Смертельно живые 2. Душа вампира

      Идея Охотника о том, что можно обратиться за помощью к некоей даме, у которой и имя-то ненастоящее, не давала Августу никак уснуть. Поначалу священник думал, что дело в том, что он со своим выдающимся ростом ютился на раскладном кресле, пока все остальные гордо занимали его кровать. Спать, свернувшись чуть ли не на пополам, было крайне неудобно. А потом мужчина всё же понял, что дело совершенно в ином. Всё это время в голову священника лезли самые разные мысли: начиная от его самых первых воспоминаний в чёртовом цирке нежити, заканчивая последними событиями. Он искренне не понимал, как докатился до того, что теперь тесно общается со всякими разными безбожными существами. Это выбивало мужчину из колеи и расширяло его давно закостеневшие границы видения окружающего мира, пошатнуло его деление всех на белое и чёрное. Они все ведь просто должны найти филактерии, верно? Какие-то предметы, в которых заключены части души исчезнувшей Евы. Но только где их искать и как они выглядят? Раньше он никогда ни с чем подобным не сталкивался и поэтому ощущал себя героем сказки, которому нужно найти «то, не знаю что». И чем дальше Август вместе со своей спутницей и по совместительству с подстрекательницей, погружался в дело, тем больше вопросов в его голове возникало. Душа у нефилима болела, нет, ныла, будто бы её постоянно пронзали тупой раскалённой иглой. Нехорошее предчувствие. Будто бы совсем скоро случится нечто такое, от чего пошатнётся весь мир. Но как это может быть связано с поиском какого-то филактерия? Бред какой-то. Да и Мудролика молчит, значит, все его размышления - не больше, чем пыль. И зачем он только вообще решился на эту авантюру с исполнением желаний. Сразу же ясно, что «госпожа Румпельштильцхен» не обычная женщина, что так отчаянно желает всем помочь, но и на демона не похожа. Слишком бесхитростная. Голова мужчины начала ныть протяжной болью от переполнявших её мыслей. Казалось, что еще одна, и сознание нефилима распадётся на множество маленьких кусочков. Наверное, он слишком серьёзно взялся за это дело. Август изначально рассчитывал на вялые поиски каких-то предметов, связанных с Евой, и даже самостоятельно копался в церковных книгах и искал информацию о тех, кто служит Смерти. И многое не сходилось. То ли информация в трактатах, проверенная веками, уже устарела или изначально была неправильной, то ли Ева и вправду хранит в себе намного больше секретов, чем это кажется на первый взгляд.       Нефилим устало вздохнул и, хрустнув затёкшими суставами на ногах и позвоночником, поднялся со своего кресла. Он огляделся вокруг, внимательно обведя взглядом спящих соратников и бодрствующую Шизу, сидевшую тихо над какой-то книгой. Он мельком заострил взгляд на чтиве, искренне удивившись тому, что на страницах не было ни одной картинки. Это было очень странно и не характерно для вампирши. Шиза всегда выбирала только самые яркие книги со множеством цветных картинок, которые та с большим удовольствием рассматривала, гладила своими пальчиками, будто пробуя на ощупь, и даже разговаривала с некоторыми изображениями. А вот текст девушка, наоборот, читала очень неохотно, считая это скучным и неинтересным. Что с неё взять, ребёнок. А тут же она, низко склонившись, внимательно изучала какой-то старый талмуд, который вытащила из небольшой личной библиотеки мужчины.       Август осторожно встал и почти бесшумно подошёл к девушке, нагнулся, чтобы лучше посмотреть, что она читает, явно обеспокоенный такими переменами в её поведении, а потом закатил глаза. Шиза, прикрывшись копной светло-розовых волос, сладко спала, нависнув над книгой. Мужчина улыбнулся, оставляя девушку в покое. Похоже, за последние дни он стал слишком мнительным. Чтобы побороть свою бессонницу, Август решил пойти на кухню и немного перекусить в надежде, что на сытый желудок сонливость накатит намного быстрее.       Мужчина осторожно, не включая света, прошёл через комнату по коридору на кухню, и только ступил на порог, как тут же замер на месте, широко распахнув свои чёрные, словно Бездна, глаза. Все его мышцы сковало будто бы золотой шёлковой нитью. Он больше не мог сделать ни шагу.

