно увидеть Спрингтрапа спустя столько времени, сколько мы с ним не виделись. Он был забавным. Настолько забавным, каким мог быть вообще убийца. Меня никогда не тревожило, что он занимался и занимается тем, что убивает мне подобных, потому что я знал, что понравился ему и он не убьёт меня до поры до времени. Наше знакомство было забавным. Потому что он как раз таки пытался тогда убить меня. Ему понравилось, что я не стал играть дурачка, как это делали другие. Понятия не имею, что он имел в виду, потому что люди всегда говорят, что я веду себя глупо и как ребенок. Доля правды в этом есть. Даже Спрингтрапу в какой-то степени нравилось мое ребячество. Наша дружба и правда была забавной вещью. Я привык общаться с ним на равных и он никогда не был против этого. Это, разумеется, радовало. И действительно было приятно увидеть его, хотя бы на пару моментов, потому что это уже было много в той ситуации, в которую я попал. Меня выгнали из мафии год назад. Позорно выгнали. И больше не пускают, грозятся пристрелить если я попробую зайти хоть кусочком стопы на территорию моей прошлой семьи. Удивительно, как необычайно быстро мнение людей о тебе менялось. Раньше меня уважали, сейчас — грозили убить, считали чужаком, будто бы я и правда был кем-то плохим. Для нас, бразильцев, нет ничего плохого в том, чтобы прикурнуть травку пару раз. Для нашего дона это было караулом, поэтому меня и вышвырнули. Как псину за шиворот. Не то чтобы я жаловался. Что вы! Жизнь свободным от мафии оказалось даже более приятным. Я всегда стараюсь найти позитивную медаль во всем и нашел ее и здесь. Позитивное мышление всегда было частью моей личности и было самой лучшей штукой в мире. Возвращаясь к тому, что за мною все ещё бежали копы, я действительно мог согласиться, что ситуация была дерьмом. Не первый раз, когда мой зад оказывается под угрозой, но каждый раз почему-то страшно становится за себя, если меня догонят и поймают. Полицию недооценивали и я тоже ее недооценивал. В этот раз попали агрессивные. Не люблю агрессивных копов, потому что они стараются поймать меня до последнего. Но именно от них я привык убегать, часто ставя свою жизнь под угрозу. Мне нравилось, что они заставляли меня чувствовать невероятное чувство адреналина, пока я бежал от них, лазил по крышам, прыгал через какие-то прилавки, сбивал людей и прятался под каким-то углом. Смешно до болей в животе, как они злились из-за одного украденного кошелька. О, разве они не понимали, что для такого, как я, деньги важнее и нужнее? Конечно, они не знали. Их задницы были в тепле, они хорошо ели и спали, и им никогда не приходилось воровать чужие вещи, на только кошельки, чтобы прожить в этом мире хоть немного больше, чем вообще есть шансов прожить. Я жил в фургоне, который оставили в пяти километрах от Паршивого Уголка еще как пять лет назад. Он был уютный и там была кровать — что еще нужно было? Я не жаловался на качество этой кровати. Я все равно чаще всего спал на полу. Удивительно, как никто не захотел иметь его, как свой дом, ведь я знал, что нуждающихся в этом было много и у них были более весомые причины для этого. Но, как люди любят говорить, кто успел, тот и съел Теперь на фургоне висела табличка, на которой я с гордостью написал, что это фургон был моим местом жительства. Убегать от копов легко до тех пор, пока у тебя есть руки и ноги а также огромное желание жить дальше, и у меня это все было. Мне не было трудно бежать долгое время. Занятия спортом дали свои плоды и я действительно этим гордился, потому что в прошлом у меня и правда были проблемы с физической подготовкой (ну, и с весом, потому что кто, черт возьми, не любит вкусно поесть, особенно чего-то много?). Я бежал быстро и почти без остановки, не разу не задыхаясь, не чувствуя боли в боку или в ногах. Было хорошо, что у меня не было никаких препятствий и зря я подумал об этом, потому что прямо сейчас забежал на территорию рынка и на пути была лавка какой-то старушки с яблоками. Что ж, я давно не ел яблок! Перепрыгнуть через лавку не так