Будь по-твоему

      Как всегда, утром в Большом Зале царило оживление. Впереди ребят ждала очередная неделя, которую они проведут в обнимку с книгами и пергаментами; не спеша окунаться в учебу с головой, студенты наслаждались вкусным завтраком и свежими новостями.       — Гермиона, ты хорошо отдохнула вчера? — беззастенчиво поинтересовалась Лаванда и погрузила ложку в упругий ванильный пудинг. — Кажется, ты была у тети? — блондинка переглянулась с Джинни — обе заметили отрешенность Грейнджер.       — Что? — Гермиона встрепенулась, переводя непонимающий взгляд с одной подруги на другую. — Да, да, была у тети… Все хорошо, — бедра гриффиндорки ныли, как после занятий спортом.       Гермиона, вернувшись из поместья, не спала полночи. Да и как она могла заснуть после всего? Девушка думала о Малфое и том, что между ними произошло, перед тем, как все-таки заснула и, само собой, надменный слизеринский капитан посетил ее беспокойное сновидение, вспоминая которое она покраснела.        Расчет на то, что блондин пойдет на уступки за добровольное участие в авантюре «невеста Драко Малфоя» не оправдал себя; она что-то упускала из виду. Что-то, что заставило ее сесть спиной к слизеринскому столу. То ли ее воображение разыгралось не на шутку, то ли было что-то еще, но она кожей чувствовала взгляды с той стороны. Может, это были не чужие взгляды, а ее собственный стыд и обида на Тео?       Лаванда недоверчиво прищурилась, смахивая крошки с юбки.       — И чем же ты занималась у тети?       Гермиона опустила взгляд на тарелку, к которой даже не притронулась, и прикусила губу. Тело все еще помнило руки Малфоя и удовольствие, что они доставляли. Неужели темное заклинание настолько затмило ее разум, что она допустила подобное? Ей было бы сейчас очень плохо, если бы вчера не было так хорошо…       Рон загоготал на пару с Симусом, Гермиона вздрогнула. Лаванда и Джинни, переглядываясь, все еще ждали ее ответ.       — Ничего особенного, просто читала, — староста прочистила горло;       — Ну-ну, — понимающий тон Браун покоробил Грейнджер и она вновь потупила взор.       Лаванда сжалилась над подругой и не стала напирать; Мерлин, Грейнджер не умела врать. Однокурсница сгорала от любопытства — неспроста же по школе ходили слухи о Гермионе, Нотте и Малфое, а дыма без огня не бывает! Но подруга не спешила делиться, к сожалению.       — А вот мы с Роном потрясающе провели время! — Лаванда отправила пудинг в рот, умилительно посматривая на рыжего парня, который покраснел, смеясь с набитым ртом.       — Ох, Лаванда, надеюсь, что стану тетушкой не раньше, чем закончу Хогвартс! — Джинни, откусывая печенье, поймала растерянный взгляд Гермионы, которая после ее слов едва заметно покраснела.       — Я бы не была так уверена в этом, — загадочно протянула Лаванда и, встретив ошарашенный взгляд Джинни, рассмеялась. — Успокойся, я шучу!       — Лаванда, — скривилась младшая Уизли. — Давай без подробностей, он же мой брат!       Но развеселенная девушка только распалилась. Блондинка достала из сумки блеск для губ и передала Джинни.       — Что это? — нахмурилась рыжая, разглядывая розовый тюбик.       — То, что вчера спасло нас от ссоры! — Лаванда просияла, облизывая уголки рта.       — Что ты имеешь ввиду? — Гермиона потянулась к воздушным пирожным, что стояли около девушек и манили привлекательным видом.       Лаванда заговорщицки наклонилась над столом и перешла на шепот:       — У Рона завтра матч с Когтевраном и он всегда отвергает меня перед игрой; считает, что воздержание делает его более яростным! — девушка хихикнула.       Джинни испустила жалобный стон.       — Лаванда, я же просила…       Грейнджер поняла о чем речь, но связи между проблемой Браун и ее блеском для губ не видела.       — Я не могла ждать и пошла на крайние меры… Этот блеск мне подарила кузина. Я накрасила губы, поцеловала Рона и он не смог устоять передо мной… Это было невероятно! — Лаванда блаженно прикрыла глаза.       Джинни резко поставила блеск на стол.       — Мерлин, и где только твоя сестра нашла эту дрянь? В нем же наверняка амортенция!       — Купила в Лютном, — Браун беззаботно пожала плечами, убирая блеск в сумку. — Я же сказала, дело было срочное…       — Лаванда, так же нельзя! — Гермиона тревожно переглянулась с Джинни. — Ты же опоила Рона!       Блондинка закатила глаза:       — Так и знала, что не стоило вам рассказывать! Чтобы вы знали — это был наш самый лучший секс! На меня ведь тоже подействовало! Я всего лишь обострила наши чувства! Все было взаимно!       — Отдай мне этот «блеск» и я ничего не расскажу брату! — Джинни протянула к блондинке руку и подняла бровь.       Досадливо цокнув, Браун достала флакон и отдала Уизли. Девушка знала, что Рон разозлится, если узнает, и не стала рисковать. Ей хотелось, чтобы возлюбленный верил, что это она вызвала в нем ту небывалую страсть, а не зелье в ее косметике.       — Я выброшу это и, пожалуйста, не поступай так больше с моим братом, — Джинни пыталась поймать взгляд Лаванды, но та поджала губы и кивала, глядя в сторону.       Наступила неловкая тишина. Гермиона потянулась за вторым пирожным, Джинни и Лаванда последовали ее примеру.       В Большой Зал одна за одной начали прилетать совы с почтой; у Гермионы сердце ушло в пятки — внезапно она поняла, что вчера на приеме было много народу и среди них наверняка присутствовали вездесущие репортеры, которые не могли пропустить такую сенсацию! Мерлин, ее так занимали мысли о Малфое, что она упустила из виду это неприятное обстоятельство! Гермиона не знала, что сказать друзьям.       Маленькая серая сова принесла гриффиндорке «Ежедневный пророк» и, получив печенье, поспешила по своим совиным делам. Грейнджер, скрывая дрожание пальцев, листала газету.       — «Расширение Отдела международного сотрудничества Министерства Магии», — Лаванда зачитывала заголовки статей унылым голосом. — «Пенелопа Паркинсон — лауреат конкурса писателей», «Сводка магических происшествий за неделю» и бла-бла-бла… Ничего интересного! — блондинка закрыла газету и бросила на стол. — И зачем я только подписалась на «Ежедневный пророк»? Пустая трата денег! Жаль, что в Хогвартс нельзя выписывать «Ведьмополитен»… На этой неделе там будет статья о новой девушке Виктора Крама…       Гермиона судорожно перелистала «Пророк» еще два раза и, убедившись в отсутствии статей о себе и Малфое, против воли обернулась на слизеринский стол. Блондин манерно пил из бокала, пока Вивьен и Забини, сидящие по обе стороны от него, неистово спорили. Неожиданно Грейнджер поймала взгляды Пэнси Паркинсон, Грегори Гойла и Курта Стоуна с шестого курса.       — Эй, Лав! — Рональд закончил завтрак и подошел к девушке, чтобы вместе отправиться на занятие. — У меня лицо испачкано? Почему слизеринцы пялятся? Что за приколы?       Рон беспокойно осмотрел свою одежду — все было в порядке. Парень недоумевал — все утро однокурсники косились на их стол; к бабке не ходи — точно придумали какую-то гадость!       Джинни и Лаванда взглянули на слизеринцев и снова на Рона. Гермиона повесила сумку на плечо, поднимаясь. Репортеры-репортерами, но вчера на том мероприятии наверняка были родственники ее однокурсников, которые теперь думали, что она невеста Малфоя. Это объясняло их неожиданный интерес к ней.       — Может они заметили, как увеличилась твоя мышечная масса и затрепетали от страха? — Джинни подарила брату насмешливую улыбку, поднимаясь. — Или взглядами наводят порчу, чтобы завтра ты просрал Когтеврану?       — Зачем ты сказала, что я просру Когтеврану? — лицо гриффиндорца вытянулось. — Слова имеют силу! Зачем ты сделала это?        Лаванда, взяв еще одно пирожное, прильнула к своему парню и крепко обняла за талию. Подходя к ним, Джинни закатила глаза:       — Не мели чепухи, Рон! И поторопитесь — ваше занятие по истории магии началось пять минут назад!       Гермиона воодушевилась, резко поднимаясь со скамьи:       — Не представляете, какой интересный доклад я подготовила на сегодня!       Гриффиндорцы поспешно покинули Большой зал.

