Двойное кольцо

Идея пришла быстро, и очень кстати. В воскресенье после обеда посидеть у Хагрида. Гарри подошёл к этой идее с Гермионой после того, как Нотт сообщил им о вечеринке в гостиной Слизерина. Так уж вышло, что девочка с седьмого курса решила грандиозно, с выпивкой, справить свой день рождения, пригласив всех ребят, начиная с четвёртого курса. Заодно провести последнюю душевную посиделку вместе, прежде чем навсегда покинуть родные стены гостиной. И Гарри, и Гермиона не стали задавать лишних вопросов, просто приняли к сведению желание Нотта побывать на празднике. Он, в конце концов, тоже слизеринец. — Наслаждайся халявой, — напоследок пожелал ему Гарри. С басовитым одобрением Дурик неуклюже помахал лапкой, касаясь хвостом поводка в руках Гарри. Он давно принял Нотта за хорошего приятеля. Тот часто угощал копчёной рыбкой. — Будем надеяться, что к утру я выживу. — У меня есть бодрящее зелье, если что, — Гермиона, как всегда, знала, как удержать ситуацию. Вскоре Дурик бодро семенил лапками в кошачьих ботиночках, с нетерпением ожидая совместной прогулки с Живоглотом, восседающим на руках хозяйки. Сильно разленившись из-за пасмурной погоды, рыжик предпочитал остаться на ручках. А то и поспать. Гермионе же только в радость потискать любимца. Из-за подготовки к экзаменам, они оба, что она, что Гарри, очень мало проводили времени с котами. Решение взять их с собой было предложено Грейнджер. А Поттер с радостью поддержал. Как и Дурик, притащивший шлейку, едва услышав про прогулку. Только лапы по полу стучали! — Вот Хагрид нам обрадуется. Ты сама когда его навещала? Гермиона задумчиво промычала, пытаясь вспомнить: — Примерно, три недели назад. Сам ведь понимаешь, апрель, а сейчас и май наступил, времени совсем в обрез. — Знаю. Сам тоже давно не был в гостях. Даже стыдно. Хотя ведь обещал навещать почаще. А теперь хоть немного отвлечёмся. Чай попьём. — Я взяла с собой два бутылька зелья для желудка. Так что, сможем попробовать выпечку Хагрида, — заговорчески подмигнула Грейнджер. — Если не сломаем зубы, то рискнём. Во всяком случае, чай у него точно хорош. — Это верно. Выйдя на улицу, обоих передёрнуло от холода. Всё-таки стоило потеплее одеться. Не только пасмурная погода, но и ветер поднялся. С недовольным, хриплым и коротким «мя», Живоглот завозился на руках Гермионы, желая скрыть свою милую, приплюснутую мордочку. Чихнув от поолетевшей в нос травы и пыли, Дурик отряхнулся и бодро пошагал вперёд, будто подавая всем пример, как пушистый лидер. К слову, однажды, повинуясь требованию Тео гадать на кота, Гарри-таки сделал расклад на его прошлое. Как оказалось, рос любимец у заводчиков корги, часть которых продавали пастухам. А в питомнике он оказался потому, что хозяева начали сильно пить и избивать животных, пока ими не занялись. Оттого у кота и имелось много собачьих привычек. — Воображуля! — И правда, — хихикнула Гермиона, внимательно наблюдая за котом, — он у тебя такой милый. — Не то слово! А ещё он чувствует, когда нужен, и сам приходит потискаться. Живоглот тоже? — Да. Он, бывает, забирается на кресло, в котором я зачитываюсь, и клубочком ложится у моей головы. А потом как включит моторчик, — говоря о своём любимце, на губах девушки появлялась тёплая улыбка и она только крепче прижимала к себе кота, испытывая острый приступ милоты. В ответ тот завёл упомянутый моторчик, заставляя хозяйку улыбаться ещё больше. Что ни говори, а питомцы — прекрасная терапевтическая мера против самого разного спектра расстройств. И даже Северус был с этим согласен, о чём сам говорил. А это серьёзный показатель. Однако, сейчас Гарри больше интересовало другое. Задать вопрос без улыбки не представлялось возможным: — Чем закончилась ваша дуэль с Нотти? Гермиона в одно мгновение вспыхнула. — Тебе лучше не знать. Всё закончилось хорошо. Да. Всё