Найди меня! Дождись меня!

*****       После они ещё несколько раз выбирались в «город», правда, уже внимательно разбирая, что за организации находятся внизу, чтобы в следующий раз не попасться в руки бдительной охраны, поэтому сразу же отпали ещё два банка и одно посольство.       А потом выпал снег, и наступила зима. Занятия пришлось прервать.       На очередной новогодний вечер Мишка всё-таки вытащил Тэхёна, как тот ни отбрыкивался.       - Отговорки не принимаются, подгребай в зал хотя бы после концерта. Окей?       - Ну, окей, окей, - Тэхён вздохнул. - Только что я там буду делать? Это у тебя есть девушка, у меня же её нет.       - А кто виноват? Вот тебе и карты в руки, найди её себе на вечере, сегодня все будут жутко красивыми.       Тэхён снова вздохнул, идти не хотелось от слова «совсем». Только деваться некуда, придётся идти, раз Мишке обещал.       Оделся, как на новогодний вечер на первом курсе, поглядел на себя в зеркало, с грустью вспомнил, чем это закончилось, и решил не гневить Богов, сменить одежду, чтобы всё не пошло по тому же сценарию. Весёленького у него особо, конечно, ничего нет, но вот это должно подойти. Новый Год всё же! Не слишком яркого пурпурного цвета рубашка, точно такого же цвета пиджак, и снова чёрные чуть зауженные классические брюки. На шею лишь нацепил серебряную цепочку крупного тонкого плетения. Волосы снова отросли, опять забыл подстричься, даже глаза закрывают – ну и ладно, и так сойдёт!       Здравствуй, здравствуй, дежавю! И снова притихший зал, и снова все глаза на Тэхёна. Айщ, ну ведь даже одежду сменил, почему же не сработало?! Для полноты картины не хватало только схватки Самиры с Жаргал. Даже не стал их высматривать в зале, будем считать, что их нет. Одно только грело душу: Мишка – его на первом курсе тогда не было, а, значит, что-то должно поменяться. Очень на это надеялся. К нему и направил свои стопы, тем более что тот махал ему уже минуты три, только что чуть ли не подпрыгивал.       - Ты чего так долго? Наряжался? – и слишком внимательно разглядывает Тэхёна, настолько внимательно, что тот вмиг смутился. Но вот Мишка наконец-то оторвал свой какой-то странный взгляд от парня. - Ви, познакомься, это Лена – моя девушка.       - Очень приятно, - Тэхён улыбнулся, поклонился.       - Мне тоже, - Лена в свою очередь тоже стала внимательно того разглядывать, даже слишком внимательно. - А то Мишка всё рассказывает о новом друге из Южной Кореи, а знакомить нас что-то не спешит. Почему бы это? А, Мика?       - Может быть, я боюсь, что он тебя отобьёт, - смеётся Мишка.       - А что, такой может, - поддержала шутку Лена, не сводя глаз с Тэхёна.       Тому даже стало неудобно, лишь вымучено улыбнулся. Вот как чувствовал, что не надо было идти!       А в середине зала уже вовсю танцуют, обнимаются, кто-то даже целуется.       - Мика, пошли танцевать, - Лена тянет Мишку за руку на танцпол.       - Иду, - и обращаясь к Тэхёну: - Давай, не тупи, пригласи кого-нибудь.       И Тэхён в очередной раз убедился, что они здорово смотрятся вместе. Сегодня Лена распустила свои длинные, чуть ниже плеч светлые волосы, которые лежали красивыми локонами. На ней было довольно простое золотистое, короткое платье, открывающее полностью прямые плечи, которое ей очень шло. Мишка тоже был одет очень просто: белая рубашка с закатанными почти до локтей рукавами, заправленная в тёмные, чуть зауженные, как и у Тэхёна, брюки. На его руки Тэхён тоже долго, внимательно глядел, это были руки настоящего спортсмена – в меру накачанные с ярко выраженными венами. И сразу вспомнил Чонгука, у того были такие же руки, и такая же привычка закатывать рукава.       «Что я здесь делаю? Не надо было приходить», - пронеслось в голове в очередной раз, и с этой мыслью направился к выходу. Как-то с новогодними вечерами у Тэхёна не складывалось.       Дома поставил чайник, заварил свой любимый белый чай и задумчиво просидел с этой кружкой порядка двух часов, тупо уставясь в столешницу. Из головы не выходил Чонгук, и почему-то вдруг вспомнился их предновогодний разговор, там, у раздевалки футбольного поля, где наконец-то разрешились все их проблемы, где впервые поцеловались, тем самым всё сказав друг другу.       Звонок в дверь раздался слишком неожиданно, слишком громко. Тэхён глянул на часы – двенадцать. Как всегда открыл, не спрашивая. Да кто бы сомневался – Мишка. И что самое интересное и неожиданное – пьяный Мишка с бутылкой глинтвейна, хотя сам загрузился явно чем-то потяжелее.       - Это я, - он прошёл в комнату как всегда не спрашивая разрешения. - Но я не один, - растягивая слова и икая.       - Да? И с кем же ты? – Тэхёну вдруг стало интересно и даже смешно. Видеть такого Мишку было необычно и как-то даже немного дико – спортсмен, комсомолец, ну, или просто активист и да, красавец – этого не отнять. И вдруг пьяный, прилично так пьяный, ноги еле возит.       - Я? С бутылкой, а, значит, с другом, - чуть подумал над смыслом того, что сказал и немного перефразировал: - С бутылкой к другу.       - Понятно, - разрешение на вторжение тому снова явно не требовалось.       - Ты куда пропал? Я тебя икал, - .. ик, - искал.       Тэхён забрал бутылку, кстати, уже початую из нетрезвых рук, которыми Мишка постоянно размахивал, грозя если не долбануть саму бутылку обо что-нибудь, то разбить что-нибудь в казённой квартире, за что расплачиваться придётся Тэхёну.       - Я ушёл, танцевать не хотелось, настроения не было.       - Вот и у меня не было, - с Мишки вдруг слезло всё веселье, он пьяно распустил губы, надул их. - Поэтому я тоже ушёл. Ушёл в никуда, - он махнул театрально-неопределённо рукой, потом вдруг удивлённо огляделся. - И почему-то оказался у тебя. Почему? Ты не знаешь? – и снова удивление на лице.       - Понятия не имею. Как ты ещё в таком состоянии и до меня добрался-то? И как тебя такого охранник пропустил?       - Внизу никого нет, я поэтому тихонько так прошмыгнул, словно мышка, - и Мишка стал показывать, как он, пригнувшись, прикрываясь сверху бутылкой, шатаясь из стороны в сторону, словно судно в штормовую погоду, и при этом ещё, топая, словно слоновая мышь, «тихонько так прошмыгнул».       - А с какой целью ты до меня всё-таки дошёл? И, кстати, где Лена?       - С Ленкой я поругался. Она мне всю дорогу мешала искать тебя, а потом и вовсе обиделась и ушла, - Мишка придвинулся вплотную к Тэхёну, положил ему на плечи руки и пытался сфокусировать взгляд на лице.       - И зачем ты меня искал?       Мишка помолчал, перекатывая губы, хмуря брови и явно соображая, зачем же он того искал.       - Я хотел с тобой выпить, - и снова икнул. - Давай, выпьем? - и за плечи Тэхёна продолжает хвататься. - Я хочу с тобой выпить, - уже совсем тихо, еле слышно. Опустил глаза и вдруг всхлипнул.       Тэхён понял, что Мишка на вечере, похоже, не по-детски накосячил.       - Ты уже и так прилично выпил. Ехал бы ты домой. Давай, я вызову такси? – Тэхён понимал, что Мишку совсем развезло, и что его надо просто отправить домой.       - Нет! – тот вдруг оживился. - Не хочу такси. Буду ночевать у тебя.       А, что? Тоже вариант.       - Ладно, ночуй. Место есть. Пошли, я тебя посажу на кровать.       - Нет, я хочу ночевать в твоей постели, - выдал пьяный Мишка, и вдруг, изголившись, быстро переложил правую руку с плеча на шею Тэхёну, неожиданно сильно притянул к себе и поцеловал. Просто прижался к его губам своими. Тэхёна аж обожгло. Он, конечно, понимал, что Мишка пьян в лоскуты, да только помнил русскую пословицу: «О чём трезвый думает, того пьяный и поцелует». Вроде, так. Только этого ему и не хватало. Поэтому сделал вид, что ничего не произошло, вообще решил не акцентировать внимание на этом поступке Мишки, понимал, что завтра тот и не вспомнит об этом. А ещё понимал, что тот, едва коснувшись подушки, тут же вырубится, поэтому главной задачей Тэхёна было уложить того в кровать.       - Давай, пойдём в постель. Ты ложись, а я чуть позже приду, душ приму.       Только тогда Мишка удовлетворённо и согласно закивал и пошёл в сторону тэхёновой кровати. И, как и предполагал Тэхён, лёг и сразу же отключился. Тэхён поглядел на это, накрыл только эту пьяную тушку одеялом, вздохнул и пошёл на другую кровать, на которой, кстати, постельного белья не было. Да только это уже было неважно – как-нибудь переспит одну ночь без белья. Главное, что были подушка и одеяло.       Только вот сон не шёл, как ни пытался Тэхён. Он глядел в потрескавшийся потолок, ища в переплетении трещин какие-нибудь изображения, которые смогли бы подсказать ему, что теперь со всем этим делать. Нет, Тэхён, конечно, понимал, что завтра надо сделать вид, будто ничего не было, так ведь и, действительно, ничего не было. Да только где-то глубоко внутри него сидел мерзкий червячок, который, ухмыляясь, доказывал Тэхёну, что раз Мишка так поступил, значит, что-то испытывает к нему, и неизвестно, даст ли он волю своим чувствам в дальнейшем, или же просто это была пьяная выходка, и больше ничего такого Мишка себе никогда не позволит? Это было для Тэхёна загадкой, однако, понимал, что ответ сможет получить, только от трезвого парня. Но спрашивать его об этом, естественно, не будет, но будет теперь всегда внимательно наблюдать за всеми телодвижениями Мишки в свою сторону.       Уснул только ближе к утру, измучившись в корень.       … Будильник прозвенел в девять утра. Тэхён тут же проснулся, глянул в сторону своей кровати – Мишка сразу заворочался, однако не проснулся, повернулся на другой бок и, пошамкав иссохшими, видимо, от сушняка, губами и облизнув их, снова засопел.       Тэхён умылся и решил сварить себе кофе, против такого запаха не устоит ни один человек, даже мёртвый. Так и получилось: Мишка тут же открыл глаза, поводил ими по комнате, и втягивая в себя волшебный аромат, тут же сел на кровати, пустыми со сна глазами уставясь на Тэхёна, сидящего в кухонной зоне и потягивающего утренний напиток.       - Привет, - Тэхён решил первым начать разговор.       - Привет, - как-то неуверенно Мишка, продолжая с удивлением разглядывать комнату. - А почему я у тебя?       - Потому что ты ночью ко мне завалился и сказал, что будешь у меня ночевать, - Тэхён с усмешкой уставился на парня. - Ну не выгонять же тебя было в таком виде.       - В каком? – глаза Мишки стали почти квадратными.       - В пьяном.       - В пьяном? – тот, видимо, пытался что-то вспомнить, ворочая глазами и прикусывая изнутри щёку. - А что я ещё говорил? – вдруг как-то напряжённо спросил, и глядит на Тэхёна так, подозрительно.       А тот, смакуя чудесный кофе, абсолютно равнодушно:       - Да, вроде, ничего. А, да, ещё сказал, что поругался с Леной.       - С Ленкой поругался? Из-за чего?       - Откуда ж я знаю, ты меня в ваши отношения не посвящал.       - Во, блин, засада. Ну всё, пиздец, она точно не поверит, что я ночевал у тебя, подумает, что с какой-нибудь девицей уехал, - и стал судорожно ерошить на голове волосы, норовя выдрать половину.       - Слушай, - Тэхён решил прийти ему на помощь, - а давай, я тебя сфотографирую в кровати у меня в комнате и отошлём ей, чтобы поверила, что ты ночевал у меня.       - Да нет, не поверит. Подумает, что ты меня прикрываешь. Что же делать? А? – и глядит на Тэхёна глазами побитой собаки.       - А ты что, часто ей изменяешь? – вдруг тому стало интересно.       - Да, вообще не изменяю, только ты знаешь, какая она ревнивая? Устраивает мне скандалы даже, если я посмотрю на кого-нибудь. А уж, если дома не ночевал, всё – мне пиздец, - и, закрыв лицо руками, опустил локти на колени.       - А откуда она узнает, что ты дома не ночевал?       - Так она первым делом родителям позвонит. Мы же после вечеринки должны были к ней домой ехать.       - Ну, тогда звони ей всё равно, да ещё и родителям, они ведь тоже не знают, где ты. А, кстати, где твой телефон? – и только сейчас выяснилось, что Мишка где-то его посеял – аппарата не оказалось ни в куртке, ни в брюках.       - Звони с моего, - Тэхён уже протягивал Мишке трубку. - Я выйду пока.       - Спасибо, не выходи, останься. Мне скрывать нечего, - и даже смог улыбнуться. - Мам …, - договорить он не успел, так как на том конце раздались практически крики, даже громкую связь можно было не включать.       - Ты где? Мы из-за тебя всю ночь не спали! Лена тебя полночи искала! Вы же должны были быть с ней! Михаил, говори, где ты и с кем?       Мишка даже досадливо поморщился и от крика матери, и от всей этой ситуации.       - Мам, я просто ночевал у друга. Помнишь, я вам рассказывал? Ким Тэхён из Южной Кореи. Просто я вчера немного лишнего выпил. До дома не дошёл. Мам? – на том конце молчали.       - Значит, Лена оказалась права, ты, действительно, у этого корейца. Она так нам и сказала, что у тебя с ним роман.       - Что?! – Мишка чуть не задохнулся, бросив дикий взгляд на Тэхёна. Тот же со своей стороны вообще не знал, куда деться. - Мам, что за глупость?! Просто я перепил, да ещё и телефон где-то потерял, а Ленка обиделась на меня, я уже даже не помню, на что, и уехала.       - Зато я знаю, на что она обиделась, - мама Мишки снова сорвалась на крик. - Ты вчера принародно на вечеринке сказал, так что слышали все, что любишь этого корейца, и чтобы Лена ехала домой одна, а ты пойдёшь к нему и признаешься в любви! Так ты, значит, и правда, пошёл к нему, и даже ночевал у него?! Какой позор! Сын, что вообще происходит?! Объясни! И, кстати, твой телефон у Лены, она его забрала, ты его бросил на стуле в зале, - Тэхён просто готов был со стыда сгореть, он уставился взглядом в кружку с кофе и постарался просто в нём раствориться. - Так, что, с Леной у тебя всё, отношения закончились? Она нам вчера звонила и плакала.       - Мам, да брось ты! Я не знаю, откуда она взяла всю эту дурь? Я, конечно же, с ней помирюсь. И ещё – она всё выдумала по Тэхёна, просто она очень ревнивая, и ей не нравится, что мы с ним вместе занимаемся паркуром. Вот и всё. И ничего я вчера на вечеринке не кричал, это она тоже придумала. А я просто выпил лишнего, домой таким, естественно показываться не хотелось, вот и решил переночевать у Тэхёна. Спасибо ещё, что он впустил меня и разрешил остаться.       - А почему ты не остался у Зорана, например? – подозрительно спрашивает мама.       - А где у Зорана лишняя койка? Ты же не думаешь, что я бы спал в одной кровати с парнем? Вот это, действительно, тогда был бы трэш. А Тэхён живёт один в комнате, и у него есть свободная кровать. Вот я у него поэтому и заночевал. Теперь ты успокоишься? – и сам тихо выдохнул, стерев с лица пот.       - Ну, ладно, сын, приезжай домой, не надо обременять человека. И передавай тогда спасибо этому своему Тэхёну, - уже совсем успокоившись.       - Хорошо, мам, обязательно передам. Пока.       Мишка боялся поднять на Тэхёна глаза, а тот уже тоже успокоился, и даже посмеивался. И вдруг словно чёрт дёрнул спросить:       - Мишка, а ты, правда, меня любишь? – и даже почему-то стал ржать, словно и не было того недопоцелуя ночью. Уж больно сам порадовался, что всё обошлось.       - Отвянь, - Мишка всё так же продолжал взгляд отводить. Чувствовалось, конечно, что ему до чёртиков неудобно. - Скажи, я точно ничего тебе вчера не наговорил? – и только тогда поднял взгляд и с надеждой уставился на Тэхёна.       - Не-а, точно, - Тэхён улыбался, он ни за что не скажет, что тот сказать-то ничего не сказал, а всего лишь поцеловал. Но ведь это же не считается? Правда, ведь? – и добавил: - Поезжай, помирись с Леной, да и родители тебя ждут.       И вдруг Мишка, видимо, тоже уже придя в себя, в своей привычной смешливой манере заявил:       - Что, гонишь? Даже кофе не предложишь? А ведь сейчас время «breaky», – и уже улыбается.       - «Breaky» - это что такое?       - Так в Австралии завтрак называют. Ну, так что, кофе не предложишь? А то запах стоит одурительный, сейчас сознание потеряю.       Тэхён покривил губы в усмешке.       - Предложу. Сам сделаешь или поухаживать?       - Поухаживай уж на правах хозяина, - а сам быстро пересел за кухонный стол.       Однако Тэхёна всё ещё продолжал беспокоить один вопрос, он не мог его не задать:       - Мишка, а что, если ты вчера на вечеринке и, правда, говорил, что любишь меня? Что тогда?       - Ой, не переживай, - тот даже отмахнулся. - Походу, Ленка вчера меня до того достала, вот я и брякнул первое, что пришло на ум. Да и ещё добавлю, что специально сказал про парня, чтобы её позлить, - и он остался очень доволен тем, что придумал, даже стал похрюкивать, с удовольствием потягивая крепкий, душистый напиток.       …Вот не зря Тэхён переживал, ох, не зря. Не успел выйти из общаги, направляясь на предэкзаменационную консультацию, как все проходящие мимо студенты – и не только с третьего курса, - Тэхён теперь в полной мере не только узнал, что такое «сарафанное радио», но и прочувствовал на собственной шкуре, - оборачивались на него, шептались и посмеивались.       