Plavi, plavi

      Победа его опьяняет. Вечное дерби на Максимире выиграно так легко! Словно и не против одной из лучших команд лиги играли, а против «Задара». Даниел ничего не имеет против своего первого клуба, но где «Задар», а где «Хайдук»! Вечное дерби на Максимире — за «белыми»! Победа над «Динамо», победа над бывшим тренером «Хайдука» Желько Копичем, который сейчас возглавляет «синих». Ноль — два! Победа!       «Динамо» разбито, раздавлено — его только что трахнули на глазах десяти тысяч болельщиков. Даниел видит, как Марко Ливая смеется над Петковичем — нехер было трындеть в интервью до игры, что Бруно однозначно лучше Марко. Даниел присоединяется к смеху: они наказали «синих» за самоуверенность. Так им!       «Торсида» беснуется в гостевом секторе, дым от файеров поднимается в небо; полицейские беспокойно косятся на ультрас: Максимиру и так досталось, только бы не начали крушить все вокруг. Даниел и Марко подбегают к «Торсиде», поют вместе с сектором, потом — Даниел даже не замечает, как это происходит — фанаты приходят в подтрибунку Максимира. Его и Марко поднимают на руках к потолку, они продолжают петь, кричать, радоваться. Их захлестывает эйфория, они пьяны от восторга. Когда фанаты выносят его и Марко на улицу и подкидывают к небу, они хохочут, потом Марко сжимает кулак к нему и кричит: «Ненавидим "Динамо"!» Даниел мгновенно откликается: «Ненавидим "Динамо"! Это сербское название, это сербское имя, которое надо уничтожить!»       «Mrzim Dinamo, srpsko ime to!» — подхватывают сотни глоток у входа на Максимир.       Mrzim Dinamo! Srpsko ime to!       Их встречают в аэропорту Сплита как героев. Они и есть герои: Вечное дерби — за «Хайдуком»! Mrzim Dinamo! Srpsko ime to! поют они с Марко вместе с фанатами. Город сходит с ума, пьяный победой, ракией, радостью.       Mrzim Dinamo! Srpsko ime to!       Добравшись до дома, он звонит Доминику. «Дети Задара», они часто созваниваются после матчей, Даниел постоянно что-то советует их маленькому Ливе. «Маленькому Ливе» уже двадцать шесть, но привычка никуда не ушла. Как и дружба.       Доминик трубку не берет.       Не берет он ее и на следующий день, когда Даниел с ужасом видит на каждом новостном портале Хорватии заголовки: «Нападающий пламенных и бывший вратарь сборной распевали националистические песни!». Он кликает на первый попавшийся заголовок. Журналист сухо и коротко рассуждает, сойдет ли это «белым» с рук, какую позицию займет национальный союз. «Мы все понимаем, — пишет журналист, — что лишение Ливаковича позиции первого вратаря в пользу Грбича, вызов Влашича, который до этого несколько месяцев не играл, и введение на высшие должности Союза бывших игроков и руководителей "Хайдука" взаимосвязаны».       — Глупости, — раздраженно шипит Даниел. Вини приподнимает голову с подушки, смотрит на хозяина недовольно: что буянишь? — Просто откат после того, как Мамичи держали Союз за яйца. Время доминирования «Динамо» прошло.       И все же ему муторно и противно от самого себя. Srpsko ime to. Зря он так… Именно так. Можно было иначе.       Он снова и снова набирает номер Доминика, уже сам не зная зачем. Сказать: во втором голе надо было действовать по-другому? Подбодрить: не кисни, и у вас будут победы? Извиниться: это только эйфория, сумасшествие, голову сорвало? Попытаться оправдаться: ты же знаешь, я не ксенофоб, не националист, это просто старый чант, ничего больше?       — Это другое, — говорит он, когда Доминик все же берет трубку — двадцать пятый звонок? Сорок пятый? — Эти видео… Их отправили журналистам, чтобы заработать бабла. У нашего клуба все хорошо, вот вокруг него и раздувают скандалы на ровном месте. Ты знаешь, я уважаю все клубы. Даже «Динамо».       — Конечно, — легко соглашается Доминик. — Конечно это другое. Мы же живем во времена, когда «Хайдуку» можно все, а в его сторону даже посмотреть косо нельзя. Так что это другое. Ты ни в чем не виноват. Просто соперничество клубов. Никакой ненависти на национальной почве.       — Что ты несешь? — вскидывается Даниел. Слова Доминика неожиданно больно задевают.       — Ничего. Ничегошеньки. Бебека от судейства на четыре месяца отстранили за то, что он в частном разговоре сказал, что фанаты «Хайдука» размяукались — это ничего. Штрафы самые низкие в лиге — это ничего. Srpsko ime to — это ничего, это бывает. Ты же под нос себе пел. Кто-то посмел снять видео. А потом отправил жадным журнашлюхам. Это все ничего… братишка.       — В две тысячи девятом «Динамо» проехало по Максимиру, распевая «Хуй тебе, Сплит, мы чемпионы», — тихо говорит Даниел.       — Было дело. И хотя мне тогда было одиннадцать лет, я готов принести извинения «Хайдуку» за тот эпизод, — в голосе Доминика только бесконечная усталость и равнодушие. — Помнится, Келаву и Врдоляка за это штрафанули. Ты не волнуйся. «Риеку» за «Как хорошо снова трахать "Динамо"» оштрафовали всего на пять тысяч кун, вам с Марко, может, конечно, назначат побольше… Вот и узнаем, сколько стоит национализм для «Хайдука». А сейчас извини, мы с Комненом собираемся посмотреть кино. Сербское. Тебя, конечно, от этого, наверное, стошнит, но я повторю. Я собираюсь с сербом смотреть сербское кино.       Звонок прерывается короткими гудками.       Даниел тяжело опускается на диван, запускает пальцы в длинную мягкую шерсть Вини. На душе скребут кошки. Почему-то ему кажется, что он потерял что-то очень важное.       Даниел знает: он примет любой вердикт дисциплинарного комитета. И все же… И все же — он не имел в виду ничего националистического. Есть соперничество. Нет ненависти. Кто виноват, что многие чанты настолько старые, что несут в себе не только слова поддержки для своего клуба? Никто. Это — другое.       И к тому же — он улыбается краешком губ — как действительно прекрасно снова трахнуть «Динамо!»