Ахимса

осторожно, спойлер будущего пейринга Адриан был уверен в себе: в своей привлекательности, в своём банковском счету и пассивном заработке, в своей нужности миру. А вот в своей нужности невесте — нет. Не то чтобы она давала повод, если так подумать, просто Адриан до сих пор боролся с мыслью о том, что любить его не за что. Детские травмы, всё такое. Маринетт же была потрясающей: тактильной, смеющейся от не самых умных шуток, с сияющими глазами и объятиями, крепкими, как и в первую встречу. До хруста в позвоночнике. Но было ещё в Маринетт кое-что, что не очень нравилось Адриану, и что пока-ещё-Дюпэн-Чэн менять не собиралась: дружба с Лукой. Не поймите Адриана неправильно, Лука был отличным парнем: тоже смеялся с тупых шуток, тактильным, — слегка по-другому, чем Маринетт, и слава камамберу, — весёлым. Вот только на Маринетт он посматривал с глазами, которые сияли слишком уж сильно. Он был как друг-гей, насчёт которого ты точно уверен, что ничерта он не гей. Шифруется. Как партизан, сидит рядом с примерочной в магазине нижнего белья и советует своей «подруге» взять модельку с прозрачным кружевом. И пялится, пока есть возможность. Партизан-вуайерист, вот кто такой Лука Куффен. Адриан одновременно обожал своего друга и ненавидел его всей душой. Луки было слишком много; как вода, — не зря его Маринетт постоянно сравнивала с морем; эй, Маринетт обожала море! — он проникал в каждую свободную минуточку пока-ещё-Дюпэн-Чэн-когда-она-уже-будет-не-Дюпэн-Чэн. Он не оттеснял Адриана, но при этом встраивался в их свидания с грацией монгольской балерины. На таран, то есть, шёл. При этом Адриан заметил, что в последнее время Лука постоянно написывает Маринетт СМС. Пока-ещё-Дюпэн-Чэн отвечала Куффену сразу же, а ещё нередко после переписок целовала Адриана в скулу, — в губы им всё ещё было опасно целоваться из-за последствий; Марин не раз из-за этого опаздывала на разные встречи, да и Адриан умудрился пропустить пару съёмок, — после чего синхронизировалась с Тикки и упрыгивала за горизонт. Ясное дело, к кому. К другу-Луке, конечно же. Адриана грызла ревность. Он так долго добивался своей невесты, тогда как у Луки отношения с ней завязались легко и просто. Куффен даже не почесался, в отличие от Агреста! Просто взял и стал с ней встречаться. С другой стороны, разошлись они так же легко… вроде бы. Плагг успокаивал, говоря, что молния в одно и то же место дважды не бьёт. Адриан, благодаря интернету поднявший статистику, тыкал пальцем в видео на ноутбуке, опровергающее утверждение квами. Адриан спокойствия не знал. Каждый раз, когда Маринетт уходила, он подолгу смотрел на открытое окно и хмурился, не зная, что предпринять. Он мог бы запретить… Ага, а потом Маринетт будет над ним так измываться в постели, что у него в глазах только звёзды и останутся. Нет-нет, никаких запретов. У них равноправие. Двадцать первый век на дворе! Сегодня было то же самое: Маринетт получила СМС, какое-то время перепечатывалась, игнорируя включенный на ноутбуке фильм, — интересный только Адриану; Маринетт не любила кино, но любила лежать со своим женихом и обниматься, — после чего посмотрела на Адриана и спросила: — Могу уйти? Где-то на полчаса. Адриан сжал челюсти. Вот всегда так. Он может сказать «нет». На самом деле может. Тогда Маринетт кивнёт, отпишется Луке, устроит голову на плече у Адриана, и они продолжат смотреть фильм. Как и всегда, он ничего не сказал против. Маринетт поцеловала его в уголок губ, Трансформировалась и выскочила из окна. Адриан, смотря на мгновенный побег невесты из квартиры, только поджал губы. Он хотел было вернуться к просмотру фильма, но Плагг помешал: — Задолбал уже, — подлетевший квами пнул Адриана в плечо маленькой лапкой. — Давай, натягивай костюм и шуруй следом. — Это не этично… — Не этично травить мне настроение своей кислой мордой. Давай, резче! Адриан с облегчением кивнул, прежде чем синхронизироваться с котёнком. Казалось, что разрешение со стороны сняло с рук