I'm terrorist

      Антон бредёт к своему любимому месту. Ларёк на окраине, в котором всем совершенно всё равно на возраст, но сейчас парень сжимает красную корочку в кармане. Ему уже больше полугода — уже почти год, дурень — как стукнуло восемнадцать, именно поэтому он не ходил в любимый ларёк, а покупал никотиновые палочки около дома, в КБ-шке. На самом деле у него есть и путь покороче, но сейчас он проходит около своей школы.       Здание на вид трёхэтажное, но на самом деле имеет четыре этажа. Просто на самом верху не этаж, а по одному большому кабинету, три из которых больше как склады ненужных вещей. Белое здание выглядит слегка страшновато в потёмках. Антон очень хорошо помнит свою учёбу, ведь прошло совсем немного с момента, как он закончил школу.

┈───ᗊ───┈

      Парень — единственный, кто ходит по форме — сидит в самом углу класса, силясь вызубрить очередной термин. Кажется, что его одноклассникам совершенно всё-равно на то, что они заканчивают школу, и что скоро очередные экзамены, а после и дальнейшее обучение. Ни один не сидит с книгой: всё болтают, фотографируются, снимают глупые видео, слушают музыку, в общем — делают все, кроме учёбы.       Сейчас будет урок литературы. Всё знают что Арсений Сергеевич не будет спрашивать тех, кто не сдает его предмет, поэтому пинают хуи. А вот Шастун не считает, что можно забивать на предмет, если он тебе не пригодится, поэтому, вспоминая о том, что они проходят, открывает учебник.       — Дмитрий, Вы можете не бегать по классу? Вы уже не в начальной школе, имейте совесть: хотя бы из кабинета выйдите, — просит Арсений Сергеевич, проходя к своему столу. — Антон, Вы что, читаете учебник литературы? Вы решили сдавать мой предмет? — вопрошает учитель, замечая единственного человека, что сидит в одиночку совершенно молча над книгой.       — Нет, Арсений Сергеевич, я просто не плюю на предмет, если не сдаю его. А что? — казалось бы, что странного? Ученик повторяет материал, который сейчас будет обсуждаться на уроке, но вот остальные так не делают.       — Просто слегка удивлен, но хвалю Вас и не смею больше отвлекать, — и он начинает перебирать бумаги и что-то выискивать в компьютере до самого звонка.       — Ребята, мы слегка отстаём, так что сейчас быстро расскажу вам про Куприна, а те, кто сдаёт предмет, — Арсений выходит из-за своего стола и говорит, даже не дожидаясь пока все затихнут, ведь те, кому нужно, будут слушать — так он считал, — и те, кто хочет узнать побольше, могут остаться на урок, и я всё объясню детальнее, — учитель взглядом находит Шастуна, слегка ему улыбаясь. — А так мы перескочим быстро и всё, так что слушайте… — и большее количество учеников замолчали в ожидании красочного рассказа. Именно этим Арсений Сергеевич и завлекал: он всё рассказывал как сказку, что он просто выдумывал на ходу.

┈───ᗊ───┈

      Антон подходит к ларьку с выцветшим козырьком и уже предвкушает встречу с Олесей Александровной. Вступая на маленькую дощечку около дверцы, стучит в неё, дожидаясь, пока она откроется.       — Чего нужно? — раздался не самый дружелюбный голос Олеси. Но Антон не растерялся, он знал, что его ещё просто не заметили.       — Здрасьте, Олесь Александровна, — улыбаясь своим воспоминаниям связанными с этой женщиной, чуть громче положенного сказал Шастун.       — Ой, Антошка, это ты что-ли? Вот кого-кого, а тебя не ожидала увидеть, так ты давно не приходил, — залепетала она, чуть смягчая свой голос.       — Да я ж теперь взрослый парень, и так могу купить, по паспорту! — радостно оповещает он Олесю о своём совершеннолетии.       — Эх, мальчик мой вырос… Без тебя тут скука смертная. Ты теперь реже приходить будешь, да? — спрашивает очевидную вещь женщина.       — Да, наверное. Но вас я не забуду никогда, обещаю, — Антон знает, что ещё совсем чуть-чуть, и он не будет иметь возможности стоять тут и беззаботно болтать с Олесей Александровной.       — Ой, Антон! А ты заходи, я как раз сегодня из дому взяла шарлотку, у меня дочка такую вкусную печёт, пальчики оближешь, — отходя к двери, чтобы её открыть, лепечет женщина.       — Ага, вот только сначала кольца всё свои сниму, а потом начну пальцы вылизывать, — по-доброму хмыкнул парень, попадая в узенькое помещение.       — Давай хоть, похвастайся, взрослый мальчик, — прося протянуть паспорт, говорила Олеся.

┈───ᗊ───┈

      Антон идёт по улице, воняя своей подожжённой палочкой, и подминает, лежащую в кармане шарлотку, что ему всучили, потому что «да ты такой худющий, тебе кушать побольше нужно». В обратную сторону он решил идти по короткому пути, но и он навевал воспоминания.

