Сколько длится твоё "навсегда"?

5:03, 12 ноября.       Аэропорт Пулково, хорошо обустроенный и выглядящий достаточно современно, в столь раннее время кажется неуютным и пугающим. Несмотря на это, люди вокруг больно уж бодрые, будто привыкли вести ночной образ жизни и для них привычное обычному человеческому сознанию утро уже перестало быть таковым. Агнес, не придавая большое значение своей поездке, имела с собой лишь небольшой рюкзак, который по сравнению с остальными атрибутами наряда был чересчур дорогим. Очередей на регистрацию уже не было, так как в скором времени должна была начаться посадка, поэтому Агнес без проблем проходит все стойки, но вдруг её останавливают на время при паспортном контроле. — Какие-то проблемы? – спрашивает обладательница карих глаз, не желая долго оставаться в этом месте. — Нет, никаких. Вы немного изменились, поэтому приятно наблюдать за Вашей красотой – отдавая паспорт его обладательнице, улыбается работник.       Девушка знала, что является привлекательной, но на самом деле её красота была достаточно обычной. Предельно высокий рост, длинные и густые волосы холодного оттенка коричневого, худое, но при этом мускульное телосложение, а глаза ярко янтарного цвета, но их ободок становился темнее, отчего глубина взгляда была внушительной. Лицо было округлым, кажется, что в детстве у Агнес были пухлые щёки, но сейчас от них осталось только отсутствие явных скул. Больше всего в её внешности всё же цеплял именно взгляд: тёмные и большие брови придавали ему грозности, а густые ресницы на немного округлых глазах делали его располагающим и добрым.       «Какой несуразный комплимент» - направляясь уже к своему сидению в самолёте, вспоминает Агнес. Она не придавала особого значения к словам людей, поскольку не считала это важным. Ничто больше не могло заставить её сердце встрепенутся.       В самолёте большинство людей в эконом классе были туристами, которые на выходные решили посетить столицу. Семьи с маленькими детьми, которые точно не дадут спокойно вздремнуть и побыть в псевдотишине, которая даже если бы и была, то разбавлялась гулом моторов. Но в любом случае родители этого чуда не выглядели счастливыми от того, что взяли его с собой в поездку. На удивление, в обществе всё ещё присутствует стереотип о том, что, если произошла беременность в возрасте двадцати лет, при условии неподготовленности будущих родителей, уже нельзя отказаться от неё, ведь люди стали взрослыми. Когда же будет принято заводить детей не просто от неожиданно сложившейся ситуации, а при возможности воспитать и подарить любовь ребёнку.       Поистине радостными кажутся лишь влюблённые, которые уже скрепили свои руки и вставили общие наушники, чтобы представить будто они одни в этом мире. Это безумно манящее и вознесённое тысячами писателями чувство любви, которые витает около таких пар. Многие отводят глаза, а кто-то даже смеет осуждать такое явное проявление своих чувств на публике. Кажется, что люди бывают настолько обижены судьбой, что представляют будто имеют право на осуждение чужого счастье. Просто иногда вспоминайте: это лишь момент, никто не знает, что на самом деле творится между ними и возможно это единственные разы, когда они могут получать позитивные эмоции от времяпрепровождения друг с другом.       «Полёт пройдёт достаточно быстро, главное успеть прочитать Солженицына».       Москва. Город, основанный в 1147 году, пьяницей, который проезжал мимо деревушки и решил переночевать в ней, а впоследствии отрубил голову городничему после очередной пьянки. Так, прославленный Юрий Долгорукий стал основателем будущей столицы. Большинство жителей этого города понятия не имеют об его истории, так как самым нужным в описании Москвы считают именно то, что она самый перспективный и богатый город страны, ведь все деньги будут потрачены в первую очередь на его благоустройство, в особенности тротуар. На самом деле в столице безумный ритм жизни. Абсолютно каждый здесь вечно куда-то торопится, чему соответствуют светофоры, настроенные на мизерное количество секунд. Люди неприветливы, неотзывчивы, а лица у них либо серьёзные, либо серые от усталости. Пожив в этом городе больше месяца, все представления о красивой и безупречной сказке распадутся о жестокую действительность.       