***

      Утро следующего дня для всех началось сумбурно и скомкано. Оставшийся переночевать Охотник боролся со странной тяжестью в голове, Динь отчаянно молилась, стоя на коленях, а Эллиот, словно собака, спавший в ногах, оказался вообще на полу. Шиза, как была за книгой, так и осталась. Когда она открыла свои глаза, то искренне удивилась тому, что вообще могла заинтересоваться столь ветхим и неинтересным чтивом. Наверное, девушка вчера была слишком уставшей и обиженной, раз решила взять её. Вампирша попыталась вспомнить, о чём эта книга, и даже отрывками пыталась прочитать, но так и ничего не поняла. Вроде буквы знакомые, в слова складываются, а смысл фраз терялся. И почему именно эта книга? Она повертела её в руках, понюхала, учуяв запах пыли, плесени и старости. Точно такой же аромат был в склепе у Евы.       Сердце вампирши болезненно сжалось. Может быть, именно этот запах и подтолкнул её к тому, чтобы взять этот талмуд. Шиза закрыла книгу и осмотрелась вокруг, отметив внутренней «галочкой» всех присутствующих, а еще то, что в столь маленькой квартирке стало слишком тесно. Однако одного члена команды она так и не нашла. Августа на месте не было. Не сказав ни слова, вампирша, мягко прошла через комнату, заглянула в коридор. Обувь мужчины на месте, значит, он тут. Может, в туалете сидит? Нет. И там пусто. Тогда оставалось только одно помещение - кухня. Любопытная Шиза направилась прямиком туда и, как только заглянула внутрь, то, оторопев от неожиданности, громко завизжала.       Все остальные, услышав звук, что исходил очевидно от Шизы, тут же побежали, чтобы посмотреть, что же такое страшное могло напугать столь безрассудную вампиршу. Девушка, вся растрепанная и неумытая, и вправду стояла на пороге кухни, уставившись расширившимися глазами в одну точку. Она указывала пальчиком на Августа, что стоял на столешнице. Он был босой, одетый в изрядно мятую пижаму, а его и без того сероватая кожа, словно бы еще более выцвела. Священник постоянно, что-то шептал себе под нос и обезумевшим не моргающим взглядом смотрел в одну точку. Пол под ним был полностью усеян нежными лепестками, словно сказочным ковром, что еще более оттенял всю ужасающую картину происходящего. Мужчина писал короткие фразы, обрывки слов и фразы на обоях собственной кровью, прокусывая палец за пальцем. Шиза вцепилась своими маленькими ручками в подошедшего Эллиота и повисла на нём. Девушку мерно било мерной дрожью от страха. Она искала защиты и поддержки и защиты от оторопевшего от увиденного юноши. Только лишь Охотник и Динь оказались самыми бесстрашными. Они, осторожно ступая, прошли внутрь кухни, чтобы взглянуть на эти самые надписи, состоящие из слов «Смерть», «Война», «Уничтожение», «Змеи», «Геенна», смешанные с отрывками из каких-то произведений, написанных на малознакомом языке. - Я есмь Альфа и Омега, начало и конец . - Проговорила замогильным голосом Динь, - «Откровение» 8 стих. Написано на старославянском. - Что это такое? - Поинтересовалась пытающаяся по-своему разобраться со всем Шиза. Девушка попыталась пройти внутрь, сделав маленький шажок, но была тут же удержана Эллиотом, который боялся не меньше её и отчаянно выдумал причины, по которым он должен сию минуту покинуть это место, оставив всех остальных решать эту проблему. Вампирша сильно мешалась юноше, одним своим взволнованным видом взывая к его мукам совести.       Шиза безотрывно смотрела на обезумевшего Августа и что-то тихо нашёптывала себе под нос. Ей было жалко своего компаньона и приятеля, с которым она долгое время делила одну крышу над головой. А вдруг он не придёт в себя и останется таким навсегда? Что с ним делать? Шиза покосилась на монашку, пытающуюся расшифровать письмена. Она-то точно его убьёт при первом же удобном случае. Сердце вампирши словно бы повторно замерло. Она не хотела, чтобы Август пострадал, но и не знала, как ему помочь. Сейчас мужчина выглядел безумно опасным, и даже чем-то напоминал её саму. Шиза двинулась ещё чуть вперед, вытянув ручку, но тут же снова была остановлена крепкой хваткой Эллиота. Юноша боялся оставаться один, да и не хотел, чтобы сейчас, в такой напряжённый момент, вампирша выкинула ещё какую-нибудь опасную штуку.       