сложно, если все обдумать перед этим. О, кажется, сегодня мой зад будет спасен и я даже куплю вкусное яблочко. Я ускорился, но слегка замедлил бег, когда был близко к лавке. Всегда главное подобрать нужный угол… — Сдачи не надо! — усмехнувшись, произнес я, закинув старушке денег и схватив самое красивое по моему скромному мнению яблоко, перепрыгнув через лавку и сразу же легко свернув, продолжив бежать. Старушка прокричала мне что-то вслед и я не был уверен, что что-то приятное. Погоня мешала получить приятные слова за великодушие. Но я знал, что в глубине души она была рада, что какой-то молодой человек купил у нее яблоко, заплатив больше, чем надо. В такие моменты я чувствовал себя богатым. Я мечтал быть таковым. Звуки погони стихли. Это было легко. Слишком легко. Спрингтрап завтра будет смеяться, когда я расскажу ему об этом! О, он обожал мои истории, вечно смеясь с того, каким глупым я был для него. Приятно был в чьих-то глазах глупым. Мне это всегда нравилось. Я был доволен. Этот день был хорошим. Я протер яблоко рукавом, пару раз подкинув его в воздухе, легко ловя до того момента, как оно могло упасть на пол. — Привет, Освальд. Я дёрнулся от неожиданности, выронив яблоко, и недовольно вздохнув из-за этого. Даниэль Френс. Консильери семьи «Красный фартук» и мой парень уже как год или типа того. Тот, кого я бы не хотел встретить во время погони. Я еще не признался ему, что меня вышвырнули из мафии. Мне всегда казалось, что, узнав это, он точно меня бросит, поэтому я никак не мог найти сил признаться ему. — Привет, Дэн, — я улыбнулся и присел, чтобы поднять яблок. — Знаешь, ты меня напугал. — Я такой страшный? — усмехнулся Даниэль. — Не страшнее копов, — я засмеялся. — Приятно видеть тебя. Ты знаешь, я очень люблю твою компанию. — Что ты здесь делаешь? — А ты? — Я спросил тебя первым, Освальд. Сначала ты, потом я. — Просто прохлаждаюсь… О, Даниэль, может сходим сегодня в какой-нибудь ресторанчик? Я заплачу, — я улыбнулся, вытащив из кармана чужой кошелек. — Разве у тебя не был бумажник? И откуда у тебя такие деньги, чтобы заплатить за нас двоих в ресторане? Освальд, — серьезно произнес Даниэль и я сглотнул. — Тебя же не выгнали с семьи, ведь так? — Честно говоря, мне кажется, что они сделали это… ну, еще год назад? — виновато ответил я, убирая одну руку за голову. — И ты говоришь мне это сейчас? — Ну, я подумал, что если скажу это тебе еще год назад, ты устроишь скандал и бросишь меня. Кроме того, я в любой момент могу попасть в другую семью, нужно лишь подождать, когда кто-то увидит мои выдающиеся таланты! Я чувствую, что это будет скоро. — Что ж, если то, что происходит с нашей семьей продолжится, то наш дон возьмет тебя под крыло вместо Деви. — Деви? А, ты про Деви Дэй! У этой милой девочки какие-то проблемы? — У девочки, которая старше тебя на несколько лет. Знаешь, мне довольно опасно рассказывать что-то, даже тебе. Но, да, проблемы есть и мне нужно их решить, потому что слушки слишком быстро распространяются, а еще всегда существуют сроки, которые я ненавижу. — Ну, чтобы это за проблемы не были, надеюсь, что ты справишься. Хотя чего это я. Ты всегда справляешься со всем! — Если бы я только мог справиться с твоим ребячеством, — без злобы произнёс Даниэль. — Не такая уж это и проблема. У меня будут проблемы, когда меня все-таки поймают, но, к счастью, этого никогда не случится. — Давай договоримся, что ты больше ничего не будешь воровать? — предложил Даниэль, докоснувшись до моего плеча. Многие предлагали мне прекратить, но они просто не понимали, что без этого я никогда не смогу выжить. — Пойми, Дэн, я живу, благодаря тому, что ворую. Иначе не проживу. Ты знаешь, что у меня нет дома и не к кому пойти. Я понимаю, что ты переживаешь, но и ты пойми меня… Хочешь жить — научись вертеться. — Ты тот еще идиот, знаешь. — Ага, я идиот. Родился таким и не хочу меняться. — Ты не представляешь, какая головная боль любить одного главного идиота среди идиотов. — Я уверен, что в мире найдётся идиот побольше, чем я, но мне нравится, что ты