Run Rabbit, Run

Кенни повезло умереть ещё в автобусе, его истощавшее от недоедания и употребления всей возможной запрещенки тело не выдержало щедрой порции газа, которым их усыпили. Когда солдаты подхватывают под руки и уволакивают сонных и не сопротивляющихся подростков, взгляд Кайла косит по углам автобуса и упирается в друга, что лежит головой вниз в луже собственной блевоты и не шевелится. Позже, через пять часов и сорок семь минут, у Кайла мелькнёт первая и не последняя мысль о том, что Кенни всегда был везунчиком, пропускающим львиную долю приключений по неизвестным причинам. В этой мысли ровно ноль процентов огорчения и ровно сто - зависти. Время по внутренним ощущениям где-то три-четыре утра,небо ещё темное, но в густом лесу по краям тропинки, по которой ведут подростков, уже поют птицы.Впереди старое здание, люди его оставили явно лет тридцать назад, если не все пятьдесят. С фасада непонятно, то ли это школа, то ли больница, окна выбиты и через них уже растут внушительные деревья, а вместо второго этажа и вовсе руины. Дорога и местность освещаются двумя переносными фонарями, как для киносъёмок, и когда школьников заводят внутрь, темнота сразу становится кромешной, правда всего на пару секунд, пока конвоиры не включат фонарики на автоматах. Большинство из ребят еле переставляют ноги, кто-то, навроде Кайла, соображают получше, на робкие вопросы слышится звук затвора оружия. Сонные растерянные голоса быстро смолкают. Их вталкивают в помещение с наглухо заколоченными окнами и голым бетонным полом. Становится ясно, что это всё таки бывшая школа, в углу свалены несколько сломанных парт, а единственное целое, что есть - это маленький учебный телевизор и меловая доска. Из освещения только хлипкая лампочка под потолком. Их не оставляют одних ни на минуту, несколько солдат остаются у дверей и демонстративно не опускают автоматы в пол. Пока все приходят в себя и панически громкие возгласы повисают в воздухе, в кабинет заходит мужчина в камуфляже и с маской на лице. Судя по поведению остальных солдат, это их главный. Подойдя к доске, он стягивает с лица маску. Кабинет заполняется визгами девчонок и возмущенными криками парней. Мистер Гаррисон достает из кобуры на поясе пистолет и дважды стреляет в воздух. Этого достаточно, чтобы приструнить толпу. Речи Гаррисона о том, что их выбрали для священной миссии во благо Америки и инструктаж Кайл благополучно пропускает мимо себя, схватившись за единственную мысль: в ближайшие десять дней из около семидесяти школьников живым должен остаться один. Они должны переубивать друг друга, либо сдохнуть от голода, жажды или обморожения.Когда Брофловски наконец возращается в реальность, в классе все ещё висит тишина. Довольный эффектом от своих слов, бывший учитель уже хочет подать команду солдатам начать оглашение списка, по которому ученики будут выбирать себе рюкзак со снаряжением и в каком порядке покидать здание школы. Однако он не успевает сделать этого. - Мистер Гаррисон? - Венди, как примерная ученица на уроке, поднимает руку. - Да, Венди? - Мистер Гаррисон явно недоволен, ему уже явно не терпится понаблюдать за тем, как школьники будут грызть друг другу глотки. - На момент начала битвы мы все в более менее равных условиях, не считая лотереи с рюкзаками, верно? - Девушка мотает головой, не затягивая паузу с риторическим вопросом. - Однако в классе уже сейчас есть ученики с ограниченными возможностями, которые не могут передвигаться по лесу. Наблюдать, как инвалиды на коляске и костылях пробираются через чащу - жалкое зрелище даже для такого ублюдка как вы. - На лице Тестабургер появилось то волевое выражение