Нефилим тем временем выглядел всё хуже и хуже. Его бледная кожа, казалось бы, совсем лишилась крови и посерела так, будто бы тот умер и восстал из мёртвых. Письмена, находящиеся по всему телу, становилась всё бледнее и бледнее, осыпаясь целой вьюгой из розовых лепестков, продолжавших устилать весенним ковром весь пол. Мужчина смотрел немигающим взглядом на то, что выводили его тонкие паучьи пальцы, и удовлетворённо улыбался, когда его мысли совпадали с тем, что написано. Август был на грани безумства и ясности, жизни и смерти. Разрушительная сила, сдерживаемая силой языческих печатей, вырывалась наружу, словно бы желая показать себя во всей красе. Он не обращал внимание ни на кого, кто присутствовал в данный момент на кухне и наблюдал за ним. Мир вокруг него разрушился и перестал существовать. -Я есмь испытующий сердца и внутренности; и воздам каждому из вас по делам вашим. - Продолжила чтение Динь, - он пишет обрывками. Она обернулась на Шизу. - Похоже, безумство заразительно, - хохотнула монашка, получив в ответ змеиное шипение вампирши. - И что делать с ним будем? - Дрожащим голосом проговорил Эллиот. Священник открыл рот. И беззвучный его глас разрушительной волной затряс стены. Эллиот осел на пол, опираясь на твёрдо стоящую на ногах Шизу. Динь пригнулась вместе с Охотником. Они переглянулись между собой. С вампирами и нечистью воевать - дело одно, а вот пытаться обезвредить обезумевшего нефилима - совершенно другое. Никто не знал, как правильно поступить в сложившейся ситуации. Монашка только читала об этих гигантах в священных писаниях, но никогда не видела их сил вживую. И сейчас девушка остановилась на мысли, что больше и не хочет лицезреть истинную суть отца Августа. Нефилим закричал еще раз, от чего Шиза зажмурилась и, зажав голову руками, запищала от разрывающих нутро ощущений. Секунда и смутно знакомый зелёный росчерк связал тугой еле ощутимой плетью тело Августа, опутывая все его вены подобно паразиту. В воздухе запахло чем-то едко смрадным, гнилостным, а все лепестки, лежавшие плотным ковром, рассыпались в труху. - И смерть и ад повержены в озеро огненное. - Раздался непривычно низкий голос Шизы. Глаза девушки горели ярко-зелёным светом, а с её рук, окутанных антрацитовой дымкой, начинала потихоньку слезать серевшая, терявшая жизненную энергию, кожа. Девушка менялась, превращалась в нечто пугающее, окутывающее первобытным страхом и первобытным холодом.       Нефилим стал биться в некоем подобии агонии, пытаясь выбраться из своих плотных пут. И чем больше он их касался, тем сильнее они заставляли его кожу тлеть. Он беззвучно кричал от пронзающей боли, сотрясая все пространство вокруг себя. Все остальные застыли, переводя взгляд то на Шизу, явно потерявшую себя, то на обезумевшего Августа. Эллиот предложил единственно правильный для себя выход - выход из этой квартиры. Динь потянулась к своему оружию, а Охотник решил прикрывать свою дочь сковородкой, готовясь к битве с двумя реликтовыми монстрами не на жизнь, а на смерть.       Всё разрешил яркий мягкий свет, не такой обжигающий, как солнечные лучи, а тёплый, подобный материнским объятиям. Он проник в комнату через окно и заполнил собой исписанную частично разрушенную кухню. Все застыли, уставившись на источник этого почти божественного сияния. Там, около окна стояла она, будто сошедшая с полотен самых искусных художников, как всегда одетая в самые тонкие одежды богато украшенные вышивкой и драгоценными камнями, переливающимися всеми оттенками небесной синевы от исходящего света. Её коса цвета тёмного шоколада, украшенная благоухающими живыми цветами орхидей и тонкими жемчужными нитями, ниспадала на тонкие плечи. Она сейчас была совсем как человек. Только сияние, да совиные перья выдавали в ней ту, которая восхищала всех своей добродетелью, волею, смирением и красотой. Её красивые губы, опечаленные тем, что происходит вокруг, разомкнулись. И полилась чудесная, заполняющая весь разум и мысли, песня. Она заключала в свой сладостный плен не только сердца всех присутствующих, но и их души. Девушка взяла в одну руку своё перо, что засияло тем же мягким светом, а другой стала выводить узоры в воздухе. Она пела и исполняла незатейливый танец. Гамаюн колдовала, пользуясь силами, дарованными людской верой и тем, что ей досталось в наследство от давно уже ушедших на покой божеств. Это лечило ошалевшие умы лучше оружия.       Глаза Шизы потухли, снова окрасившись в голубой свет. Девушка глупо улыбнулась и, протянув вперед свои ручки, осела на пол, теряя последние крохи своего сознания. Зелёные путы спали. Нефилим, почувствовав свободу, захотел выбраться, убежать, пытаясь вырваться из наваждения. Но эта песня и свет послужили будто бы маяками его сознанию. Потихоньку его проклятая душа выходила из темного болота прозрения навстречу её. Той, которая всегда для него была большим, чем светом надежды. Мудролика поймала его, не давая упасть и вместе с ним села на пол, положив его голову на свои колени. Она нежно стала поглаживать мужчину по жёстким черным волосам, продолжая петь свою чудодейственную песню. Август судорожно выдохнул и закрыл глаза. Сейчас уже он наконец-то может отдохнуть.