┈───ᗊ───┈

      Мальчик ежится от холода, согреваемый одной лишь сигаретой, зажатой меж пальцев. В целом Антон — классический ботан, которого должны гнобить, но его любят за то, что даёт списать. Но вот он не прочь выкурить сигаретку другую, пока читает параграф по истории, или пока силится выучить отрывок, что задали по литре.       Кстати о литературе. Антон пришёл на помощь Арсению Сергеевичу, решив, что не прочь проверять работы ребят, что учатся классах в пятых-седьмых. Выкидывая бычок в урну, Антон подходит к подъезду, набирая нужный код, и пролетает по лестнице на нужный этаж.       — Здравствуйте, Арсений Сергеевич, — проходя в открытую дверь воскликнул Шастун.       — Привет-привет, раздевайся, куртку сюда повесишь, — он указывает на пустующую вешалку для одежды, висящую в шкафу, — а я пока тебе за тапками, — и учитель скрывается за поворотом в одну из дальних комнат.       Антон медленно стягивает с себя куртку, вешая в указанное место, стягивает с себя уже надоевшую обувь и, решая, что она мокровата и от неё может появиться лужа, ставит её на сушку, что отыскивает взглядом.       — Вот, ноги в тапки, а после — к литературе! — укладывая у ног школьника белые, совершенно новые, тканевые тапочки воскликнул Попов.       Он выглядит совершенно непривычно для Антона: на нём нет пиджака и рубахи, а свободная белая футболка с еле заметным поблескивающим сердцем того же цвета, заместо брюк или джинс — серые спортивки. Сам же Антон решил, что придти в голубой рубашке и чёрных джинсах, будет вполне нормально, но сейчас он чувствует себя слегка неловко.       — Антон, вот скажи мне, ты всегда ходишь по официальному? Я просто не думал, что всё будет так, — Антон сначала хотел отшутиться, но потом, прокрутив фразу ещё раз у себя в голове слегка удивился: «Что будет?». Вряд ли он так говорит о проверке тестов.       — Да я как-то не подумал… — начал замято Антон, но его перебил учитель.       — Если я учитель, то это не значит, что передо мной всегда нужно быть в форме. Знаешь, Антон, ты единственный старшеклассник, который всё ещё помнит о форме, — чуть смеясь подмечает Арсений Сергеевич — Антон, может будем на ты? Хотя бы сейчас, сотрем все границы на пару часиков — просит Арсений, проходя в свой кабинет. Антон ничего не отвечает, лишь замечает, что его руки начало слегка трясти, сразу понимая, что почерк ухудшится.       — Так, смотри: тут тест пятых классов, сверху бланки с ответами по вариантам, — он указывает на маленькую стопочку. — Там всего два класса писали — не много проверять. Вот эти, — он указывает чуть правее, — шестые-седьмые. Бланк один, потому что тема одна и та же. Внизу я подписал что как оценивать. С седьмыми классами по строже. Все-таки не первый раз они пишут. Всё понял? — смотря прямо в глаза парню, закончил Арсений. Антон у себя в голове прокручивал задачу и делал пометки, дабы ничего не забыть, поэтому стоял в прострации. — Эх, Тоша, Тоша. Надеюсь, разберёшься, а я пока в душ, — мужчина потрепал Шастуна по волосам и вышел из комнаты.       Антон ещё с минуту стоял, боясь сесть не туда и взять не то, да и вообще, находится в доме учителя странновато и страшновато. Но всё же, пересилив себя, Антон прошёл за стол, устраивая свою задницу на довольно мягком кресле. Пошарив взглядом по столу, он нашёл пару красных ручек и тут же взял одну из них. Антон решил сначала расправиться с шестыми-седьмыми классами, а уж потом перейти к простому.       Уже где-то с пол часа Антон отмечал правильные и неправильные ответы и выставлял оценки. На самом деле проверять тесты довольно интересно, особенно, когда в ответах не буквы, а целые слова или даже предложения. Антон и сам знает, что Арсений Сергеевич тесты не даёт на листках, а только в устной форме, и тут ты наобум не напишешь. Поэтому он слегка посмеялся с ответов типа «да не знаю я» или «пошёл туда не знаю куда». Так отвечали ребята из седьмых и редко из шестых, в большинстве своём те, кто помладше, просто ставили прочерк, как советовал учитель. И вот, когда Антон смеялся с ответа очередного гения, в комнату зашёл Арсений:       — Чего смеешься, Антош? — протирая свои волосы сухим полотенцем спросил Арсений.       — Да так, тут парень какой-то ответил «чтоб хуй стоял подольше», — слегка стесняясь, тихо проговорил Шастун.       — А в каком вопросе? — заинтересовано спросил Арсений Сергеевич, подходя ближе к парню.       — Двадцать второй вроде, — сверяясь с цифрой, указанной на бумаге, ответил Антон.       — О чем влюблённые супруги просили Бога?.. Да, шутник у нас, конечно, Щербаков? — Антон вновь забегал по нужному листочку глазами и кивнул в подтверждение слов Арсения. А сам же мысленно смеялся ещё больше прежнего.       — Ставь ему два сразу же, он всё равно остальное либо списал, либо так же «шутил», — подытожил Арсений, выделяя последние слова скобочками, сгибая пальцы. Антон тут же отчеркнул красного лебедя на листе. И в этот же миг вздрогнул, ощущая, что Арсений опустил свой подбородок на голову школьника.       — Ты уже закончил, м? — чувствуя как напряжен парень, Арсений опустил руки на его плечи, чуть сминая их в неумелом массаже.       — Тут чуть-чуть осталось, а что, мне нужно уйти, да? — подозревая, что мужчина кого-то ждёт и поэтому культурно выпроваживает, спросил Антон, смотря на свои руки. Арсений на это лишь слегка хмыкнул и опустил руки ниже, аккурат на талию юноши.       — Нет, глупышка, я тебя не выпроваживаю. Сколько тебе ещё нужно времени на это? — спросил он, оглядывая листы бумаги, что лежали перед мальчишкой, тут же мысленно оценивая его работу на пять с плюсом.       — Ну… Минут десять-пятнадцать, тут совсем чуть-чуть пятого класса, работа Щербакова была последней из седьмых — еле как вспоминая фамилию юмориста, бурчал Антон.       — Ну хорошо, я пока пойду на кухню, заварю нам чаю, — и он удалился, слегка виляя бёдрами в одних только спортивных штанах.       Антон сидел как на иголках, он совершенно не понимал поведение мужчины. Парень рассчитывал только лишь на работу в тишине да и только. И если бы не долбанная пятёрка по литературе, что так нужна была парню, он бы не пришёл в квартиру своего учителя, не помогал бы с тестами. Погрузившись в раздумья, Антон машинально доделал всю нужную работу.       Арсений стоял около кухонного гарнитура, чуть покачиваясь в такт тихой музыки исходящей из портативной колонки.       — Арсений Сергеевич, я всё сделал, — помявшись в проходе, подал голос школьник. Попов, видимо не ожидав появления Шастуна за своей спиной, дёрнулся.       — Молодец. Я более чем уверен, что ты всё сделал качественно, как и всегда, — Антон чуть смутился от комплимента, слегка покраснев. — Присаживайся. Ты какой чай любишь? С сахаром, без? — открывая полочку, на которой стояла куча разных цветастых упаковок чаёв, поинтересовался Арсений.       — Чёрный с сахаром, на среднюю кружку три ложки, — вспоминая, как знакомая матери сделала Антону чай в чашке для кофе, не пожалев сахара, сказал парень.       Арсений тут же налил кипяток в кружку, закидывая в неё пакетик чая и положенное количество сахара. Себе же он сварил кофе в турке.       — Антон, как там у тебя с оценками? У тебя, вроде, пятёрки везде выходят? — спросил Арсений, переставляя кружки с напитками на стол.       — Да, нужно лишь чуть-чуть по физике набрать, ну, чтоб точно было пять и меня не затопили, и вот — по литературе, — Антон тут же взял кружку, делая довольно большой глоток, обжигая язык и горло.       — Я бы тебя не завалил, это точно, — учитель скрыл свою улыбку за маленькой чашкой, отпивая горький кофе.       Как только кружки были опустошены, Антон вызвался их вымыть. Парень резво подорвался со своего места, забирая посуду со стола, и подошёл к раковине.       — Арсений Сергеевич, а где у вас губка? — спросил Шастун, не замечая нужного предмета.       — Там, под раковиной новые должны быть, — сказал Попов, наблюдая за парнем с маленького расстояния сидя на табурете.       Антон тем временем, получив нужную информацию, принялся её проверять. Он открыл нужную дверцу, склоняясь ниже, чтобы заметить нужный цветной прямоугольничек.       — Нет тут ничего, — выдохнул обиженно парень, не замечая ничего подходящего.       Арсений так и смотрел на задницу, обтянутую чёрными джинсами, что, в силу маленького размера кухни и не малого роста парня, была совсем близко к мужчине.       — Да там всё, ты просто плохо ищешь, — продолжал Попов, припоминая что новых губок так и не купил, а все старые давно в утиле.       Арсений встал со своего места, делая мелкий шаг к заднице парня, тут же укладывая на его бёдра руки.       — А может и не там, — мужчина поднял парня, разворачивая на себя, тут же втягивая в поцелуй.       Антон этого совершенно не ожидал, поэтому и не отвечал на поцелуй, а лишь мычал что-то непонятное в рот учителя. Руки Арсения блуждали по телу мальчика, останавливаясь чуть дольше на бёдрах. Мужчина отстранился, только когда у него закончился воздух, а губы раскраснелись и были совсем влажными.       — Арсений Сергеевич… — но его тут же перебили не давая сказать и слова.       — Я знаю чего ты хочешь, Антош.       Очнулся Антон, когда Арсений нависал над его телом, пока то раскинулось на просторной кровати. Мужчина жадно выцеловывал шею, руки, живот, постепенно спускаясь к паху. Когда губы мужчины коснулись слегка возбуждённого члена, Антон знатно ахуел, тут же понимая, что происходит.       — Что вы делаете? — слегка дрожащим голосом спросил Антон, вновь замечая тремор собственных рук.       — А ты что, не понимаешь? Просто заткнись и наслаждайся, — и он перекрывает губы Шастуна своими собственными.       Антон смотрит сквозь пелену страха на Арсения, не силясь сказать и слова, пока тот стягивает одежду школьника, уже избавившись от своей. Антон прикрывает глаза, понимая, что ничего не может сделать.       Через минут десять Антон всё же открыл глаза, когда почувствовал болезней, укус под ребром. Рука учителя покоилась в штанах парня, лишь слегка поглаживая член, а губы всё так же беспорядочно блуждали по телу.       — Какой же ты хорошенький, — выцеловывая странные фигуры у лобка, бормотал Попов.       Его слова были пропитаны похотью, но от этого не переставали отдавать нежностью. Самое странное, что заметил для самого себя Антон — больше он слышал именно нежностей, чем пошлых фраз и тонкого сексуального подтекста.       Минута. Всего минута потребовалась учителю, чтобы перейти к ещё более активным действиям. Антон чувствовал внутри себя заполненность: два пальца неприятно давили на стенки входа. Толкнув в мальчишку ещё один, Арсений пару раз сделал ритмичное движение, после, лишь раздвигая пальцы наподобие ножниц. Когда пальцы исчезли из тела, Антон шумно выдохнул. Он не хило устал, с учётом проделанной работы, да и стресса, что он переживает прямо сейчас. Но не прошло и тридцати секунд, как в Антона вошло что-то большее, чем просто пальцы. Через пелену мальчик разглядел рельефное тело учителя и подметил, что ему даже нравится, но, спустив взгляд ниже, Антон тихо проскулил. Член мужчины наполовину был в парне, Шастун не чувствовал боли, до того, как и увидел факт проникновения. Сейчас же он тихо скулил в такт ритмичным движениям, стараясь абстрагироваться, представляя, что это делает кто-нибудь другой… Но попытки не увенчались успехом: ему просто некого было представить. Поэтому Антон открыл глаза, пару раз быстро моргая, и стал рассматривать мужчину.       Подтянутый торс ритмично двигался, руки с выделяющимися венами блуждали по бёдрам мальчишки, параллельно сжимая их. Вскоре темп начал увеличиваться, и через мгновение Антон почувствовал, как Арсений кончил в него.

