Смертельно живые 2. Душа вампира

Я ни в чём не откажу… («Лесник» Король и Шут)

      Эллиот не знал, как долго продлилась его пытка, да и не хотел думать о ней. Сейчас, его голова была наполнена звериными чувствами, а весь мир приобрёл совершенно иной вид, такой, каким его видят животные. Казавшаяся ранее белой плитка в ванной, на самом деле была покрыта мелкой сеточкой застаревших трещин, будто морщинами. Деревянные шкафчики ранее выглядевшие уютными, стояли потрескавшиеся, да и сама ванная комната потеряла былую чистоту и красоту. Юноша горько усмехнулся. Он никогда так чётко ничего не видел, даже в очках. Зрачки его вытянулись вертикально, как у кошки, и почти сразу же лениво стали принимать прежние округлые черты. Слух Эллиота тоже обострился настолько, что тот слышал малейшее шуршание мыши под скрипучими деревянными досками пола. Юноша чуял холодный запах колодезной воды, деревьев и собаки. Он доставлял дискомфорт, щекотал в носу и заставлял Эллиота морщиться от отвращения.       Лесник видел свой успех и не хотел останавливаться на достигнутом. Для успешного выполнения приказа ему нужно полностью сломать волю этого существа. С каждым новым словом и упрёком в собственной бесполезности и беспомощности, Том еще сильнее расковыривал сердце юноши, обнажая его нежную и израненную душу, чтобы потом растоптать её со всей своей волчьей жестокостью. Лесник по-хищному оскалился, искренне радуясь тому, как быстро угасают искры человечности в этом измученном теле ракшаса. Ликантроп представлял, каким великолепным украшением послужит на стене спальни большой ковёр из цельной тигриной шкуры. Или же можно оставить это существо в качестве своеобразного домашнего питомца. Всё равно никто и никогда его больше не увидит. Осталось только дождаться, когда остальные члены команды падут от лап одичавшего от обиды собственного товарища.       Единственной помехой на пути его идеального плана пока только оставался лич. Адам практически не разговаривал с лесником и держался обособленно от остальных, лишь время от времени переговариваясь с Августом и прячась от приставучей Шизы. А теперь он еще и периодически патрулирует лес. Том отчётливо понимал, что с таким противником меряться силой не было смысла, всё равно лич превратит его в кучку праха и не поведёт бровью. Здесь нужно было включать хитрость. Лесник покосился на мокрую махину полностью обратившегося ракшаса, отчаянно вылизывающего свой жёсткий мех языком, подобно домашнему коту. - Пойдём, ты, наверное, проголодался. Сегодня у меня для тебя особенное угощение. Думаю, оно точно придётся тебе по нраву, - глаза лесника сверкнули опасными огоньками. Он жадно втянул ноздрями воздух, представляя сладкий аромат еды для своего питомца и облизнул губы. Он и до этого кормил Эллиота только одним видом еды, но приготовленным. А сейчас подаст сырым, чтобы тот привыкал к раздиранию туш еще живых жертв. Он достал из шкафчика массивный собачий ошейник и надел его на шею ракшаса. Том отошел на несколько шагов, полюбовался на своё «творение» и, подозвав зверя к себе, повел его в столовую, где его уже ждал приятный сюрприз, доставленный прямиком Левиафаном.       За ужином кукушка уже отмерила ровно двенадцать часов. Лесник вздохнул. Нужно поторопиться и вернуться домой, пока остальные не хватились его и не стали искать. Проблемы ликану не нужны. Том отвел ракшаса снова на чердак подальше от посторонних глаз, запер домик, на всякий случай обозначив, что он жилой и, опасливо оглянувшись по сторонам, накинул на голову глубокий алый капюшон, будто бы скрывая от невидимого наблюдателя своё лицо, и осторожно двинулся по уже заученной наизусть лесной тропке.       Том постоянно приглядывался к кустам, принюхивался, будто пробуя окружающий воздух на вкус, выискивая еле заметные нотки мертвечины, преследующие лича. Лесник не знал, вернулся Адам, или всё еще ходит по лесу. Несмотря на то, что ничего странного в ежевечернем обходе не было, юноша не хотел встречаться с пугающей нежитью нос к носу. Он опасался, что каким-то образом это существо вытянет из него всю правду и самым изощрённым образом накажет. Лесника передёрнуло от жестоких кровавых сцен пыток, ярким пятном вспыхнувших в его голове.       И само провидение будто бы прислушалось к немым мольбам Тома и помогло ему: путь до дома оказался безопасным и вполне обыденным. Совсем скоро среди чащи открылась освещенная огороженная опушка и здание, из окон которого брезжил тёплый свет, и время от времени был слышен звонкий, как новогодние колокольчики, жизнерадостный смех Шизы. Лесник немного притормозил, вслушиваясь в недовольное ворчание Динь и подколки со стороны Охотника. Волна тёплой, наполненной радостью, ностальгии прокатилась по его одинокой душе. Он вспомнил свою некогда счастливую семью, дружные посиделки у камина с горячим какао и свои мечты о том, как станет самым хорошим человеком на свете. Губы его, растянулись в по-настоящему доброй улыбке, а по щеке скатилась унылая слеза тоски по уже прошедшим временам.       