Жабий переполох

Биллу хочется считать, что прошедшее лето повлияло на него в лучшую сторону. Ментально он прошёл через девять кругов ада за последние три месяца, а потому падать ниже было некуда. Планы стали идти по тому, как закладывалось изначально; еда наконец приобрела вкус и стала приносить больше удовольствия; желание оставаться в кровати постепенно уходило. Недавно он поймал себя на хорошем настроении, когда выходил на улицу. Без причинно-следственных связей здесь никуда. Можно заключить, что всё кроется в простой идее, давшей Биллу цель и осознанное желание. Первого сентября он возвращается домой с ящиком коньяка и лёгкой улыбкой на лице. — Я сегодня не буду, — словно отвергнув молчаливое предложение, с едва заметным разочарованием в голосе произносит Гум. Он окидывает взглядом количество бутылок и тяжело дышавшего Билла, явно тащившего весь ящик в одиночку. — Завтра ранняя смена и контрольный осмотр оборудования в офисе, но зато накинут за дополнительные часы. — Это всё равно не для нас, — Билл выдыхает, вытирая тыльной стороной ладони слегка намокший под волосами лоб. Гум приподнимает одну бровь в немом вопросе. — А-а, короче, Малд сказал, что у него не хватает времени разгрузить заднюю комнату, — Билл делает небольшую паузу, словно вспоминая детали, — которую мы с ним организовали под склад, помнишь? — Гум уверенно кивает, делая вид, что прекрасно помнит. — Некоторые ящики не вместились. Я притащил сюда это. — Окей, жрать не просит, пусть побудет в углу. — Да, — Билл кивает. Он собирается добавить ещё кое-что, но его глаза застывают на одежде Гума. Взгляд медленно проходится по ней сверху-вниз и обратно. Не может быть, что он только что заметил. Его сосед почти полностью покрыт лёгким слоем какой-то грязи, напоминавшей глину. Низ домашней футболки выглядит абсолютно мокрым, словно тот опрокинул на себя таз с водой. На полу виднеются хаотичные следы серо-коричневого цвета, как будто кто-то в панике топтался по всей комнате. — Э-это ещё чё за херня? — А, это, — Гум опускает взгляд на свою одежду. — Не важно. Я как раз собирался в душ, увидимся, в общем, — спохватившись, проговаривает он. Быстро подобрав полотенце со спинки дивана, Гум исчезает из поля зрения. Билл только слышит, как хлопает дверь ванной комнаты. «Увидимся, в общем»? Какого чёрта тут произошло? Звук уведомления. Сбитый с толку, Билл тянется за телефоном и с трудом переключает своё внимание на содержание сообщений. Sombrero dude: У нас ещё три ящика Sombrero dude: Не вмещается розовое Ламбруско и Абрау-Дюрсо Sombrero dude: Под баром уже ступить негде Sombrero dude: У вас будет ещё место в хате? Билл задумывается, визуально помещая в гостиную ещё три ящика вина. Me: ага Me: но нам срочно надо чёто делать Me: найди кладовщика пж? … Sombrero dude: Хорошо. Я займусь. Даже через сообщения Билл мог почувствовать тон голоса Малда. Низкий и ровный, способный заставить собеседника довериться без лишних мыслей. Это и была идея, постепенно поднимающая Билла с самого дна и оправившая его после прошедшего летнего пиздеца. Сначала они с Бобом арендовали клуб на проходной улице. Их главным мотивом было «превратить душную дыру в место, где приятно выпить и не стыдно проснуться». Спустя пару недель, состоявших из непрекращающегося вывоза хлама и переоборудования, они начали осознавать, что масштаб работы был куда больше, чем можно было представить. У Билла не было чёткой идеи о том, каким будет конечный результат. Но ему нравилось вкладывать силы во что-то впервые за последние месяцы своей жизни. Это создавало много работы и занимало большую часть мыслей, именно поэтому такой труд был в удовольствие. Усталый Билл — не думающий Билл. После одного инцидента на официальной работе у Малда появилась тонна свободного времени. Несмотря на колоссальное количество раз, когда Гум и Билл выпытывали из него правду, тот никогда не давал однозначный ответ. — Тебя ведь отстранили от должности, верно? — не унимается Гум, сидя за столом в один из выходных, когда они собираются выпить вчетвером. — Верно. — Почему?! — Я убил человека. И так было каждый раз. «Я слишком хорошо выполнял работу, босс обзавидовался и уволил», «Они узнали, что у меня тройное гражданство», «Я выдал государственную тайну», «Случайно скинул ракеты на Москву, когда пил кофе». И казалось, что только усмехающийся Боб знает правду. Однако это играло всем на руку. Большинство обязанностей по ведению документов, своевременной оплате счетов и аренды, а также вопросы поставок решались через Малда. В свободное от телефонных звонков время он стоял за баром и вёл кассовые расчёты. Боб смог применить свои знания электрики и сантехники, которым его учил отец с подростковых лет. Вместе с электриком Эдом они улучшили электропроводку и заменили счётчики, попутно завершая обделку изнутри. Всё, к чему прикасался Билл, неизбежно выходило из строя, а потому во время работ его просили «съебаться нахуй и не трогать ничего». Его основной работой был бар и поддержание чистоты. Пусть со вторым у Билла имелись определённые проблемы, смешивание напитков, наоборот, давалось ему относительно хорошо. Не талант, конечно, но потенциал есть. Может, дело привычки. Как только Малд просил заменить его, Билл тут же закидывал полотенце на правое плечо и хватал шейкер. Просто не думать об этом. Работать, разговаривать с людьми и не думать. Сначала это не приносило ровным счётом никакой пользы его ментальному здоровью. Всё стало постепенно меняться в лучшую сторону, как только появилась первая выручка. В одну из особо бурных ночей какая-то щедрая душа отсыпала Биллу чаевые в размере его недельного заработка. Вот здесь-то всё и пошло в гору. О чём это он? Ах, да. Какого хуя вся их гостиная в грязи неизвестного происхождения?

***

— Да я играл в хоккей, — пожимает плечами Гум, недавно вышедший из душа. — Разбил цветочный горшок, вот и убирал всё. — У нас были цветочные горшки? — А ты не помнишь, что ли? Конечно, были. Один. — Ты эту отговорку придумал, пока под душем стоял? — смеётся Билл, открывая холодильник. Гум приоткрыл рот, собираясь возразить. — Да лан, забей. Билл достаёт две банки газировки из холодильника и бросает одну из них Гуму. Тот с лёгкостью ловит её левой рукой. Со всей естественностью, как будто бы его не заставали врасплох за внушающим лёгкую обеспокоенность занятием и подозрительным поведением, Гум распластывается на диване с влажными волосами, свисающими над глазами. — Да серьёзно, я просто заигрался. С пола всё уберу потом, если что. — Окей… э-э, а там что? Билл замечает стоящее чуть поодаль от стола ведро. Он успевает сделать пару шагов в его сторону, чтобы посмотреть на содержимое, когда Гум внезапно подскакивает с дивана. — Стой, там, э-э, ничего нет! Увидев, как Билл делает ещё один шаг к ведру, Гум решает действовать быстро. Рука инстинктивно рвётся в сторону, к подлокотнику дивана, где находится одна из клюшек. Со хваткой натренированного хоккеиста он сжимает её со всей силы и махает туда, где стоит Билл, резко преграждая ему дорогу к ведру. Основание клюшки больно врезается в живот Билла. Не ожидав появления препятствия, он издаёт короткое «АЙ!» и роняет телефон из рук. Словно в слоу-мо, они оба наблюдают, как выскользнувший из пальцев телефон рассекает воздух, не прекращая вращение, задевает край ведра и с грохотом приземляется прямо внутрь. Помимо этого, слышится булькающий звук. На секунду в их квартире воцаряется полная тишина. … — ГУМ!!!? Билл заблуждался. Ну конечно же, конечно, осень не сотворит чудо и не избавит его от бесконечной вереницы проблем, появляющихся из ниоткуда. Одно цеплялось за другое, вынуждая его вновь и вновь исчерпывать собственные лимиты. И это было только начало. Билл понятия не имел, что ожидает его впереди. Когда Гум трясущейся рукой протягивает мокрый телефон обратно к хозяину, гостиную заполняет непрекращающийся поток жалких попыток ободрения, смешавших с извинениями: «всё нормально, вот смотри», «да ладно тебе, щас-щас включится», «бля сорян, сильно ударил?», «только не смотри в ведро». Билл пропускает всё мимо ушей, тщетно пытаясь насухо вытереть смартфон первым попавшимся под руку полотенцем. После того, как Гум отнёс ведро в свою комнату и вернулся, на столе стояла тарелка с рисом. Билла в квартире не было.

