Будь по-твоему

      «По факту драки, произошедшей между студентами Хогвартса утром 24 декабря 1998 года проведена министерская проверка, в ходе которой установлено, что Рональд Билиус Уизли и Симус Финниган, студенты 7 курса Гриффиндора, напали на студентов 7 курса Слизерина — Драко Люциуса Малфоя, Теодора Нотта и Блейза Забини…       В результате физических и магических методов воздействия слизеринцы получили травмы разной степени тяжести. Теодору Нотту и Драко Люциусу Малфою понадобилась срочная помощь целителей больницы св.Мунго…       Состояние Теодора Нотта главный целитель Густав Йонас оценил как тяжелое. В результате воздействия заклинания Баубиллиус мистер Нотт получил множественные переломы ребер и разрыв селезенки, незначительные травмы кожного покрова…       Мистер Малфой получил черепно-мозговую травму легкой степени тяжести и множественные травмы кожного покрова в виде гематом и ушибов на лице и теле…        У мистера Забини диагностирован перелом костей носа и незначительные травмы кожного покрова…       Зачинщики, мистер Уизли и мистер Финниган, отделались незначительными травмами кожного покрова; у мистера Уизли диагностирован перелом костей кисти правой руки…       В процессе разбирательств о причинах инцидента мистер Финниган не оказал должного содействия, в результате чего и ввиду тяжелого состояния пострадавшего в целях дознания при присутствии дисциплинарной комиссии Визенгамота была использована сыворотка правды. Остальные участники пошли следствию навстречу без применения дополнительных методов дознания…       В ходе допроса мистер Финниган под Веритасерумом рассказал о косвенном участии в конфликте мисс Вивьен Валери Келли, которая якобы пожаловалась мистеру Финнигану на противоправные действия Теодора Нотта в отношении нее, что и послужило причиной нападения мистера Финнигана на мистера Нотта. В виду тяжести выявленного обстоятельства также было проведено разбирательство. Мисс Келли оказала содействие следствию, признавшись, что в ночь с 23 на 24 декабря 1998 между ней и мистером Ноттом не было контактов сексуального характера, что в дальнейшем подтвердилось диагностическим заклинанием, а историю она придумала, чтобы отомстить мистеру Нотту…       После ознакомления мистера Финнигана с показаниями мисс Келли последний полностью признал свою вину и выразил сожаления о своих действиях в отношении мистера Нотта…       Мистер Рональд Билиус Уизли причиной возникновения конфликта назвал давнюю вражду с мистером Малфоем, который в ходе дознания подтвердил слова зачинщика…       Блейз Забини активно пытался предотвратить конфликт, за что и получил травмы…       Также удалось установить, что на Драко Люциусе Малфое, Блейзе Забини, Теодоре Нотте и Вивьен Валери Келли оказались следы давнего воздействия темномагического обета. Связь этого факта с инцидентом выясняется…       К рапорту прилагается флакон с воспоминаниями домового эльфа Хогвартса по имени Элли для ознакомления в Омуте памяти. Домовой эльф Элли наблюдала за дракой от начала и до прибытия на место происшествия директора Хогвартса из убежища. В виду слишком юного возраста вышеназванный эльф не могла предотвратить драку. Подлинность воспоминания не вызывает сомнений…       Документ составлен дознавателем Отдела нарушений магического правопорядка Министерства Магии Робертом Смитом и передан в Визенгамот для дальнейшего разбирательства…       По факту проведенной проверки рекомендованы следующие меры:                    — директора Хогвартса Северуса Снейпа отстранить от должности с занесением в личное дело;       — вынести на рассмотрение дисциплинарной комиссии соответствие занимаемых должностей деканов факультетов Слизерин и Гриффиндор;       — несмотря на раскаяние в содеянном, Симуса Финнигана рекомендовано исключить, а в случае нанесения непоправимого вреда здоровью потерпевшего передать дело на повторное рассмотрение с целью ужесточения наказания;       — мистер Уизли не препятствовал следствию и в отношении него мистер Малфой не выдвинул обвинений, поэтому вопрос о исключении мистера Уизли оставляю открытым;       — мисс Вивьен Келли рекомендовано перевести в другое магическое учебное заведение.        Всем участникам происшествия настоятельно рекомендована беседа с духовным целителей больницы св. Мунго и лечение в случае необходимости. Мистер Уизли и мистер Финниган обязаны покрыть все убытки потерпевших в результате опрометчивых действий виновных…        Сведения о документе засекретить… 29 декабря 1998 года…»       Северус Снейп положил рапорт на стол рядом с заявлением об увольнении и устало выдохнул в бокал огневиски. Сидящая напротив него Белла смотрела в пустоту. Как и несколько месяцев назад, она принесла ему весть из Министерства, только на этот раз совсем недобрую.       — Как мистер Нотт? — голос Снейпа тяжестью осел на безмолвный кабинет директора.       Как и в тот раз, стояла глубокая ночь; лишь слабое пламя камина дарило свет. Белла подняла глаза на бывшего мужа — его лицо хранило следы печальной усталости, под глазами залегли серые тени.       — Будет в порядке, — бодрясь, Беллатрикс пожала плечами; для нее стало ударом, что все трое ее подопечных оказались втянуты в историю. — Тео поят одним костеростом; скоро будет, как новенький. Драко тоже в порядке, он уже дома.       Снова повисло молчание; теперь уже Снейп уставился в пустоту.       — Эй, не переживай так! — Белла протянула к Снейпу руки и переплела их пальцы; мужчина на ее действия не откликался. — В конце концов, ты не хотел эту должность… Говорят, когда закрывается дверь, открывается окно…       — Думаешь, это меня беспокоит? — мрачно хмыкнул Снейп, одарив Беллатрикс тяжелым задумчивым взглядом и вырвал пальцы из ее ладони. — Что я потерял должность? — хриплый голос срывался на крик. — Мальчишки чуть не поубивали друг друга!       Зельевар опрокинул бокал огневиски в рот и вновь наполнил бокал.       Пристыженная Белла смотрела на свои длинные черные ногти.       — Надо было лучше следить за своей крестницей, — в сердцах кинул Снейп. — Поломала идиоту-Финнигану всю жизнь… Узнаю в ней тебя.       Губы Беллатрикс дрогнули, она опалила Северуса гневным взглядом.       — У Вивьен есть отец, который отвечает за нее! Но… ей невыносимо жаль.       — Я слышал, про скандалы в ее семье, видел этот надлом в ее глазах. Надо было что-то предпринять… Найти ей куратора, что ли… А Уизли? Его ярость незаметна только слепому! А Финниган? Пошел на поводу у интриганки, как я когда-то…       Беллатрикс потянулась к бутылке огневиски и бокалу и налила себе порцию. Часы за спиной директора мерно тикали.       — Ты не можешь нести ответственность абсолютно за всех, Северус, — Белла сделала глоток, неотрывно следя за директором.       Аккуратно поставив бокал на стол, женщина тяжело вздохнула.       — Не могу, но должен был. Директор обязан уберечь своих учеников, даже если их сотни.       Беллатрикс непонимающе улыбнулась, откинувшись на спинку неудобного кресла.       — Какие мы все-таки разные, мисс Блэк…       В груди у женщины неприятно кольнуло, она прочистила горло:       — Уже миссис.       Снейп удивленно вскинул брови; неожиданная, хоть и ожидаемая новость.       — Значит, можно тебя поздравить, миссис Гонт?       Печальная улыбка скользнула по лицу женщины. Несколько мгновений черные глаза бывших супругов буравили друг друга.       — Миссис Блэк, — поправила Беллатрикс.       — Верна себе… — устало подчеркнул Северус.       — Да.       Они снова замолчали, каждый погрузился в свои мысли.       — Тебе знаком Роберт Смит? — Снейп прервал паузу.       — Бобби? — воскликнула женщина, подтверждая мрачные догадки директора. — Мой хороший знакомый. Почему ты спрашиваешь?       — Кое-что в этом рапорте не дает мне покоя, — мужчина задумчиво покосился на желтоватый пергамент. — Почему он рекомендует Визенгамоту засекретить документ?       Беллатрикс заметно засуетилась, отводя глаза в сторону и натянуто улыбаясь.       — Сын Люциуса Малфоя и родственник Тома Гонта не может быть замечен ни в чем подобном, пусть даже как жертва, это даже еще хуже.       Снейп брезгливо ухмыльнулся. И как он сразу не понял очевидного?       — Оставь меня, Белла. Тебе пора к мужу.       Снейп налил янтарную жидкость в бокал и бездумно покачал его, смотря в пустоту, пока Белла в надежде на понимание отчаянно искала его взгляд. Так и не дождавшись, что мужчина посмотрит на нее, Беллатрикс поджала губы и с обидой в сердце покинула кабинет директора.

***

      Приветливые весенние лучи ласкали кожу Гермионы. Легкое голубое платье развевалось из-за торопливых шагов девушки, идущей через толпу волшебников — на Косой аллее сегодня людно. Вчерашняя студентка Хогвартса опаздывала на встречу с друзьями.       Грейнджер подошла к террасе кафе, нетерпеливо оглядывая посетителей. Крепкий рыжий парень поднялся с места и размашисто помахал ей рукой.       — Здравствуй, Гермиона, — Джинни тепло улыбнулась подруге и жестом указала на стул рядом с собой. Зеленые глаза умело скрывали печаль от предстоящей разлуки, но Уизли давно смирилась с решением Грейнджер.       Гермиона поцеловала в щеку сначала Рона, потом Джинни и села на предложенное место. Посетители кафе переговаривались под звон посуды, откуда-то лился задорных смех. Грейнджер недоверчиво глянула на небольшой куст декоративной герани в центре их круглого столика.       — Это не зубастая, — усмехнулся Рон, проследив за направлением взгляда подруги; Гермиона благодарно улыбнулась ему. — Но все же я бы не стал проверять это наверняка.       Ребята, не зная когда состоится их следующая встреча, ощущали неловкость. Джинни ерзала на стуле, ее брат делал вид, что внимательно изучает меню.       — Гермиона, может все-таки останешься на Выпускной вечер? — без надежды спросила Джинни, разглядывая колье на шее подруги из прозрачных бусин.       — У меня самолет завтра, — в сотый раз повторила Грейнджер, беря расстроенную подругу за руку.       — Ну так сдай его! Воспользуешься порт-ключом, Перси поможет тебе… — сбивчиво затараторила девушка, сжимая теплую ладонь Гермионы.       — Джинни, пожалуйста, прекрати! — вмешался Рональд, нервничая; после того, как полгода назад Уизли-старший узнал о ситуации, в которую попала Гермиона по вине Малфоя, парень не находил себе места; слова блондина, что Рон оказался плохим другом, не выходили у него из головы. — Гермиона сама знает, как лучше.        Обиженная сестра опустила глаза и поджала губы, а Грейнджер подарила ему благодарный взгляд. К ним подошел официант, ребята сделали заказ.       — А где Гарри? — удивленно воскликнула Джинни, подумав об этом только сейчас; все ее мысли отравляла горечь скорой разлуки.       Рональд поправил ворот зеленой рубашки, с непривычки парню казалось, что одежда душит его:       — Сказал, навестит Гермиону вечером. А сейчас он готовиться к экзаменам в Аврорат. У него все шансы пройти.       — Мне жаль, что тебе не хватило баллов, — Гермиона сочувственно потрепала друга по плечу. — Попробуешь в следующем году.       Стараний гриффиндорца оказалось недостаточно — его оценки на ЖАБА оставляли желать лучшего.       — Не хочу терять год. Попробую поступить в Академию Гонта, — Рон пожал плечами, пытаясь придать голосу больше воодушевления, чем было на самом деле. — Если и туда не примут, буду помогать Фреду и Джорджу в их магазине.       — Мне нравится твой настрой, брат, — Джинни потянулась к салфеткам на столе и взяла одну, чтобы сложить в причудливую розу.       — Все могло быть куда хуже, выдвини Малфой обвинения против меня. Выперли бы, как Симуса, — голубые глаза Рональда помрачнели; он догадывался, что для него все обошлось лишь потому, что обвинения слизеринца против него обернулось бы еще одним расследованием, возможно с применением сыворотки правды и тогда бы вся правда о его истории с Гермионой выползла наружу.       — Как он? — Гермиона напряженно свела брови, понизив голос.       — Уехал в Ирландию. Снейп обещал ему помочь устроиться, да что он может? Самого выгнали. Надеюсь, суке-Келли пришлось тяжко в Шармбатоне…       История с дракой не получила широкой огласки. В начале нового семестра в Хогварст не вернулись двое — Драко Малфой перевелся на домашнее обучение, а Вивьен Келли перевелась в Шармбатон. Студенты недоумевали; кроме непосредственных участников этой неприятной истории, их родителей, некоторых преподавателей и Гермионы Грейнджер правду не знал никто. Гермиона была рада, что разбирательства ее не коснулись — ей было достаточно того, что ей пришлось пережить из-за Малфоя, которого она с тех пор не видела. Лишь недавно раненое его больной любовью сердце начало заживать.       Теодору тоже было предложено перейти на домашнее обучение, но слизеринец отказался. Правда оказалась для него слишком тяжелой. Еще в январе он неловко поговорил с Грейнджер, не решаясь полностью открыться ей. С грустью в глазах гриффиндорка сказала, что не держит на него зла. Несколько месяцев Нотт занимался самобичеванием и вспоминал те недолгие мгновения, когда им с Гермионой было так хорошо вдвоем. Так виртуозно просрать первую любовь! Он держался от нее на расстоянии, не решаясь снова стать кем-то в ее жизни, но неожиданно нашел общий язык с Рональдом, который на деле оказался не таким уж неадекватным, каким его считали на Слизерине.       Ребятам принесли заказ — Рону и Джинни по мясному стейку, а Гермионе аппетитный крем-суп из тыквы.       — Кстати, Нотт тоже хотел прийти, но в последний момент у него возникли дела, — с подачей еды рыжий заметно повеселел. — Никогда бы не подумал, что скажу такое о слизеринце, но он отличный парень.       — Конечно, отличный! — скривилась Джинни, разрезая мясо на маленькие кусочки; теперь девушка знала все, что произошло с ее подругой в этом году. — Ты сам говорил, они на Слизерине все одинаковые, забыл?       — Теодор раскаялся! — пробубнил Рон с полным ртом. — А я был слишком категоричен.       Гермиона молча мешала суп, пока Уизли препирались.       — Одна драка и он стал тебе братом по крови, Рон? — Джинни закатила глаза; из глубин кафе зазвучала легкая инструментальная музыка.       — Я бы дал ему второй шанс. Подумай, Гермиона, — парень проигнорировал сестру, обращаясь к подруге. — Все ошибаются.       — Ну так и дай ему шанс, раз он тебе вдруг так стал сильно нравиться! — вспыхнула Джинни, гневно прожигая брата взглядом; неожиданная симпатия брата к Нотту выводила будущую шестикурсницу из себя. — Может, Гермионе и Малфою дать второй шанс, м?       При упоминании блондина Грейнджер непроизвольно сжала ложку. Все эти месяцы она изводилась мыслями о нем, о той несправедливости, что коснулась ее по его вине; девушка злилась, он все еще занимал ее мысли, а тело помнило прикосновения.       Рон перестал жевать, отвечая на острый взгляд зеленых глаз сестры:       — Я все еще хочу выбить всю дурь из этого павлина! Если мы с ним встретимся снова, ему точно не поздоровится!       — Идиот! — Джинни закатила глаза. — Курсы по управлению гневом в Мунго явно прошли мимо тебя!       — Серьезно, Рон, — осторожно произнесла Гермиона; суп не лез в горло. — Не стоит с ним связываться. Тебе очень повезло, что Малфой не выдвинул обвинений. Просто пока ты не понимаешь.       — Понимаю, — почти прошептал Рон, опуская глаза и сжимая руки в кулаки. — Но как представлю, как он глумился над тобой… И что не ответил за это…       — Я сама не хотела огласки, ты же знаешь, — Гермиона взяла его напряженный кулак в ладонь и робко погладила; Рон молча закивал.       Снова повисло неловкое молчание; Уизли молча расправлялись с едой, пока Гермиона выводила круги ложкой в тарелке.       — Если ты не хочешь, я могу съесть, — добродушно предложил Рон, намекая на суп Гермионы.       Улыбнувшись, девушка передала тарелку другу:       — Я не голодна.       — Так что ты будешь делать в Австралии? — с напускным интересом спросила Джинни, натягивая слишком широкую улыбку; от нервов девушка водила ладонями по бедрам, обтянутым синими джинсами.       — Поживу с родителями. Пока не знаю, чем буду заниматься; мама и папа сказали, что поддержат меня во всем, так что следующий год я планирую пожить в свое удовольствие. Хочу понять, что мне нравится, а что нет.       — Может, через год тебе захочется вернуться? — надежда в глазах подруги резала Грейнджер по больному; девушка любила Великобританию, но последний год высосал из нее все силы и перемена обстановки казалось ей самым лучшим выходом.       — Может быть, — неопределенно ответила Грейнджер.       — Лаванда сказала, что на пляжах Австралии много горячих парней, — Джинни заметила тоску в глазах Гермионы и смягчилась. — Загорелых и мускулистых.       Лицо Рона мгновенно вытянулось; парень смешно выпучил глаза, ошалело глядя на сестру:       — Когда это она такое говорила? Откуда ей знать?       Переглянувшись, девушки засмеялись в один голос. Рон все еще недовольно брюзжал, когда гриффиндорцам подали десерты. Ребята смогли отвлечься от неприятных тем, болтая обо всем на свете и оттягивая горький момент неминуемого расставания.

***

      В мире маглов он бывал нечасто и чтобы один — никогда. Парень торопился — через полчаса железная птица поднимет в небо девушку и умчит прочь. Из страны, из его жизни. Возможно, навсегда.       Помня все рассказы Гермионы о быте маглов, парень воспользовался общественным транспортом, чтобы добраться до аэропорта, но перепутал автобусы и потерял драгоценные минуты, которые хотел провести к ней. Хотя какие могут быть объяснения? Он дурак, а еще ему было очень жаль.       Десять минут парень потратил на то, чтобы найти нужный терминал. В зале было много людей и он увидел ту, что искал, не сразу.       Грейнджер обнимала на прощание немолодую супружескую пару, очевидно, это была ее тетка и ее муж. Женщина смахнула скупую слезу, шепча гриффиндорке на ухо, а та послушно кивала. На Гермионе была простая белая футболка и синяя джинсовая юбка, в руках она держала небольшую сумочку из стеклянных бусин. Парень неловко переминался с ноги на ногу — чувствовал себя подглядывающим за чужой жизнью. Он не знал, с чего начать разговор — так много всего хотелось рассказать этой девушке, но время работало против него — Гермиона уже попрощалась с родственниками и направилась к стойке регистрации; еще пара минут промедлений и говорить будет не с кем.       Под неодобрительные возгласы пассажиров парень, едва не толкаясь, пробирался к Грейнджер. Хорошие манеры — последнее, что его сейчас заботило. Он неосторожно наступил на ногу тучной женщине, которая тут же принялась громко причитать о невоспитанности современной молодежи. Гермиона обернулась и встретилась с его черными глазами.       — Тео? — Грейнджер неуверенно посмотрела по сторонам, пытаясь понять, не почудилось ли ей.       Извинившись перед женщиной, Теодор, наконец, пробрался к Гермионе. Ее очередь подходила не скоро, что дарило ему надежду на небольшой разговор.       — Я не мог не попрощаться с тобой, — Нотт смущенно улыбнулся, гладя на Грейнджер во все глаза и пытаясь запомнить каждую веснушку на ее лице. — Хотел прийти вчера, но не решился, а сегодня понял, что не прощу себе, если не увижу тебя напоследок.       Грейнджер нервно сжала ручку своей сумки, облизывая губы:       — Правда, Тео, не стоило. Мне и так тяжело уезжать…       — Так останься! — в сердцах воскликнул Теодор, беря девушку за руку. — Тебе не обязательно уезжать.       Очередь двигалась вперед; они находились среди людей, но наедине — никому не было дела до чужой драмы.       Девушка как-то обреченно покачала головой:       — Мне это нужно. Мы ведь с тобой друзья? Обещаю вспоминать только хорошее, — в подтверждение своих слов Гермиона несильно сжала его руку и несмело заглянула в омут черных глаз; она никогда не сможет открыться им, как прежде.       — Друзей не хочется целовать, — уголки рта Нотта дрогнули в печальной полуулыбке; Гермиона сделала вид, что не поняла. — Будешь писать мне?       — Бедные совы, — за улыбкой Гермиона спрятала смятение. — Они не приспособлены к межконтинентальным перелетам.       Теодор тяжело сглотнул, ощущая ком в горле:       — Есть и другие способы связи.       — Нет, Тео, я не буду писать, — голос девушки дрогнул.       Мерлин, лучше бы он не приходил! Расставание со старой жизнью оказалось болезненнее, чем он/она думали.       Нотт понимающе закивал, смотря в пол. Хорошо, что она вообще согласилась разговаривать с ним, а сожалеть о том, чего между ними так и не случилось, было поздно.       Ему было тяжело прощаться и отпускать ее, но выбора не было. Подошла очередь Гермионы; девушка передала билет и документы на проверку. Он заключил ее в крепкие объятия, в последний раз почувствовав тепло ее тела, погладил по волосам и звонко поцеловал в макушку. Гермиона почувствовала слабый аромат кедра и леса, исходящий от парня. Этот запах возвращал ее в те далекие мгновения их близости, когда они были вместе, телом и душой. Глаза Грейнджер влажно блестели, она пыталась беспечно улыбаться, но Теодора было не провести этой игрой. Ей, как и ему, было больно. Теодор мог бы бесконечно растягивать эту муку, но Грейнджер, в отличие от него, не была ни в чем виновата. Парень смиренно разорвал объятие, в черных глазах тонула печаль. С нечитаемым лицом он поцеловал кончики своих пальцев и прикоснулся к губам Гермионы, даря свой последний поцелуй. Девушка судорожно вздохнула, воздух со всхлипом покинул ее легкие. Отдав ей свою самую искреннюю улыбку, Теодор развернулся и затерялся в толпе. Гермиона растерянно искала его глазами, пока работник аэропорта не позвал ее по имени.       Регистрация на рейс прошла, как в тумане. Гермиона заняла свое место в полупустом салоне самолета. Закрыв глаза, она откинулась на спинку сидения. Теодор привнес смятение своим неожиданным прощанием, но Грейнджер силой гнала от себя мысли о нем. Скоро, совсем скоро ее ждет новая жизнь, в которой она больше не допустит старых ошибок. Станет сильнее и увереннее. На ошибках учатся, а она была примерной ученицей.       Самолет разогнался и оторвался от земли. Гермиона достала из заколдованной сумочки кассетный плеер с наушниками. Музыка поможет ей скоротать многие часы перелета, но едва Гермиона вставила в ухо наушник, как к ней подошла стюардесса:       — Это передали вам, мисс.       Молодая девушка в форме, мягко улыбаясь, преподнесла Гермионе на подносе маленькую белую коробочку.       — Мне? — недоумевала Грейнжер, подозрительно косясь на поднос. — Это какая-то ошибка…             — Никаких ошибок, мисс, — настаивала девушка. — Возьмите, это подарок.       Продолжая широко улыбаться, стюардесса почти вплотную поднесла поднос;                   Гермиона, нахмурившись, нерешительно взяла коробочку.       — Но кто его передал? — спросила Гермиона, но стюардесса уже ушла.       Крутя в руках маленькую коробочку, Грейнджер решила дождаться стюардессу и задать волнующий ее вопрос, а потом уже распаковывать подарок, если захочется. Это казалось странным, никто из ее знакомых не мог передать ей подарок в самолет. Вряд ли это был Тео — наверняка он вручил бы его, когда они прощались, без всей этой напускной таинственности. Уизли и Гарри уже вручили ей презенты на память, отправлять что-то еще не имело смысла.       — Простите, мисс… — позвала Гермиона, увидев приближающуюся с напитками стюардессу. — А кто передал этот подарок?       Брюнетка с раскосыми глазами подошла к Грейнджер, лицо работницы воздушного транспорта выражало озадаченность. Стюардесса, все так же улыбаясь, вопросительно приподняла тонкие брови:       — Какой подарок, мисс?       Грейнджер, как день, стало ясно — девушка не помнит никакого подарка.                         Дождавшись, пока стюардесса отдаст ей стакан с соком и уйдет, Гермиона осторожно открыла белую коробку. Внутри нее находился белый с желтыми тычинками зачарованный цветок. Гермиона задержала дыхание, замерев, а когда пришла в себя, стала оборачиваться вокруг. Ее окружали незнакомцы. Сглотнув горечь, девушка вернула внимание прекрасному цветку. Он был настолько маленьким, что помещался на ее ладони. Белые лепестки трепетали, золотая пыльца парила вокруг них. Вспомнилась грустная легенда о появлении этого цветка и тот, кто ее рассказал. От него уже полгода не было вестей, Грейнджер убеждала себя, что это было к лучшему. Гермиона зажмурилась до цветных точек перед глазами и силой вытолкнула из разума возникшие образы слизеринского принца.       Едва касаясь, девушка погладила нежные лепестки в последний раз и положила подарок на пустое сидение рядом с собой. Как только тепло ее рук покинуло оживший цветок, волшебство рассеялось, он замер, а пыльца осыпалась на серую ткань пассажирского кресла. По щекам скатились две непрошенные слезы. Чтобы отвлечься, Гермиона стала в красках представлять лето, которое наступит уже через пару дней. Улыбки родителей, горячий песок под ногами, ласковое прикосновение соленой воды… Конечно, она будет скучать по друзьям, что остались в Великобритании, но, возможно, в Австралии у нее появится кто-то, с кем она захочет подружиться… Грейнджер оставила проблемы позади, едва ли не убежала от них, но получится ли у нее убежать от самой себя? Ей хотелось верить в это.