Как бы Том не уговаривал себя внутренне, но эти путники своим поведением и заботой напоминали ему семью, разрезая уже заживший шрам душевной раны. Он кровоточил внутри, вызывая сильную боль и тоску, заставлял переосмысливать свои поступки. Том искренне не хотел, чтобы они уезжали, но не мог ослушаться приказов Демона. К тому же, он почти завершил своё задание. Навряд ли Шиза будет так же прижиматься к нему за обеденным столом, когда узнает, ЧТО он сделал с её обожаемым Эллиотом, и навряд ли Охотник будет так же, как самый настоящий дедушка, рассказывать замечательные истории из своей жизни, сидя в большом мягком кресле после того, как услышит правду. Обратного пути для оборотня уже нет.       Том вытер рукавом кофты мокрые от слёз глаза и, натянув уже опостылившую маску доброжелательности на лицо, вошёл внутрь дома, словно бы сейчас ничего не было. Он осмотрелся, отмечая присутствующих и выискивая среди них мрачную фигуру лича. Адам находился в гостевой комнате и лениво увиливал от настойчивой просьбы Шизы спеть какую-нибудь песню. С души лесника будто камень упал. Лич ничего не нашёл. Это не могло не радовать. Лесник облокотился о дверной косяк и облегчённого улыбнулся. - Том. Хорошо, что ты вернулся. Я видел в спальне гитару. Умеешь играть? - Вывел из лёгкой задумчивости юношу вопрос лича. Лесник слегка вздрогнул от неожиданности, ведь до этого момента Адам к нему так открыто не обращался. Он перевёл взгляд на собеседника и, столкнулся с ядовито-зелёными, отражающими смертоносную суть сидящего напротив существа, глазами. Они внушали инстинктивный страх, который каждый раз заставлял тело ликантропа биться мелкой, почти незаметной дрожью. - Тогда не мог бы ты её принести? - Продолжил свою мысль лич. - А…Да, конечно, - отстранённо кивнул лесник и двинулся по направлению к свой спальне, где как как раз и находился музыкальный инструмент. Том прихватил с собой корзину с вещами, чтобы скрыть её от возможных любопытных глаз и пошёл по коридору, в котором, будто бы прячась, стояла Румпель.       Женщина прижималась к холодной стене лбом, обхватив голову руками. Было отчётливо видно, что её мучали мигрени, и Румпель пыталась это ото всех скрыть. До этого вечера у женщины получалось это вполне неплохо, однако всякому терпению когда-нибудь приходит конец. Голова, обычно всегда свежая и лёгкая, разрывалась от обилия знаний, информации и желаний людей, что раздавались в ней непрекращающимся потоком тихого шёпота, похожего на белый шум. Он мешал Румпель думать и трезво мыслить, превращая её существование в сущий ад. Женщина, в попытках заглушить эту пытку, пила один порошок обезболивающего препарата за другим, совершенно не беспокоясь о допустимых дозах, всё равно ведь так просто не умрёт. Она ещё не выполнила своё задание, а, значит, нужна Демону. Румпель прекрасно знала, что все её попытки своими силами остановить мучение - лишь пустая трата времени. Ей поможет только одно лекарство.       Том, отмечая болезненное состояние женщины, засмотрелся на неё и нечаянно наткнулся на дверной косяк. Корзина наклонилась, и из-под белой ткани, закрывавшей содержимое, выкатилось такое румяное, алое, налитое сладким соком, который вот-вот разорвёт тонкую кожуру и зальёт своим мёдом всё вокруг, яблоко. Женщина проводила его голодным взглядом, жадно втягивая раздувающимися ноздрями еле ощутимый фруктовый аромат. Рот её наполнился слюной только от одной мысли о сладости плода. Да, это было точно оно, то самое яблоко, которое ей постоянно давал Левиафан, ошибки быть не может. Только этот фрукт мог вызвать в ней такие сильные эмоции.       Румпель тут же потянулась за плодом, обхватив его своими дрожащими от желания руками. - Откуда оно у тебя? - почти шёпотом проговорила она, уставившись полубезумным взглядом на лесника. Том удивился оказавшемуся в корзине презенту и, обругав мысленно всю родню (если такая вообще есть) Змея до пятого колена, попытался сделать максимально отстранённое выражение лица, будто бы это и не его яблоко вовсе. - Да не знаю, может, кто в корзину подкинул в благодарность ненароком. Я же часто помогаю заблудшим путникам в лесу, - пожал плечами Том. - Да, например кому-то с тёмно-синими волосами, вечной ухмылкой и именем Левиафан, - съязвила Румпель. - Извини, я не всегда спрашиваю, как зовут тех, кому нужна моя помощь, - продолжал изображать глупого Том.       