Ночи тёплого июля

      — Проснись и пой! — вместо утреннего приветствия напевал Сынмин, врываясь в собственную комнату, в которой был Чонин. — Ну же, я знаю, что ты не спишь, ты пять минут назад был в сети. Неужели искал сообщения от своего парня?       — Он не мой парень, — подал голос из-под одеяла Ян.       — Вчера ты говорил другое, — усмехнулся Ким.       Он потянул за угол покрывала. Утренний свет залил лицо Яна, от чего тому пришлось зажмуриться.       — Должен сказать, что он меня удивил, когда оказался адекватным. Я даже могу вас благословить, если ты попросишь.       Сынмин продолжал делиться впечатлениями от нового знакомства. Как и подобает лучшему другу, он прокомментировал каждое действие нетрезвого Яна, попутно вставляя безобидные, но меткие шутки, касающиеся его неуместного поведения. Это продолжалось до тех пор, пока Ян не сдался и не встал с кровати.       — Вместо того чтобы язвить, просто посоветуй, что мне делать, — просил он, протирая глаза.       — Ян, зачем ты пытаешься всё усложнить? Признайся уже Хвану в чувствах. Не мучай себя. Честно сказать, мне тяжело ежедневно смотреть на друга, от которого словно кусок оторвали, и он пытается сделать вид, что всё нормально. В ответ Ян лишь стыдливо опустил голову и тяжело выдохнул.

***

      Будучи дома, Чонин задумался над словами Сынмина. Друг был прав в том, что Ян слишком много времени тратил на терзание собственного сердца. Он постоянно подавлял свои чувства и старался скрыть их от окружающих. Будто намеренно, он игнорировал намёки Хвана и замечал лишь то, чему можно придать негативный окрас. При этом, тягучее ощущение тоски по Хвану не отпускало его на протяжении последнего полугода. Теперь же он сожалел о каждой упущенной возможности встретиться или просто пообщаться в сети. Ему стало решительно ясно, что оставаться в этом подвешенном состоянии более было невозможно. Всё чего ему хотелось это снова увидеть Хвана. Ведь на этот раз он был готов открыть своё сердце и позволить себе ощутить ту любовь, которую так старательно подавлял всё это время.       — Я люблю его, — медленно и тихо сказал Ян, стоя напротив зеркала.       «Как приятно произносить это вслух» — подумалось Чонину. Но что-то, не давало ему покоя. Словно это что-то резало его слух.       — Я люблю его, — более уверенно произнёс он. Снова не то.       «Я упускаю нечто очень важное», — пронеслось в голове Яна. Через секунду он смущённо улыбнулся, поднял взгляд на себя в зеркало, а затем восторженно и громко сказал:       — Я люблю Хван Хёнджина! Дверь в комнату приоткрылась. Ян подскочил на месте словно в тот миг пол превратился в лаву.       — Сынок, ты кого-то зовёшь? — заглядывая в комнату спросила его мама.       — Н-нет, тебе п-послышалось, — подрагивающим голосом, тараторил он.       — Будь добр, забери свой телефон, он трезвонит уже пять минут, а я надеялась умыться, пока малыш спит! — продолжала мама, протягивая смартфон Яну.       Как только он выхватил телефон из её рук, на экране высветилось уведомление об очередном пропущенном звонке от Хвана. Прижавшись к только что закрытой двери спиной, Чонин дрожащими пальцами нажал кнопку вызова. Ответ последовал моментально:       — Доброе утро, лисёнок — было слышно, что Хёнджин улыбался, когда говорил это.       — Привет, — мягко поздоровался Ян, изо всех сил пытаясь скрыть волнение.       — Надеюсь, ты хорошо себя чувствуешь.       — После целебного чая Сынмина более чем. Не беспокойся, — успокоил собеседника Ян.       — Долго тянуть не буду, скажу, что у меня есть два билета в художественную галерею. Было бы здорово, если бы ты согласился сходить со мной.       «Боже, да! Конечно я согласен!» — внутренне восклицал Ян. Но неожиданно даже для себя самого, Ян, видимо ещё не до конца принявший новую модель поведения, дерзко и с вызовом скомандовал:       — Приглашай. От тишины, возникшей на линии, Яну стало резко некомфортно. Он даже задумался, не сбросил ли он звонок, ведь его руки до сих пор слегка подрагивали. На той стороне линии прозвучал лёгкий смешок, моментально успокоивший Чонина. Это значило лишь то, что Хёнджин был готов.       — Айени, я очень хочу, чтобы ты сходил со мной в галерею. Ты примешь моё приглашение? — медленно проговорил Хван.       — Во сколько ты зайдёшь за мной? — сразу же спросил Ян, пропуская часть с ответом на поставленный вопрос.       — В семь вечера, — счастливо ответил Хёнджин.       — Я буду ждать, — сладко протянул Ян и сбросил вызов. Его ноги подкосились, и он неуклюже сполз вниз по двери, предвкушая грядущее свидание.       В назначенное время Ян оценивал себя, глядя в зеркало. Благодаря очкам и брюкам он выглядел достаточно официально, но немного помятая льняная рубашка, накинутая поверх белой футболки, успокаивала образ и добавляла в него расслабленности. Ян уже хотел выходить, когда вспомнил, что Сынмин положил к нему в рюкзак какой-то пакет, вот только о его содержимом упомянуть забыл, да и сам Ян не обратил на это внимания.       — Не может быть, — бубнил Ян, вынимая из пакета шёлковую рубашку, бывшую ночью на Хёнджине.       Впечатления от вчерашней ночи взбудоражили Яна вновь. Он вспомнил как заглядывался на Хвана и мечтал избавить его от этого предмета гардероба, как приятно было прижиматься к Хвану спиной и ощущать тепло его тела, проходящего сквозь тонкую ткань. Недолго думая, он сменил свой верх на чужую рубашку.       «Это какое-то безумие», — вертелось в его голове, но останавливать себя от этого удовольствия у него не было никаких сил.       Лёгкая ткань мягкими поцелуями опустилась на его плечи. Ян как загипнотизированный, не торопясь проводил пальцами по петлям и застёгивал маленькие пуговицы. Он надеялся, что за этой небольшой провокацией Хёнджин сможет разглядеть большой намёк о желании Яна владеть не только одеждой Хвана, но и его сердцем. Он даже вообразил каким тот будет настойчивым, увидев насколько пленительным выглядит Ян в его вещице. Как же он ошибался.

