Найди меня! Дождись меня!

      *****       В особняке царило какое-то нездоровое возбуждение. Тэхён не успел зайти, как увидел, что по всем трём этажам дома торопливо снуют слуги, что-то вынося, занося, сворачивая, упаковывая, распаковывая, то есть в полной мере вокзальная обстановка.       - Мы что, переезжаем? – схватил за рукав одного из слуг, но тот загнанно взглянув, тут же убежал наверх.       Вот теперь уже и Тэхён заволновался, поэтому, убедившись, что Сокджина нет на месте, поспешил в кабинет старшего брата. Тот с кем-то громко, нервно разговаривал, явно отчитывая:       - Как это - нет шин? И куда, хочу тебя спросить, их дели? Правда? А если я найду? Значит так, господин Ан, если Вы сегодня же не найдёте их, завтра можете считать себя уволенным. Это понятно? Отлично, - и отключился.       Только тогда повернулся к зашедшему в кабинет и тихо прилипнувшему к стене Тэхёну и улыбнулся, сверкнув чудесными ямочками на щеках, отчего сразу стал выглядеть на десять лет моложе.       - Тэхёни, заходи. Чего там мнёшься? – Джун махнул рукой в сторону кресла. - Молодец, что приехал.       Однако Тэхён не повёлся на эту ласковую улыбку.       - Хён, что случилось? Что за ажиотаж в доме? С кем ты только что ругался? – и тревожно продолжает глядеть на старшего.       С лица Джуна сползла улыбка и он захлопал глазами, сдвинув брови. Затем, видимо, понял ситуацию, снова ярко улыбнулся и даже хохотнул.       - Да нет. Это всё по разным поводам. Ругал я нерадивого сотрудника, который не может найти в Интернете шины нужной нам марки, - и сразу посерьёзнев, добавил: - Завтра же выгоню этого дурака и лодыря! – но, снова переведя взгляд на Тэхёна, улыбнулся. - А тебе, что, не сказали?       - Что не сказали?       - Мама с сестрой прилетели. Джин поехал в аэропорт их встречать. Заранее не предупредили, только сегодня утром. Поэтому-то и весь дом на ушах. Готовим их комнаты. А ты что подумал?       Тэхён выдохнул.       - А я уж и не знал, что думать. Похоже было на срочный переезд, или даже – бегство, или, вообще, залегание на дно.       Джун слушал, улыбаясь и склонив голову на бок, затем весело расхохотался.       - Ты чего, «Крёстного Отца» пересмотрел? Никуда мы больше не побежим. Отбегались. Живи спокойно. А вот, кстати, и наши подъехали, - Джун снова улыбнулся, глянув в высокое окно. - Пойдём встречать.       Сокджин аккуратно помог выйти из машины маме, и вот они уже стоят посреди просторного, высокого холла.       Намджун легко обнял невысокую, худенькую женщину, которая выглядела явно старше своих лет. В волосах светилась незакрашенная седина, нездорового цвета кожу всю испещрили глубокие морщины. Видимо, жизнь за границей не показалась ей счастливой. «Ну, да, понятно – она ведь была там практически одна, без сыновей и мужа почти двадцать лет», - взгрустнулось Тэхёну, сразу вспоминая и свою, хоть и не столь долгую, ссылку.       Сестра же просто утонула в медвежьих объятиях брата. Та была еще более эфемерна, даже по сравнению со своей матерью. Девушка была похожа скорее на маленького эльфа, чем на реального человека – на полупрозрачной коже лица лишь светились жизнью огромные, какие-то грустные глаза. Но она пыталась даже улыбаться, правда, тихо и смущенно.       - Родные мои, наконец-то, - Намджун продолжал попеременно обнимать то одну, то другую, грохоча густым басом по всему дому. - Мамочка, как давно я тебя не видел. Сухи, ты совсем уже невеста. А какая красавица! Глаз не отвести! - на что обе лишь улыбались, переглядываясь между собой. - Кстати, - вдруг вспомнил, - это Тэхёни, - подводя обеих к парню. - Сухи его, конечно, не помнит. Мам, ну, а ты же помнишь сына дяди Шивона?       - Тэхёни? – женщина удивлённо произнесла тихим голосом, тут же переместив взгляд на племянника. - Господи, какой красавец! – не смогла удержаться, даже всплеснула руками. - Хотя, чему я удивляюсь? Шивон ведь тоже был видным мужчиной, да и Дами – красавицей, - скорбно скривила губы и тяжело вздохнула.       Тэхён поклонился.       - Здравствуйте, тётя Чиу.       Но та уже взяла в руки его лицо и внимательно разглядывала.       - Глаза Шивона, а в остальном – вылитая мать, - она ласково погладила его пальцами по щеке. - Уже такой взрослый, настоящий мужчина. А я помню тебя пятилетним, - и добавила, грустно вздохнув, уставившись вдруг взглядом куда-то сквозь Тэхёна: а - Как же быстротечна жизнь.       - Тэхёни, это Сухи – твоя двоюродная сестра, – Джун обнимал девушку за плечи и радостно улыбался.       Сухи и Тэхён глядели друг на друга и оба уже понимали, что быстро подружатся. Даже не смогли удержаться от обоюдных радостных, искренних улыбок.       - Привет, - Тэхён поклонился.       - Привет, - девушка же просто подошла и крепко обняла брата. Джун и стоявший рядом Сокджин удивлённо крякнули. Её мать лишь рассмеялась.       - Не удивляйтесь, Сухи понятия не имеет о корейских правилах приличия, сами понимаете, девочка почти всю жизнь прожила в Колумбии. А в Южной Америке не только принято обниматься даже с незнакомыми людьми, но и целоваться, так что морально готовьтесь.       На что Сухи, в подтверждение слов матери, звонко чмокнула Тэхёна в щёку и снова улыбнулась.       *****       Наконец-то они поговорят по-нормальному. Тэхён уже заранее волновался, словно перед первым свиданием. Даже пришёл рано, чтобы немного свыкнуться с атмосферой бара. Да и столик занять, чтобы было удобнее поговорить.       В баре «Три ствола» как всегда, даже в будние дни кипела жизнь. Тэхён уже пожалел, что выбрал это место, надо было что-то более тихое, всё-таки они хотели с Чонгуком поговорить. А им о многом надо было поговорить. Многое рассказать друг другу и многое выслушать, и, как уже понял Тэхён, многое принять, возможно, даже простить друг другу. Тэхён был к этому готов. Оставалось только понять, готов ли был к этому Чонгук? Ведь они не были вместе почти шесть лет. А это - срок. Из мальчишек оба превратились в молодых мужчин.       Тэхёну почему-то было неспокойно, даже немного потряхивало. Он, конечно же, понимал своё состояние. Правда, раньше всегда думал, что их уже первая встреча с Чонгуком будет обоюдно радостной, да только, видимо, прошедшие почти шесть лет сыграли с ними злую шутку. Да ещё и эта беспочвенная обида Чонгука на него. Да, оба стали взрослыми, оба изменились, у обоих была своя жизнь. Только Тэхён всё равно знал, чувствовал, что ему нужен Чонгук, просто они отвыкли друг от друга за это время. Вот, они сейчас встретятся, поговорят, и всё будет, как прежде. Тэхёну очень хотелось на это надеяться, он не хотел терять Чонгука, тем более, когда только что его нашёл.       Столик занял с тем расчетом, чтобы было видно всех, входящих в бар. Чонгука заметил сразу, лишь тот переступил порог. И понял, что не может отвести глаз. Из симпатичного паренька тот превратился в красивого, может, только чуть внешне агрессивного и немного хмурого на вид, молодого мужчину. Он даже стал чуть выше ростом и как-то суше, что ли, однако, худым вовсе не выглядел. Тэхёну не нужно было особого воображения, чтобы представить себе его подтянутое, крепкое тело. Это тело он помнил слишком хорошо. Да, Чонгук изменился. С лица ушла детская округлость, заострились скулы, и да, всё-таки похудел. Зато осталась эта его страсть к чёрному – чёрная кожаная короткая куртка, чёрные джинсы, чёрная футболка, на ногах – чёрные берцы, в руках – чёрный мотоциклетный шлем. Тэхён знал, что за дверями бара остался его «Харлей», его чёрный байк – «Чёрный Лис».       