***

Третьего сентября все попытки вернуть мобильный телефон Билла к жизни подошли к концу. Потратив все деньги, которые откладывались на консоль, Гум смог возместить стоимость нового девайса. Биллу также пришлось сменить номер. Что ж, ему не привыкать. К счастью, Малд серьёзно подходит к вопросу о найме человека, ответственного за содержание склада, и уже через пару дней после диалога с Биллом он находит подходящего кандидата. Устраивают его неофициально. Билл пока не встречался с новым кладовщиком в силу своей занятости и не совпадающих рабочих часов. Его одолевает идея о создании уникальной вывески для привлечения людей, и конечно же у него в голове уже есть подходящий образ. — Жаба, говоришь? — Малд натирает высокий стакан до блеска, находясь за стойкой. Дело подходит к позднему вечеру. — Мы называемся «Toadally Wasted», так? — подхватывает Билл, наклоняясь ближе к собеседнику. — Представь такую неоновую вывеску, — он делает паузу, явно сдерживая свой энтузиазм, — прыгающая жабка! Вывеска, состоящая из двух частей, которая будет переключаться. Момент в прыжке и момент приземления. Малд притихает, как бы прогоняя эту идею в мозгу под разными углами. В первую очередь его интересует атмосфера и подача данного места, а лишь затем мнение людей. И глядя на неподдельный интерес Билла к жабам, он обещает принять этот вариант к рассмотрению. — Нам нужны эскизы, займёшься этим? — О-о-о, без проблем! Я ахуенно рисую, это ни для кого не секрет. — Не сомневаюсь, amigo. Не забудь написать мне свой новый номер. А, и ещё, — Малд жестом манит Билла подвинуться ближе к себе. Голос его звучит ровно и тихо, но его удаётся различить среди окружающего шума. — Гум сегодня выглядит неспокойным. С ним всё нормально? — Пф-ф, конечно, — Билл моментально расслабляет напряжённые мышцы и махает рукой, откинувшись обратно. — Он ведёт себя как обычно. — Тебе стоит спросить его об этом. — Всё нормально, чел, я тебя уверяю, — Билл хмыкает. — Мой телефон утопился по его вине, вот и ходит недовольный. Это пройдёт, как только он снова накопит деньги. Малду, похоже, это не кажется убедительным, но спорить он не стал. — Через пятнадцать минут вставай за стойку, — вздыхает он, — только не перерабатывай, amigo. Вскоре после начала ночной смены Билл жалеет, что не поспал хотя бы несколько часов до работы. Малд и Гум уходят, оставляя его с Бобом и Копылменом, который по просьбе Боба согласился встать на роль вышибалы на время выходных в сентябре. Они являются единственными знакомыми лицами из всего сегодняшнего персонала. В этом месте также работают несколько официантов, имён которых Билл не знает, да и не особо старается узнать. Они активные и неплохо справляются с обслуживанием. Билл мог поклясться, что иногда слышал с их стороны эмоциональную испанскую речь. Размер «Toadally Wasted» совсем небольшой, но это компенсируется высоким потолком и правильно подобранным интерьером. Танцпол и караоке-зона находятся в центре, ближе к барной стойке. Пространства между столиками хватает, чтобы свободно передвигаться. На стенах висят аутентичные украшения, оставшиеся от прежнего заведения, располагавшегося здесь. Ближе к концу столь выматывающей смены Билл сталкивается с очевидной мыслью, которая — давайте на чистоту — должна была посетить его гораздо раньше. Им чертовски не хватает персонала. Рассчитывать на помощь Боба совсем не стоит. Почему Билл не признаётся в том, что физически не может успевать следить за всем происходящим и вывозить целую смену в одиночку? И совсем другой вопрос… что там Малд говорил про Гума? «Выглядит неспокойным». Взгляд Билла застывает в одной точке, рука с полотенцем бессмысленно повторяет круговые движения по гладкой поверхности стойки. Скорее всего Гум расстроен, потому что ему пришлось потратить деньги, которые он откладывал, и Малд каким-то образом это заметил. С точки зрения Билла это кажется единственной существенной причиной. В течение последних двух дней Гум продолжал извиняться за удар клюшкой, хоть это и прикрывалось тремя слоями шуток. «Печень ещё не отказала? А то я сильно ёбнул, наверное», — и смех. Или: «Хотя бы в больницу в этот раз не попал, бро, с тобой вообще осторожно нужно. Откинешься ещё». Значит, он действительно выглядит неспокойным? Как вообще Малд заметил это раньше, чем Билл, лучший друг Гума? И что было в том ведре? Рука сильнее сжимает полотенце. Как бы сильно Биллу не хочется выйти в ночную смену на следующие сутки, Малд настаивает на том, чтобы тот остался дома и поработал над их будущей вывеской. Способность этого человека расставлять приоритеты и выполнять задачи по порядку идёт в разрез с импульсивностью Билла. Он глубоко вздыхает, возвращая своё внимание к зарисовкам прыгающей жабки в своём блокноте. Дело близится к вечеру. Открытое окно позволяет тёплому сентябрьскому ветерку проникать в комнату, а уличный гул наполняет воздух. На прикроватной тумбе виднеются две пустые банки пива. Билл давным-давно решился с дизайном вывески, и дополнительные эскизы лишь тратили время и усилия. Несмотря на это, он продолжает попытки произвести новую идею из воздуха, которая, может быть, стала бы произведением искусства. Нужно только фокусировать своё внимание достаточно сильно, чтобы внешние и внутренние факторы не влияли на процесс. Закрытая дверь ограждает Билла от остальной части квартиры. По ту сторону очень тихо, хотя он может поклясться, что слышал Гума пару часов назад. Неужели тот ушёл? Билл сейчас один? От ничегонеделания в голову медленно начинают прокрадываться колючие и тревожные мысли, ползущие к грудной клетке и запутывающиеся в один жгучий комок. Тяжесть, появляющаяся изнутри, топит любую рациональную идею и попытку отогнать тревогу. Выпить ещё. Как только Билл выходит в гостиную, он замирает от неожиданности. — О, здарова! — Миша?! — Он уже уходит, — выпаливает Гум, пихая в руки Миши небольшой пакет. Почему Билл их не слышал, когда был в своей комнате? Обычно визиты Миши сопровождаются грохотом кухонных ящиков и других непонятных, пугающих звуков. — Увидимся, — ловко перепрыгнув через подоконник, Миша машет рукой на прощание. Рубашка в клетку скрывается в распахнутом окне. — Что ты ему отдал? — Билл хмурится. — Да он заебал, — Гум непринуждённо откидывается на спинку дивана, — я просто дал ему кусок мяса, чтобы наконец свалил. — Ты? Дал кусок мяса? Нетрезвый мозг Билла с трудом может обработать эту информацию. Даже в таком состоянии осознать присутствие этих двух составляющих в одном предложении кажется непреодолимой задачей. Гум сделает всё возможное, чтобы остановить Мишу от покушения на его мясо. Они даже вешали цепь с замком на дверцы холодильника, но вскоре отказались от этой идеи в силу её абсурдности. А ещё Билл постоянно терял свой ключ. — Трудный день на работе, да и не хотелось с этим объебосом лишний раз спорить, — голос Гума звучит устало и ровно. Биллу не представляется возможным понять, о чём тот сейчас думает. — Я даже… того самого, не слышал ничего, — признаётся он. — Да, в этот раз он прокрался незаметно. Взяв ещё пару банок пива, Билл скрывается за дверью своей комнаты. В голове всплывают слова Малда о Гуме.

