Ахимса

— Да что за херня тут происходит?! Мой вопль был чисто криком души, потому что разум буксовал и отказывался понимать, где я и что, собственно говоря, всё-таки происходит вокруг. Вот только-только я сидела в лодке, рядом с Адрианом и Олимпией, покачиваясь на небольших волнах, и тут, — БАЦ! — я уже захлёбываюсь в холодной и солёной воде, и вокруг, чёрт возьми, никаких признаков берега! И если я говорю «никаких» — это реально значит «никаких», мать его. Ни берега, ни чаек, ни облаков — вроде бы они тоже могли быть признаком, что где-то рядышком земля. Но вокруг были только волны, — огромные, огромные волны, под которые приходилось нырять, чтобы они меня не перевернули! — вода, соль, солёная вода, волны из солёной воды… всё в этом духе. И будто этого мало, в волнах что-то пенилось, как гасящаяся сода, и шевелилось. Шевелилось! Пока я пыталась прийти в себя, — и понять, почему волны меня только захлёстывают с головой, но при этом не утягивают под себя сильным течением, — это шевеление стало более осмысленным. И активным. В очередной волне я как следует разглядела силуэт Иного, и сразу же завизжала от осознания, кто тут рядом со мной плавает. Потому что этот Иной был больше тех, что мы с Адрианом и Лукой видели, раз в десять! Да это не Иной уже, а чёртов Кайдзю! Очередная волна меня всё-таки захлестнула с головой. Я совсем забыла, что могу не дышать, — всё ещё не привыкла к этой фиче своего изменяющегося тела, — так что как следует наглоталась воды. Та попала не только в глотку, но и растеклась обжигающим холодом по лёгким, и… И ничего, собственно. Поняв это, я замерла и, более того, начала медленно тонуть. Последнее меня не совсем волновало; больше как-то я беспокоилась из-за воды внутри. Ну и ещё мелькнула облегчённая мыслишка: если тону, значит, не такой уж я плохой человек. Но это всё смехуёчки, конечно. Стоило мне только заметить того самого Кайдзю, который нарезал круги в воде, как я сразу же вновь забарахталась. Монстрятина меня не видела — и спасибо ей большое за плохое зрение или отсутствующие глаза. Не знаю точно, за что её надо благодарить, но, правда. СПАСИБО. Монстр плавал кругами, и в какой-то момент я поняла, что эта тварь заплёвывает всё вокруг теми самыми яйцами, которые мы с парнями уже видели. Или другими яйцами, выглядящими так же; без разницы, на самом деле, потому что тут что совой об пень, что пнём об сову — сове всё равно грустно. Вот и мне было грустно. Зависнув в ледяной и солёной синей бездне, я подобрала руки и ноги, стараясь казаться как можно меньше. И просто смотрела на то, как Иной выблёвывает из себя яйца. И не по одному, а целыми скоплениями! Практически гроздьями! У-у-у, тут-то уже не хватит одного бедного-несчастного Донни, который… — И-и-ик! — я загребла в сторону что есть мочи, когда увидела быстро приближающегося к нам второго монстра. Вспомнишь солнце — вот и лучик. То есть, вспомнишь о Донни — н-на тебе, Маринетт, получай! Доставка мегалодона по требованию! Я активно гребла, но битва Титанов, разворачивающаяся сзади, всё равно доставала меня ударными волнами и странными звуками. Вот смеялась я раньше, что акулы в «Челюстях» рычали — так послушали бы они бульканье и треск от мегалодона. И чем он там трещал, собственно говоря, неужели челюстями? Бум-бам-шмяк-тресь. Я работала руками и ногами, изо всех сил представляя себя субмариной, которой нужно срочно всплыть. В спину прилетали ударные волны, скрежет и какие-то стрёмные стоны, — скорее всего, стонал Кайдзю, потому что у акул и мегалодонов нет органов, воспроизводящих