Ты — мой дом

Весь оставшийся день Марк не мог найти себе места, беспокоясь о судьбе Натаниэля. Даже попытка отвлечь себя от негативных мыслей любимым занятием с треском провалилась: строчки никак не придумывались, ручка казалась слишком тяжёлой в руке, мысли запутались в одну кучу, из которой никак не выбирались, а текст перед глазами плыл. Ансьель каждые двадцать минут проверяет свой телефон на наличие уведомлений от Натаниэля, обеспокоенно закусывая губу, когда видит, что его уже долго не было в сети. Марк вздрагивает, когда слышит резкий звук уведомления, сразу отвлекаясь от письма. Да, это действительно был Нат. И Марк не может оправиться от шока, когда видит сообщение. О том, что так легко всё не обойдётся, можно было бы догадаться уже давно, но…настолько жестоко? Писатель в панике выходит из комнаты и идёт на кухню, где, предположительно, должна быть его мама. Женщина действительно была там. Она жарила яичницу, напевая очередной мотив из какой-то старой песенки. — Мам? — сглотнув, спрашивает парень, всё ещё держа телефон в руках. — Можно Нат несколько дней поживёт у нас? — Натаниэль? Конечно, ты же знаешь, что мы с твоим отцом всегда будем рады ему! — рассеянно отвечает она, немного сбитая с толку дрожащим голосом Марка и его нарастающей паникой, что понятно по тому, как быстро он говорит. Женщина ставит плиту на значение поменьше, и, обернувшись, спрашивает, при этом хмуря брови, замечая, как Ансьель активно что-то печатает. — Что-то случилось? И Марк, запинаясь и тараторя, каждый раз поглядывая на экран устройства, в ожидании ответа, рассказывает о вызове родителей в школу, о том, что Натаниэля выгнали и что теперь он сидит где-то на улице, совсем одинокий и потерянный. — Натаниэлю плохо! Мам, мне нужно сходить за ним! — вдруг вскрикнул Марк посреди своего рассказа. Мать с сожалением посмотрела на сына, прежде чем поцеловала в лоб и прошептала: — Марк, будь аккуратнее. Надеюсь, что всё обойдётся, — выдохнула она, разделяя чувства своего ребёнка. Он забежал в свою комнату, взял первую попавшуюся тёплую кофту поверх своей лёгкой, и, вернувшись на кухню, быстро налил в бутылку воду. — Вот, возьми, вызовешь такси на обратном пути. — сказала женщина, всунув парню в руку пару купюр. — Мам, не нужно, у меня есть сво- — Даже не отказывайся. Удачи тебе… — Люблю тебя, мам, — нежно проговорил Ансьель, улыбнувшись маме. — Беги уже… Марк не помнит, когда в последний раз так быстро бежал. Даже при занятиях фитболом он не показывал свою способность в беге во всей красе, но сейчас это особый случай. Случай, когда за любимого человека нельзя пожалеть ничего. В том числе и свои ноги. Он приостановился, сразу положив свои руки на колени, пытаясь отдышаться. В горле было нереально сухо от бега, но он не стал отпивать воду, ведь Натаниэлю это нужнее. Парень заметил вдали рыжее пятно волос своего возлюбленного и пару сумок рядом с ним, после чего, мгновенно забыв про усталость, помчался к нему. Натаниэль лежит без сознания свернувшись калачиком, в лёгкой кофте и весь бледный, рядом две тяжеленные сумки. «Натти… Нат, Нат, Нат, очнись…» — лихорадочно повторял Марк, судорожно тряся своего парня. Нат медленно раскрывает глаза, поражённый картиной перед ним. Над ним нависает его обеспокоенный, раскрасневшийся и до боли привлекательный парень. — Марк, что ты здесь де- — Нат… — прерывает его фразу писатель, крепко обнимая. К Натаниэлю медленно возвращались обрывки воспоминаний, а после и логическая цепочка того, каким образом его любимый человек оказался здесь. Ансьель снимает тёплую кофту, что заставила его попотеть по дороге сюда, и осторожно накрывает её плечи парня. — Возьми воду, Нат. Тебе нужно немного восстановиться. Художник чувствует себя невероятно слабым, когда берёт маленькую бутылку, но даже так она кажется ему тяжёлой. Он откручивает крышку и щедро пьёт, наконец побеждая эту сушу во рту. — Спасибо, — негромко говорит он, застенчиво улыбнувшись. «Я так боялся за тебя…» — шепчет Марк, бережно поглаживая щеку парня, осторожно целуя его. «Что может помочь тебе чувствовать себя лучше сейчас?» — Сейчас…а…— Натаниэль сбит с толку этим вопросом, он ожидал, что Марк начнёт задавать эти типичные вопросы о самочувствии, о том, что случилось, но никак не это. — Мне хорошо с тобой. Когда ты рядом, мне уже спокойно. — искренее отвечает