***

Пятого сентября новый телефон Билла вибрирует от входящего уведомления. Unknown: Ты вчера меня заинтересовал. Не хочешь провести время в более разряженной обстановке? ;) Unknown: *Прикреплённое изображение* Билл подавился чокопаем от одного взгляда на содержание фотографии. … Ч-что? За хуйня? Получать дикпики на свой новый номер явно не прописано в заполненном до отказа графике Билла. Ничего не придумав лучше, чем обсыпать собеседника леденящими душу оскорблениями и отвращением, он не придумывает. Unknown: Мм… вчера ты был более открыт к диалогу. Эмоциональные качели?) А, к чёрту. У него нет времени объяснять что-то неудачливым людям, которым впихнули чужой номер. Малд и Боб рассматривают эскизы Билла и приходят к выводу, что подобная неоновая вывеска нормально вписывается в лейтмотив. После отправления заявки на сайте изготовителя, с Малдом связываются, и он отходит в сторону, разговаривая по телефону по поводу точных размеров основания и длины гибкого неона в метрах. Биллу трудно верится в то, что его мечта мелкими шажками приближает себя к осуществлению. Быть совладельцем атмосферного бара с вывеской в виде жабы. О чём ещё он может мечтать? Его домашняя жаба, однако, не отличается хорошим настроением в последнее время. — Не знаю, бро, какая-то она… грустная, наверное? — признаётся Билл, сложив руки перед собой на кухонном столике и положив на них голову. — Хотя трудно сказать. — Да хуй понять, о чём она думает. По-моему, она всегда такая, — хмыкает Гум. Жаба сидит на столе прямо перед лицом Билла. Её глаза, действительно, выражают одну и ту же эмоцию почти всегда. Шершавая поверхность её спинки выглядит как обычно. Но что-то едва уловимое в поведении жабы точно изменилось. Билл не может выкинуть это из головы. Unknown: Хей, мы познакомились прошлой ночью, помнишь меня?) Unknown: Не хочу торопить события, но можем в следующие выходные посидеть у меня, посмотреть фильм, выпить. Как тебе такое? Закатив глаза, Билл смахивает сообщения. Конечно, ничего и никогда не будет идти по его плану, даже если вначале так казалось. Зарождались надежды на продуктивность и улучшение самочувствия. Но всё оказалось гораздо труднее. Всю следующую неделю он не может отделаться от чувства, что кто-то раздаёт его номер в клубах или барах. Этот человек явно непостоянный и не имеет никакого желания связываться с людьми, которых, очевидно, разводит на напитки и закуски. Не было абсолютно никакого очевидного паттерна в похождениях этой личности. Сообщения и голосовая почта приходят Биллу как на выходных, так и в течение будних дней. Он может проснуться и увидеть сообщения сразу от двух отправителей. Unknown: Выпьем ещё раз? Unknown: хеееййй ты вчера показался мне очень симпатичным Весело, должно быть, живётся. Самым неприятным во всей этой ситуации является содержимое сообщений, попытки флирта и непрошеные интимные фотографии. Они также состоят из намёков на продолжение общения или предложений встретиться снова. Билл несколько раз пытается объяснить, что им наверняка дали не тот номер, но его слова игнорируются. Люди либо продолжают настаивать, либо считают, что Билл притворяется или играет недоступного. Unknown: Как тебе?) Unknown: *10 прикреплённых изображений* Me: блч серьёзно чел ты бы еще всю галерею прислал Затем он меняет тактику. После получения очередной фотографии, присланной Биллу посреди рабочей смены, он специально выделяет время, чтобы в красках описать насколько омерзительно, нездорово, грязно и отвратительно выглядит половой орган хозяина. И вообще ему нужно провериться. После того, как Билл скидывает несколько ссылок на сайты локальных клиник, человек заносит его в чёрный список. Unknown: Привет, помнишь меня? Мне очень понравилась твоя компания вчера. Познакомимся поближе? Билл просто орёт в голосовое сообщение. Такой подход работает, когда у него есть настроение как-либо отпугнуть или пристыдить людей. Но порой на ответ не хватает сил, да и идеи постепенно рассасываются. Билл начинает блокировать отправителей, не проверяя текста сообщений. Однако он замечает, что все они говорят о себе в мужском роде. Человек, по случайности раздающий его номер, тоже, судя по всему, парень. Ему совсем делать нечего? Откуда у человека столько свободного времени ходить по барам? Незаметно для самого себя, Билл начинает рассуждать и формировать в своей голове портрет того, кто может быть способным на это. Имея на руках обрывки информации, можно сделать вывод, что этот парень разводит других на выпивку, а потом скрывается в неизвестном направлении. Может быть, он каждый день ходит в разные места. Было бы странно и нелогично заниматься чем-то таким в одном и том же месте, верно? Хотя откуда Биллу знать что-либо про логику? Сон постепенно одолевает его. Развалившись на кровати в уличной одежде, он успевает только скинуть с ног тесную обувь. Unknown: Приветик Me: кста забыл сказать, мне 14) Отправка сообщений ограничена.