Женщина, до этого так мучавшаяся от головной боли, поменялась в лице. Всегда по-конторски приветливая улыбка Румпель исчезла, а в глазах вспыхнула злость, обнажая её настоящие эмоции. Она невнятно что-то прошипела и быстрым жестом достала из кармана какой-то предмет. Он опасно сверкнул металлическим блеском, отразившимся от горящих в коридоре ламп. Том, решив, что Румпель, в порыве своего голодного безумия, достала нож, отклонился в сторону, чтобы избежать ожидаемого удара, и тут же тихо вскрикнул от резкой боли: все его конечности, словно паутиной, оказались обвязаны прочной золотой нитью, тянущейся прямо от зажатого в ладони женщины веретена. Не зря ведь её все называли «Румпель». Лесник прохрипел, ощущая как с виду тонкая, похожая на струну, яркая полоса сдавила его горло. - Я. Ещё. Раз. Спрашиваю. Откуда. У. Тебя. Это. Яблоко. - прочеканила, выделяя отдельно каждое слово, Румпель. - Повторяю еще раз. Подкинули в благодарность, - хрипло ответил лесник, не отступая от своих слов.       Удавка на его шее затянулась еще сильнее, впиваясь в тонкую смуглую кожу. Несмотря на своё незавидное положение, он бесстрашно смотрел на женщину, прекрасно понимая, что ничего она ему не сделает. Слишком подозрительным будет внезапное исчезновение хозяина дома. В данный момент они находились в одной лодке. По-любому вынужденные «товарищи» Румпель даже и не догадывались о её связи с Левиафаном, и навряд ли они обрадуются, если услышат горькую правду. А лесник найдёт способ, как донести эту информацию до нужных ушей. Он ухмыльнулся, недобро сверкнув глазами. - Ослабила бы хватку, а то убьёшь меня, потом проблемы будут, - ядовито улыбнулся Том, - и не только от новых друзей, но и от старых. Да и яблоко не получишь. Женщина шумно выдохнула и, ослабив нити, с еле слышимым, похожим на тихий писк комара, жужжанием, свернула их снова в веретено. Юноша потёр оставшиеся от тонких пут красные следы и зажмурился от неприятных ощущений. Один на один сейчас он не выстоит перед этой грозной женщиной, значит, нужно выходить из положения хитростью. Впрочем, как и всегда. - Съешь яблочко, может, и накопившаяся злость уйдёт, - промурлыкал он, окончательно выпрямившись.       Румпель фыркнула. Ей не нужно было чужое приглашение, она и без того знала, что этот «подарок» адресован ей. Женщина покрутила плод в руках и с жадностью откусила большой кусок, чуть ли не замычав от обволакивающей горло сладости. Головная боль начала потихоньку отходить, а сознание проясняться, позволяя добавить новый фрагмент информации в паззл под названием «пропажа Эллиота». Открывшиеся обстоятельства как раз и стали тем самым связующим звеном для всех происходящих в этом проклятом лесу событий. Наконец-то всё встало на свои места. - Где Эллиот? - Прямо спросила женщина, пристально посмотрев на Тома. - Я же уже сказал об этом ранее. Неужели запамятовала, - продолжил увиливать от прямых ответов лесник. Он понимал, что сейчас его зажали в угол, однако сдаваться без боя не собирался. Шанс остаться нераскрытым всё еще был, значит, нужно было за него цепляться всеми возможными способами. - Эй, ну ты где там!? Я только уговорила Кощея спеть! Вдруг он опять убежит! - Раздался из комнаты бодрый голос Шизы, смешанный с недовольным ворчанием лича.       Девушка, судя по глухому звуку, спрыгнула с кресла и, бодро топая своими маленькими ножками, прошла к леснику. - Да вот Румпель меня остановила, попросила прощения за то, что подумала, что это я куда-то спрятал Эллиота, - развел руками в стороны Том, - а на самом деле нужно было просто подключить немного своих связей и попросить, чтобы нужные люди предоставили всю информацию про пассажиров нужного рейса. - Это правда? - Недоумённо посмотрела на женщину Шиза, - ты думала, что Шапочка во всем виноват? Ты посмотри на него! Он же такой добрый и хороший! Вампирша прижалась к леснику, будто бы закрывая его собой от недовольной Румпель. Женщина немного опешила от такого резкого поворота событий. Вопрос, который она хотела задать Тому буквально несколько секунд назад, противным комом застыл в её горле, пытаясь всё же вырваться наружу. - Д-да, было такое. Сама понимаешь, в нашем мире нельзя никому доверять, - откашлявшись, процедила сквозь зубы женщина, - еще раз прости меня за глупые подозрения, Томас.       Имя лесника Румпель выделила особенным тоном, так хорошо сочетающимся со снова вспыхнувшей в глазах злобой. Выкрутился всё же, словно бы змеем был он, а не Левиафан. Не зря же говорят, что нет хитрее и опаснее существа, чем то, которое зажато в угол. Женщина решила сейчас играть по правилам хозяина дома. Слишком поздно выяснился этот важный кусок правды. Если вывалить его сейчас на всех, то лесник ускользнёт, а вместе с ним и Эллиот. К тому же, Том мог с лёгкостью рассказать о её связях с Левиафаном и доказать, спасая свою шкуру. Этот человек сделает всё для своего выживания. Румпель сделала неосторожный и необдуманный шаг, снова наступая на те же грабли, что и много лет тому назад. Она поддалась собственным эмоциям, решив выяснить всю правду «в лоб», и за это сейчас расплачивалась сполна. Противник воспользовался этим и ловко перехитрил её. - Ничего, - губы Тома растянулись в довольной широкой улыбке, - осторожность никогда не помешает. - Помиритесь! - Потянула за рукав юношу вампирша, - а то так и дальше ругаться будете. Том снисходительно протянул руку, чтобы закрепить согласие, однако Румпель не торопилась её жать, всем своим видом показывая своё презрение. Однако, стоявшая совсем рядом Шиза решила сделать по-своему и, схватив женщину за руку, положила её сверху на ладонь лесника и крепко сжала. - Вот, теперь мы снова все заживём дружно. А для этого нужно всем вместе спеть песню. Так что пошли за гитарой.       