Чонгук стал оглядывать зал, на ходу здороваясь, видимо, со знакомыми. Тэхён, лишь налюбовавшись вдоволь, поднял руку, продолжая внимательно разглядывать направляющегося к нему Чонгука.       - Привет, - Чонгук бросил на стол шлем, глянул на бокал в руках Тэхёна. - Пойду, возьму себе пиво.       И снова Тэхён глядел ему в спину и не понимал, как он жил без этого парня столько лет.       Оба сидели и молчали, Чонгук уткнулся взглядом в стакан с пивом, начинать разговор первым никто не хотел. Тэхён вздохнул - похоже, начать придётся ему.       - Ты, наверное, хочешь знать, куда я тогда пропал, и где был все эти шесть лет?       - Да уж, просвети, если несложно, - глаза на Тэхёна Чонгук так и не поднял.       И Тэхён стал рассказывать всё, начиная с похищения его родителей бандитами Хван Юкана; затем, как его перехватили у самого дома парни Сокджина, и только потому тот остался жив; как его тут же вывезли из Кореи в Тайланд, где он прожил полтора года; а затем, как его отправили учиться в Россию на четыре года. И что позвонить не мог, чтобы не выдать своего местонахождения и не подставить этим братьев. И что как только стало возможно, сразу же вернулся.       Чонгук слушал, не перебивая. Он не задал ни одного вопроса.       А потом Тэхён даже рассказал про Дени и Мишку. Не мог не рассказать, не хотел этого скрывать от друга, честно говоря, ждал того же и от Чонгука, ждал его рассказа о своей жизни. Только вот Чонгук в ответ на откровения Тэхёна лишь мельком глянул на него и как-то зло, совсем не по-чонгуковски, хмыкнул, скривив губы.       И снова молчат. Вдруг он поднялся, и у Тэхёна враз заныло сердце –понял, что тот сейчас уйдёт. Значит, разговора не получилось, получился просто монолог Тэхёна, Чонгук рассказывать о себе ничего не захотел, да и про Тэхёна ему, походу, было ничего не интересно. Опустил глаза в стол, зажмурился, где-то в груди защемило настолько больно, словно кто-то схватил раскалёнными щипцами.       - Пойдём, - Чонгук стоял возле стола, внимательно рассматривая лежащий на нём шлем.       Тэхён медленно поднял голову.       - Куда?       - К тебе.       Тэхёна подбросило, словно пружиной. И вот они стоят и глядят друг другу в глаза, и тонут в глазах друг друга.       Оба уже тяжело дышали, и это было вовсе не от того, что поднялись без лифта на третий этаж. Они замерли прямо в коридоре этой небольшой старенькой квартирки, в гулкой тишине которой было слышно лишь их громкое дыхание и тиканье часов на стене. Тэхён даже не стал включать свет, кому он нужен? Что было у обоих написано на лицах, и так понятно.       Тэхён глубоко вдохнул, только воздух почему-то даже не прошёл в лёгкие.       - И что дальше? – только задал вопрос.       - Тебе объяснить, или так поймёшь? – всё это сказано отрывисто и без особых эмоций.       - Ладно, - Тэхён перевёл дыхание. - Кто тогда будет принимающей стороной? – спросил просто так, ему было абсолютно всё равно, в какой позиции находиться. Он и так понимал, что сегодня будет снизу.       - Я, - Чонгук не задумался ни на секунду, бросив серьёзный взгляд на Тэхёна.       И даже не догадался, что то же самое буквально через секунду произнёс бы и Тэхён. Но, раз Чонгук успел первым, Тэхён решил – пусть так и будет, лишь поинтересовался:       - Приходилось? – а то вдруг это было спонтанным решением, так сказать – «прыжком веры» в надежде на «авось получится».       - Да, - всего одно слово. Тэхён кивнул, но, если честно, удивился. Чонгука снизу представить себе не мог. Тем более сегодняшнего Чонгука.       - Ну, что ж, тем интереснее. Первое слово дороже второго, - он улыбнулся. - Значит, ты в па́ртере.       - Не вопрос, - отсвет фонарей за окном отразился в чёрных глазах.       