с плакатов времён школьных выборов президента. - Предлагаю убить их сейчас. Максимально быстро и гуманно. - Всегда знал, что ты сука, Венди. - Восхищенно тянет довольный до омерзения Картман. Кайл успевает закрыть уши. Все сходят с ума от таких слов и кричат, перебивая друг друга. Джимми вскакивает со своими нелепыми костылями и с запинками распинается о своей возможности даже с плохо работающими ногами вышибить Венди мозги прямо сейчас. Тимми сучит ногами в своем кресле и гневно шипит своё имя. Гвалт перекрывает дьявольский хохот Гаррисона. - Отлично, просто умница, Тестабургер! В былые времена всегда тебя недолюбливал, однако зря! - Поигрывая пистолетом, он приближается к стоящей на месте девушке и протягивает оружие, от этого жеста несколько ребят поблизости отшатываются с полными ужаса глазами, словно дикие животные. - Раз уж ты нас так порадовала, то я окажу тебе честь и дам самой подарить им упокоение. Быстро и гуманно, как ты и хотела. Будь достойным ребенком нашей великой страны и сделай, что должна. Последние слова тонут в крике Джимми, он бросается к плохо заколоченному окну, но не успевает он преодолеть и метра, как раздается автоматная очередь. Все, даже парни визжат, когда тело мешком падает на пол, остолбеневшая Бебе не может поджать к себе ноги и стремительно растущая по полу лужа крови доходит до её туфель. Гаррисону приходится снова выстрелить в воздух и гаркнуть, чтобы снова повисла тишина. - Ну вот, одна из проблем решила сама себя. Теперь вторая. И даже не думай наставлять пушку на меня, деточка, а не то закончишь как он. Кайл не может смотреть, как Венди с каменным лицом берет пистолет и он делает себе хуже - смотрит на Тимми. Тот вертит головой, тычет на кнопки кресла, однако это приводит лишь к наезду на ноги одноклассников, заставляя их приглушённо вскрикивать. Краем глаза Кайл подмечает, как Крейг прижимает к себе Твика, насильно отворачивая того от готового развернуться зрелища. Выстрел оседает грохотом в голове и не получается отвести глаза. Это все не реально,не может таким быть. К плечу прислоняется что-то большое и тёплое - Картман привалился к нему, явно довольный тем, что увидел. Из оцепенения выводит все тот же противный голос бывшего учителя. -А теперь, выродки, по списку получаем свое снаряжение и проваливаем отсюда! Живо! Кайл роется в своем рюкзаке практически вслепую, рассвет ещё даже не начал заниматься. Моток бинтов, две ручки, пустая пластиковая бутылка и несколько пакетиков кошачьего корма. Это что за еб твою мать?! Где оружие? Наконец рука нащупывает на дне что-то маленькое и Кайлу не нравится то, на что по ощущениям похож предмет в его руке. Подросток аккуратно извлекает находку, пытаясь в неясном лунном свете рассмотреть получше. В его руке шприц с уже вставленной запечатанной иглой и заполненный жидкостью. Что это, яд? Может, обезболивающее? Или что-нибудь навроде адреналина? И это его оружие? Против пистолетов, топоров, ножей - эта дрянь? Кайл закатывает глаза. Его закономерно не подпускают готовить еду - еще бы, с его то ядом в карманах. Он равнодушно пожимает плечами и отходит к окну, нужно следить за периметром. В их нестройной компании Картман, Пип, Баттерс и ещё несколько ребят. Стотч растерянно вертит в руках пулемет, будто не он шесть часов назад с визгом расстрелял из него небольшую толпу старшеклассников. Пацаны, разжёгшие костер, кажется играли вместе со Стэном в одной футбольной команде. Стэн… Кайл сжимает кулаки.