Разбивая оковы-

Они едут домой. Кулаки до сих пор ноют, кажется, что Тянь сломал себе руки, пока бил пепельного. Так яростно колотил его. Рыжий кладёт голову на плечо Хэ Тяня, разворачиваясь лицом вниз, на что тот зарывается в короткие огненные волосы рукой, прислоняя свои губы к макушке. — Вы не должны были приезжать. — Начинает все-таки Гуань Шань. Он говорит это так, как будто родная мать увидела своего побитого сына. И это так. Мо обвивает рукой одну из кистей Хэ, с трепетом исследуя её. Он аккуратно касается костяшек, которые буквально в мясо, на что брюнет резко вдыхает, лишь бы не издать звук. Рыжик сразу же отдергивает свою руку, а затем касается снова, но в этот раз он берёт чужую ладонь, заключая в замок со своей, как бы извиняясь. — Он бы убил тебя, я. Хэ прерывается и вдыхает этот запах, словно забывается в нём. Родной аромат апельсинового шампуня и до ужаса противная горечь алкоголя смешалась на голове Мо. От собственных рук саднит кровью, и тот случайно пачкает ею волосы Гуаня. Машины доезжают до дома, и парни заходят в помещение. Хэ Тянь не знает, но брату один раз пришлось лицезреть как тот лежал на маленьком пуфике рядом с Шанем, так что на этот раз подготовил для них двуспальную кровать. Рыжий уходит в душ, а после возвращается. Весь мокрый, помятый, ложится на просторную кровать звездой. Взгляд падает на прямолинейно наблюдающего Младшего Хэ. — Ты пялишься. Гуань говорил это без презрения или ненависти, ведь такая манера была между ними чаще всего. Он понимал что виноват и должен парню, ведь если бы не он, Ли наверное уже давно вспорол ему живот, или что похуже. Удивление. Хэ Тянь встаёт со стула, на котром сидел все время в углу комнаты, и подходит к кровати. — Малыш Мо. Как ему удаётся после такого, оставаться спокойным. Ещё пару минут назад он чуть было не убил Шэ Ли своими кулаками прямо там, благо Цю вовремя его оттащил. Но это не важно. Важно то, что он садится рядом с рыжим, все еще окровавленными руками касается его незабинтованной, открытой шеи. И он делает это не просто так. Тянь делает это с таким трепетом, с такой заботой, которую Шань получал, кажется, только от матери. Он проводит большим пальцем по кадыку, проводит руку вдаль к мандариновым вихрам на затылке, поглаживая за ухом. Он смотрит на него мягко, с заботой. — Куда ты только полез один. Они бы убили тебя прямо там. Хэ говорит это с улыбкой, но его голос дрожит, словно он сейчас заплачет. Гуань Шань напоминает ему сейчас того пса. Того самого пса, который полез в воду по течению, и если бы не Хэ Тянь, тот бы утонул. Но кажется что в этот раз младший Хэ — пёс. Он предан своему рыжему, своему Мо Гуань Шаню, за которого порвет в клочья любого. И рыжий это знает. Пока черноволосый думал об этом, он тупил взгляд в угол кровати, не замечая то, как Мо выполз из его хватки, вставая на локтях. Он обнимает Тяня, крепко прижимая к себе. От него снова пахнет каким-то дорогим одеколоном, который перемешался с потом и чем то еще, но Шаню хватает этого. Парень утыкается носом ему в шею, прошептав ему короткую фразу, но Тянь это слышит. Прекрасно разбирает каждое слово и каждую букву. — Это правда ложь? Брюнет сначала не понял о какой лжи тот говорил. Ложь? Это правда ложь? Блять. Он вспомнил. Он вспомнил. Хэ Тяня обдает жаром сразу же. Он думал что тот не примет всё всерьёз, или сочтет за шутку, но спросить это сейчас — конфуз. Парень хочет выдать из себя что-то, но не получается. Он громко дышит, в груди что-то дергается. Покалывает. Тянь отталкивает от себя друга, смотря сначала ему в глаза, затем отводя взгляд в сторону. Он осознал только сейчас то, что написал в тот момент. — Я. Тоесть, это была. Он не договаривает. Рыжий с надеждой смотрит в его глаза, словно брошенный щенок, видимо первым заплачет он. Мо сглатывает слюну, а вместе с ней и ком в горле. Глубокий вдох. Две хрупкие бледные руки обхватывают щеки Тяня, поднимаются выше и закрывают его глаза ладонями. Пока тот в недоумении пытается взвесить все За и Против, парень мажет своими губами по чужим, целуя в центр, в угол, ожидая того касания сзади. Хэ берёт его за затылок, открывая рот навстречу. Они влажно целуются, лижутся здесь прямо как две лесбиянки. Мо делает это неумело, ему в новизну. Кажется что брюнет уже практиковался в поцелуях, от чего появляется небольшой камень на душе, но даже он пропадает, когда рыжий словно а экстазе пробует чужие губы. Ли хорошенько так попал Тяню в губу, так что засохшая кровь под действием слюны размякает, и начинает пощипывать. Больно. Хэ шипит прямо в чужие губы, а затем разрывает поцелуй. Тянь смотрит в эти бледные глаза, наполненные болью. Болью и той искринкой, за которую он полюбил этого неприкосновенного, Богом забытого мальца. Искринка надежды, веры во что-то благое. Хэ Тянь — его надежда. Они смотрят друг на друга еще с пару секунд, и оба не выдерживают. Брюнет хотел было что-то сказать, уже открывая рот, но замолкает. Мо перебивает. — Ты мне нравишься.