Только теперь Тэхён подошёл вплотную к Чонгуку, обнял за талию и услышал тихий выдох через стиснутые намертво зубы. Непонятно было, насколько сильно его держало возбуждение, но то, что тот волновался, чувствовалось сразу. Чонгук тут же мёртвой хваткой вцепился в футболку Тэхёна. Он мутными от желания глазами глядел ему прямо в душу, но при этом оба чего-то ждали.       У Тэхёна же было какое-то странное состояние, да, он тоже хотел Чонгука, иначе бы не привёл его к себе домой. Только вот оно было не первостепенным, слишком многое стояло между ними до сих пор не решённым, это понимал и чувствовал. Да ещё и любопытство разбирало, отвлекая ненужными мыслями, так как о себе Чонгук вообще ничего не рассказал.       - Но… почему вдруг ты, и снизу?       - Потому что я так хочу. Потому что я тебя хочу, хочу настолько, что не уверен, что у меня получится быть сверху.       И от этих слов Чонгука Тэхён вдруг и сам с ужасом понял, что тоже в себе не уверен, и уже даже пожалел, что отдал пальму первенства в выборе позиции Чонгуку.       - У нас ведь с тобой, считай, ничего ещё и не было, мы не успели, - как-то даже грустно Тэхён.       - Да, не успели. Только я не считаю, что ничего не было. Это может быть, ты забыл, что между нами было? Я ничего не забыл. Я всё помню, как будто это было вчера, - Чонгук грустно усмехнулся, всё так же, не выпуская из своих рук футболку Тэхёна. - И вообще, Тэ, не тяни резину – порвётся.       Тэхён глядел на Чонгука и всё больше и больше понимал, что такого его он не знает: резкого, чуть грубоватого, и что самое главное, не понимал, нравится ли ему такой Чонгук или нет? Но с этим вопросом решил разобраться позже.       - Как скажешь, - и впился в губы напротив своими сухими губами, и почувствовал тяжёлый выдох прямо в поцелуй.       Их первый поцелуй за шесть лет… Казалось, Тэхён должен был взорваться от этого, он так долго мечтал об этих губах, он так скучал по Чонгуку, он так его хотел все эти годы. Только вот ничего почему-то не произошло, и даже Земля не сошла со своей орбиты. Тэхён про себя горько усмехнулся. Неужели, всё, что было когда-то между ними, ушло безвозвратно?       Но именно этот выдох немного привёл Тэхёна в чувство, только теперь он наконец-то осознал, что с ним рядом Чонгук, его Чонгук, Чонгук, которого он все эти годы помнил, которого так хотел, которого… любил. Но в то же самое время почему-то осознавал, что всё, что происходит между ними сейчас – это неправильно. Он не понимал, - почему, но понимал, что всё должно быть не так. Но как должно быть, не знал. И отступать уже было поздно.       Вот он – Чонгук, дышит рвано в самое ухо, судорожно хватаясь за Тэхёна, словно за соломинку.       Да, что же это за мысли всё лезут в голову ненужные! Блядь, это же Чонгук, соберись уже наконец-то! Тем более что возбуждение несмотря ни на что уже било чуть ли не в голову.       Тэхён чуть не зарычал на самого себя. Да, отступать уже поздно, поэтому, не разрывая поцелуя, просто стал расстёгивать свои брюки. Чонгук дёрнулся, словно собираясь уйти из прихожей, однако Тэхён решил, раз всё неправильно, так пусть будет неправильно до конца.       - Останемся здесь, - уже тяжело дыша.       Чонгук на миг отстранился.       - Здесь? В коридоре?       - А что тебя смущает? – усмехнулся Тэхён.       Чонгук промолчал, только глянул как-то странно на Тэхёна, не понял тот, что было в этом взгляде, да только решил сейчас в шарады не играть, всё одно в голове сплошная муть.       С этой мыслью и чонгуковы джинсы быстро расстегнул да стянул вниз вместе с бельём, убедившись тут же и в его возбуждении, и поэтому больше ни на чём не задерживаясь мыслью, развернул его к себе спиной.       Тот лишь на несколько секунд напрягся, даже голову сначала в сторону Тэхёна повернул с вопросом, но быстро всё понял, поэтому лишь расставил шире ноги и упёрся руками в стену.       