было отлично. А ты куда так быстро убежал? — Показался третьим лишним, поэтому пошёл заниматься курсовой, — понимающая улыбка вышла слишком хитрой и весёлой. — Ты мне лучше скажи, кто победил? Или сошлись на боевой ничьей? Должен же я понимать, на кого разумнее ставить! — Тео победил. Но я это понимала и сама, — взгляд Герми опустился на рыжую, густую шерсть, в которую бы она с удовольствием зарылась лицом, скрывая смущение и, что уж там, восхищение. — Когда он расходится, не ёрничает, не вставляет колкие, смущающие фразочки и не поддаётся, то становится неудержим. Я действительно выложилась на полную и смогла продержаться около десяти минут. Удивительно. Подруга казалась непогрешима в отточенности своих умений и величине арсенала против слизеринца, который мог заставить Гарри попотеть. — Честно говоря, я думал, что либо ты одолеешь его в честном бою, либо он одолеет тебя, если засмущает. И всё же десять минут против него — отличный результат! Мне тоже тяжело было в поединке с ним. Хотя больше пока не было. Не могу сказать, что изменилось. А ты — молодец! Уверен, ты тоже заставила его поскрипеть мозгами. — Я тоже сначала думала, что одержу победу. Но, как оказалось позже, я была слишком самоуверенной. Или лучше сказать наивной? Тео не просто чистокровный волшебник, что впитывал магию с самого рождения, он ещё и умный, талантливый парень. Просто сложи все эти плюсы и ты поймёшь, что их больше, чем у меня. Так что… — девушка пожала плечами, — исход был очевиден. Честный бой показал наши силы. — Дэвис как-то говорил про… магический резерв это называется, да? — природу этого явления Гарри так и не мог толком постичь из-за кажущейся бесполезности, ведь на одной только силе ничего не сделаешь. — Будто у меня он достаточный. Но я одолел Нотти именно благодаря заклятию, которое мне дали дополнительно. В противном случае, он бы вывел меня из строя. Ещё Грюм всегда говорил, что дело не в талантах, а в твоих знаниях и умениях их применять, поэтому я и удивляюсь. — Талант и знания равны между собой. Имея первое, не стоит забывать о втором. А имея только знания, нужно вкладываться ещё упорнее, чтобы за счёт них выходить вперёд. А за счёт одного лишь таланта многого не достичь — это правда. Что же касается магического резерва — у каждого он свой, и только в твоих силах его расширить. Это как гибкость. Каждый из нас, даже не занимаясь спортом, может встать на мостик. Но способен ли любой человек сесть на шпагат? Нет. А как этого добиться? Тренируйся. Развивай гибкость с помощью упражнений на растягивание мышц и связок. — Хороший пример, — соглашался Гарри. Просто и понятно. — Мне стоит почитать эту тему поплотнее. Но уже на каникулах. Сейчас на это всё не хватает времени. Не поленился — записал в блокнот, что надо сделать на каникулах, когда появится время. Так и каникул не хватит, как по итогу! — Не перестаю удивляться и радоваться тому, каким ты стал, Гарри, — Гермиона улыбалась и, поддавшись моменту, прижалась к боку друга, мягко толкнув его плечом в плечо. — Учёба всегда была мне интересна, но с тех пор, как ты изменился, со знакомством с Тео, я откровенно наслаждаюсь учебными днями. Всё стало в разы познавательнее и приятнее, ведь можно обсудить с друзьями. И они поймут о чём речь! — Согласен! Можно говорить всё, и на тебя не посмотрят, как будто ты сморозил абсолютную чушь на китайском языке. Это правда здорово. Да. Гарри очень не хватало этого в дни, когда депрессия наступала по всем фронтам. Едва ли его кто-то понимал. А поговорить так, чтобы его поняли, отнеслись, как к равному, не посчитали дураком, было попросту не с кем. Теперь он наслаждался своей юностью с теми, кто ему близок по духу. Хижина Хагрида была уже совсем близко. Дурик, как сопровождающий, первый ступил на небольшое крыльцо и сел на попочку. Гермиона