Агнес, проезжая по когда-то родному городу, вовсе не испытывала приятные ощущения. Не было никакой тоски, лишь усталость от раннего рейса и желание побыстрее вернутся к домашней любимице. К счастью девушки, она не заметила долгого времени, проведенного в такси, и достаточно быстро заселилась в гостиницу на улице около известного каждому москвичу Ленинского проспекта. Юго-западный район принято считать достаточно тихим и спокойным, если говорить об улицах, близ находящихся с центром. Но что было важнее: этот район являлся родным для девушки. Именно его она старалась забыть, но память предательски помнила каждый его уголок наизусть.       «В Москве как обычно слякотно и холодно в ноябре. Но сидеть в этом номере никакого удовольствия не приносит» - проверяя вещи в рюкзаке, отправляется на прогулку Агнес. Ноги сами вели её по знакомым местам. Машины по-прежнему носятся на пределе допустимых значений, а люди под стать им. Но девушка вовсе не вошла в ритм Санкт-Петербурга и также шла будто торопилась по делам. Сама того не ожидая, она пришла в парк, который находится напротив дома матери. Стоя напротив клетки с волейбольной площадкой, Агнес не могла сдвинуться с места. Лишь мысли стремительно носились в её голове, перенося в юный возраст.       «Вдруг встречу? Исключено, только я возвращаюсь в эту преисподнюю».       Вечером, отзанимавшись со своим учеником, девушка решила спуститься в кафе для ужина. Место она выбрала не случайно, именно тут в последний раз она виделась со своим кузеном, с которым провела первые десять лет жизни бок о бок, поэтому считала его родным братом. Эти воспоминания о детстве она считала любимыми, поскольку не могла не вспоминать о них с улыбкой. То беззаботное время, когда предел мира был в их загородном доме, а за его территорией ничего не существовало для детей. Забота бабушки, воспитание от дедушки. Всё, абсолютно каждая деталь была восхищающей.       Долгие гудки, которые свойственны звонку кузену, поскольку тот являлся занятым человеком, но тем не менее это первый за год разговор, которого Агнес по-настоящему жаждала. — Приветик. Ну что ты, не повесился ещё со своей загруженностью? – с несвойственной ей бодростью говорит девушка. — Привет, да как обычно. Не могу сейчас разговаривать, прости – без какого-либо энтузиазма, устало сбрасывает входящий вызов Поул, не удостаивая сестру ничем более.       Обладательнице янтарных глаз стало самой не по себе от такого неожиданного своего радостного настроя. Уже прошло много лет с тех пор, как она перестала отмечать детали вокруг себя, показывать свою улыбку и хоть как-то активно проявляться в диалоге с людьми, считая, что оно того не стоит. Но почему-то именно в этом городе она продолжает безосновательно бороться за чужое внимание и любовь. Вновь разочарование не в действительности, а в своих опрометчивых поступках, после которого следует выкуривание сигареты. 13 ноября. Последний день в столице.       5 утра. Редкий момент, когда этот город никуда не бежит, забывая о духовных ценностях. Именно ранним утром можно по-настоящему насладиться тишиной и одиночеством. Одиночество – это одна из тем для дискуссий, ведь большинство считают, что это болезнь, от которой каждому нужно излечиться, возможно поэтому они и надевают на себя маски врачей и пытаются спасти больного. Но истина в том, что одиночество – это лекарство, которое скорее поможет обрести душевный покой и умиротворение с самим собой. «Тихо. Когда же исчез гул? А когда исчезли навязчивые мысли? Когда всё вокруг замолчало, а вместе с ним и я?» - мысли определённо не смирившейся с собой девушки, у которой вновь не получилось заснуть.

