У сказки не бывает после

Часы показывали половину десятого, а Ли все ещё была на работе. Пока дочь была у них на каникулах, женщина уходила с работы вовремя, но стоило Кристине уехать, как Ли стала оставаться на работе как можно дольше - помогала заодно и отцу. Петру Алексеевичу такая ситуация не нравилась. — Тростникова, ты и так уже все ненужное сделала,— говорил он ей. — И нужное тоже!Хватит, иди домой! — А что вы хотите? Монс ещё на работу не вернулся, вот и приходится пахать за двоих!— возмутилась она и тут же всхлипнула.— Я не вывожу больше…сиди, копайся…это вот Монс на работу рвется. Хоть в инвалидной коляске,сидеть...но, говорит, голова и руки у меня работают… — Слабоват твой Монс для такой работы… — Вы ещё не знаете, как он упахивается, чтобы доказать, что не слаб. Гимнастику каждый день с утра делает. Сам себя обслуживает. Даже запрещает мне чтобы я помогала ему одеваться. Да это я скорее от работы сломаюсь. А он – нет. — Ладно,— вынес вердикт император.— Архив разбирать будете оба. Спецсредства вам выдам. — А для чего спецсредства? — архив местами отсырел, плесень там какая-то завелась, не ядовитая, конечно, но поберечься стоит. — Ну и куда его, на такую работу,— махнула рукой Ли.— Он только подлечился, опять что-то подхватит... — Да там уже плесень зачистили, осталось только архив разобрать и перенести. Раз руки у него работают и голова тоже, будет сидеть, материалы разбирать... — Ладно. Поговорю с ним,— Ли взяла папку и направилась к отцу - и вовремя, потому что на подходе к кабинету отца она увидела в дверях своего мужа. — Ты точно хочешь вернуться на работу?— спросил Меншиков. — А что ещё делать? Лиза все равно уже одна не справляется, — при этих словах мужа Ли выразительно прочистила горло, заставив его обернуться.— Легка на помине. Приходит домой и сразу вырубается. — Виля, но у тебя ещё нет столько сил, чтобы целый день работать, тем более, на ногах стоять,— возмутилась Ли. — Так, ты опять начинаешь? — Вообще-то это ты начал этот разговор. И уже неделю его ведешь. — Дело не в этом. Как только я завожу разговор про работу, ты сразу прячешь глаза. Ты можешь внятно сказать, чем вы там сейчас занимаетесь? — Ничем. Я упорядочиваю архив,— буркнула она. — Какого именно дела?— спросил он. — Монс, ну почему тебе обязательно все надо знать?— вспылила она. — Так, стоп,— оборвал их Меншиков.— Я видел бумаги Монса. Разрешили ему вернуться на работу...но только на четыре часа в день! — Ну, хотя бы так,— буркнул тот. — Будет тебе помогать разбирать архив...— При этом слове лицо Ли вытянулось.— Что тебе не нравится? — Там плесень! — Респираторы выдадим. Ли вздохнула: на самом деле в архиве её пугала совсем не плесень.

