why did you leave me to suffer?

—Снова здравствуй, Номер один. В ответ молчание. — Я так и думал, можешь и дальше молчать, упрямец. Мне только лучше если твоя пасть будет прикрыта. Давай посмотрим насколько ты живучий. Красный безразлично оглянулся и потупил взгляд в пол. Привлёк внимание Шрама, движущийся предмет, а точнее роботы что по очереди выходили из двери в стене. Это Шрам уже прошёл, хах, скучное и скудное у Тома воображение. Пятёрка роботов двинулись вперёд. Клон же отступал. Нужно было уклоняться, не попадать под удары. Правда, куски стали были куда быстрее чем клон думал. Травля могла бы продолжиться и дальше, если бы Шрам при прыжке не подвернул лодыжку. Первый вскрикнул от резкой боли. Бедное тело с каждой секундой покрывалось синяками и порезами от бесчисленных ударов. Не подумайте, Шрам пытался бороться, кусаться и пинаться, но разве этим можно победить куски стали. Шрам мутно помнит другие издевательства и острые усмешки Диктора. Избитого и слабого его кинули в клетку. Будить клона по утрам становилось труднее с каждым днём, есть клон почти вовсе перестал. Операционная рубашка свисала, а когда Красного вновь весили вверх ногами, то и вовсе слетала, обнажая посиневшие ребра. Месяца было вполне достаточно чтобы Шрам пожалел, что не надышался газом. Каждый чертов день Диктор устраивал тест на "живучесть", остался "последний". Первый валяется в том же положении, в каком его бросили в камеру. От стены веет холодом и Шрам мелко дрожит, в голове абсолютно пусто, как и в желудке. Этой ночью Шрам снова глухо рыдал, скрипя зубами проклинал Тома. Клон, однако, успокаивался быстро, разве слезы чем-то помогут? Шрам лежал, смотря в потолок. Лампы, швы между листами железного потолка – всё служило схемой здания. Шрам помнил наизусть дорогу к мед.части и отдельным кабинетам для осмотра, брр, одним словом. Помнил, когда дверь открывалась и ему кидали кусок хлеба, как собаке. Знал, откуда придут за ним и что это значит. Иногда Шрама усыпляли и тащили куда-то. Первый понимал, если нельзя видеть и чувствовать, значит это место либо близко к выходу, либо ведёт туда. Все маленькие детали собирались в большую картину, заставляли извилины напрячься и отвлечься от того, что обычно происходит. По коридору слышен синхронный марш, очевидно за клоном. И действительно, дверь со скрипом открывается. Пара роботов взяв Красного под локти, тащат куда-то. Не важно куда, не важно зачем. Всё же, пол другой, а значит новое помещение. Шрам поднимает голову и встречается с небольшим кабинетом, заставленом склянками, приборами и увешанном проводами и трубками. Посередине кабинета огромный стул с подлокотниками и достаточно крепкими ремнями. Шрам слабо извивается, тревожно оглядываясь. Увы, лишь роботы вокруг. Клона заталкивают на кресло, впечатывая до боли. Ремни на ногах и запястьях пленника туго затягивают, не давая шанса пошевелиться. Свет лампы направлен в глаза, усиливается жжение когда свет в кабинете потухает. Пахнет странно и ужасно неприятно, снова антисептик. Роботы удалились и пришли врачи, они как муравьи суетились и гремели банками, плеща что-то. Под ложечкой засосало от страха и предвкушения. Ужасные резиновые перчатки грубо хватают предплечье, протерая хлоргексидином место для введения препарата. Живот крутит от страха, прокушеная щека кровоточит, спина и лоб покрываются мерзким холодком, тело подрагивает. Шрам хочет спросить зачем его сюда привели, для чего нужно все это. Правда, мысли не хотят собираться в кучу, трусливо разбегаются, зовут сбежать. Один из мед.