Удачно они так остановились: бутылку со смазкой и ленту с резинками, не выпуская Чонгука из рук, Тэхён вытащил из ящика коридорной тумбы. Быстро растерев смазку в руке, утопил один палец, и сразу понял, что тот растянут уже прилично – значит, сегодня у него уже был секс. Почему-то от этого стало неприятно, даже не сдержался, как-то зло хмыкнул. «А что ты хотел? Чтобы он тебе верность хранил все шесть лет? А ты сам-то хранил? Тем более ты же в курсе, что Чонгук спит с Пак Чимином». Только злость почему-то не отпускала. Второй палец – Чонгук шумно выдохнул сквозь зубы. Третий…       Он вошёл в него сразу до конца, лишь в начале немного притормозил, почувствовав, как враз тот напрягся и даже перестал дышать.       Вдалбливался как-то тяжело, с оттяжкой, постоянно проезжая членом по простате, слушая глухие стоны и чувствуя прокатывающиеся по его спине судороги.       От ощущения члена Чонгука в своей руке на какие-то доли секунды в памяти вспыхнул тот их единственный день, «первый день любви», когда не могли надышаться друг другом, всколыхнув этим воспоминанием в душе что-то похожее на ту давнюю нежность. Мысленно дал себе пощёчину, чтобы не углублялся в прошлое, не забывался.       Их прошлого, похоже, больше нет. Точнее, нет, не так – прошлое осталось, само по себе, в прошлом…, нет настоящего. Прошлое ушло, захватив с собой надежду на настоящее и будущее. И с этими горькими мыслями стал врываться ещё сильнее, яростнее, как-то даже отчаянно и зло, закусив губу и еле сдерживая ненужные, несвоевременные слёзы.       Чонгук кончил, судорожно выпустив воздух сквозь сомкнутые зубы, он, кажется, их не разжимал все время. Ещё буквально несколько сильных толчков, и Тэхён последовал за ним, уткнувшись ему лбом в поясницу и глухо, протяжно застонав.       А потом оба тяжело дышали, сидя на полу и привалившись спинами к стене. Они молчали, разговаривать не хотелось. Глядеть друг на друга тоже не хотелось. Было впечатление, что они не сексом только что занимались, а борьбой – кто кого. И по ощущениям – то же самое, только победителя не было. В душах обоих была горечь и ещё – пустота.       Чонгук первым поднялся, натянул бельё, вытерев им же лишь слегка испачканный живот, - буквально несколько капель - бездумно поглядел на дорожки своей спермы на стене, застегнул джинсы и лишь тогда опустил глаза на сидящего на полу Тэхёна.       - Что? – почувствовав взгляд сверху, Тэхён тоже поднялся и быстро глянул на Чонгука. Получилось как-то резко и зло. Даже молния на брюках жалобно вжикнула на высокой ноте.       - Да ничего. Походу, совсем ничего. Ничего между нами не осталось, - Чонгук так и стоял посреди коридора.       - А что не то? Чего ты хотел? Ласки, романтики? Ты, оказывается, у нас – романтик! Удивил! – с сарказмом выплюнул расстроенный Тэхён.       - А ты, оказывается – нет! Тоже удивил! – Чонгук и сам уже зло глядел на стоявшего буквально в метре от него Тэхёна. - Со своим этим… проституткой… проститутом, блядь, не знаю, как его назвать, нихуя не понятно, ты вряд ли был таким.       - Прекрати! Не говори так о нём! Ты ничего не знаешь о его жизни! Я тебе как другу рассказал, а ты… теперь попрекаешь!       - А как я должен о нём говорить? С радостью в голосе? Да я уже похоронил тебя, а, оказывается, ты прекрасно себе жил – трахался с тайскими проститутками, трахался с русскими парнями. Да, просто, заебись!       - Чонгук, прекрати! - Тэхён тоже уже стал заводиться. - Зря я тебе всё рассказал. Я думал, что вообще больше не вернусь в Корею. Я уже сам себя похоронил.       - Что-то непохоже. Опыта-то поднабрался – будь здоров: и сверху можешь, и снизу. Да? И горловой, наверное, научился, и игрушечками разными баловался? А? Только вот где тот мальчишка, что тогда мне неумело отсасывал? Ты тогда только что шкуркой внутрь ради меня не вывернулся. А сейчас просто тупо оттрахал в прихожей без всяких эмоций.       - Блядь, прекрати уже! – от удара кулаком в хлипкую стену та лишь жалобно ухнула и зашаталась. - И ты меня ещё обвиняешь?! Я просто жил! Я уже тогда догадался, что родителей нет в живых, и что мне теперь всю свою жизнь придётся скрываться по чужим странам. Я, как только смог, тут же вернулся в Корею, даже не доучился. Собирался искать тебя. Хотя ты ведь тоже, я гляжу, в монастырь не пошёл, сладко, небось, с Пак Чимином в постели-то? А? - он устало выдохнул, помолчал. - Я каждый день думал о родителях и о тебе. Каждый грёбаный день! Я постоянно беседовал с тобой, просил совета, рассказывал о своей жизни. Мне так хотелось, чтобы ты был рядом, - уже совсем тихо.       - Не надо, Тэхён, - Чонгук тоже устало выдохнул. - Не надо вранья. Ты мог хотя бы дать знать, что жив, просто тебе это было не нужно.       - Да я же уже объяснил тебе всё! Я не мог. Сначала очень хотел, но потом понял, что подведу этим Сокджина, подставлю всех, и тебя, в конце концов. Да и телефон у меня сразу же отобрали. А когда разрешили им пользоваться, прошло уже несколько месяцев.       - И что? Да я целый год местный полицейский участок трахал, чтобы они тебя искали. Они уже от меня все шарахались, я им покоя не давал.       Оба помолчали. Тэхён вздохнул.       - Я всё тебе про себя рассказал откровенно. У меня всё вышло так, как вышло. Я только одного не могу понять: зачем тогда ты сейчас со мной пошёл?       Чонгук помолчал.       - Неважно. Пошёл и пошёл. На этом – всё. Видимо, нам нужна была такая жирная точка в наших отношениях. Просто я подумал, а вдруг, между нами ещё что-то осталось? Да нет, не осталось. Ладно, прощай, - и Чонгук, подобрав брошенные здесь же в коридоре куртку и шлем, вышел из квартиры.       Тэхён ещё долго стоял в сумеречном коридоре и глядел на закрывшуюся за Чонгуком входную дверь.       - Прощай, – уже в пустоту.       *****        За опущенным стеклом шлема не видно слёз. Да, они текли, словно у обиженного маленького мальчика, которому не досталась обещанная игрушка. И сам понимал, что ни к чему расстраиваться, только в душе всё сжималось, понимая, что это – конец. Конец их старых, а заодно, так и не начавшихся толком новых отношений.       Зачем? Зачем, блядь, они это сделали, тем самым перечеркнув всё, что было между ними до этого, перечеркнув все их прошлое. Не надо было ничего этого – сейчас Чонгук чётко это понимал. Сам виноват. Сам первым предложил, его ведь была идея. Сам подставился, как последняя шлюха. Тэхёну же, походу, это было вовсе не интересно. Так, обработал, раз предложили, и то без особого желания.       В Чонгуке клокотала и обида, и злость. Только злиться надо на себя, больше не на кого. А всё равно злился на Тэхёна – этот извращенец год трахался с тайской проституткой, затем год – с русским мальчишкой. Чонгука просто бесило, что тот так легко пошёл на секс с другими парнями, и даже не пытался этого скрыть. Хотя, - Чонгук всё понял правильно, - зачем было Тэхёну что-то скрывать, раз он больше ничего к нему не чувствовал? Так, по-дружески поделился своими воспоминаниями о жизни на чужбине, классной, кстати, жизни, нескучной.       Это, значит, только он, Чонгук, всё ещё цеплялся за их общее прошлое, а, оказывается, ничего общего у них уже давно не было. Всё их общее прошлое осталось в прошлом. Ну, что ж, пусть будет так!       При этом Чонгук абсолютно упускал из виду, что и у самого ведь были и Туан, да и от Пак Чимина он совсем недавно съехал, да только не думал сейчас об этом, считая чем-то незначительным.       