Она подтолкнула лесника вперед и утянула дальше вплоть до спальни, оставив Румпель одну в коридоре с надкусанным яблоком в руке. Женщина сжала его со всей силы, представляя, как по законам всех фильмов, оно разлетается на множество кусочков. Однако с плодом ничего не произошло. В голове она проклинала всеми возможными способами Левиафана. Ей была не понятна его игра, мотивы и поступки: то он помогает и даёт подсказки, а то, наоборот, вставляет палки в колёса, мешая общей цели. Похоже, это существо для неё навсегда останется загадкой, ровно как и еще один знакомый флейтист. Женщина вздохнула, отгоняя неприятные мысли о нечисти, и задумалась о пропаже Эллиота. Учитывая открывшуюся новую информацию, становится очевидно, что к его исчезновению приложил руку лесник, однако он не сознается. Этот человек - не поглощённый отчаянием одинокой вечной жизни Принц, так просто отгадать его мотивы и распутать клубок нитей души не получится. В крайнем случае, придётся применять обратную сторону своей способности и вырывать правду силой.       Пока женщина стояла и, поглощённая своими мыслями, сверлила взглядом пол, из гостевой комнаты стал доноситься весёлый гомон. Том, ведомый неугомонной Шизой, уже принёс обещанную гитару и сел её настраивать. Охотник крутился рядом и, как настоящий дед, недовольно бурчал, что лесник всё неправильно делает, а Шиза в нетерпении елозила по креслу, уже приготовившись услышать чудесный голос её любимого Принца. Её совершенно не беспокоил тот факт, что его тело занимало уже другое существо, голос-то должен был остаться таким же чудесным. Священник сидел и, не обращая внимание на всё, молился, видимо, по уже укоренившейся привычке. Румпель подняла свой взгляд, оторвавшись от долгих размышлений, и посмотрела на развернувшуюся суматоху. Губы женщины растянулись в лёгкой улыбке. Атмосфера среди её новых товарищей была сейчас почти семейная, тёплая и уютная. Конечно, сейчас она могла бы ворваться и одним хлёстким ударом правды разрушить эту идиллию, но женщине не хотелось. Её сердце терзало гнетущее предчувствие беды, поэтому она хотела, чтобы сейчас все эти существа предались столь ценным минутам обычного счастья. Румпель откусила еще кусочек яблока, предаваясь ещё одной дозе неги от сладости плода и осталась в коридоре наблюдать за происходящими событиями. Она считала себя заслуженно лишней на этом празднике счастья.       Лесник, уже настроивший инструмент, спросил, какую песню хочет услышать Шиза. Девушка радостно покачала головой и напела уже знакомый всем мотив последней песни Золушки. От чего-то вампирша была искренне уверена в том, что если Адам исполнит её, то непременно вернёт себе часть утерянной памяти, ведь именно эта композиция стала решающей. Том недолго подумал, перебирая пальцами струны. Так он подбирал необходимые аккорды для того, чтобы его мелодия была как можно более похожей на оригинал. И, спустя несколько минут, юноша произнёс радостное: «Готов!» Он провёл своей широкой, покрытой грубыми мозолями, ладонью, по корпусу и принялся наигрывать в меру громкую нежную мелодию вступления. Шиза, поджав под себя ноги, закрыла глаза, и закачалась в такт музыки, с нетерпением дожидаясь прекрасного голоса певца. Все остальные присутствующие замерли, ведь не только вампиршу долгое время терзал вопрос о сохранности таланта юноши после его смерти.       Адам откашлялся, якобы прочищая своё горло, для пущей важности. Из всей песни он помнил только первые две строчки, которые нехотя и провыл. Гитара почти тут же затихла. Лич очень сильно старался, и даже втянул в себя побольше воздуха, чтобы появилась возможность именно пропеть строки, однако некогда нежные, наполненные болью от страданий лирического героя, слова, превратились в грубое хрипение, которое можно было сравнить со скрипом ржавой телеги. К тому же лич не попал ни в одну ноту, отчеканив слова, как стихотворение. Шиза от неожиданности широко раскрыла глаза. Все её надежды вместе с этим ужасным пением рухнули подобно карточному домику. Остальным же стало ясно: таланта в этом существе не осталось ни на грош. - Так, погодите-ка! - Прервал воцарившуюся тишину Охотник, - раз наш красавчик больше не певун, то я могу его заменить. Он усмехнулся, гордо выпятив свою грудь. - Вы не смотрите на то, что у