***

      К огромному разочарованию Грейнджер, ей так и не удалось прочитать свой блистательный доклад. Дойдя до дверей кабинета истории магии, девушка почувствовала, как неестественный жар разливается по телу. Одновременно с ней недомогание ощутила побледневшая Лаванда. Джинни отправилась к своему курсу пять минут назад и выглядела вполне здоровой и бодрой.       Тихо проскользнув к своему месту возле Гарри, Гермиона пробурчала под нос извинения за опоздание, но профессор Бинс будто и вовсе не заметил опоздавших. Студенты исподтишка занимались своими делами, пока профессор-приведение невыразительно читал лекцию об основании Академии магии Шармбатон.       Гермиона достала из сумки пергамент и дрожащей рукой пыталась записывать за Бинсом.       — Эй, Гермиона! — Гарри придвинулся ближе, тревожно всматриваясь. — Ты в порядке? Что за пятна на твоем лице?       В кабинете стоял негромкий галдеж, который внезапно стал усиливаться и нарастать. Грейнджер скривилась, схватившись за виски — казалось, голова вот-вот расколется на двое.       — Гарри, — прохрипела староста, хватаясь за галстук. — Что-то мне не хор… — девушка так и не закончила предложение, провалившись в темноту…       … Гермионе казалось, что она умерла. Бродя по черным лабиринтам подсознания, она искала выход, но не могла найти. Слова застревали в горле, нити мыслей терялись, путаясь. Мелькали незнакомые образы; уродливые, как отражение в кривом зеркале.       Первое, что она почувствовала, очнувшись, была жажда.       — Гарри? — негромко позвала девушка; говорить было трудно, язык прилипал к небу. — Гарри!       Грейнджер разлепила налитые свинцом веки и сощурилась от яркого света.       — Гермиона, все в порядке, — гриффиндорка услышала ласковый голос мадам Помфри. — Худшее позади; пей, девочка. Хорошо, если у тебя получится еще поспать.       Женщина осторожно влила ей в рот приторно-кислое зелье, погладила по голове и оставила девушку одну. Грейнджер сделала глубокий болезненный вдох и поморщилась. Сомнений не было — она находилась в больничном крыле. Гриффиндорка приложила много усилий, чтобы приподняться и сесть, опираясь спиной о подушку. Девушка огляделась — ей досталась узкая койка у стены, на прикроватном столике лежали открытки, сверток из «Сладкого Королевства» и несколько флаконов с зельями; Гермиона была одета в невзрачную больничную сорочку; от соседних коек и прохода ее отделяла белая ширма, которая, однако, не ограждала от посторонних звуков.       — Гер-мио-на! — раздался звонкий нетерпеливый шепот. — Ты как?       Поддетая магией, штора отъехала в сторону; Грейнджер увидела лежащую на такой же безликой койке изнеможенную Лаванду.       — Голова болит. Что произошло? — слова давались девушке с трудом.       Браун легла на бок и повернулась к Гермионе.       — Я помню, как ты потеряла сознание, а после… Очнулась под вечер здесь, как и Джинни. Мадам Помфри считает, что мы отравились ядом докси.       — Но как там могло случиться? — нахмурились Грейнджер. — Я не понимаю…       — Никто не понимает, — Лаванда, содрогаясь от озноба, укуталась в одеяло. — Пусть в этом разбирается директор. Скоро закончатся занятия, Рон наверняка придет навестить нас…       — Где Джинни?       Браун повернулась направо и, убедившись, произнесла:       — Еще спит.       Гермиона потянулась к открыткам, что лежали на тумбе. Девушка откинулась на подушку, с улыбкой перечитывая добрые слова от друзей-гриффиндорцев.       — Какой сегодня день, Лав?       — Вторник, почти полдень.       — Я проспала целый день? — изумилась девушка. — Надо будет попросить Гарри или Рона принести домашнее задание…       — Ты ненормальная! — цокнула Лаванда, закатывая голубые глаза. — Нас отравили, а ты переживаешь из-за какого-то домашнего задания!       Грейнджер поморщилась от пронзительного звонкого возгласа блондинки. Она обдумает ее слова потом, когда немного придет в себя. Возможно ли, что отравление всего лишь несчастный случай?       Браун решила, что задела Гермиону своей резкостью и поспешила сменить тему:       — Вчера к Джинни приходил капитан сборной Пуффендуя, — блондинка хихикнула, понижая голос. — А потом и их ловец! Не представляешь, что было! Они едва не подрались за право сидеть рядом с Джинни! Мадам Помфри выгнала взашей обоих и запретила приходить! — глаза Браун оживленно блестели, она с любопытством следила за Грейнджер. — Если честно, я думала, что твои слизеринцы тоже устроят что-то в этом духе, но ни один из них не приходил…       Гермиона облизала губы, скрывая досаду:       — Они не мои слизеринцы. Я никого не жду, — кривя сердцем, ответила девушка.       В последнее время эти двое занимали все ее мысли. Кем она была для них? Наивной дурочкой, что так легко повелась на их уловки? Кем они стали для нее? Так вышло, что Гермиона была близка с обоими, но один больше не желал видеть ее, а второй снова и снова вовлекал в игры, участвовать в которых ей совсем не хотелось. Так или иначе, ни один из них не пришел, а девушке хотелось верить, что она не просто очередная слизеринская игрушка.        Грейнджер принялась расчесывать кожу на запястье в надежде на то, что и Малфою передастся хотя бы часть ее смятения. Досада перемешалась с магией; она остановилась только когда кожу исполосовали розовые борозды от ногтей.       — Что там у тебя? — Лаванда пыталась разглядеть руку Гермионы, которую та предусмотрительно спрятала под одеяло.       Штора качнулась, пропуская мадам Помфри.       — Девочки, пора принимать зелья! — женщина поставила поднос на тумбу Гермионы и поочередно вручила гриффиндоркам по флакону.       — Это восстанавливающее. Думаю, через пару дней я вас отпущу. А пока отдыхайте!       Одеяло на койке возле Лаванды зашевелилось; сонная Джинни села на кровати.       — Ты проснулась как раз вовремя! — мадам Помфри подоспела с флаконом к рыжей пациентке.       Джинни с благодарностью в зеленых глазах выпила зелье.       — Мадам Помфри, от этого зелья почти не тошнит!       — Директор Снейп не поощряет этого, но я добавила пару мятных листьев, чтобы сделать вкус более сносным, — целительница отлевитировала пустые флаконы обратно на поднос.       — Спасибо, мадам Помфри! — Лаванда расцветала на глазах — на щеках выступил легкий румянец, а голосе проклюнулась бодрость.       После зелья и Гермионе стало намного легче.       Штора снова качнулась; показалась голова с задорными ореховыми глазами:       — Добрый день, мадам Помфри! Я пришел к мисс Уизли, — Блейз ослепительно улыбнулся Джинни, играя бровями. — Добрый день, дамы.       — Наверное, нужно составить расписание для всех желающих навестить мисс Уизли! — мадам Помфри по-доброму подмигнула рыжей и, пропустив Блейза, вышла.       — Что поделать, Джинни все любят! — ответил мулат ей в след.       Лаванда сразу же засуетилась, заплетая пшеничные волосы в косу; чужак нервировал девушку. Она плавно встала и накинула на плечи мантию.       — Пойду, поищу моего Бон-Бона! Очень соскучилась, не могу ждать.       Джинни, поднимаясь с койки, покачала головой. Девушка села напротив Гермионы на кровать Браун, Забини вальяжно опустился рядом. Лаванда ушла. Блейз достал из кармана мантии большое красное яблоко и передал Джинни:       — Вот и настал мой черед носить тебе яблоки! Прости, Грейнджер, не знал, что ты тоже тут, иначе тебе бы тоже принес, — равнодушно добавил парень.       Уизли покрутила в руках налитый солнцем плод и усмехнулась:       — Как ты узнал, что я здесь?       — Услышал любопытную перебранку двух пуффендуйцев. Кажется, один из них был недоволен, что другой приходил к тебе; оба подозрительно смахивали на влюбленных болванов, — Забини пытливо прищурился, не замечая недоумевающие взгляды Грейнджер с койки напротив.       Джинни беззаботно укусила яблоко, смеясь:       — Парни расстроились, что сорвалась наша тренировка!       — Надо же, теперь Гриффиндор тренируется с Когтевраном! — парировал парень, веселясь. — Малфою в пору начать тревожиться!       От мулата не укрылось, как напряглась Грейнджер при упоминании блондина. Девушка медленно поднялась и оперлась спиной о белую стену. Луч света упал на карие глаза; она прикрыла их ладонью.       — Как так вышло, что три самые привлекательные гриффиндорки оказались в лазарете? Если подрались из-за меня, то напрасно — меня на всех хватит! — Блейз расплылся в широкой улыбке, Джинни залилась звонким смехом, переглянувшись с Гермионой — она так и не сказала подруге, что это Блейз позвал ее на вечеринку в честь победы Слизерина.       Забини рассматривал веснушки на лице Джинни и, когда та немного успокоилась, задал вопрос снова. Девушки мельком переглянулись.       — Да мы и сами толком не знаем! — младшая Уизли беззаботно откусила кусочек сочного яблока, глядя на стену перед собой. — Отравились чем-то.       Мулат прищурился — Джинни явно знала больше, чем говорила. Последнее, чего бы ему сейчас хотелось — показаться девушке слишком навязчивым; Забини все равно так или иначе узнает правду.       — А я то думал, что ты приревновала меня к Грейнджер! — Блейз облизал губы, заглядывая в смеющиеся зеленые глаза. — Я хоть немного нравлюсь тебе?       — Прости, что не оправдала твоих ожиданий, Блейз! — Джинни пригладила запутавшиеся волосы и накрутила прядь на палец. — Но не ты ли говорил, что «ты не тот, кто мне нужен»?       — Я много чего говорю, — отмахнулся парень. — И не всегда по делу!       У Грейнджер глаза полезли на лоб.        — Ребята, я вам тут не мешаю?       — Нет, Грейнджер, что ты! Конечно, не мешаешь! Лежи, отдыхай, набирайся сил! — мулат резко поднялся под недоумевающим взглядом Джинни — кажется, он действительно забыл, что они были не одни. — Кстати, они тебе понадобятся, потому что в свете последних событий ты нажила себе много врагов… Врагинь, если точнее. Особенно на Слизерине! Пойду, найду мадам Помфри — выпрошу обезболивающее зелье…       Гермиона вздохнула, сползая на подушку. Джинни пытливо переводила взгляд с нее на слизеринца:       — Забини, что ты имеешь ввиду? — рыжая нахмурилась, кладя огрызок на тумбу Лаванды, заваленной букетиками одноименных пахучих растений. — Подожди, не уходи!       Перед тем, как скрыться за шторой, мулат подарил рыжей очаровательную улыбку, подмигнул Гермионе и был таков. Чувствуя, что что-то упускает, Джинни осторожно подбирала слова:       — Вчера, пока ты спала, я говорила с Гарри. Он сказал, что Пэнси поделилась с ним, что ее отец пришел с приема Малфоев очень озадаченным… Почему Малфой назвал тебя своей невестой?       Гермиона не могла поделиться с подругой правдой в первозданном виде.       — Джинни, все сложно.       — Что произошло между тобой и Ноттом? — наседала рыжая; ей не понравились намеки Забини и то, как Гермиона сейчас отводила глаза.       — Малфой произошел, — только и ответила девушка.       — И как только тебя угораздило? — Джинни растянулась на кровати Браун, прокручивая в голове слова Забини и его хитрую ухмылку.       Гермиона закрыла глаза, отчаянно желая провалиться в сон, только бы не продолжать этот разговор.