***

      Сколько он помнил себя, этот день всегда был особенным для него. С самого утра он купался во внимании, получал дорогие, но часто бесполезные подарки, видел бесконечную любовь в глазах матери и хрупкую гордость в глазах отца, что разбивалась при первом же его промахе вдребезги.       Сегодня все было иначе; что-то изменилось в нем самом. Нет, его не обделили вниманием, подарками и любовью в глазах матери в день его рождения. Свои двадцать лет Драко, как и девятнадцать лет до этого, встречал в поместье своей родовитой семьи. Несмотря на многочисленные разногласия с родителями, торжественный прием по этому поводу все же состоялся, а иначе никак — Люциус не празднует день рождения единственного наследника? Салазар, какой скандал!       Одетый в белоснежный костюм-тройку с обязательной черной бабочкой на шее, Драко широко распахнул окно собственной спальни и небрежно уселся на подоконник. В окно светил яркий диск полной луны. Он только что улизнул из зала приемов, где его мать выложилась по полной, устраивая этот праздник. Сегодня ему пришлось вальсировать с огромным количеством молодых хорошеньких ведьм, но ни одна из них не произвела на него ровно никакого впечатления.       Лицо перекосило от напряженной улыбки, что он натянул на себя с самого утра. Рука бездумно потянулась в карман, где лежала пачка заветной отравы, без которой он теперь не мог. Ядовитый дым с никотином скользнул по трахее в легкие, Драко слишком резко откинулся на стену и болезненно ударился затылком. Безразличный взгляд уперся в вечноцветущий сад под его окнами. Какая ценность в красоте, если она доступна круглый год в любое время? Ты больше не ждешь с трепетом, когда долгожданный цветок развернет свои лепестки, не ценишь время, которое отведено тебе, чтобы полюбоваться маленьким чудом.       Из недр ненавистного сада полился звонкий девичий смех, так сильно напоминающий… Нет, он не может знать наверняка — рядом с ним она почти не смеялась. Когда терзающий сердце хохот умолк, Драко увидел рыжеватого молодого филина, что летел прямо к его окну. Птица, царапая дерево подоконника, равнодушно приземлилась рядом с блондином. Молодой Лорд отвязал от лапки письмо на желтоватом пергаменте. Так и не получив угощение, почтовая птица скрылась в полуночных небесах.       Малфой неспеша развернул письмо; парень сразу узнал неаккуратные каракули Вивьен.       «Дорогой мой, единственный друг! От всей души поздравляю тебя с днем рождения! Желаю, чтобы несмотря ни на что, все твои мечты исполнились! Даже если мне они не очень понравятся!        Представляю, как ты сейчас усмехаешься и прошу простить мне мое брюзжание. Я очень скучаю по тебе — твой приезд на пасхальных каникулах стал для меня глотком свежего воздуха! Подарок я отдам при нашей встрече, очень надеюсь вскоре увидеть тебя. Как ты поживаешь? Надеюсь, Нарцисса не слишком сегодня усердствовала.       Вчера я получила диплом об окончании Шармбатона и я точно не буду скучать по времени, что провела в стенах этой школы! Девочки в ней оказались очень злыми, даже еще злее меня. Впрочем, в обиду я себя не давала и держалась в стороне. Мне было очень тяжело без тебя, без Забини, без Тео… Я такая дура! Вы не общаетесь, но, может, ты знаешь, как он? Наверное, я никогда не найду сил, чтобы посмотреть в его глаза. Я даже извинений написать не могу… Ни ему, ни Финнигану… Зачем им они? Я сделала все, чтобы меня ненавидели. Ты знаешь, оказывается, у меня есть совесть! И она меня гложет. Гадкое чувство.       Сейчас я живу у двоюродной сестры моей матери, но мое присутствие здесь явно всем надоело. У них своя жизнь, своя семья, а я чувствую себя обузой.       Белла обещала поговорить со своим мужем — надеюсь, в его огромном поместье найдется небольшая комнатка для меня. Это было бы идеально, но, боюсь, мистер Гонт не захочет селить в своем доме кого-то вроде меня, а становиться обузой и для Беллы мне не хотелось бы, я и так сильно ее подвела. Она обещала помочь, но сколько уже можно мне помогать? Если бы не она, меня бы тоже выгнали из школы и, наверное, заслуженно.       Отец вычеркнул меня из завещания и из жизни своей новой нормальной семьи. Ну и хрен с ним, все равно он меня не любит.       Представляешь, я продала свою первую картину! На улицах Парижа много художников. Мне нравилось там гулять и я подумала, почему бы не примерить на себя чужую жизнь? Просто так, из интереса. Это был обычный натюрморт, ничего особенного, а на вырученные магловские деньги я перекусила во второсортной забегаловке, но все же! Отец бы умер на месте, если бы узнал. В общем, чужая жизнь мне не понравилось. Не представляю, сколько картин нужно продать, чтобы нормально существовать. Возможно это то, что мне предстоит выяснить и уже очень скоро — деньги, что отец оставил мне на первое время, быстро заканчиваются. Я буду пробовать поступить в Академию Гонта и претендовать на стипендию, если моя живопись там кому-то окажется нужна, конечно. Я много занимаюсь по зельеварению и ЗОТИ, чтобы опираться не на одно только рисование, но выходит скверно. ЗОТИ особенно мне не дается, хотя раньше проблем не было.       Надеюсь, что тебе приходится сейчас лучше, чем мне. Милли писала, что Грейнджер уезжает в Австралию. Хорошо, если тебе все равно, потому что хреново, если нет. И да, я все еще ненавижу ее.       