Новая жизнь

Я уже час смотрю на небо, лёжа на ветке. Делать ничего не хочется. Ни играть, ни рисовать, ни работать. Хотя желания делать последние не было и до этого. Единственное, что сейчас может меня вырвать из этого болота ничего не делания это какая-нибудь очередная тупая идея. Например... Эх, даже идеи придумывать лень. Допустим, какой сегодня день? Шестое июня. Что это за день? Это очередной, жаркий день лета. Или не только. Так, вспоминай, Шиори, вспоминай. Это точно какой-то особенный день. Точно, это день рождения Пушкина. Нам учительница по литературе постоянно про этот день бубнила и конфетки в честь него раздавала. Она радовалась этому дню больше, чем новому году. Так, Пушкин – это кто? Это писатель, он пишет книги. О да, я напишу книгу. Только про кого, не хочу писать сказочку про голубя, крысу или какую-нибудь другую животинку, в школе хватило. Может сборник анекдотов? А что хорошая идея. Напишу анекдоты с Сенку и Цукасой. Нечего над моим прекрасным чувством юмора смеяться. Я радостный, предвкушая перекошенные лица этих двух от моих шуток, вскочил с ветки дерева и понесся к Ишигами. Он находился в лаборатории вместе с Хромом, они что-то бурно обсуждали. Ну пока не влетел я и не оборвал лекцию Сенку. — Так это очень важно. Просто нереально как важно! — взял ученого за плечи и потряс его, от чего он смешно закивал головой как болванчик. — Как делать бумагу? — Зачем тебе бумага, самолётики складывать? — с насмешливой улыбкой произнес он, разминая шею. — Вообще-то я не только самолётики умею делать, но ещё пароход и вроде лягушку. О, точно сюрикен и кунай, они у меня тоже получаются! — я гордо вскинул голову и почесал нос, убрав руки с плеч Ишигами. — Но бумага мне не для этого. Я хочу книгу сделать или журнал. Ну так что как делается бумага. — в ожидании уставился на лучка, надеясь что он мне хоть что-то, но объяснит. — Книгу говоришь. Допустим, а что ты в ней напишешь. Как обычно не смешные шутки? — спросил Сенку и не дав мне даже секунды для ответа, продолжил. — Как бы то ни было, бумага у меня уже есть. Однако просто так я тебе ее не отдам. Хм, десять листов и ты не лазишь по деревьям целый месяц. — выдвинул он мне условие, зарываясь рукой в свои волосы. — Слишком много, две недели. — пытался торговаться я, но он был непреклонен и я сдался. — Ладно, давай сюда мои листики. — он просверлил меня недоверчивым взглядом и полез в один из мешков на поясе. — Это у тебя типо как женская косметичка? Внутри есть все и для всего? — Так держи листы и иди писать свою книгу, писатель. Мне ещё нужно рассказать Хрому о том, что такое таблица Менделеева или как ты это называешь "злодейской" фигне. — он вручил мне листики и подтолкнул к выходу из лаборатории. — И помни месяц без деревьев. Месяц без деревьев. Чую, что если не буду считать дни, этот месяц растянется на три. Ставлю снегиря на то, что он будет мне втирать о том, что месяц ещё не закончен и ля-ля-ля тополя, ведь только Сенку умеет хорошо считать и следит за временем. Думал я, приближаясь к быстро текущей речке, недалеко от поселения Ишигами, не забыв захватить угля. Мой взгляд зацепился за большой камень, стоявший посередине реки, разбежавшись, прыгнул на него. Фух, чуть не перелетел, разбег был лишним. Усевшись поудобнее и вынув из карманов инструменты для письма, я уже был готов писать, но что писать? Сначала нужно придумать шутку. Не думаю что стоит писать про русалку и колобка. Может написать про прилежного ученика, отца и парту? Не, это все не мои анекдоты. Я должен придумать что-то самостоятельно. Как насчёт... "Знаете почему Сенку раздавила луна? Она пыталась его поцеловать." "Знаете почему у многих девушек очень открытые костюмы? Потому что Цукаса хочет сшить себе платье по размеру." "Знаете почему у нас в рамен не добавляют лука? Боятся перепутать его с Сенку." Хм, вроде не плохо. Второй вообще огонь. Думаю ещё три штуки и достаточно. Может про Гена написать? Или про Кохаку, хотя нет голова на плечах мне ещё нужна. "Знаете почему Ген пчёлка? Потому что постоянно жужжит под ухом." Не слишком ли обидно? Ладно, если он расстроиться угощу его двойной порцией обнимашек. Может про Хегу и труселя? Хотя это будет скорее факт, чем анекдот. "Знаете почему Хега не любит ветер? Боится соблазнить всех своими прекрасными трусиками, которые становятся видны от ветра, что поднимает плащ." Ну его я обнимать точно не буду. Стрёмно как-то. Хм, про кого бы ещё... Может про меня? Самоирония тоже ценится. "Знаете почему у я Шиори белые волосы? Потому что ел мел в школе, вместо того чтобы решать задачу по алгебре." Есть, все готово. Я истратил меньше половины листов. И куда мне остальные девать? Не отдавать же обратно Сенку. Оставлю на потом, а сейчас нужно быстрее идти показывать всем остальным мои прекрасные шутки. Я резво и с улыбкой до ушей, вскочил с камня и легко прыгнул половину речки, приземлившись на землю. Быстро побежал к деревне, пытаясь не споткнуться о мешающие мне перебирать ногами ветки. — Сенку, смотри я написал. Мне кажется что это даже лучше Достоевского! — запыхавшись от берега, впихнул ему в руки немного помятые листики с текстом. — Я угадал. Это опять твои шутки. — сказал он, но всё-таки пробежался глазами по коряво написанными иероглифами, иногда на его лице появлялась улыбка. — Про Цукасу прикольно, остальное как обычно. — сказал он, протянув мне листы обратно. — Ничего ты не понимаешь. Пока-пока, я пошел рассказывать их остальным! — развернувшись побежал искать остальных. Под конец дня уже вся деревня знала, что среди них появился прекрасный писатель. К сожалению с моих шуток посмеялся только Йо и Ген. Хотя второй скорее чтобы не расстраивать меня. Кстати я не понял, обиделся он на шутку про него или нет, но обнимашки все равно были получены. Хега просто фыркнул, когда я рассказывал ему шутку. А Цукаса вздохнул, покачал головой и ушел, бурча себе под нос что-то про бедного ребёнка с аутизмом. Я надеюсь он не про меня.