***

Десятое сентября. Днём в «Toadally Wasted» спокойно, хоть и наступило воскресенье. Заметив Билла за стойкой, Гум расплывается в улыбке и машет ему издалека. Вместе с ним приближается девушка, черты которой Билл может распознать не вглядываясь. — Тебя что, Боб завербовал? — неловко спрашивает он, как только Эми садится напротив. — У меня не складывается с работой, — вздыхает она, прислонившись к стойке. — А Боб говорил, что вам диджей нужен. От одного взгляда на Эми, разговаривающей с ним, у Билла холодеют кончики пальцев. Он отворачивается лицом к верхним полкам с алкогольными напитками, усердно пытаясь сделать вид, что старается красиво их организовать. В конечном итоге он просто убирает и ставит бутылки обратно на их места, выглядя при этом довольно нервозно. — Ну, люди здесь нормальные, — произносит он ради поддержания разговора. — Уходят тут в полный отрыв всегда, — попытка пошутить. — Мхм, я тут была. От собственной неловкости у Билла горят уши. Благо, Гум подходит как раз вовремя. — Сделай мне ту дичь с бузиной и лаймом, как в прошлый раз, — с лёгким энтузиазмом просит он, встретившись с Биллом глазами. С губ Уайта срывается искренний смешок, который тот не может удержать внутри. Гум был отличным клиентом: не парит лишний раз тяжёлым психологическим грузом, алкоголь его веселит, а не вгоняет в депрессию, а ещё с ним легко клеить диалог. — Ты имеешь в виду «Хуго»? — Билл на всякий случай сверяется с названиями в меню алкогольных коктейлей. — Именно это слово. Кстати, — вдруг вспоминает Гум, — я знаю, что может тебя обрадовать. Хотя, конечно, для нормальных людей это сомнительная хуйня. Но тебе понравится. — М-м? — Вывеска готова, — оглашает он. — Через пару часов приедут челы монтировать её в стену над входом. С дизайном вы знатно проебались, но, может, неоновый свет сгладит результат. — Ахуенно, — смеётся Билл. Он прекрасно понимает, почему Гум выражается подобным образом каждый раз, когда всплывает нечто, хоть как-то касающееся жаб. Но в этот раз Уайт просто не может проигнорировать тень ухмылки на губах лучшего друга. — Почему ты так радуешься? — Кто радуется? — пожимает плечами тот. — Эта хуйня распугает весь народ в округе, так что задумайся о смене имиджа. Я это серьёзно, — и смеётся в ответ. Билл на секунду замирает, держа в руках бутылёк с бузиновым сиропом. Эти слова оставляют тёплое ощущение внутри. Ровно до той секунды, пока на его телефон не приходит новое сообщение. — Бля, руки заняты, — Билл локтем двигает свой девайс в сторону Гума. — Мне Малд насчёт хранения льда должен написать. Проверь, плиз. — Ща, — Гум кивает, взяв телефон друга в левую руку. Продолжая трясти шейкер, Билл отворачивается на секунду, чтобы захватить дольку лайма и высокий бокал. Повернувшись обратно, он окидывает взглядом побледневшего Гума, на чьих губах застывает немой вопрос. Его глаза прикованы к экрану телефона. Билл сразу же всё понимает. Ну вот опять приходится объяснять какую-то необъяснимую хуйню. Он чувствует, как горят его щёки, когда они с Гумом на перерыве выходят через заднюю дверь, которая ведёт к мусорным бакам и проходу на другую улицу. Отошедший от шока лучший друг не перестаёт смеяться, слушая отговорки Билла. Практически задыхаясь, Гум опирается ладонями в колени, пытаясь перевести дух. Только попробуй шутить над этим, Валентайн. — У меня есть доказательства, — нервный голос Билла звучит гораздо выше, чем обычно. В спешке он листает свои диалоги, тщетно пытаясь привлечь внимания Гума. — По-почему, — тот отрывисто вдыхает полной грудью, — аха… аха-хА-ха-ХАХАХАх почему ты- — Да смотри! Он всё же обращает свой взгляд на содержание других сообщений, а также ответы Билла. — Я не знаю, как это объяснить, — отчаянно произносит Билл. — Неизвестные номера продолжают мне писать. Он рассказывает в подробностях, как спустя какое-то время после приобретения нового номера его телефон стал разрываться от предложений провести больше времени вместе. О том, как сначала он писал грубости в ответ, а потом решил перейти на более странные и жуткие способы отбить у собеседника желание контактировать. Как он пытался объяснить, что номер не принадлежит тому человеку, с кем пытались связаться, но его не слушали. И как он, наконец, решил просто блокировать всех подряд. — Это просто пиздец, — с лёгкой одышкой и измождённым от неконтролируемого смеха лицом выдыхает Гум. — Ты должен найти этого гения. Бля-я-я, — он тыльной стороной ладони вытирает свой лоб. — Найти? — голос Билла подрагивает. — Н-нахуя мне искать его? — Чтобы положить этому конец, естественно, — Гум делает паузу. — Если, конечно, тебе это… ну… — Не думай, что мне это нравится, ёбанарот, — Билл машет головой, растрёпывая волосы. — Тогда прекрати это. Он прикусывает внутреннюю сторону щеки, задумавшись. Да, бесконечные сообщения от незнакомцев внушали ему дискомфорт, но он не собирался в действительности останавливать это самостоятельно. Тогда ведь пришлось бы брать всё в свои руки и находить человека, который раздавал его номер. Какая-то часть Билла просто надеялась, что это остановится само собой с течением времени, потому что ещё раз менять номер ему не хотелось. Теперь, когда Гум предлагает свой метод решения ситуации, Билл способен взглянуть на это под другим углом. Наверное, в этом и состоит одно из главных различий между ними. — Но как мне найти его? — сбитый с толку, спрашивает он. — Давай посмотрим на номера, которые тебе написывают. Для начала, — Гум выпрямляется и закидывает свою куртку за плечо, — поехали домой. Нам надо разобраться с этим. — У меня же смена- — Ничё, Малд постоит, давай! — хватив друга за запястье, Гум тянет его обратно в помещение. Быстро сняв фартук и забрав свой рюкзак, ошарашенный Билл бежит вслед за Валентайном. Проходит добрых два часа с тех пор, как они решают выписать каждый контактировавший с Биллом номер. Они размещаются в гостиной, весь кофейный столик захламлён листами бумаги с заметками. Два пустых пластиковых стакана от кофе чуть поодаль. За всё это время они приходят к выводу, что первые несколько цифр номеров совпадают с регионом, в котором они проживают. Это означает, что виновник раздаёт телефон Билла где-то поблизости. Гум предлагает идею обойти все гей-бары в округе, чтобы выследить человека с похожим поведением. — Нет, — Билл машет головой, — таких людей куча. Хотя на какой-то момент ему даже хочется согласиться. Намерение Гума устранить что-то столь неприятное из жизни лучшего друга вселяет в Билла смешанные эмоции. И если честно, он немного подзаёбывается писать названия гей-клубов на листке бумаги. А обходить их всех? Нет, спасибо. — Как думаешь, — Гум почёсывает голову кончиком карандаша, — он посещает одно место дважды? — Трудно сказать. Действительно, кому придёт в голову разводить людей в одном и том же месте? Только самому конченному отморозку на свете, которому нестрашно и, по какой-то причине, не стыдно смотреть людям в глаза. В комнате повисает тишина. Гум напряжённо думает. — Ответь кому-нибудь из них. — А?! — Напиши и спроси что-нибудь, но чтобы незаметно! Так мы сможем узнать что-нибудь об этом человеке, — объясняет Гум, внимательно глядя на друга. — Да ну не, — Билл хмурится, моментально отвергая идею. Это уже слишком. Писать людям? Ну реально. — Тогда давай я, — Гум жестом просит передать ему телефон. Билл раздумывает. Если его лучший друг готов принять на себя удар кринжа, тогда это не так плохо. Жить можно. Они прикидывают варианты ответа и предполагают, как выглядела бы манера общения подобной личности. Более-менее составив ответ, Гум отправляет сообщение человеку, который написал Биллу сегодня днём, пока они были в баре: Me: трудный день сегодня выдался, прости за ожидание ;)) не сочти за оскорбление, но несколько человек в том баре просто пытались найти предлог переспать со мной Me: а мне нужно не совсем это, понимаешь? Me: ты ведь помнишь, как я выгляжу?) Билл всё равно кринжует от прочтения. План был в том, чтобы невзначай узнать у собеседника внешность виновника всей ситуации. Проходит около получаса, прежде чем звук вибрации телефона заставляет обоих вскочить и в спешке открыть диалог. Билл даже проливает немного остывшего кофе от неожиданности. Unknown: лмао я не был настолько пьян чтоб забыть тебя Друзья переглядываются. — Надеюсь, он просто начнёт перечислять одежду и цвет волос того парня или типа того, — проговаривает Гум, не сводя глаз с появляющихся трёх точек под номером неизвестного контакта. — Лишь бы не спугнуть его, — тихо добавляет Билл. Unknown: но если ты ищешь что-то серьезное то сорян Unknown: я в этом не заинтересован Unknown: удачи педро … Они выпаливают одновременно: — Блять. — Педро?! И переглядываются. — Ты чего обрадовался, знаешь какого-то Педро? — хмурится Билл. — Нет, но! Теперь мы знаем его имя, — позитивно подмечает Гум. — А значит, такая тактика действует. — Ну и что? Этого слишком мало. — Это только начало, а вначале всегда кажется, что мало. Билл поджимает губы. — Это я виноват, — бросает он. — Каким образом? — недопонимает Гум. — Ну, — сделав глубокий вдох, он готовится объяснять. — я сказал: «Лишь бы не спугнуть его», и сглазил, конечно же. Потому что после того, как я скажу или подумаю о чём-нибудь таком, я обязательно всё испорчу. Если бы я не сказал этого, он бы написал нам больше информации, а не сливался бы. Гум тупо смотрит на него, пытаясь обработать всё вышесказанное. — Не, братан, это так не работает. Ты тут ни при чём. К тому же, его имя — это уже куча информации! У Билла нет сил возвращать другу ту же энергию в диалоге. Он просто отводит глаза, думая о смене номера. Не хотелось к этому приходить, но это один из простейших вариантов. Билла не так уж и тревожат эти сообщения. Да, они неприятные. Но это один из тех видов дискомфорта, который не настолько плохой. У многих ситуации намного хуже, а это всего лишь тексты от неизвестных абонентов. Биллу не на что жаловаться. — …найти несложно. Думаю, босс будет не против. И тогда мы всё решим. А, блин, Гум что-то говорил? — Босс? — Технически, — подмечает Гум, — у меня есть доступ к базе. Но информация бывает ограничена. Хотя место жительства может быть открыто, мы должны проверить. Биллу приходится додумать мысль, которую объясняет Гум. — Нет-нет, не надо, — он машет руками в знак отказа, — мы не пойдём искать в базе ничей дом! — Почему нет? — спрашивает Гум. — Это всего лишь сообщения, — Билл пожимает плечами. — Человек рандомно выбрал номер, чтобы давать его людям, и даже не знает, что он существует. — …и? — Ну, блин, он же не специально. Я просто возьму другой. Нам не надо искать никого. Гум внимательно смотрит Биллу в глаза, а затем качает головой в отрицании. — Это ничему его не научит. Ты позволяешь людям приносить всякую хуйню в твою жизнь, а они даже не подозревают. Билл молча сдвигает брови друг к другу. — Дело даже не в ёбаном номере, а в твоём отношении к себе. Надо доносить до людей, когда они творят какую-то поебень в твой адрес. Поэтому я помогу тебе найти его, и мы поговорим с этим пидарасом. Т-то есть геем, — быстро поправляет себя Гум. — Всё нормально с моим отношением к себе, — слышать слова лучшего друга… трудно. Билл не всё может принять. — Мне просто влом, а ещё немного похуй, а ещё у меня работа! У меня… нет времени. — Это самые банальные отговорки?! — Да, и что? Это правда, — Билл снова отводит глаза в сторону. — «Я не хочу» — это уже весомая причина, ты сам когда-то говорил. — Но не в этом случае, — у Гума, кажется, совсем не расходуется желание продолжать эту тему. — Хотя, конечно, если причина совсем не в другом, — он задумывается на секунду. — В чём же ещё? — Ну, может, — он не может сдержать виноватый смешок, — тебе нравится… Постоянно… получать такие сообщения- — Нет! — моментально восклицает Билл, не веря, что Гум вообще мог прийти к такому выводу. — Гум?! Да я не- — Тихо-тихо, я не осуждаю, я просто хотел- — Да хорошо, хорошо, мы найдём этого чувака, окей?! Только не думай, что я храню фотки чужих членов или типа того, — быстро проговаривает Билл, чувствуя, как начинают гореть его уши. Откуда такие предположения вообще? Гум неспособен остановить рвущийся наружу приступ смеха. — Всё-всё… Прости, — смеётся он. — Но что делать, если тебе всё-таки нельзя будет просмотреть его место жительства? Где тогда искать этого уёбка? Нам же не удастся с нихуя обнаружить, где он находится… Слышится звук вибрации телефона. Unknown: твои вещи в комнате напротив склада но я не могу охранять их вечно Unknown: и перед тем как ты ЕЩЁ РАЗ скажешь что забыл адрес своей РАБОТЫ Unknown: *Прикреплённая локация* Unknown: приезжай сейчас же Они застывают, молча глядя в экран телефона. Гум усмехается. Его тон полон иронии. — Походу всё действительно происходит в точности наоборот, когда ты это говоришь.