Этот придурок выбрал остаться с Венди и её толпой девчонок. Жалкий предатель. Кто-то из их компании, Рик вроде, плюет себе под ноги и греет ладони у костра. - Я, блять ни разу не удивлен, что этот старый урод сам радостно подписался под приказом об этой «битве». - Ага, видать никто из маленьких мальчиков не дал ему за всю учебу, вот и поехал мужик по фазе. - Поддакивает ему дружок справа, надеясь то ли поддержать товарища, то ли подтолкнуть остальных на разговор. Смеха, даже нервного, не слышится и в ночной тишине из звуков только треск костра. Все обескуражены таким ходом дел, даже Эрик, сейчас затихший. Но видать и пацаны попались не промах. - Слушай, а ловко ты их! Сразу скопом! - Хвалит Баттерса дружок Рика. Тот с неловким смехом пожимает плечами и прикасается к лежащему на коленях пулемету. Кайлу чудится в этом жесте что-то любовное, он давится овощной консервой и отступает из светлого круга дружелюбного пламени. Кайл ловит на себе тяжёлый взгляд Картмана, тот напряженно думает о чем-то, однако, заметив ответный взгляд, ухмыляется и показывает фак. - Что, хотел уже травануть нас за ужином? А то с такой грустной мордой стоишь...Признавайся, еврейская морда! - На пухлом лице появляется ухмылка. Кайл расслабляется,упираясь плечом в бетон стены и зеркалит позу и мимику Эрика, кивая тому на карман, из которого торчит ложка. - У меня хотя бы что-то поинтереснее столовых приборов. Хоть бы нож был, а поди ж ты. - Он хмыкает, удивительно по-доброму, думая об иронии. Оружие самого опасного подростка Южного Парка - простая алюминиевая ложка. Эрик не разрешает себе моргать, смотря на удивительно расслабленного в такой момент еврея. Все уповали, что именно Крейг рано или поздно скинет с себя этот груз в виде Твика. А конце концов, это же ублюдок Такер, а вся их любовь - фальшивка. Но Крейг хрипит, подтаскивает к себе простреленную Клайдом ногу, и тащит потерявшего от нервного перенапряжения всякую ориентацию блондина. Чертов Донован прострелил ему, ну кто бы мог оценить иронию, чертовой арбалетной стрелой колено.Твик трясется на его руке, он весь в поту и кажется бредит. Такер останавливается, чтобы перевести дыхание и даже не удивляется, когда посреди глухой чащи ему в висок упирается холодный металл - сам же вручил “бойфренду” один из доставшихся пистолетов, чтобы прикрывал тылы. Последнее,что видит он перед собой, когда с эффектным грохотом валится наземь, это поднявшиеся с веток от шума птицы и лицо своего уже “бывшего”, измазанное в крови. Рубиновые капли от мелкой колотящей дрожи текут вниз, смешиваясь с грязью и слезами. - Ты же всё понимаешь, я должен был! Мы уже оба трупы! Господь наказал нас, ты понимаешь?! - Твик подносит ещё дымящееся дуло к своему виску. Крейг не верит ни в ад, ни в рай, но последняя его мысль являет собой своеобразную мольбу - пожалуйста, Сатана, Господь, да кто угодно, пускай Твик после содеянного окажется там же, где и он. Пожалуйста. Через сутки Карман и Кайл проходят мимо их тел. - Даже сдохли как педики. - Плюет Картман и идёт дальше. Кайл смотрит на кусок мозгов Твика и в порыве извращенного любопытства наступает на него. Наблюдает, как из под подошвы вытекает пюреобразная масса, цвета каши с вареньем. Подбирает оружие, пистолет Твика разряжен полностью, в магазине Крейга ещё три патрона. Кайл закрывает глаза и в мельтешащей от ветра листве и синеве неба ему мерещатся глаза уже мертвых одноклассников. Твик и Крейг идут по коридору, держась за руки. Твик отбивается от окруживших их в попытке сфотографировать азиаток, пока Крейг позирует с сонными от ночи видеоигр глазами. Крейг матерится и застегивает на Твике нарядную рубашку для вечеринки у Токена. Парни застают их в этот же вечер в кладовке под лестницей, у Такера неприлично сползает с плеча рубашка, а у Твика разбита губа, от чего - неизвестно. Крейг, Твик, Твик, Крейг, Твик, Твик, Твик, Труп, Труп, Труп. Кайл выдыхает сквозь плотно сжатые зубы и следует за Картманом, который уже ушел далеко вперёд и ни разу не оглянулся. - Иногда я думаю, что это ты все затеял. - Кайл идёт через густые заросли, ведь если первым пойдет Картман, то шум будет слышен во всем Колорадо. - Ну,знаешь, это в твоём стиле, собрать всех вместе и устроить кровавую баню, да, вполне тебе подходит. - Кайл спокоен, возможно, ему успело напечь голову, ведь он говорит это Картману, стоя к нему спиной. Однако жирный на эти обоснованные обвинения молчит, и с минуту они идут в подозрительной тишине. Выходят к реке, и Кайл опускается на колени, чтобы набрать воды. Он вообще ни о чем не думает и похоже ничего не соображает, ведь он даже не дернулся, когда чужая лапа схватила его сзади за вихры и пару раз окунула в ледяную воду. - Мой дорогой Кайл, очень прискорбно слышать от тебя, моего лучшего друга, такие беспочвенные обвинения. - Голос Эрика глух, а сам он тяжело дышит от жары и тем не менее умудряется выдавать пафос и театральные паузы. - Поверь, если бы Я занялся подобным мероприятием, все выглядело бы куда пристойнее, чем придумал этот лысеющий пидарас. Нет, серьезно, ты можешь поверить что я сам, сам! позволил Стотчу бегать с пулеметом наперевес? А эта сучка Венди? Для такой как она свернуть шею это слишком просто, тем более сразу после убийства своего парня. Я бы заставил её сойти с ума в этом лесу, чтобы она валялась у меня в ногах и лизала ботинки, а эта дура просто взяла и так сдохла? Ну и главное. - Купание наконец подошло к концу, а набранная в бутылке вода полилась толстяку в рот и на шею. Закончив, остатки Эрик вылил себе за шиворот. Кайл отвернулся от волны запаха, что пошла на него стоило оторвать футболку от чьих-то сальных боков. Эрик отдышался и спокойно закончил, будто зачитывал вывод скучного доклада по истории. - Я бы ни за какие отсосы Венди и сопли Стена не потащился бы в лес, на десять дней, без еды и воды, с компанией из светоходящего уродского жида. Если ты думаешь, что может быть я берегу тебя напоследок,то нет, даже самая красочное твое убийство не стоит того, - Он резко вдохнул и некрасиво втянул носом соплю. - Что я не посмотрю вечернюю серию Терренса и Филипа в эту пятницу! Кайл обтер лицо рукой, холодная вода немного взбодрила, так что он даже не стал бросаться из-за этого на Картмана. Возможно, он уже поехал крышей на шестые сутки почти без еды и сна, раз находит эти детские выступления забавными. Спустя час, когда уже начало темнеть, они возвращаются. Кайл рассеян и спотыкается о каждую корягу по пути, однако даже в таком состоянии отличник способен прикинуть, что они идут на север. Их лагерь расположился на западе. - Мы не возвращаемся к остальным? - Я и не планировал возвращаться, Каел, не тупи. Неужели лесной воздух так пагубно влияет на твой еврейский мозг? - Но как это? Мы не можем оставить их! Картман раздувает ноздри. - Да клал я хер на остальных! Чтобы отсюда выбраться, достаточно меня и тебя, а остальные будут только путаться под ногами. Кайл недоуменно хмурится, все более отчетливо ощущая холод вечера. Или это ему становится всё яснее, что Эрик что-то задумал? - А я тебе зачем? Зачем ты тащишь меня за собой, я ведь рыжий бездушный еврей из Джерси? - Кайл представляет, как весь оставшийся лагерь погибает без воды и от этого у него кружится голова. Картман останавливается и неторопливо поворачивается, смотря еврею в глаза. Все его лицо не выражает ничего, кроме глухого раздражения и Кайл по привычке резонирует на гнев Эрика и сжимает руки в кулаки.