***

      Ветер обрушил на Драко сотни белых снежинок. Парень, закрыв глаза, тихо стонал, пока холод резал лицо. Стоящая рядом Вивьен остервенело куталась в зеленый шарф и мантию и недоверчиво смотрела на друга. Переходная галерея была пуста, лишь сквозняк гулял между огромными каменными окнами с видом на Черное озеро.       — Решил отморозить лицо? Если да, то ты на верном пути, — Вивьен, продрогнув, достала волшебную палочку и наложила на них согревающее заклинание.       Ей вспомнилось, как в такую же ненастную погод ее согрел Симус, который теперь обходил ее стороной. Оно было и лучшему — больше Вивьен не ощущала терзаний внезапно проснувшейся совести. Отгоняя грусть, как навязчивые снежинки от лица, девушка спрятала под мантию волшебную палочку и продрогшие руки:       — Напомни, что мы сейчас делаем? Мы торчим тут уже минут двадцать!       — Ждем Забини, — Малфой открыл глаза и нехотя развернулся к девушке. Ветер ударил в спину.       — Прекрасно! — девушка закатила глаза, складывая руки на груди. — А он хотя бы знает, где нас искать?       — Утром нашел и сейчас найдет.       Девушка цокнула.       — Это я нашла тебя, придурок!        Друг заставил ее поволноваться — весь вчерашний день он пропадал не весть где, вероятно, отмечая «помолвку», а этим утром они с Забини обнаружили его мирно спящим в читальном зале библиотеки в обнимку с бутылкой огневиски. Страшно представить, что было бы, найди его мадам Пинс, а не они!       — Вот вы где! — облегченный возглас Забини эхом разнесся по галерее. — Какого хера вы ушли?       — Драко захотелось покурить, — Вивьен обреченно вздохнула — сейчас ей хотелось готовить доклад по гербологии с Тео, а не это все; неожиданно друг подкинул проблем.       На помятом лице Драко мелькнуло озарение, он благодарно улыбнулся девушке и потянулся в карман за сигаретами.       — Прости, друг, но мое зелье от похмелья закончилось, а у мадам Помфри было лишь обезболивающее.       — Эй, ты ушел час назад! — воскликнула слизеринка, гневно взирая на Забини. — Почему так долго?       — Решил навестить Джинни заодно! — Блейз подпер стену спиной по другую сторону от Драко и передал ему флакон из темного стекла.       Блондин открутил крышку, швырнул в окно и, морщась, без остатка выпил зелье.       — Навещал Джинни? — кривлялась Вивьен. — Так и знала, что ты сохнешь по ее брату! Очень жаль, что безответно — Уизел же без ума от Драко! А ты пытаешься заменить его его же тощей сестрой! А что? Какая разница? Сзади оба рыжие!       — Так вот какие фантазии тебя заводят? — прищурился мулат. — А я-то думал, что Нотт!       — Что я только что услышал? — Малфой затянулся, поочередно глядя на Забини и Вивьен — кажется, им просто нравилось поддевать друг друга.       — Твоя невеста, кстати, тоже там, — между прочим добавил Блейз. — Выглядит как зомби-версия себя.       Второй день Слизерин гудел от этой новости; мало кто верил, но обсуждали все. Забини бы тоже не поверил, если бы только не видел все своими глазами.       — Но утром она была в порядке, — голос Малфоя не дрогнул; парень снова затянулся и выпустил струю серого дыма.       Привычными движениями он начал перекатывать волшебную палочку между пальцами правой руки, а левой держал сигарету.       — Это было вчера утром! — глаза Вивьен уже устали подкатываться к потолку.       — Что случилось? — равнодушно произнес блондин; если бы друзья не знали его так хорошо, то подумали бы, что ему все равно; каждый сделал вывод.       — Грудастая подружка Уизела тоже загремела, — задумчиво пояснил мулат. — Мадам Помфри считает, что они отравились ядом докси.       Лицо Малфоя удивленно вытянулось; оба парня уставились на Вивьен.       — Что? — притворно оскорбилась слизеринка. — Это не я!       Малфой прищурился, препарируя девушку взглядом. Дело точно было не чисто — яд не мог случайно попасться гриффиндоркам.       — Я же сказала, что это не я! — Вивьен поджала губы и уставилась на Малфоя в ответ; парень, поверив, отвел глаза. — Ты велел мне оставите ее в покое! К тому же, у меня полно забот с моим парнем…       — Боюсь спросить, а Нотт в курсе, что он твой парень? — Забини хохотнул, заметив вспышку ярости в глазах девушки. — Бедняжка, выдаешь желаемое за действительное!       — Я работаю над этим, — процедила оскорбленная слизеринка, стряхивая снежинки с волос. — Драко, теперь я понимаю, почему ты не хотел отпускал от себя Грейнджер!       — Эй, я чего-то не знаю? — Блейз накинул капюшон мантии на голову, спасаясь от ветра. — По глазам же вижу.       Малфой закатил глаза; он бы предпочел оставить уговор между ним и Виви, но последней уже не терпелось поделиться своей гениальной затеей с Забини:       — Драко помог мне разлучить Тео и Грейнджер! Я все не могла понять, почему он не оставил ее в покое, как мы и договаривались! Но когда я узнала, что произошло на приеме в Мэноре, все встало на свои места! Теперь-то он ее точно бросит!       Забини пристально следил за Драко, который уж слишком ободряюще улыбался Вивьен.       — Боюсь, подруга, у меня плохие новости… Похоже, Грейнджер, слишком глубоко зацепила нашего Дракона… — не дав девушке подумать об этом, мулат поспешно сменил тему. — Но, признаю, ты проявила чудеса изворотливости; Нотту от тебя точно никуда не деться! Ай-ай, разбили такую красивую пару!       Словив недобрые взгляды двух пар серых глаз, Забини примирительно поднял ладони вверх:       — Но на тебе она тоже смотрелась красиво!       Вивьен уронила челюсть на пол.       — Что ты сказал?       — Эй! Не испытывай мое терпение, — прорычал Малфой, раскручивая палочку.             Вопреки всему, привычка не успокаивала его.       — Салазар, успокойтесь! — Вивьен решила не развивать эту тему, пообещав себе выпытать у Забини все, о чем он сейчас умолчал; девушка ухватила парней за локти и потянула к выходу из промозглой галереи.       — Получается, теперь никакого магического брака? — этот вопрос волновал Забини больше всего.       — Ага, — безмятежно подтвердил Малфой; в тот вечер от облегчения он почувствовал крылья за спиной.       Как сделать человека счастливым? Сделайте плохо, а потом верните все, как было до этого.       — А что Люциус? — Забини не верил, что такие выкрутасы просто так сойдут другу с рук.       — Сказал, что у него больше нет сына.       — И что ты теперь будешь делать? — Вивьен с тревогой заглядывала в серые глаза друга, но он не смотрел на нее.       — Мне теперь одна дорога — прямиком в Академию Гонта! Тетя сказала, что поддержит меня, иначе мне бы пришлось валяться у Люциуса в ногах и умолять меня простить, — Драко недобро усмехнулся.       Они зашли в коридор на втором этаже; здесь было намного теплее; Вивьен ослабила хватку.       — Драко, я рада за тебя, конечно. Но не променял ли ты шило на мыло? Ты при всех заявил, что женишься на Грейнджер!       — Что-нибудь придумаю! Времени еще полно! — отмахнулся парень.       — Я не видел Асторию с прошлой пятницы, — задумался Блейз, смахивая с плеч снежинки. — Бедняжка.       — Ничего страшного! — цокнула Вивьен. — Найдет себе нового жениха, попросит папочку связать их нерушимыми узами… и все будет хорошо.       — Ты слишком злая для человека, который недавно обрел желаемое! — Забини скривился в притворном порицании.       Слизеринцы оказались перед дубовыми дверями библиотеки.       — Тео уже ждет меня, нужно готовить доклад, — деловито заявила Вивьен, потянув ручку на себя.       — Решила подражать Грейнджер? — не удержался Блейз, усмехаясь.       — Нет, но учиться же все равно надо! Особенно тебе, Драко! Думаешь, никто не заметил, что вчера тебя не было на занятиях?       Малфой снисходительно посмотрел на подругу, развернулся и пошел в сторону лестницы.       — Эй, друг! Ты куда? — удивился Блейз, переглядываясь с Вивьен.       — У меня появились дела! — отмахнулся блондин, неторопливо спускаясь по ступеням.       — Какие еще дела? А как же я? Зря пронянчился с тобой полдня? Прикажешь зависать с Ноттом, Вивьен и книжками?       — Ну, не знаю! Навести Натали! — издалека раздался насмешливый голос.       — Натали никто не нужен, кроме тебя! — обида сквозила в голосе мулата; друг скрылся из виду.       Вивьен юркнула в библиотеку:       — Даже не думай увязаться за мной! — девушка захлопнула дверь перед носом мулата.       — Вот и делай людям добро! — Блейз растерянно смотрел то на пустой коридор, то на закрытую дубовую дверь.

