Праздник, который рядом с тобой

_________       Когда Питер открыл глаза, из-под низко опущенных штор вовсю пробивались настойчивые солнечные лучи. Вчерашний вечер, яркими вспышками промелькнувший в его сознании, казался сладким наваждением, очередным мокрым сном, не оставляющим после себя в утешение ничего, кроме испачканного белья. Однако силуэт лежащего рядом тела говорил в пользу того, что произошедшее было вполне себе реальным.       С колотящимся сердцем Питер максимально тихо пробрался в ванную, чтобы привести себя в порядок. Мигом полетевшие от этого помещения флешбеки заставили скулы вспыхнуть яркими факелами. Пит нашарил взглядом следы на мебели, оставленные вчера его пальцами, и тихо застонал то ли от смущения, то ли от возбуждения. Неужели это действительно было, неужели Тони вчера стоял перед ним на коленях и делал все эти невообразимые вещи?..       Судя по отражению — взъерошенному, с припухшими губами, красным подбородком и многочисленными засосами, справиться с которыми не смогла даже регенерация, — да.       И… вот та часть в конце, когда Питер уже местами выпадал из реальности… Старк действительно назвал себя папочкой, а Пит моментально от этого обкончался?! Ему это точно не приснилось, засомневался свежеиспечённый герой-любовник? Но тут же, почувствовав волну жара, прокатившуюся от желудка вниз, вдруг осознал, насколько его это возбуждает. Его, такого серьёзного, осознанного и взрослого студента?! Это его ноги буквально подкашиваются, когда он представляет, как Тони говорит, что папочка накажет свою детку? Глаза Питера слегка расширились от шока и он нервно сглотнул, когда осознал в себе этот фетиш.       В его крови будто побежали пузырьки, как в содовой, когда он представил, сколько сладких моментов ждёт его впереди с таким сногсшибательным любовником, как Старк, если в первый же раз он открыл Питеру что-то новое о нём самом.       Пит улыбнулся своему отражению, быстренько почистил зубы подручными средствами и вернулся в постель, скользнув поближе к неподвижному телу под краем одеяла. Тони лежал на животе, повернувшись в другую сторону, так что его лица не было видно.       Придвинувшись ещё ближе, Питер приподнялся на локте и чуть перегнулся через Старка, рассматривая его красивый профиль, тонкие лучи морщинок, бегущие от уголка глаза, волевой подбородок, редкие седые волоски в чёрной бороде.       В любой другой день Человек-Паук охранял бы сон своего любимого героя, но сегодня не смог защитить его от своих собственных приставаний. Он легко потерся носом о заднюю часть шеи, жадно вдохнул запах, собравшийся в ямке под волосами, оставил невесомый поцелуй под ухом и замер.       Через несколько секунд Тони заворочался и подгрёб под себя подушку, устраиваясь поудобнее. Пит опустился грудью на его лопатки и поцеловал в плечо чуть смелее, раскрывая губы и оставляя на коже влажные следы.       Тёплая спина дрогнула, а снизу донеслось сонное довольное мычание. Воодушевленный Питер уселся на Тони прямо поверх одеяла и прошёлся языком от уха по линии челюсти, поцеловал в тот уголок губ, до которого можно было дотянуться с учетом их положения и сел обратно, любуясь открывшейся картиной. Бугристые мышцы, выступившие сильнее из-за поднятых под голову рук, загорелая кожа с белыми отметинами шрамов. Тонкие пальцы бегали по каждому следу, будто желая стереть всю боль, которую они причинили.       Вчера у Питера не было возможности для долгого спокойного изучения — он был сметён лавиной под именем Тони, разрушен её напором и мощью, выжат ей досуха и придавлен к земле её весом, но теперь сошедшая лавина мирно и покорно лежала перед ним, открытая для всего, что Питер хотел узнать.       А он хотел узнать всё — от прикосновений к каким точкам по коже пробегут мелкие мурашки, задержит ли Тони дыхание, если прикусить его под лопаткой, удастся ли вырвать из него вздох, если скользнуть пальцами вниз, под живот?..       Питер ласкал любимое сонное тело снова и снова, наслаждаясь его мягкостью и податливостью, целовал плечи и ямочки на пояснице, прикусывал и облизывал каждый позвонок, проходясь снизу вверх и останавливаясь на шее, уже улавливая своим обостренным обонянием чужое возбуждение. Он склонился ниже, просовывая ладони под плечи Старка и притискивая его ближе к себе, и продолжил покрывать мелкими поцелуями открытую ему половину лица со все ещё прикрытыми глазами. Боднулся чуть настойчивее, вынуждая мужчину повернуться ему навстречу, и ловко продолжил поворот, укладывая Тони на спину и оставаясь сидеть на нем верхом. Твёрдое естество задело его по бедру, заставив шумно вдохнуть и сжать пальцы на плечах чуть сильнее.       Тони медленно открыл глаза и осмотрел возвышающегося над ним парня. Спокойное, будто высеченное в камне лицо смягчалось и оживало, расцветая медленной улыбкой.       — Так мне это не приснилось, — опустил он руки на голые бедра. — Ты здесь.       — Я здесь, — скользнул Питер ладонями по широкой груди, специально задевая соски чуть сильнее.       — Ты мой.       — Я твой, — Пит склонился ниже и коснулся губами самых дорогих его сердцу черточек, проходя короткими дорожками поцелуев между губами, скулами, глазами. Отстранился и снова замер, любуясь.       Тони потер лицо руками, посмотрел на Питера чуть пристальнее и глубоко вздохнул с тихим стоном. В таком ракурсе — с лёгким золотистым свечением (Пятница по протоколу приоткрыла шторы) вокруг головы, без одежды, костюма или очков, мальчишка выглядел так непристойно юно, что делалось дурно.       — Паучок, сколько тебе лет, напомни вслух, пожалуйста?       — Почти двадцать, мистер Старк! — радостно откликнулся Питер. — Упустили свой шанс совратить малолетнего и теперь получили обычного взрослого.       Тони посмотрел было на него укоризненно, но Питер снова потерся носом о его щеку, так что ворчливое настроение испарилось, и он начал лёгкими движениями поглаживать крепкие бёдра, лежащие по сторонам от его талии, периодически поднимаясь выше и проходя короткими ногтями по рёбрам.       Питер, старающийся дышать ровнее, снова сел прямо и любовно осматривал Старка с нового ракурса, добавляя к визуальному изучение тактильное. Следовал по венкам, огибающим бицепс. Очерчивал выделяющиеся грудные мышцы, шагал пальцами по рёбрам, поглаживал солнечное сплетение тыльной стороной кисти. В этих прикосновениях эротизм уступал место благоговению, обожанию и любви, и Тони видел именно это, несмотря на то, что стояк Питера уже давно маячил у него перед глазами.       Мужчина потянулся к нему, чтобы приласкать, но тот перехватил его руку и вернул на простыни.       — Ну уж нет, мистер Старк, вы вчера так лихо за меня взялись, что я даже потрогать ничего не успел, и теперь хочу наверстать упущенное, — удерживая кисти Старка прижатыми к кровати, он опустился и, пробежавшись языком по чуть потрескавшимся после вчерашней страсти губам, проник в рот, чуть касаясь кончиком мягкой внутренней части губ и встретив толкнувшийся ему навстречу язык, пробежал по острой кромке зубов. В паху уже вовсю пульсировало, разжигая желание потереться о теплое тело под собой, но Питер игнорировал свои позывы, страстно желая доставить в первую очередь удовольствие Тони.       Поцелуи плавно перетекли к шее, которую мужчина с готовностью подставлял, а оттуда к груди. Питер обводил по кругу напрягшиеся соски языком, всасывал и слегка прикусывал, сам дрожа от желания. Провёл кончиком носа вниз к пупку, глубоко втягивая аромат мужского тела. Тони был в душе перед сном, и за ночь на коже успел собраться его чистый запах, кружащий Питу голову до такой степени, что он уже еле контролировал свои руки, которые так и норовили вцепиться как можно крепче в долгожданную добычу.       Тони тяжело дышал, иногда поглаживая мальчишку по волосам или щеке. Мысль о том, что сейчас он находится в самых, вероятно, сильных руках в городе, которые касаются его с таким трепетом, вызывала целую гамму чувств. А от мысли о том, что Питер мог бы с ним сделать, если бы эту силу использовал, дыхание слегка перехватило.       К этому моменту Паркер как раз заканчивал исследование косых линий, уходящих в пах, вдоволь облизав каждую и оставив несколько своих меток на тех местах, которые когда-то честно признавал своими фетишами.       Сдвинув, наконец, одеяло вниз, прижался щекой к истекающему смазкой пенису и рвано выдохнул. Провёл вдоль ствола нижней губой, пощекотал уздечку, слизнул капли, стекающие с головки.       — Питер, блядь… — хриплый подрагивающий голос прозвучал неожиданно для них обоих — Паркер был слишком погружён в процесс, а Тони собирался сказать что-то более осмысленное. Что-то вроде «я сейчас взорвусь, давай уже» или «если ты не сделаешь большего, я сам сделаю это с тобой». Бесконечные легкие прикосновения по всему телу в исполнении Питера, который выглядел как самый жаркий грех со своими красными закушенными губами и огромными зрачками, доводили до исступления.       Но Питер, похоже, понял его и так, потому что сжал влажные губы в небольшую «о» и протолкнул через неё аппетитную головку себе в рот, вырвав из Старка тихий стон облегчения. Дождавшись, пока слюны скопится достаточно, чтобы стекать с уголков его широко раскрытого рта, он чуть отстранился, размазывая ее по всему стволу рукой, и, оставив кисть на основании члена, снова опустился головой, пытаясь насадиться чуть глубже.       Влажные хлюпающие звуки немного смущали Питера, для которого это все было впервые, но Старк, казалось, был более чем доволен. Он расположился в подушках поудобнее, открывая себе обзор на происходящее.       Питер стоял над ним на коленях, старательно работая головой и оттопырив ягодицы назад. Стоило Тони представить, как в следующий раз он сможет развернуть его на 180 градусов и играть с его дырочкой, пока тот будет делать то же, что и сейчас, как пальцы ног сладко поджались и он инстинктивно толкнулся глубже. В этот раз Питер уже был готов к таким выходкам, поэтому свободной рукой придержал мужчину на месте, а сам успел чуть отстраниться, в наказание снова отпустив Старка изо рта и щекоча некоторое время кончиком языка расщелину и венки на стволе, прежде чем взять обратно полностью по мере своих возможностей.       Почувствовав, что Тони подбрасывает бёдра вверх все чаще, а дышит все тяжелее, Питер засомневался, что сможет выдержать такой напор ртом, поэтому последний раз всосал поглубже и пробежался снизу вверх языком, а затем отстранился и продолжил рукой, скользя по всей длине и сжимая чуть сильнее. Все его тело ходило ходуном от крупной дрожи, челюсть сводило, перед глазами светлело, а возбуждение Старка чувствовалось как своё. Видимо, поэтому Пит безошибочно угадал момент перед финишем, снова обхватив Тони губами и чуть замедляя движения в самом конце.       Услышав рваный выдох и ощутив терпкий солоноватый вкус на языке, Питер громко застонал, втянул щеки и ещё некоторое время высасывал всё, что Тони мог ему дать, удивляясь где-то в глубине сознания, что это нисколько не противно, как ему когда-то казалось, а, напротив, чрезвычайно горячо. Так горячо, что Питер сам едва не кончил, и только боязнь задеть зубами максимально увеличившийся перед концовкой член Тони чуть отвлекла его в моменте.       