sorry, i could be so blind.

flashback. — Ты знаешь, что такое ген? — Тэхен лежит на коленях Пака, который играется с русыми волосами парня. — Что-то кому-то принадлежащее. Эта ваша биология не мое. — Чимин фыркает, на что Ким заливается смехом. — Нет! Это участок молекулы ДНК, глупый. — от смеха щеки младшего все в румянце. — Я же говорил, что-то кому-то принадлежащее, я просто не вспомнил слово ДНК. — блондин улыбается и продолжает играться с прядями своего парня. — Ты доминант. — утверждает Тэхен. — Я и не отрицаю, крошка. — на лице Пака появляется легкая игривая ухмылка. — Я-я не про это! Если карие глаза — человек доминант, если еще и каштановые волосы, как у тебя, если бы ты не покрасился, то человек тоже доминант. — Это так льстит, а ты тогда кто, малыш? — Рецессив. — отвечает русоволосый. Чимин хмурится, смакуя новое слово. — Ре.. реце.. цеце… кто? Тэхен не может не засмеяться еще громче. — Рецессив! Мой цвет глаз, который колеблется каждую секунду от голубого-зеленого к серому, и еще и русые волосы. — Ким любит рассказывать про то, что знает в биологии, которая ему понадобится в жизни. Он собирается стать ветеринаром. Поэтому в любую свободную секунду он обязательно поделится своими знаниями, вызывая в старшем гордость и мягкую улыбку. Особенно Чимин не забывает те моменты, когда Тэхен начинает рассказывать про корма животным. end of flashback. flashback. — Милый, у нас даже кошек с тобой нет, а ты тут такие анализы проводишь… — блондин сидит за столом, держа в руках куриный сэндвич и наблюдая за младшим, который с n-ным количеством километров в час листает ленту какой-то из соц сетей. — Я знаю девушку одну, она рассказывает, как и что содержится в кормах! Я и сам проводил эти анализы и.. Точно! — Ким вскакивает с места и бежит к шкафу. — Я же как раз покупал один. — Только не говори, что ты купил кошачий корм, когда у нас даже нет кошек… — Пак еле сдерживает смех, но смотрит на серьезное лицо своего парня и не хочет его прерывать от его научных исследований. Тэхен ставит две пачки кошачьего корма на стол, разворачивая картинкой с разными породами кошек к лицу Чимина, а к себе стороной с описанием содержимого. — Если тут провести расчеты и читать внимательно, можно понять, — русоволосый указывает на правую пачку. — что в этом корме очень много химии, это кошкам никак не поможет. Старший слушает Кима так, будто он — ученый, а Тэхен защищает свои знания и свой проект на коллоквиуме. Чимина всегда удивляло, с каким же желанием младший занимается всем этим, даже свои деньги тратит. — А этот корм просто идеален. — Ким показывает на другую пачку, беря ее в руки. — Его настолько мало, что я его заказывал из Америки, представляешь, какой путь этот корм проделал? — А что мы будем делать с этим кормом, если у нас даже кошек нет? — Отдадим кому-то… — Может, просто заведем котенка? Назовем его в твою честь, он вырастет на этом твоем американском корму и будет самым лучшим котом. — Чимин заливается смехом, а глаза младшего загораются. — Ты правда купишь нам котенка?! — Любое твое желание — закон для меня. — блондин, доев свой сэндвич, подходит к Киму и нежно обнимает его, наблюдая за широкой и яркой улыбкой младшего. end of flashback. Sorry — Halsey. И в какой же момент Пак Чимин все просрал? Сколько времени прошло? Кажется, пару часов. Кажется, пару дней. Блондин ходит по темной квартире, уворачиваясь от соприкосновения со стенами и углами. А лучше бы ударился об них, да посильнее. Голова тяжелая настолько, что ни одна таблетка не помогла. Или не помогло потому, что он выпил все сразу? Если бы какой-то человек находился в этом помещении, то он бы четко услышал грузные шаги и даже дрожащую челюсть, когда за секунду зубы стучат друг об друга по несколько раз. Пак заходит в душ, включая ледяную воду. Нужно хоть о чем-то сообразить. Но ничего не выходит: мускулистое тело никак не ощущает холода, да и жара тоже. Чувствует ли оно хоть что-то? Направляясь на кухню, взор невольно падает на шесть грязных кружек из-под кофе. Пак выпивает седьмую. Голова забита от и до одной фразой: почему я это сделал? В голове все самые важные моменты: от легких первых поцелуев до пролитых вместе горьких слез. Телефон находится спустя несколько часов спокойно лежащим на диване. Блондин хватает его, через потрескавшийся экран пытаясь различить, который сейчас час. 03:03 Блеск, может еще и желание загадать? Но Чимин самый настоящий дурак на всей планете, он и правда загадывает одно единственное, безумно ему важное: Я хочу все исправить. Вновь осознание ударяет в голову, а тело охватывает новая волна жара и ярости. Зубы болезненно громко скрипят, а руки сжимаются в кулаки до побеления костей. Ноздри быстро вздуваются и возвращаются в исходное положение. И так по кругу. Капилляры в глазах до ужаса лопаются. Последний груз разума срывается. В голове трещат фразы посторонних лиц, а ярость приходит все больше. Никто не смеет лезть в их с Тэхеном отношения. Чимин больше не может держаться, он резким движением ударяет в прочную кирпичную стену гостиной, даже не чувствуя, как кожа на руке сдирается. Те же махинации происходят и со второй рукой. И так по несколько раз, под утробное рычание. Остановившись через неизвестное количество времени, Пак смотрит на свои убитые в мясо руки. Запускает кровавую пятерню в свои волосы, а пряди впитывают в себя алую жидкость. Парень идет к комоду и достает оттуда аптечку, а из аптечки достает бинты. Забинтовать руки, лишь бы ими можно было пользоваться, на остальное плевать. Еле справившись с бинтом, в голове невольно пролетает мысль: Тэхен всегда бинтовал безупречно. Тэхен. Где-то под сердцем каллиграфически написанное «Тэхен» чертовски начало жечь. От отсутствия пищи в организме на протяжении долгого времени состояние говорит само за себя. Чимин забегает в уборную, молниеносно открывая крышку унитаза и позволяя выйти желчи из себя. Лицо краснеет от напряжение, а в глазах скапливаются слезы. Желчь льется бесконечным потоком, обжигая всю глотку и не позволяя нормально дышать. Может, с этой желчью выйдет и желчь из головы? Спустя время, полностью побледнев до кончиков пальцев, Чимин обессилено падает на кровать. Осознание вновь ударяет в голову, груз вины становится все тяжелее. Почему я все это сказал? Я выпалил настоящую хрень. Каким-то образом телефон лежит на соседней подушке, которая пропитана запахом мяты. Любимый запах Тэхена. Любимый запах и Пака тоже. На побитом экране светится 04:04, а Чимин вновь сам себе усмехается. Неужели судьба хочет сделать его настолько жалким, чтобы он загадывал желания на простые цифры? А парень, как настоящий дурак, ведется — загадывает все то же желание. И открывает телефон, заходя в диалог с контактом, подписанным как «мое самое яркое солнце 🤍» На ум не приходит ничего, а в горле скапливается очередная желчь, правда, уже из головы. Дрожащие пальцы жмут на клавиатуру, начиная что-то печатать. — Надеюсь, твой сон сейчас сладок, как никогда. — Мне очень, очень жаль. — Я самый настоящий дурак. — Ты всегда не хотел, чтобы я расстраивался, поэтому говорил, что ты луна, а я — солнце. — Но мы оба понимаем, кто из нас никогда не был ярким. Этот человек — я. Чимин смотрит на татуировку на своем запястье: в небольшом солнце половину места занимает месяц, а ниже стоит дата 26.12.2020. День, когда звезды сошлись вместе, позволив луне и солнцу столкнуться и бесповоротно влюбиться. Но и это Пак Чимин умело просрал. На тумбочке фотография улыбающегося русоволосого парня, крепко держащегося за несущего его на руках блондина. Эта улыбка режет глаза, что хочется ослепнуть от ее красоты. Но парень и так был слеп, поведя себя по-скотски. Глотая тяжелый ком, пальцы вновь припадают к клавиатуре. — Прости прости прости прости прости прости прости прости прости прости прости прости прости прости прости прости прости прости прости прости прости прости прости прости прости прости прости прости прости прости прости прости прости прости прости прости прости прости прости прости прости прости прости прости. В висках безумно громко звенит «Я сейчас ничего не чувствую», а новая доза боли заливается в самые вены. Руки бездумно стирают все отправленные сообщения и принимаются за написание нового. — Нам нужно поговорить. Я заеду к тебе завтра.