┈───ᗊ───┈

      Высокий парень шагает по темноте, он направляется домой. Его там не ждут, вообще никто. В силу своего возраста, и, какой-никакой, самостоятельности Антон решил съехать от родителей, чему был очень рад. Хотя нет, Антона ждали. Его безобразные планы.

┈───ᗊ───┈

      — Арсе… — Антон решил подойти к учителю ради дополнительной оценки, но его даже слушать не стали.       — Простите, Антон, я тороплюсь. Поговорим с вами в следующий раз, — он быстро собирал со стола какие-то бумаги и, захватывая с собой ключ, он попросил удалиться из кабинета.       — Но… — Антону нужна хорошая оценка. Ему нужна пятёрка.       — Шастун, мне сейчас некогда. Вы можете потом подойти, и мы поговорим, но не сегодня, — ответил учитель, параллельно прося жестами удалится всех из класса.       Так прошла неделя. Сейчас Антон ждёт звонка около кабинета своего классного руководителя, чтобы попросить его уговорить подойти к Арсению Сергеевичу. Своим игнорированием учитель лишь разжигал интерес, и желание пообщаться возрастало. Антон даже начал придумывать разговоры с ним в своей голове. И голоса он начал слышать странные, конечно. Они просили его о неправильных вещах. Вот, например, ударить одноклассника, который бессовестно срывал урок. Антон даже знал чем ударить: ножом, который лежит в портфеле, для самообороны, ну, или чтоб булку из столовой порезать на две части, уж больно они больше; или просто кулаком, но тогда тот будет неприятно саднить несколько дней. Так же голоса нашептывали ему, мол: «Тебя же она бесит, так почему бы не врезать ей?». Идея была подкинута, пока слишком нудная учительница по математике объясняла новую тему. Его раздумья были прерваны громким звонком и ударом в плечо от восьмиклассника, вышедшего из кабинета Елены Юрьевной.       — Ох, Антон, здравствуй. Ты что-то хотел? — заметив своего любимчика, улыбнулась классный руководитель.       «Какая у неё противная улыбка, а будет лучше, если её подрезать ножичком?» — запищал голосок в голове.       — На самом деле, да. Елена Юрьевна, можете помочь с Арсением Сергеевичем. Просто мне нужно оценку исправить, а он меня даже слушать не хочет, — обычно все учителя, даже самые строгие, шли на встречу и давали возможность исправить оценку парню.       — Да, конечно, хорошо. Что-то ещё? — она будто на что-то обиделась, тут же становясь чуть строже.       «Как же хочется вставить нож в её сердце» — лепетали голоса, а в голове крутилась картинка: нож торчит из груди женщины, руки Шастуна в крови, а он только рад.       — Нет, спасибо, заранее. Я пойду, у меня ещё история.       После, на следующей неделе урок литературы закончился словами: «Антон, останьтесь после урока на пару минут».       Когда всё одноклассники удалились из кабинета, Антон пересел за первую парту.       — Я задам лишь один вопрос, только ответь на него честно, пожалуйста. Антон, как ты хочешь исправлять оценку? — он взял свои очки в руки, начав теребить душки. — Как в прошлый раз или дополнительным заданием? — спросил Арсений Сергеевич, поднимая свои голубые глаза на школьника.       — Я… — голоса зашептались, запищали, а после вообще закричали: «Тебе же понравилось, соглашайся на секс: совмести приятное с полезным». Именно к такому решению он пришёл. — Я думаю, как в прошлый раз… — чуть тише, чем должно быть, но его услышали.       — Хорошо, Антош. Я всё тебе скину, жди, мальчишка — он подошёл к ученику, оставляя поцелуй на его лбу.

