Расходный материал

Утром того же дня.

      Пробуждение настигло Сондера младшего в час дня. Он бы проспал весь день, не вылезал бы из сладких объятий сна, однако, начальство решило, что отдыха на сегодня достаточно. Раздался звонок телефона. Дирк искренне захотел бросить плоскую стекляшку в стену, но осознав, какие за этим могут быть последствия — неохотно приложил экран к уху, не поднимая головы с кухонного стола. — Доброе утро, братец, — вещает давно знакомый голос с явной ухмылкой. — Ну и наворотили вы там дел, я гляжу, — вновь смеётся, заставив младшего раздражённо скривиться. — Три трупа это уже перебор…так вот, о чём я! — щёлкнул пальцами Дориан под неразборчивое мычание младшего. — К четырём принеси свой никудышный зад в главный офис, вместе поедем на задание. Опоздаешь — на месте тебе палец сломаю. До встречи!       Вызов закончился и Дирк сонным взором посмотрел на экран, с силой укладывая несчастный телефон мордой в стол. — Когда ты уже сдохнешь, Дори, — рычит под нос себе мужчина, раздражённо и шумно выдыхая.       Времени оставалось не так много, но учитывая, что офис находится в десяти минутах ходьбы — он мог спокойно, без лишней спешки, собраться и привести себя в порядок. На нём всё ещё местами присутствовала кровь тёмными пятнами на черной ткани, и, к счастью, это было почти незаметно, ведь пугать Илариона таким видом нежелательно. Принц до сих пор весьма восприимчив ко всему, что может быть связано с кровью. Спасибо, что в обмороки падать перестал.       Ах, да, Иларион. Дирк первым же делом решил проведать именно его, качающейся походкой, придерживаясь за стены, следуя к гостиной. Мужчина сразу понял, что тот давно не спит, ведь спиной на кровати принц повернулся буквально за считанные секунды. Сделал вид, что спит, не желая иметь дело с тем, кто был с ним так груб этой ночью. Весьма справедливо.       Сондер младший почесал голову. Мужчине не приходилось ранее иметь дело с такими ситуациями, однако, он часто видел их в фильмах. Пара поссорилась, муж пошел спать на диван в гостиной, а жена и вовсе разговаривать не желает, пока не получит достойные извинения.       Достойные извинения… Дирк, вспоминая дальнейшее развитие сюжетов таких фильмов, сейчас осознал, что на прощение принца ему придется потратиться. Сработает ли классический фокус с цветами да конфетами — неизвестно, но попытка, как говорится, не пытка. Недолго посмотрев на неподвижный силуэт принца, мужчина быстро собрался и покинул квартиру, захватив с собой ключи, телефон да кредитную карточку.       В весьма обширном комплексе организации можно найти буквально всё, что имелось в столице. Тут и продуктовые, и одежда, и кафешки, и бассейны с тренажёрами, и даже цветочные лавки. Местная элита нередко закупалась здесь красотой для своих дам, ценники такие лавки имели соответствующие. Дирк не мог и представить, какие именно цветы могут понравиться принцу, даже не знал, нравятся ли ему цветы априори. И так как основная часть, а именно, семьдесят процентов, от всей зарплаты уходили на долги матери, то на оставшиеся тридцать Сондер мог позволить себе лишь не помереть с голоду и купить пару новых трусов да носков. От того выбор пал на самое бюджетное и долговечное, что могло быть в этом магазине — гипсофилы. Самые простые, белые, небольшой букет из множества маленьких цветочков не требовал от Дирка продажу органов перед оплатой.       Сондер попросил завернуть букет в бледно-зеленую бумагу и повязать белую ленточку с золотистыми узорами, на этом и остановился, вежливо попрощавшись с продавцом. Извиняться — дорого, куда проще не косячить. Но раз того требовала ситуация, то деваться некуда.       По дороге он зашёл в продуктовый, купил самые вкусные по его мнению конфеты, — с орехом и кремом в кокосовой стружке, — не забыл про бутылку недорогого шампанского и теперь был практически готов к слезным извинениям. Вернуть расположение принца сейчас первостепенная задача, ведь спать на столе на кухне, а не в тёплых объятиях, Дирку совершенно не понравилось.       Он вновь оказывается дома, а картина там все та же. Лежит, не двигается, даже уши держит прямо, хотя во сне они всегда дёргаются. Дирк наскоро скидывает обувь, ставит все подарки в ванну, предусмотрительно закрывая её за собой, забирает из шкафа чистые, домашние вещи и следует в душ. Нельзя лезть в объятия его королевского высочества, когда сам сплошь и рядом покрыт кровью павших товарищей. Действие наркотика, как и отхода после незапланированного приёма, теперь совершенно покинули бренное тело Сондера. Тот наскоро смыл с себя всю грязь минувшего дня. Наблюдая, как в сток утекает бледно-розовая вода, мужчина быстро помыл голову, высушился и надушился любимым одеколоном. Сверившись с отражением, мужчина понял, что сейчас — самое время, чтобы ползать на коленях и молить прощения.       Выходя из душа в махровом халате и обтягивающих боксерах черного цвета, он взял в обе руки приготовленные подарки и занёс за спину. Тихо, словно мышка, вышагивал по квартире к кровати в любимых тапочках, чтобы в конце концов натурально оказаться на коленях прямо перед кроватью, преданным взором прожигая спину жутко обиженного Илариона. — Милый, проснись, у меня для тебя кое-что есть, — нежно и аккуратно говорит он, с явным виноватым видом кота-проказника. Разбил хозяйскую вазу, так будь добр, теперь помурчи. — Илари, доброе утро, уже два часа дня. — Я ведь тебе постоянно мешаю, Дирк, — бубнит обиженно Иларион, подминая под голову подушку и сворачиваясь калачиком на постели. — Вот я и решил побыть там, где я тебе точно не помешаю, — шмыгнув носом, продолжает он. — Я же не должен лезть к тебе со своими переживаниями, да? Так вот, я и не лезу… Чего ты ещё от меня хочешь? — Я вчера повел себя как мудак, солнце, — выдыхает Сондер младший, откладывая букет и прочие презенты на пол рядом с кроватью. — Я очень устал после работы, у нас там Такое произошло, — почесывая затылок, бормочет виновато он, поглядывая вниз. — Я не должен был быть настолько грубым с тобой, дорогой, ты совершенно этого не заслуживаешь. — Я ждал тебя, я скучал по тебе, Дирк, — уже явно срываясь на слёзы, дрожащим голосом бормочет Иларион. — Мне было страшно без тебя и жутко, а потом ты и вовсе заявился домой в состоянии, будто побывал на волоске от смерти, — продолжает он, вытирая с глаз слёзы об белую подушку. — Я хотел обнять тебя, Я хотел поцеловать тебя, но ты… — говорит и прерывается он, начиная явно задыхаться. — Отнёсся ко мне, будто я какая-то надоедливая собачонка под твоими ногами! — Илари, я совсем не считаю тебя таковым, — сглотнув тугой ком в горле, отвечает он. Забираясь аккуратно с ногами на постель, мужчина лёг рядом, но на небольшом расстоянии. — Прости меня пожалуйста, милый, я постараюсь, чтобы такого больше никогда не произошло, — обещает мужчина и руку к плечу накрытому одеялом тянет, сразу получая категоричный, отталкивающий удар. — Я тоже очень соскучился по тебе и сейчас готов ко всему, что ты описал. — Я не заслужил всего этого, — бурчит под нос Иларион, накрываясь с головой одеялом. Естественно, этой