Искусство в тебе

Неуверенный стук в дверь. За ней слышится активная возня, кто-то идёт к двери, что-то громко говоря. У рыжего сразу загорается надежда, пропавшая сутки назад. Может, Одасаку говорит что-то Дазаю? -Привет, - парню открывает тот друг Дазая, которого он видел тогда в супермаркете. За его ноги сразу цепляются четверо детей. Ничего себе. -О, здравствуй. Чуя, правильно? – парень протягивает Чуе руку для рукопожатия, Накахара неуверенно на него отвечает, мельком заглядывая в квартиру, надеясь увидеть причину своего прихода сюда. -Да, эм…А ты не знаешь, где Дазай? Он не отвечает на звонки, сообщения не читает, да и мама переживает за него, - парень начинает быстро тараторить, заламывая пальцы и смотря в пол. -Заходи, Чуя, - парень отходит от прохода, приглашая парня зайти. Тот мнётся пару секунд и неловко заходит в квартиру. Ода закрывает за ним дверь, проходя на кухню, зовя Чую за собой. Из комнаты к нему вышел ещё один ребёнок. Их пятеро! Неужто это его дети? Он, вроде, выглядит старше их с Дазаем, поэтому вполне вероятно. -Ммм, Ода-нии, - обиженно протягивает девочка – единственная из них – и тянет парня рукой за рубашку, - А почему к нам Осаму не приходит? Мы его обидели? Одасаку сразу отвлекается от дел, садясь рядом с девочкой на корточки, беря её маленькие ладошки в свои руки. -Конечно, нет. Просто у Дазая учёба завалом, а вот пришёл его друг, чтобы обсудить со мной это. – Ода посмотрел на Чую, невероятно смущённого всей этой атмосферой. Так уютно. – Поэтому давай ты сейчас возьмёшь братьев и вы дружно пойдёте играть в приставку, так уж и быть. Джойстики лежат в комоде в последнем ящике, хорошо, Сакура? – Ода добродушно смотрел на малышку, держа её за ладошки, и ждал ответа. – Только маме не говори, что я вам разрешил. -Хорошо, Ода-нии, ты самый лучший старик-зануда! - девочка быстро обняла его за шею, убегая к братьям, крича на них и чем-то даже кидаясь в детей, чтобы они её слушались. Одасаку поднялся, прошёл к плите, ставя чайник на газ, и развернулся к Накахаре. -Ну, рассказывай. Скажу сразу, что я знаю обо всём абсолютно, кроме последних нескольких дней. Казалось, что Чую никогда так не смущали. То есть, Дазай рассказывал, что они целовались? Или он знает про их договор быть друг другу натурами? -А что именно ты знаешь о… н-наших взаимоотношениях? – Чуя смотрел в спокойные глаза Оды, поражаясь такому уровню пофигизма на всё. Вот бы ему так уметь. – То есть, ну, Дазай, как бы, рассказывал, что… -Что у вас теперь не совсем дружеские отношения, благодаря твоему выигранному желанию? Он только об этом и трещал последние дни, - парень подошёл к плите, выключая закипевший чайник, - Чай? Кофе? -Ч-Чай, спасибо. Значит, Дазай говорит Оде абсолютно всё. Боже, Чуя думал, что предел его чувства неловкости достигнут. Нет. Видимо, ему предела нет. Он нервно потёр переносицу, присаживаясь на резной деревянный стул. Сакуноске поставил перед ним кружку горячего чая. -Так что произошло? -Я могу рассказывать всё подчистую? – парень сделал глоток горячего напитка, наблюдая, как Одасаку садится напротив, ставя перед собой такую же кружку чая. -Думаю, да. -Ладно, - Чуе надо было собраться с силами, чтобы выложить почти незнакомому человеку несколько дней его жизни. – А с какого момента мне начать? -Начни с того, что было после того, как ты отверг Дазая. Чуя ещё никогда не чувствовал себя настолько неудобно. Он рассказал Одасаку всё, начиная с того дня, несколько раз напоминая, к чему он ведёт, а именно, что Юан сука редкостная. И из-за её козней теперь парень не может связаться с Дазаем, чтобы объясниться. За весь рассказ, лившийся из парня водопадом, слушатель ни разу его не перебил. На первый взгляд могло показаться, что он даже не вникает в суть, но Чуя знал, что тот очень внимательно слушает, впитывая каждую деталь. -…И, кажется, она ещё и Дазаю что-то наговорила про меня. Я не знаю, что именно. А мы все, как тупые подростки, повелись на это. Но, когда мы ссорились, он тоже пытался обвинить меня, что я поливаю его грязью за спиной. Он… Он ушёл. И вот, его нет уже больше двух суток. Одасаку долго молчал, напряжённо