Отпустив с мокрым хлюпаньем начинающую смягчаться плоть, он, довольно мурлыкнув, упал головой на простыни рядом, поглаживая Старка по бедру, пока тот зарывался пальцами в его волосы и восстанавливал дыхание.       — Садись, детка, — чуть потянул его за кудри наверх Старк.       Немного удивлённый Питер поднял голову и послушно сел обратно. Его колени так и стояли по бокам от корпуса Тони и теперь мужчине снова был прекрасно виден задорно стоящий молодой член. Тони многозначительно перевёл взгляд на него и кивнул Паркеру.       — Давай сам, малыш, а я посмотрю…       Пит снова чуть приоткрыл рот, но уже от удивления. Серьезно, он доведёт себя до разрядки, пока Тони будет за ним наблюдать? От этой мысли уши Паркера запылали, а вот в пах пробежал ощутимый нервный импульс. Он медленно облизнул губы, выплюнул остатки себе на ладонь и, не отрывая взгляда от лица Старка, опустил руку вниз. Тони стиснул его бёдра чуть сильнее и шлепнул по ягодице, поторапливая.       С громким вдохом Пит положил пальцы на член и прошёлся ими сверху по самым чувствительным точкам, чуть вздрагивая. Обхватил себя смелее и начал с привычной плавностью водить рукой, с каждой секундой возбуждаясь от жадного взгляда Старка и ситуации в целом всё больше.       Чувствуя стремительно приближающийся оргазм и внезапно желая продлить это стыдно-сладкое действие на подольше, он перешёл на менее чувствительные части, замедляясь и не задевая головку. Это не укрылось от внимания ухмыльнувшегося Старка, который, даже не обладая супер-силами, подхватил парня снизу и сдвинул чуть ближе к своему лицу, впиваясь в светлые ягодицы.       — Такой идеальный мальчик… такой сладкий и красивый… — Тони крепко сжал напряженную задницу пальцами, продолжая негромко гипнотизировать Паучка своей похвалой. — Так прекрасно смотрится на коленях с моим членом во рту… так послушно кончает по папочкиному приказу…       Питер, как по заказу, сдавленно выдохнул и выплеснулся на грудь Старка. Несколько капель попало даже на лицо, вызвав в душе Паркера ещё одну бурю из-за столкновения фронтов удовольствия и смущения. Он рухнул обратно на Тони, расслабив, кажется, каждую мышцу в теле.       — О-ох, Питти-пай, это уже не совпадение, тебя это заводит, да?..       Все ещё пытающийся отдышаться Пит потерся лицом о солоноватый живот и уронил голову обратно.       — Кажется, меня заводит вообще всё, что ты делаешь и говоришь, — выдохнул он куда-то в пупок. — … Папочка, блин.       Тони довольно усмехнулся и потрепал парня по рассыпавшимся волосам.       — Разве это не прекрасно? — Тони вальяжно потянулся. Такого воодушевляющего начала дня ещё вчера он не мог и представить. — Ой. Прости, Паучок.       Питер приподнял голову и непонимающе посмотрел на Тони, упершись подбородком в лежащую поверх пресса ладонь.       — Ты же описывал всякие романтические вещи в своём понимании идеальных отношений. А я в первый же день так сплоховал, что вместо нормального завтрака в постель после бурной ночи ты получил… хочется пошло пошутить, но не буду, — поиграл бровями мужчина.       Питер слегка цапнул его за бок.       — Очевидно, тогда в моем меню не было строчки «потрясный секс с Тони Старком», поэтому я выбирал из имеющегося. И, вообще, завтрак в постель — одно из самых дурацких романтических клише. Кто захочет набрасываться на еду сразу после пробуждения? Не сходив в ванную? А если всё же пойти, то он остынет, верно? Не говоря уже про крошки. И то, что есть лёжа банально неудобно.       — Как славно, что и в этом мы совпадаем. А что насчёт вечерней пиццы в постели после потрясного секса с Тони Старком?       — М-м-м, — протянул Питер, приподняв брови. — А вот это звучит очень вдохновляюще, я за.       Он подполз повыше и обвил шею Старка руками, утыкаясь тому в висок.       — А который нынче час? Пятница?       — 11:49, сэр.       Питер ойкнул от неожиданности.       — Ничего себе, так поздно? — он метнулся было наверх, но Тони решительно притянул его обратно и снова уложил на плечо.       — Сегодня воскресенье, Пит. Наше отсутствие на тренировке не стало, очевидно, неожиданностью для команды. Больше нам никуда не нужно, а твои любимые бранчи подают весь день. Так что предлагаю поваляться ещё и пойти съесть по омлету где-нибудь в Верхнем Ист-Сайде.       — А… не боишься, что нас увидят вместе?.. может, закажем сюда?       — Я боюсь только того, что мы сейчас склеимся окончательно, если не ополоснемся, — Старк потрепал мальчишку по упругой ягодице. — И того, что ты вдруг вспомнишь, как мерзко я себя вёл в последнее время и бросишь меня.       Его голос прозвучал серьезно, несмотря на напускную иронию. В глазах, выжидающе заглядывающих Питу в лицо, тоже не было смешинки, только немного напряженное ожидание.       Питер вздохнул.       — Было… — обвёл он глазами потолочную балку, — было довольно неприятно местами, да. Но, с другой стороны, так я понимал, что тебе, по крайней мере, не все равно. Хотя и не знал, достаточно ли этого «не все равно» будет для какого-то продолжения, и это тоже не давало покоя. Как бы то ни было, думаю, мы можем оставить прошлое в прошлом, да?       Тони кивнул и чуть прокашлялся, собираясь с силами, чтобы протолкнуть в окружающее пространство слова, зависшие на языке.       — Прости, карапуз, ладно? Я исподтишка пялился на каждую эту твою гейскую шмотку, которую высмеивал. Особенно мило ты смотришься в том розовом худи — как зефирка, — Тони нежно провёл пальцем по бархатной щеке. — Боже, Пит, ты хоть бриться начал, или до сих пор гладенький, как младенец?       — Эй! — возмутится парень, — я бреюсь! Просто редко. И, вообще…       Питер подскочил и легко взвалил Старка на плечо. Тот начал громко протестовать, звонко шлепая Паркера по заднице, но вырваться из паучьей хватки не представлялось возможным.       — Потише, Тони, а то задену тебя об стену. Пойдем в душ быстрее, я уже слона готов съесть. __________       Оставлять машину на этом солнцепеке даже на четверть часа было плохой идеей, подумал Тони, залезая в раскаленный внедорожник.       — Напомни, карапуз, зачем мы туда едем?       — Затем, что ты захотел глубже интегрироваться в мою жизнь и познакомиться с моими друзьями.       — Ох. Возможно ли такое, что я говорил только про «глубже интегрироваться», имея в виду кое-что другое, а про друзей ты уже сам додумал? — складывая брови жалостливым домиком, спрашивал Старк, пристёгиваясь на своём пассажирском месте.       — Тони, ну хватит, я тебе обещаю — они будут нормально себя вести и не станут донимать фанатскими расспросами про Мстителей, — негромко успокаивал его Питер, выруливая в сторону хайвея.       Тони покорно откинулся в кресле, укладывая руку на бедро своего парня. Тот мимолётно улыбнулся, не отрываясь от дороги. За те несколько недель, что прошли с момента их воссоединения, ежеминутная потребность в постоянном физическом контакте только усилилась. Все то время, что они проводили рядом, они беспрерывно трогали друг друга — касались коленями под столом, держались за руки, поглаживали друг друга или оставляли легкие поцелуи на доступных участках кожи.       Питер сам не понимал, как так вышло, что при такой жадной потребности друг в друге они так и не дошли до конца в постели. Просто… почему-то так выходило. Тони не хотел его торопить, а сам Питер не форсировал события. Да и побыть наедине у них получалось не так часто, как хотелось бы.       Это обстоятельство, так или иначе, никак не омрачало их отношений, не стояло огромным слоном в комнате — они оба знали, что рано или поздно это случится, и просто спокойно ждали, пока это событие органично впишется в их жизнь.       Поэтому к тому моменту, как они оказались в дороге на барбекю в честь Дня Независимости в загородном доме одного из знакомых Пита, в его заднице ещё не побывало ничего, кроме одного пальца Старка, который тот несколько раз загонял в него в самый разгар процесса, неизменно провоцируя этим громкие вскрики и яркие оргазмы. Тони так заводила эта чувствительность, что даже без непосредственного проникновения близость с Питером приносила ему целое море удовольствия.       Ну и, разумеется, мысли о том, как горячо им будет на третьей базе, будоражили кровь почище любых стимуляторов, которые Старк когда-либо употреблял. Он уже десятки раз представлял, как именно это произойдёт, перебирая варианты — в джакузи, на их огромном балконе в башне, на диване в гостиной Базы — их месте силы, где они так часто валялись рядом на каждом этапе своих отношений.       Погрузившись в очередной раз в эти сладкие грезы, Тони непроизвольно облизнулся и скользнул взглядом по Паркеру, по его уверенно лежащим на руле загорелым рукам, выбивающейся из-под бейсболки пряди, губам, которые почти беззвучно подпевали попсовому мотивчику, доносящемуся из колонок. Шальная мысль о том, чтобы расстегнуть его легкие штаны прямо сейчас, была отброшена из соображений безопасности — водить Питер научился не так давно, и пока принципиально ездил на автомобилях без автопилота, совершенствуя навык. Поэтому Старк ограничился поглаживанием по внутренней стороне бедра и совсем лёгкого касания вдоль ширинки.       Впрочем, гиперчувствительному Паучку хватило и этого, чтобы дыхание сбилось, а ноги дёрнулись в стороны, желая большего.       Удовлетворённый такой реакцией, Тони откинулся на сиденье и начал баловаться с музыкальной системой в машине, возмущаясь отсутствием Пятницы и нормальной музыки в сохранённых плейлистах.       Когда они прибыли на место, собравшаяся компания как раз планировала приступать к жарке мяса.       — Серьезно, молодёжь, над этим огнём? Вы хотите получить стейк или кусок угля? Где розмарин? Где чеснок?       Сразу втянувшийся в процесс Старк очень органично вписался в компанию, начал резво раздавать указания и заруливать происходящим, попутно сверкая налево и направо своими фирменными улыбочками и отпуская весьма смелые шутки. Питер смотрел на него, едва сдерживая смех — и этот человек еще утром ныл, что не хочет в свой редкий законный выходной снова быть центром всеобщего интереса? Чтобы уже к обеду походя собрать на себя всё возможное внимание?       Что поделать — в этом весь Старк, он звезда и пассионарий, воплощенное великолепие, к которому люди будут тянуться, даже если он молча сядет в углу. Сердце Пита сделало кульбит, когда в голове пронеслась вихрем мысль о том, что всё это сейчас принадлежит ему. Что можно запросто подойти сзади, обхватить руками поперек талии, положить голову на плечо. Пропустить пальцы через густые пряди цвета горького шоколада. Поцеловать рядом со скулой, задевая губами часть фирменной бородки. И как так вышло, а?..                    —… тебе как будто снова семнадцать, Паучок, — вывел Пита из задумчивости родной насмешливый голос.       — А? — рассеянно переспросил Питер.       — Пялишься на меня, говорю, в точности как в свои семнадцать, — Старк самодовольно взглянул на мальчишку поверх солнцезащитных очков.       — А-а. Ну, то что я в какой-то момент отучил себя так делать, еще не значит, что мне не хотелось, — пожал плечами Пит. — А теперь вроде как можно. Или мое фанатское обожание тебе быстро надоест, и мне стоит дальше строить из себя равнодушного засранца?       Тони, ухмыльнувшись, уперся руками в подлокотники садового кресла, в котором сидел Питер, оказавшись ровно напротив его лица.       — Твоё фанатское обожание — топливо, на котором функционируют мое бренное тело и бессмертная душа. Без него мы хиреем и скукоживаемся, сам же видел, — с довольной улыбкой заявил Тони. И добавил, наклонившись ближе к уху, чуть касаясь губами мочки, — люблю тебя, карапуз мой, больше жизни люблю тебя.       Он едва отстранился, чтобы заглянуть Питеру в глаза, как сразу несколько голосов потребовали его присутствия у барбекю, так что он быстрым движением чмокнул парня в уголок губ, наслаждаясь его потрясенным видом, и, бросив на прощание «видишь, они без меня даже с мясом справиться не могут, потерянное поколение» и разводя руками, быстрым шагом вернулся к грилю, начиная командовать уже на ходу.       Замерший египетской сидящей статуей Питер вцепился в подлокотники в тех местах, где их касались пальцы Тони, и часто моргал, иногда забывая подышать. Когда оглушительный внутренний взрыв начал медленно затихать, оставляя после себя легкий звон в ушах, и парень осторожно осмотрелся, чтобы понять, заметил ли кто-то его дезориентацию, он тут же встретился глазами с лукавым, но бесконечно нежным взглядом Старка, который незаметно от других подмигнул ему через всю площадку, переворачивая что-то над решёткой большими щипцами.       Тони сам был удивлён тому, как легко вырвалось у него признание. Не запланированное, не продуманное, просочившееся через все внутренние фильтры и ограничения, в несметном количестве выставленные им на демонстрацию своих чувств. Но с Питером в них не было необходимости. Он уже был внутри, за всеми этими фильтрами, у самого сердца, вскрывший его броню своими все ещё подростковыми на вид пальцами, втиснувшийся туда, где, как когда-то казалось Старку, не хватит места ни для кого.       Осторожно переступая, как кот, своими мягкими лапками, шагнул внутрь, потоптался, устраиваясь поудобнее, и остался там, свернувшийся клубочком и тихо урчащий, растапливающий Тони изнутри своим теплом и светом.       И вместо того, чтобы сказать, как собирался, про солнцезащитный крем и острую необходимость нанести его на эту светлую кожу, он вдруг сказал Питеру, что любит его. Сам не понимая, зачем — ведь это же и так всем очевидно, да? Просто вырвалось, как безусловный рефлекс, как моргание при резком движении, как жадный вдох после долгого погружения. И сразу захотелось ещё и ещё. Сказать, подтвердить, доказать.       Питеру, самому себе, всему остальному миру — он так любит этого невозможного мальчишку, что готов бросить к его ногам всё, что тот согласится принять — своё состояние, сердце, душу, свою жизнь — в тонких пальцах теперь были все нити, управляющие самым популярным человеком западного полушария, и почему-то это даже не приводило Тони в ужас. Скорее, в тихий восторг.       Мясо было зажарено идеально, овощи поданы к столу вместе с соусами, а имбирное пиво разлито по бокалам. Все расположились в креслах-мешках на лужайке рядом с бассейном и с аппетитом уплетали стейки, живо обсуждая всё на свете и никак не выделяя Старка особым отношением. Питер не соврал — все же люди, с которыми он общался, соответствовали его уровню интеллекта, поэтому вели себя максимально корректно.       А когда выяснилось, что дом, в котором они находились, был куплен его двадцатипятилетним хозяином на деньги, вырученные от продажи своего стартапа Гуглу, Тони стал смотреть на собравшихся с куда меньшим скепсисом, чем изначально.       Особенно его впечатлило то, что сам хозяин, Ричард, не выглядел довольным жизнью человеком — даже получив несколько миллионов долларов за собственный уникальный алгоритм, он продолжал переживать, что не остался в Кремниевой долине разрабатывать свою идею в новые продукты, потенциально приносящие пользу людям, сам, а продал её бездушной корпорации.       Старк, который неоднократно сталкивался с дилеммами такого рода, прекрасно мог прочувствовать его боль.       — Знаете, мне много лет не даёт покоя то, что технология дугового реактора могла бы принести огромную пользу человечеству, — Тони дожаривал остатки кукурузы и грибов у гриля, поглаживая льнущего к нему Питера по спине. — При этом я не могу позволить себе раскрыть ее миру, потому что люди, которые решат обратить ее во зло, будут слишком опасны для того же… — Старк оборвал свою речь так резко, что на него метнулось сразу несколько взглядов. — … для того же… человечества, кхм.       Причиной заминки, не видимой окружающим, было то, что его рука, спустившись по спине юноши чуть ниже, внезапно нащупала в ложбинке между его ягодиц то, чего никак нельзя было там ожидать. Подождав, пока фокус разговора сместится к другим людям, Тони повернул к Питу очень выразительное лицо с немым вопросом. Зрачки мужчины выглядели неестественно широкими для яркого света дня, а язык уже несколько раз пробежался по верхней губе. Пит невинно похлопал длинными ресницами и рассеянно пожал плечами, как будто не понимал, чем вызвано такое пристальное внимание.       — Пойду с Мишель поболтаю, ладно? — он чмокнул Тони в щеку рядом с ухом и упорхнул к бассейну, плюхаясь в один из набивных мешков. От взгляда Тони не укрылось то, как лицо парня дёрнулось, а глаза чуть закатились, когда он приземлился в кресло.       