фразой он имел ввиду не только грубое поведение Дирка. Во рту будто бы всё ещё горчил вкус чужого семени. — Мне страшно, я не хочу так жить, я не хочу всего этого, я не мо… — шепчет неразборчиво для мужчины он, но прерывается, когда сильные руки вдруг притягивают к себе сзади. — Не делай этого, — от чего-то выдает он, вгоняя Сондера в полный ступор. — Тише, Иларион, я рядом, всё хорошо, — только и смог выдать Дирк, наблюдая, как принц резко переворачивается под одеялом и оказывается лицом, но прячется носом в чужой груди, прижимая белые уши к голове плотнее. — Тебя тревожит что-то ещё? Чего мне не делать? — в замешательстве спрашивает мужчина. Охотно прижимая принца в объятиях, Дирк успокаивающе гладил по волосам. Проблема явно не только в бытовом, коротком конфликте. — Всё хорошо, — шепчет принц, стараясь унять эмоции. Осознание того, что как только нога Дирка ступит за порог, тело вновь станет предметом для удовлетворения чужих извращённых желаний — больно бьёт по самочувствию. И тем не менее, от того воспринимать мужчину рядом становится легче, сейчас он ощущается как зона безопасности, в которой ничего не грозит. — Ты можешь сегодня не идти на работу? — в надежде спрашивает Иларион. — Прости, дорогой, но я не могу, — тяжело вздыхает Сондер младший, оставив осторожный поцелуй промеж опущенных ушей. — Я должен очень много денег за свою мать, от того у меня практически нет никаких выходных, — пожимает плечами он, нервно закусывая губу изнутри. Да, он бы тоже был не прочь остаться в тёплой постели на пару с принцем. Весь день с ним «мириться», а к вечеру посмотреть какое-нибудь глупое кино. — Я постараюсь выкроить нам с тобой свободное время, я обещаю. — Мне страшно оставаться здесь одному, — выдает принц чистую правду, но без уточнения причин. — Твои соседи…иногда очень сильно шумят и ругаются, мне так страшно, что они могут забраться в квартиру, — теперь уже откровенно врёт он, наконец поднимая заплаканный взор голубых глаз на мужчину. — Ты можешь оставить мне ключи от квартиры, чтобы я мог хотя бы прогуляться здесь, а не сидеть в четырёх стенах?       Запросы принца совершенно противоречили друг другу. Дирк вновь нахмурился, замечая забавную несостыковку, но своё недопонимание ситуации списал на веселую ночь, в которую в очередной раз чуть не помер. Вероятно, в словах Илариона есть логика, просто остатки наркотического вещества в организме сильно притупляют мыслительные способности. — Тебе снаружи может грозить опасность, — неловко потерев затылок, выдает Дирк, не понимая как бы по-правдоподобнее подать причину. — Наши учёные, стоит признаться, не самые добрые люди, и нередко они склонны вести себя с чужаками весьма… непредсказуемо, — фыркнул он, понимая, насколько сильно смягчил действительность за пределами стен квартиры. — Мне было бы куда спокойнее, если бы на улицу мы выходили исключительно вдвоём. — У тебя слишком мало времени для прогулок со мной, — шмыгнул носом Илари, вновь зарываясь с головой в чужую голую грудь, что так удобно обнажал разрез халата. — Я бы мог замаскировать уши и хвост, как мы делали там, в Тиаридари, и никто не узнает, что я чужак! — вдруг восклицает он, схватив дрожащими руками Сондера за края халата. — Пожалуйста, Дирк, я так хочу посмотреть на местные красоты!       Никто не воспринимает младшего из Сондеров всерьёз, от того и с принцем никто не станет любезничать. Будь Иларион «женой» одного из командиров — никто бы не посмел и подышать в его сторону, однако… Миновало достаточное количество лет службы, а долгожданного повышения так и не случилось. Всё то, что принадлежит обычным солдатам, в равной степени принадлежит всем остальным. Государство не забывало всякий раз напоминать о том, что всё, чем обладают граждане — их щедрые дары и великодушное дозволение. Волчьего разрешили оставить в качестве питомца без каких-либо прав с перспективами на выдачу гражданства. Однако, пока Иларион не обладает минимальным удостоверением личности — он не более, чем бесправный питомец. Никто ведь не станет разбираться на государственном уровне о пропаже какого-нибудь кота или собаки, верно? Они вечно сбегают из домов. — Ладно, — сдается Дирк, не выдержав умоляющего взгляда принца. — Мы посмотрим, что мы можем с этим сделать, а пока… — говорит и отворачивается. Свисая с кровати руками вниз, он забирает все атрибуты классического примирения. Протянув принцу в одной руке букет, а в другой конфеты да шампанское, он натянул на губы весёлую улыбку. И всё-таки, в глазах виднелась всё та же вина. — Это тебе. Прости меня, мудака, я виноват перед тобой.       Иларион удивлённо округлил покрасневшие глаза, глядя на два совершенно незнакомых предмета и один в непривычном виде. Букеты дарили и на родине, то верно, но они никогда не имели столь пёстрой обертки и различных лент. Всегда это был банальный цветочный веник, обвязанный наскоро веревкой.       Гипсофилы пришлись принцу по вкусу. Множество маленьких, белых цветочков с неизвестными растениями обрамляли всю композицию, отлично сочетались между собой и притягивали внимание. Пахли соответствующе, не позволяя юноше и носа поднять от благоухания крохотных цветочков, восторженно выдыхая каждый раз. — Спасибо, — с трепетом в голосе и счастливой улыбкой благодарит принц, прикрывая глаза от удовольствия.       Сейчас, пока рядом любимый, в руках букет, а к его губам тянут вкусную конфету, Иларион ощущал себя как раньше. И даже гадкий привкус изо рта пропал, сменяясь сливочным вкусом кокосовой конфеты с цельным фундуком. В нём почти проснулось желание по отношению к такому похожему на ночного, непрошенного гостя, человеку. Хотя сам принц предполагал, что секс навсегда исчезнет из совместной жизни с Диском благодаря Дориану. — Рад, что тебе понравилось, — кивает довольно Дирк, натурально любуясь счастливым видом принца.       Если раньше мужчину крайне привлекал именно разбитый вид Илариона, вызывая моментальную эрекцию, то теперь, глядя на нежную улыбку вместо слёз, мужчина буквально таял, забываясь в моменте. Что-то явно переменилось внутри за время, проведённое в Тиаридари, среди тьмы и пустоты возникло что-то новое и неуловимое. Стоит заметить, уязвимое.       Сондер действительно желал видеть принца счастливым как можно чаще, хотел, чтобы эта трепетная улыбка и счастливый блеск в глазах никогда не покидал лица Илариона. И он буквально ненавидел себя за то, что мог обойтись так грубо. — Всё это, конечно, замечательно и хорошо, но нам стоит заняться готовкой, иначе ты снова просидишь голодом остаток дня. — Я хочу заняться кое-чем поинтереснее, — игриво выдает принц, так откровенно и маняще закусывая розоватую, бледную губу.       Цветы, как и конфеты с шампанским, сейчас ушли к тумбочке рядом с кроватью. Дирк хотел настоять на своём, прекрасно осознавая, что на всё есть меньше полутора часов, но удержаться перед обнаженным принцем не сумел. Иларион без спроса и предупреждения развязал пояс белого халата мужчины, радостно наблюдая в черных боксерах уверенную эрекцию. Без раздумий он оседлал бедра мужчины, всё время прикрывая шею белыми волосами.

