Ахимса

Думала ли я о том, что моё переселение в этот мир станет источником огромных проблем? Да. Да, думала. Правда, в другом ключе: мне всегда казалось, что боль мне принесут люди, что были вокруг меня. Мать и отец Маринетт, Адриан, одноклассницы хорошей девочки Дюпэн-Чэн. Да хотя бы тот же Ван Фу, который, вообще-то, должен был следить за квами и, возможно, за мировым правопорядком. Но вот что причиной моих проблем станет одержимый любовью мальчик и девочка из племени Синта, что также влюбилась в этого мальчика… нет, такого я подумать не могла. Её звали Мэдвэй-Ошка, плеск воды. Тикки мало помнила об этой девочке и часто повторяла, что имя ей совершенно не подходило. — Не было в ней этого плеска, — рассказывала квами, сидя на спинке плетёного кресла; Джессика тихо повторяла слова красной малышки, как профессиональный переводчик с неслышимого на английский. — Никакого плеска, только тишина. Спокойная, мягкая, тихая девочка. Такие в конце концов взрываются, унося за собой других. Или же… Плагг, сидящий рядом с подругой, погладил ту по плечику. — Мы тогда были в разлуке, — сказал котёнок, давая Тикки время пережить застарелую боль по девочке, которая давным-давно была мертва. — Мой Талисман украли и захоронили с каким-то богатым толстосумом, вроде как на удачу. К его несчастью, я всё-таки противоположен Тикки, так что гробницу быстро нашли и вскрыли, а меня унесли. — Талисманы не должны быть скрыты, — кивнула Тикки. — Каждый раз, когда Камень Чудес пропадает из, так сказать, общего доступа, что-то случается. — Наводнения, извержения вулканов, Киче-Мару, вот, затонул. Каждый раз что-то происходит. Адриан сидел, привалившись спиной к стене и обнимая меня, как малого ребёнка. Я, предчувствуя скорое разоблачение, держала глаза закрытыми и… да боялась я просто, что уж там. Старалась запомнить запах Адриана, его руки, его привязанность ко мне. Я была в нём уверена… процентов на девяносто, если дело касалось моего перемещения в тело Маринетт. Говорю же: все проблемы в мире, — ну или их большая часть, — от того, что кто-то что-то не рассказал. Вывали я на Агреста всё и сразу, не заходилось бы моё сердце сейчас в тревожном, полуистерическом стучании. — Мэдвэй-Ошка была дочерью уважаемого индейца, — продолжала Тикки. — Не вождя и не шамана… не помню, если честно, вроде бы её родитель был охотником. И она полюбила юношу. Мальчика даже, но двенадцать лет тогда и сейчас — это совершенно разный возраст. — Тогда это уже был практически мужчина, — проворчал Плагг. — Он и был мужчиной. Отважный и сильный, настоящий Кот! — Да. И мальчик её был из соседнего племени. Они не воевали, потому что у них был враг страшнее — третье племя, что приносило жертвы в надежде обрести бога в человеческом теле. — Или демона, или духа, или ещё что-то такое, — откликнулся Плагг, обнимая Тикки хвостом. — Их устроило бы что угодно… Глаза у Тикки блеснули ярко-голубой ненавистью. Я этого не видела, но ощутила, как Адриан напрягся и плотнее обхватил меня руками, словно защищая. — У них получилось. Только вот это племя никогда не призывало духов в своих сородичей — отговаривались, что недостойны такой чести. На самом же деле, они просто боялись того, что призовут. — Вы когда-нибудь думали, для чего квами обрели плоть? — спросил Плагг. Я сглотнула. Да, я думала. Много думала об этом, строила теории, размышляла. Если есть сила — должно быть противодействие ей. Закон супергероики и манги: чем сильнее злодей, тем сильнее главный герой. Наоборот тоже работает; Ванпанчмен — исключение, созданное разве что ради юмора. Квами — воплощение каждой силы, каждой идеи, каждой мысли. Объединяют в себе такую мощь, что и представить сложно. Я прожила рядом с Тикки почти год, но так до конца и не поняла её природу; мне казалось, что никогда не пойму. — Иные — вот наша проблема, — сказал Плагг после недолгого молчания. — Те, что не принадлежат этому миру. — Однако не каждые, — добавила Тикки до того, как я успела напрячься. — А только те, что не резонируют с дыханием мира. Те, которые могут быть опасны для живущих здесь. — Демоны, боги, духи… все