***

      Часы в лазарете тянулись бесконечно медленно. К среде Гермиона устала от однообразия, бесконечной болтовни Браун и тяжелого запаха зелий. Даже книги не скрашивали ее вынужденный досуг, потому что вереница посетителей, казалось, не имела конца и края. Гриффиндор шестой и седьмой курсы в полном составе, игроки сборных по квиддичу всех факультетов, многочисленные подруги Лаванды и почитатели Джинни считали необходимым проведать девушек; дважды приходил директор, пытаясь разобраться во всех деталях того злополучного утра. И ни разу те, кого бы она хотела и боялась увидеть больше остальных. Мысли об этом портили настроение, но, как гриффиндорка не гнала их прочь, они возвращались снова и снова.       Джинни быстрее всех шла на поправку и вечером мадам Помфри отпустила ее, а Лаванду и Гермиону, к огромному разочарованию обеих, оставила под наблюдением до утра.       Около восьми вечера, когда Парвати, заняв половину койки Лаванды, взахлеб спорила с подругой, что одеть на Рождественский бал, Грейнджер по-тихому выскользнула из лазарета и отправилась на пятый этаж в ванную старост. Ей повезло — комната оказалась свободна. Гермиона набрала полную ванну такой горячей воды, что только могла вытерпеть. Тело расслабилось, мысли немного пришли в порядок. Осталось лишь привести в порядок свою жизнь. Прошел час, но девушка так и не придумала, как это сделать; она обтерлась полотенцем и магией высушила волосы, одела чистую больничную сорочку, сверху накинула мантию и отправилась обратно.       Верхний свет в лазарете уже не горел; звуки утихли. Грейнджер прокралась к своей койке и юркнула под одеяло. На тумбе стоял флакон с сонным зельем; белая штора, что отделяла ее койку от койки Лаванды была опущена. По мерному посапыванию, раздающемуся из-за нее, гриффиндорка поняла, что Браун выпила свое зелье и спит.       Гермиона закрыла глаза, пытаясь уснуть. Через полчаса усилий мысли стали путаться и ускользать от девушки — сон окутывал, как уютное одеяло. Заботы и тревоги отступали; проваливаясь в небытие, ей казалось, что теплый ветер ласкает ее лицо и руки. Прикосновения ветра становились настойчивее, вырывая девушку из оков целительной дремоты. С трудом разлепив глаза, Грейнджер едва не закричала, увидев перед собой лицо.       — Тшшш… — Малфой сидел на корточках у ее койки и водил по лицу девушки знакомым пером. — Не бойся.       От неожиданности Гермиона села, подтянув колени. Спросонья ей показалось, что серые глаза парня светились в темноте, как у кошки. Белые стены напугали — она не сразу поняла, где находилась.       — М-Малфой? — хрипло прошептала девушка, пока парень садился на ее койку. — Что ты здесь забыл?       — Тебя, — Драко нагло ухмыльнулся и обвил ее колени руками, опираясь спиной о стену. — Разве я мог не навестить тебя?       — Не обязательно было приходить…       — Правда так считаешь? После всего, что было между нами? — парень покрутил перо, поднял руку и провел им по скуле девушки.       — Мое перо! — нахмурилась Гермиона, рассматривая крапинки в глазах парня.       — Да, ты так хотела вернуть его, что оставила мне, — усмехнулся парень. — А я сохранил…       — Зачем? — девушка поставила подушку в изголовье кровати и оперлась на нее, отстраняясь.       — Не знаю, Грейнджер, — блондин закатил глаза; распинаясь перед гриффиндоркой он чувствовал себя идиотом. — Думал, стану умнее, если буду писать твоим пером.       — Очевидно, тебе это не очень помогло, — Гермиона хотела ядовито ухмыльнуться, но уголки рта предательски поползли наверх — девушка засмеялась.       Блондин прищурился и довольно усмехнулся, облизывая губы.       — Очевидно, ты права.       Парень метнул взгляд на тумбу, заваленную записками и маленькими подарками.       — Письма от поклонников? — Драко насмешливо поднял бровь, глядя на отчего-то покрасневшую девушку. — Хочешь, я им всем отвечу?       — Я еще не читала записки…       За шторой раздался жалобный скрип кровати; Грейнджер смутилась и пробормотала в сторону:       — Наложи заглушающее заклинание.       Драко решительно потеснил Гермиону к стене, укладываясь рядом. Девушка заерзала — места было очень мало. Длинные ноги парня не помещались на кровати.       — Хочешь всем и каждому сообщить, что здесь происходит что-то интересное? — Малфой положил руку на живот гриффиндорки, обнимая. — Заглушающее заклинание мерцает, так что переходи на шепот. И ложись уже на подушку, я не кусаюсь.       Грейнджер громко выдохнула, укладываясь обратно, чувствуя кожей горячее дыхание парня;       — Что? — девушка поймала взгляд Драко.       — Злишься, что не пришел раньше?       — Немного, — скрепя сердце признала девушка; едва подрагивающие девичьи пальцы потянулись к платиновым волосам.        — Я не мог, — парень досадовал; он не собирался так сильно напиваться, но что-то пошло не так. Слишком много радости, слишком странные ощущения. — Мне жаль, что ты оказалась здесь.       — Забини считает, что это может быть связано с тобой, — девушка смотрела в потолок и перебирала тонкие пряди.       — Забини слишком много болтает! — отмахнулся Драко, млея под пальцами Гермионы; разумеется, он сделал такого же рода вывод, что и друг. — В конце концов, Уизли и Браун ведь тоже получили свою порцию яда, а они не имеют ко мне никакого отношения.       — Откуда ты знаешь про яд? — рука Гермионы замерла, девушка повернулась к Малфою.       — Я все знаю, — Драко лукаво улыбнулся, взял ее ладонь и поднес к губам. Девушка вспыхнула. — Так что никогда не обманывай меня, иначе я разозлюсь.       Малфой, едва касаясь губами, медленно целовал пальцы девушки, пока та завороженно наблюдала. Касания его губ отзывались тяжестью, спускающейся к низу живота; будучи не слишком здоровой, ощущения обернулись болезненным головокружением.       — Я голыми руками задушу того докси, чьим ядом ты отравилась, — блондин недовольно свел темные брови, осторожно положив руку Гермионы на место и переплел из пальцы.       Гриффиндорка едва не засмеялась в голос — такое неромантичное обещание! Одно дело — приказывать ей, втягивать в свои интриги, другое — покушаться на ее сердце, играть на чувствах. Малфой и так подобрался к ней так близко, что ближе некуда.        — Какое тебе дело? — голос девушки отдавал безразличием, но парень знал — если бы ей было в самом деле плевать, этот вопрос не прозвучал бы.       — Мы связаны, Кудряшка. Все, что касается тебя, касается меня. И наоборот.       — Это ты привязал меня к себе! — вспылила девушка, пытаясь подняться, но крепкие руки не давали.       — Привязал, потому что в один прекрасный момент понял, что не могу тебя видеть с ним, — Драко оскалился, взгляд метался с губ девушки на карие глаза. — Это сложно — сначала я считал, что все дело в Нотте, наших давних спорах, но как только вы начали сближаться, что-то во мне воспротивилось… Заклинание Забини оказалось изощреннее, чем мы думали. Знаю, магия скоро развеется, но до тех пор мы будем вместе.       Гермиона судорожно выдохнула. Что бы он ни имел ввиду, она не стала выяснять.       — Ладно.       — Замечательно, — Малфой прикрыл глаза, когда девушка снова стала перебирать его волосы.       Пару минут они молчали, каждый думал о своем.       — Тебе не пора в свою гостиную? — Гермиона нарушила молчание.       — Хочу провести с тобой ночь, — Драко рисовал круги на животе девушки.       — Звучит почти романтично, — задумчиво прошептала девушка.       — Почему «почти»? Так и есть. Грейнджер, я знаю, что ты пытаешься сказать, так что не начинай снова.       — Интересно, ты на самом деле такой или это влияние меток, как ты любишь повторять? — спросила Гермиона вопреки просьбе Малфоя.       — А ты ответь — мы с тобой занимались любовью или просто трахались?       Девушка подавилась воздухом, Малфой мстительно скалился.       — Очевидно, что второе, — медленно произнесла девушка, тяжело сглатывая.       Драко пододвинулся ближе и прошептал ей на ухо:       — Тогда что останавливает меня снова сделать это с тобой сейчас? Разве меня должно волновать твое дурное самочувствие? — Малфой осторожно прикусил кожу на девичьей шее и лег обратно, закрыв глаза.       Снова воцарилось неловкое молчание; Гермиона прочистила горло:       — Почему новость о нас не попала в газеты?       Драко усмехнулся, не размыкая глаз.       — Гонт не публичная личность; ему нужно оставаться в тени. А что касается нас, в этом мы с отцом пришли к единому мнению — заявления ни к чему. Но если ты не согласна…       — Нет, я полностью согласна! — выпалила девушка; ее все еще преследовало навязчивое видение, в котором Рональд давился едой, глядя на сенсационный заголовок «Ежедневного пророка».       Глаза Гермионы закрывались; звенящая тишина расслабляла. Витая между сном и реальностью, она не могла разобрать — Малфой снова водил по ее лицу пером или ей казалось?       Дыхание девушки стало размеренным; Драко приподнялся на локтях, вглядываясь в ее лицо. Пушистые ресницы трепетали — гриффиндорку терзал беспокойный сон. Лунный свет падал на гладкую кожу, подсвечивая веснушки на ее носу. Поддавшись порыву, слизеринец коснулся губами губ девушки и осторожно провел по ним языком. Грейнджер поморщилась, но не проснулась.       Взгляд Драко упал на тумбу, заваленную записками. Одна из них отличалась от остальных безликих — синий конверт, перевязанный черной лентой. Удивительно, что Грейнджер еще не обратила на него внимания. Рука бездумно потянулась к нему; парень развязал ленту и достал записку. Этот почерк он узнает из тысячи.       «Гермиона, нам надо поговорить. Пожалуйста, дай нам последний шанс! Слишком много всего произошло; не могу утверждать, что в этом не было моей вины… Ты изменилась по отношению ко мне и я просто хочу убедиться, что с тобой все в порядке. Приходи завтра во двор в полдень. Если решишь не приходить, я больше не побеспокою тебя. Т.Н»       Малфой задумчиво покрутил записку, криво улыбнулся и сжал в кулаке. Приятно было снова оказаться на шаг впереди; коробило то, что Нотт не оставлял Гермиону в покое. Драко сделает так, что завтра Теодор снова убедится в безнадежности своих жалких попыток. Парень чуял нутром — не дух соперничества движет соперником, а нечто большее.       Слизеринец спрятал помятую записку в карман брюк, обнял девушку одной рукой и закрыл глаза. Перед тем, как провалиться в небытие, Драко думал не о Нотте, а о девушке, что своим теплом согревала его в ночи.

***

      Гермиона проснулась внезапно. Она услышала грохот, последующую за ним ругань и испуганный писк Лаванды. Девушка резко приподнялась на локтях, чувствуя онемение в левой части тела от шеи до ног. По тусклым лучам солнца, едва пробивавшимся в лазарет, стало ясно — сейчас раннее утро.       Лаванда, нелепо выпучив глаза и зажав ладонью рот, уставилась на пол, с которого поднимался сквернословящий слизеринец. Браун непонимающе уставилась на Гермиону, а та не знала, что сказать. Девушка думала, что Малфой покинул ее ночью, но, очевидно, это было не так.       — Мерлиновы кальсоны! — вымолвила блондинка; гриффиндорка, проснувшись раньше всех, отодвинула штору, чтобы разбудить подругу, но та оказалась не одна; да еще с кем? С Малфоем!       — Браун, — Драко растирал заспанные глаза; его волосы торчали в разные стороны. — Любишь подсматривать, да?       — Малфой! Гермиона! — гриффиндорка растерялась; одно дело — догадываться, другое — увидеть своими глазами.       Обе девушки смутились; Малфой сел на койку, а Браун так и осталась неподвижно стоять.       — Лав, это не то, что ты думаешь! — Гермиона засуетилась, поправляя волосы; еще никогда она не видела подругу в таком замешательстве.       — Да ладно! — Драко хватило пары мгновений, чтобы войти в образ. — Браун же не полная дура! — Малфой притянул Грейнджер за талию и заправил локон за ухо;       — Пойду, поищу мадам Помфри, — Лаванда поспешила сгладить неловкость, удалившись.       Штора завихрилась за удравшей гриффиндоркой; Малфой смотрел на растерянную девушку и давился наглой ухмылкой.       — Не думал, что после Уизли Браун может что-либо шокировать, но, кажется, нам удалось.       — Я думала ты уйдешь, — Гермиона отстранилось; слизеринец покачал головой и цокнул.       — Я ведь сказал, что хочу провести с тобой ночь, — парень заметил недоверие в карих глазах и улыбнулся еще шире. — И о чем ты подумала сейчас?       — Ни о чем, — отрезала девушка, прочищая горло. — Тебе пора. Скоро занятия…       — У меня предложение, — Драко оперся о стену и замолчал, видя, как любопытство съедает девушку. — Мне кажется, пора посмотреть на Академию, что Белла превозносит до небес, своими глазами. Тем более, что для меня теперь это единственный путь. Пойдем со мной? Сегодня, в полдень.       — Просто так возьмем и заявимся туда? — Грейнджер удивленно вкинула брови, ерзая на койке.       Драко закатил глаза:       — Я выиграл соревнование, забыла? Это мой приз и я могу воспользоваться им, когда захочу. Я хочу сегодня. С тобой.       — Хорошо, но как же занятия? — слабо вопросила девушка; ей, конечно, очень хотелось посетить Академию.       — Ради такого можно и пропустить! — Драко поднялся, рыская по карманам в поисках сигарет; заметив потяжелевший взгляд гриффиндорки, парень поспешил добавить. — Я сообщу Снейпу, что ты идешь со мной. Приходи в полдень в вестибюль.       Гермиона согласно кивнула и слабо улыбнулась, провожая слизеринца взглядом. Она не заметила, что на ее тумбе стало на один конверт меньше.