отпустила Живоглота. Хвосты котяр очень мило переплелись. — Какие друзьяшки, посмотри на них, — Гарри не мог не словить приступ умиления. — Мне кажется, будь Живик девочкой, твой Дурик точно бы перед ним хвостом вилял, — хихикнула Гермиона и первая постучала в дверь. — Бери выше! Я бы уже был кошачьим дедом и выплачивал бы за своего дурашку алименты! — Гарри закатился смехом от представленной картины беременной рыжей тушки, и виновато отводящего взгляд от людей Дурика, при этом своим длинным хвостом обхватывая мать их будущих котят, тем самым обозначая, что не отпустит. Таким их Хагрид и встретил. Весело смеющихся над шуткой. А рядом коты, которые слишком уж по-человечески смотрели на них взглядом из разряда: «вы совсем уже?" — Гарри! Гермиона! Великан, как отошёл от удивления, счастливо заулыбался и раскинул тяжёлые руки, готовый обнять сразу всех, питомцев в том числе. Но последним волна любви не досталась, получили только люди, закряхтевшие от крепкой хватки. — Привет, Хагрид. Как ты? — Прости, что так давно не навещали, — подхватила Гермиона, — мы так рады тебя видеть! — Ох, — растроганный и объятьями, и словами, и даже взглядами своих юных друзей, Рубеус почти ощутил влагу на глазах, — вы же мои дорогие. Всё отлично. Вы проходите, проходите скорее. Я как раз заварил новый чай! — Черничный? Жимолость? Или какой? — проявил интерес Гарри, надеясь, что об угощении Хагрид ещё не успел подумать. Горячего напитка им будет достаточно. — Кстати, мы не одни! Не задави. Два разноголосых мяуканья раздались в хижине. Котики взобрались на плечи великана, показывая себя, и напрочь игнорируя волкодава, грызущего кость. — Живоглот! Дурик! Привет, разбойники! — с каждым отдельно поздоровался Хагрид, и каждого почесал по грудке. — Вы, в отличие от хозяев, приходите почаще навестить старого лесничего. Хотите отведать тунца? Ах да! — вспомнил о вопросах Хагрид: — Ты угадал, Гарри, черничный чай! Я эт самое, хотел тесто замесить для кексов, а тут вы на пороге! — Ничего, нам хватит и просто чая, — добавила Гермиона, очень стараясь не испытывать стыд за то, что Хагрид её с Гарри совсем чуть-чуть пожурил. Как же, питомцы оказались совестливее. Но хвостатые не скованы отсутствием временем, подготовкой к экзаменам и прочими делами. Им проще. — Да, Хагрид, нам хватит чая, не беспокойся. А вот коты с удовольствием начали трескать консерву, высыпанную в одну глубокую тарелку. Гриффиндорцы устроились по разным углам: Гермиона заняла огромное, глубокое кресло, где сиденье давно просело, а Гарри устроился на пуффике. Весь в шерсти, он точно принадлежал Клыку. Одно небольшое бытовое заклинание — и никакой шерсти с остатками слюнявых пятен. — И всё-таки, ребятки, я вас чем-нибудь угощу. Только поищу на полках. А вы рассказывайте! Как проходят учебные дни? Экзамены уже близко, верно? — Не то слово, в подготовке по уши застряли. Решили тебя навестить и отдохнуть заодно, — коротко поведал Гарри, на секунду переведя взгляд на двух пушистиков, чтобы те ели спокойно. Клык к их компании не присоединялся. И вообще выглядел типичным ленивым псом, которому дай только волю, отлежит все бока, а после съест свою самую большую порцию. Совсем безобидный. И к котам относится спокойно. — Ох, вы сильно-то и не напрягайтесь. Больше отдыхайте. Отдых — важная часть подготовки. — Я полностью с тобой согласна, Хагрид, — кивнула Гермиона, — от обилия информации наш мозг подвергается сильным нагрузкам, ему нужно давать время на передышку, иначе места для запоминания важной информации не останется, она будет влетать и вылетать обратно. — Не щадят вас совсем. А ведь вы в этом году СОВ сдаёте, да? Как быстро время летит. Я ж вас ещё совсем малышами помню. Хагрид ностальгически смотрел на них, готовый пустить слёзу. Но сам же себя одёрнул. Не хватало ещё заставить ребят чувствовать