***

      События минувшего дня растворились в голове мужчины, как в тумане, оставив лишь лёгкий шлейф отчаяния, разрушений и странного властного голоса, что призывал его уничтожить всё вокруг своей силой. Заглушало это кровавое марево только воспоминание о прекрасной и печальной песне, столь волшебной и сказочной, подобной ангелу хранителю, только с совиными крыльями. Стоп! Август резко распахнул свои глаза. Он лежал на кровати, бережно завернутый в одеяло, словно младенец. Мужчина привстал и оглянулся. Вокруг - никого. Только всё то же несмолкаемое тиканье старых настенных часов прерывало тишину. Неужели всё, что было, ему только приснилось? Он медленно встал с кровати, чуть не упав от внезапно накатившей слабости, залез в шкаф, посмотрел за креслом, шторами. И вправду, никого. Неужели и Ева, и Шиза, и Эллиот, и Охотник - это всё плоды его воспалённого воображения. Слишком уж всё было реально.       Август шаркающей походкой прошёл в ванну и посмотрелся в небольшое, покрытое белёсыми разводами, зеркало на стене. Его лицо заметно осунулось, а глаза выглядели слишком уставшими от столь долго сна, однако все знаки на месте, и даже лепестки не так сильно разлетаются по сторонам. Священник поскрёб руками заметно отросшую щетину и решил привести себя, а, заодно все свои мысли в порядок.       Позже уже более бодрой и довольной походкой он пошёл на кухню, обрадовавшись тому, что Шизы не существует, и она его никогда и не тревожила. Но реальность разбила все его фантазии вдребезги, словно шкодной ребенок хрустальную вазу. Там, за столом сидела Мудролика в своей человеческой ипостаси, только одетая более приземленно: в жёлтое лёгкое летнее платье с узорами из крупных подсолнухов. А её волосы ловко перебирали маленькие пальчики вампирши, как всегда слишком вычурной и яркой. Шиза, закусив язык, с особым старанием плела замысловатую причёску, нахваливая красоту и густоту волос собеседницы. Со стороны они напоминали двух сестёр, что выросли вместе, а оттого и хорошо ладили. На минуту мрачное лицо Августа озарилось тёплой улыбкой. Ему всегда было приятно наблюдать за ними, когда они вот так вот проводили время вместе. -Доброе утро, Август, - проговорила, не оборачиваясь, Мудролика. Август кашлянул в кулак, немного спешившись от внезапного внимания к себе. - И вам того же. А что тут происходит? - Спросил он, стараясь не выдавать своих эмоций. - Ой, Августушка. Тут у тебя самовар протёк. Та-акое вытворять начал, что жуть, - отозвалась Шиза. - Какой самов…Подожди, откуда ты таких слов нахваталась? - Забурчал священник. - Так Динь сказала, когда с дедой тащила тебя на кровать, - пожала плечиками вампирша. - Хорошо. А если по-серьёзному, то что вчера было? - Ты вчера своей кровью всю кухню исписал. Библию цитировал, отдельные слова вырывал из неё. Если это, на тебя так гений поэтический накатывает, ты хоть запирайся где-нибудь, - раздалось запыханное бурчание Охотника. У мужчины под мышкой было несколько рулонов обоев, а в руке пакет с коробочками клея. Он обернулся и указал на все «художества» Августа. - Если ты решил обновить ремонт на кухне, то сказал бы прямо. Нечего устраивать такое представление. Ты Элли напугал так, что он чуть тут пирамиду Хеопса не построил, - рассмеялся мужчина.       