***

      В конечном итоге, Дирк опоздал. Он помнил предупреждение брата об опоздании, и понимал, что тот совсем не шутит, когда обещает подобное. Сломя голову Сондер младший неся в главный офис, вооруженный до зубов. Лицо неизменно озаряла удовлетворенна улыбка — даже все двадцать сломанных пальцев стоили опоздания.       Опаздывал он, к слову, не сильно — всего-то на двадцать минут. Иларион бы мог ещё долго не слезать с Дирка, явно намекая на скорый приход течки, но мужчина был вынужден остановить всё посреди процесса. Время поджимало, и помимо разгневанного брата за опоздание могло наказать начальство. В подобных случаях они прибегали к банальным штрафам, урезая последние тридцать процентов от зарплаты до пятнадцати. Это неплохо мотивировало к выработке дисциплинированности.       Дориан бы и не вспомнил своё обещание касаемо опозданий, он и сам опоздал на пятнадцать минут. В попыхах чуть было не врезавшись в двойные, деревянные двери первого этажа, Сондер старший наблюдал прикованные осуждающие взгляды, как только переступил порог. Не заметив ни на одном из длинных диванчиков младшего брата, он счёл время ожидания выгодным шансом для перекура прямо в кабинете, в окружении пятнадцати верных коллег. Мужчины и женщины, облаченные в одинаковую форму, чем-то напоминающую спецназ, и слова не могли сказать за опоздание.       Командиры не опаздывают, они задерживаются. Сегодняшней вылазкой руководит никто иной, как сам Дориан Сондер, начальство лично доверило мужчине непростую и важную задачу.       Дирк влетел в кабинет подобно Дориану, ну точно кровные братья. И если бы старший не подметил такую довольную улыбку на лице младшего, он бы и не вспомнил о том, что пообещал по телефону. Но увы, улыбка Дирка явно намекала на точную причину опаздания — высокую такую причину, стройную, беловолосую. Старший сам не мог разобраться в чувствах к принцу Тиаридари, сам не мог поверить, что когда-нибудь искренне возжелает обладать кем-то преимущественно мужского пола. Да, Иларион похож на девушку, да, он порой ведёт себя намного более робко и невинно, чем многие дамы здесь. Но факт остаётся фактом — Дориан ощутил странные чувства к волчьему гибриду, искренне желая обладать им единолично.       Испытав неоправданную ревность Илариона к Дирку, мужчина наскоро затушил окурок об подошву и уверенным шагом направился к брату. — Давай сюда палец, — говорит он, протягивая руку в чёрных перчатках.       Остальные заметно притихли, наблюдая за классическими разборками братьев. Никто не желал вмешиваться в семейные дела семейства Сондеров, так можно и под горячую руку попасть.       Дирк промедлил с выполнением приказа, пытаясь хоть немного отдышаться после марафона до офиса. Никто, оказавшись на его месте, не стал бы слушаться приказа — намерения сомнений не вызывали, Дориан сделает, раз пообещал. Чувство самосохранения заставило младшего застыть на месте, устало упираясь ладонями в колени. — Я сказал: ДАВАЙ СЮДА ПАЛЕЦ, ТУПИЦА! — во всё горло повторяет Дориан. От души замахнувшись широкой ладонью, он бьёт тяжёлый, воспитательный подзатыльник, что моментально снял счастливую улыбку с лица Дирка. Но, увы, рук младший так и не протянул, лишь спрятал по карманам, виновато опустив голову вниз. — Ещё немного и я сломаю твою пустую черепную коробку, Дирк. — Нам на задание надо выезжать, — фыркнул недовольно младший, опасаясь поднимать взгляд. В итоге скрестив руки на груди и отступив назад, к закрытым дверям, Дирк вновь ощущает себя своей девятилетней версией. — Сломанные пальцы явно не прибавят мне продуктивности, ты же понимаешь? — Ты и с целыми пальцами совершенно бесполезен, — рычит от злости Дориан. Мужчина делает пару шагов на брата, пока тот делает пару шагов от него. — Трёх бойцов потерять! Ты всё ещё не накатал достойную объяснительную, так может сейчас нам всем объяснишь, каким образом ты позволил им умереть?! — подзадоривал толпу мужчина, размахивая руками. Теперь он вплотную стоит к младшему и проговаривает слова на совсем крохотной дистанции от лица, заставляя Дирка невольно сморщиться. Капли слюны при эмоциональных выкриках попадали на кожу и вызывали искреннее омерзение. — Их было много, силы оказались не равны, — попытался оправдаться Дирк, ожидая удара от брата в любой момент. — С ними была какая-то странная эльфийка, которая и положила основную часть народа, — нагло врал в глаза он. Не отрывая взгляда от точно таких же карих глаз перед собой, Дирк надеялся, что хотя бы наличие зрительного контакта не выдаст ложь. — Не справился даже Талас, у которого боевого опыта будет намного больше моего. — Ты, тварь поганая, понимаешь, что я твою ложь распознаю в считанные секунды? — поднял брови в округлившимся от гнева взгляде Дориан, уже сжимая кулак, имеющий кучу перстней на пальцах под перчаткой. — Ты никогда не умел мне врать, и сейчас не смог, — проговорил он, с удовольствием наблюдая натуральный ужас на лице младшего, буквально питаясь эмоциями, будто вампир. — Мелкий, гадкий, недоносок!       