Дальнейшая вечеринка проходила по большей части мимо сознания Старка, потому что все его мысли крутились вокруг недавней находки. Питер вёл себя, как ни в чем не бывало — играл в шарады, поедал кусочки арбуза, в который его изобретательные приятели закачали с помощью шприцов почти бутылку джина, дурачился и ничем не выдавал того обстоятельства, что в его заднице, вообще-то, находится инородный предмет.       Только Тони, который был об этом осведомлён, мог отследить немного неестественные движения при некоторых поворотах и еле слышные вздохи в те моменты, когда пробка, видимо, смещалась глубже. Когда ухоженный двор уже окрасился насыщенными розовыми бликами летнего заката, а вечерние москиты вылетели на охоту, Тони, выбрав удачный момент, притянул Питера к себе будто для лёгкого поцелуя, а сам незаметным движением завёл руку за спину и достаточно сильно нажал на основание пробки. Распознать, какой оно формы, не вышло, но тот высокий стон, который вырвался у Питера прямо сквозь поцелуй, звучал многообещающе. К счастью, на тот момент молодёжь уже вытащила на траву аудиосистему с прокачанными басами, так что звук неприкрытого желания утонул в дискотечных ритмах.       Питер вывернулся из его рук и, бросив через плечо что-то вроде «пойду переоденусь», скрылся в доме. Тони, для отвода глаз потанцевав с девчонками ещё несколько минут, подхватил свой стакан с джин-тоником и отправился следом за своей сегодняшней добычей.       Кухня и гостиная зона внизу были оформлены в минималистичном стиле, который сейчас был умело замаскирован горами пакетов из-под чипсов, пивными банками, одеждой и полотенцами, которые купающиеся бросали прямо здесь. На втором этаже было уже гораздо тише и чище, сюда доносились только отголоски басов, а за дверями, выходящими в коридор, скрывалось, видимо, по меньшей мере четыре спальни.       Тони не спеша шёл по полуосвещенному помещению, когда одна из дверей открылась, и высунувшийся оттуда Питер повис у него на шее с жарким поцелуем. Его юркий язычок обшаривал рот Старка, а руки вцепились в пояс и вжали мужчину в гибкое тонкое тело.       Втолкнув парня обратно в полутёмную комнату, Тони сразу же прижал его к двери, возвращая уверенный поцелуй.       — И что, ты думаешь, я должен с тобой сделать после такого, Паучок? — голос с хрипотцой обволакивал Питера, как мед, нагретый на солнце.       — Вообще-то… аамхххх… думаю, что трахнуть, — с усилием договорил Питер и нырнул руками за край футболки, проводя ладонями по рёбрам вверх и задирая чёрную ткань.       Пока Тони пытался оторваться от очередного поцелуя, готовясь спросить у Пита, действительно ли он хочет, чтобы его первый раз был где-то в чужом доме, с лёгким головокружением от джина в голове и под доносящегося из сада Эминема, как Питер сам остановился с глубоким вдохом, сделал шаг куда-то в сторону и, одним движением приспустив штаны вместе с бельём, встал коленями на кресло и наклонился вперёд к спинке.       Тони все ещё судорожно пытался оценить ситуацию, когда Пит прогнулся в пояснице, выпятив обнаженные ягодицы с посверкивающим камушком между ними, обернулся назад и посмотрел на Старка через плечо, прикусив губу.       — Трахните меня, пожалуйста, мистер Старк.       Тони был уверен, что услышал звук щелкнувших предохранителей в своей голове за секунду до того, как тело будто само метнулось в сторону Паркера, отбрасывая футболку, и вцепилось в белеющие в полумраке мускулистые бедра. Склоняясь над горячей влажной кожей, Старк понимал, что точка невозврата пройдена — сегодня он будет внутри этого извивающегося идеального тела, даже если на пороге нарисуется армия Марков, полиция нравов или сам президент — значит, просто увеличится количество свидетелей, при которых Тони утвердит свои права на всё это великолепие.       Он с жадностью всасывал тонкую кожу задней поверхности бедер, проходился языком по шовчику от мошонки до ануса, избегая пока прикосновений к самому интересному. Старк закинул футболку Питера ему на шею, а окончательно выпутался из неё уже он сам, пока Тони стягивал брюки и трусы с них обоих, накрыв после Питера своей обнаженной грудью и притягивая его к себе, чтобы увеличить площадь соприкосновения раскаленных тел.       Питер тихо поскуливал и толкался ягодицами назад, требуя более существенных действий, поэтому Тони ощутимо шлепнул его по ягодице, выбив звонкий выкрик, а затем повернул за волосы сильнее, целуя глубоко и нежно. Вторая рука пробежала по груди и животу и поощрительно провела кулаком по пенису, пока губы жадно ловили судорожные вдохи, сопровождающее каждое его властное, на границе с грубостью, действие.       Наконец Старк чуть отстранился от припухших губ и упёр мальчишку обратно в спинку кресла, с нажимом проводя тыльной стороной кисти от шеи до копчика. Щелкнул по виднеющемуся между светлыми половинками камню и с удовлетворением услышал дрожащий всхлип. Осторожно обхватил основание пробки тремя пальцами и выкручивающим движением потянул ее на себя, с вожделением наблюдая, как растягивается розовый сфинктер, ранее плотно сомкнутый вокруг ножки плага. Задержав его самым широким местом на выходе, Тони отвлекающе погладил Питера по яйцам, перекатив их в ладони, а затем легким толчком вернул пробку на место.       Пит в его руках обиженно заскулил и дернулся всем телом. Тони снова потянул стопор на себя, но Питер удерживал так крепко, что положение плага не поменялось       — Давай, детка, расслабься и отдай мне свою игрушку, у меня есть для тебя кое-что получше, — с хрипотцой уговаривал Тони мальчишку, снова крепко сжавшегося вокруг черного силикона.       