работников постукивает по шприцу ногтем, взбалтывая содержимое. От волнения пленник елозит и задыхается. Все что видел Шрам – мутно голубая жидкость. Препарат медленно вводили в кровь по чётким указаниям дрона Томаса. Когда процесс был завершён, клона подключили к кардиографу и капельнице. — здравствуй, Первый. Сегодня будет кое-что новенькое. Ох, тебе о-очень понравится. Мои игрушки обожают обожа-ают играть — Томас захихикал. Шрам скривился, потряс головой и в заключение выплюнул невнятное ругательство. — Номер один, пойми, никакой пользы ты не приносишь, способности не проявил, досада. У меня нет выбора. К тому же ты и так меня сильно разочаровал. Цирк, который ты назвал "революция" – воистину убого, не находишь? — Что будешь делать? — О, вижу невтерпеж да. Сейчас узнаешь. Скальпель блеснул серебром металла. Острие впилось в плечо, мучительно медленно раздирая плоть. Первый истошно кричал от боли. Рукоподобная клешня продолжала резать и колоть Шрама, что даже с кляпом во рту неистово кричал. Ах, какая услада для ушей садиста. Свежие раны поливают кислотой ,что разъедает плоть. Тело клона дёргалось в конвульсиях. Ему дали передышку в десять секунд. Шрам безумно хохотал, широко раскрыв глаза. Конечно, смех был приглушен ,но факт что клон не в себе оставался. В какой-то момент очередной пытки Первый смог порвать ремни, выхватить скальпель и полностью освободиться. Никто в кабинете не остался в живых. Клон весь в крови пополз по бесконечным коридорам Бобсока. Боль. Боль вернулась будучи в забвении от болевого шока. Шрам шипит, воет. Том неизвестно откуда появившийся, насмехается над столь жалким видом. Ученый тащит Шрама за шкирку. Голоса тихо шелестят во мраке. Только чьи? Обессиленный клон закрыл глаза. Шрам оказывается на платформе. Повсюду вода, глубины и не видно. Становится тревожно и страшно. — ты же не боишься воды, я прав? Первый вертит головой, полный непонимания. Кб зашуганно смотрит на учёного, что он собирается делать. Неужели скинет. Том кладет руки в карман и пинает Первого в воду. Шрам пытается всплыть, но никак не выходит, вода стремительно поглощает тело. Махи руками и ногами проходят в холостую. Вода повсюду, сил нет. Бороться бесполезно, Первый совсем не умеет плавать. Вода будто не хочет отпускать. Даже плыть по горизонтали еле удаётся. Шрам расслабился, его руки и ноги поднялись чуть-чуть верх, что точно говорило о том, что клона тянет на дно. Последние пузыри воздуха лениво поднимаются на поверхность. Свет где-то там, единственное что видит Шрам кроме толщи жидкости. Спокойно. И в правду, покой, так хорошо в толще воды... — Первый. — Номер один... Навязчивый голос никак не отстаёт, зовет. — Проснись, Первый!— кричит в перемешку с гневом и безразличием Том. Шрам щурит глаза, открыть их очень трудно. Слабость в теле уходит и здравый разум возвращается. Всё это сон, он уснул когда думал о побеге. — ты горишь весь — недовольно ворчал учёный. — видимо, побочный эффект обезболивающего. Рука Эдисона небрежно дёргает клона за рубаху. — худощавый, ужас. Решил мне бойкот устроить, скотина такая, на долго ли тебя хватит. Во всяком случае, пока я не захочу ты не сдохнешь. Наконец, Первый полностью очнулся и пнул учёного в живот. Одна мысль о Томе вызывала отвращение, а его присутствие тем более. Сердце стучало, кровь гулко била по венам. Клон будучи раненым забился в угол и тяжёло дышал. Он ещё не отошёл от препората, потому шатался, но мог здраво мыслить. Глаза Шрама опасно блестели, что конечно невероятно забавляло Томаса. Этот клон —дикий зверь, по-своему необычен и умен. Можно долго изучать его, прежде чем истребить. — ну, раз ты уже на ногах, то я пойду — сказав это, Том протянул Шраму пилюлю с жаропонижающим и стакан воды. Как и ожидалось, вся вода оказалась на ученом. Томас кипел от злости. Он с силой захлопнул дверь, что отдалось звоном в ушах клона. Шрам повертел пилюлю, убеждая себя