думаешь, будто бы я главный. Так, все же сходим сегодня в ресторан? Время и на свидания походить. — Только не на украденные деньги. В отличии от тебя, я все ещё порядочный гражданин, — Даниэль почти вырвал из моей руки кошелек и я раздраженно фыркнул. О да ладно! Он не мог просто взять и забрать мой доход на сегодня…! Мог. Я знал, что он мог и мне это не очень нравилось. — Я найду владельца и отдам ему его вещь. — Ты такой скучный. Теперь мне не на что купить себе еды. — Просто найди работу — это не так сложно и у тебя будут деньги, чтобы, как ты говоришь, выжить. — Это неинтересно. Значит, никаких ресторанов сегодня? Ну, я обязательно накоплю нам на свиданку. — Ты предпочитаешь не меняться? Никогда не смогу представить тебя ответственным человеком. — Честно говоря, я себя тоже таковым не вижу. Но ведь это хорошо! Хорошо оставаться таким, какой ты есть! — Я никогда тебя не переспорю. Не хочешь сегодня поспать у меня? В последнее время совсем не спится в одиночестве. — А как же Деви? — В том-то и проблема, что в одиночестве, — Даниэль вздохнул, явно что-то умалчивая. — Пошли. И я решил пока не спрашивать его об этом. Может, он сам захочет мне высказаться. В любом случае, я не заставлял его рассказывать мне, что происходит в их семье и особенно происходит с Деви. Я знаю ее не так долго и не так много… Помню ее пугливой соучастницей, у которой дрожали руки, когда она держала в руках пистолет и пыталась прицелиться в кого-то. Помню, Даниэль рассказывал мне, что как-то из-за дрожи в руках на тренировке она нечаянно выстрелила себе в пальцы, долго ходя с перевязанной рукой. Даже помню ее забинтованную руку. Интересно, она осталась такой же? Видимо да, раз с ней были какие-то проблемы. Я не считал ее в чем-то плохом, нет. Мне бы даже хотелось знать ее больше. Просто не удавалось хотя бы просто поболтать с ней. Раньше Дэн с таким презрением относился ко мне, не подпуская к Деви. Он вообще как-то особо не разрешал другим мужчинам близко подходить к Деви. Мне всегда казалось это странным. Но я также знаю, что он просто защищал ее таким образом. *** Номер Даниэля в отеле был просто огромным и уютным, что я долгое время стоял, раскрыв глаза от истинного удивления. Даниэль усмехнулся, коснувшись моей руки, и завел меня чуть дальше в номер. Это было слишком далёким для меня. Интересно, как много денег он потратил на этот просторный номер? — Чувствуй себя, как дома, — сказал Даниэль, повесив пиджак на вешалку. — Я посмотрю, что у меня есть из еды нормального. — Спасибо, Дэн, — я улыбнулся, проследив за ним взглядом. Я был в шоке, в полном, никогда так не был удивлен, как сейчас! Невероятно, это было просто невероятным местом! Боже, я только мог мечтать о подобном. И то это была бы несбыточная мечта. Я аккуратно снял обувь и зашёл в комнату, в которую ушел Даниэль. Он кивнул мне, а затем также кивнул в сторону стола и я принял это за явный намек, что мне стоило сесть за него. — Честно, у меня нет ничего нормально, Оз… Пока Деви не рядом, я не могу следить за своим питанием. Когда Деви рядом, еды всегда побольше. Она прекрасно готовит. Могу лишь предложить тебе заваренный суп. — Это тоже неплохо, — подбадривающе ответил я. — Знаешь, у меня действительно бывают проблемы с едой! Как-то раз еды совсем не осталось и денег у меня на тот момент не было, поэтому я питался упаковками мыла. Когда долго ничего не ешь нормального, даже мыло кажется вкуснятиной. — Освальд, что ты с собою делаешь, — Даниэль вздохнул, ходя из стороны в сторону, пока он делал нам быстрый ужин. — Где ты живешь? — В старом забытом фургоне. Он уютный, да и я натаскал туда хороших матрасов, подушек и одеял. — Теперь я буду стараться каждый день носить тебе пакеты с едой. Я действительно дорожу тобою, Оз… Знаешь, после смерти мамы мне так сложно чувствовать к кому-то привязанность, чувствовать, что я дорожу кем-то… Теперь я живу с вечным страхом того, что мои дорогих людей не станет. Я слишком переживаю, касательно Деви и ее безопасности. Черт возьми, ее преждевременная смерть