***

Это их шанс, и Гум с Биллом решают его не упускать. Всю дорогу Билл ментально готовит себя ко встрече с неким Педро. В его голове складывается портрет распутного мексиканца, флиртующего со всеми подряд ради собственной выгоды. Кем бы ни был человек, написавший ему угрожающее сообщение, тоже не владеет настоящим номером Педро. А может… у Педро и вовсе нет своего номера? Но то лишь предположение, которое не несло никакой пользы и релевантности. Билл считает, что опознать его будет совсем не трудно. Главной задачей является попросить его перестать раздавать чужой номер. А как он отреагирует? Да уже похуй, если честно, думается Биллу. Гум захватил с собой клюшку, и от одной мысли было чуть спокойнее. У него есть лучший друг, они разберутся вместе. Наручные часы показывают около десяти вечера, когда они выходят из машины на тёмную улицу. Оглядевшись вокруг, Билл замечает знакомое место. Перед парковкой в ряд стоят жилые дома, первый этаж которых переделан под разные заведения. Над одной из дверей возвышается неоновая вывеска, проливающая яркий зелёный цвет на окружающее пространство. Светящиеся слова гласят «Toadally Wasted». В название гармонично вписывается мигающая жабка с счастливым выражением, которая бесконечно подпрыгивает. Билл совсем забыл, что сегодня к ним приезжали установщики вывески. Он теряется в восхищении перед эстетичностью картины, открывшейся перед ним. Всё вышло именно так, как Билл себе представлял. Теперь в это место в тысячу раз приятнее заходить. На мгновение из его головы вылетает тот факт, что они ехали найти кого-то. — Она просто ахуенна, — его голос подрагивает. — Идеальна. Гум молчит. — Но стой, — Билл поворачивается к нему в недоумении, — зачем мы приехали сюда? — Я… ехал по координатам, которые нам прислали. — Что? — Я серьёзно. Билл не понимает. Он застывает в ступоре и пытается собрать всю картину воедино, но было слишком много недостающих звеньев. Кто-то по имени Педро мало того, что использует телефон Билла, так ещё и работает в его баре? — Додумаешь потом, — Гум проходит ко входу, перед этим похлопав друга по плечу, — сейчас нам нужно во всём разобраться. Всё будет окей, бро, — он слабо улыбается. Билл с трудом заставляет себя сделать шаг вперёд.

https://vk.com/doc233164598_644996407?hash=MCJpQEaO1Rz7jIRqLFGHB5Wln8HkxbUG7ZWyFXGPJFw&dl=yEvJ4hYPnQxUvfYZVpcIFFbJvZXDkBjvhAZhhgSoC9s