***

Виллим появился на работе на следующий день в час дня - и сразу же попросил отвести его в архив. Ли поколебалась - но он бы так не отстал, пришлось вести. Перед дверью Ли резко обернулась и умоляюще посмотрела на мужа: — Виля, ну дался тебе этот архив? Почему ты не можешь спокойно посидеть, поразбирать бумаги? — Потому что я нутром чую, что вы от меня все что-то скрываете! И это находится именно за этой дверью!...— и добавил уже спокойнее.— Либо открывай дверь, либо отдай ключ, я сам открою. Ли нервничала: Монс не отступится, но в её планы не входило так взволновать его. Она сделала последний маневр: попыталась изобразить замешательство: — Ой, я, наверное, ключ по дороге посеяла. Вот растяпа. Пойду вернусь, найду…— она сделала пару шагов, но тут Виллим с неожиданной для старика ловкостью перехватил её руку, чуть-чуть развернув запястье. — Ай! Ты мне руку вывернул!— попыталась возмутиться Ли, когда Виллим забирал у неё из стиснутых пальцев ключ. — Стой на месте,— приказал он, все ещё держа её за руку, а другой рукой вставляя ключ в замочную скважину. Ли про себя понадеялась – может, не с первого раза, может, замок заест – но дверь открылась сразу. Виллим завел её первой. — Ну и что за дело вы тут разбираете? Даже не пытайся выкручиваться!— крикнул он. — Дело ингрид,— Ли протянула ему одну из папок. — То самое, которое мы с тобой расследовали. Она зажгла свет, не спуская с него глаз. Монс, поставив трость, молча читал папку с делом. Затем как-то тяжело опустился на ближайший стул. В глазах его стояла опустошенность. — Вот поэтому я боялась тебе говорить. Он ещё долго перебирал листы в папке. Ли, чтобы отвлечься от непростого разговора, поставила пустой ящик для карточек на стол и достала ножницы, карандаш и папку с обрезками картона. — Умер 28 августа 2017 года,— прочел вслух Виллим и закрыл папку. — Карл Аркадьевич Вилламов. Мое конспиративное имя. Тогда все и закончилось. Но Ли видела по его выражению лица, что ничего не закончилось, что все ещё продолжается – только в его голове. Она поставила стул и села напротив него. Убрала с его колен злосчастную папку и вложила в его руки свои. — 28 августа умер не только Карл Аркадьевич. Клара Сергеевна Осипова, совсем молодая девушка, тоже умерла. Так нас вывели из этого ужаса, Виллим. В эти метаморфозы с внешностью просто бы никто не поверил. — Этот маньяк Риттер Вульф был бы счастлив, увидев меня прикованным к кровати и захлебывающемся кровью, как много лет назад,— Виллим её точно не слышал. — Зато я Вульфу такого счастья точно не доставлю!— Ли энергично дернула мужа за руки, заставляя встать. — Я сделаю все, чтобы помочь тебе реабилитироваться до конца. Может, моложе выглядеть ты и не станешь, зато ходить будешь точно на своих ногах! Её тирада прервалась – Монс перестал зависать только в своих мыслях и с воодушевлением на неё уставился. — Что? Я что-то не так сказала?— покосилась на него Ли. — Нет, все в порядке,— он улыбнулся и крепко обнял её, поцеловав в макушку.