┈───ᗊ───┈

      Кружка без ручки греет руки, а её содержимое горло. Голоса никуда не делись, они лишь стали громче. Теперь они были обращены в сторону каждого прохожего, протертого носка, упавшей кружки, от которой тут же отлетела ручка. Маленькие демоны росли с каждым днём всё быстрей. Они то и дело подталкивали его к идее террористического акта. Как-то вспоминая школу он услышал тихое «убей». И тут то в его голове загорелась ненависть. К учителям. Арсений Сергеевич Попов — главная цель бывшего школьника, которой сейчас собирается убить своего учителя.

┈───ᗊ───┈

      Мальчик в очередной раз подходит к дому Арсения. Сейчас это уже кажется привычным, даже ни капли не странным. Вот только проблема появилась в чувствах школьника: он похоже влюбился. Это слегка странно и даже страшно, всё же Арсений — учитель, он несколько старше Антона, да и вряд ли ответит взаимностью, да и, самое главное, он мужик. Раздумывая об этом он поднялся на нужный этаж и даже успел позвонить в звонок.       Дверь тут же открылась, а на пороге — Арсений. Сейчас он даже перестал заморачиваться: он встречал ученика либо в одних трусах, либо в пижамных штанах. Ну, потому что смысл одеваться, если через пару минут они скинут с себя лишнюю одежду. А сейчас он вовсе обнажён.       — Прости, только из душа вышел, — по нему было видно: чуть раскрасневшееся и распаренное лицо, приятный «чистый» запах вперемешку с мятой. По волосам стекали маленькие капельки. И глядя на всё это Антон понимает, что теперь всё, окончательно и бесповоротно, он дошёл до крайней станции.       Не сказав ничего Антон прошёл в квартиру. Если говорить честно, никуда, кроме кухни и спальни, Антон не ходил надолго. Он мельком видел зал, рабочий кабинет, но вот спальня… Её интерьер он запомнил ну очень хорошо. Как-то раз Антону приснилось что они с Арсением Сергеевичем ночевали вместе, а утро началось с такого непривычного «доброе утречко» на ухо. Пропав в своих мыслях парень упустил слова учителя.       — Эй, Антон? — спросил Попов, чуть потупив брови.       — А… Ой, прости, устал немного, — да, на самом деле Антон устал. Подготовка к экзаменам отнимает все силы.       — Я об этом и говорил, может сегодня мы просто фильм посмотрим? У меня даже попкорн есть. Ты за? — Антон лишь отозвался кивком.       Это был их первый совместный вечер, который не закончился сексом. Школьник поселил в себе надежду на взаимность.

┈───ᗊ───┈

      — Вот скажи малец, а тебе зачем? — перед ним сидел мужчина лет пятидесяти, худой, весь в наколках, по кличке Дакша. Антон хотел купить у него бананчики и «Абасту».       — Петух один дорогу перешёл — подбирая более-менее подходящее слово буркнул Шастун.       — А че вальнуть его надо? — спрашивал мужчина, крутя в руках четки. — Вот че ты, бахур, лезешь не туда? На тебя сразу баранки наденут и утащат в аквариум, и это только начало! — его пытался запугать сидевший, и не раз, человек. Антон, конечно, сначала думал, что его посадят, а так как в РФ нет смертной казни, он решил, что устроит самосуд. Да и стимула для дальнейшей жизни не будет.       — Дядь, это уже не твое дело, ты лишь должен сказать «сколько» и мы разойдется — парень знает, что тянуть не стоит, а то ещё утянет в пучину безумия, замешанную с алкоголем.       — Десятка и ящик водяры, ток не фуфло, а то знаю я вас, барыг — он крутил четки, и в целом его образ страшил.       — Это за что? — Антон хотел знать, не кинут ли его на бабки, поэтому решил узнать всё точно.       — Бананчики тебе в подарок, бахур, — Антон потупил взгляд — попытка объяснить самому себе значение сказанного, но понял, что ему это не особо нужно. — Через два дня приходи к Бате, он те все отдаст, я передам. Деньги мне сейчас, водку можешь позже, ну или бабки на базу, — он улыбнулся своими серебренными зубами. Это навеяло некий страх, но отступать было поздно, что подтверждал голос в голове.