обдумывая слова Накахары. Он бы мог подумать, где можно поискать Дазая, но знал, что это бесполезно. Если Осаму не хочет, чтобы его нашли, его не найдут. Это парень знает не понаслышке. Проходили – знаем. -Он вернётся, - через время сказал Ода Чуе, который уже сам погрузился в свои мысли, испытывая острый укол вины, - Если не покончил с собой, он вернётся. Чуя чуть чаем не подавился, поднимая круглые глаза на всё ещё спокойного, не выражающего эмоции парня. Тот даже не смотрел на него, отпивая чай. -Т-ты…ты сейчас серьёзно? – Ода просто кивнул, - Ты так уверено об этом говоришь. Ты уверен, что он этого не сделает? -Он может попытаться, но до конца дело не доведёт. Я уверен, Чуя. Просто жди, когда он придёт. -Хорошо, - Чуя опустил глаза в кружку, немного помялся, лишь через время решаясь поднять взгляд на парня, - Ода, а как он ко мне по-настоящему относится? -Он сам тебе расскажет, если захочет. Но мне кажется, что он хочет, чтобы ты сам это понял. -Да эту рыбную консерву вообще лишь чёрт поймёт, - Чуя встал из-за стола, сразу ставя кружку рядом с раковиной, - Спасибо большое! Только ты можешь мне позвонить или написать, если он придёт к тебе? Просто, чтобы я знал. -Конечно, только оставь свой номер. Парень, продиктовав цифры, оделся, ещё раз благодаря Оду, и выбежал за дверь. Теперь он будет сидеть дома и ждать это чучело бинтованное. Как вообще можно свалить неизвестно куда почти на три дня? Парень был точно уверен, что Дазай не может быть в квартире у отца. Коё звонила ему, чуть ли не в слезах, просила сказать, где он. Но Мори только сказал, что он точно не появлялся у него даже, когда его самого дома нет. Его молодая жена Элис всегда находится дома, поэтому она бы сказала, если бы Осаму приходил. И у Одасаку он не появлялся. Тогда где он вообще обитал эти три дня, чёрт его дери?! Парня просто съедало чувство вины, ведь он ушёл из-за него. Из-за слов, кинутых тогда в порыве эмоций. А что он ему скажет, когда тот вернётся? Наверно, стоит извиниться… Но он тоже наехал на него. Не так, как Чуя, но всё же. Хоть бы он вернулся, а то мало ли, Одасаку тоже мог ошибиться.

***

«Вторник. Дазая нет с пятницы. Может, он и не собирается возвращаться?» - такие мысли мучают Чую все дни. Парень опять положил огромный болт на учёбу и эту неделю не ходит. Ждёт ли он Осаму? Конечно, нет. Глупости. Делать ему больше нечего. Однако, сейчас он сидит за столом, уже минут двадцать мешая ложкой чай, так к нему и не притронувшись, и думает, что он был бы немного счастливее, если бы услышал заветный щелчок замка. Но в прихожей, как и во всём доме, стоит гробовая тишина. Коё ушла ещё перед рассветом. А Чуя, встав с постели, сказал себе, что он опять никуда не идёт. Ну, не в том он расположении духа. Смысла идти в универ нет, ведь, сидя на парах, он также будет думать о Дазае, не слушая преподавателей и никого вокруг. -В душ, что ли, сходить, - делать парню всё равно нечего. Он встал со стула, подошёл к раковине, безжалостно выливая в неё свой любимый чай. Сегодня не хочется. Он развернулся и пошёл к лестнице, останавливаясь, чтобы убедиться, что в коридоре точно никого нет. То есть, Дазая нет. Рыжий отчего-то сейчас разозлился. Нахрена он тогда начал выговаривать ему, не разобравшись? Парень поднялся по лестнице, заходя к себе в комнату, чтобы взять своё полотенце, и пошёл в ванную. Стоя уже под горячими струями воды, он опять задумался: «А если бы мы тогда спокойно поговорили, что сейчас было бы? Мы бы также игнорили друг друга, как на той неделе? Или, может, мы бы опять стали, как кошка с собакой? Лучше так, чем думать сейчас, что этот болван может уже мёртвый где-то валяться…». Парень встряхнул мокрой головой, как будто пытался вытряхнуть такие мысли из головы. Только сейчас он понял, что стоит под настолько горячей водой, что вся шея и спина уже красные. Он отрегулировал температуру, вставая полностью под воду, подставляя лицо под струи. Чуе на мгновение показался какой-то короткий стук, но он списал его на свои слуховые галлюцинации из-за воды, попавшей в уши. Закончив водные процедуры, парень обмотал полотенцем бёдра, вытер волосы другим