***

      В пустом дворе гулял шальной ветер, гонявший снежинки из стороны в сторону. Минувшей ночью на Хогвартс опустилось невесомое белое покрывало. Теодор смотрел в угрюмое низкое небо и курил, закутавшись в мантию. Свинцовые облака не так сильно давили, как мрачные думы слизеринца.        До двенадцати часов дня оставалось каких-то десять минут; парень дал себе слово — если Гермиона не придет, он больше не будет искать встречи и пытаться оправдать себя или ее. Это был их последний шанс — злость и негодование утихли, им на смену пришли тоска по девушке и чистая ненависть к заклятому другу. Нотт впервые и в полной мере осознал, что никакие они не друзья и ими никогда не были. Даже по слизеринским меркам Малфой перегнул палку.        Тео терзали сомнения — он помнил, что Гермиона остерегалась Малфоя. Могла ли она поддаться его очарованию или было что-то еще? Он должен был узнать.       Облокотившись о старое дерево, Нотт бездумно вскинул руку — снег под его ногами завихрился в пляшущую спираль. Парень выдохнул табачный дым и стряхнул пепел; тревога завладела им — стало казаться, что с Гермионой все закончилось безвозвратно. Слизеринец вздрогнул от неожиданности, когда почувствовал несильный толчок в плечо.       — Эй, а я ведь ищу тебя везде! — Вивьен старалась улыбаться непринужденно, но беспокойство то и дело мелькало во взгляде. — Скоро трансфигурация или мы не идем?       Тео покоробило ее «мы». Мысленно Нотт чертыхнулся — Вивьен, как всегда, пришла невовремя.       — Иди, я скоро подойду. Я жду кое-кого, — слизеринец отлевитировал окурок, упорно не глядя на Вивьен.       — Ладно, — девушка недовольно пожала плечами. — Тогда я подожду с тобой.       — Это необязательно, — равнодушно произнес парень и, смягчившись, слабо улыбнулся, — Вивьен, иди внутрь, здесь холодно.       — Нет уж! На тебе лица нет! Я останусь, — решительно отрезала девушка, становясь к нему вплотную.       Нотт посмотрел на часы — Гермиона уже опаздывала на три минуты. Черные глаза метались по двору. Стало неважно — будет ли Вивьен свидетельницей его разговора с Грейнджер или нет; главное, чтобы та вообще явилась.       — Тео, — девушка дернула парня за рукав, привлекая его рассеянное внимание, — Знаю, еще слишком рано, не хочу чтобы меня кто-то опередил… — Вивьен смущенно опустила глаза; Нотт выгнул бровь. — Пойдешь со мной на Рождественский бал?       — На Рождественский бал обычно приглашают свою пару… — уклончиво ответил парень, прищуриваясь. Вивьен самый настырный человек в его жизни! — Я знаю как минимум двух парней, которые были бы счастливы пойти с тобой.       — Я ни на что не намекаю, — она беззаботно отмахнулась, но голос дрогнул. — Приглашаю тебя как друга.       — Хорошо, но на твоем месте я бы сделал по другому.       Девушка разозлись, щеки вспыхнули — он точно знал о ее чувствах, но все равно отмахивался. Несколько мгновений слизеринка сдерживалась, чтобы не сказать то, о чем пожалеет.       — Тео, это замечательно! Мы прекрасно проведем время.       Нотт безразлично закивал то ли ей, то ли своим мыслям. Он увидел вдалеке две стремительно приближающиеся фигуры. Губы парня дрогнули в оскале — Малфой и Грейнджер быстрым шагом пересекали двор.       — Салазар! Я же говорила ему… — воскликнула слизеринка, заметив, и оборвалась на полуслове, чтобы не ляпнуть лишнего.       Драко шел впереди, Гермиона семенила следом, глядя себе под ноги. Они так бы и прошли мимо них, не заметив, но Вивьен изумленно окликнула:       — Куда это вы? Валите из Хогвартса? — брови Вивьен полетели вверх — она была слишком занята Ноттом, а в это время Малфой был предоставлен сам себе.       Драко резко остановился, Гермиона врезалась в его спину; капитан молниеносно оценил обстановку и, натянув хищную улыбку, обнял Грейнджер за талию. Нотт не смотрел на него — его интересовала лишь Гермиона, упорно отводившая взгляд.       — Угадала. Мы спешим — нас ждет Академия науки и магии, — Драко потянул Гермиону, намереваясь продолжил путь.       — И ты пойдешь с ней? — Вивьен недоуменно переводила взгляд с застывшего Нотта на странную парочку; Теодора пронзил спазм боли — Гермиона и не собиралась идти к нему на встречу.       — Если готова заменить ее прямо сейчас, то могу и с тобой, — Драко криво улыбнулся подруге, зная, что та ни за что не променяет Нотта на него.       Малфой любовно смахнул с волос Гермионы снежинки, любуясь скромным румянцем на ее скулах. Ему понравилось, что девушка хорошо держалась перед Ноттом.       — Сейчас я не могу, — Виви неуверенно теребила подол мантии. Салазар, она же не могла разорваться! — Давай не сегодня?       — Я так и думал, — Малфой взял ладонь Грейнджер и пошел вперед.       Нотт пришел в себя; он должен был узнать:       — Гермиона, подожди! — Тео оттолкнулся от стола и в несколько широких шагов догнал Грейнджер и Малфоя.       Слизеринец и гриффиндорка остановились и медленно развернулись. Малфой скривился — Нотт смотрел на Гермиону во все глаза.       — Скажи, с тобой все в порядке? Малфой ничего тебе не сделал? — Нотт смотрел лишь на девушку, не замечая ярости в глазах своего капитана.       Гермиона, вздохнув, подняла карие глаза и прошептала едва слышно:       — Тебе не о чем беспокоиться, Тео. Иди внутрь, здесь холодно.       Малфой притянул девушку к губам и поцеловал в висок, неотрывно наблюдая за потерянным соперником. Грейнджер, не обращая внимания, ушла вперед; Драко поспешил за ней. Они скрылись за поворотом, а Нотт все еще стоял на тропинке, сжимая кулаки и смотря в никуда. Вивьен робко подошла к нему и потянула за рукав. Ей было неприятно видеть Драко вместе с Грейнджер, но, по крайней мере, сейчас с ней был Тео.       — Грейнджер выиграла джек-пот, — как бы между прочим пробормотала девушка; ей претило, что друг увлекся гриффиндоркой, но лучше уж он, чем ее Теодор.       — Нам пора. Здесь больше нечего делать, — сквозь зубы ответил Нотт.

