Может в этом был бы смысл, если бы ты был её отцом

Очередная ссора. В этой семье давно не было никакого покоя и умиротворения. Столас и Стелла не долюбливали друг друга ещё с детства, а когда узнали, что им придётся в будущем пожениться и создать семью, их неприязнь перешла на новый уровень. Ненависть. Любовь и ненависть имеют общее зерно - это сильные чувства, которые просто так не возникают. Брак по расчёту заранее обречён на страдание со всех сторон. После свадьбы и рождения ребёнка, всё стало только хуже. Ссоры уже стали чем-то обыденным, как "Привет" и "Пока". - ТОЕСТЬ ТЫ ТРАХАЛСЯ С НИСШИМ БЕСОМ, ЕЩЁ И НА НАШЕЙ КРОВАТИ! - кричала жена, швыряя в мужа первой попавшейся вещью. Столас пытался увернуться, что получалось невсегда, закатывал глаза, обречённо вздыхал и совершенно не понимал, как его жизнь дошла до этого. Обычно, он старался не реагироваь и лишь изредка давал какие-то комментарии на тот или иной счёт: - Ох, Стелла.... - А ТЫ МНЕ НИЧЕГО И НЕ ГОВОРИ! КАК ЖЕ ТЫ МЕНЯ ЗАЕБАЛ! Я ВСЕГДА ТЕБЯ НЕНАВИДЕЛА! Я ПРОКЛИНАЮ ТОТ ДЕНЬ, КОГДА ВПЕРВЫЕ УВИДЕЛА ТЕБЯ! ТЫ ЧМО И ТРЯПКА! У ВСЕХ МОИХ ПОДРУГ МУЖЬЯ, ТО ЧТО НАДО, А ТЫ БЕСХРЕБЕТНЫЙ ДЕМОНЮГА НЕ СПОСОБНЕН УДОВЛЕТВОРИТЬ ЖЕНЩИНУ! ТОЛЬКО СЕБЯ МОЖЕШЬ ПОДСТАВЛЯТЬ, ПЕДИК! - СТЕЛЛА, ПРЕКРАТИ! Столас резко подошёл к "любимой" жене, сватил её за руку и резко потянул на себя: - УСПОКОЙСЯ! Поверь, я твои чувства полностью разделяю и так же сильно ненавижу тебя! Я бы уже давно развёлся, если бы не наша дочь! Наследница семьи Гоэти! Ради неё, моей маленькой звездочки, я терплю такую стреву как ТЫ! Стелла разлилась в истерично-припадном смехе. - Тоесть ДОЧЬ тебя держит так! КАКОЙ ТЫ ИДИОТ! ТЕРПИШЬ МЕНЯ ТОЛЬКО РАДИ НЕЁ! КАКИЕ КРАСИВЫЕ РЕЧИ ДЛЯ ТОГО, КТО ДАЖЕ НЕ ЯВЛЯЕТСЯ ЕЁ ОТЦОМ! Тут Стелла резко замолчала, приложив руку ко рту и округлив глаза. Она определённо сказала, то что не должна была, ни за что на свете, даже под страхом смертной казни. Она должна была унести эту тайну с собой. В могилу. Столас. О бедный Столас. Как сильно он любил свою доченьку Октавию. Матери никогда не было до неё дела, всегда рядом был Отец. Сколько он делал для девочки. Он был для неё не Отцом, он был Матерью. Любящей и заботливой. Она и приласкает, и защитит, и накормит, и спать уложит. Когда маленькой Октавии снились кошмары, Столас прибаюкивал малютку: - Тише, тише, моя маленькая звездочка, это всего лишь сон... наступит утро, ты о нём и не вспомнишь, моя родная! Иногда, ночевал рядом с любимой дочкой, дабы малютка могла к нему обратится и получить помощь. Он вспомнил, как ещё совсем маленькая, недавно родившаяся Октавия, плакала, звала Маму. Нервы Столаса находились на пределе. - Стелла, проснись, ты что, не слышишь, Октавия ТЕБЯ зовёт. - пытался достучаться до своей жены Столас. - Ой, да отъебись, я устала! - начала она, - тебе надо - ты и иди. Ты тоже в её появлении участвовал. И так было всегда. Именно он, не Стелла, был с ней большую часть её жизни. Обучал её, поддерживал. Знал её переживания, секреты. Помогал ей... А теперь... Столас стоял в оцепинении. Не мог и слова сказать, ком встал в горле. Он хотел кричать. Кричать. Как можно сильнее. Каждый должен услышать его боль. Абсолютно каждый бесс. С каждого круга Ада. На глаза навернулись слёзы: - Ч-что ты... чт-то т-ты... только что сказала... - произнёс Столас еле-еле, словно при смерти, из последних сил. - т-ты же это говоришь чтобы позлить меня, так.. Стелла словно потеряла весь свой страх, который был всё это время, выпрямилась, с отвращением посмотрела на "любимого" мужа и начала: - Октавия НЕ твоя дочь. Я трахалась с другим демоном, одним из высших, была его любовницей и залетела от него. И ты, придурок, даже