себя неловко. Разлив чай по кружкам, он отдал первую Гермионе, а вторую передал в руки Гарри. Миниатюрные в его руках — в руках детей смотрелись огромными чашами. Такого чая хватит на долгое время. А к нему нашлись овсяные печенья. Хагрид высыпал несколько на тарелку. Гермиона с кивком благодарности взяла одну печеньку. Гарри внимательно наблюдал за её эмоциями, чтобы понять, стоит ли ему рисковать пробовать угощение. Отчасти повезло, когда Дурик взлетел ему на колени, устраиваясь на них и мурлыча. — Накушался, малыш? От усатой морды хорошо несло рыбой. И какой же он был довольный! Стоило бы посмотреть, что за консервы были у Хагрида, чтобы приобрести такие же на лето. — А как у тебя дела, Хагрид? Что нового? — Да откуда ж у меня тут новое-то? Живу себе, за лесом смотрю. Молодые деревца подматываю, чтоб их ветрами не снесло и не помяло. На огородах Помоне помогаю. Да приглядываю, чтобы в Лес никто не заходил, и оттуда никто не вылезал. — Хагрид вдруг погрустнел. — Я тут Арагога хотел навестить, да не нашёл его. Куда он подевался на старость лет? Эх… Гарри ощутил острый приступ неловкости. Смертоносный приятель Хагрида оказался жертвой хэллоуиновских испытаний. Спасибо профессору Дэвису, он устроил незабываемые ощущения! — Арагог? — чуть нахмурилась Гермиона. — Кто это, Хагрид? — Ой, а тебе что ж, мальчишки-то не рассказали? — Нам с Роном не до того было, знаешь, — нервно сказал Гарри. Уизли будто призраком встал в хижине. — Ах, ну да, — понял Хагрид, вспоминая всё, что пришлось пережить в тот год. — Они ж с ним ещё на втором курсе виделись. Я их посылал в Лес, чтобы они с ним повидались, да расспросили по поводу той свистопляски! Подозревали же, что Арагог был тем существом из Тайной комнаты. А такого ну никак быть не могло! Только не мой Арагог! Он ведь милейшей души паучок, ведь да? — Конечно. Милый. Добрый. Гигантский. Говорящий акромантул, — проговаривая каждое слово с нервной усмешкой, Гарри посмотрел на Гермиону. До неё начало доходить происходящее, от того она бледнела прямо на глазах. — Ты имеешь в виду…? — Угу. — Вот-вот! Он же такой милый! Я его ещё маленьким воспитывал, пока сюда не принёс. Он уже состарился, ослеп, бедолага. Его дети, да внуки кормили, чем принесут. А теперь он подевался куда-то. Не умер. Тела-то нет. Гарри мысленно ломал голову, что теперь им делать. Оставлять и дальше ситуацию без внимания нельзя. Одно дело, когда не заходил разговор. А сейчас… Переглянувшись с Гермионой, Гарри понял, что та с ним солидарна. Нужно рассказать. — Хагрид, — Грейнджер взяла слово, но так и не смогла ничего выдавить из себя, когда великан на неё посмотрел. Слова застряли в глотке. Как такое рассказать? Пусть питомцы великана и были жуткими, опасными, не брезговали кого-нибудь сожрать, тот всё равно к ним привязывался. Его реакция будет… — Мы знаем, что с ним случилось, — всё-таки сказал Гарри. В конце концов, топор на череп Арагога вонзился именно с его рук. Ему и держать ответ. — И где же? Почему у вас такие лица? Что случилось? — чем больше Хагрид задавал вопросов, тем больше чувствовал волнение. Что-то ему уже нашёптывало о страшном. И он не хотел думать о том, что Арагог мог… — Мы были на испытании, — Гермиона отложила чашку с чаем и недоеденную печеньку. Руки подрагивали. Она крепко сцепила пальцы в замок. — Во время Хэллоуина. Всё это приготовил для нас профессор Дэвис. И… — Он притащил к нам Арагога в качестве противника. Нам… нет, я, — это была строго его ответственность, вместе они лишь сражались, а точка была поставлена им, — убил его. — Ч-что? — Да. В шарике был ключ. Мы его лопнули, а оттуда вылез он. Мы все вступили в сражение. Его пришлось одолеть. Прости, Хагрид. Я не хотел его убивать, но выбора не было. Гермиона заплакала, не выдержав давления. Стыд и вина сломили её, а реакция Хагрида, его