Что здесь происходит? Ночь с воскресенья по понедельник, так почему здесь столько народа? В свете софитов виднеется, что абсолютно каждый из круглых столиков занят. Караоке-зона сегодня не работает («Наверняка бедный Малд совсем ничего не успевает», — подумалось), поэтому танцпол собирает всё внимание людей. У бара собралась небольшая компания, но свободного пространства там хватает. Гум с Биллом направляются прямиком к стойке. — А- — Пожалуйста, не убивай его, — вопрошает Гум, быстро перебив Билла, чтобы обратиться к равнодушно мешающему коктейль и явно заёбанному Малду. — Это я попросил его уйти. У нас кое-что важное. Малд обращает взгляд на друзей. Даже в тусклом освещении возле бара Билл может заметить его тёмные круги под глазами. Он чувствует укол совести. — У тебя была смена, Билл, amigo, — вздыхает тот. — Я отработаю, обязательно, — обещает он. — Но сначала нам нужно узнать кое-что. Малд просит подождать некоторое время, пока он заканчивает обслуживать компанию выпивающих посетителей. Пользуясь моментом, Билл разглядывает всех присутствующих на предмет подозрительного поведения. Возможно, тот, за кем они приехали, прямо сейчас находится в этом помещении. Его глаза пробегаются по лицам и силуэтам, фиксируются на жестах определённых посетителей и, не находя ничего подозрительного, скользят дальше по периметру всего клуба. Пока Билл ждёт освобождения Малда, Гум обещает подойти через минуту и скрывается среди людей. Уайт одиноко вздыхает, почувствовав себя незащищённым. — Какой у тебя вопрос, amigo? — доносится со стороны. Наконец-то. — Бро, ты случаем геев всяких не нанимал к нам работать? — этот самый вопрос выходит более прямолинейным, чем Билл планировал. Впрочем, нет никакого смысла толочься вокруг да около. — ¿Estás loco? — Малд хмурится. — Ты о чём? Билл наклоняется через стойку насколько это возможно, приближаясь к лицу Малда. — Педро. У нас работает Педро? Сантьяго явно прогоняет в голове возможные причины, по которым Билла интересует ориентация другого человека. Самые очевидные он отбрасывает, решив спросить напрямую. — Педро работает у нас две недели. Он официант, — Малд утвердительно кивает. — Даже если он «гей всякий», в чём дело? — Ебануться просто, — Билл хлопает ладонью по барной стойке после того, как ещё один кусочек паззла падает на своё законное место. Значит Педро, один из мексиканских официантов, ходит здесь, флиртует с посетителями и раздаёт номер Билла? — Уволь его немедленно. И ваще где он?! И налей мне водки. Малд лишь приподнимает одну бровь, оставаясь абсолютно неподвижным. — Ну лан, можешь не наливать, но уволь его! — продолжает Билл. — Этот чувак откуда-то достал мой номер и ходит тут общается со всякими- всякими- гейскими людьми! Походу он разводит их на алкоголь, а потом динамит. А их сообщения приходят мне! — Это невозможно. Малд делает продолжительную паузу и слегка качает головой. — Чё, почему? — У Педро непереносимость алкоголя. Ему незачем разводить людей, amigo. А ещё, — он делает шаг вперёд, чтобы Билл мог услышать, — Педро не говорит по-английски. Билл моргает. Рот приоткрыт в попытке сформировать слова. Их диалог достигает точки, при которой Уайт абсолютно теряет нить логики и здравого смысла. — Тогда нахуй он работает официантом?! — Он учится, por supuesto! — Малд чуть повышает тон в ответ на изумление Билла. — Педро знает перевод нашего меню. Этого достаточно. — Подойди к этому Педро и скажи, чтобы он перестал давать мой но– В этот самый момент позади Билла разносится чей-то голос, мгновенно поставивший на уши всё заведение. Вместе с другими людьми он начинает растерянно озираться по сторонам, выискивая источник шума. Кто-то на танцполе перекидывается угрозами на повышенных тонах, слышится грохот, и Билл соскакивает со своего стула, а его заинтересованный взгляд проникает сквозь толпу. В центре образовывается толкучка, через которую практически ничего не рассмотреть. — Погоди немного, amigo, — Малд заученный движением закидывает белое полотенце на правое плечо и стремительно выходит из-за стойки. Хах. Таких ситуаций в их баре на памяти Билла ещё не происходило. Сегодняшний вечер — просто галерея непредвиденных событий. В суматохе Билл следует за Малдом и пробирается через людей, задевая чужие плечи и цепляя обрывки обеспокоенных фраз, доносившихся со всех сторон. Чей-то голос восклицает с изумлением, а чей-то с осуждением. Головы людей мешают рассмотреть, что происходит в самом центре образовавшегося круга. Осознав, наконец, что подобные ситуации напрямую касаются Билла как одного из владельцев клуба, он с бóльшей уверенностью начинает протискиваться между людьми, голос увереннее и громче. — Разошлись все, ну, что тут такое? Хотите пиздиться, выходите отсюда на- Он не договаривает, осекаясь на полуслове. В самом центре танцпола, окружённом заинтересованными и непонимающими взглядами, Билл видит силуэт лучшего друга. Куртка и малиновые волосы мелькают перед ним во время того, как Гум пытается сбросить с себя другого человека. Незнакомец зубами вцепляется в руку Валентайна, и тот выкрикивает что-то, теряющееся во всеобщем беспокойстве. Неизвестный не сдаётся, пытаясь побороть руки Гума, уворачивается с изумительной ловкостью и одновременно старается повалить того на танцпол. Гум хлопает со всей силы по ушной раковине нападавшего. — Ай-й-й! — оглушённый, он выпускает руку Гума изо рта. Тот пользуется случаем и замахивается клюшкой достаточно высоко, чтобы врезаться её основанием в подбородок человека. В этот момент на его лицо проливается свет от прожекторов под потолком. Глаза Билла мгновенно округляются. Морщащийся от боли и уворачивающийся от следующих взмахов хоккейной клюшки, посреди танцпола виднеется Миша.