Сразу после восклицания кулак ожидаемо летит прямо в лицо Дирка, но тот, уже давно изучив на собственном, непростом опыте, все движения брата, резко сгибает колени и уходит вниз, услышав глухой удар о деревянную дверь позади. Не рассчитав с равновесием, он тут же падает на колени и хватается руками за широкие, чёрные джоггеры брата, а носом утыкается прямо в пах. Пара секунд, которые они простояли в полной растерянности, позволили коллегам за спинами братьев разразиться громким смехом, что моментально вогнал в краску обоих мужчин.       Дирк опомнился почти сразу, но мысль о том, как всё выглядело со стороны не сразу дошла до воспалённой головы. Желудок скручивает тошнотой, ком к горлу подходит от одной мысли о том, что кто-то мог представить их вместе в подобном ключе. — Ты чё, совсем со своими хвостатыми в гомики подался, да? — брезгливо вопросил Дориан, коленом оттолкнув брата обратно спиной в дверь с характерным грохотом. Сказанное отдаётся неприятной горечью вины и стыда где-то во рту, на языке оставаясь гадким напоминанием о чувствах к Илариону. — Встань с колен, позорище. — Я просто упал, — раздражённо коротко отзывается Сондер младший, легко отползая в сторону и поднимаясь на ноги. — Это у вас с фантазией что-то не то.       Накал страстей между Сондерами значительно поутих, смущение перед коллегами дало о себе знать. Никто из них не желал прослыть гомосексуалистом. Само явление однополых связей не только порицалось обществом, но и было уголовно наказуемым, по тяжести преступления приравниваясь к убийству. А условия в человеческих тюрьмах можно смело назвать бесчеловечными, начиная от банальных условий жизни в бетонных, холодных коробках, заканчивая чёткой иерархией среди заключённых. Статья гомосексуализма не почиталась в тюрьмах, автоматически навешивая на обладателя клеймо обслуживающего персонала. При чём, весьма многофункционального персонала… На любой, так сказать, каприз. Дирк и Дориан достаточно наслушались слухов о вернувшихся с тюрьмы гомосексуалистах, чтобы раз и навсегда определиться с ориентацией.       К слову, волчьи гибриды не приравнивались к мужчинам, поэтому секс и вожделение к ним являлось совершенно обоснованным. Именно за половой связью с подобием мужчины и шли некоторые обеспеченные люди, именно те, кто желал получить качественную, законную услугу. Проституция также легализована и облагается налогами на людских землях, но это всё равно не исключало существование так называемого «чёрного рынка». Теневая проституция, как раз, и занималась обслуживанием гомосексуалистов, в редких случаях оказывая услуги от нездоровых телом, но таких дешёвых женщин.       Любителей однополых отношений нет в Северном государстве, но это только по бумагам. На деле же, гонимые законами государства, они были вынуждены жить во лжи, либо навсегда покинуть пределы людских земель. Третьим вариантом являлась тюрьма, в которой от однополого внимания заключённому не будет покоя.       Смех постепенно стихал, неприятная ситуация забылась к счастью Сондеров. Происшествие не столь глобально, чтобы с уверенностью судить о взаимоотношениях двух братьев — беспокоиться не о чём.       Вскоре, к команде бойцов присоединилось высшее начальство. Тройка мужчин были вынуждены спуститься с верхних этажей на первый, дабы дать все дальнейшие инструкции и описать сегодняшний план действий. Описанная стратегия оказалась простой лишь на бумаге, на деле же имела весьма смутные шансы на успех в условиях нынешней накалившейся обстановки. Теперь у врага есть оружие, теперь враг не беспомощен и слаб, как раньше. Теперь враг по-настоящему опасен.

***

«Уважаемые, верные слуги закона и права, бравые войны за традиционные ценности и мир во всем мире! От лица всеми вами угнетённых, оскорблённых, брошенных и униженных, а также зверски убитых граждан северного государства и королевства Эльрунг, я, чистокровная эльфийка Кастиэль Равэн, от всего сердца хочу объявить о том, что… Мы объявляем вам войну. Больше вы не сможете давить несогласных кулаком законодательства. Мы не позволим вам бросать на страшную смерть совсем юных парней, дабы вы откусили новый кусок от чужой страны. Вы больше не сможете отправлять на ужасные муки и унижения людей, кто хоть немного отличается от вас. Я, лично я, не позволю далее осуществлять работорговлю осуждёнными на территории северного государства. Мы не позволим вам вершить чужие судьбы так, как вам угодно, больше нет. Вы пришли в наш дом, отняли жизни тысяч, сотен тысяч моих братьев и сестер, вы вершили своё бессмысленное насилие и уже потерпели поражение в прошлом, оставив за собой лишь хаос и разруху. Мы наслышаны не только о ваших деспотичных способах управления народом, но и о плане захвата земель Тиаридари. Эльрунг, как и многие другие страны, позволяли развиваться землям волчьих в собственном темпе, но вы посмели нарушить мирное соглашение с Фордом Мерингейл. Спешу вас оповестить, что мы сделаем всё возможное, чтобы не допустить захвата волчьих территорий — мы не позволим вершить на землях молодой цивилизации ваш жестокий закон. Эльрунг уже пришел на помощь, мы объединили силы с отверженными вами людьми и не отступимся, пока вы не ответите за грехи перед всеми. Нас много, поверьте мне, и все мы безлики для вас. Мы не остановимся, пока не сломаем каждого из ваших безмолвных солдатиков. А сразу после — мы явимся прямо на порог вашего дома. И будьте уверены, мы одержим победу. С любовью, ваш личный, заклятый враг. Кастиэль Равэн.»