что это не отрава. Первый погрыз лекарство, язык онемел и во рту осталось неприятное послевкусие. Усевшись у стены ,Красный вспоминал свой сон, выход был через вентиляцию в кабинете. Он помнит дорогу до кабинета, вот только, правда ли дорога из сна выведет к нужному месту? Пока Первый думал, раны совсем перестали болеть. А если так, то сегодня снова будут тесты и унижения. Эта тема тоже интересовала Шрама. Диктор не раз говорил о том что клон не имеет или не проявил способности. Только что это значит? Провокации были не просто так, значит внутри клона есть что-то особенное. Хотя, Диктор может убивать и просто так. Первый устал от всего этого. Он вздыхает и начинает расхаживать по камере. План побега — вот на чем должно быть сосредоточено внимание. Побег был невозможен ранее так как мало что было известно. Сейчас же у клона есть представление что и где находится, а также решимость на побег. Нужно было действовать, ведь после очередных пыток всё тело будет снова болеть. Итак, время близко к обеду, эксперимент снова проведён с летальным исходом, значит ровно через 3799 секунд придёт робот с пайкой. После будет эксперимент с Номером один, так как Первый пропустил утреннюю "зарядку", то и гонять будут сильнее. Шрам слабо улыбнулся, вспомив про жёлтый день. В "жёлтый" день роботы ходили медленнее и пол был мокрый, повсюду были жёлтые таблички с чёрным человечком. В такой день Первый мог не идти из под палки, а скользить. Иногда за это роботы больно выкручивали руки, но оно того стоило. К счастью, сегодня именно жёлтый день. Обдумав все за и против, клон решил, что сбежит он именно сегодня. Дежурный робот сунул пайку в отверстие двери. Первый как капризный ребёнок снова отказался. —слушай, —раздался знакомый голос. —я предлагаю тебе вот что: либо ты жрёшь свою пайку до того, как кончается обед, либо ты труп. — ладно, ладно — Шрам наигранно вздыхает и откусывает кусок хлеба. — а-а-ай, черт, живо-от— стонет Первый вызывая максимум жалости к себе. Сам он готов исполнить первую часть плана. Робот входит в камеру, осматривая стонущего и во всю драматизирующего клона. Шрам резко выскакивает и вонзает вилку в шею робота, ещё чуть-чуть и голова вовсе отлетает. Первый осторожно оглядывается и ступает на мокрый пол, что пахнет железом. Босые ступни плюхают по полу. Пока все тихо. Шрам вспоминает путь и ,кажется, почти на месте. Действительно, такой кабинет как во сне существует. Может всё было наяву, а препорат лишь вызвал глюки у клона? Не время выяснять. Мигает красная лампа и оглушительная сирена воет на весь коридор. Черт, подумал Красный. Он ударил кулаком по панели и дверь открылась. Вот и вентиляция, Кб заползает на шкаф, раняя папки и прочие бумаги. С ноги выбивается решётка и Шрам ползёт по шахте. Очень узко, но выбора нет. Первый видит роботов, что бегают в поисках беглеца. Путь лежит через какие-то склады, прочие комнаты. Однако, только одно помещение поразило Первого и заставило прикусить губу. Это огромное помещение, почти без света, точнее распространялся он слабо. В помещении было несколько сотен колб с людьми внутри. Людей окружал бирюзовый физраствор и куча проводов и трубок. И вдруг до парня дошло, это не просто люди — это клоны. Сотни клонов были заточены в капсулы. Некоторые были пусты, значит клон, который был там уже мертв. От осознания такого столь неожиданного факта Шрама мутило. Диктор маньяк и это крепко засело в голове бывшего лидера. К тому времени, Шрам дополз до слива и вентеляционная шахта заканчивалась. Делать нечего, решётка с грохотом вылетает, а Шрам за ней. Борясь с потоком, Первый доплывает до берега. Лес кругом и сточная вода. Клон бежит по лесу без оглядки, нужно спрятаться, чтобы дроны не нашли и не забрали