беспомощный вид, окончательно добили. Уж кто-кто, а он точно не заслужил подобных вестей. И даже сейчас, спустя время и успокоение после пережитого, ребята не могли представить другой путь. Ключ от следующей комнаты шёл в награду за победу. Не больше и не меньше. — А его… — Хагрид шмыгнул носом, — похоронить-то можно будет? — Нет. Профессор Дэвис сразу обратил его в пыль. Хуже не придумаешь. Хагриду и похоронить осталось нечего. Гарри ощутил, как глаза заволокло слезами. Прощание — важная часть того, чтобы отпустить. Рубеуса и этого лишили. За полувеликана было по-человечески обидно. — Ну ладно, вы это… — вытирая слёзы рукавом, лесничий легонько похлопал по голове парня, а потом подошёл к девушке. Та, громко всхлипнув, прижалась к широкому боку, чувствуя щекой приятный шерстяной пояс. Хагрид осторожно её приобнял. — Не плачьте, слышите? Я не виню вас. У вас ведь не было выбора. Арагог, он… не жаловал людей. Он мог навредить. Если бы пострадали вы, мне было бы гораздо хуже. Старый друг не винил их за произошедшее. С груди гриффиндорцев упал огромный камень, мешающий нормально дышать и смотреть в глаза лесничему. — В следующий раз, мы можем сами вкусностей принести. Не всё же тебе одному на стол накрывать, — предложил Гарри, заодно окончательно уверяясь в том, что их будут ждать с теплом, а не холодом. Хагрид согласился на предложение, продолжая гладить Гермиону по голове, потому что та окончательно в него вцепилась. Успокоиться оказалось не так просто. Вина съедала со страшной силой. И всё же, слезы закончились. После них пришло волнение за свой внешний вид. Хагрид предложил умыться. Тазик с водой был принят с благодарностью. Приведя лицо в порядок, девушка стала чувствовать себя гораздо лучше. На душе лишь остался лёгкий, неприятный осадок. — Ребят, а вы это… Чего без Рона-то? Я его уже сколько не видел! — А он тебя не навещает? — удивилась Гермиона. — Хочешь сказать, он приходил к тебе в последний раз, когда мы были вдвоём?! — Так да! Вот и я про что! Думал, вы вместе втроём придёте-то. Или у него это, дела амурные, вот с вами и не пошёл? Постоянно пропадая в недрах гостиной, или вне её, Гарри не знал, что у Рона появилась подружка. Это удивляло, но душу не трогало. Совсем. А Гермиона знала об отношениях. Хмурость вкупе с заплаканным лицом смотрелось очень мило, по мнению Гарри. Но когда это недовольство было направлено в его сторону, становилось не до милоты, и уж точно не до смеха. Гермиона была страшна в гневе. — Мы теперь не общаемся с ним, Хагрид. Ты ведь помнишь, как он стал относиться к Гарри после второго курса? Его мнение не поменялось. И я сомневаюсь, что это случится когда-нибудь. Но я очень расстроена, узнав, что он перестал к тебе приходить после того, как и я перестала с ним общаться! — Как же ж вы так, а? После всего, что было, вам наоборот, вместе держаться надо-то… ох, — причитал Хагрид. — Как раз наоборот. Рон себя показал. После того, что было — лучше держаться от него подальше. Он ушёл на дно, пусть там и остаётся, — мрачно сказал Гарри, осознавая, что это очень некрасиво — говорить такое за чужой спиной. Но у него есть такое право, после всего, что пришлось вынести. И всё же, вышло слишком прямолинейно и грубо. Особенно для мягкосердечного полувеликана. Тот совсем уж тяжко вздохнул, усаживаясь в кресло, рядом с Клыком. Ему трудно представить, что закадычные друзья могли настолько рассориться с течением времени. Горе нередко сближало людей, но сейчас оно наоборот разделило. Гарри не жалел. Хотя бы потому, что теперь, не зависая с Уизли, стал лучше учиться. А ему это важно. Появился новый друг, во много раз лучше. Которому важна не популярность, а он сам. Какой есть. Бонусом шёл хороший ум, ответственность и нескончаемые шуточки. А ещё учтивость и понимание. Потеряв хорошее, Гарри обрёл лучшее.