будет тем что я никогда бы себе не простил. — Знаешь, ты никогда не рассказывал мне о своей маме как-то подробно… Я понимаю, что тебе тяжело после стольких лет без нее. Я просто… Иногда совсем не до конца понимаю твою потерю. Я не заставляю тебя рассказывать о ней. Да и как никак, это точно болезненная тема для тебя, Дэн. — Моя мама… Была самым ценным человеком в моей жизни. Я всегда любил ее больше, чем папу. Она была добрая, красивая и милая женщина, которая всегда любила меня и отдавалась мне, своему единственному ребёнку. С ней всегда было уютно и весело. Она никогда на меня не злилась и ругала… Помню, мы любили смотреть с ней на звезды по выходным. Она всегда напоминала мне яркую звезду… Сейчас, каждый раз, когда я выхожу на улицу ночью и на небе загораются звезды, я надеюсь, что какая-то из этих звезд — это моя мама. Мне нравится думать, что она присоединилась к нашим любимым звездам… Мне так сильно не хватает ее… Я просто… Просто иногда не могу поверить, что ее больше нет. Хочу вернуться к тому, что было раньше… Не в двадцать шесть такое говорить, но я скучаю по маме… Я встал со стула, осторожно подойдя к Даниэлю, и приобнял его. Он вздохнул, обняв меня в ответ и уткнувшись носом мне в плечо. — Мне так жаль, Даниэль, — прошептал я. — Все в порядке… Никто из нас не мог на это повлиять… Никто из нас не мог бы ее вылечить… — Мне не стоило спрашивать. — Все в порядке… Я скучаю по маме, но также живу, благодаря Деви и тебе. — Если тебе когда-нибудь захочется побольше погрустить о моей потере, у тебя всегда есть шанс… — Дэн, без обид, но это звучит странно, но я также рад, что ты не против поговорить об этом еще когда-нибудь. Знай, что мне всегда можно выплакаться в плечо. *** — Знаешь, я нахожу причину тому, почему мне тяжело спать в последнее время, в том, что я сильно напряжен, большую часть времени. — Сильно напряжён? — переспросил я, залезая на кровать. — Может, мне кое-чем помочь? — Освальд, ч-что ты…! — Ты же понимаешь, — произнёс я, оказавшись совсем близко к Даниэлю. — Давай потрахаемся, — прошептал я, слабо коснувшись губами шеи Дэна. — О-Оз! — Даниэль покраснел и отвел взгляд. — Я могу тебе отсосать, чтобы снять твое напряжение. Как тебе идея? — я вновь прикоснулся губами шеи Даниэля, но уже более требовательно, почти выбивая из его горла стон. — Боже, Освальд… Может быть, я бы и хотел, чтобы это сделал, но… — Не стесняйся. Мне несложно. Я умею это делать также безупречно, как трахать тебя. — Освальд! Черт возьми… Давай просто постараемся поспать… Пожалуйста. — Хорошо, хорошо. Как скажешь. Но мое предложение всегда открыто, — я уже хотел слезть с кровати, чтобы лечь, но Даниэль коснулся моей руки, останавливая меня, не позволяя это сделать. — Постой… П-поцелуй меня. — О, Дэн, конечно, — я получше навис над Даниэлем, слабо открыв рот, когда коснулся его губ в поцелуе. За наши отношения, возможно, мы целовались слишком много раз… Я знал, что Даниэля часто успокаивали наши поцелуи, поэтому, если он хотел, чтобы мы поцеловались, я всегда целовал его с огромным желанием. — А теперь мы ляжем спать, да? — с улыбкой на лице спросил я, когда Даниэль сам решил закончит поцелуй. — Да, пожалуй. Я слез с кровати, но вновь вернулся на нее, только в этот раз лег. Со вздохом Даниэль лег слишком близко ко мне и даже коснулся моего туловища рукой. — Спокойной ночи! — радостно произнес я и закрыл глаза. Черт возьми, это был первый раз, когда я спал с Даниэлем и я был счастлив. *** Я проснулся раньше, чем это сделал Даниэль, поэтому некоторое время я просто лежал и смотрел в потолок, ожидая, когда он проснется. Не знаю, насколько плохо Даниэлю раньше спалось, но сегодня он спал просто отлично. Я просыпался пару раз, но так было всегда — я привык вставать несколько раз за ночь, боясь за свою жизнь. Нас так воспитывали в семье. Нужно было всегда быть наготове, что ночью кто-то может держать пистолет у твоего виска. — Доброе утро, — счастливо сказал я, когда Даниэль все же проснулся. — Доброе. — Ну что? В этот раз хорошо спалось? — Будто бы