      Именно такую записку наскоро начиркала Кастиэль в порыве эмоций. Позже, главы государства Эльрунг, очень долго и очень нудно отчитывали горе-командира по видеосвязи, но та и после десяти часов лекций не осознала бы своей ошибки. Девушка полагала, что написав от руки на клочке бумаги всё это, она дала толчок для новой ступени в скрытой войне. Сейчас все знали, что буквально через пару месяцев разразится кровавая бойня уже с невинными жителями Тиаридари.       Пусть Кастиэль и занимала особое место в сердцах правителей эльфийского народа, но некоторые её действия не поддавались никаким логическим объяснениям и не вызывали ничего, кроме чистого гнева. Эльфийка была действительно хорошим командиром, умела вовремя принимать верные решения в стрессовой обстановке и действительно была в силах рассуждать холодной головой. Однако, когда дело доходило до потерь… Терпение могло легко иссякнуть. Единственная слабость командира сопротивления — солдаты, их жизни являлись приоритетом в любом деле и вопросе. Женщина без сомнения отдала бы собственную жизнь, если бы жертва смогла спасти хотя бы пару солдат. Безрассудство чистой воды, но, являясь единственным минусом в службе Кастиэль, нюанс легко перекрывался прочими заслугами.       Истинные патриоты Северного государства радовались ещё не достигнутой победе над волчьим королевством. Многочисленные предприниматели строили планы по «облагораживанию» новых земель, рисовали на планах сколько именно заводов будет открыто, сколько торговых центров будет построено, где и как будут располагаться жилые комплексы. Истинную архитектуру королевства, — за исключением главного поместья, что будет позже служить музеем, — они планировали снести.       Королевство Эльрунг сумело отстоять свою независимость и свободу исключительно благодаря развитым технологиям и опыту, чего так не хватало народу Тиаридари. И все понимали, что если король ослабит хватку, даст слабину в вопросах защиты границ, то всё неминуемо канет в небытие. Предполагалось, что оставшиеся представители волчьей расы будут служить Северному государству в качестве бесплатной рабочей силы, а дабы раса вовсе не вымерла — учёные предлагали разводить их, будто какой-то скот. Сделать граждан Тиаридари своими верными псами и в будущем, когда они окажутся совершенно сломлены новой властью, использовать их силы в качестве нового оружия.       Планы весьма грандиозные, стоит заметить. И узнав о них, Эльрунг не сумели остаться в стороне, припоминая пережитый опыт.       В качестве личной формы отряд сопротивления выбрали вещи в исключительно белых тонах. Это хоть и делало бойцов заметнее некуда, но значительно упрощало обнаружение ран и несло собой весьма очевидный посыл. Белый олицетворял чистоту, во всех её проявлениях. Чистота намерений, чистота мыслей, чистота действий. Они, несмотря на гневные слова, написанные Кастиэль под эмоциями, не хотели никого убивать. По крайней мере, точно не сегодня.       Отряд из десяти обученных, опытных бойцов этой ночью также выйдет на личное задание. Первое предупреждение о серьёзности намерений, описанных в записке, не должно было понести людских жертв, и тем не менее, бойцы вооружались до зубов.       По большей части, самыми сильными бойцами являлись представители эльфийской расы. Многие из них прожили на свете уже более ста лет, при этом выглядя не больше, чем на тридцать с копейками. Почти каждый из эльфов прошёл войну, что творилась на родине Эльрунг благодаря Северному государству. Немногочисленными людьми в отряде являлись также бывшие военные, заслужившие доверие к себе там же, на войне с эльфами, выбрав не спускать курок, а пойти на мировую. Кастиэль лично принимала решение о зачислении бывших солдат врага в ряды сопротивления.       Пять эльфов, двое мужчин, одна эльфийка и один из братьев-близнецов. Именно этому отряду Кастиэль могла вверить свою жизнь, именно на них могла положиться и всегда знала, что между сохранением своей жизни и спасением другой, не повинной, они всегда выберут второе.       Взрывчаткой усыпаны белоснежные бронежилеты. Мелкие бомбы с часовым механизмом не устроят огромного взрыва, они вовсе не предназначались для убийства людей. Сейчас главным назначением взрывчатых материалов было предупредить всерьёз о намерениях сопротивления. Многочисленные взрывы на засекреченной, жилой базе обязаны вселить страх в бойцов государственной организации и посеять сомнения. В идеальном варианте развития событий — Эльрунг бы не отказался заключить новое мирное соглашение с особыми условиями, но вероятность мирного решения проблем стремилась к нулю.       База организации была обнаружена сопротивлением ещё больше года назад, до того, как Скарлетт приступила к личной миссии по внедрению в ряды в качестве шпиона. Однако, высокая степень защиты жилого комплекса не позволила совершить нападение с ходу, лоб в лоб, по факту обнаружения. Но теперь, когда в рядах Северных наемных убийц имелся свой, верный агент, доступ значительно упрощался. Рыжеволосая девушка по кличке «Ведьма» была заранее предупреждена о запланированном акте устрашения. Роль Скарлетт досталась далеко не последняя, если не самая главная.       По периметру всего комплекса присутствовало бесчисленное количество камер видеонаблюдения. Они имелись и в жилых дворах, и на пустых дорогах, и на прогулочных улочках, в каждом заведении и тем более — в главном офисе. Это значительно усложняло задачу для агента, ведь если и придется подтирать записи с камер, то сразу со всех. Путь легко отследят от двери многоэтажного дома вплоть до самых ворот, и как только обнаружат, шпионку будут ждать худшие мучения в специально отведённых местах.       Дориан ушел на задание ещё днём, сразу после сытного обеда и непродолжительного минета от жены, на месте которой мужчина неизменно представлял Илариона.       Оставшись наедине с собой в роскошной трёхкомнатной квартире с панорамными окнами, Скарлетт почти сразу ринулась к личному тайнику, что хранил в себе всё необходимое. Мало того, что в нём было практически любое лекарство и любые инструменты, вдобавок к этому, он содержал набор для профессионального, театрального грима. Несколько париков, парочка линз и весьма правдоподобная, резиновая маска с лицом престарелого мужчины.       Раздевшись до трусов перед зеркалом шкафа-купе, девушка не смогла не полюбоваться отражением. Грудь её, пусть и не совсем натуральная на данный момент, всегда идеально стояла, имея аппетитные округлые формы. Тонкая талия, подаренная исключительно природой, всегда отлично выглядела в платьях, а едва выступающие ребра и яркие ключицы подчеркивали женственную хрупкость, пуская пыль в глаза противников на счёт способности постоять за себя. Всё это, а также задница-орех и бёдра без намёка на целлюлит, давались обладательнице тяжёлыми тренировками в зале, о которых она совсем не сожалела.       