-Зачем? Эрик переводит взгляд на его губы и напряженно сопит, будто обиженно. Проходит ещё секунд десять, проведенных в тишине, прежде чем еврей отшатывается,бледнея лицом и чувствуя нарастающую панику. - Нет!Да этого быть не может! Ты же... ты же Картман!.. - Вот теперь настало время для настоящей истерики. Он держался, смотря в глаза умирающему Тимми, держался, держа мертвого лучшего друга на руках, и сейчас его подкосило чье-то невысказанное признание? В груди спирает, мир вокруг, итак погруженный в сумерки, начинает темнеть, пятнами и волнами наползает чернота по бокам, а дыхание становится рваным и частым. Кайл уже не думает о скрытности и вскрикивает, зарываясь руками в волосы и выдирая из них клоки, прямо как когда-то Твик. Изнутри рвется нервный и хриплый, отдающий безумием смех. Последние шесть дней его жизни - абсолютное сумасшествие. - Ты просто спятил, как и все тут! Ты псих, Картман,ты!...-Его откидывает набок ,когда дряблая, но усиленная гневом ручонка Картмана даёт ему по лицу. Это нечто среднее между пощечиной и полноценным ударом кулаком, однако этого хватает, чтобы ослабший без еды и нормального сна еврей свалился. Задница простреливает болью и начинает мёрзнуть, как и опершиеся на землю ладони, рядом белеет в темноте зуб. Эрик нависает над Кайлом широкой тенью, молчит и думает о чем-то. Может, уже жалеет, что так носится со своим вечным врагом и хочет его бросить? Интересно, что сам он, Кайл, думает на этот счёт, будет ли он расстроен, если жиртрест сейчас уйдет? Не то чтобы сейчас было время на размышления, и вообще, сейчас его больше заботят попытки восстановить дыхание от такой короткой, но мощной истерики. Эрик поднимает взгляд на небо, прислушивается, после чего сплевывает на землю и возвращается к своему намеченному маршруту. Он не говорит, что бросает Кайла, и не зовёт его за собой, будто давая тому выбор. Кайл сидит на земле ещё с минуту, тупо уставившись на свои грязные кеды, подаренные Айком на день рождения. Поднимает с земли выбитый зуб и отшвыривает его в кусты, после чего идёт следом за Картманом, что будто специально шумит кустами впереди. *** В южном Парке их будут искать в первую очередь, но у них есть один союзник, который точно поможет. Лиэн Картман рыдает на груди вернувшегося сына и клянётся, что ей сказали об обычной экскурсии, а тот милый солдатик в её постели божился, что Эричку будет охранять чуть ли не лучше Пентагона. Кайл кривит лицо в отвращении, а Картман визжит свиньёй, чтобы поганый еврей катился к своей семейке. Даёт ему час времени и указывает местом встречи остановку школьного автобуса. В доме Брофловски не горит свет, он кажется старшему из отпрысков холодным и недружелюбным. Они ведь тоже не знали? Не знали ведь?...Кайл не желает ни с кем разговаривать, через окно влезает в свою комнату и кидает на кровать рюкзак. Против воли прислушивается. Странная тишина. Мертвая. Теперь он научился различать. В коридоре раздается скрип и рука тянется к заткнутому за пояс джинс пистолету Крейга. Кайл сам ужасается того, что был готов выстрелить в любого,кто бы не пересек сейчас порог. Тем не менее он узнает этот скрип - старый платяной шкаф в спальне родителей. Кайл убирает руку с оружия и принимается собираться. Перед уходом, уже стоя одной ногой в окне, Кайл думает о том, что всё же хочет в последний раз увидеть семью. В спальне родителей пусто, лишь открытая дверца того самого шкафа натужно скрипит от сквозняка. Во всем доме никого и Кайл не понимает в чём дело, пока не решается включить свет. Постели отца и матери перевернуты и разворошены, кровавых пух устилает пол. В комнате Айка дырки в стене и кровавые следы, ведущие на первый этаж. Длинные красные полосы, будто волокли мешок с мясом. Кайл знает, что за мешок. Кричать за эти неполные десять дней он, кажется, разучился. Брофловски позволяет себе постоять у лестницы пару минут, подержаться за перила. Кода от сейфа отца он не знает, потому покидает дом со своими отложенными на учебу в Денвере и часами Айка, подаренными тому на четырнадцатилетие. У автобусной остановки уже виден тучный силуэт Картмана.