Блин! Вот тебе и «не переживай». Тэхён сразу понял, о чём эти перешёптывания. И как теперь всё это пьяное Мишкино дерьмо разгребать? Сразу же представил себе его придушенное выражение лица, и даже поплохело. Что в одиночестве мучился два года, что теперь мучиться от этих дурацких смешков за спиной – ещё хуже.       В аудиторию входил, словно в пещеру к чудовищу, уже заранее ожидая всё те же перешёптывания. Однако всё оказалось ещё хуже - группа встретила его громким, дружным ржанием. Тэхён даже зажмурился, и его стало мелко трясти - такой реакции не ожидал, чтобы в открытую, в полный голос. Просто хоть пойти и повеситься. Поэтому до него не сразу дошло, что смех был вовсе не по его поводу.       В самой середине аудитории, словно король на троне, на столе восседал Мишка и, театрально жестикулируя, рассказывал всем очередную дичь. Половину Тэхён уже прослушал, однако по смыслу было ясно, что хотел донести Мишка до своих зрителей.       - И тут, значит, Ленка продолжает меня докапывать, что, типа, я никакущий, ужрался вусмерть, а она, видите ли, хочет танцевать. А куда мне танцевать? Я уже и так весь утанцованный, на ногах еле держусь. А она даже повизгивать начала, что зря только пришла на вечер, да ещё и лучшее своё платье надела. И всё это со всё повышающимися и повышающимися децибелами. Ну всё, думаю, сейчас взорвусь. И так она меня достала, что я ничего лучшего не придумал, как гаркнуть на весь зал, что я вообще не хочу с ней никаких дел иметь, так как люблю вовсе не её, а Ким Тэхёна, – все снова в ржач кинулись. Один только Тэхён стоит ни жив ни мёртв – понятия не имеет, как на этот цирк реагировать. - О, а вот и сам виновник нашей ссоры с Ленкой, - Мишка только сейчас увидел вошедшего Тэхёна. Все тут же перевели на него свои взгляды, увидели недоумение и ужас нечеловеческий в обычно спокойных глазах парня и грохнули ещё громче. - Тэхён, хватит уже пытаться круглые глаза делать, всё равно не получится. Иди сюда, злостный разлучник.       Тот буквально на негнущихся ногах подошёл к парте и был тут же утянут Мишкой на соседнее с ним место.       - Я что-то пропустил? – до этого хотя бы додумался, и так недоумённо продолжает всех оглядывать.       - Да ты всё пропустил, - Мишка смеётся, а в глазах у него Тэхён вдруг увидел напряжение. Понял, что не просто тому даётся этот спектакль. Слава всем Богам, что Ленка не только в другой группе, но сегодня ещё и в другом корпусе, а то могла бы совсем другая пьеса получиться. Правда, Тэхён надеялся, что Мишка всё-таки успел с ней помириться. Очень надеялся.       Вошёл преподаватель, все быстренько расселись, перестали веселиться, и Тэхён сразу же увидел, как тяжело выдохнул Мишка и даже прикрыл глаза - будет теперь знать, как в пьяном виде чудить.       А Тэхён дал себе ещё одно слово, внимательно следить за Мишкой, чтобы не дай Бог, больше никаких двусмысленных моментов. Никаких, упаси Господи, поцелуев, даже случайных, Тэхён уж постарается. Мишке же самому потом будет неудобно.       … Экзамены благополучно закончились, и все, как всегда разъехались по домам на две недели каникул. Тэхён уже привык, что всегда остаётся один в это время – ему не привыкать. Может, даже так и лучше, немного побыть одному после столь нервной первой половины учебного года. Честно говоря, уже отвык так активничать, даже подустал морально. Ещё и этот номер, что выкинул Мишка на новогоднем вечере, вообще добил. Слава Богу, всё обошлось, посчитали просто пьяной шуткой. Погудел универ пару дней, да и притих, раз новой инфы нет, да и Мишка с Леной всё-таки помирились.       В эти новогодние праздники впервые нарядил ёлочку, совсем небольшую, но как же она сейчас радовала душу и глаза. Гулял по центру Москвы без грусти, с удовольствием разглядывая товары и вкусняшки из разных европейских стран на «Рождественских Ярмарках», разбросанных по всему центру. Накупил себе имбирных пряников в виде сердечек, шоколадного печенья, сладких пирожков, с удовольствием выпил обжигающий сбитень с баварскими горячими жареными колбасками, - чуть не захрюкал от удовольствия, согреваясь – всё-таки на улице было чувствительно холодно.       А ещё купил свечку в виде ангела, и потом уже дома зажёг её и пил вкусный чай с лимоном и корицей, не забывая по-немножку кусать вынутую только что из холодильника «Алёнку», и наслаждаясь тишиной.       Мишка же сделал Тэхёну неожиданный новогодний подарок, - действительно, подарок. Он договорился с преподом по физре «Геныбором», или, как именовал его сам Мишка – «Борисычем» - о том, чтобы тот разрешил Тэхёну в каникулы тренироваться в зале. Какие аргументы тот привёл, так и осталось загадкой, однако, да, тот молча отдал ключ и ушёл, оставив зал в его полное владение.       Это было классно, Тэхён уже и забывать стал, как здорово крутить на брусьях вращения, делать стойки; на кольцах – подъёмы, обороты, выкруты; хваты на перекладине, выполняя вполне несложные упражнения, но уже прилично им подзабытые.       А однажды «Борисыч» всё же зашёл во время тренировки Тэхёна, долго смотрел, а после подошёл ближе и спросил:       - Всё-таки, почему ты отказался выступать? Может, объяснишь? – спросил тихо, даже несколько смущённо.       