***

В ушах стоит голос Боба. Билл так и не выпил водки, но происходящее всё равно воспринимается обрывками, словно собственные глаза перестают ощущаться одним из органов чувств, и перед взором предстаёт лишь бессмысленная плёнка событий. Реальность расплывается вокруг него, предательски обнажая растерянность Билла. Окружающие люди мелькают в поле зрения, их выражения расстилаются перед ним и исчезают в периферии, все в один момент потерявшие объём и смысл. Двухмерные картинки, только коснись и поверишь в матрицу. Билл заставляет себя моргать. Заставляет себя сделать вдох. Заставляет свои ноги сдвинуться с места. Жизнь как никогда раньше кажется ненастоящей, вместе с этим чувством ощущение собственного «я» покидает его тело. Зрачки не поддаются желанию Билла перевести их с одной точки. В уголках глаз возрастает темнота, фигуры по контуру начинают искажаться, а цвета кажутся слишком яркими для его мозга. Боб хватает Мишу за ворот рубашки и приподнимает его, как провинившегося кота. Слова доносятся до ушей Билла, но в этот момент его слух не может разобрать ни единого предложения. Миша продолжает вертеться. С его стороны льются обвинения, и, вспыхнув, он уже не в состоянии остановиться. Видел ли Билл его таким когда-либо? Он чувствует себя отождествлённым от происходящего, словно закадровый диктор, случайным образом попавший в самое пекло событий. Голос Малда уверяет всех, что всё нормально. Разозлённый Боб тащит Мишу к заднему выходу. Билл слепо следует за ним. Его тело движется на автомате. Зачем что-то принимать, если собственный мозг порой подкидывает такие эпизоды? Билл машет головой в попытке собрать разум воедино. — Что ты на него набросился? Сожрать хотел? — Боб вышвыривает Мишу на улицу, задняя дверь заведения громко хлопает перед носом Билла. Он неуверенно приоткрывает её, касаясь ручки трясущимися пальцами, и едва высовывается из-за дверного проёма. Повалившись на землю, Миша отползает чуть дальше от возвышающегося над ним Боба. Билл замечает, как он вытирает рукавом подтекающую из разбитой губы кровь. — Гум первым меня ёбнул! — возражает он голосом, что вот-вот надломится. — Ты видел ваще чё он притащил? — Какая разница, что он притащил, — бросает Боб в ответ. — Мы тебе не за то платим, чтобы ты опаздывал каждый день и вгрызался в посетителей, ёбанарот. Слышишь? Билл хмурится. Что-что он только сказал? — Ты умолял Сантьяго устроить тебя, потому что не хотел больше на соевых сосисках сидеть, так? — продолжает он. — Но всё, что ты делаешь во время работы — болтаешь с людьми и постоянно жрёшь?! Или пьёшь как не в себя. И каждый, каждый день опаздываешь. Имей хоть каплю совести и приходи вовремя в рабочие дни. Хотя ладно, хуй с рабочими днями, — Боб вздыхает, чуть снижая голос, и поворачивается лицом к заднему выходу. Билл быстро скрывается за дверью, стараясь оставаться незамеченным. — Нахуй ты в свой выходной устраиваешь какую-то хуйню? — Ничего я не устраивал, это всё Гум– — Бля, да я видел, как ты от него кусок пытался оторвать, — не дав Мише возможности что-либо возразить, Боб перебивает. — Либо не веди себя, как ёбаное животное, либо ищи другое место для работы. — Да лучше на соевых сосисках сидеть, чем тут работать. Фигура Миши неустойчиво поднимается на ноги. На его бледное лицо проливается свет от фонаря. Тот сохраняет зрительный контакт с Бобом, презрительно фиксируя на нём свой взгляд. — Ну ёпта, тебя никто не держит, — фыркает Боб в ответ. — Ну и ладно! — Ладно. — Ладно! Миша подрывается с места, устремляясь к двери, за которой прячется Билл. — Эй-эй-эй, — Боб тут же преграждает ему путь. — Никто не говорил, что тебе можно обратно. — Какого хуя, чел?! — С этого выхода сможешь найти дорогу. — Мне нужно забрать свои вещи, — не отступает Миша. — Раньше не додумался забрать, да? — Алло, когда бы я успел их забрать? — он пытается проскользнуть под рукой Боба, но тот вовремя его останавливает. — Ну что-о? — Разве ты не за ними приехал? — Чел, я даже не помню, где их оставил, так что дай мне просто поискать– — Бля, кому я писал, что твои шмотки в комнате напротив склада? Не то что адрес, ты даже этого вспомнить не можешь? Повисает пауза. Билл замечает, как упрямое выражение на бледном лице Миши сменяется на смятение. Он не сводит глаз с Боба в нарастающем замешательстве. — Ты о чём вообще? — Проверь входящие, ёб твою мать, Миша. Это первый и последний раз, когда я писал тебе, но я уверен, что ты прочитал сообщения. Я даже скидывал тебе локацию, потому что знаю, как в прошлый раз ты не пришёл на работу из-за того, что забыл адре– Не в силах выносить это огромное недопонимание, Билл распахивает дверь. Миша подпрыгивает от неожиданности, Боб резко обращает на него взволнованный взгляд. Глаза Билла внимательно проходят по одежде Миши, цепляясь за детали и выискивая подтверждение его теории, успевшей сформироваться за считанные секунды. На потёртой рубашке растерянного Миши красуется бейдж, блестящий под светом единственного фонаря. Билла словно окатывает холодной водой, когда он читает имя на нём. Он нервно сглатывает, чувствуя волну негодования, охватившую каждый сантиметр его тела. Теперь уж-то всё на своих местах. Педро. На ёбаном бейдже Миши написано имя одного из официантов. — Боб, — выдавливает из себя Билл. — Иди обратно. Я поговорю с ним. — …Ты откуда взялся вообще? — Этот гений, — Уайт указывает пальцем на Мишу, чьё сердце, похоже, ушло в пятки, — дал тебе чужой номер. Боб несколько секунд смотрит на Билла, сбитый с толку. — С чего такая уверенность? — Я, — он делает вдох, — просто знаю. Но мне хотелось бы спросить, — переводит глаза на Боба, — какого хуя мне никто не сказал, что этот хуесос работает у нас? Каждое слово Билл вытягивает из себя со значительными усилиями, стараясь выговорить всё настолько чётко, насколько это возможно. Ему нужны ответы. Слишком много незакрытых пробелов сейчас присутствует в том, как он видит сложившуюся ситуацию. Если Миша всё это время работал в их клубе, каким образом они с Биллом ни разу не пересекались? Какого чёрта этот мясоед раздаёт всем подряд номер Билла? — Разбирайся с этим с Малдом, — бросает Боб, явно не желая дальше втягивать себя в это. — Короче, я… принесу твои вещи, — он обращается к Мише и, взглянув на молчащего Билла напоследок, скрывается за задней дверью, ведущей обратно в клуб. Миша замер на месте, как вкопанный, со всей настороженностью наблюдая за каждым движением Билла, словно ожидая от него внезапного нападения. Он слегка дёргается, когда тот подходит вплотную и потягивает руку, тыкая указательным пальцем в грудь Миши прямо над бейджем. — Миша, — обращается к нему Билл. От одного его голоса тот напрягается всем телом, находясь в стойке, готовый защищать себя в любой момент. — Перестань, окей? Я хуй знает, как у тебя оказался мой номер, но не раздавай его всяким гейским людям, ладно? Миша выглядит чересчур напряжённым. Что-то в его бледном лице подсказывает Биллу, что Мишу застали врасплох. Что Билла здесь не ждали. Что они не должны были встретиться. — Я всегда давал этот номер людям, которые мне не нравятся, — признаётся Миша, голос его подрагивает. — Сколько себя помню. Откуда мне было знать, что он твой? Билл хмурится. В который раз за этот вечер. — Ты не делаешь это специально? — Н-нет? Возможно, Миша не врёт. Билл приобрёл этот номер совсем недавно, до этого у него не было владельца, и Миша мог раздавать этот телефон без всяких последствий. — Как давно ты… выпрашиваешь у людей напитки и еду в разных барах? Если до этого лицо Миши было бледным, после этого вопроса вся жизнь покинула его тело. Неспособный ответить, он начинает озираться по сторонам. — Эй, ответь! Слишком поздно. Заметив удобно расположившееся дерево, Миша бросается в его сторону и начинает карабкаться наверх с удивительной ловкостью. Билл пытается словить его ногу, опустить обратно вниз, но Миша оказывается намного быстрее. Его тень скрывается среди ветвей и желтеющих листьев. Несколько попыток Билла залезть вслед за ним проваливаются с треском во время того, как силуэт Миши уже мелькает на крыше соседнего здания. Догнать его было бы недостижимой задачей. Билл вздыхает с раздражением. Внутри должно присутствовать чувство удовлетворения от раскрытой идентичности человека, на поиск которого Гум с Биллом потратили несколько часов. Но на его месте образуется лишь пустота и ещё миллион не отвеченных вопросов. Билл молча проходит мимо Боба, державшего рюкзак Миши, и прямой наводкой направляется к бару. Он имеет право выпытать из Малда все объяснения.