***

      Гермиона издалека любовалась величественным Хогвартсом. На замок медленно падал снег, мороз кусал кожу. Вместе с Малфоем они ушли за пределы школы на занесенную снегом поляну, чтобы встретиться с преподавателем Академии, который должен был перенести их туда.                    Академия находилась под заклинанием ненаносимости и попасть туда можно было лишь с человеком, уже бывавшем там.       Гермиона стояла на месте, а Драко обходил ее по кругу, осматриваясь. Деревья Запретного леса гнулись под тяжестью снега — здесь его оказалось гораздо больше, чем на территории Хогвартсе.       — За нами уже должны были явится, — завораживающий голос сквозил недовольством.       — Подождем еще немного, — Гермиона легко пожала плечами; перед глазами все еще стоял Теодор, зовущий ее по имени. — Ты знаешь, кого пришлют?       Малфой покачал головой, подходя к девушке. Снег под его ногами хрустел.                   Слизеринец взял ее лицо в ладони и встретил ее удивленный взгляд. Гермиона накрыла его холодные ладони своими.       — Ты хорошо держишься, Кудряшка.       Грейнджер натянуто улыбнулась; парень, усмехаясь, улыбнулся в ответ. Гриффиндорке казалось, что насмешка намертво приклеена к его лицу.       — Ты как-то поменялся. Больше не тыкаешь мне в лицо своим желанием, — карие глаза метались по лицу слизеринца.       — Да, я списываю это на твою сговорчивость, — низко прошептал парень и накрыл губами ее продрогшие губы.       Закрыв глаза, он неторопливо ласкал девушку ртом. Ее слабый отклик отзывался восторгом в мужском теле и расплывался теплом по венам. Поцелуй прервал громкий хлопок и нетерпеливое покашливание.       Драко, негодуя, оторвался от Грейнджер и обернулся на звук. Увидев, как в удивлении вытянулось лицо Малфоя, незнакомец обворожительно улыбнулся. Из-за Драко Гермиона не видела человека и, краснея от стеснения в его объятьях, выглянула. Внешность мага показалась ей очень знакомой, но она никак не могла припомнить, где могла видеть этого привлекательного мужчину. Она отметила идеально сидящий на нем черный костюм и серебряные часы. Наверняка мужчина наложил на себя согревающие чары, иначе он бы точно замерз.       — Мистер Малфой, мисс Грейнджер, — незнакомец с плутоватой улыбкой на устах кивнул студентам. — Меня зовут Том Гонт, я буду преподавать защиту от темных искусств в Академии. Не хочется прерывать ваше увлекательное занятие, но у нас осталось не так много времени.       — Том Гонт? — воскликнула Гермиона, выходя из тени Драко; теперь сходство этого Тома Гонта с тем, которого она видела на приеме у Малфоев, было на лицо — та же стать, та же тяжесть во взгляде; густые черные волосы немного вились, обрамляя суровое мужское лицо; на вид Грейнджер дала ему около двадцати пяти лет.        Малфой недоверчиво прищурился — он никогда не видел этого человека.       — Да, Том Гонт-младший, — уголок рта мужчины раздраженно дернулся; он стоял перед ними уверенно и прямо и переводил изучающий взгляд с парня на девушку. — Может, лучше сходите на свидание? Уверен, вам двоим это понравится больше, чем Академия.       — Нет, что вы! — Гермиона, тушуясь, подошла к Гонту и с надеждой обернулась на Драко, который напряженно смотрел в голубые глаза преподавателя. — Нам очень интересно, мы готовы отправляться!       Том наклонил голову набок, улыбаясь Грейнджер самой непринужденной улыбкой.       — Так вы и есть та прелестная невеста? — мужчина обвел девушку заинтересованным взглядом, от которого гриффиндорке стало немного не по себе. — Наслышан. Отец остался доволен вашей кандидатурой; он нашел вас очень смышленой, а я вижу, что вы еще и невероятно обворожительны.       Гермиона оторопела от комплимента, а Драко, сохраняя сталь на лице, обнял девушку за талию. Гонт внимательно проследил за его жестом и удивленно приподнял брови, встречаясь с ледяными глазами.       — Благодарю, мистер Гонт. Уверен, любой мужчина хотел бы иметь такую невесту, как моя, — двусмысленно произнес Драко, злясь; негодование усилилось, когда в голубых глазах Гонта промелькнул огонь. — Такая девушка может достаться только самому достойному.       — Что ж, хочется верить, что вы достойны, — отмахнулся Гонт, переключившись на смутившуюся девушку.       Гермиона подняла глаза и несмело улыбнулась. Малфой больно сжал руку на ее талии. Гонт прочистил горло:       — Держитесь крепче, будет неприятно.       Том приблизился к гриффиндорке и хитро улыбаясь, приобнял ее за талию.                   Грейнджер провалилась бы сквозь землю от смущения — с одной стороны ее обнимал Гонт, а с другой Малфой, если бы не внезапно накатившая тошнота и ощущение, будто внутренности переворачиваются и падают вниз. Мир на мгновение сжался, а в следующее изменился настолько, что девушка невольно ахнула, крепко ухватившись за Драко, чтобы не упасть. Она осматривалась, не видя, как Малфой уничтожал взглядом своего будущего профессора, который отвечал ему взаимностью. Что-то между мужчинами не задалось с самого начала.       Величественный снежный лес сменился просторным летним садом; они приземлились в лабиринт из высоких вечнозеленых хвойных; Гермиона глубоко вдохнула воздух и отчетливо почувствовала бодрящий запах моря.       — Где мы, профессор Гонт? — еле вымолвила девушка, подавляя тошноту; Малфой, не сводя глаз с Гонта, поцеловал ее руку.       — Где-то во Франции, — бодро отозвался Том; дорогой костюм плотно облегал мускулистое тело; мужчина был немного ниже Малфоя. — И, замечу, я еще не ваш профессор, так что зовите меня просто Том.       Не дождавшись ответа, Гонт пошел вперед по зеленому лабиринту. Ребята сняли мантии — здесь было намного теплее, чем в окрестностях их школы.       — У мистера Гонта есть дети? — кинул Драко в спину будущего профессора; Гермиона всем телом чувствовала его напряжение. — Никогда не слышал о вас.       — Я о вас тоже никогда не слышал, — насмешливо парировал Том, — Но да, у мистера Гонта есть дети. Я младший и приехал в Британию лишь по просьбе отца поучаствовать в судьбе Академии.       — Где же вы были все это время? — любопытство Гермионы перевесило ее смущение; женское чутье подсказывало — она вызвала интерес мистера Гонта.       — Путешествовал, изучал магию разных народов. Где меня только не было! — мужчина подмигнул девушке, будто Малфой и не шел рядом с ней. — Дольше всего прожил на родине моей матери в Восточной Европе.       Маги вышли из лабиринта; перед ними предстало огромное двухэтажное поместье с высокими колоннами из бежевого камня, растянувшееся на сотни метров в цветущем саду с фонтанами. Жизнь здесь била ключом, в воздухе витали ароматы цветов и лета, пока остальной мир медленно поглощала зима.       Том будничным взглядом осмотрел поместье и с удовлетворением отметил восторг в глазах гостей. Даже привыкший к роскоши и богатству Малфой впечатлился.       — Добро пожаловать в Гонт-Мэнор! Надеюсь, вы все же станете нашими студентами. Отец отдал под Академию одно из своих самых любимых поместий — он подарил его моей матери в день свадьбы и надеется, что Академия увековечит ее память.       Малфой напряженно поджал губы — до этого дня он и не подозревал о существовании этого человека, который после свадьбы тетки станет его родственником. Это было странно и подозрительно — да, Гонт-старший никогда не распространялся о личной жизни, но не до такой же степени, чтобы скрывать ото всех детей!        Драко мельком взглянул на Гермиону, глаза которой светились восхищением, и сильнее нахмурился — то, как Гонт-младший преподносил себя перед ними, ему пришлось не по душе. Обычно новые знакомые, едва услышал фамилию «Малфой» относились к нему с соответствующим почтением, но почему-то это не относилось к Гонту. Насмешка и пренебрежение то и дело проскальзывали во взгляде будущего профессора.       Мужчина бодро направился по каменной тропе в поместье. Ребята шли следом.       — У меня есть всего лишь один свободный час и, к сожалению или счастью, его точно не хватит, чтобы обойти поместье, поэтому я покажу вам самое главное, — они поднялись по ступеням; Гонт галантно отворил перед Гермионой огромную дверь из красного дерева; мужчина одарил Драко нечитаемым взглядом и зашел последним. — Я удивлен, что вы все-таки пришли. Почему интерес к Академии проснулся именно сейчас?       Они зашли в просторный светлый холл, в конце которого была лестница и быстрым шагом пошли вперед.       Малфой открыл рот, чтобы ответить как можно более уклончиво, но Гермиона опередила его:       — Я и не думала, что смогу когда-нибудь здесь побывать! Утром Драко пригласил меня сюда и я была рада согласиться.       — Вот как, — насмешливо бросил Гонт, расправив плечи. — На что только не пойдешь, чтобы впечатлить девушку…       — Я знаю, что ей может понравится, — огрызнулся Малфой, взяв Гермиону за руку; парень не мог понять, почему Гонт то и дело переводил внимание на Грейнджер — то ли она так понравилась ему, то ли чтобы позлить его. Оба варианта были слизеринцу не по душе. В чем проблема этого Гонта?       В коридоре друг напротив друга находились двери; Том толкнул одну из них, приглашая гостей зайти внутрь. Просторный кабинет напоминал кабинеты для занятий зельеварением в Хогвартсе, но в отличие от них, вместо котлов здесь повсюду были колбы и пробирки. Столы и стулья были белого цвета. Малфой скривил нос от отвращения, как только учуял резкий неизвестный запах; Гермиона поспешила объяснить:       — Это запах дезинфицирующего средства.       Ее внимание привлекла колба на одном из столов, в которую по хитроумной системе перетекала серебристая жидкость из другой колбы.       — Все верно, мисс Грейнджер, — довольно согласился Том; он любил иметь дело с понятливыми людьми. — Это одна из сотен лабораторий в этом корпусе, здесь уже изучаются некоторые зелья с точки зрения химии. Осенью работа пойдет полным ходом. Жаль, что нам не удалось убедить одного из самых талантливых зельеваров Британии присоединиться к нам, но, как говорится, еще не вечер.       Гермиона и Драко мимолетно переглянулись — они не поняли, о ком шла речь. Гонт жестом позвал их идти дальше. Пройдя по коридору и поднявшись по лестнице, они зашли в огромную аудиторию по типу амфитеатра — внизу находился большой стол, за ним доска, столы для студентов располагались полукругом и каждый последующий ряд возвышался над предыдущим.       — Лекционная; здесь будут проходить лекции и устраиваться встречи с деканами факультетов, — поймав пытливый взгляд Грейнджер, Гонт подмигнул. — Мы наладили сотрудничество с британским научным сообществом; уже с сентября здесь начнут читать лекции такие выдающиеся ученые, как Элисон Эржби и Ален Паскаль.       Гермиона в изумлении распахнула глаза, Малфоя же это не впечатлило — он впервые слышал эти имена.       — Рад видеть что, мисс Грейнджер, в отличие от мистера Малфоя, знает, о чем речь.       — Мне не было нужды интересоваться успехами маглов, — лениво бросил Драко, опаляя Гонта безразличным взглядом; Гермионе стало не по себе — напряжение между мужчинами можно было потрогать руками.       — Именно поэтому я недоумеваю, чем вы так впечатлили моего отца? — нарочито медленно протянул Гонт, наслаждаясь яростью в серых глазах. — Ах, да! С чьих-то там слов вы хороши в боевой магии. — Том презрительно усмехнулся. — Как здорово, что мы можем это скоро проверить…       — При всем уважении, мистер Гонт, — процедил Драко; любому терпению имелся предел. — Но я здесь не для того, чтобы производить на вас впечатление; как раз наоборот.       Том воодушевился, поглядывая на растерянную Грейнджер.       — Неподалеку есть тренировочное поле и я с удовольствием докажу вам свою правоту, если вы не испугаетесь, конечно.       — Согласен, — с ненавистью прорычал Малфой; если он таки решится связать жизнь с Академией, этот тип определенно сделает все, чтобы эту самую жизнь ему испортить; но не на того напал.       