Лишь иногда Скарлетт хотелось простого, человеческого — проваляться весь день в кровати за просмотром кино на пару с двумя коробками пицц, парой шоколадок и газированного, жутко сладкого напитка. Однако, профессия не позволит. Пока девушка выполняет роль жены одного из командиров — она обязана быть по всем фронтам безупречна.       Пришло время перевоплощаться. Первым же делом девушка взялась за одежду, специфический костюм имел некоторые утолщения во нужных местах, что позволяли изменить фигуру до неузнаваемости. Надев широкие, коричневые брюки, длинные ноги будто по щелчку пальцев стали казаться короче и толще, получив более прямые мужские формы. Рубашка-поло белого цвета, которая так полюбилась местной элите, отняла у девушки пышную грудь за счёт утягивающей майки внизу. А взамен подарила взамен огромное, характерное мужчинам за сорок, пузо, нависающее над остальным телом. Поверх собранного великолепия шпионка надела чёрное, строгое пальто. Оно не слишком вписывалось в образ, но отлично скрывало хрупкость девичьих плечей, позволяя сложить иное, необходимое впечатление. А руки, изящные и нежные, пришлось облачить в черные перчатки, предварительно срубив весь длинный, алый маникюр под корень. Сразу после миссии, дабы не вызывать подозрений, Скарлетт была обязана записаться на новый маникюр.       Последней стадией перевоплощения была маска, что помимо изменения лица дарила и изменение волос. Густые, рыжие волосы девушка собрала в низкий хвост. После того, как маска, чьи края уходили далеко в декольте, была надета, шпионка убрала резинку от хвоста, тем самым разглаживая небольшой бугорок на затылке. Система маски далеко не идеальна — через зазоры глаз легко можно было определить обман, но и на этот случай нашелся выход. Очки в полукруглой оправе напрочь скрыли тёмными стеклами пышные ресницы да зелёные зрачки Скарлетт. Теперь, когда в зеркале девушка видела совершенно иного человека, миссию можно смело начинать.       С собой Скарлетт взяла барсетку с перцовым баллончиком, парой ножей и пистолетом, выгодно скрытыми под слоем бумаг да тетрадей. Вероятность того, что её остановят на улице — не велика, но это не значит, что она нулевая. Боец всегда должен быть готов ко всему, ко всем возможным трудностям и отклонениям от плана. Девушка осознала этот факт на собственном опыте.       Путь предстоял пеший, от того и долгий. Дабы подобраться к грузовым воротам территории, что охранялись и досматривались меньше всего, Скарлетт пришлось в неудобных, на пару размеров больше, ботинках, пройти около пяти километров, при этом быть замеченной целых три раза. Отдыхающие после работы коллеги посчитали странным наличие незнакомого мужчины в очках, но особого значения не придали. Никому не хотелось разбираться в том, кто именно этот мужчина и куда он идёт, своих дел по горло.       План по прибытию был весьма размытым в своём исполнении. Опираться на реакцию других людей и предугадывать их действия — непросто, но запасные варианты также имелись. Если двое мужчин, что сейчас дежурили и охраняли въезд, окажутся именно настолько похабными, насколько о них думало сопротивление, то всё пройдёт на славу. Добравшись до ворот, бесконечно скрываясь в тени деревьев по правой стороне дороги, Скарлетт затаилась и перешла ко второму этапу задания.       На улице не май месяц, температура едва ли достигала пяти градусов, но она стойко, без страха избавлялась от внушительного маскарада, снимая и одежду, и маску, и даже ботинки. Теперь она вновь сногсшибательная красавица в одних только алых стрингах. Именно в таком виде, с мужской, кожаной барсеткой под рукой, Скарлетт отправилась в башню к мужчинам, прекрасно понимая свою часть задания. Стоит заметить, что сразу перед уходом из дома девушка сделала пару глотков из кожаной фляги, разливая по желудку жгучую, крепкую жидкость. Вынужденный приём алкоголя был обязан подкрепить как следует легенду, с которой шпионка и явится на порог охраны.       Показательно шатаясь из стороны в сторону, хватаясь за каждое железное перило, она неустойчиво встала прямо перед железной дверью. Её увидят на камерах, её уже записали, разница только в том, что стирать данные придется только с одной-единственной камеры наблюдения, а не с более десятка таких же камер. Парочка мощных стуков костяшками пальцев в дверь звучит посреди ночи. — Мальчики, откройте дверь, я так замёрзла, — бурчит едва разборчиво она. Опираясь о холодную дверь обнаженным плечом, Скарлетт уже не в силах скрывать свою дрожь погодой снаружи. — Давайте выпьем, поболтаем! Если вы, конечно, не сильно заняты сейчас…       Дверь таки отворяется, девушка падает прямо в объятия мужчины, медленно сползая по груди вниз, намеренно оказываясь на коленях. Мужчины тут же переглядываются озадаченно между собой, без труда распознав в якобы пьяной девушке — Скарлетт, жену Дориана Сондера. Её внешний вид несказанно удивил, вызвал явные подозрения, но не убавил интереса к тому, что может произойти дальше. Барсетка также проникла внутрь башни, но из-за падения отлетела дальше. На неё никто и внимания не обратил, ведь все взгляды сейчас были прикованы исключительно к обнажённому виду девушки, которая в полной готовности стояла на коленях прямо напротив.       Мужчина озирается по сторонам и быстро закрывает дверь. Не только потому, что с улицы в отапливаемую башню дул холодный ветер, но и для того, чтобы избавиться от вездесущего глаза камеры. К счастью, внутри помещения охраны камер ещё не установили. — Ты напилась, Скарлетт? — спрашивает мужчина и сразу знает ответ. Безмолвно наблюдая за тем, как девушка пытается расправиться с ремнем на брюках, он округляет в удивлении глаза. Мужчина аккуратно отстраняет руки девушки и присаживается на корточки, позволяя сомкнуть объятия на собственной шее и повиснуть, потираясь обнаженной грудью прямо об чёрный жилет. — Как ты тут оказалась? Дориан сегодня на задании, верно? — Да кого ты там спрашиваешь, она же в стельку, — посмеялся второй, скрестив руки на груди. Он искренне завидовал коллеге, в объятиях которого оказалась пьяная, полуголая дама. — Да, Дориан с остальными уехал штурмовать какой-то гей-клуб, вряд-ли они вернутся до рассвета, — мужчина ответил с лёгким раздражением и умолк, наблюдая вопрос в глазах товарища. — Ага, гей-клуб, я не шучу. Какие-то психопаты решили открыть нечто подобное прямо в столице. — Я так соскучилась по мужскому теплу, — бурчит на ухо мужчине рыжеволосая шпионка, закусывая пухлую губу со всей страстью. — Мой муж постоянно на своей этой работе, совсем не уделяет мне внимания… — продолжает Скарлетт, отстраняясь едва дабы выдохнуть в лицо мужчины парами недавно выпитой водки. — А вы крепкие, красивые ребята…может, вы сможете мне дать немножко тепла?       