***

Они сильно засиделись, как бывало на первом курсе — за разговорами и чаем. Пришли в гости, когда на небе сияло солнышко, и вот уже потемнело. До комендантского часа осталось не больше трёх часов. — Боже, сколько времени! — воскликнул Хагрид, бросив взгляд на часы. — Вам уже пора возвращаться. А мне бы стоило вас проводить. Давайте, ребятки, вставайте. А так не хотелось. Черничный чай сделал своё успокаивающее дело настолько хорошо, что разомлевшие ребята были готовы задремать на своих местах. Недостаток сна на них сильно сказывался. — Мы бы прямо у тебя заснули, Хагрид. Тут тихо, спокойно, — с улыбкой сказал Гарри, с удовольствием потянувшись. — Так вас в гостиной тогда потеряют, — полувеликан усмехнулся себе в усы. — Ничего, мы бы нашли способ незаметно скрыться, — поддержала Гермиона и тоже поднялась, сладко потягиваясь. — Когда-нибудь мы должны поспать в твоём доме. Он несёт такой сильный уют, что сложно остаться равнодушным. — Ну, захвалили, — добродушный лесничий улыбнулся ещё больше. — Лучше навещайте почаще. В следующем году, конечно. У вас тут сейчас дел куча. Желаю вам удачи на экзаменах, ребята. — Спасибо, Х… На улице раздался протяжный, женский крик. Гермиона застыла в ужасе, так и не произнося предложение до конца. Щелчки заклинаний, раздавшиеся сразу после крика, оборвались, сменившись на мужской крик ужаса. И так же быстро оборвавшийся. — Это Рон или мне показалось? — Гарри посмотрел на подругу. Одна секунда и они, не сговариваясь, рванули с места. Хагрид с опозданием последовал за ними, сразу как нашёл арбалет. Молодые бежали быстро, в сторону криков. Хижина Хагрида находилась совсем рядом с Тёмным лесом, буквально пожирающим собой тускнеющий свет заходящего солнца. Оттого казался ещё более жутким, чем днём. Особенно, когда знаешь, что в Лесу водятся существа, способные убить. Крики затихли, и это больше пугало, чем успокаивало. Если они не успеют — потеряют, и придётся искать по следам. Заклинание подсвечивания живых, которое сумела вспомнить Гермиона, дало результат: группа цветных всполохов со слишком причудливыми для понимания очертаниями нашлась дальше, по левую сторону, приближаясь к Лесу. Чем ближе ребята подбегали, тем громче слышали странный глухой стук по земле и треск веток. От увиденного кровь застыла в жилах, а волосы встали дыбом. К Лесу пугающе быстро ползло около пяти акромантулов, омерзительно хлюпающих мокрыми от яда жвалами. В своих крепких склизких паутинах они волокли по земле двух извивающихся жертв. Противное скрипучее верещание пауков-переростков звучало как насмешка. — Араниа Экзими! — прокричала заклинание Гермиона, направляя палочку на паука, несущего одну из жертв. Тот противно взвизгнул и отлетел на несколько метров. Мохнатые сородичи не испугались заклинания. Более того, трое с шипением и громким стуком лап бросились на волшебников, пока последний остался сторожить второе тело, закутанное в паутину. Ещё одна тварь пронзительно завизжала от боли, сразу после громкого щелчка. Громоздкий, тяжёлый арбалет полувеликана послал в чудовище толстенную стрелу. — Да что ж это такое?! С ума посходили, на учеников нападать! Урок вам преподать?! Я ж ещё вашего папашку мелким воспитывал! — возмущению Хагрида не было предела. Что удивительно, его слова были услышаны, и даже поняты, несмотря на кажущееся полное отсутствие интеллекта. Акромантулы остановились, поскрипывая жвалами. Из-за отсутствия лиц в привычном понимании, нельзя понять их выражение. Они просто стояли и смотрели на магов. А потом от одного из них последовало два длинных скрипучих звука, и они напугали больше немой паузы. Потому что были понятны. — Ты один уйдёшь. Не они. — А ну, пошли обратно в лес! И чтоб духу вашего здесь не было! Повторно заряженный арбалет наготове. Звуков, похожих на речь, больше не было, акромантул угрожающе клацнул жвалами, а после снова перешёл на родное для себя скрипение. Но даже в этом звуке отчётливо слышалась угроза. Сплюнув паутину на