***

—Наконец-то дома,— выдохнула Ли, захлопывая дверь и приваливаясь к ней спиной. После долгого дня, когда они мыли, терли, сортировали и переносили,на неё навалилась такая тяжесть, казалось, этому не будет конца. Виллим тяжело сел, опираясь на трость, покряхтывая от усталости, снял ботинки – это удалось ему с третьей попытки. Когда он разогнулся и тоже устало привалился, сидя у стены, Ли точно очнулась от своих мыслей. — Сильно устал? Она поспешно вспомнила, что он вместе с ней все мыл, тер и переносил, как мог. В какой-то момент от усталости ему пришлось пересесть в инвалидную коляску, но тогда он решил заняться сортировкой – «Руки-то и голова у меня свободны». Ли думала, что поведет его к машине, но он отказался сидеть, оставил инвалидку на работе и взял в руки трость, несмотря на усталость. Эти мысли пробежали в её голове со скоростью света. Виллим лишь вымученно улыбнулся: — Как всегда. Она вздохнула, опустилась рядом с ним на корточки и взяла его руку. — Может в душ? Он кивнул. — Только передохнуть чуть.. Пока Виллим отдыхал, Ли перенесла в ванну табуретку. Хорошо, что в свое время они выбрали широкую ванну – есть куда поставить табурет. Она помогла ему раздеться – несмотря на то, что он, кажется, до сих пор смущался и поэтому ворчал. Она до сих пор помнила его слова про то, что она будет мыть его из шланга, поэтому уже давно приучила себя к мысли, что в этой ситуации она должна быть максимально обходительной и осторожной с Виллимом. Она осторожно намылила ему голову и начала массировать кожу головы, замечая, как он постепенно расслабился и даже слегка откинул голову, упираясь ей в живот. Это заставило Ли слегка отстраниться и напомнило ей, что она давно уже не та стройненькая стервочка с фотографий. Талия почти отсутствовала, живот слегка выпирал…в одежде она ещё выглядела стройной, а вот голышом… — Виля, подай мне шампунь, пожалуйста,— Ли взяла протянутую бутылку. — А то у тебя волосы, кажется, гуще стали… — Шампуня не хватает?— засмеялся он. — Ага,— Ли тоже засмеялась в ответ.— Ты вообще в последнее время окреп и помолодел, не замечаешь? —Ну, если ты так думаешь... Ли смутилась и на время замолчала, но вскоре снова заговорила — Новый год скоро. Эрика пригласила нас праздновать к себе,— помогла мужу вылезти из ванной, надеть халат и оделась сама. — Они с Ушаковым за городом празднуют.Поедем? Кристинку возьмем… — Поедем,— улыбнулся он. Она и не заметила, как они уже лежали в кровати и засыпали, обнявшись. Ли привычно искала в себе отвращение к мужу, но отвращения…больше не было. Его как будто отмыли добела, отскоблили щеткой и смыли водой, как застарелую грязь. Но и былой любви, когда за мужем хоть на край света, когда ревнуешь и волнуешься, где он, как и с кем – больше не было. Но Ли подозревала, что было какое-то другое чувство, которое и заставляет её держаться вместе с ним, помогать Виллиму, ухаживать за ним и твердить ему, что в один прекрасный день он встанет на ноги, спокойно начнет ходить и ему уже не нужна будет никакая трость или ходунки. Правда, она не знала, как это назвать. Что за чувство заставляло её лежать рядом с немолодым уже мужем, практически прижавшись к нему? И самое интересное – не было отвращения, ей не хотелось больше никуда бежать. Хотелось оставаться рядом. Как будто время остановилось. А в жизни все постепенно расставлялось по полочкам. Она лежала на боку, лицом к нему, держа его за руку. — Я уж и забыл, чтобы ты так ко мне прикасалась,— произнес вдруг Виллим. Ли смутилась, поспешно оторвав руку от его груди, но Виллим мягко взял её за кисть и вернул обратно.

***

Этой ночью Ли снова снился бесконечный лес, старое кладбище и шаги тяжелых сапог. Как будто она бредет и чувствует, что истекает кровью. Только на этот раз её никто уже не спасет. Ли с тяжелой головой пошла в ванную. На кухне горел свет – должно быть, Виллиму тоже не спится. — Тоже кошмары?— спросил он, когда Ли, зевая, прошла на кухню. Она кивнула и села на диван. Виллим поставил перед ней чашку с чаем. — Спасибо – поблагодарила она, грея об чашку ледяные руки.— А то мне так жутко. Мне опять приснился этот лес, и как я иду на морозе…И боюсь, как бы шов не разошелся... — А мне снилось, как я блуждаю в этих подземельях,— Виллим сел рядом.— И чувствую запах крови… Ли придвинулась к нему. — Я все думаю, как мы тогда выжили...Школу грозились просто пустить под зачистку. Мы могли просто не вернуться. А как ты меня тогда тайно выхаживал после той операции, когда я лежала с высоченной температурой? Лекарство свое мне отдал...ты ведь и сам мог погибнуть. — Ну не погиб же. Пару минут они молча вспоминали подробности расследования. — У нас тогда мог бы быть ребенок,— произнес Виллим каким-то другим, более низким и хриплым голосом. — Он не наш. Просто облученный эмбрион. Даже если бы он и родился...у нас бы точно не было ни одной спокойной минуты,— Ли вздрогнула и даже плотнее прижалась к Виллиму.— Мы бы сюда не вернулись. Она поставила на стол опустевшую чашку. — Спать?— прозвучал над ухом голос Виллима. — Надеюсь, без кошмаров...