Дальнейшая экскурсия проходила напряженно. Гонт показал им кабинеты, где будут проходить занятия, зал для торжеств, трапезную, поле для квиддича, библиотеку, жилой корпус, а также бассейн и спортзал.        Малфой молчал, Гермиона чувствовала себя между двух огней; девушку смущал ее, возможно, будущий преподаватель. Он то и дело отмечал ее познания и хвалил заинтересованность, но сопровождал это такими взглядами и словами, от которых шли мурашки по коже и от которых слизеринец мрачнел все сильнее. Наконец, Гонт повел их в сад и через пять минут они оказались на просторном зеленом поле, в котором Грейнджер с удивлением признала футбольное.       Увидев ее замешательство, Том с гордостью сообщил:       — В Академии мы будем много времени уделять физической подготовке студентов — владеть палочкой хорошо, но что вы будете делать, мисс Грейнджер, если лишитесь ее?       Девушка растерянно улыбнулась мужчине. Драться она не умела, хватило бы сил, чтобы убежать…       Гонт обратился к Малфою:       — Сейчас я преподам вам урок, надеюсь, вы хорошо усвоите его.       Гермиона нервно переводила взгляд с одного на другого. Не то, чтобы она сильно переживала за слизеринца, но Гонт явно был старше его на несколько лет, а значит, опытнее. Увидев блеск азарта в глазах обоих, девушке пришла в голову мысль, что, возможно, здесь лишь она одна воспринимает происходящее всерьез.       Мужчины отошли друг от друга примерно на пять метров, девушка осталась в стороне у зеленой изгороди.       — Победитель дуэли должен получить приз, иначе это бессмысленное занятие, — Гонт достал волшебную палочку, внимательно рассмотрел, а затем перевел насмешливый взгляд на соперника, смотрящего на него исподлобья. — В одних случаях это доказывает чью-то правоту, в других какое-либо исключительное право. В нашем случае нечего делить, мне лишь хочется кое в чем убедиться… Но традиции есть традиции, не так ли? Тем более, в нашем обществе пока что принято их соблюдать… — Гонт сделал многозначительную паузу и посмотрел вдаль, где небо из алого перетекало в голубое. — Я считаю, поцелуй прекрасной девушки — достойная плата за победу, что скажете, мисс Грейнджер? — мужчина со смешинкой в голубых глазах обратился к девушке. — Я бы поборолся за это, если вы не против, конечно.       Гермиона удивленно посмотрела на него, обхватывая себя руками. Этот человек оказался слишком настырен для первого дня знакомства. Легкий летний ветерок ласкал ее шею, покрытую розовыми пятнами.       — Гонт, — прорычал Малфой, сжимая палочку так, что та едва не треснула. — Я не намерен это терпеть.       — Мистер Малфой, — Том вскинул густые черные брови, пряча насмешку за удивленным тоном, — Поймите меня правильно — я не собираюсь похищать вашу невесту. К тому же, вы наверняка уверены в своем успехе. Чего вам опасаться? Отмечу, это условие немного несправедливо по отношению ко мне — вы и так можете целовать вашу невесту сколько угодно, в чем мы убедились в самом начале нашего знакомства… Мисс Грейнджер, — ловко переключился мужчина. — Надеюсь, вас не оскорбили мои слова? Я ни в коем случае не покушаюсь на вашу честь, всего лишь хочу добавить нашему поединку немного рыцарской романтики. Разве девушки не мечтают, чтобы им посвящали победы?       Гермиона неопределенно пожала плечами — в конце концов, нет ничего дурного в целомудренном поцелуе в щеку.       — Ладно.        Гонт просиял:       — Отлично, тогда начнем!       У Драко дернулся уголок рта, когда он кланялся неприятному сопернику. По мере того, как от этой идеи светлело лицо Тома, лицо Драко мрачнело от негодования. Он отчетливо чувствовал волны ненависти, исходящие от Гонта, но все же хотел бы знать, чем так не угодил наследнику одного из самых влиятельных и скрытных политиков в магическом мире. Крайне редко Малфою приходилось кому-либо доказывать право на свою исключительность, ибо он априори был лучше всех. Нотт не в счет, это другое.       — Инденсио! — выкрикнул Гонт; его лицо преобразилось — из насмешливо-расслабленным стало суровым и сосредоточенным.       Поток огня со скоростью полета дракона устремился к Малфою, который, к своей чести, не дрогнул.       — Аква Эруктум! — огненный дракон встретился с мощным потоком воды и погас между соперниками.       Гермиона нервно заламывала руки — очевидно, что в дуэли не было необходимости, что это была всего лишь прихоть двух мужчин, которые что-то пытались доказать друг другу.       Вокруг не было ни души и девушка не знала, что ей делать в случае, если что-то пойдет не так. В горле пересохло, внезапно ей стало тревожно — Гонт начал с очень опасного заклинания.       Драко прищурился, палочка вибрировала от его негодования и магии. Гонт решил не церемониться с ним и это в какой-то степени развязывало руки. По-плохому, значит по-плохому! Слизеринцу давно не терпелось выпустить пар.       — Бомбарда! — Малфой знал, что заклинание не действует на людей, поэтому направил его на землю под ногами Гонта.       Ошметки земли с кусками травы разлетелись во все стороны. Гонт успел отскочить, крича от злости:       — Дупульсо! — Тому было неприятно ощущение грязи под одеждой и на коже, но задор противника бодрил.       Малфой молниеносно выставил перед собой щит, иначе мощная энерговолна противника сбила бы его с ног. Драко на мгновение перевел взор на Грейнджер, что почти вжалась в зеленую изгородь за спиной.       — Флиппендо! — Гонт воспользовался заминкой, мстительно оскаливаясь; магическая подножка сделала свое дело — слизеринец упал.       Низко рыча, Малфой поднял затуманенные яростью глаза. Это было унизительно. Парень кинул «диффиндо» в соперника — потешаясь над Драко, Том так же отвлекся и поплатился за это разрезом на левой щеке. Алая кровь выступила на коже. Гермиона побледнела — складывалась впечатление, что дуэль не на жизнь, а на смерть. Вопреки ее ожиданиям, Гонт провел ладонью по щеке и, размазав кровь, рассмеялся.       — Ты закидал меня грязью, подпортил мое лицо… Все для того, чтобы твоя невеста увидела меня в дурном свете. Чего ты добиваешься?       — Не твое дело! — Драко рывком поднялся с земли, уворачиваясь от глиняной волны «овибуса».       Промедление дорого бы стоило ему — достигнув цели, глина затвердела бы на нем и обездвижила.       Настала очередь Малфоя смеяться — лощеное лицо Гонта перекосило; видимо, он уже успел подумать, что выиграет эту дуэль.       — Так хочешь произвести впечатление на Гермиону? — Драко вошел в кураж, крутя палочку в руках.       Воздух наэлектризовался, сгущаясь — вместо ответа в парня летела шаровая молния Гонта.       — Протего! — Малфой немедля выставил щит; от него бы мокрого места не осталось бы, порази заклинание свою цель.       Мужчины, будто в танце, ходили по кругу, сохраняя огромную дистанцию. Несколько раз Гермиона порывалась предложить «ничью» и прекратить дуэль, но шестое чувство подсказывало — эти мужчины ни за что не согласятся на «ничью». Разговоры прекратились — соперники сосредоточено отрабатывали друг на друге заклинания, о многих из которых она раньше только читала. Надменность слетела с лица Тома, сменившись озадаченностью — Малфой только на первый взгляд показался ему слабее, однако проигрывать перед девушкой Гонт не собирался и затягивать дуэль — тоже. Был у него в арсенале один дерзкий ход.       — Фраудис Висус!       Том наложил на себя заклинание невидимости и исчез, будто на поле были лишь Драко и Гермиона.       Контрзаклинание вертелось у Малфоя на языке, но парень никак не мог его вспомнить. Если он ничего не предпримет, то соперник просто-напросто вырвет его палочку прямо из рук. Слизеринец закрыл глаза, сосредоточившись на ощущениях — Гонт хоть и стал невидимым, но звуки все равно издавал.       Кроме неистового биения сердца и ветра, Драко слышал приближающиеся шаги. Соперник крался. Малфой замер, вспоминая занятия по окклюменции и легилименции. Он сосредоточился, открывая сознание — вместе со слухом это поможет ему точнее обнаружить местонахождение противника. На задворках сознания он почувствовал два закрытых сознания — одно, едва различимое, далеко и другое, более оформленное, все ближе и ближе. Слизеринец выжидал, и когда Гонт подошел к нему на расстоянии метра, резко распахнул глаза, выводя пас волшебной палочкой:       — Экспеллиармус! — одновременный рев двух мужчин разнесся во все стороны.       Том обрел видимость, сжимая в руках палочку Малфоя, а Драко, завладев палочкой Гонта, смотрел на соперника с нескрываемым превосходством. Перепуганная Гермиона осмелела, решив вмешаться, пока эти двое не захотели сражаться до победного, и на ватных ногах подоспела к дуэлянтам. Футбольное поле превратилось в поле сражения.       — Это классическая «ничья»! Нет смысла и дальше терять время, что-либо доказывая. Вы оба справились, — пока Грейнджер подбирала слова, мужчины прожигали друг друга глазами.       — Вижу, отец, наконец, нашел то, что искал, — без выражения произнес Том.       — Это комплимент? — Малфой поднял бровь, передавая Гонту его палочку и забирая свою. Внезапно слизеринец осознал, что будущий профессор не просто провоцировал его, а испытывал на прочность.       — Скорее факт, — Гонт наклонил голову набок и хитро прищурившись, переводил взгляд с девушки на парня.       В глазах мужчины появился металлический блеск, он с нечитаемым лицом приблизился к Гермионе и правой рукой поднял ее подбородок. Ошарашенный Малфой застыл на месте, когда Гонт своими губами накрыл ее рот. Не стерпев, слизеринец грубо толкнул соперника в плечо, разрывая странный поцелуй. Гермиона отскочила в сторону, потупив взор и прижимая ладонь к губам. Заметив в ледяных глазах Малфоя адское пламя, Гонт растянул губы в довольной ухмылке и в притворном мирном жесте поднял ладони наверх:       — Мы равно выиграли друг у друга, как и проиграли. Просто я предпочитаю считать себя победителем.       — Это не по правилам! — прорычал Драко, переводя взор на Гермиону, глаза которой красноречиво метались.       — Кому, как не нам, избалованный наследникам, нарушать правила? — парировал Гонт, забавляясь смятением будущих студентов.       Девушка покрылась очаровательным румянцем; Том, не сдержавшись, подмигнул ей.       — Мистер Малфой, мисс Грейнджер, — с Гонта слетели все маски; мужчина, не кривя душой, вложил в тон все свое пренебрежение и высокомерие. — Я не тот человек, что следует правилам; я тот, кто их создает. Если по счастливой случайности вы все же станете студентами этой Академии, то будьте уверены — вы будете жить по моим правилам и, клянусь Мерлином, я сделаю из вас то, что захочет увидеть мой отец, даже если это вам не сильно понравится.       — Смотри зубы не обломай, Гонт, — Малфой плюнул под ноги; надменность мужчины не имела границ.       Драко подошел к Гермионе и притянул к себе за талию, пока та потрясенно взирала на Гонта и вникала в суть его слов. Невесть откуда появились домовики и принялись наводить на поле порядок.       — Спасибо, за экскурсию, мистер Гонт, — процедил Драко, сжимая талию девушки. — Было неприятно познакомится. Нам пора. Кажется, я примерно понимаю, где мы находимся и прошу не беспокоиться — я сам перенесу Гермиону в Хогвартс.       Том ухмыльнулся, складывая руки на груди и в упор глядя на гриффиндорку:       — А мне вот, напротив, было очень даже приятно.       Грейнджер вспыхнула, вспоминая легкий поцелуй с ароматом свежей травы.       — Мистер Малфой, ваша самонадеянность — ваше слабое место, — Том жестом подозвал домовика и что-то сказал ему по-французски. — Отец не простит мне, если вас расщепит, я не могу так рисковать.       Последнее, что запомнили Драко и Гермиона перед тем, как домовик перенес их, было ехидная улыбка Гонта и его «au revoir».