* * * * *

— Прошу тебя, закричи! Давай, разбей посуду, ну же! – пребывая в истерике, умоляла Элен. Но Агнес ни то, что слова, ни одним мускулом на лице не задвигала. Полная безразличность при том, что её подруга уже практически стояла на коленях и держала девушку за плечи смертельной хваткой. Элен жаждала услышать правду от подруги, желала, чтобы она опровергла чужие слова и дала надежду. Но надеждам свойственно разбиваться. — Прекрати молчать, что с тобой?! Ты никогда не была такой! Я же знаю, чего ты хочешь, так давай! — Значит, ты меня не знаешь. Отпусти. – прожигая ледяным взглядом, Агнес отдёрнула чужие руки и поспешила удалиться. Воздух был обжигающе холодным, но внутри у девушки всё полыхало. Она мечтала закричать, что есть мочи, выплеснуть весь огонь, чтобы снег вокруг растаял, и разбить кулаки в кровь. Но она лишь выдохнула и создала тем самым клубок пара, который быстро рассеялся. Это всё, что она смогла выплеснуть из своего нутра. «Ты же обещал быть рядом. Надеюсь, что там тебе будет хорошо».

* * * * *

      Маршрут был выучен шатенкой наизусть ещё в подростковые годы: до какого метро дойти, на какой станции выходить, на каком автобусе доехать до конечной точки. И вот, оказавшись в посёлке, в котором девушка проводила каждые выходные до переезда, а также выросла вместе с братом, она подходит к церкви и покупает цветы в лавке близ неё. Шаг за шагом, минуты превращались в вечность, а к горлу поступал ком. Но сейчас, неся в одной руке цветы и книгу «Три товарища» в ограниченном издании, Агнес абсолютна уверена в предстоящей встрече. Как бы тяжело ни было, что бы ни стряслось в её жизни, она отправляется к самому дорогому в своей жизни человеку – дедушке. Он подарил ей не просто приятные воспоминания из молодости, а достойное воспитание, за которое она будет благодарна до конца своих дней. Абсолютно все её взгляды на жизнь, принципы были нагло позаимствованы с уст дедушки. Именно эту встречу с родственниками она всегда будет предано ждать. — Доброе утро, Диди – ласковое прозвище, которое дал их дедушке брат, поскольку не умел выговаривать шипящие в раннем возрасте. — Давно у тебя никто не был, как я погляжу, - присев на корточки, Агнес начинает убирать засохшие цветы, — Прости, что так давно не навещала. Я принесла Ремарка, кое-как умудрилась купить лимитированное издание, надеюсь, что оно подойдёт для нашей библиотеки.       Обладательница карих глаз начала убирать снег, заваливший место около могилы, а после присела рядом с надгробием, приложив свою руку. Просидев так какое-то время, она поднялась и подошла к комоду, в который складывала самые эксклюзивные книги. Всё время, что Агнес пребывала около могилы, спина её была выпрямлена по законам этикета, а голова опускалась три раза: при приветствии, когда примкнула к надгробию и при прощании. Только выйдя с кладбища, девушка снова ссутулилась и опустила голову, скрывая слёзы, которые только проступили. — Прошу меня простить, что не оправдываю твои ожидания. Но… Знаешь, я так соскучилась. – безумно тихо, практически шёпотом, промолвила Агнес, смотря в высь, поскольку, даже не верив в бога, была уверена в том, что её безупречный Диди находится именно наверху.       Дедушка Агнес был и вправду честным, начитанным и мудрым человеком. До конца своих дней на первое место в жизни он ставил свою семью и её благополучие. Но несмотря на все свои заслуги, спустя практически пять лет после его смерти почти никто не вспоминает о нём. Боль от ухода прошла, а ностальгией многие пренебрегают. Лишь Агнес всё ещё цепляется за их общение, поскольку только дедушку она считает близким человеком, который от чистого сердца всегда заботился о ней.       Пора возвращаться в реальность. Её приезд в город, который девушка старалась оставить в прошлом, был вынужден встречей с отцом, и вот время подходит к её началу. Агнес считает часы до вылета и надеется, что встреча пройдёт для неё мимолётным ходом, ведь никакого желание не то, что видеть, даже общаться, отец у неё не вызывает. Это больше не детская обида. Это санкции, которые должны были облегчить повседневность девушки. — Как добралась? – присаживается Дионис, немного опоздавши на встречу. — Без происшествий, - отстранённо, смотря в окно бизнес-центра, в котором находилась кафе, отвечает Агнес. — Всех успела навестить? Друзей, родственников? – пытаясь поддержать видимость семейной беседы, продолжает отец. На самом деле ни одному из двоих не было комфортно. Каждый совершил ошибки в прошлом, за которые не хотел по началу нести ответственность, из-за чего последовали недопонимание, отдаление и, наконец, завершение каких-либо отношений, кроме денежно выгодных. — Да, всё прекрасно. – оборачивается Агнес, не имеющая больше желания для продолжения этих бессмысленных вопросов и ответов, и устремляет леденящий взгляд на собеседника. — Это правильно. Нельзя забывать о том, что ты являешься частью семьи. С каждой фразой местность возле Агнес и Дионисом будто начинала разгораться всё больше и больше.