меня проблемы с лицом и рукой, я ещё ого-го! Да меня в армии всем взводом слушали вечерами! Томас, ну-ка, дай инструмент, сейчас слабаю , - громко произнёс он, проведя обожжёнными изуродованными пальцами по своим густым усам и бороде. Мужчина аккуратно, почти нежно взял гитару у лесника, плюхнулся в одно из кресел, покосившись на любопытные взгляды толпы и, небрежно ударив костяшками по струнам, затянул. - Вот и поме-ер дед Макси-им, да и х… Не успел он закончить песню, как тут же получил весьма ощутимый удар металлической рукой по голове. - Отец, давай что-нибудь поприличнее, - сквозь зубы процедила Динь. - А что там не так? Дед воскрес? Я хочу дослушать эту песню! - Проканючила Шиза. - НЕТ! - выкрикнули все хором. Охотник встал со своего кресла, давясь от смеха, и подошёл к любопытной вампирше. - Не переживай, мы ее с тобой потом разучим без этих ханжей. Он взъерошил её розовые волосы и вернулся на своё место. - Ну, раз вы так настаиваете на смене репертуара, то-о-о Мужчина еще раз провёл пальцами по струнам и, взяв три своих любимых аккорда, затянул какую-то малознакомую армейскую песню в простецкой, но приятной для слуха, в отличие от пения лича, манере. Так прошла одна песня, вторая, третья. Динь и Шиза, погрузившись в народное творчество Охотника даже стали подпевать ему, не зная слов песен. Да оно и не нужно было, так как хорошее настроение будто бы само их надиктовывало в уши. Томас усмехнулся. Ему эта сцена напоминала последнюю ночь в каком-нибудь кемпинге для юных скаутов, даже костёр посреди гостиной захотелось разжечь. Он тихо встал и, сославшись на неотложные дела, отправился в лес.       Лич, посидев немного, тоже решил выйти наружу. Август, сидящий с угрюмым лицом и явно не разделяющий весёлое настроение остальных, отправился следом. - Тебе тоже не комфортно там находиться? - Спросил нефилим, подозвав жестом сыча - Нет, мне всё равно, где сидеть. Я хочу в последний раз обойти лес. Завтра же мы всё равно уезжаем, - холодно бросил лич. Священник пожал плечами, однако остался рядом. Находиться в компании молчаливой нежити ему сейчас было намного приятней, чем среди шумной толпы.       Лич прикрыл глаза, с шумом втягивая в себя свежий вечерний воздух. Он не чувствовал ни его температуры, ни запаха и ни в коем разе не наслаждался свежим ароматом хвои. Адаму нужно было сосредоточиться. В узких щёлках между веками стал проклёвываться слабый зелёный свет, а зрачки под тонкой кожей быстро задвигались, будто бы сейчас мужчина просматривал ускоренную съемку с камер наблюдения за местностью. Отчасти это так и было, ведь такой метод сканирования помогал ему буквально прочувствовать каждый всплеск некроэнергии, вызванный смертью. Вот, в двухстах метрах волки поймали и разодрали косулю, а чуть ближе сова вцепилась острыми когтями в еле живую от ужаса мышь. И таких мелочей еще много, как и всегда было около дома лесника. Лич решил пройтись дальше, ведь его способности не безграничны и такое сканирование покрывает лишь определенный участок территории, словно скатерть.       Август решил отправиться следом. Он был отчасти заворожён тонкой работой лича и хотел своими глазами пронаблюдать за ней. Способности этого существа были воистину поразительны своей мощью и самыми разными способами применения. Священнику было интересно, зачем Адам так старательно «ощупывает» своими невидимыми обычному глазу нитями каждый уголок леса, ведь таким образом он может обнаруживать только мёртвых существ. Живого Эллиота таким методом он никогда не найдёт. Но вот, спустя несколько сотен метров лич резко остановился, глаза его широко раскрылись под стать раздувшимся от возбуждения ноздрям. Адам уловил весьма сильный всплеск некроэнергии подобный тем, которые он ощущал рядом с разбитыми автомобилями или местами побоищ. Однако источник столь крупной волны располагался далековато, поэтому до нежити доходили лишь слабые отголоски, которых, впрочем, было достаточно для определения следа. Лич обернулся, подозвав парой пальцев к себе Августа. - Сходи за остальными, тут обнаружилось нечто весьма интересное.       Священник кивнул и скрылся в темноте чащи. Через минут пять, продираясь через редкие кусты и наступая почти на все валяющиеся на земле ветки, к застывшему на месте Адаму подошли все, кроме Румпель. Она решила остаться в доме, сославшись на весьма важный телефонный звонок. Лич в нескольких словах рассказал о том, что обнаружил, опустив ненужные подробности. Сейчас было не до этого: нужно было как можно быстрее добраться до столь мощного источника некроэнергии, пока он не ослаб. Адам снова глубоко втянул воздух, широко раскрыв полностью светящиеся ядовито-зеленым светом глаза, не оборачиваясь на остальных. Лич выглядел жутко, будто бы только что сошёл со страниц комиксов, посвящённых ужасам. За долгое время использования своих способностей его некогда изящное и красивое тело заметно иссохло так, что брюки и кофта сидели на нём, как на вешалке. Кожа на лице посерела и кое-где стали проступать трупные пятна. Динь напряглась, увидев такое преображение лича. Девушка, конечно, понимала, что смерть непременно когда-нибудь возьмёт верх над занятым телом, однако даже и не подозревала, что это случится так скоро. Значит, на какое-то время им придётся здесь задержаться, чтобы Адам смог себе подыскать более «свежее» вместилище.       