***

      Если бы не пушистый снег, их приземление было бы жестким. Домовик, тушуясь, что-то пробормотал по-французски и исчез после хлопка, оставив слизеринца и гриффиндорку по пояс в снегу.       Грейнджер почувствовала раздражение Малфоя, когда он, не глядя в глаза, вытянул ее ямы, в которую их перенесли. Девушка неловко отдала парню его мантию и надела свою.       Вдалеке виднелся Хогвартс; с хмурого неба сыпались крупные снежинки. Вокруг было тихо и безмолвно — они оказались на одной из полян Запретного леса; не в его глубине, чтобы тревожится о безопасности, но и не на окраинах, чтобы рассчитывать на скорое возвращение домой.       Драко вырвался вперед и широкими шагами отправился в замок; Гермиона, боясь отстать, едва не бежала. Мнимая безмятежность зимнего леса не имела ни малейшего шанса привлечь их внимание — его занимало непонятное напряжение, возникшее между Малфоем и Грейнджер после визита в Академию. Гермиона не видела перекошенного от злости лица блондина, но чувствовала — что-то не так. Гриффиндорка предположила, что это могло быть связано с Гонтом и его последними словами.       — Малфой, подожди! — Гермиона отстала, отвлекшись на шорох крыльев взлетающей где-то птицы.       Драко стиснул зубы, услышав обращение, и вопреки просьбе, ускорился. Запыхавшись, Грейнджер догнала его, поравнявшись. Казалось, время сыграло с ними какую-то шутку — когда они покидали Хогвартс, был полдень, сейчас же уже смеркалось. Стоило поторопиться, чтобы попасть в замок до того, как тьма опустится на лес. Им предстояло пройти пешком еще около шести миль, что по любым меркам было немало.       Слизеринец молчал, уязвленная гриффиндорка молчала в ответ. Спустя час плотный мрак захватил Запретный лес, который внезапно ожил, отзываясь десятками разнообразных звуков. Чтобы как-то отвлечься от пугающих мыслей, Гермиона, наплевав на гордость, заговорила:       — Как тебе академия? Понравилась? Мне понравилась, все сделано красиво и с умом, но то, что сказал профессор Гонт в конце… Не думаю, что мне было бы хорошо в подобном месте… Я не совсем понимаю цели… — девушка тараторила и слабо улыбнулась, наконец поймав на себе взгляд серых глаз и тут же опешила, увидев в них ледяной блеск.       Парень резко остановился, пронзая ее непроницаемым взглядом.       — Не понимаю, чем ты недовольна. Профессор Гонт явно показал тебе свою заинтересованность. Думаю, тебе не стоит переживать из-за оценок по его предмету.       — Что ты имеешь ввиду? — еле слышно пролепетала Гермиона перед возвышающейся мощной фигурой Малфоя; видимо, она вновь все неверно истолковала.       Снег хлопьями падал на их волосы и плечи. Над деревьями, сквозь пелену серых облаков, пробивался яркий лунный свет, вдыхающий жизнь в Запретный лес. Драко пристально смотрел в карие глаза гриффиндорки и ухмылялся. Он и сам до конца не понимал, как мог так оплошать.       — Сначала ты дала этому типу согласие поцеловать себя, а после не оттолкнула, хотя ты для него — моя невеста! — Малфой негодовал; неуместные чувства поднимались в душе парня.       Грейнджер всегда вызывала в нем смятение; не зная, как быть с чувствами, парень изводил себя и, как следствие, ее. Так было раньше; теперь, когда забавы ради по его прихоти они стали близки, он совершенно запутался. Мир больше не делился на черное и белое.       — Какое это имеет значение, если на самом деле все ложь? — слова застревали в горле гриффиндорки.       Тяжелый взгляд ледяных глаз, прямой вопрос, ответ на который было страшно услышать при любом раскладе, полнолуние… ничего из этого не способствовало пробуждению легендарной гриффиндорской храбрости.       Черная туча заслонила лунный свет; мир вокруг погрузился во тьму. Действие согревающего заклинания, что Гермиона тайком наложила на них, давно рассеялось; могли ли они согреть друг друга не только от холода?       — Это не может быть ложью, если все думают иначе, — с расстановкой и верой в слова произнес Драко.       — Тогда ты такой же глупец, как и остальные! — воскликнула Гермиона; девушка не заметила, что от холода ее губы задрожали.       Не выдержав ее взгляд, Драко тяжело вздохнул и потер переносицу.       — Малфой, что происходит? — девушку давно терзал этот вопрос. — Ты и я… Это просто смешно! — ее голос звучал бы насмешливо, если бы в нем так отчетливо не чувствовалась горечь. — Ты… презирал меня со дня нашего знакомства! Даже когда я стала твоей должницей, ты смотрел на меня свысока! Ты разлучил меня с моим парнем! — Гермиона с трудом проглотила ком в горле, чтобы не расплакаться, отчего голос звучал пискляво.       Заметив, что девушка сотрясается всем телом, Малфой схватил ее за плечи и прижал к себе. Ветер вокруг них превращался во вьюгу; здесь не время и не место для каких-либо разговоров.       Грейнджер вцепилась в его шерстяную мантию, как за спасательный круг. Тепло тела блондина мягко окутало ее, но не принесло душевного покоя.       — Он не твой парень!       — А кто мой парень? — прошептала девушка, успокаиваясь; она жалела, что разговор принял такой оборот — от Малфоя она не получит никаких ответов, ему просто нравились ее терзания. — Ты?       Малфой нервно облизал губы; он не знал, что ответить.       — Представишь меня своим друзьям? Тебе самому не смешно? — Драко не увидел горькую усмешку, спрятавшуюся у него на груди. — И с чего вдруг? Мы никто друг другу.       — Грейнджер, не говори так… — парень перешел на низкий шепот.       — Это терзает нас, Малфой! Ты был прав — это все обет, темная магия… Тебя стало слишком много в моей голове.       — А что, если нет? — слова повисли в воздухе. — Что, если магия ни при чем?       Грейнджер судорожно вздохнула — она думала об этом, но Гермиона Грейнджер и Драко Малфой — повесть не из их реальности. Драко оторвал девушку от груди, примиряюще заглядывая в глаза:       — Мне жаль, что я воспользовался своим желанием, Грейнджер. Содеянного не вернуть, но если бы я мог повернуть время вспять, то не делал бы этого. Обещаю, что больше не буду использовать обет против тебя.       Губы девушки приоткрылись в изумлении — она не ожидала от блондина ничего подобного. Это заявление вселяло в нее неуместную надежду.       — Я ведь тоже хочу свой приз, Кудряшка. Просто поцелуй меня; знаю, после этого мне станет легче.       Гермиона доверчиво подняла глаза; объятия старого врага имели особую притягательность, ставшую с недавних пор такой желанной для девушки. С Тео она чувствовала себя спокойно и умиротворенно, будто рядом с ним ее место, но судьба распорядилась иначе. Гриффиндорка не понимала Малфоя и лишь отчасти могла понять причины тех или иных поступков. День ото дня он открывался ей с новых сторон и, подобно темной магии, манил. Опутанная сетями обмана, Гермиона больше не желала страдать, но происходящее не оставляло ее равнодушной. И Малфой, и Нотт оставили надсечки на ее сердце.       Грейнджер встала на носочки, обнимая Малфоя за плечи; парень ссутулился, потянувшись к ней. Губы медленно двигались на холодных губах; это был поцелуй со вкусом отчаяния. Малфой крепко зажмурил глаза, будто бы испытывал боль. Он был растерян; то, что началось с шутки, привело его в этот лес с этой девушкой, чье присутствие рядом с ним противоречило всему, что он знал о своей жизни. Ему хотелось верить, что это — наваждение, морок, но робкая нежность во взгляде Грейнджер казалась настоящей. Как она могла находиться рядом с ним и так улыбаться? После того, как он показал ей свою неприглядную сущность, после его шантажа и грязных уловок? Салазар, они оба не в себе.       Драко разорвал поцелуй и неловко высвободился из девичьих рук. Мороз усиливался, путь им еще предстоял не близкий. Губы девушки горели вопреки холоду, а растерянность во взгляде блондина сбивала с толку. Раньше ей казалось, что он точно знает, что делает.       — Нам следует поторопится, если мы не хотим остаться в этом лесу навсегда.       Гермиона слабо кивнула; Драко развернулся и быстрым шагом пошел в сторону Хогвартса, девушка задумчиво шла следом. Остаток пути они провели в молчании.       Драко отворил перед девушкой дверь в замок, пропуская внутрь. В Хогвартсе было тепло и светло, но слизеринец будто и не заметил изменений. Грейнджер вымотали последние дни, хотелось поскорее оказаться в своей кровати и забыться сном. Время близилось к отбою; холл был безлюден. Малфой поймал взгляд карих глаз и нервно улыбнулся. Он был сам не свой — не знал, куда девать чувства, хотел одновременно и оттолкнуть девушку и никогда не отпускать. Грейнджер права — это просто смешно.       — Мне надо подумать обо всем, — вместо прощания произнес слизеринец, на пятках разворачиваясь к двери в подземелья.       Его фигуру поглотила обитель Слизерина.       Грейнджер вздохнула, подняв голову к лестницам. Она боялась высоты, но рядом с ней не было друзей, никого, кто мог бы взять ее за руку и предотвратить неминуемое падение.