***

      Этим вечером заход солнца, озаряя небо оттенками пурпурного и золотого, создавал неповторимый эффект на нежно-голубом фоне. Этим вечером тёплый ветерок, игрался во всё ещё влажных волосах Хёнджина и возвращал тому едва уловимый аромат мятного шампуня. Этим вечером на душе Хвана было особенно легко.       Он стоял спиной ко входу в дом Яна и даже прикрыл глаза, пытаясь запомнить этот момент и окружающую его атмосферу.       — Я готов, — сообщил о своём присутствии Ян, вышедший на улицу и всматривающийся в спину своего приятеля.       — Айени, ты только посмотри на этот закат! Он же абсолютно, — бодро начал Хван, оборачиваясь. Но стоило ему взглянуть на Яна, как тон его смягчился:       — Восхитительный. Такой красивый, — уже шептал, внезапно смутившийся Хван. Им пришлось постоять напротив друг друга, отведя взгляды в разные стороны, чтобы хоть как-то собраться с мыслями.       «Не такой реакции я добивался, но эта даже интереснее», — думал Ян, украдкой поглядывая на раскрасневшегося Хёнджина. По щеке старшего тянулась узенькая царапина, которая ярко контрастировала вишнёвым цветом с бледно-розовой кожей Хвана. Тот словно задумался о чём-то, затем поднял взгляд и первым нарушил молчание:       — Шикарно выглядишь, — сказал Хван, погладив младшего по плечу.       — У меня отличный стилист, — подмигнул ему Ян. После этих слов Хёнджин был сражён окончательно. Он снова отвернулся от Чонина, пытаясь скрыть глупую, но чрезвычайно счастливую улыбку. Вытянув руку назад, он нащупал ладонь Яна и крепко сжал её в своей ладони.       — Пойдём, нам пора, — бубнил он, утягивая Чонина за собой.       — Постой, перед тем как мы отправимся, я просто обязан спросить что случилось с твоим лицом?       — А что с ним не так? — испуганно ощупывая свободной рукой щёку, спросил Хван. Уже через секунду он нашёл «дефект» о котором интересовался Чонин.       — Ах, это — отмахнулся Хван, — случился Хан Джисон, не бери в голову.