те, кого пыталось вызвать то племя. Тикки вздохнула. Я слепо нашла руку Адриана и переплела наши пальцы. Агрест поцеловал меня в макушку и принялся поглаживать по спине, успокаивая. — Сосудами для своих призывов это племя мнило всех вокруг, в ком нет родной крови. В основном использовали детей. Считалось, что их тела пластичны, а оттого смогут вынести мощь пришедшего Иного. — Какое-то время нам это было на руку, — задумчиво протянул Плагг. — В каком-то смысле. Мы бы предпочли, чтобы люди в целом не занимались этой хернёй, но использование детей в ритуалах было полезным, потому что не давало действительно сильным Иным пройти в мир. Тело ребёнка слабое… — Многие умерли. Но затем поймали мальчика, которого любила Мэдвэй-Ошка. — А потом начался пиздец. — Плагг! — Вот как будто ты со мной не согласна. Я посмотрела на квами как раз в тот момент, когда Тикки, глубоко вздохнув, вжарила Плаггу настолько шикарный подзатыльник, что котёнок просто слетел со спинки кресла. Ахену усмехнулся, Джессика тоже не сдержала улыбку. Одна бедняжка Эон ничего не видела, что не мешало ей, однако, думать и говорить: — А вы не про тот случай, о котором говорят племена индейцев? Когда из мальчика текла чернота и выпадали белые шарики. В интернете много статей и гипотез насчёт этого, но никто точно не знает, что это было. Даже когда был двухнедельный дождь из шоколада — этому нашли объяснение. — Даже интересно, какое, — проворчал Плагг, забираясь обратно к Тикки прямо по спинке, забыв про полёт. — Ураган, снёсший плантацию с какао-деревьями, — не очень уверенно сказала Эон. — Это как-то нелогично, почему тогда шоколад был готовым и сладким… — В ЛЮБОМ СЛУЧАЕ! — повысила голос Тикки. — Мы сейчас не об этом говорим, а про Иных! — Да, — кивнул Плагг. — Мальчишке жёстко не повезло, бедняга. Но это был настоящий котёнок, я бы с честью вручил бы ему свой Талисман, если бы мы встретились! Потому что дрался он как истинный Кот, когда то племя охотилось на него. И даже дал своей семье уйти! — Но попался сам… — И сдерживал в себе Иного, так что придурки после ритуала, не увидев результата, просто выбросили мальчишку за пределы своего поселения, чтобы он умер. Тикки шмыгнула носом. — Но он не умер. Дошёл до Мэдвэй-Ошки, которая тогда была со своим отцом на побережье. Это огромное расстояние, и он преодолевал его, испытывая ни с чем не сравнимую боль… Несчастный ребёнок, который оказался в неправильном месте в неверное время. — Распрощавшись со своей возлюбленной, — взял слово Плагг, видя, что Тикки слегка расклеилась, — он, не видя больше смысла в жизни, решил закончить так, как хотел того сам. Иной шептал ему на ухо… всякое. Демоны вообще много говорят, если уж на то пошло. Мальчишка принял решение утопиться. — Его единственная ошибка, — покачала головой Тикки. — Если бы он просто позволил убить себя на земле, то Мэдвэй-Ошка осталась бы жива. Но я не помню, как она умерла. Знаю, что она уничтожила Иного, вышедшего в открытую воду, и его детей. Но как?.. Это была наша первая и последняя синхронизация, после которой девочка просто истаяла. Ахену щёлкнул пальцами, привлекая наше внимание. — Совет двадцати племён! — сказал он. — Дальше был он, верно? Квами кивнули. Ахену бросил на меня полный жалости взгляд, который, естественно, заметил и Адриан. — Можно подробнее? — раздражённо спросил Агрест. — Как этот ваш совет повлиял на нас? Почему влияет до сих пор, что они сделали такого? Квами переглянулись. — Совет закончился ритуалом, — сказал Плагг. — Очень сильным, подкреплённым большим количеством даров и жертв. — Этот ритуал призван защитить земли индейцев от Иных, — добавила Тикки. — Чтобы больше история с Тихой Водой и её мальчиком не повторялась. — Одна проблема, пацан. Ритуал влияет не только на Иных, но и на тех, кто просто пришёл в этот мир и не несёт ему угрозы. Вообще на всех, кто нездешний. Америка не любит иммигрантов, знаешь? Адриан прижал меня к себе и сжал зубы. — Влияет… как? Плагг, в свою очередь, совсем не пытался быть милым или как-то подсластить пилюлю: — Пытается убить, естественно. Любыми способами.