Мне столько всего тебе нужно рассказать, но меня зовут — скоро с семьями приедут старшие дети моей тети, весь дом на взводе.       Не пей слишком много и пошли Забини в жопу от меня! Целую, твой верный друг Вивьен.»       Драко потушил докуренную сигарету, рвано выдохнул и сжал пальцами переносицу. О том, что он будет рад приютить Вивьен, делить с ней свою комнату и спать на диване, если придется, он напишет завтра. Как же они оба оплошали!       Отец настоял на переводе Драко на домашнее обучение, а тот не отпирался. Кто знает, что еще он мог бы вытворить рядом с Грейнджер? Так было безопаснее. Еще Люциус хотел, чтобы дело против Уизли шло полным ходом, но, неожиданно, сын воспротивился. В глубине души Драко знал, что тогда выйдет наружу все дерьмо с обетом Забини и это стало бы полнейшим крахом для всех участников глупой игры, даже для Грейнджер. Чего уж говорить, выставлять напоказ его отношения с девушкой совсем не хотелось. Он твердил, что все было взаимно, но… Взаимно же? Без принуждения?       Так или иначе, Люциус, переставший хоть как-то понимать мотивы поступков взбеленившегося сына, согласился оставить нищеброда Уизли в покое. Мужчина затаил на сына глубокую обиду. Выгнать его Лорд не мог — все же речь шла о Малфое и тот так или иначе мог, хоть и не в полной мере, располагать наследием знаменитого семейства; Люциус открыто заявил, что после окончания Хогвартса Драко мог идти, куда душа пожелает — хоть в спорт, хоть к Гонту, ему плевать, лишь бы больше не позорил свою семью.       Вдали от Хогвартса, оставшихся друзей и Грейнджер дни младшего Малфоя тянулись бесконечно долго и безрадостно; парень мечтал о дне, когда наконец покинет отчий дом. Мать умоляла его провести день рождения в кругу семьи и Драко не посмел отказать ей, а после… После желал провести незабываемое лето перед учебой в Академии где-нибудь в Италии… Забини давно приглашал его. Надо будет убедить друга позвать и Вивьен тоже…       Дверь в его спальню широко распахнулась, с неприятным стуком ударившись о стену.       — Помяни черта! — усмехнулся Драко, лениво поворачивая голову к посетителю.       Ореховые глаза довольно сверкнули, Блейз вальяжно подошел к имениннику:       — Думал обо мне? А чего тогда рожа такая кислая?       — Думаешь, вызываешь у меня приятные мысли? — Драко усмехнулся, закрывая окно в сад. — Что приперся? Я же сказал, покурю и приду.       — Тебя Гонт ищет.       Малфой подкатил ледяные глаза к украшенному лепниной потолку:       — У меня дежавю.       Блейз пожал плечами, рассматривая свои новые часы, что получил в дар от матери; наверняка безумно дорогие:       — Твои громкие заявления на том приеме наделали много шума, ты произвел фурор, друг. Неудивительно, что теперь он хочет поздравить тебя лично.       — Лично? — Драко карикатурно выгнул бровь, откупоривая бутылку огневиски у прикроватного столика; Забини задался вопросом, какая эта по счету бутылка для Малфоя за этот день. — А как же эпичное поздравление перед толпой? Чтобы мои родственницы женского пола пустили слезу под его воодушевляющие речи? Салазар, убереги меня от гнева сильных мира сего… и от их любви.       Лицо итальянца потрясенно вытянулось:       — Ого! Вот это ты выдал!       — Это не я сказал, а писатель. Иностранный, — Драко снова закатил глаза, подняв бокал к губам.       — А он что, тоже Салазара упоминал? — притворно нахмурился Блейз, заметив, как Драко начинает закипать.       — Салазар, нет, конечно! — рыкнул Драко; рука дрогнула, капля огневиски упала на белые брюки именинника; парень крепко выругался.       — А ты времени зря не терял! На домашнем-то обучении! — Забини достал волшебную палочку и изящным пасом избавил одежду друга от пятна. — Литературу изучал! Иностранную! — последнее слово мулат произнес нарочито профессорским тоном.       — Хватит трындеть! — Драко поставил бокал на тумбочку и развернулся к двери. — Он в кабинете отца?       — А где ему еще быть? — ответ Забини прозвучал излишне снисходительно. — Только не болтай слишком долго. Я имел смелость пригласить на твое день рождения мою кузину Магдалину. Она скоро прибудет.       Драко, хватаясь за дверную ручку, обернулся и насмешливо выгнул бровь:       — Твое пристрастие к кузинам противоречит всем дифирамбам в адрес девчонки Уизли, что мне приходится слушать в последнее время.       — Не путай семейные отношения с Джинни! — цокнув, Блейз махнул рукой, подходя к Малфою.       — Кем тебе приходится Магдалина? — насмешливо бросил Малфой.       — Дочь племянницы сестры золовки покойного мужа моей матери.       Драко, откинув голову назад, засмеялся в голос. Настала очередь Забини закатывать глаза:       — Не смотри на меня так! К тому же, я выпускник, а Джинни шестикурсница. Нам предстоит долгая разлука, а сестра здесь, рядом.       — У тебя странные отношения с сестрами…       Бывшие слизеринцы вошли в длинный коридор по пути к кабинету Люциуса.       — Если бы Уизел внимательнее слушал и лучше соображал, то тогда ты был бы размазан по стенке, а не я, — к месту отметил Драко.       — Спасибо, друг! — Забини не стал отрицать. — Можно сказать, ты меня спас!