Лич покачнулся, развернувшись лицом к источнику некроэнергии, и широкими, почти бесшумными шагами, двинулся прямо по направлению к ним. Остальные, не ожидая ничего хорошего, поплелись следом. - Эй, деда, - дёрнула за рукав Охотника явно перепуганная Шиза, - а как ты думаешь, это не связано с лешим? - Каким таким лешим? - Отозвался мужчина. - Ну, с этим, который живёт в лесу. Я думаю, что Том ходит каждый вечер с корзинкой, полной еды, чтобы его задобрить, а он в ответ даёт вкусное мясо и помогает ему хорошо ориентироваться в этой густой чаще, - пояснила девушка. - Не существует никаких леших, - буркнул Охотник, - Томас просто в очередной раз вышел на обход. К тому же, ты же не знаешь, что он там несет в корзинке.       Он скосил взгляд на Шизу. Девушка подозрительно замолчала, убрав хитрую мордашку в складки рукава его куртки. - Так, тебе говорили, что рыться в чужих вещах неприлично? - Сделал замечание он. - Говорили, - виновато пискнула девушка, - но мне было та-ак интересно, что я однажды не выдержала и подсмотрела. Там внутри лежало много еды и какая-то чистая одежда. Вот я и сделала вывод, что это для лешего. - Еда и одежда говоришь? - Переспросил Охотник. - Да! Будто бы он и вправду был Красной Шапочкой и передавал корзинку бабушке, - уверенно кивнула девушка. Мужчина крепче перехватил охотничье ружье, висевшее за плечом, и нахмурился. Уж больно ему не понравилась услышанная информация, ведь на обычный обход леснику не нужно было много провизии и тем более сменной одежды. Значит, это он кому-то носил. Но кому? В голову мужчины закрались самые тёмные и крамольные мысли, которые в точности раскрывали гнусный план Тома, однако говорить об этом он Шизе не стал. Не за чем так сильно ранить её неокрепший детский ум, кто знает, чем это закончится. - Чего замолчал, деда? - Ещё раз дёрнула за рукав его девушка. - Да так, задумался о том, как, наверное, повезло бабушке с таким заботливым внуком, - бросил неуверенно мужчина. - О! Да у нас с тобой сходится мысли! Я тоже об этом подумала. Том очень хороший и добрый. А еще знает очень много интересных историй. Кощеечка и Августушка всегда такие хмурые в последнее время, отказываются со мной говорить, а он - нет. Шиза улыбнулась, прижавшись сильнее к Охотнику. Она вспомнила последний проведённый вечер за костром и интересными байками о весьма интересной жизни лесника. Перед лицом вампирши явственно предстало его смуглое лицо, озарённое нежной улыбкой, яблочного цвета глаза, обрамлённые мелкими, почти незаметными, морщинками. Девушка вздохнула, снова захотев туда, к нему, а не в непонятное и явно опасное место. - Стойте, - раздался холодный, но громкий голос лича. Он поднял вверх руку, жестом показывая, что на этом моменте их путь завершён. Глаза мужчины разгорелись ещё сильнее, полыхая от переизбытка выброса некроэнергии, а из полуоткрытого рта повалил зеленоватый пар. Было абсолютно ясно. Лич пришёл туда, где ему самое место. Все остальные замерли, прислушиваясь к окружению.       Среди резкого треска деревьев и редкого шуршания проснувшихся ночных обитателей леса, явственно раздавалось приглушённое рычание и чавканье, доносившееся из-за кустов. - Кажется, какой-то волк поймал добычу и решил плотно поужинать, - усмехнулся Охотник, - а вы развели тут панику. Он развернулся, чтобы пойти обратно в уютный и тёплый дом, как тут лич, совершенно игнорируя его фразу, раздвинул ветки низкорослых кустарников. Там, на поляне, освещаемой только тусклым светом полного диска луны, находился полностью разорённый кемпинг людей, решивших испытать свою храбрость и провести ночь в лесу, по которому, как твердят слухи, рыщет злобный ликантроп. Посредине, на обугленных камнях кострища, лежали оторванные руки и ноги, покрытые уже местами засохшей бурой кровью. Неподалёку, словно сломанные игрушки, были разбросаны разорванные части бывших людей.       