Священник вздохнул и подошёл ближе к надписям, чтобы как можно детальнее их изучить, но ничего нового для себя так и не открыл. - А где, кстати, Кикимора и Элличка? - Поинтересовалась Шиза. - Пошли по одному очень важному поручению, - уже более буднично ответил Охотник. Август потёр свой подбородок и приземлился на один из стульев. Он напрягся, отчаянно пытаясь вспомнить, что с ним стряслось прошлой ночью, но всё было словно бы разорвано и покрыто плотной пеленой тумана. Священник шумно выдохнул. Такое с ним случилось в первый раз, и что-то подсказывало, что не в последний. - Я ничего не помню. Абсолютно, - проговорил он. - Есть вещи, которым не место в нашей памяти, - отозвалась Мудролика, - они засоряют голову и мешают здравым мыслям. Сразу отвечу на мучающий тебя вопрос, Август. Нефилимы не обладают даром предсказания. Следовательно, то, что вчера произошло - чей-то злой промысел или же доброе предостережение. - Так какое же оно доброе? Вон, Августушка себе все ручки порезал. А если бы он умер от потери крови? - Возмутилась Шиза. - Быстрее бы тогда соседи с мышами полегли от отравления его желчью, - хохотнул Охотник.       Священник скривился, всем своим видом изобразив, что шутка была весьма глупая и не нужная. Он перебирал в голове слова Мудролики, пока тут его не осенила мысль. - Почему ты обмолвилась про предсказание? Ты ведь тут не просто так, верно? Мудролика мягко отстранилась от Шизы и, развернувшись ко всем, слегка кивнула. - Ты, как всегда, весьма внимателен, Август. Моё предназначение - в своих песнях предсказывать бедствия и трагедии, что будут в будущем, предрекая то, что нельзя предотвратить. Однако моя последняя песня…- Девушка замялась, - я пела те же строки, что писал и ты. Я - языческое создание, а цитирую святые писания. Мне показалось это слишком странным. К тому же в Ирие в последнее время стало неспокойно. Солнце временами заслоняют тёмные грозовые тучи, а под корнями яблонь стало виться всё больше и больше змей. Надвигается что-то намного серьёзнее очередной войны. - Но будущее же изменчиво. Не факт, что всё сбудется. И вообще, что это еще за «Откровения»? - Решил встрять пришедший Эллиот. - Знаком с понятием «Апокалипсис»? - Ответила Динь. - Угу, - кивнул Эллиот. - Так вот, в этой книге как раз подробно и описано, что будет с миром, когда наступит конец света.       Парень от удивления расширил глаза и посмотрел на задумавшегося Августа. Священник кивнул, подтверждая слова своей коллеги. Он, как и она, прекрасно знал содержание этой книги и не хотел, чтобы давнее пророчество сбылось. По крайней мере в эту эпоху, когда его ноги ходят по этой земле. - Так значит, совсем скоро мы все умрём? - Протянула жалобно Шиза. - Нет, это же просто предсказания, а они часто неверные, - скептично произнёс Эллиот. - Но не мои, - отрезала Гамаюн, - вещая птица никогда не лжёт и всегда вещает о трагедиях, что обязательно случатся. Однако, в этот раз я действительно хочу, чтобы оно не сбывалось. Она грустно опустила свои слепые глаза, смиренно принимая роль гонца с печальными известиями. Мудролика привыкла уже к тому, что люди её боятся, сторонятся, затыкают уши, несмотря на необыкновенную красоту голоса. Никому не хочется слышать о скорейших несчастьях. Да и сама Гамаюн была бы рада избавиться от своих предсказаний, стать самой обычной девушкой. Однако её сила - это вся её суть. Без неё Мудролика превратится в горстку безликой пыли. Август покосился на девушку, подошёл к ней и протянул руки, чтобы приобнять, но буквально в паре миллиметрах от нежной белой кожи возлюбленной остановился. Слишком уж болезненные были к ней касания. Не хотелось сейчас показывать это всем. - Если ты здесь, значит, хочешь разобраться в видениях и предотвратить цепочку событий до того, как она запустится, верно? - Ласково произнёс священник. Гамаюн кивнула и печально улыбнулась. Она пока не знала, как остановить надвигающуюся беду, и чем может быть полезной, но искренне верила в то, что все находящиеся здесь люди и нелюди вполне способны остановить даже конец света. - Я знаю, кто нам точно поможет, - подняла вверх палец Шиза.       