тех почти бессонных ночей и не было. Знаешь, завидую тебе. Не нужно слишком рано просыпаться, чтобы отправиться в здание семьи. Мне чертовски нужен отдых. — А мне нравилось рано вставать. — Совсем тебя иногда не понимаю. Мне очень жаль, что я не могу провести с тобою достаточно времени вместе, — сказал Даниэль, встав с кровати. Только сейчас я заметил, как часть кожи его спины была открыта, а не закрыта рубашкой, и я заметил на его спине большое количество каких-то царапин. Кажется, все они были от порезов ножа. Я знал только одного человека, так владеющим ножом, да и владеющим ножом в целом, которого мы вместе могли повстречать — Даниэль как член мафии, а я как бывший член мафии. — Ого, это Спрингтрап сделал? — осторожно спросил я. — Давай не будем об этом. Ладно, хорошо. Да, это сделал он. Я просто был глупым. Яне знал, что он настолько опасный психопат! Что было, то уже прошло. — Извини, не хотел за живое брать. Просто стало интересно… Ой, а что это за бумаги? — вновь спросил я, только сейчас заметив, что все это время на кровати, у ног, лежала папка, из которой виднелись какие-то листы. — Информация про Спрингтрапа, которую я украл специально для Деви, чтобы она почитала. Ей будет полезно… Сам я ее никогда не читал, хотя и знал о ней. Одного члена мафии как-то вырвало, после того, что он прочитал… Здесь лишь половина, но, думаю, и этого хватит, чтобы иметь хоть какое-то представление… Черт, как бы не хотел позабыть о Спрингтрапе, а все о нем напоминает и напоминает. — Ох, я совсем забыл, что мне нужно встретиться с одним моим другом! В двенадцать… Погоди, сколько сейчас времени? — Ну, — Даниэль усмехнулся, подняв руку и взглянув на запястье. — У тебя есть еще час. Давай отвезу. Только скажи мне куда. — Чуть подальше, чем Паршивый Уголок, туда, где находится бар и парочку жилых домов. — Интересные у тебя друзья. Подстать тебе, наверно. Я засмеялся. О, Даниэлю лучше не знать, что это за друг, или же он убьет меня за дружбу с тем, кого нужно было сторониться и бояться, как огня. *** Я аккуратно залез на крышу, посмотрев по сторонам, прежде чем это сделать. Один раз меня успели поймать за тем, что я вел себя неправильно и это был последний раз, когда мне хотелось испытать каково это, когда тебя словно непослушную собаку прогоняют прочь. Я достал телефон лишь для того, чтобы посмотреть время. Оставалось три минуты до двенадцати. Если я и Спрингтрап договаривались о каком-то времени, он всегда приходил в ровно то время, на которое мы договаривались. Я завидовал этому его умению! Я всегда боялся опоздать, поэтому выходил раньше, чем нужно, и всегда какое-то время ждал, когда придет второй человек, с которым была назначена встреча. Я следил за временем, высчитывал каждую секунду, чтобы иметь представление через сколько появится Спрингтрап. Время шло… Быстро. Неожиданно быстро, я бы сказал. Спрингтрап не изменил привычке, появился как только на часах время сменилось на двенадцать. Я быстро улыбнулся ему в знак приветствия, сделав шаг назад. Раз… Два… Три! Побег начинается! Я сдерживал смешок, когда буквально стартанул с своего места, несясь по крыше и совершенно не смотря на ноги или под ноги, даже ни разу не посмотрел назад, пока бежал. Спрингтрапа всегда слышно. Звуки помогали понять, где он находится, хотя я никогда не был чтецом звука — им скорее был Спрингтрап со своим целым ухом. Главное, всегда бежать, не обращая внимания ни на что. Проведя много времени с Спрингтрапом, я понял эту маленькую хитрость. Он пользовался тем, как люди испуганно смотрели по сторонам, когда бежали, боясь, что Спрингтрап догонит их. Он догонит в любом случае. Если, конечно, жертва внезапно не перестанет быть интересной. Я остановился лишь тогда, когда знал, что это была точка, говорящая о моем поражении. Спрингтрап быстро приблизился ко мне, слабо коснувшись моей шеи ладонью, и совсем немного приподнял мое тело, улыбаясь своей маниакальной улыбкой. — Последние слова, мальчик? — притворно шепотом сказал он. — О, прошу, помилуйте, сэр! У меня жена, три