Над одним из искалеченных тел нависла сгорбившаяся фигура и с особым аппетитом пожирала внутренние органы, наслаждаясь каждым кусочком изысканного лакомства. Оно не было похоже ни на волка, ни на медведя, ни на еще какого-либо известного хищника, хотя бы потому что у него было получеловеческое строение тела и полосатая тигриная шкура. Лич кинул камень, чтобы привлечь внимание существа, однако оно не отреагировало, не желая отвлекаться от своей долгожданной трапезы. Но Адам оказался весьма настойчивым для многовековой нежити, и стал закидывать маленькими камешками существо, выводя его из терпения. В итоге чудовище протяжно рыкнуло, развернув кошачью морду и показав испачканные кровью острые белые клыки. Оно встало на свои мощные ноги во весь внушительный рост и лениво махнуло в сторону нежити своей массивной лапой. Одной из четырёх. - Божечки, да это же… - Шиза прикрыла рот рукой, не решаясь озвучивать конец своей фразы. - Да, нашлась потеряшка, - отозвалась Динь, отодвигая поражённую шоком вампиршу в сторону.       Ракшас злобно рыкнул, нервно покачивая длинным, вымазанным в крови, хвостом из стороны в сторону. Он внимательно осматривал своими кошачьими глазами окруживших его существ, совершенно не узнавая в них некогда горячо любимых товарищей. Сейчас для него они были лишь препятствием перед сытным и вкусным ужином из столь сладкой человечины. Охотник, не раз имевший дело с дикими животными, решил не провоцировать ракшаса и начал делать медленные шаги назад. - Что с ним будем делать? - тихо поинтересовался он у Августа, - можно вернуть Элли в исходное состояние? Священник внимательно посмотрел на сгорбившуюся фигуру тигра и на его пустой взгляд, лишённый всякой человечности, и неутешительно покачал головой. -Элличка, т-ты..- ошарашенно повторяла Шиза, медленно, шаг за шагом, приближаясь к свирепому ракшасу без тени страха. Сейчас все её мысли были полностью поглощены искренним удивлением, смешанным с ужасом. Девушка не могла уложить в своей голове, что он всё это время был в этом лесу, совсем рядом, и за всё прошедшее время настолько одичал. Она протянула свою тонкую бледную руку вперед, чтобы дотронуться до своего друга. Мышцы на теле существа взбугрились от напряжения. Оно протяжно рявкнуло и в доли секунды прыгнуло на вампиршу, намереваясь перегрызть ей глотку. Все остальные кинулись, чтобы предотвратить трагедию, однако тигр оказался быстрее.       Шиза зажмурилась, выставив руки вперед в слабой попытке защититься, и звонко закричала, приготовившись к худшему. Но, видимо, судьба сегодня была на её стороне, и вместо острых клыков, она ощутила рядом что-то мягкое и горячее. Девушка на секунду подумала, что Элличка опомнился, как это всегда бывает в сказках, и заключил её в свою дружественные объятия, но, когда она открыла глаза, то сильно разочаровалась. Закрыл вампиршу собой не Эллиот, а тот самый ликантроп, которого они так усердно столько времени искали в лесу. Он был очень похож на ракшаса: такое же полузвериное тело, только морда волчья, вытянутая, а мех более длинный и жёсткий. Ростом и мускулатурой это существо в разы уступало тигру, однако было более ловким и манёвренным. На шее у ликантропа всё еще оставались остатки от его человеческой одежды в виде обрывков уже знакомого красного плаща. - Томас, - ахнула девушка, удивляясь всё сильнее и сильнее. - Интересно, а дальше Румпель покажет своё умение плести из соломы золото? - усмехнулся Охотник. Мужчину позабавил такой расклад событий, ведь сейчас всё слишком напоминало события каких-нибудь переделанных страшных сказок. Оборотень шумно выдохнул, имитируя смех, ведь этот старик был очень близко к правде, хоть и не осознавал этого.       Увидев волка, тигр заметно ощетинился, но нападать не стал, будто бы боясь гнева существа, отошел в сторону, всё еще прикрывая собой растерзанных людей, как законную добычу. Том отошёл от Шизы, горделиво махнув хвостом. Всё-таки его труды не прошли даром, и Эллиот слушался его в любом обличии. - Интересно, а если я между вами встану, то желание исполнится? - Решил разрядить обстановку Охотник и, взяв в зубы сигарету, направил ствол ружья на оборотня. - Ну-ка, Шиза, напомни, как закончилась сказка про Красную Шапочку? - Спросил он, покосившись на девушку. - В-волка пристрелили ох-хотники, и разрезали ему брюхо, - дрожа от накатившего удивления произнесла девушка. - Так вот, пора заканчивать эту пьесу. Мне она не нравится, - прохрипел мужчина и, прицелившись, метко выстрелил в оборотня. Однако пуля так и не долетела до своего адресата. Раздалось глухое рычание. Тома по щелчку пальцев закрыл собой Эллиот, получив ранение в одну из рук. - Правда же полезно иметь ручного тигра? - усмехнулся оборотень. - Тц, - бросил Охотник. В такой ситуации, когда тигр будет отчаянно защищать своего хозяина, он не сможет ранить ликана. Дрянь дело. - Эй, усатый-полосатый, - переняла инициативу на себя Динь, решив отвлечь ракшаса на себя, - посмотри, я тут, и тоже вкусная. Она взлетела вверх на своих крыльях и игриво показала одну из ног. Тигр притих, уставившись на возможную добычу, но без приказов своего хозяина не сдвинулся и с места.       