звуки, — но я себе запрещала оглядываться. Так что когда мне под ноги ткнулось что-то огромное, снова завизжала. Вода оказалось странной, звук в ней едва распространялся, так что этого слышно не было. Однако кирпичей наложить я успела знатно. И я ещё жаловалась на нервы в своей ледибажьей работе, боже мой! Посмотрев себе под ноги, я заскулила и вцепилась в волосы. Так, так, кукуха, тихо. Тихо! Если мегалодон тебя поднимает на поверхность, то это ещё не значит, что он тебя заметил. Может, ему просто надо всплыть. Подышать, так сказать… Они ж не дышат над водой! Я всё-таки оглянулась и увидела, как разодранное тело огромного Иного медленно и печально опускается на дно. То, кстати говоря, было очень глубоко — намного глубже, чем в том месте, куда вёл портал в индейском озере. Даже со своими улучшенными глазами я едва видела песочек где-то далеко внизу. Мегалодон вынырнул; меня чуть было не смыло с его переносицы. Я вцепилась когтями в кожу супер-акулы, впервые по-настоящему радуясь, что Плагг одарил меня такими замечательными приспособлениями. Даже шкуру мегалодона пробили! — Кто это у нас тут? — услышала я. Я ещё и зажмуриться успела во время всплытия, просто блеск. Так боялась, что меня смоет, что совсем забыла о мерах безопасности. Героиня, эх! Открыв один глаз, я уставилась на мокасины перед своим лицом. Мокасины были кожаные, некрашеные, со специально прорезанными дырочками в виде треугольников и белыми нитками прошивки. И стояли эти мокасины прямо на водной глади, между прочим. Я оглянулась, всё ещё не поднимая взгляд на обладателя мокасин. Мегалодон вынырнул ровно настолько, чтобы я была над водой — не больше и не меньше. Его переносица оставалась прикрыта жидкостью, однако у меня уже получилось кое-как собрать конечности и встать хотя бы на четвереньки. Вокруг нас, — меня, мегалодона и мокасин, — бушевал самый настоящий шторм. Только вот мы втроём словно оказались в оке бури, и вода, на которой стояли мокасины, была показательно-ровной, словно её прикрыли стеклом. Я подняла наконец голову и уставилась на хозяина прекрасной обуви. Девушка. Молодая, волосы тёмные, собраны в очень длинную косу. Серьёзно, та доставала девушке до икр! Это сколько лет такие волосы отращивают?! — Так как тебя зовут-то? — спросила счастливая обладательница мокасин. — Ма-ма-марине-етт… — Ну что, Ма-ма-марине-етт, — передразнила меня девушка, опускаясь рядом на одно колено. — Надо бы тебя доставить до берега. Неясно, правда, как ты вообще оказалась посреди большой воды. — Я бы тоже хотела это понять, — пробормотала я, во все глаза уставившись на девушку перед собой. Даже не на неё, если честно; ну что в ней смотреть-то? Смуглая кожа с красным подтоном, густые брови, чёрные глаза и пухлые губы — ну чисто скво-красавица из старых фильмов про покорение дикого запада. Одета соответствующе, во что-то этническое типа большой рубахи или платья из плотной ткани, под которой были удобные даже на вид штаны. Сухие! А мои джинсы, — то есть, джинсы Адриана, — были мокрыми насквозь, как и рубаха сверху. Хорошо ещё, что мне Ахену притащил индейские шмотки; может, не будь их, меня бы никто спасать не стал. А тут вроде как узоры знакомые или ещё что… Я смотрела не на скво, а на её украшения. Какие-то они были знакомые. Но голова у меня отказывалась работать в стрессовой ситуации совершенно, и понимание, где я видела хотя бы чужие серьги, никак не приходило на ум. Меня потряхивало. Резко стало холодно, и мокрая одежда совсем положение не исправляла. А уж от взгляда скво передо мной