дерево, почти презрительно, «болтун» отдал приказ, после которого собратья последовали за ним, недовольно и противно голося. Гермиона бросилась к паутинному свёртку, оставленному без внимания, пока Гарри ещё приходил в себя. После такого-то зрелища. Хагрид тоже скорее побежал к кокону, убирая арбалет за спину. И вот тогда его пробрало от увиденного. В коконе, бледная как смерть, лежала девочка из Гриффиндора. Мисс Браун. А в том коконе, что разрезала с помощью палочки Гермиона — Рон Уизли. В обоих плюнули паутиной, чей яд очень опасен. Они надышались токсином, но точно выживут. Доза в паутине небольшая. Опомнившись, Гарри бросился к телу, как оказалось, Рона, и привёл того в себя. — Дёрнуло же вас потащиться сюда под самый вечер! Придурок ты! Всё ещё бледный, не понимающий, что происходит, рыжий парень дрожал и нервно оглядывался по сторонам. Если он что-то и слышал, мозг не фильтровал услышанное. Он был в шоке. В одном шаге от паники. О его боязни пауков и до того было хорошо известно, теперь фобия могла перерасти в настоящий ужас перед гигантскими арахнидами. Хлёсткая пощёчина привела в чувство. — Какого Мордреда?! — громко выругался Рон. Болезненный удар спровоцировал гнев. То, что нужно. Его способность затмевать любые другие эмоции как раз кстати. — Очухался! Молодец. Пардон, других успокоительных не знаю. — Рон, ты как? — Гермиона наклонилась ближе, беря парня за руку. Из-за волнения её собственные руки дрожали. — Опиши свои ощущения? Что-то болит? Есть тошнота? Может быть, проблема со зрением? — Нет! Я только в полном охреневании от того, что на нас напали паучищи, а потом ещё и треснули по башке! Намереваясь уйти подальше отсюда, Уизли покачнулся после первого же шага и прижал руку к голове. — Проклятье… — Сделай милость, не упади, — попросил Гарри, не имея желания поднимать его обратно с земли. — Не дождёшься, — выплюнул Рон, переведя злой взгляд на бывшего друга. А после огляделся. — Где Лаванда? — Она здесь, — ответил Хагрид, поднимая девочку на руки. Выглядела совсем миниатюрной, от того и беззащитной. Полувеликан смотрел на Уизли словно побитый пёс. — Мерлина ради, Рон, прости дурака старого. Если бы я лучше следил за этими наглецами и знал правду о Арагоге… — А чего о нём знать? Сидит себе в Лесу, и сидит. Рон не орал на Хагрида, а просто бурчал, что в его состоянии показывало — Хагрид для него всё ещё важен. — Так всё, нет его больше. Я лично его… — приглушённо сказал Гарри. — На уроке Дэвиса. — Чего?! — ошалел Рон. — Мы же тогда разделились. Вы ушли в другое место. А нам выпало это. Гермиона не даст соврать. Да и Невилла можешь спросить, он хорошо помог тогда. — Это правда, Рон, — покивала головой Гермиона, поднимаясь с холодной земли. До этого она болезненно бухнулась прямо на колени. Теперь они не только отбитые, но и грязные. — Нам предстояла битва с Арагогом. А теперь скажи, почему вы с Лавандой оказались здесь? Ты ведь прекрасно знаешь, как опасен Тёмный лес в дневное время, не говоря уже о вечернем! — Ну-у… — протяжное междометие означало полное непонимание, что ответить. Ничего не изменилось. — Это я виновата, — прохныкала Лаванда, подав дрожащий голос. — Хотела уйти подальше, чтобы нам с Бон-боном не мешали. Думала, пикник на природе устроить. Я и корзинку в кармане несла. — Молодое дело, — хмыкнул Хагрид. Вроде и понимающе, а вроде и осуждающе. — Нам нужно немедленно в больничное крыло. Хагрид, ты понесёшь Лаванду? — спросила Гермиона, на что получила кивок и тихое «Конечно». — Рон, ты с нами. Если будет сильно кружиться голова, опирайся на нас, хорошо? Гарри, встань по правую руку. — Может сразу носилки? Чтобы ходьбой не напрягать. По-честному, не хотелось быть опорой для того, кто подвёл его сам. — Засунь себе в жопу эти носилки. И не тащите меня. Сам пойду. Рон — страшнейший упрямец, даже во вред себе. Ну и пусть. Будет достаточно просто поддержать, чтобы он не упал. И без того встреча далеко не из приятных. А ведь день так прекрасно начинался.