Вдохнув поглубже, Пит задержал дыхание на пару секунд, а потом медленно выдохнул, расслабляя мышцы. Воспользовавшись моментом, Тони плавно извлек черную пробку, с наслаждением наблюдая за тем, как быстро сократилось припухшее отверстие, выпустив вслед за игрушкой несколько капель смазки, очевидно, щедро залитой в себя Паркером предварительно. Осторожно погрузив внутрь сразу два пальца, Старк попал в такую полыхающую тесноту, бегущую мелкими сокращениями, что еле устоял на ногах от животного желания почувствовать то же самое на своем пенисе, который уже давно терся о напряженное бедро Питера. Раздвигая пальцы и проводя ими по кругу, Старк убедился, что пробка хорошо выполнила свою задачу и, напоследок потерев средним пальцем бугорок, расположение которого уже успел примерно изучить во время их прошлых игр, убрал руку.       В слегка подсвеченном последними бликами заката воздухе висел терпкий запах возбуждения, а два тяжелых дыхания сливались в одно.       Тони наклонился ниже, слегка притягивая при этом Пита наверх, и, находя губами его губы, приставил свой уже еле отгибающийся от живота член головкой к влажному входу. Осторожно углубил поцелуй, вкладывая в него все обуревающие его чувства - от вожделения до бескрайней нежности, и одновременно медленно проник внутрь, держа себя в руках на последних запасах выдержки — плотно обхвативший его влажный жар заставил колени дрогнуть — если бы другой рукой Тони не опирался о кресло, то мог не устоять на ногах.       Пит отцепился от нижней губы Старка, к которой успел присосаться и протяжно застонал с невыразимым удовлетворением в голосе в непосредственной близости от лица мужчины, впитывающего эти сладкие звуки, как губка. До самого конца он погрузился не без участия самого Паркера, подавшегося бедрами назад с решительным напором.              Наконец-то Пит получил, что хотел — весь день пробка не давала покоя его сфинктеру, то слегка растягивая его, то заставляя сокращаться, задевала простату при каждом наклоне вперёд, а сама мысль о том, что на ее месте будет вечером, доводила до исступления.       Наконец-то Пит получил, что хотел — весь день он смотрел на Тони со стороны, как будто заново открывая для себя его бешеное обаяние и острый ум, ловя на нём восхищенные взгляды окружающих и думая только о том моменте, когда окажется в его руках.       И — да — это было именно так, как он представлял, только гораздо ярче. Ощутимый дискомфорт от такой сильной натянутости, которая, казалось, могла порваться от любого неверного движения, компенсировался целой палитрой новых ощущений, развернувшейся внутри. Питер сделал еще несколько глубоких вдохов, чтоб максимально расслабиться, схватился покрепче за спинку кресла и сделал первый толчок назад.       Звук, который издал Тони, было трудно идентифицировать, но он уперся прохладным, в испарине, лбом к плечу Паучка и сам начал медленно двигаться навстречу, придерживая Пита одной рукой под живот и покрывая поцелуями его лопатки.       — Питти… сокровище… мой хороший… — он даже сам едва слышал свой голос из-за биения крови в ушах и только надеялся, что Питер может почувствовать его эмоции, что он знает, насколько дорог и любим, и даже секс в обстоятельствах столь далеких от романтических поднимает в душе Старка такой трепет, какого он не чувствовал уже давно.       Которого ещё не чувствовал никогда.       Податливое доверчивое тело под его ладонями мелко дрожало и жалось сильнее, и обхватывало так туго, и металось то к его руке, которой он иногда поглаживал парня спереди, то обратно на его член, постоянно меняя угол проникновения в попытках подобраться ближе к той траектории, от которой искры в глазах рассыпались особенно ярко.       В момент, когда Пит, меняя прогиб поясницы, нащупал то самое место, он замер в нужном положении и коротким приглашающим звуком попросил Тони продолжать именно так.       — Сейчас, сладкий, — Тони поставил одну ногу на кресло рядом с коленом Питера, создавая себе более устойчивое положение, — любимый мой… — выдохнул он в основание длинной шеи и толкнулся вперед сильным уверенным движением, раз за разом повторяя успех — юноша в его руках, которыми он держал его сейчас за узкую талию крепкой, до синяков, хваткой, уронил голову вперед, кусая кресло и заскулил на одной ноте, царапая ногтями обивку. Старк, уже совершенно мокрый от напряжения, иногда просовывал руку вперед, раззадоривая Пита прикосновениями к головке, но надолго там не задерживался, в глубине души надеясь, что сможет довести Паркера до финиша одним только членом, правильно вбивающимся в тугую задницу.       Подобные амбиции оставляли риск прийти к финишу первым, потому что такой плотный обхват по всей длине ощущался совершенно нереально — и ведь это после нескольких часов с пробкой вполне нормального размера. Что было бы без неё, Тони даже представить не мог — наверное, растяжка заняла бы целый час, за который Старк успел бы кончить уже только от чувства давления на пальцах. Господи, он должен будет сделать именно так в следующий раз. Мысль о том, сколько всего у них с Питером ещё впереди, заставило сердце пропустить удар в сладком томлении.       Вот оно — Тони почувствовал, как замирает изящная спина под его ладонью, которой он постоянно поглаживал парня от шеи к талии. Мужчина набрал темп, понимая, что в случае чего уже не успеет притормозить перед собственным оргазмом, но решаясь пойти на этот риск.       — Давай, малыш… — срывающийся горячечный шёпот обжег круглое ушко, — я сейчас заполню тебя под завязку, мой мальчик, кончай со мной… — Тони не успел договорить, как Пит в его ладонях затрепыхался рыбкой, выгнулся, касаясь затылком плеча и стиснул зубы в коротком всхлипе. Ткань под его пальцами затрещала, а анус пульсировал так бешено, что собственный оргазм показался Тони явлением нового порядка, качественно отличающимся от всего, что было раньше. Когда светлое марево перед глазами с бегающими в белом тумане искорками рассеялось, он сильно выдохнул и вплотную прижался к уже едва державшемуся на ногах Питу, положив щеку ему на плечо. Подхватил мальчишку на руки и рухнул с ним в кресло, усаживая к себе на колени.        Питер подтянул стопы к себе, а трясущиеся руки закинул на шею Старку. От избытка эмоций хотелось плакать, но он переборол этот позыв, представив, как это может воспринять Тони. Но как выразить то бесконечное счастье, накрывшее его с головой, по-другому, он тоже не понимал, поэтому тихо покусывал мягкую мочку и край жесткой бородки, маскируя редкие всхлипы под уставшие выдохи в нос.       — Питти? Ты в порядке? — значительно медленнее, чем обычно, но все равно обеспокоенно спросил Тони.       — Не-а… — честно протянул Пит. — Жизнь больше не будет прежней, ты… подсадил меня на себя. А еще, кажется, за руль завтра сядешь ты, потому что я не смогу, — хихикнул он в густые темные волосы и вытер лицо сгибом локтя.       — Больно?       — Да всё хорошо, расслабься, — Питеру было скорее странно, немного жгло, вытекающая обратно на колени мужчины сперма смущала, а спину тянуло. — Даже если бы было больно — оно того стоило. Всё-таки не зря ты столько лет тренировался — мне, конечно, не с чем сравнивать, но это было просто… гениально, — пользуясь тем, что комната уже погрузилась в полный мрак, мурлыкающе откровенничал Питер.       Тони откинул голову на спинку и прижал мальчишку чуть сильнее.       — Как человек, которому есть, с чем сравнивать, могу тебе сказать, что дело не в тренировках. Мне тоже было так… совершенно по-другому было. Ты прекрасен, — поцеловал он парня в висок, поглаживая по острым косточкам на коленях. Доносящийся издалека шум вечеринки и визги прыгающих в бассейн разбавляли бархатную тёплую тишину, которая нежно укрывала любовников, наслаждающихся близостью и покоем.       — Надеюсь, здесь ванные в каждой комнате, иначе придётся гулять голышом по коридору, как студентам в общежитии.       Питер, уже задремавший на твёрдом плече, коротко мыкнул и махнул рукой в противоположную сторону, где притаилась сливающаяся со стеной дверь в ванную. Все-таки спонтанность спонтанностью, но комнату Питер выбрал с расчетом именно на такую ситуацию.       Старк поднялся на ноги, прижимая к себе свернувшегося клубочком Пита, и отправился в указанную сторону. От перенапряжения ноги все ещё слегка дрожали.       — Давай, котёнок, держись сам — поставил он свою ношу рядом со стенкой и открыл дверь.       Юноша опустился на пол просторной душевой кабины, тихо зашипел, когда задница коснулась кафеля, и вытянул ноги вперед, а Тони включил воду, нашёл на небольшом стеллаже пару чистых полотенец, и тоже шагнул внутрь.       Пока Пит обессиленно привалился спиной к стенке, Тони нежно намыливал его от головы до стоп, проводя широкими ладонями по всё ещё твёрдым мышцам, массируя пальцами волосы, любовно пробегая по каждой оставленной собой же метке.       Потом намылился сам и сунул голову под струи воды, закрывая глаза и смывая все лишнее.       Питер, немного пришедший в этот момент в себя, открыл глаза и обнаружил прямо перед собой расслабленный, но и при этом довольно толстый член Старка среди тёмных завитков волос. Заметив, что глаза Тони все ещё закрыты, Паркер не удержался и провёл по стволу пальцем, откровенно захохотав над мужчиной, дернувшимся и айкнувшим от неожиданного прикосновения.       — Сейчас получишь, вредитель мелкий, — отфыркиваясь от воды, пригрозил Тони.       Когда прошлепавший потом по комнате влажными стопами Пит рухнул в постель, Тони накинул на голое тело брюки и спустился вниз. Нашел их телефоны, брошенную в прихожей сумку с вещами, закинул в нее две бутылки воды из холодильника и уже хотел подняться обратно, как заметил через стеклянные двери хозяина, стоявшего у стены в непосредственной близости ко входу, с сигаретой, зажатой в пальцах.       — О, Ричард. Ты куришь?       — Не-е-ет, — лицо парня расплылось в довольной бессмысленной улыбке.       Понятно, внутренне посмеялся Тони. Они с Питером впервые переспали на студенческой вечеринке с пьяным арбузом и травкой. Он даже почувствовал себя почти молодым в этот момент.       — М-м, слушай, мы там с Питером заняли вторую слева спальню, это не проблема?       Улыбка Ричарда расползлась еще шире.       — Ну так это… я знаю, да, Пит же спрашивал, какую комнату можно занять, и чтобы окнами не к бассейну…       Тони в душе расхохотался — он так долго планировал в уме их первый раз, чтобы Пит решительно взял дело в свои руки и устроил всё по-своему. Рисковый. Удивительный. Любимый.       — Слу-ушай, Риччи, тут такое дело. А не хочешь продать мне своё кресло? Плачу вдвойне.       Ричард сполз по стене в таком приступе тихого хохота, что уже не смог ответить, а только махал руками на стоящего рядом мужчину.       Что ж, молчание — знак согласия, хмыкнул Старк, возвращаясь в дом.       Он проснулся на рассвете и долго смотрел на Питера, сунувшего ладонь под щеку и иногда улыбающегося чему-то во сне. __________