Милая маленькая обманщица

— Прости, Зафер. Я не могу принять твое предложение. Мелис или же, вернее, Зейнеп, а если совсем уж точно, то Мелис Зейнеп попятилась от стоящего на одном колене Зафера Кексала. Его открытое лицо с широкой улыбкой враз померкло, а взгляд стал тяжелым и злым. — Ты не поняла меня, Мелис, дорогая. Вместе с этим кольцом я предлагаю тебе не только свою руку и сердце, но и защиту в будущем от тех последствий, которые неминуемо наступят, когда правда о твоем прошлом всплывет… — Я прекрасно поняла тебя. Говоришь, что если не соглашусь, ты всем расскажешь о том, кто я. Что ж… Даже на это я готова пойти. — Мелис! — зажав коробочку с дорогущим кольцом в кулаке, Зафер резко поднялся. — Я люблю тебя, Мелис! Люблю любую, неужели ты не понимаешь? Я принимаю тебя со всеми твоими недостатками и, что самое важное, со всеми твоими достоинствами. Я вижу их, Мелис, я буду ценить тебя, буду оберегать, буду всегда рядом… — Это очень красивые слова, Зафер, и, возможно, ты сам в них веришь, но ты не знаешь меня. К сожалению, это правда — невозможно любить того, кого ты не знаешь. Она отходила все дальше и дальше под изумленными взглядами семьи Кексал, которая вначале любовалась красивым предложением руки и сердца их младшего сына, а теперь с ужасом наблюдала за приближающимся бегством несостоявшейся невестки. За сгрудившимися у окна лицами Мелис заметила горящие огнем глаза Онура, и это придало ей сил завершить начатое. — Спасибо тебе за все, Зафер. Прощай! Она развернулась и поспешила к своему автомобилю. Ее никто не преследовал. * * * Мелис проплакала на плече у Мериха весь вечер. Пришлось заказать доставку в апартаменты двух коробок сливочно-шоколадного мороженого и одной пачки бумажных салфеток. Причем мороженое от переживаний Мерих съел сам. — Ай, девочка, почему ты так поступила? — причитал он, то и дело облизывая ложку. — Зачем бросила себя в огонь? Что теперь будет? — Я не смогла, Мерих… Не смогла… Видел бы ты, как смотрел на нас Онур! И Зафер… я не доверяю ему, он угрожал мне. — Теперь точно все расскажет своим! — Пусть. Я устала… — Из-за того, что Онур остался рядом с Биге, ты решила принести себя в жертву? Так бы и сказала, что влюбилась в него сразу! Еще когда мы выбирали тебе завидного жениха… Погоди-ка! — вдруг воскликнул он и воткнул ложку обратно в подтаявшую сливочную массу. — Это же ты тогда предложила его кандидатуру! — Тише, Мерих. — Ты предложила! Ты его знала! Сразу его захотела! — Мерих! — А я, как дурак, поверил тебе! Поверил, что твоя цель — окрутить любого богатенького наследника! А ты хотела именно Онура!.. Раздался звук дверного звонка. Мелис и Мерих переглянулись. — Ты кого-то ждешь? — удивленно спросил Мерих. Мелис помотала головой: — Более того, я никого не хочу сейчас видеть. Неужели это Зафер все-таки приехал вразумить ее? — К вам господин Онур Кексал, — сообщил консьерж по видеосвязи. Изумленный Мерих обернулся к застывшей как каменное изваяние Мелис. — Думаю, господин Онур не входит в понятие «никто» для тебя. Он покорно взял куртку, открыл дверь и походкой, полной достоинства, прошел мимо подоспевшего к тому моменту Онура. — Нам нужно поговорить, — заявил тот, когда Мерих скрылся из виду. — О чем нам разговаривать? — спросила Мелис, украдкой утирая рукавом покрасневшие глаза. Онур выглядел ужасно: прическа была взъерошена, безумный взгляд пылал на побледневшем лице. Пальто он где-то забыл, поэтому смотрелся не по погоде странно в брюках и одной только водолазке. — Что там, черт побери, произошло сегодня? — он не разговаривал нормально, голос то и дело срывался на крик, хотя Онур отчаянно пытался вернуть над ним контроль. — Ты сам все видел, Онур. Мне больше нечего добавить, — Мелис развернулась и собиралась с гордо поднятой головой удалиться, но следующая фраза вернула ее с небес на землю. — Значит, ты лгунья? — Что? — она резко мотнула головой и посмотрела на Онура. — Ты оказалась лгуньей, Мелис. Или же правильней будет сказать — Зейнеп? — Так Зафер все рассказал… — Неужели это было игрой? — боль в его взгляде убивала ее. — Неужели то, что я почувствовал, было всего лишь притворством? — Что ты почувствовал, Онур? — осторожно спросила Мелис, не в силах вынести ту муку, что отражалась на его лице. — Я впервые почувствовал, что меня, любого — плохого или хорошего, любят. Что меня принимают со всеми моими ошибками. Скажи мне, это все было неправдой?! Голос его дрожал, как и