ребёнка, больная мама́ и брат-инвалид! — Ну и лгунишка. Нет у тебя ни жены, ни детей, ни мамы, ни брата. Я засмеялся. — Эй, это было обидно! И у меня есть мама. И хоть не брат, но есть кузина! — Спасибо, что как всегда подыгрываешь мне, — Спрингтрап кивнул, отпустив меня, и убрал руки в карманы штанов. — Приятно, когда жертва хоть понимает, как должна правильно убегать. — Ты как всегда страшно хорош! Всегда вспоминаю первый день нашего знакомства. Слушай, у меня реально тогда штаны даже намокли! — Святой дух… Не так противно. Пошли. Я хочу сбросить тебя с крыши. — Обожаю сидеть на краю вместе с тобою. Спрингтрап хмыкнул, ничего не ответив и лишь слегка дёрнув ухом, и я пошел следом за ним, присев на край крыши. В такие моменты чувствуешь себя чертовски высоким и таким далеким от реального мира и его ужасов… Отсюда лучше всего видна лучшая часть Харрикейна. Та, где мафии еще не были на каждом шагу, но были счастливые люди. Центр. Единственный человеческий уголок. Место скорее для богатых. — Ну, как с воровством, мальчик мой? — спросил Спрингтрап, вытащив из кармана пачку сигарет и зажигалку. — Ну вчера у меня забрали украденный мною кошелек, но в прошлые дни все было хорошо! Потихоньку коплю деньги на свой огромный список мечт. — Хотел бы стать частью всего этого? — сделав первую затяжку, кивнул вниз Спрингтрап. — Нет, наверно. Там, конечно, круто… Столько заведений, а значит и веселья. Люди там не думают о том, как бы прожить еще денёчек. Но это не те ощущения, которые мне нужны. Здесь мне роднее и у меня замечательные друзья здесь, а там — там я никому не нужен буду. Не продамся за роскошь. — А я бы хотел, — грустно произнесла Спрингтрап. — Вот они там, внизу, счастливые… Все же неодинокие. Но я для них слишком черствый. Ну, типа, знаешь… Манипулятор, психопат, неуравновешенный, агрессор, маньяк, убийца, ну, и так далее. Бесит иногда быть плохим, но ты никогда этого не поймешь, положительный герой в своей судьбе. — Грустно тебе, наверно… Но они там какие-то другие. Будто бы лишенные чего-то. Я думаю, что ты все же чем-то хороший. — Да ладно тебе. Пиздишь. В большей степени мне нравится быть плохим, просто иногда сидишь, бывает, в своей хижинке за столом, одинокий такой, и сердце почему-то щемит. Не понимаю я его. А ведь дано человеку не просто так. Знаешь, запутался я немного. — О, что произошло? Я внимательно тебя слушаю. — Ну просто запутался. Я девчонку недавно одну не убил, а с собою забрал. Вчера, вроде, договорился с ее близким человеком, что верну ее, но с одним условием… Но, главная залупа знаешь в чем? Чувствую, что не хочу ее отпускать, блять! Вот, что это со мною?! Она меня бесит тем, что толком меня не слушается и играется в важную мадам, но как же хочется, чтобы она осталась!.. Паршиво. — Может, ты влюбился? — Влюбился? — Ну… Она вызывает у тебя особые чувства, несмотря на то, что тебя может что-то бесить в ней, ты сможешь покопаться и найти в ней что-то любимое… Ну… Чувство такое! — Да я знаю, что такое влюбиться, я просто… Бред. Как я вообще могу влюбиться в эту привлекательную тупицу? — Вот прям таки привлекательную? — Святой дух, за слово поймал. Молодчина. Ну, и что мне по твоему делать? — А что ты можешь сделать? Точно не перестань быть влюблённым в нее. О, знаю! Устрой ей что-то типа маленького свидания и проверь свои чувства точки! Заодно, и ее чувства поймешь лучше. Как вариант. Ты не должен меня слушаться и… — Спасибо. — Ты меня пере… — Я знаю. Специально и перебил потому что в этом есть смысл. Знаешь, на самом деле, этот мир внизу такой отвратительный. — Согласен. Поэтому и не хочу там оказаться. Мне и этот нравится. Кроме того, только здесь есть человек, которого я люблю… Есть много причин остаться здесь, а не присоединиться к ним. У меня так точно. Что насчёт тебя — даже не знаю. — Ты тупица в большом количестве случаев, но иногда такие умные мысли говоришь… Каждый раз дух захватывает. — Спасибо, приятель. Вот, знаешь, никогда не думал, что стану корешем с серийным убийцей. — И тебе спасибо, болванчик.