***

Мишу наняли кладовщиком практически на следующий день после просьбы Билла. Их смены не совпадали друг с другом по чистой случайности, как сказал Малд (Билл закатил глаза). Он проработал меньше двух недель, но, очевидно, успел создать гораздо больше проблем, чем принести хоть какой-то пользы. Миша действительно тратил много времени на разговоры с посетителями, каким-то чудом успевая частично разгружать склад. Билл не может уложить в голове подобную картину. Все те сообщения неприличного содержания — результат общения Миши с людьми, которые посещают это место на постоянной основе? Единственным объяснением, которое хоть как-то имело смысл для Билла, является следующее: Миша слишком туп, чтобы осознать, что с ним флиртовали парни путём оплаты напитков и закусок. Однако он достаточно умён, чтобы не давать им свой настоящий номер, из-за чего весь удар в виде последующих дикпиков приходился на Билла. Миша утверждает, что всегда давал этот номер людям, которые ему не нравятся. Билл потирает глаза, находясь в полном ахуе. Какую же удачу нужно иметь, чтобы приобрести именно этот телефон. Ему хочется разделить своё замешательство с лучшим другом, но тот исчезает с поля зрения и не появляется, сколько бы Билл ни ждал. Машины Гума также нет на месте. Уайт одиноко сидит за дальним столиком, отказавшись от компании Боба с Малдом. Он пытается припомнить момент, когда именно Гум решил бросить его здесь после ободрительной речи и стремления найти виновника, который использовал его номер. Разве не Гум так сильно хотел отыскать его? Теперь его молчаливым собеседником становится бутылка виски. Голова Билла чувствуется тяжелее, чем обычно, а его веки постепенно опускаются ниже и ниже. Драка Гума и Миши абсолютно выбила его из колеи здравого смысла, и ему жизненно необходимо выслушать версию Гума обо всём, что произошло. Домой Билл возвращается чуть пьяный, слегка шатается и долго стоит у входной двери, пытаясь вставить ключ в скважину. В квартире Гума нет. Билл засыпает на диване. Одиннадцатого сентября все его мысли заняты работой и выполнением обещания, которое он дал Малду. В этот же день Билл перекидывается парой фраз с Эми, которая постепенно втягивается в диджейные обязанности. Дневная смена в таких заведениях порой навивает тоску с отсутствием привычной проходимости и разного сорта происшествий. Билл невольно вспоминает вчерашнюю потасовку и мгновенно старается переключиться на что-то другое. Нагружать мозг лишними размышлениями во время работы — глупейшее, что можно сделать в данной ситуации. Билл приятно удивляется, когда видит, что вывеска «Toadally Wasted» имеет чёрную окантовку, которая позволяет хорошо разобрать буквы в дневное время суток. Он делает пару фотографий во время перекура. Атмосфера и интерьер их клуба придают желание стараться и вкладывать больше усилий. Да, это единственное, на чём Биллу стоит сейчас фокусироваться. Ему более не нужно тратить энергию и время на бессмысленные занятия. Теперь у него есть важные задачи. Отныне он может перестать заниматься хуйнёй. Он может остановиться. Билл, пожалуйста, остановись. Он возвращается домой как раз в то время, когда поздний вечер начинает опускаться на город. С приходом темноты Билл решает не зажигать свет в квартире. Гума всё ещё не было дома, и то был самый подходящий момент для осуществления плана, которого Билл невольно вынашивал весь сегодняшний день. Распахнув кухонное окно как можно шире, он располагает крепкую верёвку прямо под подоконником. Билл завязывает петлю и кладёт её на пол, проведя всю длину через лампу под потолком. Он прячется за диваном и придерживает кончик верёвки в подрагивающих пальцах. Эта верёвка была спизжена Гумом с офиса Малда ещё много месяцев назад. До сегодняшнего дня она использовалась Гумом, чтобы закрывать дверь в свою комнату, находясь при этом в кровати. Лень этого человека была запредельной. Билл знает, кого привлекают открытые окна. Он также знает, что у него имеется лишь одна попытка словить наглеца. И в тот самый момент, когда он с силой тянет самодельную ловушку, тёмный силуэт на кухне издаёт вопль и повисает вниз головой, угодив левой ногой в тугую петлю. Билл мог перестать тратить время на бесконечные попытки докопаться до истины и начать, наконец, развивать собственное дело и вкладывать все силы в бар. Но оставить все вопросы не отвеченными также представляется невозможным. Билл обязан это сделать, иначе бессонница вновь скосит ментальное здоровье под ноль. — У тебя есть три минуты, чтобы всё мне объяснить! — он выпрыгивает из-за дивана и выкрикивает первое, что приходит в голову, угрожая повисшему на верёвке Мише, конечно же, клюшкой. — А-А-А-А-А-А-А-А-А!!! — Тш-ш, не кричи, просто– — А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А!!! — Миша! Заткнись!!! Абсолютно дезориентированный, Миша закрывает рот своей ладонью и замолкает. В его глазах видно тень вчерашней настороженности, что охватила его при виде Билла. Он продолжает неловко покачиваться из стороны в сторону, когда Уайт продолжает: — Первым делом, — произносит он, — зачем ты… принимаешь угощения от людей, а потом даёшь им левый номер? В ответ Миша смотрит на него ошарашенными глазами, пытаясь собрать в перевёрнутой голове хоть какой-то складный ответ. Этот вопрос кажется личным, словно Билл лезет не в свои дела и пытается выяснить секреты другого человека. Или, скорее, наклонности. Но раз уж Билл в буквальном смысле был вовлечён в это дело и вынужден был терпеть последствия, он считал, что имеет право на ответ. — Я не… я-я не знаю? Что в этом такого? — Не говори мне, что не понимаешь, чего от тебя хотели все те люди! — Ч-чего хотели? Миша, похоже, по-настоящему не осознаёт. Он неуверенно продолжает: — В твоём клубе классные люди, — он сглатывает, — многие угощали меня просто так. Ну, только те, которым я иногда улыбался. Иногда меня били после работы, но иногда везло — и, наоборот, покупали мне еду и много интересовались… м-мной. — Чт- что тебя? Ебать, что? Повтори-ка ту часть, про то, что тебя били? Кровь явно начинает приливать к голове Мише, его щеки и шея постепенно окрашиваются в розоватый оттенок. Вместе с этим его запинания становятся более выраженными. — Ну, это было что-то… типа лотереи. Меня либо ударят, либо угостят коктейлем или обедом. И в общем, это, вот так… — Но почему ты обращался к парням? Разве ты, ну, не это? Не хотел бы пообщаться с девушкой?.. — Они никогда меня не угощают, — признаётся Миша. — Будто ждут от м-меня чего-то? Я того самого, хуй знает вообще… Иногда они обливают меня водой, так что… С каждым словом Миши всё понемногу проясняется в запутанных мыслях Билла. По крайней мере, тот не занимался этим осознанно. Миша понятия не имел, какие мотивы скрывались за действиями со стороны парней, с которыми он общался в баре во время работы. Тот либо натыкался на ярого гетеросексуала, что чувствовал ущемление собственных прав от улыбки Миши и мгновенно доказывал свою ориентацию кулаками, поджидая Мишу за клубом; либо неосознанно впутывал себя в ухаживания со стороны различных квир-личностей. А девушки… тут и говорить нечего. — Но почему ты носил бейдж с именем Педро? — Боб случайно напечатал два одинаковых, и я носил имя Педро. Он обещал переделать, но так и не дал мне новый, — поник Миша. — Бля, это пиздец. Билл поджимает губы и невольно задумывается. — Почему Малд нанял тебя? Ну, типа, тебя? — Да я ебу что ли… ему было важно нанять кого-то знакомого, а я пообещал, что буду хорошим… и я старался быть хорошим, честно! Пока Гум не пришёл и не отпиздил меня. Что-то кликает в голове Билла. — Точно, что случилось?! Что вы вдвоём не поделили? Миша, несмотря на розовый оттенок лица, заметно бледнеет после этих вопросов. Его выражение легко прочитать даже за сотней слоёв негодования, замешательства и растерянности. Что-то вертится на его языке и причиняет физический дискомфорт от недосказанности. Так выглядит человек, которому доверили секрет, но он абсолютно не справляется с задачей держать рот на замке. Каким-то образом, однако, Мише это удаётся по сей момент. — Я не могу сказать, — наконец произносит он, совсем тихо. — Почему? — вздымается Билл. — Я… я… — Что? — Он убьёт меня! — Да кто?! — Он! Миша указывает пальцем за спину Билла, где в неловкой позе застывает Гум, бесшумно прикрывший за собой входную дверь и пытающийся прокрасться ближе, чтобы подслушать их эмоциональный диалог. Билл разворачивается и встречает его с негодующим выражением лица, разводит руки в стороны, пытаясь добиться объяснения. Гум надевает невинную улыбку. — Привет? — спустя секундную паузу произносит он. — Почему ты его убьёшь? — не сдаётся Билл. — О чём ты? Билл вновь хмурится и поворачивается к висящему Мише. Улыбка исчезает с лица Гума, его глаза прожигают взглядом шокированное лицо влезшего через окно предателя, а торопливые жесты рук намекают на последующую мучительную смерть, если Миша посмеет проговориться. — Будьте, бля, добры хотя бы объясни– — Это всё он! — вопит Миша изо всех сил, неспособный терпеть безмолвные угрозы из-за спины Билла. — Гум! Где ты был? — продолжает он, всё интенсивнее раскачиваясь на верёвке. — Куда ты унёс их? Я проверял, ты их забрал! — Я спрятал их, — отрезает Гум. — Алло, я вам не мешаю бля?! Миша выглядит так, словно вынужден прикусывать собственные губы, чтобы не наговорить лишнего. Всё его тело потряхивает от напряжения, волосы покачиваются из стороны в сторону в движения свисающей с потолка верёвки. Прильнувшая к голове кровь явно начинает оказывать влияние на артериальное давление. Но больше всего Билла сбивает с толку искренность в его утверждениях, все попытки обвинить Гума в произошедшем, — чем бы, бля, это ни было — похоже, имеют под собой какой-никакой фундамент. Миша выглядит слишком тупым, чтобы уметь превращать пустые упрёки во что-то убедительное. Должно быть, всё действительно начинается с Валентайна. Того самого, который успел перехватить клюшку из рук Билла и вооружиться ею, словно заострённым копьём. Перескакивая с мысли на мысль, Билл составляет короткий вывод и возводит, наконец, свой взгляд к лучшему другу. — Гум, ну ты хоть расскажи нормально! Валентайн глядит в ответ несколько секунд, затем многозначительно выдыхает, собираясь с мыслями. В этот момент, не выдержав веса Миши, лампа под потолком стремительно срывается вниз. Тот падает на пол с оглушительным грохотом, пыль вздымается по всей гостиной, несколько отдельных кусков потолка сваливаются следом. Мелкие щепки и обломки разбрасываются по всей округе. Миша теряет сознание.