срок не смог рассчитать, думал что она твоя! ИДИОТ! - Стелла вновь начала истерично смеяться, - ты хоть на себя бы посмотрел, она ничуть на тебя не похожа! НИЧЕМ! Сказав последнии слова, Стелла расслабилась, словно с её плеч слетел огромный булыжник, который мешал ей спокойно, без каких-либо усилий, передвигаться. С ещё большим пренебрежением она начала смотреть на мужа. Никчёмное, беззащитное создание. Абсолютное чмо, в её глазах. Он выглядел, словно потерял всю жизненную энергию, словно был на волоске от смерти. В этом браке больше ничего его не удерживало. Столас сжал правую кисть в кулак и со всей силы ударил в стену на кухне... Он кричал. Не от боли выбитых костяшек, а от боли того, что семнадцать лет его обманывали. Семнадцать лет ему лгали. Семнадцать лет прошли в пустую. Семнадцать лет в что-то, что не было ему родным по крови. Эту боль ни что не могло заглушить. Столас находился в нисшей точке. Он уже не понимал, ни свои чувства, ни мысли, ни функционирование своего организма. Всё дало сбой. Была только нескончаемая боль. За буквально несколько минут свет в глазах угас, он выглядел так устало, будто не спал несколько лет. При его и так тонкой талли, казалось, что он похудел ещё сильнее и стал уже совсем, как тросинка, которую можно сломать одним лишь касанием. В голову лишь приходили суицидальные мысли, одна за другой: - ВЫЙДИ ВОН ОТСЮДА С ГЛАЗ МОИХ! Он уже не понимал, куда и на кого кричал. Столас зажмурился, закрыл уши руками, начал истерично биться в конвульсиях и кричать. Всё его тело дрожало, как осиновый лист на ветру. Стелла, всё ещё с тем же пренебрежением, хотела что-то ему возразить. Он, в порыве истерики, продолжал кричать: - НЕМЕДЛЕННО УЙДИ, ПОКА Я НЕ УБИЛ ТЕБЯ! ОСТАВЬ МЕНЯ ОДНОГО! Стелла, может и ненавидела мужа, но так рисковать собой не хотела. Мало ли, что сейчас на уме у этого психопата. Она молча вышла с кухни, оставила мужа наедине с собой и своими мыслями. На утро, зайдя на кухню, Стелла увидела Столаса, медленно попивающего какой-то травяной чай. Запах от него стоял по всей комнате и был противно крепкий. Выглядел он так же как и вчера, разве что правая кисть была перемотана, несколько перьев в крови валялись на полу, халат, в некоторых местах, был порван, так, словно он был каналами, от которых хотели избавится. Допив свою жидкость, Столас левой рукой опустил кружку, встал из-за стола, подошёл к "любимой" жене, медленно и монотонно начал говорить: - Я обдумал вчера всё, что ты мне сказала и пришёл к следующему выводу. Я не скажу ни единого слова ни твоему брату, ни кому-либо ещё. Я пощажу твой статус. Поэтому, эта тайна останется только между нами. Но! Мы разводимся. Я ЗАПРЕЩАЮ тебе появляться рядом с моими владениями и видится с дочерью, она останется со мной. - Пф, и всё? - начала уже бывшая жена, - ты всегда был бесхребетной тряпкой и терпилой, даже ничего лучше придумать не можешь. Я согласна. Этот дом мне всё равно никогда не нравился... - Значит, проваливай отсюда. - в глазах Столаса горел огонь. Очень не дружелюбный, обжигающий, вся злость скопилась в них. - Твои вещи я уже попросил собрать, машина должна приехать с минуту на минуту. Куда ты поедешь, меня не ёбет ни капли. Хочешь к брату, хочешь к очередному любовнику. Я не хочу знать о тебе больше ничего. Я ненавидел, ненавижу и буду ненавидеть тебя. Никогда не прощу тебя за то, что ты сделала. Уходи! Столас вновь посмотрел на неё тем взглядом, из-за чего Стелле стало не по себе. Стало дурно. Не сказав ни единого слова, она развернулась и вышла из комнаты. Столас обречённо вздохнул, сел обратно за стол и заплакал: - Прости меня, Отец, я не смог стать тем, кем ты всегда хотел меня видеть...