По лицу ближайшего к девушке охранника видно, как он едва ли держит себя в руках. Но он всё-таки отстраняет Скарлетт от себя, держит запястья аккуратно, дабы та не упала назад, и смотрит внимательно в глаза пару минут. Мужчина поверил, что она была пьяна, и то неудивительно — несколько лет в театральном, в детстве, не прошли даром. — Давай я лучше отвезу тебя домой, Скарлетт, — произносит он. Со всей добротой и беспокойством глядя в зелёные глаза, мужчина нервно покусывал внутреннюю сторону губы. — Да какое ещё домой, ты сдурел?! — воскликнул второй, подходя ближе к происходящему театру в исполнении Скарлетт. — Ты глянь на неё, она утром ничего и не вспомнит, — оценил он, также, как и коллега, опустившись на корточки. Погладив по нежной щеке, он в ответ получил широкий след от языка девушки прямо на пальцах. — Давай трахнем эту сучку сперва, а потом закинем домой, — предложил он, размазывая по губам хитрую улыбку. — Нет, по-моему, это ты сдурел, — качает головой первый, брезгливо скривившись в ответ на похабный взгляд товарища. — Нам с тобой потом Дориан так за неё втащит, повезет, если патологоанатом по частям наши останки соберёт, — рыкнул он, наконец устраняя с лица мужчины это явное вожделение. — Мы отвезем её домой и точка, записи потом подотрем. За одно только общение с ней нам может влететь.       Скарлетт поняла, что дело начинает идти не по идеальному, разработанному плану из-за страха и действительно искренней заботы первого. Он хоть и вожделел телом якобы пьяной жены командира, но сохранял последние остатки совести да чести. Легко вырвав руки из хватки, девушка далее поползла к приборным панелям прямо на четвереньках. Со всей грацией оттопыривая задницу, рыжая быстро достигла цели — она показательно неуклюже оперлась на панель. Именно панель таила в себе кнопку открытия ворот, что и являлась первостепенной целью.       Легко нажав на красный переключатель, Скарлетт мастерски отвлекла внимание на себя, легко стягивая с себя последний предмет одежды — красные стринги. Оттягивая собственную ягодицу в сторону, рыжая, расставив ноги пошире, маняще повлияла задом, приманивая мужчин вдобавок указательным пальцем. — Мы не скажем ничего моему мужу, мальчики, — игриво подмигнула она, закусывая губу. — А вы сможете трахнуть меня вместе сразу в две дырки, — предлагает девушка, стараясь не кривиться от одного только представления упомянутой картины. — И, кстати…я люблю без резинки!       Скарлетт давно научилась подавлять любые эмоции, в особенности эмоции отвращения и страха. И всё же… Девушке до сих пор тошно от самой себя, тошно, что она вынуждена раз за разом использовать дары природы в качестве ловушки. Гадко, что вновь и вновь приходится предоставлять тело тем, кого бы она в иных обстоятельствах и на шаг к себе не подпустила. Кастиэль отговаривала её, отговаривала и от роли жены психопата, и от роли наживки, предлагая альтернативы. Однако, рыжеволосая категорично отмахивались от любой настойчивой заботы словами: «Я давно привыкла, не беспокойся». Командиру сопротивления каждый раз невозможно больно слышать из уст девушки нечто подобное. — Иди к черту, Боб, я трахну её, — резко выдает второй. Член мужчины уже давно стоял колом, а от пикантного зрелища и вовсе рисковал прорезать собой армейские штаны. — Мне потом за тебя влетит, ты, кусок озабоченного дерьма! — кричит вдруг первый, схватив товарища за рукав шерстяного свитера. — Я тебя выгораживать не буду, понял?! — Так ты присоединяйся, — посмеялся он, легко вырывая руку из хватки, продолжая следовать к рыжеволосой. — Раз нам в любом случае влетит, то будет лучше, если достанется не без причин.       Второй наконец-то сдался. Сейчас оставшаяся задача заключалась в том, чтобы максимально отвлечь внимание мужчин от мониторов видеонаблюдения. Скарлетт обязана выиграть засевшим давно в кустах на машине агентам время проехать, и не только проехать, но и исчезнуть со всех камер башни. Ворота открыты, но проникнуть внутрь без должной осторожности недопустимо, поэтому Скарлетт приходилось идти на крайние меры.       Определившись с позой, мужчины убрали тело девушки от приборной панели. Не взглянув ни на один из переключателей, они легко разместили тело Скарлетт животом на обеденном столе, на котором было так удобно подобраться как сзади, так и спереди. Спереди встал более стеснительный и совестливый Боб, а Марсель, которому скромность давным-давно помахала на прощание рукой, встал сзади, решив сразу воспользоваться самым тесным отверстием в теле девушки. Таким тесным, каким являлось до службы шпионом, оно уже не было, Дориан постарался на славу. Однако, проникнув внутрь после одного-единственного плевка вместо смазки, Марсель низко простонал. — Боже, её задница это сказка, брат, — проговаривает со счастливой улыбкой он. Наблюдая за тем, как товарищ всё ещё возится с замками на брюках, мужчина низко ухмылялся, ведь тот так и не заполнил собой гостеприимно открытый рот. — Потом попробуешь, я отвечаю, ты будешь на седьмом небе. — Ты главное внутрь не кончай, — недовольно пробурчал Боб. Наконец обнажив член и приставив головку к губам рыжей, он со смущением пронаблюдал, как девушка охотно приняла размер в себя. — И вообще, будь аккуратнее. Порвешь ей задницу — у Дориана точно возникнут вопросы. Сдаст нас с потрохами и всё, прощайся с жизнью. — Не понимаю, чего ты так боишься этого Дориана, — пробурчал недовольно Марсель. Удерживая ягодицы девушки и раздвигая, он не прекращая проталкивался внутрь. — Как будто ему кто-то позволит совершить убийство за свою блудную тёлку, не смеши. — У него трупов за спиной столько, сколько нет перхоти в твоих волосах, — рыкнул вдруг Боб. Случайно резко толкнувшись в глотку рыжей, он заставил девушку натуральным образом закашляться. — Прости, прости, — пробубнил он и погладил по волосам, продолжив движение исключительно в медленном темпе. — Я бы не стал на твоём месте проверять то, на что он способен. — Я твоего Дориана в гробу видал, вот чё, — посмеялся Марсель, отвесив по заднице девушки резкий удар, заставивший её вновь подавиться чужим членом. — Эта сучка сама пришла к нам и предложила себя, — продолжил он, со всем вожделением проводя руками по тонкой талии. — Пусть с ней и разбирается. На нашем месте он бы сделал точно также. — Да не лупи ты её, дебил! — восклицает возмущённо Боб. На некоторое время покидая рот, он сверялся, что в отсутствии следов после удара на бледной ягодице. — Боже, какой же ты непроходимо тупой и упёртый баран, — заключает в итоге он и штаны обратно с бельём надевает, решив, что на этом он закончил. — Да чё ты как девчонка, честное слово! Просто будешь стоять и наблюдать как я её трахаю, да?! — возмутился в ответ Марсель, эмоционально взмахивая руками в воздухе. — Истинный куколд в ярчайшем своём проявлении!       