Мотоцикл рванул с бешеной скоростью, оглушая округу рёвом движка, и вскоре уже скрылся за ближайшим поворотом.       *****       До́ма стали давить стены, потолок, плыл пол, захотелось просто вырваться отсюда. Не мог находиться сейчас в этой квартире. Тэхён пустым взглядом окинул её, - а ведь совсем недавно так радовался, что переехал сюда. Взгляд сам скользнул по стене, испачканной чужой спермой. На что лишь грустно усмехнулся – это всё, что осталось тебе от Чонгука. Даже не стал вытирать, пусть останется как память о конце их отношений.       Лишь накинул куртку и чуть ли не бегом рванул на улицу, хватая ртом свежий зимний воздух. Куда идти? Да хоть куда, куда-нибудь, куда глаза глядят! К чёрту на рога! Туда и пошёл, всё убыстряя и убыстряя шаг, а потом и вовсе побежал, и бежал до тех пор, пока не стало хватать воздуха, и не почувствовал, как налились свинцом ноги.       И только сейчас услышал тихий рингтон, заглушаемый тканью пуховика. Незнакомый номер. Да всё равно!       - Да.       - Тэхён-оппа? – тот даже сначала не понял, кто звонит. Тихий девичий голос: - Это Сухи.       Тот очень удивился, но, если честно, обрадовался столь неожиданному, но такому своевременному звонку.       - Привет, сестрёнка, - и даже смог улыбнуться. Но сразу же нахмурился. - Что-то случилось?       - Нет, нет, всё в порядке, - та поспешила его успокоить. - Просто, - она замялась, - просто я не знаю, чем здесь заняться. Было скучно, и решила тебе позвонить. Спасибо Сокджину-оппа, он дал твой номер, – и с надеждой добавила: - Ты не занят?       Нет, Тэхён не занят, теперь уже совсем не занят!       Решение пришло мгновенно.       - А, давай, встретимся? Если честно, мне тоже сейчас собеседник не помешает. Только вот где? – и парень стал оглядываться, пытаясь сориентироваться. Только сейчас понял, что находится на берегу Ханган. - Слушай, Сухи, бери такси и подъезжай к мосту через Ханган, с правой стороны будет автобусная остановка, я там тебя встречу. Оденься потеплее, погуляем.       И услышал, как девушка радостно взвизгнула.       - Отлично, - она почти смеялась. - Уже выбегаю.       И Тэхёну самому сразу стало теплее.       …- Привет, - девушка выскочила из машины, подбежала и чмокнула парня в щёку.       А того не запугаешь столь ласковыми дружескими проявлениями, четыре года в России не прошли бесследно, успел и сам уже привыкнуть к поцелуям. Сам, правда, никого не целовал, зато обнимался всегда с удовольствием, вспоминая свою детскую привычку. А вот Тэхёна целовали все, кому не лень, а не лень было много кому.       - Привет, - улыбнулся в ответ, обнимая девушку. - Пошли, по берегу погуляем. Сейчас здесь, правда, не очень красиво, зато спокойно и воздух свежий.       Слишком свежий. С реки дул довольно сильный ветер, неся в себе холодную, жёсткую снежную крупу, временами задувая им даже под капюшоны и хватая доступные места безжалостной ледяной рукой, от чего Тэхён и Сухи одновременно ёжились.       Первые несколько минут вообще не разговаривали, просто шли, просто рядом дышали, просто рядом кто-то был. Хотя, чувства неловкости от взаимного молчания не было совсем.       Первым его прервал Тэхён:       - Расскажи про Южную Америку. Где вы жили, в каком месте?       Сухи помолчала, вздохнула.       - В Колумбии, город Картахена, на самом берегу Карибского моря. Там очень красиво. Правда весь год жарко, но не запредельно, в среднем +30 градусов, море тёплое, - девушка с вдруг заговорила нараспев, словно исполняя какую-то старинную песню. Тэхён сразу понял, что ей там нравилось. - Много фруктов разных, ещё больше птиц и бабочек, - она засмеялась. - А какой кофе! Здесь такого нет. А ещё самые высокие в мире пальмы. Народ местный очень приветливый, добрый и весёлый. Главное, чтобы вы ходили в церковь по выходным и уважали соседей, тогда все тебя будут любить, - и Сухи мечтательно стала глядеть в серое, пасмурное небо. - И небо там, знаешь какое? Бездонное. И солнце, словно на картинке – круглое и жёлтое с оранжевой окантовкой. Мне там очень нравилось, я ведь прожила там почти всю свою жизнь, Корею совсем не помню, - и грустно добавила: - Я не хотела уезжать оттуда, да только братья настояли. Да и мама была не против уехать, она скучала по Корее. И ещё эта её болезнь, - и опустила голову.       - Болезнь? А что у неё?       - А ты не знаешь? У неё рак. Мама очень надеется, что в Корее ей помогут. Тут медицина лучше.       Тэхёну сразу стала понятна причина её неважного состояния. Больше решил об этом не говорить, перевёл на другую тему.       - Сухи, а у тебя там кто-то был? Ты любила кого-нибудь? – и увидел, как девушка сразу даже порозовела, и явно не от мороза. - Так, так, а ну, давай, колись? – уже со смехом Тэхён.       Сухи снова грустно помолчала.       - Ага, был у меня там парень, мы жили недалеко друг от друга. Он был на два года старше. Пока учились в школе, всё было хорошо. Потом он уехал учиться в Национальный университет в Боготе, каждые каникулы приезжал домой, и мы могли видеться. Это было самое прекрасное время. Знаешь, как мы любили друг друга? Как больше никто! – Сухи заговорила громко и убеждённо. Но вдруг снова поникла. И Тэхён сразу понял, что закончилась эта великая любовь не очень.       - И что дальше? – не смог сдержать вопроса.       - А дальше всё было очень просто. Просто однажды он не приехал на каникулы. Я очень долго ему звонила и писала, но он был недоступен и не отвечал на письма. Я испугалась, что с ним что-то случилось. Его родители тоже ничего не знали, тоже волновались. Они обратились в полицию, и полиция всё разузнала. Оказывается, с моим Мигелем Санчесем всё было в порядке, просто он женился и вместо того, чтобы приехать на каникулы домой, уехал с женой к её родителям в Боготу. Вот и вся история, - и Сухи невесело засмеялась.       Тэхён глубоко вздохнул, - да, к сожалению, именно так заканчивались многие истории великой любви. Главное, это потом пережить предательство без последствий. Видимо, Сухи это удалось, что радовало.       - Так, - Тэхён решил развеять грустную атмосферу. - Я замёрз. А ты?       - Я тоже уже подмёрзла, - девушка улыбнулась: - И честно говоря, проголодалась.       - И я. Так что, давай двигать ближе к цивилизации. Пошли, где-нибудь перекусим.       Они доехали до ближайшего увиденного ими кафе и зависли там в тепле и уюте ещё на несколько часов. И вдруг Тэхён почувствовал себя почти счастливым. Даже забылась на время та дикая сцена в коридоре.       Они с Сухи много и весело болтали, смеялись, шутили и даже решили попеть в караоке. У Сухи оказался очень приятный, мягкий, хоть и несильный, голос, и Тэхён наслаждался ещё и песнями в её исполнении, полулёжа на диванчике в кабинете-караоке и практически уже засыпая от сытого, уютного тепла.       С Сухи он почувствовал себя снова живым, и подумал о том, что ему повезло встретить в её лице родственную душу. А когда решили всё-таки, что пора по домам, то Тэхён понял, что не хочет вновь возвращаться в свою тёмную, пустую и холодную квартиру.       - Сухи, знаешь, поеду-ка я с тобой в особняк. Давно не видел братьев, соскучился. Поживу немного там, - слукавил парень, хотя по братьям, да, действительно соскучился, даром, что виделись буквально неделю назад.       - Правда? - девушка очень обрадовалась. - Вот здорово! Значит, завтра ты мне расскажешь, как жил за границей. Договорились?       Тэхён задумался. Он понятия не имел, что будет рассказывать. Ну, не про Дени же и Мишку? Решил обдумать это после, вслух же озвучил:       - Конечно, расскажу, сестрёнка. Поехали домой.