┈───ᗊ───┈

      Антон молчал о своих чувствах до выпускного. Подростковый разум решил, что признаться в любви своему учителю в разгар праздника будет просто замечательно. Да, возможно, он мыслит как влюбленная пятиклашка, но… ему можно, он и есть влюбленная пятиклашка. Знаете, когда человек влюблен, он часто интерпретирует поступки другого совсем не так, как есть на самом деле. Антону кажется совершенно нормальным отношения учителя и ученика, и даже то, что каждый раз после их «приятных вечеров» у Антона появляются хорошие отметки. На самом деле прочая успеваемости ухудшилась, он все чаще терялся в своих мыслях, а иногда его и вовсе с уроков забирал Арсений. Но сейчас его это мало волновало.       Антон стоит в углу большого спортзала, он наблюдал за одноклассниками, которые веселились и пили самогон чьего-то деда. А Антон держал в руке маленький стаканчик с шампанским и грезил лишь об одном человеке. В кармане покоилось черное кольцо, а еще одно — точно такое же, было на руке Шастуна.       Арсений Сергеевич, как и еще несколько учителей, стояли около двери и делали вид, что не видят употребление алкоголя в неположенных количествах. В толпе что-то произошло, и все начали вскрикивать «давай!». Тут же двое из трех учителей поспешили разнять, как им казалось, драку. На самом деле там просто засосались две девушки, ничего необычного. А вот Арсений Сергеевич во время заминки просто убежал. Антон, как преданный мальчик, а еще влюбленный придурок, последовал за ним.       — Арсений? — ученик прошел в любимый кабинет, но не нашел Арсения за его рабочим местом, он сидел на месте Антона. — Привет… — заметив свой предмет воздыхания только и смог вымолвить Антон.       — Ну что ж, поздравляю тебя, Антоша. Одиннадцать лет мучений за плечами… — он смотрел только на свои руки, боясь поднять глаза. — Знаешь, даже как-то грустно тебя отпускать. — и тут Антон опешил. Куда отпускать?..       — Арсений, не отпускай. Знаешь как я тебя люблю? Очень-очень… смотри — он достает из кармана колечко, — символ любви! — он подходит все ближе, а когда усаживается рядом, за парту, то видит улыбку. Только она не похожа на влюбленную или радостную. Улыбка какая-то истеричная, даже насмехающаяся.       — Ты сейчас серьезно? Господи, мне стоило это заметить… — он смеется, но только не вместе с Антоном, а над ним. — Антон, ты ребенок, а вдобавок к этому еще и парень, думаешь, у нас могут быть какие-то отношения? А еще я старше, довольно-таки намного. Мы не сможем построить отношения, как бы тебе этого не хотелось.       Что-то внутри парня с грохотом рухнуло, сломалось, пропало…       После, все было размыто. Он помнит, как выкинул «символ любви» в лицо учителю и сбежал из школы. Благо, только для Антона, конечно, в школе с охраной были проблемы. Хотя как проблемы, охраны нет, по сути и проблемы с ней тоже, получается.       Следом шла картинка уже из квартиры Шастуна. Шкаф с «вещами на особый случай» был опустошён в поисках алкоголя. Найдя полупустую бутылку коньяка «Старейшина», он переместился в свою комнату, делая слишком уж смелые глотки.       Наутро голос в голове заговорил о страшном.       Убийство.       Антон помнит, как маленький смотрел «криминальную Россию» и поражался кровожадности людей и совершенно не понимал, что ими движет…       Антон стал вынашивать эту идею, даже обсуждал её со своим голосом. Если по честному, Антон так и не поймёт: он разговаривает сам с собой, либо же в его голове поселился… кто-то. Но голос поддерживал парня в этом деле, даже подталкивал, рассказывая довольно страшные факты о смерти…       Антон жил совершенно обычно для себя, как могло показаться, но внутри он сломался к чертям. Самое страшное заключалось в голове. Убийство не покидало мысли, хотелось избавить мир от мужчины, который в миг стал противен. Хоть Антон до конца не понимал себя, особенно в познании мыслей мешал голос, но думал, что хочет избавиться, убрать, знать, что больше его не увидит ни-ког-да. Да и не хотелось узнать, что предмет его воздыхания нашёл кого-то лучше, кого-то, кто не Антон… Ещё не окрепшее сознание, совершенно не привыкшее делать выбор самостоятельно, одолевал страх быть в одиночестве. Антон знал, что это про него, но не знал что с этим делать. Голос в голове подсказывал одно:       — Убей себя, пока ещё не поздно, убей себя, иначе можешь не успеть! Давай быстрее, это очень просто. Все клёвые ребята выбирают смерть.       Но стоило вспомнить про Арсения… Голос заговаривал совершенно по-другому       — Ты же знаешь что делать. Возьми в руки что-нибудь и можешь смело начинать!        Антон задавался логичным вопросом:       — А что если меня посадят? Посадят же, убийство это очень серьёзно…       — Умри.       А потом голос молчал. Долго. А Антон задавал вопросы, очень много вопросов.       — А он меня правда не любил? — и сидел с сигаретой в руке, ожидая ответа, пока та не догорела до фильтра.       — А меня хоть кто-то любил? — он пытался проанализировать ситуацию с «любит-не любит» самостоятельно. И вдруг понял, что он не особо то и нужен даже своим родителям. Когда они узнали, что их сын окончил школу с отличием сказали лишь сухое «хорошо» и отправили на съёмную квартиру. Они поставили условие: один год они полностью оплачивают жильё парня, но по истечению срока он обязан будет платить самостоятельно, а значит — найти работу.       Антон не знает сколько времени прошло с выпускного, но ему так никто и не позвонил ни разу, даже не написал. Для одноклассников общение с ним перестало быть выгодным, они его даже из друзей поудаляли, а вот родителям было просто всё равно. Но такой расклад Антона более-менее устраивает.       — Никто не будет плакать на похоронах.       Голос вернулся через две недели. Антон уж думал, что сойдёт с ума без возможности общаться хоть с кем-то, но голос соизволил вернуться, что несказанно радовало.       Но вместе с ним вернулась и идея о страшном. А ещё люди. Даже не так, Антон видел людей которых нет, и не может быть, но даже они с ним не разговаривали. Например, в его кухне сидела бабушка — нет, не его — и пила чай с конфетами «ромашка». Ещё был мужик, который занял кровать парня, напевая себе под нос «Уму Турман». Это пугало.       Антон совсем не понимает что с ним, а голос не давал ответа на этот вопрос, лишь шептал тихое:        — Ты ещё не сделал то, что должен.       А Антон тихо плачет в углу тёмной комнаты, он боится сделать это, но при этом видит в этом выход.