Время, которое шпионке требовалось выиграть для товарищей, наконец-то подходило к концу. Наблюдая за Бобом со стороны, уложив рыжую голову на поверхность мокрого от слюны стола, девушка заметила, что тот заподозрил что-то неладное. Предусмотрев дальнейшее развитие событий, девушка начинает дёргаться в чужих руках и издавать странные звуки ртом, что очевидно давали понять, что её вот-вот вырвет. Марсель совсем не удивился такому итогу, поэтому и резко отскочил. Мужчина потянул за рыжие волосы и сбросил девушку на пол, дабы та сделала грязное дело не на обеденный стол. — Твою мать, ну ты чё?! — вскрикнул он, пытаясь собрать всю рыжую копну воедино, дабы та не запачкала волосы. — Вот блевотины твоей нам тут нехватало! — Марсель, иди-ка сюда, — настороженно позвал Боб, возвышаясь над приборной панелью и внимательно наблюдая за камерами. Если бы могла, Скарлетт бы закрыла ворота обратно, дабы не вызывать подозрений, но так как заняться «главным» мужчины решили совсем не на панели — таковая возможность моментально улетучилась. — Ты ворота открывал? — Ворота? — озадаченно пробурчал под нос Марсель, легко оставив девушку с проблемами наедине. Натянув обратно штаны, он проследовал к товарищу, вглядываясь в камеры столь же внимательно, как и Боб. — Нет, сегодня же никого и не было через наши, южные ворота, — почесал затылок мужчина, наблюдая смутный силуэт следов от колес на примятой траве. — Может, это она случайно открыла? Знаешь, когда сиськами навалилась и…       Когда мужчины вновь вернули всё внимание к Скарлетт — было уже поздно. Та, незаметно и быстро проследовав к драгоценной барсетке, уже сжимала в руках пистолет. Более того, направляла она оружие ровно промеж глаз Марселя, что после оглушительного выстрела упал замертво, едва ли успел обернуться. Кровью покрылись стекла огромного окна позади, кусочки мозгов рассыпались будто конфетти по приборной панели, а лужа под головой легко достигла ботинок пока живого Боба, в ужасе смотрящего на Скарлетт.       Убить второго мужчину Скарлетт оказалось слегка сложнее, совесть неоправданно взыграла где-то внутри. Боб проявлял какие-то остатки жалости и доброты к ней, но миссия категорично требовала устранения обоих свидетелей. Незапланированно принимать в ряды сопротивления новых людей, а тем более брать заложников — не входило в планы текущей миссии. Надо убить обоих. — Не делай этого, — с ходу выдал Боб первое, что пришло на ум. Он выставил перед собой руки в безоружной позиции, отступил назад, врезаясь задом в окровавленную приборку. — Я не хотел с тобой ничего делать, честное слово, я хотел его остановить, — продолжил он, бешено метаясь взглядом карих по помещению в поисках спасения. — Пожалуйста, опусти пистолет и мы всё обсудим! — Не Дориана вам стоило бояться, мальчики, — посмеялась Скарлетт. Уверенно держа в руках черный, тяжёлый пистолет, она не спускала с прицела голову мужчины. — Встретимся в аду, Бобби.       Звучит крик, а следом оглушительный выстрел. Второе тело оказывается на полу и сдабривает кровью кафельную плитку, вызывая в девушке лёгкое чувство вины. Операция должна была пройти без жертв, но именно эти два безжизненных тела чёрным по белому описывались на бумагах. Двое мужчин, двое сторожевых псов, что ослабив бдительность, получат по пуле промеж глаз, а затем исчезнут в неизвестном направлении. Никаких следов и никаких улик, только масса вопросов о таинственном исчезновении.       Всё, что оставалось Скарлетт, так это ждать. Она легко перешагнула через чужие тела, закрыла ворота, дабы не вызывать подозрений, и оглянулась по комнате. Первым делом надела обратно красные, кружевные стринги, а вторым — нащупала пачку сигарет в кармане штанов Марселя. Рыжая была уверена, что он курит, и оказалась совершенно права. Выудив из пачки всего одну сигарету и простецкую, дешёвую зажигалку, она уселась голыми бёдрами на обеденный стол, выжидая прибытие одного-единственного товарища.       Фирнесер зашёл беззвучно, да настолько, что девушка вздрогнула, услышав за спиной намеренный кашель. Некогда бледные щеки эльфа покраснели, узрев девушку в одном только нижнем белье, смущение выглядело слишком непривычно на извечно хмуром, безэмоциональном лице. Не говоря ни слова, он снимает с плеч белую куртку, через пару беззвучных шагов накидывая предмет одежды на хрупкие плечи девушки.       Скарлетт благодарно кивнула, продела в рукава руки и продолжила курить, болтая свисающими со стола ногами. — Ты так мило смущаешься, Фир, — подметила с коротким смешком Скарлетт. Она безмолвно наблюдала за тем, как парень усаживается в кресло за главный компьютер, подтягивая клавиатуру ближе к себе. — Чего, никогда голую женщину не видал? — Помолчи, Ведьма, я работаю, — фыркнул возмущённо Фирнесер. Он не курил, поэтому табачный дым, заполнивший небольшое помещение заставлял изредка кашлять в сжатый кулак. — Ты можешь идти, мы здесь приберем. Куртку оставишь ребятам потом.       Девушка выуживает из кармана белой куртки телефон, решив позволить себе наглость утолить любопытство касаемо обоев блокировки. Нажав боковую кнопку дрожащим пальцем правой руки, Скарлетт увидела не какой-то пейзаж, а фотографию с близнецом на весь экран. Одно из немногих селфи, которые имелись у братьев — на фото, несмотря на поразительное сходство, отличить Фира от Фиса было проще простого. Фирнесер всегда хмурый, всегда спокойный — никогда не любил фотографироваться. А Фирнесер, всегда весёлый, всегда шумный — обожал делать множество фото каждый день. Один улыбается, а другой нет — главные отличия близнецов друг от друга.       Факт наличия совместной фотографии с братом на экране блокировки заставил Скарлетт невольно хихикнуть под нос, что быстро привлекло внимание Фирнесера.       Эльф реагирует оперативно: отталкивается ногой в кресле на колёсиках, быстро оказываясь рядом с девушкой. Вытянув ладонь вперёд с неподдельным раздражением, Фир выхватил телефон из рук любопытной шпионки и сунул в боковой карман белых джоггеров. — Я уж думала, что телефон тебе больше не нужен, — посмеялась непринуждённо Скарлетт, вновь убрав свободную руку в карман. Докурив крепкую сигарету, она затушила окурок об стол и бросила к окровавленным трупам. — Прости, Фир, не буду мешать.       Фирнесер даже не повернулся, лишь деловито кивнул в ответ. Его личная задача — устранение любых улик с камер видеонаблюдения, а также, по возможности, взлом внутренней базы данных врага по доступу, которым располагал компьютер охраны. Своеобразный вирус, который эльф успел загрузить в систему, при успешном внедрении был обязан превратить защиту в пыль и прах. Однако, в конечном итоге всё ограничилось только чисткой записи с камер. Вирус не смог сломать внутренние базы данных.       Скарлетт покинула башню с чувством выполненного долга и гадким ощущением использованности, впрочем, как и всегда. Каждый в рядах сопротивления отвечал за определённые задачи, играл свою, неповторимую роль. Роль рыжеволосой девушки уже исполнена, роль молодого хакера в лице Фирнесера подходила к концу. Сразу после уборкой занялись другие бойцы, начисто стирая любые следы присутствия агентов сопротивления и смерти двух мужчин.