***

      Драко вошел в с детства знакомый кабинет. Раньше он любил бывать здесь, смотреть, как отец со сосредоточенным лицом читает наверняка невероятно важные бумажки. Былой трепет канул в лету, а за столом сейчас сидел другой человек. Парень всем телом ощущал тяжесть взгляда то ли голубых, то ли карих глаз. В полумраке было не разобрать.       Мужчина внимательно смотрел на него, улыбаясь краем губ, и не торопился говорить, чем лишь сильнее раздражал Драко. Малфой, превознемогая неловкость, тоже молчал — в конце концов это Гонт позвал его, а не наоборот.       Будто сделав какой-то вывод, мужчина усмехнулся и жестом пригасил парня занять стул напротив него. Улыбка Драко напоминала оскал, а в ледяных глазах застыл вызов. Новый родственник не вызывал в нем теплых чувств.       — Сегодня большой день, — Малфоя было не обмануть излишней мягкостью баритона Гонта; парень заметил в руке мужчины бокал с янтарной жидкостью.       Гонт вальяжно расселся в кресле своего ближайшего соратника, явно не смущаясь.       — Ты уже мужчина, Драко, а мужчина всегда отвечает за свои поступки. В этом наша сила и наша ответственность, — начало не слишком воодушевляло Малфоя, такие обороты использовал Люциус, когда хотел заставить его что-либо сделать.       Блондин слушал, не перебивая. Он понял, что это будет по большей степени монолог, чем диалог.       — Слышал, ты перешел на домашнее обучение? — заинтересованно спросил Гонт, ставя пальцы домиком на столешницу.       — Да, сэр. Мои оценки по ЖАБА, в основном, на «превосходно», — несмотря на неприязнь, вежливый тон легко давался Драко.       — Все так же горишь желанием попасть в мою Академию? — Гонт-старший говорил размеренно, тягуче.       — Да, сэр. Подтягиваю навыки по ЗОТИ…       — Не скромничай, — перебил мужчина. — Сын остался доволен дуэлью с тобой… Но рвение… Похвально. Как успехи Гермионы?       — Гермионы? — голос парня дрогнул, повторяя.       — Да, Гермионы. Твоей невесты. Кстати, не видел ее среди гостей…       Лицо Гонта выражало мнимое замешательство, будто бы он не встретил Грейнджер сегодня по нелепой случайности. Кадык Малфоя дрогнул, он едва слышно чертыхнулся, чем вызвал широкую насмешку Гонта.       — Она уехала. Мы не общаемся.       Внезапно Гонт рассмеялся, откинувшись спиной на шикарный трон Люциуса. Драко сжал ладони в кулаки под столом. Плохо, что Гонт вспомнил о ней. Для Драко это было неожиданно, неприятно и сулило проблемы.       — Милые бранятся — только тешатся. Купи ей букет шикарных цветов, подари незабываемую ночь и она все тебе простит, — от смеха на глазах Гонта выступили слезы; сейчас Драко понял, что они были темно-карего цвета.       Парень снова ощутил на себе этот взгляд — пронзительный, тяжелый, от которого не спрятаться. Гонт в одно мгновение переменился в лице, прозвучал холодный, как сталь, голос:       — Верни ее. Мне все равно, как ты сделаешь это. Иначе я узнаю, почему на том приеме, когда ты назвал эту девушку невестой, твой отец так позеленел и верну все на круги своя. Ты совершил беспечную оплошность, Драко, решив играть со мной. И ты ответишь за это, вместе со своей невестой. Это послужит тебе отличным уроком, но потом ты поймешь, что это хорошее решение.       Драко тяжело сглотнул, придавая голосу больше уверенности:       — Я могу привести любую другую девушку.       — Можешь, но я хочу, чтобы ты привел ту. Она мне очень понравилась. Словно неограненный алмаз, Гермиона станет бриллиантом в умелых руках. Я и сам могу вернуть ее, но, боюсь, девушке не понравятся мои методы. Уверен, ты справишься. Мне известны некоторые подробности ваших… отношений. Их нельзя назвать простыми и понятными, но разве не это делает ее такой особенной для тебя? «Малфой» и «просто» это не твой случай…       Драко порывисто выдохнул через нос, взгляд потерял былую учтивость и вежливость. Иллюзия свободы оказалась недолгой.       — Люциус сказал, что предоставил тебе право самому выбирать судьбу и я рад, что ты выбрал мою Академию, но что, если ты не попадешь в нее? Не дотянешь? Будешь искать себя в квиддиче? Подашься в Министерство Магии? Может, станешь целителем в Мунго? Везде есть мои люди, Драко… Уверен, моя любимая жена не оставит тебя, но это то, чего ты хочешь на самом деле? Быть никем, жить за счет женщины? Ты на многое способен. Будь верен мне и я сделаю тебя королем, а ту девушку королевой. А иначе… Уверен, ты не захочешь на своей шкуре почувствовать мой гнев.