слезы в больших карих глазах. В это мгновение Мелис ненавидела себя за то, что причиняет ему такую невыносимую боль. Она постаралась взять себя в руки и спокойно произнесла: — Да, Онур. Это все было притворством. На самом деле… это было спланированная ловушка, и даже не для сомнительных инвестиций, нет. Моей целью было удачное замужество. — Вот как? — кривая ухмылка исказила его губы. — Почему тогда ты отвергла предложение моего брата? — Я отвергла… — растерялась Мелис. — Я отвергла, потому что он узнал правду… Поэтому… — Ты опять лжешь, — Онур вдруг смущенно улыбнулся и взял ее за руку. — Милая маленькая лгунья. Как долго ты еще будешь обманывать себя и меня? Она почти растаяла от этого прикосновения. Тепло его ладони коснулось ее сердца. Мелис зажмурилась, ощущая как часто и сбивчиво трепещет ее сердце. Но… — Онур, ты помолвлен! — выкрикнула она, вырывая у него свою руку. — Ты выбрал Биге! Тогда… тогда ты ясно дал понять, кто для тебя я и кто — она! — Мелис! — он поморщился. — Зейнеп! Проклятье! Онур замолчал, глядя на нее исподлобья искрящимся от напряжения взглядом. — Да, я был помолвлен. Был. У меня были обязательства перед этим человеком, и я просто не мог оставить ее в той ситуации одну. Я бы никогда не простил себе этого. — Был? — растерянно заморгала Мелис. — Что же случилось с вашей помолвкой, господин Онур? — Биге расторгла ее. — И ты пришел ко мне! — нервно смеясь, воскликнула она. — И я пришел к тебе, — кивнул Онур. — Потому что Биге расторгла помолвку не из-за того ужасного скандала. И не из-за прихоти. Она поняла, что мое сердце принадлежит другой. Она хотела, чтобы я хоть раз посмотрел на нее так же, как смотрю на тебя, Мелис Зейнеп Гювен. Но я не смог выполнить ее просьбу. Мелис молчала, слушая Онура, отчаянно желая поверить в его слова и одновременно запрещая себе делать это. — Нет, — наконец, покачала она головой. — Сегодня я сказала это Заферу и сейчас повторю тебе — невозможно любить того, кого ты не знаешь. — Почему тогда ты полюбила меня, Мелис? — Я… Я тебя знаю. Ты же был со мной честен… Никогда не обманывал меня… А я, я не достойна этого, — из ее глаз вдруг хлынули горькие слезы раскаяния. Онур привлек Мелис к себе, обхватил ладонями лицо и вытер большими пальцами соленые дорожки с ее щек. — Я тоже знаю тебя. Поэтому и полюбил. А если узнаю еще лучше, то полюблю еще сильнее. Думаю, что это путь длиною в жизнь, Мелис Зейнеп Гювен. — Можно просто Мелис, — слабо улыбнулась она. — Не хочу возвращаться к тому имени, которые использовал продавший меня отец. Онур склонился и нежно поцеловал ее в губы, осторожно, бережно, словно боясь причинить вред. Пальцы их рук переплелись, Мелис судорожно вздохнула — его горячее дыхание и прикосновения губ обжигали ее, согревали, распаляли. — Давай договоримся, — сказал он, касаясь лбом ее лба. — С этого момента мы больше не будем лгать друг другу. — Но ты… — Тише, — Онур не дал ей договорить. — Ни ты, ни я больше не обманем, хорошо? Любая, самая болезненная правда лучше сладкой лжи, которая дарит человеку лишь иллюзию успокоения. — Хорошо, — кивнула Мелис. — И у меня первый вопрос в связи с нашими новыми договоренностями. Если бы я был простым парнем с улицы: рабочим, официантом, грузчиком, да кем угодно… Ты бы обратила на меня внимание? — Онур, — рассмеявшись, она опустила взгляд. — Это нечестно! — Почему нечестно? Мне правда интересно, у меня был бы шанс? Мелис пожала плечами: — Хотела бы я ответить однозначно утвердительно на твой вопрос, но… Онур, я не знаю. Правда, не знаю. Впервые я увидела тебя в дорогом роскошном бутике. Ты вошел уверенной походкой человека, которому принадлежит весь мир. Ты смотрел только вперед, не замечая никого вокруг. Для тебя я была невидимкой. Онур, нахмурившись, внимательно слушал ее. — Теперь ты смотришь на меня абсолютно другими глазами, но, если бы не мой обман, вряд ли бы у меня когда-нибудь был шанс на это, правда? — Я… Я не знаю. — Вот видишь, — с легкой грустью усмехнулась Мелис. — А теперь скажи мне, разве что-то, начавшееся с обмана, может закончиться хорошо? Ты веришь, что мы можем быть счастливы после всего случившегося? — Знаешь, во что я верю? — Онур крепко взял ее за руку. — Я верю, что, при желании, все можно исправить. Пойдем. — Куда? — В тот бутик. Роскошный и дорогой. Познакомимся заново. Я войду и увижу тебя. Я сразу увижу тебя, Мелис. — Ты сумасшедший! — Вовсе нет. Пойдем, Мелис, пойдем. Следуй со мной.