обратно в ад. Ночевал Шрам в листве, под елью. Понимал ли он ,что находится в симуляции? Конечно, он не глупый. На утро парень замёрз и вымок. Нормальной одежды конечно же не было. Голодный и истощавший клон бродил по лесу в поисках еды. Он увидел мышь и попытался поймать, что на удивление удалось. Красный не церемонился ,отгрыз голову и ел сырое мясо. Весь в крови он шёл дальше. Ну а что поделать, если уже как недели 3 беглец не ел. Шраму удалось построить землянку, выкапывая руками яму в холме. "Пол" парень застилил мхом и еловыми ветками, укрыл убежище тоже елью. Примитивно до жути, но для беглеца и это было достаточно неплохо. За жизнь Шрам не хватался. У него были попытки покончить с жизнью, но Первый боялся что Диктор найдёт его тело, что продолжит издевательства. Пробывание в одиночестве свело Красного с ума. В один из тоскливых дней Шрам отдал себя тому, чтобы отодрать ошейник. Вышло только ночью, был тяжёлый и нервный день. Добывал пищу Шрам как дикарь, нападал из засады и убивал, ел всё сырым. Ему не было особо важно. Если добыть пищу не выходило, то Первый просто лежал весь день в своём убежище. Он выживал и только. Это его последние дни и смысла в жизни больше не было видно. Шрам видел эксперименты, но не вмешивался. Он либо наблюдал издалека, либо просто уходил. Шрам принял для себя решение, что никогда и ни за что больше не вторгнется в судьбу клонов. Он погубил свою семью, а значит смысла во всем, что он делает никакого нет, и ещё раз такую утрату он пережить не сможет. Однажды, Красный нашёл дневник Диктора. Он тщательно изучал записи и был растерян, правду ли пишет Том? В одной из симуляций Боб выронил пистолет. Шрам не стал возвращать, его не существует. Каждый день Красный изучал записи. Всё было так запутанно. Гипотеза про способности клонов подтвердилась. Но Шрам хотел узнать, что происходит на самом деле. Парень сидит в подсобке Бобсока и дочитывает дневник. Если смысла жить впринципе нет, то риск потерять что-то отсутствует. Жужжат дроны, черт. Красный сбежал, ему повезло в этот раз, но он должен будет вернуться. Вновь Красный пробрался в подсобку. Он вооружился дымовыми гранатами и пистолетом. Сев в укромном уголке, Шрам продолжил раздумывать над дневником учёного. Кб строил чертежи и прочее, что хоть как-то сможет упростить решение загадки. Шрам сделал глоток воды и почесал подбородок, в задумчивом состоянии парень не сразу услышал приближение пары дронов. Клон резко обернулся, оскалившись и ощетинившись как зверь. Он злобно зыркнул на пришельцев. — Боб, нам нужно поговорить — безжизненный голос дрона не давал понять по интонации настрой Диктора. Клон зарычал и выстрелив по дронам побежал по коридорам. Дроны приследовали, Шрам уничтожил угрозу, но вскоре новая пара продолжила погоню. — Боб, остановись, повторять не буду. Во время бега пули пролетали мимо приследователей. Шрама загнали в огромное помещение, что было крайне опасно для клона. Дроны медленно окружали, стараясь не вызвать вспышку агрессии у беглеца. Красный бросил гранату и поднялся фиолетовый туман в котором клону удалось скрыться. Когда же неясность рассеялась, дроны покружили на месте и не найдя объект приследования удалились. Шрам выждал минут пять прежде чем аккуратно оттолкнул лист металла и выполз наружу. Он только повернулся, как был ослеплен фонарём для поимки воров. Красный сильно щурился, хотя это не особо помогло. Крехтя и закрывая глаза, Шрам ёжился у стены. Было невозможно хоть чуть-чуть открыть глаза, ужасная боль и жжение сразу атаковали роговицу. Чёткие и уверенные шаги туфель огласили приход Диктора. — Снова здравствуй, Номер один. Свет прожектора уменьшился и Первый смог приоткрыть глаза. Он упёрся руками в стену, будто