и вовсе хотелось постучать мегалодона по коже и сказать что-то типа «Эй, шеф, газуй отсюда! Да хоть вниз, только побыстрее!» Недобрые глаза были у этой скво, вот что я хочу сказать. Хотя смотрела на меня вроде бы нормально… спокойно даже. Но всё равно, от её взгляда мой метафизический хвост поджимался, шерсть вставала дыбом, а кото-уши стойко прижимались к голове. А своему хвосту, — которого у меня всё ещё нет, — и ушам мне как-то больше верилось, чем глазам. Скво поднялась, схватила меня за плечо и легко вздёрнула на ноги — ну чисто морковку из земли выдернула. Скомандовав держаться, она сама вцепилась в мою руку так, что вырваться не было никакой возможности — ну только если с корнем конечность вытаскивать. Потом мегалодон, после ещё одного окрика от девушки, пришёл в движение. Волнорезом он промчался по водной глади; шторм, бушующий вокруг, показался мне незначительным препятствием. Ничего не стоящим крошечным неудобством… Я сама вцепилась в скво, преодолевая желание забраться на странную девушку с ногами и обвиться вокруг её тела как библейский змей вокруг яблони. Или и того плотнее — лишь бы меня не снесло прочь. Открыта новая фобия: быть смытой с мегалодона. Вот уж я точно бы не подумала, что когда-то буду такого бояться; говоря откровенно, я больше ставила на то, что я буду опасаться именно встречи с реликтовым царём океанов. Пока мы плыли, я задавалась вопросом, что же всё-таки происходит, — потому что мне никто на него отвечать, судя по всему, не собирался, — и ещё пыталась насиловать собственную память. Мозг у меня отказывался давать хотя бы намёк на то, где я нахожусь и почему тут очутилась; я же точно помнила, что была в лодке с Адрианом и Олимпией, так какого чёрта? Но это я повторяюсь, судя по всему. Да, точно повторяюсь — упоминание рогатых у меня за последние минут двадцать в голове точно не один раз мелькало. Что б их и их магию!.. Чёрт, магия! Я бросила взгляд на свои руки, и чуть было в очередной раз не завизжала. Нет, нет, нет-нет-нет! На моих запястьях не было ни браслета Лосося, ни Талисмана Медведя. Да даже кольца Плагга не было! Чистые руки без намёка на какие-либо магические приблуды или хотя бы украшения. Неужели я умудрилась потерять американские Талисманы, пока пыталась уплыть от Кайдзю?! Что за безрукая девка, твою-то мать Сабину! Маринетт, ну как можно-то?! — Вон земля! — крикнула скво, что так и не представилась мне по имени. — Вдалеке, видишь? Я хотела было вякнуть что-то в ответ, но наглоталась воздуха и, икая, захлопнула рот. Ещё и солёные капли на язык попали, ну что за гадость. Страшно захотелось себя пожалеть. Земля вдалеке действительно показалась, разве что она выглядела невыразительной узкой полоской из-за расстояния. Но мы быстро приближались к твёрдой почве и растениям, так что… даже если бы меня скинуло с мегалодона прямо сейчас, я бы смогла сама доплыть до земли обетованной. Раз, два, левой-правой… И пусть полосатого купальника у меня не было, плыла бы я красиво… если бы меня не съел по пути какой-нибудь притаившийся на глубине Иной размером со Статую Свободы. Сколько же в мире опасностей, если так подумать… — Не переживай, девушка, — расхохоталась скво нежным переливом, когда увидела кислое выражение моего лица. — Я тебя и на земле не брошу. Доведу до твоего племени, так что ты не пропадёшь. — Спасибо, — буркнула я, совсем не чувствуя благодарности. Скво ухмыльнулась, и меня опять пронзило мурашками. — Да не за что, Ма-ма-марине-етт, — сказала она. — Меня, кстати, зовут Мэдвей-Ошка. Приятно познакомиться.