Агреста кандалы нравственности. Он выбрался из квартиры, отслеживая перемещение Маринетт по коммуникатору. К удивлению Адриана, невеста направилась не на квартиру Луки, — обычно они все собирались у Куффена, который по дурости купил апартаменты на десять с лишним комнат, — а к звукозаписывающей студии Боба Ротта. Вопросы множились. Маринетт принципиально ничего не пела под запись: хватило проблем, которые принесло давнее видео с песенкой про Victoria's Secret. Пока-ещё-Дюпэн-Чэн, конечно, записывала синглы с Лукой, но было это так редко, что Адриан уже и не мог вспомнить, когда это происходило в последний раз. К тому же, все её синглы были выпущены под псевдонимом; никаких фоток, интервью, автографов. Анонимность сотого уровня, не меньше. Адриан побежал. Город он знал лучше, чем Маринетт, — он просто лучше и быстрее ориентировался, если честно, — так что к тому моменту, как Ледибаг запрыгнула в окно звукозаписывающей студии, Кот Нуар уже был на позиции. Крыша напротив оказалась достаточно спрятана в тени, рождённой рекламным баннером, чтобы один супергерой в чёрном мог скрыться от глаз фанатов. Хотя какие тут фанаты, ночь подступает. Видимость была плохой, но слух у Адриана оставался остро-кошачьим. Агрест слышал, как Лука и Маринетт поприветствовали друг друга, — звуки поцелуев; пускай в щёку, но Маринетт была невестой Адриана, арр! — а потом начали переговариваться. К сожалению, Куффен одновременно принялся молоть зёрна кофе, так что Агресту доставались лишь огрызки слов. — …не узнает. — Думаешь? Адриан… Жужжание. — Да расслабься, — рассмеялся Лука. — Он иногда такой тугодум! Точно не допетрит, я тебе гарантирую. — Ну не знаю. Я всё ещё не уверена, что… Снова жужжание. Адриан сжал челюсти и вцепился в жезл. О чём они там вообще? Что он не должен узнать? Почему Маринетт нервничает?! — Да ладно, — усмехнулся Куффен. — Будет ему сюрприз. Маринетт вздохнула. — Он наверняка догадывается. Я слишком часто хожу сюда, Лука. Он точно понял, что мы… Жужжание. Агрест зарычал. Что они? Что?! Кофе парочка пила в молчании. Адриан изводил сам себя. — Идём, — сказал Лука голосом змея-искусителя. — Покажу тебе рай. — М-хм. Дрожа от негодования, Адриан пробрался в студию через окно. Маринетт и Лука ушли, судя по следу запаха — в сторону жилых помещений. Ну, как «жилых»… просто комнаты с кроватями, где можно отдохнуть, если что. Обычно ими пользовался Джаггед, чтобы прийти в себя после очередной гулянки: комнаты были звукоизолированы. Крадучись, Адриан прошёл дальше. Народу — никого, ночь на дворе, все порядочные люди давно по домам, с семьёй. А Маринетт здесь. И он тоже здесь. Ну с Лукой и так всё понятно. Услышав тяжёлый вздох невесты, Адриан ускорил шаг. — Давай, детка, — сказал Лука. — Моя морская девочка уже совсем большая, правда? — Отстань. — Добавь побольше томности. Хочу, чтобы меня пробрало до самого позвоночника. — М-м-м-м… Адриан замер. Сглотнул. Сжал кулаки. Дошёл до двери, из-за которой снова раздался стон Маринетт, — на несколько нот ниже, более грудной, такой чувственный, что Адриану мгновенно стало очень хорошо, — и с внутренней дрожью понял, что стоит не перед «жилой» комнатой. Они что, решили… прямо в студии? Что они там делают?! — А-а-ах… Адриан поднял дрожащую руку и толкнул дверь. Та открылась, даже не скрипнув. Он верил Маринетт. Знал, что она не примет измен; что не будет изменять… он просто не верил Луке, каким бы классным парнем тот ни был. Ладно, нет. Он верил и Маринетт, и Луке. Он не верил их тандему! По крайней мере, до тех пор, пока на руке Маринетт не будет кольца: к браку пока-ещё-Дюпэн-Чэн относилась очень серьёзно. «Раз и навсегда, — вот как характеризовала Маринетт супружество. — Пока смерть не разлучит нас, а, возможно, даже дальше». — Ещё, ещё! — подначивал Лука. — Давай, детка! Новый стон. Музыка, заглушающая всё. Подключаются биты и басы. Адриан шагнул в комнату, сразу сканируя взглядом помещение. Лука сидел в комнате за пультом управления, Маринетт — в звукозаписывающей части. Между ними было толстенное стекло, непроглядное изнутри; Адриан это знал, потому что Маринетт хвасталась, что Лука уговорил Боба Ротта зазеркалить преграду… Пока-ещё-Дюпэн-Чэн было сложно петь, видя перед собой сидящего за пультом управления человека. Странно это, конечно: Маринетт спокойно пела перед толпой, но терялась в студии. — А, котик, — совсем не удивился ночному визитёру Лука. — Заходи, заходи. Она тебя не видит. — Я знаю, — огрызнулся Адриан, принимая максимально незаинтересованный вид. — Что делаете? — Я скучаю, — ухмыльнулся Лука. — Маринетт репетирует песню на свадьбу. — А?.. Куффен нажал какую-то кнопку и наклонился к микрофону: — Марин, давай с приперва. — Окей. — Раз, два, три… — Baby it's you! — сразу начала Маринетт, едва музыка зазвучала. — You're the one I love! You're the one I need. Адриану моментально стало неудобно. Особенно за свои невысказанные предположения о… Лука смотрел, щуря светлые, — Маринетт бы сказала, что морские, — глаза. Улыбался, как заботливый родитель, этим множа смущение и неуверенность Адриана. — You're the only one I see! Come on baby it's you. На последних нотах голос Маринетт сорвался, девушка закашлялась. Адриан нервно облизал губы. Наверное, его невесте было неудобно петь, потому что в песне голос Маринетт иногда переходил на сексуальное низкое рычание — Агрест никогда не слышал, чтобы она пела так. — Плохо, — сказал Лука. — Давай заново. Маринетт показала стеклу фак. — Три, два, один… Во второй раз мелодия вышла что надо. Маринетт продолжила петь, Лука не остановил запись — эти двое отлично понимали друг друга, если так подумать. — Подумал, что изменяет? — спросил Куффен, откинувшись на спинку стула. Он не только Маринетт понимал, но и Адриана — всегда. Считывал малейшую мысль. Грёбаный супермэн. Признаваться в ревности было мучительно стыдно. Но если Адриан чему и научился, так это не отрицать свои ошибки. И нести последствия. — Да. — You're the one that gives your all! You're the one I can always call. — Ну и дурак, — не стал его утешать Лука. — Как будто её не знаешь: если выбрала, то потом не отпустит. — Тебя же отпустила, — буркнул Адриан. Куфен хмыкнул. — Другая ситуация, другие отношения. К тому же, у неё изначально была слабость к тебе, мальчик-кот. А я прибился, как дворовый пёс, которого погладили. Знал, что она кошатница? Некорректно сравнивать. — When I need you make everything stop. Finally… you put my love on top. — Ты её любишь? — спросил Адриан. Лука кивнул. — Естественно. Кто её не любит? — увидев, как перекосилось лицо Адриана, Куффен закатил глаза. — Как сестру, мой недалёкий, но сладенький пирожок. Я люблю её как сестру. А сейчас — кыш, кыш. У тебя всё ещё есть возможность вернуться домой и не дать узнать морской девочке, что ты ей не доверяешь. — Доверяю. Ей — доверяю, — сказал Адриан, разворачиваясь. — Тогда доверяй и её выбору, котан, — услышал он в спину. — Потому что моя девочка не могла выбрать кого-то, кто настолько не уверен в себе и в том, что его могут любить! Агрест поморщился и ускорил шаг. Через минуту Кота Нуара в здании уже не было. Лука огладил кончиками пальцев кнопку на пульте — та горела, говоря о том, что поющий человек слышит всё до последнего слова. — Я тебе скоро начну приплачивать за курсы психотерапии, — сказала Маринетт, стягивая с головы огромные наушники. — Всегда пожалуйста, — хохотнул Лука. — Разве подружка невесты не должна ратовать за сохранение брака, который ещё даже не наступил? — Не думаю, что ты захочешь быть подружкой. — Ну почему же нет? Уверен, мне подойдёт любое платье, которое ты выберешь. Только представь картинку: Хлоя, Алья, кого ты там ещё позвала, и я — вишенка на торте этого вечера! Маринетт рассмеялась. — Вот теперь точно нет. — Почему-у-у-у-у-у? — Потому что на свадьбе все должны смотреть только на жениха с невестой. А ты таким перформансом соберёшь намного больше взглядов, чем мы с Адрианом вместе взятые.