Тэхён долго думал, а потом просто сказал:       - Вы знаете, я не был на Родине на тот момент полтора года. Если честно, мне было очень плохо, я ничего не хотел. У меня без вести пропали родители, и я был вынужден уехать из Кореи. А ещё, если уж совсем честно, это мама хотела, чтобы я занимался гимнастикой. Но всё же гимнастика мне помогла, когда я увлёкся паркуром, поэтому я не жалею, что занимался ею. Но люблю я только паркур.       «Борисыч» слушал молча, потом кивнул и, уходя, лишь сказал:       - За тебя слишком просил Панов Михаил, а он парень настойчивый. Если что себе в голову вобьёт, всех сожрёт, а своего добьётся. Так что, тренируйся. Только не забывай гасить свет, закрывать зал и сдавать ключ.       … Зима вообще в этом году бежала как-то слишком быстро, может быть, потому, что он наконец-то был не один. Мишка его старался одного не оставлять, хоть и не было паркура. Они вместе ходили тренироваться в спортзал, вместе - в библиотеку.       Лену он тоже не оставлял своим вниманием, однако та, как только видела Мишку и Тэхёна вместе, теперь всегда фыркала обиженной кошкой и даже не здороваясь, уходила. Ревновала, Тэхён понимал это, поэтому даже не обижался на неё, всего лишь усмехался про себя.       А однажды Мишка позвонил в выходной, чего обычно не делал, так как их всегда проводил с Леной, и вдруг предложил:       - Слушай, Тэ, - как-то незаметно он перестал его называть Ви, оставив ник лишь для паркура. - Не хочешь завтра съездить покататься на горных лыжах? Если умеешь, конечно. Да, даже, если не умеешь, можно начать учиться, здесь недалеко есть лыжная база «Узкое», там неплохо. Что думаешь?       Это было неожиданно. Тэхён ненадолго задумался – надо же, горные лыжи в Москве?       - Да нет, умею. А как же Лена?       - А её не будет все выходные, уезжает к родственнику на Юбилей в Подмосковье. Ну, так что – поехали? Всю экипировку для тебя возьмём у моего отца, вы с ним одной комплекции, да и ботинки, я думаю, подойдут. У него нога на размер больше моей, как и у тебя. Только поедем вечером, там так классно, когда только прожектора и ночное небо.       - Ладно, поедем вечером, если хочешь.       Любителей вечерних трасс оказалось более чем достаточно. Давно же Тэхён не надевал горные лыжи. Но, как говорится, это, как велосипед – сел и поехал, тем более что он на лыжах стоял с пяти лет. И ведь, действительно, встал и поехал. Буквально первые пять минут неуверенности, и вот уже Тэхён несётся с горы, обдуваемый ветром, захлёбываясь от счастья и радости. Ведь горные лыжи, они, как паркур – скорость, движение и свобода!       Это было настолько здорово, что у Тэхена просто всё время не сходила с лица глупая улыбка. И снова он подумал о том, что почему-то даже мысль не возникла за прошедшие два года покататься на горных лыжах, ведь всю амуницию можно было прямо здесь взять в прокат. Видимо, настолько был весь в своих переживаниях и в жалости к себе, что просто ничего вокруг себя не видел. А жизнь в это время катилась мимо него.       Мишка глядел на улыбающегося Тэхёна и не мог отвести от него сияющих глаз. Всё это Тэхён теперь уже видел чётко, да, понял, что он на самом деле нравится Мишке, и значит, на новогоднем вечере это была вовсе не шутка. Поэтому очень внимательно стал следить за своими словами, движениями, взглядами, чтобы ничем не спровоцировать со стороны Мишки новый приступ нежности или не дай Бог, ещё каких откровений. Для себя же решил, что будет с ним общаться всё также близко, но больше никаких двусмысленных фраз и долгих обоюдных взглядов. Они – просто друзья, так и должно оставаться.       Но сегодня Тэхён был в параллельном мире, сегодня у него из головы вылетели все предостережения и собственные установки, сегодня он был самим собой, потому что сегодня впервые за четыре года он снова был на лыжах, и от этого просто сам готов был расцеловать Мишку. И, видимо, что-то такое было и в его глазах, и в его улыбке, потому как Мишка, глядя на друга, постоянно закусывал губу, о чём-то думая.       - Ты классно стоишь на лыжах, практически профессионально, - Мишка поднял вверх очки, задумчиво глядя на друга. - Интересно, ты всё делаешь на высшем уровне или чего-то вдруг не умеешь?       Тэхён засмеялся – двойное дно в вопросе Мишки он явно не почувствовал.       - Я многое, чего не умею, но уж если за что берусь, стараюсь доводить до совершенства или хотя бы – до приличного уровня.       На это замечание Мишка снова внимательно глянул на Тэхёна и снова закусил губу.       Они неслись вниз параллельно, при этом, успевая еще и мониторить друг друга. Ни один из них не пытался обогнать другого или ещё как-то повыпендриваться. Им просто было хорошо рядом друг с другом.       Но вот, Тэхён взмахнул палками и вырвался немного вперед, просто наслаждаясь полётом, не сразу заметив, что обогнал Мишку. Быстро притормозил, ища его глазами - немного сбивал фокус свет прожектора, поэтому даже снял очки. И вдруг в самый последний момент увидел, что тот несётся прямо на него. Насколько мог быстро попытался отъехать в сторону, да только уже понял, что не успевает, столкновение было неизбежным, и Мишка, хотя тоже уже тормозил, но всё же въехал прямо в Тэхёна, и оба, раскидав в разные стороны вмиг отстегнувшиеся лыжи, словно ящерицы – хвосты, полетели на снег, катясь кубарем в обнимку. Палки тоже остались где-то по дороге, как и очки Тэхёна.       Больно не было, зато почему-то было смешно и классно. Но вот вращение прекратилось, оба выдохнули, поглядели друг на друга и стали дико ржать. Отчего, не понятно, да только смех вызывало буквально всё, наверное, ещё и пережитый стресс сыграл свою роль.       