Лич покачал головой, оценив ситуацию. Они переглянулись с Августом, видимо, сойдясь на одной мысли, что пытаться как-то отвлечь Эллиота будет бесполезно. Значит, нужно прибегать к самым кардинальным мерам. Адам взял сигарету у Охотника и, протяжно втянув в себя терпкий дым, и выдохнув уже другой, зеленоватый. Он опасным облаком стал продвигаться прямо к Ракшасу. Шиза, увидев это, округлила глаза и с застывшим в горле вопросом посмотрела на совершенно спокойного лича. - Не переживай, ему не будет больно, - ледяным голосом пояснил Адам. Девушка, не поверив собственным ушам, зажала голову и стала отчаянно махать ей из стороны в сторону. Она не могла позволить Элличке умереть, ведь в сказках всегда обращённые в зверя люди всё равно не теряли своей человечности и возвращались к нормальной жизни. Вампирша продолжала наивно верить в то, что Элличка одумается и перестанет кидаться на её друзей, защищая предателя-лесника, словно цирковой дрессированный тигр. Нужно только подойти к ракшасу и обнять настолько крепко, чтобы волна её любви прошла вплоть до его сердца.       Шиза сжала руки в кулачки, собрав последние крупицы смелости, и, рассыпавшись на мириады бабочек, подлетела к взбесившемуся и пытающемуся избежать ядовитого облака тигру. Она заключила его фигуру в свои объятия так крепко, как могла, пытаясь своими отчаянными криками достучаться до человека внутри страшного зверя. Вампирша даже зажмурила глаза, приготовившись к чуду, однако вместо волшебного исцеления, получила лишь болезненно-жгучий удар по лицу. Бритвенно-острые тигриные когти глубоко вонзились в её плоть и разорвали её в попытке откинуть девушку, словно надоедливого клеща. Шиза обмякла от второй волны шока. Она даже перестала чувствовать боль, осев на землю, как мешок с крупой. Вампирша схватилась руками за окровавленное, изуродованное лицо, другой вытирая текущие слёзы. Солёные капли, попадая на раны, еще сильнее ранили её, маленькими вспышками жгучей боли напоминая о том, что её друга больше нет. Эллиот навсегда умер внутри этого чудовища. Он стал бесстрашным, но потерял себя. Такова была цена его желания.       Не в силах больше никуда двинуться, вампирша подняла взгляд, столкнувшись с напрягшейся, готовой к прыжку фигуре тигра. Его отчаянно пыталась сбить Динь, то налетая на него, то сбивая с толку своим ультразвуком, однако тот уже выбрал свою цель в виде весьма аппетитной вампирши, кровь которой он уже почувствовал, слизав с лап. Она опьянила и одурманила ракшаса, завладев полностью всем его сознанием. Тигр продвинулся вперед, отмахиваясь от монашки, как от комара. Сейчас он хотел съесть Шизу без остатка, проглотить даже хрупкие косточки. И ничто в этом мире его не остановит. Тигр протяжно зарычал и, махнув полосатым хвостом, прыгнул на беззащитную вампиршу, которая уже приготовилась принять свою судьбу. Однако смертельного удара не последовало.       Ракшас остановился и замер на месте в нескольких сантиметрах нависнув над Шизой. Из его груди торчала бурая, почти звериная рука, сжимающая ещё бьющееся горячее сердце. Оно истекало кровью, окрашивая столь прекрасный мех в алый цвет. Горячие багровые капли, словно слёзы, капали на одежду и руки вампирши. Тигр шумно вздохнул в последний раз и медленно, поддерживаемый своим убийцей, осел на траву, постепенно приобретая свой человеческий вид. -ЭЛЛИЧКА! - Закричала пронзительно Шиза, осознав, что только что произошло. Девушка подползла к юноше, захлёбываясь в новом приступе слез, и приподняла своими трясущимися руками его светлую голову. - Не умирай, пожалуйста, мы сейчас что-нибудь придумаем. Кощеечка новое сердечко принесет. Только дыши! - Быстро говорила она, пытаясь неловкими и угловатыми движениями реанимировать парня. Её слова, звучавшие отдалённым эхом в его ушах, вызвали лёгкую улыбку. Он вспомнил эту забавную девушку и чувствовал себя очень виноватым по отношению к ней. Эллиот хотел извиниться, погладить её по голове, но слова так и застыли плотным комом в его горле. Тело стало тяжёлым, а мысли поглотило в вязкую пучину темноты. Старая рана, которую так радушно залатал Демон, больше не болела. Он понял, что не нужна ему была такая храбрость, но было уже слишком поздно. Не зря говорят, что смерть проясняет мысли. Его время всё же пришло. Обмякшее тело Эллиота постепенно стало рассыпаться мелким блестящим песком. Девушка отчаянно пыталась его схватить и собрать в одно целое, но он проходил сквозь её пальцы и уносился ветром далеко-далеко, оставляя после себя лишь полное боли отчаяние.       Август покосился на Адама, тело которого, наоборот, стало восстанавливаться и свежеть, будто по волшебству. Надо будет потом это обсудить, а сейчас важно другое. Священник посмотрел на то место, где стоял ликан и разочарованно выдохнул. Волк сделал своё гнусное дело и всё же убежал. Теперь его точно не поймаешь!       Тело Эллиота тем временем полностью растворилось, оставив после себя красивый тигриный коготь, который Шиза с особым трепетом прижала к своей груди и застыла, как и тогда, после исчезновения Золушки.