┈───ᗊ───┈

      Последнее время он жутко нервничал и много курил, страх неудачи охватывал его, и как на зло в КБ-шке перестали продавать его любимые сигареты. Он уже подумывал сходить в ларёк, но всё никак не находил время. Он планировал.       Оружие уже было у Антона, последнее что осталось сделать это связаться с классным руководителем и попроситься «в гости». Скорей всего трудностей в этом не должно быть, как никак Шастун был на хорошем счету у преподавателей. Поэтому найдя контакт он почти сразу позвонил.       — да? Антон? — прозвучал знакомый и до боли неприятный голос. Антон сжал кулаки и начал искусывать свои собственные губы       — здравствуйте, Елена Юрьевна. Это Шастун, Антон, да. Елена Юрьевна, а вы не против если я в гости в школу приду, может, там, напутствие выпускникам какое-нибудь скажу. А может наоборот малышам расскажу о важности хорошей учёбы. — Шаст даже для себя не видел логичности в этом «оправдании» Но с учётом любви бывшей классной, это должно прокатить.       — ох, Антоша, какая замечательная идея! Я поговорю на этот счёт с Оксаной Николаевной, а потом тебе перезвоню. А сам ты как, Антоша? Куда учиться пошёл, у тебя возможности то ого-го какие — а дальше Антон врал. Совершенно без зазрения совести, на ходу придумывал планы на будущее и надеялся на то, что они звучат правдоподобно.       Через два дня ему перезвонили и сказали что он может прийти в школу часам к десяти утра. Он будет рассказывать среднему звену про свою учёбу и про что это очень важно и бла-бла-бла. Он более чем уверен что ученики будут рады пропущенному уроку, а парня и слушать не будут. В общем и целом он надеется только на пропуск, остальное уже по течению.       С утра Антон просыпается, в кой-то век, приободренным. Делая себе чай он прислушивается, а голос молчит. Безмолвным он остаётся и пока Антон пьёт тот самый чай не думая не о чем, но позже, когда он пришёл на кухню чтобы оставить кружку, засмотрелся в окно. Из него был виден район Арсения Сергеевича, и голос замолвил.       — Посмотри! Следи! Сходи! Скажи «пока» Всему и всем. Ты же что то сделаешь потом…       Находит себя Антон уже стоя около дома учителя. Смешанные чувства вызывает у него этот двор, глупые и часто нерабочие фонари, убитая детская площадка, покоцанный подъезд, пустующие лавки, на них даже бабушки не сидели, и цифры которые запомнились теперь навсегда.       28.       Это запомнилось из-за смешного совпадения, номер квартиры совпадал с его возрастом. Вдруг Антон услышал знакомый звук. Кто-то вышел из подъезда. Сердце на секунду сжалось, и Антон успел скрыться. Чуть выглянув парень чётко увидел до боли знакомый силуэт. Чёрное пальто, узкие джинсы, и, что для него не характерно, яркая толстовка. Он был слегка грустным и чуть кривился наступая на правую ногу, но не смотря на видимую даже со стороны боль он дошёл до своей машины и, сев в неё, умчал.       Вместо ожидаемого чувства трепета или ощущения последней порхающей бабочки антон почувствовал только ненависть и агрессию. И почему-то реакцию, для самого себя, он посчитал нормальной и даже правильной.       Поняв что в этом дворе ему делать больше нечего он решил пройтись до любимого ларька. Предвкушая приятную встречу с чуть ли не единственным приятным ему человеком он закуривает три подряд зная что сейчас купит ещё несколько пачек, а может сразу пак.       — Ты же всё знаешь. Это ты виноват. Ты был там.       Антон совершенно не понимал о чем это говорит его голос, но начал нервно перекручивать кольца.       Антон подходит к знакомому месту и вдыхает воздух. Тут он как будто бы другой, тут пахнет свободой и невероятным упокоением.       — Будто смерть…       Голос сгущал мысли Антона и путал всё в голове, а перед глазами появились какие-то люди. В ком-то он узнавал прохожих которых видел не один раз, были и те кто казался совершенно не знакомыми. И всё они шептали примерно одно и то же. «Это из-за тебя» «Ты виновен!» «Вот если бы не ты»       Антон совершенно не понимал к чему это всё, он даже хотел что-то спросил, но как только открыл рот, то понял что не может и слова сказать.       Из этого всего его вытянул случайный прохожий, грубо толкнувший плечом парня и проронив «нарик ебучий» ушёл.       Антона трясло. Он чувствовал что что-то не так, но не мог связать ни одной мысли кроме «мне страшно». Но пересилив себя он пошёл прямиком к ларьку и сразу же постучал по окошку.       — сиги не продам, нахуй иди школяра — совершенно чужой, незнакомый голос       — извините, но… А где Олеся Александровна? — его голос чуть дрожал       — а… Убили её, вот на днях, ещё даже не похоронили. Вот надо же было этой уëбе так не вовремя на нож наехать… — дальше Антон не слушал. Он лишь сопоставил два факта.Убили. Нож.       Её больше нет, он потерял человека которому рассказывал всё, от и до, кто слушал, помогал, и её просто больше нет.       — эй, поцан, а ты брать то че будешь? — голос этой женщины казался противным и грубым.       — ничего, простите       Ему сейчас нужны сигареты, но не от сюда, точно не сейчас.       Когда Антон, уже сидя на стуле в своей кухне, увидел пак сигарет, то не на шутку испугалася.       — Да-да, это всё ты, только ты       А после он убежал в ванну и увидел на раковине окровавленную тряпку       — ты отвратительно прекрасен. Чёртов убийца, скольких ты ещё захочешь прикончить до себя?       Антон упал на пол и зашептал       — нет-нет-нет. Это всё не я. Не я. Это обман. Ты врешь, нагло, бессовестно, блять, совершенно отвратительно, врешь! Я не мог! — антон царапал свою кожу ногтями оставляя красные полосы.       — ещё как мог! Ты монстр, Антон. Тебе придётся убивать, завтра последний день жизни!       Антон отключился от переизбытка эмоций и огромного чувства усталости.

I reason with my cigarette

And say your hair's on fire *

      Антон теперь не будет курить. Больше нет.       Просыпается он уже в пять часов утра следующего дня с одной мыслью. «Сегодня всё закончится» Но почему-то после пробуджения он не замечает тряпки, а после не видит на кухне сигарет…

You must have lost your wits, yeah *

      Погрузившись в свои раздумья Антон тихо попивал чёрный чай буровя взглядом пол. Дожидаясь нужного времени антон успел выпить несколько кружек чая, последние из которых больше походили на кипяток от частого заваривания одного пакетика. А после он прошёл в спальню и решил выбрать себе одежду для «торжества». Выбор пал на огромную красно-клетчатую рубашку и черные штаны. На пальцы были посажены самые красивые перстни и печатки, а на запястьях самые любимые браслеты. Своё оружие он достал и спрятал в портфель пряча в чёрную кофту, ведь, зная школьную охрану, перебирать содержимое не будут максимум это попросят открыть портфель, и то могут не сделать.       А дальше он вновь сел пропадая в давящей тишине. Сразу же он понял что придёт раньше нужного, не сможет он так долго ждать, уже нет.       В пол десятого парень уже стоял около школы и руки чесались от желания закурить, но он сказал что не будет, обещал.       — никто никогда не выполняет свои обещания, так и ты не оставайся в сторонке. Хочешь- кури       В голове всплыло воспоминание колющее пальцы и сжимающее сердце