Мишка так и остался лежать прямо на Тэхёне, он внимательно разглядывал его лицо уже сосредоточенно и без улыбки. И вдруг снял свои очки и очень быстро поцеловал Тэхёна, просто прикоснулся губами к его губам. И снова замер, видимо, ожидая дальнейших действий от парня. А Тэхён и не знает, как реагировать – во, блин, потерял бдительность, забыл свои же установки. И как сейчас выкручиваться? Сделать вид, что ничего не произошло – вообще не вариант, разозлиться – тоже не то. Поэтому он продолжал лежать на снегу и глядеть на Мишку.       Неожиданно рядом с двумя лежащими тушками нарисовались чьи-то лыжи, да не одни.       - Так, так, так! А мы глядим и думаем: это вы или не вы так мило проводите вместе время? - Парни тут же подняли глаза на говорившего, Мишка же чуть ли не подпрыгнул, вмиг слетев с Тэхёна. Рядом с ними стояли Зоран Чолич и еще два смутно знакомых парня, видимо, тоже из их общей магистратной компании. - Значит, говоришь, занят будешь, да, Миха? Ну, теперь хотя бы понятно, чем ты так занят, что друзьям не можешь уделить чуток своего драгоценного времени, - и Зоран глумливо усмехнулся, остальные двое тоже улыбались. - Говоришь, вас связывает только паркур? Видимо, не только, а? Красиво лежали, прямо, на загляденье.       Мишка за время этого страстного монолога пришёл в себя.       - Привет, парни, - сказал совершенно спокойно. - Вы же вроде собирались днём сюда? Так ведь? Днём я не мог. Так что, зря катишь на меня.       - Да? Ты думаешь, что если сейчас вечер, то мы не видели, как вы страстно целовались? – Зоран продолжал лыбиться, словно акула.       Мишка тут же изменился в лице, всё спокойствие вмиг слетело с него. Тэхён видел, как тревожно забегали его глаза по лицу Зорана.       - Ты чего выдумываешь? Когда это мы целовались, мы просто столкнулись.       - Да, да, столкнулись… губами, мы всё видели, не отвертишься, - и все трое заржали. - Вот радость-то будет Ленке, когда расскажем.       - Только попробуй, - Мишка зашипел.       - И пробовать не буду, обязательно расскажу, что её дружок сменил полк, - и глянул насмешливо уже на Тэхёна. - Ладно, парни, поехали кататься, тут нам делать больше нечего, - и уже обращаясь к Мишке и Тэхёну: - Наслаждайтесь общением, голубки.       … Мишка молчал всю дорогу до общаги, Тэхён прекрасно представлял его состояние. Ему-то не привыкать быть изгоем, а вот для Мишки, с его-то общительностью, его популярностью – это может быть просто концом света. Допустить этого никак нельзя было. Надо было что-то придумать. И Тэхён не придумал ничего лучшего:       - Мишка, у меня есть мысль: давай, прекратим общение, хотя бы пока не уляжется вся эта буча. Паркура ведь сейчас нет, до весны ещё далеко. Тебе совсем ни к чему все эти ненужные разговоры в универе. А дальше видно будет. Можем вообще общаться с тобой потом только на паркуре, чтобы прекратить все сплетни. Сам понимаешь, парни могут тебе сильно нагадить. Сделай вид, будто ничего не произошло, общайся с ними, как прежде. Со временем всё утрясётся, но только, если нас не будут видеть рядом. Не переживай, всё у тебя будет нормально, - пока Тэхён говорил, Мишка ни разу не взглянул на него. Тэхён всё понимал, он не обижался на него, он просто дал ему правильный совет, как поступить в такой ситуации. - И спасибо, что пригласил покататься на лыжах.       Тэхён вышел из машины и тихо прикрыл за собой дверцу.       … Уже на следующий день он увидел свой совет в действии. Случайно столкнувшись взглядом с Мишкой, лишь кивнули друг другу. Всё свободное от учёбы время он снова активничал в универе с бывшими друзьями-прилипалами, а после исчез из поля зрения. И лишь в столовой Тэхён увидел его в окружении уже своих друзей-магистрантов. Мишка что-то такое явно весёлое им рассказывал, что все просто валялись со смеху, при этом обнимая за талию Лену. И снова случайный взгляд, и снова – опущенные вниз глаза.       Ну, что же, сам ведь посоветовал, Мишка лишь принял его совет к исполнению. Горько не было, скорее, грустно, так как снова оказался один, в изоляции, снова – изгой. Ведь все увидели, что Мишка перестал с ним общаться, а, значит, и другим тем более этого не надо делать. Поэтому даже те, кто ранее хотя бы начали здороваться с ним, перестали вообще глядеть в его сторону. Да только Тэхёну не привыкать, переживёт.       Ни на тренировках в спортзале они теперь не пересекались, ни в библиотеке, виделись только на занятиях. Именно, виделись – кивок, и опущенный взгляд. Лишь лыжный костюм и ботинки, которые так и не вернул Мишке, напоминали о том, что когда-то они дружили.       …Так прошёл месяц. Тэхён уже привык к своему новому, точнее, к старому, существованию – одинокому существованию.       Звонок в дверь раздался неожиданно, к Тэхёну редко кто приходил. На пороге стоял Мишка.       - Пустишь? – ни смеха, ни улыбок.       - Заходи, - честно говоря, Тэхён был удивлён этому неожиданному вечернему визиту. Мишка сбросил куртку прямо на пол, скинул кроссовки и застыл в коридоре. - Проходи, присаживайся.       - Мне надо с тобой поговорить, - садиться не стал, да и вообще странно выглядел. Видеть неулыбающегося Мишку было необычно, так ещё тот был и сам на себя не похож.       Тэхён тоже застыл рядом, понял, что разговор будет непростым.       - Слушаю тебя, - почему-то вдруг стало тревожно и как-то нехорошо на душе.       Мишка долго молчал, видимо, собираясь с мыслями и с духом. Затем поднял глаза от пола. Вместо двух всегда ясных синих озёр на него глядели два тёмных Ледовитых океана явно в неспокойную пору.       - Тэхён, наверно это тебе покажется странным, может быть даже диким, но…, - он помедлил, затем тяжело выдохнул через нос. Зубы крепко сжаты, губы искусаны. Тэхён сразу понял, что тот долго готовился к этому разговору, и уже даже понял, о чём будет этот разговор, поэтому тоже уже нервничал, - ты мне нравишься. Очень нравишься.       