Нат, с трепетом смотря на то, как его парень аккуратно снимает резинку с его волос и собирает чёлку, сзади завязав резинкой. — Я вызову нам такси, хорошо? — Подожди…не нужно тратить свои деньги лишь из-за меня…я дойду, тут же недалеко! — поспешил прервать его действия Натаниэль, беспокойно всматриваясь в его ярко-зелёные глаза, мысленно сравнивая его с котёнком. — Такси приедет через три минуты, — коротко сказал Марк, даже не принимая возражений. — Нет, ты не сможешь дойти и даже не пытайся. Ты чувствуешь себя ужасно, как ментально, так и физически. Тебе нужен отдых и никуда ты не пойдёшь, — строго и медленно продолжил он, стараясь образумить Натаниэля. Художник сообразил, что с таким — строгим и упрямым Марком — спорить будет бесполезно, так что просто выдохнул, решив, что пока стоит надеть кофту полностью. — Марк, тебе точно не холодно? Пожалуйста, не порть своё здоровье из-за меня. Я же во всём виноват, я не хочу, чтобы ты со мной мучался, — пробормотал Натаниэль, держа чуть помятую кофту в руках и смотря на землю, не решаясь надеть её. — Что ты такое говоришь? Ты ни в чём не виноват, — смягчился Марк, переставая смотреть на гаджет и поворачиваясь к парню, ласково поглаживая его руку. — Прошу, не вини себя. Хотя бы ради меня, Нат. Надень кофту, простудишься. Ты итак весь бледный… Натаниэль, обречённо выдохнув, всё-таки натянул эту кофту, выдыхая от того, как же тепло стало. — Такси приехало. Пойдём, я понесу вещи. Даже не думай отказывать. — в спешке говорил Марк, поднимаясь со скамейки и беря в руки сумку, закинув в неё бутылку. Натаниэль послушно встал, но лишь немного растерянно смотрел на своего парня, желая предложить ему помощь, но при этом же чувствуя собственную слабость. Ансьель закинул на одно плечо рюкзак и взял большую сумку, в последний раз оглядываясь на скамейку в поисках вещей, которые парни могли бы забыть. — Нат, ты можешь ходить? Точно не свалишься? Тебе помочь? — тараторил он, подходя к нужной машине. — Нет…не нужно. — с трудом проговоил Натаниэль, не желая сделать путь ещё тяжелее для своего парня. Ноги еле двигались, голова кружилась, а перед глазами всё плыло. Натаниэль буквально молился, чтобы с ним всё было нормально. Марк открыл дверь машины, найдя её и пропустил Ната вперёд, перед тем как сесть на сидение рядом самому, отложив вещи на соседнее. Художник откинул голову на кресло, тяжело дыша. Он неосмысленно пытается найти себе что-то, за что можно удержаться, и, взяв руку Марка, крепко сжимает. Чувствовать присутствие человека рядом с собой успокаивало. Давало надежду на то, что что-то в его будущем будет нормально. — Приехали. — До свидания, — бормочет Натаниэль, отстёгиваясь, в то время как писатель шарит в карманах в поисках денег, а после протягивает сумму водителю. Марк в очередной раз беспокойно смотрит на Ната, что заставляло чувствовать парня виноватым. Чувствать то, как любимый человек лишний раз беспокоится за него. Из-за его же глупости. Машина уже уехала, Марк стоит с вещами, крепко держась с Натаниэлем, что снова искал опору, за руки, всё время поглядывая на него. Ансьель запоздало понимает, что паника накрывает его с головой. Все эти переживания о состоянии Ната вечно держут его в напряжении, заставляя забыть обо всём, кроме этого. — Давай, пошли. Сейчас по лифту поднимемся и до квартиры дойдём. Отдохнёшь там… Парни дошли до квартиры быстро, лифт приехал почти что мгновенно, что было очень хорошо для обоих. Наконец, они зашли в достаточно просторную уютную квартиру, принадлежащую семье Ансьелей. Услышав звук открывающейся двери, в прихожую вышла Изидора Ансьель — мать Марка. — Ой, вы пришли! — радостно сказала она, но, заметив уставшего сына и Натаниэля, что явно находился не в лучшем настроении, обеспокоенно продолжила: — Мальчики, вы выглядите неважно. Может, хотите поесть? Парни отказались, и, поблагодарив женщину, прошли в комнату Марка. — Нат, ложись на кровать и отдохни немного. Пожалуйста, не вини себя ни в чём и спокойно поспи. Восстанавливайся…— мягко говорил Ансьель, сидя рядом с ним на кровати. Натаниэль не нашёл в себе сил возразить и, немного смутившись под внимательным взглядом своего парня, лёг. Усталость дала о себе знать, так что парень уснул за считанные минуты. Марк погладил щеку уже спящего Ната и тихо вышел из комнаты, направляясь на кухню — к своей матери.