┈───ᗊ───┈

      — эй, Арсений — лёжа на кровати учителя после «игрища» И наблюдая как он выставляет оценки за тест с ноутбука Антона накрыл приступ любви.       — Антош? Прости, давай я сейчас выставлю всё, а потом поговорим — но ученика такой расклад не устроил, он хотел нежности и ласки прямо сейчас       — арс, а давай вместе отдохнуть съездим… Летом например! Хоть к тебе в Омск… Ну или вообще куда-нибудь — в ответ он слышит лишь мычание, но подросковая влюблённость всё диктует как «Конечно, котик, только скажи куда, хоть в арабские эмираты!» и Антон тихо устопевается на кровати продолжая наблюдать за напряжённой спиной.       А потом он утопает в объятиях, но через пол часа уходит домой, буквально по будильнику…

┈───ᗊ───┈

      Замечали что когда человек влюблён, он часто интерпретирует поступки другого совсем не так, как есть на самом деле. За собой Антон этого не замечал, но сейчас, разобрав каждую фразу под микроскопом, он понимает что он как влюблённая в суперзвезду девочка-подросток. Всё что не сделал бы Арсений было великолепно, прекрасно, чудесно, и даже сексуально в глазах Антона…       С этими мыслями он пошёл в здание школы. Но охранник и турникеты не дали пройти антону в учебное заведение. И парнем было принято решение звонить Елене Юрьевной       — да, здравствуйте, Елена Юрьевна, я пришёл, но меня не пропускают, можете спуститься… Да, спасибо — но даже этот разговор о не показал охраннику правдивости антону и пропускать его не собирались. Но вскоре пришла учитель и забрала парня к себе в кабинет, слава богам у неё было окно.       — ну смотри, следующий урок у нас будет тут. Пятый «г». Спокойный класс, проблем быть не должно, но я буду в конце класса, так что контроль не потеряешь. Ну хоть расскажи, как учёба, друзья? — перехватывая кусочек шоколадки открытой со словами «покушай, скелет, ты как будто из кабинета биологии!»       — да учёба как учёба, она везде одинаково трудная. Уж лучше Вы расскажите про то как тут школа, Евгений Константинович ещё работает? — антон тут же переводит тему, он просто не может больше лгать, он не выдерживает. Слишком уж часто он говорит о своей «прекрасной учёбе»       — ой, а мы хоть тебя от пар не отвлекаем? А то будний день, утро, разве ты не должен учиться? — логика в этой женьшене присутствует, но она заторможена, поэтому к такому она приходит через полчаса монолога «вот учитель физики, а Алёна Александровна»       — нет-нет, всё хорошо, у нас сегодня отменили, преподаватели болеют, у нас ротавирус пошёл — на ходу придумывает Шастун и ему, как ни странно, верят.       Через пару минут звенит первый звонок, и ещё через несколько в кабинет заходят, нет, залетают, маленькие человечки. Они шумят, бегают по классу, кидают свои вещи, даже умудряются подраться в конце класса. Но как только звенит звонок каждый подходит к своему месту и ждёт главных слов учителя. «Садитесь» Работает и на Шастуна, он плюхается за учительский стол, и ждёт пока его представят.       — ребята, это Антон Андреевич Шастун. Он окончил школу в прошлом году с одними пятёрками, сейчас учится в престижном заведении. Он расскажет вам о своей учёбе, и как же ему удаеться быть отличником всегда.       Дальше двадцать минут подряд Антон рассказывает о своей школьной жизни, и придуманной студенческой, а потом ещё немного отвечает на вопросы школьников, он конечно не думал что те увлекутся его рассказом, потому сначала слегка потерялся. А потом какая-то хрупкая девочка со второй парты спросила       — а вы когда-нибудь влюблялись? — странно конечно что она зашла такой вопрос, а не «сколько в день вы умирали, раз в вас уместилось столько нужной информации» Антон не понимал что же ему ответить «да, в учителя, он кстати тут преподаёт еще» Или «нет, любви не существует», но тогда он настроит девочку против «Любви».       Антон запаниковал и опустился к своему портфелю разворачивается кофту. Вопрос всё так же оставался без ответа, а вместо этого по классу прошлись крики потому что Шастун достал оружие.       — страх. Самая сильная эмоция, так разожги её до размеров вселенной! Ты же хочешь этого сам…       Похоже Елена юрьевна на том конце класса встала в ступор потому что не шевелилась вовсе, а дети испуганно шептались и выпячивали глаза, некоторые парни с интересом рассматривали ТТ-шник       Антон проходит к двери и закрывает её, но после вспоминает что тут ещё есть и «лаборанская» Ведь это кабинет физики и проходит к тому месту где стоит учитель.       — не бойтесь, детей я не трону я не ебнутый — Никакой субординации и отклика уважения не осталось и Антон начал говорить что думает — идёмте, поговорим — он проходит первым и закрывает массивную дверь в коридор на замок, а ту за которой дети лишь слегка прикрывает. И вскрикивает чуть охрипшим голосом — Только попробуйте взять ключи, хоть одни, бошки полетят у каждого — он не собирается трогать ни в чем ни повинных деток, но вот тех кто ему не нравится…       Когда-то Антон слышал что стрелять не страшно, страшно стрелять в людей, но почему то ему совершенно всё равно, он не чувствует страха внутри, лишь ликование. Женщина пятиться назад, вот кому страшно, на неё уже направлено дуло. В голове Шастун считает до трёх и когда слышит отдалённое       — Бах… —       Нажимает на курок. Первый выстрел не особо удачен, пуля пробила ухо учителя. Чуть помедлив антон перезаряжает и стреляет сново. В голову. Кровь начинает стекать по лицу Елены Юрьевной, и она падает вниз.       Шастун простоял около умирающей женщины пару минут, а после вернулся в класс в котором уже испуганые дети боялись скозать и слово.       — Ребята, тихо. Ничего страшного не произошло, всё хорошо, сидите тут. Я сейчас схожу до директора и вернусь. — он взял ключ от кабинета со стола, вышел закрыв за собой дверь.       — я блять это сделал — на лице зависла улыбка, а в голове пронёсся крик       — Молодец… Но главная то цель жива! —       Антон залился смехом. Всё это не укладывалось в голове парня, он совершенно не мог для себя объяснить всё происходящие, единственное что ему нравится процесс. Смех уже больше похож на истерический.       — Арсений сергеевич, я иду по вашу душу       Он шёл по коридорам громко топая, шёл он к классу литературы и русского языка.       Дорога казалась невероятно долгой, но шастун шёл к цели. И вот перед лицом уже тот самый кабинет, центр любви и ненависти, то место которое одновременно отзывается болью в воспоминаниях и пускает тепло. И Антон дёргает за ручку.        — Закрыто? Где этот блядский учитель?!       Было решено спуститься на первый этаж, где висело рассписание. Антон уже не заботился о том, что в его руках ТТ, и что это как минимум подозрительно. Сейчас его явно заметит охранник и вызовет полицию, парня точно посадят…       — Убери его. Спаси свою жопу       Оружие скрываеться под рубашку, бдаго она плотная и через неё точно ничего не просвечивается. Антон резво спускается на первый этаж и тут же бежит в фойе где можно найти рассписание.       Он тут же ищет нужные распечатки, и находит в самом углу. Его глаза бегают по листку а4 на котором расписанно вся первая смена, но не видит чтобы русский или литература были в нужном кабинете.       — сука, Арсений сергеевич, куда ж вы делись?.. — в голову взбредёт глупая мысль. Спросить охранника. И он проходит к выходу из школы       — извините, а не можете подсказать?.. — спокойно начинает Шастун, его прерывают громким серпаньем чая. После кивают мол «че?»       — а вы не знаете Арсений Сергеевич сегодня в школе? — и смотрит с надеждой, ему очень нужен этот чёртов дядька       — нет, этого нет. Он в школе всю мою смену не появлялся, на счёт других не знаю. А ты че это не на уроках, пацан? — парню уже совершенно всё равно, он лишь достаёт из кармана ключ от кабинета и передаёт его мужчине       — триста двенадцатый — лишь сказал он и велел из школы.       Оказавшись на пороге он достал пистолет. В нём ещё есть пара пуль, а если не сейчас то когда?       — ты же не хочешь сеть? Вот тебе и выход из ситуации —       В голове что-то щёлкает. Антон не отдаёт отчёт своим действиям, парень просто смотрит на оружие и в голове появляется сцена собственной смерти. Он подносит дуло к виску       — осталось лишь нажать на курок —       И он жмёт. А после мир теряет краски.       Теперь ему совершенно всё равно на этот мир. Теперь миру всё равно.       — Всем всё равно —