И оба одновременно прикрыли глаза. Один – от того, что всё-таки это сказал, второй – от того, что всё-таки это услышал.       Тэхён понятия не имел, как на это реагировать, единственное, что знал чётко – ему этого не надо. В чужой стране, да ещё и в университете, где любые твои поступки рассматриваются, словно под микроскопом, – не было никакого желания что-то такое начинать. Мишка ему тоже нравился, но не настолько, чтобы потерять разум и кинуться в отношения, словно в омут. Он стал взрослее, многое пережил, многое переосмыслил, благо, времени на это было невпроворот. Нет, ему этого не нужно. Поэтому сейчас Тэхён просто молчал.       - Ты ничего мне не ответишь? – Мишка тяжело снова выдохнул и опустил голову.       - А что мне тебе на это ответить? Я не знаю, - он действительно не знал.       - Ну, например, что я тебе тоже нравлюсь. Ведь, нравлюсь же, я же вижу, - и снова с надеждой глядит в лицо Тэхёну. И вдруг как-то даже жалобно добавил: - Только не говори, что тебе не нравятся парни, - усмехнулся. - Ты всем своим поведением, да и словами дал понять, что тебе нравятся именно парни. Тогда почему ты не знаешь, что мне ответить? – Мишка явно еле сдерживал себя, чтобы говорить спокойно и тихо.       И Тэхён решил сказать ему всё, как есть, не юлить и не выкручиваться. В конечном счете, он заслуживал этого.       - Мишка, пойми, мне сейчас этого не надо. Я не хочу никаких отношений. Да, ты мне нравишься, но, пойми, я в чужой стране, нахожусь здесь на птичьих правах. Тебя, если вдруг что, какой скандал, родители быстро переведут в другой ВУЗ, мне же придётся просто-напросто уехать. А куда мне уезжать? В Корею нельзя, значит, снова в чужую страну. Если вдруг мы будем вместе, все сразу это увидят, и неизвестно, чем это закончится. В вашей стране к однополым парам отношение такое же, как и в нашей. А, значит, это будет непонимание, насмешки или ещё что похуже. Я так понимаю, ты ко всему этому уже морально готов, - Тэхён горько усмехнулся. - Я – нет. Мне еще учиться здесь более трёх лет, и я не хочу никаких сложностей. Поэтому, прости, но – нет.       Мишка стоял и молчал, снова уставившись в пол, казалось, он даже не дышал. Затем поднял на Тэхёна грустный, тёмный взгляд, даже смог усмехнуться.       - Почему-то я так и думал, что ты мне откажешь, только был уверен, что безо всяких объяснений. А ты, нет, целую теорию изложил, чтобы мне, такому тупому было понятно, насколько в моей никчёмной жизни всё просто, и насколько всё сложно у тебя. Ну, что ж, и на этом спасибо, - и снова грустный смешок.       И больше ничего не говоря, натянул, не завязывая, кроссовки, поднял с пола пуховик и лишь тогда снова поглядел прямо в глаза Тэхёну.       - Только, знаешь, из всего, сказанного тобой, я услышал главное: что я тоже тебе нравлюсь. И я подумаю, что с этим делать. Пока.       И вышел, тихо прикрыв за собой дверь.       Тэхён так и остался стоять посреди коридора. Почему, ну, почему у него в жизни всё так нескладно? Почему, тот, по кому так тоскуешь, кого не можешь забыть, кому готов отдать всё, живёт где-то там, куда не добраться ни на каких вертолётах, ракетах, коврах-самолётах, а тот, кто готов лечь к твоим ногам, - не особо и нужен.       Тэхён вообще в последнее время много думал. Одиночество и масса свободного времени здесь сыграло не последнюю роль, но не только это. Он понимал, что вся эта странная страна располагает к раздумьям, с её постоянно пасмурным, затянутым, словно серой мешковиной, небом и с этими бегущими по оконному стеклу грустными слёзами холодных дождей, - всё это заставляет ковыряться в себе, выискивая в душе те тайники, которые были зарыты слишком давно, чтобы о них вспоминать. Казалось, что эти тайники давно должны были раствориться в этой самой душе, во времени, которое прошло с момента их захоронения. Но вдруг оказывается, что нет – вот, все они здесь, и ты начинаешь открывать все эти «ящики Пандоры», чтобы уже собственными мыслями и собственными руками заново бередить свою душу, покрытую рваными шрамами, копошиться в ней, скребя ногтями, снова умываясь слезами, не приносящими успокоения, чтобы после опять закрыть их, аккуратно упаковать и забросить на те же самые чердаки своей памяти до новых приступов меланхолии.       Вот и сейчас это такое ненужное и несвоевременное признание Мишки разбередило в Тэхёне его самые больные раны, которые казалось, уже поджили, зарубцевались, перестали болеть и кровоточить, с которыми уже мирно сосуществовал, зная, что они есть, только вроде как, договорившись, не тревожить друг друга, не изводить. Да только стоило вспомнить всех, кого не можешь не только увидеть, но даже услышать, и снова слёзы начинают душить, и снова, будто всё это произошло вчера, и никакое время не лечит – брехня всё это.       Родители. Тоска по ним так и не покидает Тэхёна, но он уже научился с ней жить, убирая далеко вглубь себя, чтобы не погрузиться в депрессию и не сгореть в ней.       Чонгук. Только надежда на встречу с ним и грела душу. Тэхён мечтал, он представлял себе в самых радужных красках их первую после такой долгой разлуки встречу, и только поэтому всё еще жил, всё ещё существовал, всё ещё надеялся.       Он вздохнул, запер дверь и пошёл заваривать новый чай, остывший пить не хотелось, в душе и так было холодно.       …Казалось, что никакого разговора между Тэхёном и Мишкой и не было. Ничего не изменилось. Мишка также продолжал при встрече кивать ему, но на этом и всё. Если честно, Тэхёна это устраивало. Единственное, что немного тревожило и навевало грусть – наступившая весна, а, значит, скоро паркур.       Весна. Весна в Москве вообще чудесная. Нет, не март с его ветрами и всё ещё зимним, цепляющим за ворот, холодом, а конец апреля. Тэхён глубоко вдыхал запах начинающих распускаться тополей. Тополь, вообще, как думал Тэхён - это символ Москвы, хотя многие москвичи их не любят. Особенно за пух, который лезет во все части тела. Но вот первые распускающиеся, ещё совсем несмелые, свежие, блестящие на солнце изумрудами, листочки и напоённый этой новой душистой свежестью воздух – это, словно глоток воды для измученного долгой дорогой путника, для измученного долгой зимой горожанина. Несколько раздражают, правда, лопающиеся почки, постоянно прилипающие к подошвам, словно куски старой жвачки, но это можно пережить, тем более, век этих почек очень недолог.       Поэтому Тэхён задумчиво шагал по весеннему городу и гадал, как в сложившейся ситуации поступит Михаил Панов: сделает вид, что ничего не произошло или же перестанет брать с собой на тренинги и в «город»? Морально готов был к любому развитию событий.       - У нас завтра первый тренинг. Ты как? В деле? – Мишка, как ни в чём не бывало, нагнал на улице, хлопнув по плечу.       Тэхён в первый момент даже подзавис, настолько это было неожиданно.       - В деле, - всё-таки смог прийти в себя.       - Отлично, тогда сегодня вечером вместе потренируемся в зале, надо вспомнить всё, забытое за зиму. Часов в девять вечера, окей? – и глядит на Тэхёна абсолютно спокойными, привычными синими озёрами.       - Окей, - Тэхён ничего и не забывал, тренировался в зале – спасибо «Геныбору» - всю зиму, только зачем он будет об этом говорить Мишке? Вместе, значит, вместе.       Тот лишь удовлетворённо кивнул головой и припустил вперёд, догнав одного из «прилипал». А у Тэхёна вдруг такое тепло разлилось в душе, всё-таки не ошибся он в Мишке, тот и правда приличным парнем оказался, обиды на него не затаил.       В аудитории же, как и всегда, лишь дежурный кивок. Тэхёну даже смешно стало: «Что же, парень, ты задумал? Надо будет держать с ним ухо востро».       В спортзале, как ни странно, они были одни.       - Зимой занимался? – поинтересовался Мишка.       - Занимался.       - Странно, почему ни разу не пересеклись? – тот удивился.       - Не Судьба, - Тэхён всё больше и больше становился философом.       Мишка на это лишь хмыкнул.       - Не верю я ни в какую Судьбу, - и добавил: - Помоги мне за перекладину схватиться, - и направился к брусьям.       Так и тренировались, помогая друг другу зацепиться то за перекладину брусьев, то за кольца. Вместе всё-таки удобнее – это точно, а то Тэхёну приходилось раньше за собой стул таскать. И как-то стало казаться, что вроде как и общаться не прекращали. Странно это было.       - Мишка, помоги достать до колец, - и руки уже вверх вытягивает.       А тот подошёл сзади и прежде чем поднять за талию, задержал руки на ней, проводя ими вперёд и почти соединив в замок, практически обнимая, и лишь потом поднял Тэхёна, а после ещё и по бёдрам прошёлся аккуратно так руками.       «Ох, ты ж, хитрый лис!», - но говорить Тэхён ничего не стал, только хмыкнул про себя. Когда же тот, натренировавшись вдоволь на кольцах, спрыгнул, Мишка не мигая, серьёзно поглядел ему в глаза. А Тэхён тоже отворачиваться не стал, тоже в глаза глядит, не смущаясь. Несколько секунд так в гляделки играли, пока зрительный контакт первым не разорвал Тэхён.       А на следующий день Мишка, как всегда, ждал его возле общаги, чтобы вместе ехать на тренинг. И никакой скованности в машине не чувствовалось, никакого напряжения – Мишка вёл себя как… Мишка: был говорлив и весел.       «Значит, такая у тебя теперь тактика, - усмехнулся Тэхён. - Ну-ну». И сразу вспомнилась русская поговорка, которая, ну, типа, так-то так звучала: «Если не получается вымыть, значит надо покатать». И остался очень доволен своим знанием русского языка. Смысл поговорки ему был понятен, не понятно было одно: если не помыть руки, то как они станут чистыми, если ими что-то катать? Странный всё-таки русский язык.       … Первое занятие паркуром прошло на «ура», все не виделись почти полгода, поэтому сначала просто радостно обнимались, целовались и жали друг другу руки. И это было так здорово, тем более что целовали в основном Мишку и Тэхёна, особенно девчонки, но и не только они, что было для Тэхёна странно, но всё равно приятно. Поэтому уж наобнимался он со всеми в удовольствие.       А дальше – скорость и движение, именно этого Тэхёну и не хватало все эти месяцы. Поэтому бегал и прыгал, как заводной, не скрывая радостной улыбки, даже когда видел ответную такую же яркую улыбку Мишки.       Возвращались с Мишкой назад, оба ещё были под адреналином, в машине смеялись, шутили, а после даже стали подпевать магнитоле какую-то навязшую в зубах популярную английскую песенку этого сезона.       - Спасибо, - Тэхён с улыбкой Мишке, когда тот подвёз его к общаге.       - Не за что, - тот тоже улыбался. - А на чашку кофе не пригласишь?       - Ты, я гляжу, не сдаёшься, - Тэхён был удивлён.       - Никогда, - абсолютно серьёзно добавил Мишка. - Ну, так как? Пригласишь?       - У нас в Корее это звучит по-другому, вот узнаешь – как, тогда и приглашу, - Тэхён тоже уже только чуть улыбался уголками губ.       - Хорошо, ловлю на слове. Конечно, узнаю, - и снова усмехнулся.       Тэхён глядел вслед удаляющемуся автомобилю и понимал, что этот упрямец, точно, узнает.