* * * * *

— Ты неблагодарная мразь! Я ненавижу таких людей, как ты. Знай: ты никогда не будешь достойна моего доверия! – кое-как стояв на ногах и с практически закрытыми глазами, кричит недопустимо опьянённый Дионис. — И ты по-прежнему будешь молчать? Твоя слабость и трусость… Ты… Отродье, исчезни, - поняв, что дочь не удостоит никакой реакции, садится на диван рядом с ней. — Дионис, я не забуду. Никогда, - развернувшись и отправившись побыстрее на улицу для побега, произносит Агнес. Она старательно сохраняла спокойствие при монологе отца, но в душе, в которой за последние годы скопилось слишком много, девушка уже разревелась и разбилась. Больше для неё не существует кумира. Нет образа, для которого нужно стараться.

* * * * *

— Я был неправ, перепив, но и ты пойми меня. Я каждый день вкалываю на работе ради обеспеченного будущего, а ты отдаляешься от меня! — Ты был не прав, когда выбрал сторону своей жены. Ты стараешься для своего будущего, в котором даже не позиционируешь меня. Ты строишь новую жизнь, вычёркивая старую, а вместе с ней и меня! – опрометчиво кидается словами Агнес, желая быть услышанной. Желая образумить отца и услышать искренние извинения. Но она получает пощёчину. Вновь. — Поезжай к своей матери. Если образумишься, возвращайся. Теперь уж точно конец.

* * * * *

      Это не был долгожданный разговор отца и дочери после разлуки. Это была деловая встреча во время холодной войны. Ни один другого не простил, но старался отпустить. Лишь Виктория постоянно сталкивает их вместе. — Что ж, рассказывай: в чём причина встречи? – начал сверлить зеленоглазым взглядом Дионис. — Хочу начать жить одна. — Да, твоя мать звонила мне по этому поводу. Как собираешься отрабатывать? — Запиши в долг. Постепенно буду отдавать, получая оплату за занятия с учениками, - уверенно отвечает девушка, будто заранее предугадывав вопросы. — Может мне тогда и твоё детство посчитать за долг? – ухмыльнулся собеседник, - Я не даю в долг, – скрестив руки, устремил угрожающий и властный взгляд. — Каковы твои условия? – Агнес заранее знала, на что идёт. Она в проигрышной позиции, поэтому лучше сразу сдаться. — Ты знаешь моё мнение на этот счёт: я больше не собирался обеспечивать твоё существование. Тем не менее, мы заключим сделку. Я уже купил тебе машину, а теперь ещё и хорошую квартиру. Я предполагал, что, когда ты вырастешь, ты пойдёшь по моим стопам, я устрою тебя в своей сфере, но ты слишком упряма и хочешь построить свою жизнь сама, но ты по-прежнему зависима от моих денег, не странный парадокс? Твой младший брат уже сейчас понимает, что нет такого понятия, как моё бесплатное милосердие, поэтому трудится и учится в экономической сфере. Так объясни: почему после моей смерти вам достанется всё поровну, при разных условиях труда? — Говори прямо, - девушка переходит на такой же угрожающий тон, чтобы не показывать слабину и боль, которая пронзила сейчас давно забытую рану в сердце. — Ты подпишешь отказ от каких-либо претендентов на наследство. Эта квартира – последнее, что свяжет нас. После мы расходимся по разные стороны, как ты и мечтала. Каждый останется с собственной выгодой.       Это была не просто сделка, при которой в дальнейшем Агнес бы пришлось прислуживаться и помыкать своему отцу. Это соглашение значило нечто большее: Дионис отказывается от своей дочери. После подписания заранее подготовленного договора из кафе выходят уже не отец с дочерью, а знающие друг друга наизусть, гордые и одинаково упрямые незнакомцы.