не мог нормально стоять на ногах, но тот просто готовился бежать. Томас бегло оглядел клона. Покрытый щетиной с подглазниками, пятнами крови и грязи, в рваной белой водолазке изрядно испачканой землёй и травой и потертых штанах. Дикарь, одним словом. Красный упорно стрелял в Томаса, правда силовое поле не позволило пулям пройти. Сейчас неуязвимый Диктор в окружении дронов выглядел богом. Патроны кончились и вместо выстрела раздавались холостые хлопки. Томас вдоволь насладившийся зрелищем, решил действовать. С номером один надо всегда обращаться жёстче чем следовало бы. — у нас мало времени, ты пойдёшь со мной — объявил Том безцеремонно. Красный ошалел от такой наглости. Он не успел ответить, ведь клешня наровила схватить и вряд-ли отпустить. Шрам изворачивался как мог. При очередном прыжке клешне все же удалось заключить Кб в свои стальные обьятия. Тот отчаянно вырывался и кричал, но это не помогало. Очутившись в кабинете учёного, клон просто висел в хватке клешни, свешивая расслабленно руки и ноги. Том приблизился на метра три в своём кресле, скрестил руки на груди и требовательно смотрел из-под своих очков, отдававших белым бликом из-за которого узнать взгляд Диктора было нереально. — надеюсь, ты не будешь делать глупостей, Первый? В ответ лишь молчание. Ладно, пусть это будет "да". Клешня отпускает Шрама и тот плюхнулся на землю, а точнее в ноги своего создателя. Кб моментально поднялся на ноги и отшатнулся назад. Остро хотелось убежать. Выждав паузу, Эдисон начал: — мне нужна твоя помощь, Шрам— уверенно произнёс Томас. — что блять?— переспросил Красный. — смотри— Том нажал на экран и Красный смог увидеть Исходного. Роберт поглащал клонов один за другим. Выглядело достаточно жутко и болезненно. Шрам посмотрел на серьёзного Томаса, потом снова на экран. Так повторилось несколько раз. — Номер один, я прошу тебя помочь поймать Роберта. Он вышел из сна и теперь собирает клонов, чтобы вернуть свои силы. Одному мне будет тяжело справиться, но с тобой у нас всё получится. Взамен, я обещаю что освобожу абсолютно всех выживших клонов. — ну, что, по рукам? Красный задумчиво и немного растеряно смотрел на изображение Роберта. Нет никаких гарантий, что Том не убьёт его самого, а других тем более. С другой стороны, Роберт может поглотить тех же самых клонов. Сотрудничество может и обеспечит кров и пищу, но предать память братьев Красный не мог. Возможно, поимка клонов и Исходного будут искуплением вины перед революционерами. Хотя, даже если Красный откажется, то его заставят силой, как это обычно делается. Кб потоптался на месте, в последний раз обдумывая стоит ли игра свеч. — Что решил, Номер один, ты согласен? —да—тихо буркнул клон. И как только он мог согласиться, чем думал. — отлично— немного оживился Том. — лаборатории находятся по всему миру, Роберт мог активировать защитную систему, так что путешествие будет нелегким — слегка задумчиво сказал Эдисон. — но мои дроны всегда будут помогать и защищать тебя, нет нужды беспокоится. Шрам тревожно оглядывал летающий шарик, что уже кружил за спиной клона. — тоесть, я смогу выйти на поверхность? —верно, иди туда и стой, покажу тебе кое-что— Томас указал на трубу-лифт. Шрам и дрон поехали вверх, дверь открылась и клон впервые увидел сотни ярких разноцветных огней. Пахло иначе, чем-то чужим и опасным, новым и манящим свободой. Лёгкая морось била по лицу, но нисколько не мешала с любопытством ребёнка разглядывать новый мир. Так вот она поверхность, необъятная и яркая. Томас не смог сдержать улыбки, видя через камеру дрона как клон чрезвычайно заинтересован и возбужден. — Тебе нужно было бы переодеться, Красный, ужасно выглядишь. — отъебись—выплюнул Шрам и продолжил завораженно смотреть в даль