Все остальные оглянулись на девушку, выжидающе ожидая продолжения её повествования. - Кощеюшка! У неё вон какая большая библиотека, - вампирша жестом показала размеры книжных полок, - она очень умная, смелая и костлявая. Ни один враг и свет с своими концами не устоят перед ней. Только сначала нужно найти её филактерий. - Да, точно, кажется, у нас тут есть миссия поважнее, - пробасил Охотник, раскуривая сигарету. Динь удивлённо посмотрела на вампиршу, недопонимая, кто же такая «Кощеюшка», но, судя по реакции отца, это нечто не настолько опасное, как Шиза. Мысленно монашка оставила себе заметку о том, что нужно будет обязательно спросить об этом странном существе. Навряд ли это будет тот самый сказочный Кощей, а там, кто знает… - Ну раз так, тогда пойдём же поскорее к той исполнительнице желаний. Лично я не хочу своими глазами видеть геенну огненную, - ответила Динь. - А я-то думал, что черти - твои самые близкие друзья, - съязвил Эллиот, за что сразу же отхватил полотенцем по лицу от монашки.       На том и порешили всё же сходить в эту странную контору к не менее необычной владелице. Офис с названием «Желание» занимал весь верхний этаж одного из современных небоскрёбов. Шиза никогда не была в таких больших домах, и уж тем более не каталась на лифтах. Она ошарашенно смотрела по сторонам, изучала внутри всё, что только можно было, словно бы была маленьким ребенком. А «летающий гроб» так вообще вызвал у нее массу страхов и вопросов. Она неустанно щебетала, расспрашивая о том, как это чудо техники работает, не опасно ли, и всячески порывалась подняться на двадцать пятый этаж пешком, еще не понимая, на сколько даже ей это будет тяжело.       Само помещение офиса внутри оказалось просторным и светлым, украшенным живыми растениями с большими зелёными листьями. На стенах висели репродукции картин самых разных современных художников. За небольшим компьютерным столиком сидела секретарша, отвечавшая время от времени на телефон и печатавшая что-то в компьютере. Повсюду витал запах бумаги, чьих-то духов и свежесваренного кофе. Почти как в многих фильмах и сериалах про офисных работников. Девушка заметно удивилась, когда к ней ввалилась столь большая и разношёрстная компания. - Здравствуйте, нам нужно к госпоже Румпельштильцхен, - решил начать Охотник. - Здравствуйте, - опешила секретарша, - а вы на какое время записаны? - Ни на какое, - пожал плечами мужчина. - Тогда сначала выберите время и запишитесь, а потом приходите, - по-конторски произнесла девушка. - Но нам срочно нужно. Что у неё и пяти минут свободных нет? - встряла Динь. - Всем срочно нужно. Госпожи на всех не хватит. Поэтому только через запись, - продолжила стоять на своём секретарша. - Понятно, - Август достал кошелек, - сколько? - Ни сколько. У нас честная организация. Ещё раз увижу, и вызову полицию. Записывайтесь на аудиенцию. - Да где же она такую ослицу откопала? - Вздохнула Динь, - значит будем действовать радикально.       Она сверкнула красным глазом и подозвала к себе Шизу, что уже в углу жевала одно из растений, которое ей показалось жутко вкусным. Вампирша без задней мысли подошла к монашке и тут же получила довольно ощутимый пинок. Из-за него девушка буквально влетела внутрь, выбив дверь кабинета. - Не хочешь по-хорошему, будет по-плохому, - усмехнулась Динь, - живые снаряды еще никто не отменял. Шиза, ошарашенная подобным, закашлялась, подавившись фикусом, и довольно быстро встала, бурча под нос проклятья монашке и уже пошла, чтобы ей мстить, как тут её окликнул чей-то незнакомый, но довольно приятный голос. - Не стоит устраивать здесь представлений. - Госпожа, - влетела секретарша, - я сейчас вызову охрану и выставлю этих негодяев вон! Я их останавливала, а они нагло вломились! - А мы просили по-хорошему! - Огрызнулся Охотник. - Не надо, - подняла руку женщина, - я их ждала. Она обвела взглядом всех остальных, стоявших в дверях, и её пухлые губы растянулись в довольной дьявольской улыбке. - Добро пожаловать ко мне. Я - Румпельштильцхен, и за равносильную плату исполню любое ваше желание.