┈───ᗊ───┈

      Арсений конечно знал что всё его выпендрёжные трюки когда-нибудь сыграют с ним злую шутку, но не думал что так не вовремя. Его друзья пару дней назад решили отметить день рождения своего сына в батутном центе, и, конечно, пригласили Попова. Мало кто мог подумать что взрослый дядька, учитель на минуточку, побежит вместе с детьми на батуты и начнёт крутить сальто прыгая в яму с паралоном. Пока всё остальные взрослые спокойно сидели за столом и культурно отдыхали, господин Попов и куча детей покоряли батуты. И вот в какой-то момент, пока Арсений подлетал всё выше и выше, на батут залез маленький мальчик, который видимо пропустил слова «прыгаем только по одному», и начал взлетать в след за Арсением. Мужчина тут же поспешил сойти с батута прыгая на пол, но приземление нельзя было назвать удачным. Боль пронзила ногу, но Попова больше интересовало не убил ли он пацана потому что в ходе приземления он почувствовал что ударил его ногой. Мальчишка уже вовсю плакал, ну, конечно когда к нему подбежала мама которая видела происходящее, арсений хотел бы что б к нему тоже пришла мама и пожалела.       Арсений решил что если он просто посидит, то всё пройдёт, но это оказалось не так, на следующий день он еле провёл всё уроки, чаще всего давая детям либо письменную работу, либо просто отдохнуть. А после он отправился на больничный, дабы съездить в больницу и узнать что ж с его бедной ноженькой. Мужчину отпустили, конечно не просто так, а за отравлены коньяк и шоколадку, конечно раньше он думал что это всё неправда, и так вопросы не решаются, но, увы и ах, это реальность.       Хромая он дошёл от машины до кабинета врача, и просидев там ещё около получаса, получил вердикт «Сильный вывих, в шаге от перелома» отправился домой.       Проспав большую часть дня мужчина был рад, наконец-то он смог нормально поспать. Но потом ему пришлось встать и начать проверять всё те письменные работы что писали дети вчера.       Через пару часов ему позвонили из школы, что его поразило, потому что он отписался о том что он на больничном.       — Да, здравствуйте, что-то случилось? — откладывая красную ручку в сторону       — Ох, случилось арсений сергеевич… Как же вам повезло что вас в школе не было — на грани плача сказала завуч — просто… Просто посмотрите новости. Такое стреслось, такое… — и попрощавшись она сбросила.       — что блять? — он совершенно не понимал что же произошло такого, что блять за вселенская катастрофа. Но по совету женщины он нашёл сегодняшний выпуск новостей тут же включая его. Просмотрев половину мужчина уже хотел выключить и продолжить заниматься проверкой, но услышал номер школы, в которой работает.       — страшное произошло в школе номер тридцать пять города Москвы. Стрельба. Молодой парень, бывший ученик заведения, пришёл в школу с расказами про хорошую учёбу, но в какой-то момент в его руках появилось оружие. Известно только о двух жертвах, учительнице математики и охраннике, ни один ребёнок не пострадал.Сам парень сразу после случившегося убил себя на пороге школы. По видео из школы можно понять что парень искал ещё кого-то, но не нашёл. А теперь к другим новостям —       В голове Арсения не укладывается ровным счётом ничего. Он, срастив всё известное ему, понял что искал парень его, но вот почему именно Арсений? Он перебирал всех, но ни один не подходил на роль убийцы, а потом в голове появился его образ.       Высокий, худой, с кучей колец и браслетов, с жутко красивой кошачей улыбкой, так и ещё со стремлением к учёбе! Он сразу понравился Арсению, но мужчина конечно, отрицал это симпатию к школьнику. А потом сорвался, но не особо желал об этом, но только случайно влюбил в себя паренька, и видимо оставил огромный след.       Руки мужчины тряслись, он поверить не мог что стал причиной такого… он опустил голову в руки       — прости меня, Антон. Я даже подумать не мог… —       Он пришёл на похороны. Никого кроме него и родителей не было.       — как я и думал —