Тот стоит наклонившись, и лишь подойдя ближе удается разглядеть за широкой фигурой вторую, которая сейчас собственно говоря занята тем, что даёт жиртресту прикурить. В огоньке сигареты угадываются кривые зубы и озорные голубые глаза. И оранжевая парка. Кайл ускоряет шаг. Подбежав к парочке, судорожно выдыхает и бросется Кенни на шею. Слёзы стоят в горле, не выходя наружу. Кенни по-дружески фыркает и хлопает Кайла по спине. - Ну будет тебе, Кайл, даже неудобно как-то, сразу такая популярность среди друзей... - Он ловит нахмуренный взгляд Эрика и скалится, еле удерживая сигарету уголком губ. Прищуривается, давая Кайлу отсраниться. - Эрик мне уже рассказал про ваши приключения. Этот гандон Гаррисон...Не скажу что не ожидал от него такого. И да, Кайл, сожалею. Ну, из-за Стэна. Кайл закрывает глаза, склонив голову. Он пока не готов вспоминать, уж тем более скорбеть по лучшему другу. -Развели, блять, сопли. - Картман закатывает глаза и берёт руку Кайла в свои, отдавая сигарету. Сам тянется за следующей из покоящейся в руке Кенни пачки, но тот ловко уводит руку и показывает язык. Кайл, уже открывший глаза и успевший взять себя в руки, нерешительно вдыхает горький дым и ожидаемо кашляет. Нет, не его это однозначно. Рядом ещё раз фыркает Кенни. Кайл стреляет сигаретой в кусты и смотрит прямо на него. - Где ты был? Я думал, нас специально всех собрали, это даже странно... - Кайл напрягся, пытаясь вспомнить, почему именно Кенни могло с ними не быть, но голову вдруг прострелила мгновенная острая боль, заставляя заметно вздрогнуть. Кенни пожал плечами, смотря еврею за спину, явно на Картмана.Тот хмыкнул и потянул Кайла на себя за рукав. -Идем еврей, как-нибудь потом поболтаем об этом. - Кайл послушно позволяет себя увести, касаясь второй рукой ноющего виска. Кенни машет рукой им в след. - До встречи! Жду должок за сигареты! - Кайл встречается с голубыми глазами до того, как они сворачивают в лес. Кенни расслаблен и смотрит так, будто что-то знает. Не о Битве. О них с Картманом. Слишком уж улыбка хитрая. На Картмане надето короткое платье вызывающего розового цвета и черные сапоги на небольшом тонком каблуке. - Это ты решил так "слиться с толпой"? - Кайл с кривой ухмылкой рассматривает яркие голубые тени, криво нанесенные пальцем на нависших веках. Картман фыркает, даже на каблуках он на полголовы ниже и потому вместо лица смотрит в дырку отсутствующего зуба. Блестки на платье горят и переливаются в свете фонарей китайского квартала Сан-Франциско. - Ты просто ничего не понимаешь в модных девчачьих трендах. И черт, Кайлу даже не хочется спорить с этим. Он заправляет окрашенные в каштановый волосы под капюшон и надевает черные очки. - Парик поправь, “дорогая”. Жиртрест движением, явно спизженным из какого-то сериала или фильма, поправляет блондинистую челку, после чего поднимается на носочки и целует Кайла в щеку. В мысли о вариантах побега из страны настойчиво пробивается ещё одна - раздобыть этому придурку нормальную помаду, а не это вырвиглазное нечто. Утирая оставшийся след, Кайл позволяет взять себя под руку, поправляет на плече рюкзак с их вещами и тащит не умеющего ходить на каблуках парня вглубь района. Все что им теперь суждено - бежать.