полотенцем, и хотел уже начать сушить их, когда услышал один шаг. Лишь один. Кто-то поднялся по лестнице, ступая на паркет. И больше ни звука. Мама не может так тихо шагать, он знает. В глазах парня загорелась надежда, он в момент распахнул дверь, чуть не сбив с ног Осаму, как раз проходившего мимо. Тот удивлённо перевёл на него взгляд. Взгляд холодных и отстранённых глаз, кажущихся чёрными. Во нём не было ничего. Пустота и холод. От него Чуя съёжился, не ожидая увидеть такого Осаму. Они стояли посреди коридора, напротив друг друга. Чуя в одном полотенце, придерживая его рукой, чтобы не упало. На Дазае же чёрная водолазка с высоким горлом, которое он вечно поправляет, на ногах узкие такие же чёрные джинсы. -Д-дазай-кун, - Чуя сделал маленький шаг к нему и протянул руку, сам не понимая зачем. Тот лишь сухо усмехнулся, сделал шаг назад, посмотрел на тянущуюся руку и, развернувшись, ушёл к комнате. Весь его вид снова, как в первый день их знакомства, не говорил, а кричал о неприязни к рыжему. Неужели, его настолько задел Накахара? Или дело в другом? -Осаму… - Чуе показалось, что парень вздрогнул. Лишь показалось, но он остановился, оборачиваясь. -Что ещё скажешь? – голос Дазая был таким хриплым, будто он пару минут назад проснулся с больным горлом. Парень опять усмехнулся и, не дожидаясь ответа, закрылся у себя в комнате. Накахара ещё несколько секунд постоял, смотря на закрывшуюся дверь, и прошёл в свою комнату. Он подошёл к шкафу, одеваясь, и подумал, что так и не высушил волосы, поэтому пошёл опять в ванную. Стоя перед зеркалом, он с облегчением выдохнул, смотря на своё потерянное отражение. Какой уже раз он смотрит в зеркало именно таким взглядом. Чёртов Дазай! Пропал на несколько дней, а теперь просто заявился и слова не сказал. Ну, что за человек? Он вообще догадывается, как Коё за него переживала? Как она звонила Мори по десять раз на день, получая в ответ только отрицательное мычание? Ему вообще никакого дела нет? Досушивал волосы Чуя уже с агрессией, так и веющей от него за километр. Он убрал фен на место, расчесал ещё раз волосы и посмотрел в зеркало уже со злобой. Сейчас он ему точно выскажет много чего. Парень вышел из ванной, подходя к двери Осаму. Прислушался – тишина. Он собрался с силами и занёс кулак над деревянной поверхностью, несильно стуча. Ни ответа, ни привета. Чёртов Дазай дважды! Парень постучал ещё раз. Ноль реакции. Да что ты за существо бесхребетное, Дазай? Больше не церемонясь, Чуя дёрнул ручку, открывая дверь. Если парень буквально минуту назад хотел рассказать Дазаю, насколько он эгоист, то сейчас Чуя просто застыл на пороге комнаты, не сделав и трёх шагов внутрь. Дазай стоял посередине комнаты, злющий, как чёрт, держа свою снятую водолазку в руках. Накахара не мог пошевелиться, оглядывая его тело. Раньше у него были только руки в бинтах… Сейчас белые повязки красовались на изящной шее парня. Чуя широко раскрыл глаза и приложил ладонь ко рту, не отводя от Осаму глаз и ничего не говоря. По всей видимости, Дазаю надоело, что на него так бессовестно пялятся, поэтому он махнул забинтованной по плечо рукой перед лицом парня, пытаясь отвлечь внимание парня от своего тела. Когда тот перевёл шокированный взгляд голубых глаз на лицо Дазая, он закатил глаза, театрально цыкая. Подошёл к своему шкафу, беря домашнюю футболку, сразу надевая её, и подошёл к Накахарае почти вплотную. Тот испуганно начал бегать глазами по лицу парня. -Д-даз-зай, т-ты… Что… - парень подошёл к Осаму, поднимая одну руку, еле касаясь краёв бинта на шее, - Зачем… -Накахара-кун, я очень ценю твою заботу, - парень схватил Чую за запястье, отводя руку от себя, - Но давай нравоучения и рассуждения о любви к жизни мы оставим на потом. Хотя, на «никогда», думаю. Осаму легко развернул Чую за плечи на сто восемьдесят градусов и, толкая в спину, выставил за дверь. Накахара развернулся, не хотя всё оставлять просто так, и увидел лишь, как Дазай с едкой улыбкой машет ему ладонью, после захлопывая дверь своей комнаты прямо перед его носом. Рыжий сразу начал дёргать за ручку, но, видимо, парень её держит, а сам, судя по звукам, чем-то подпирает дверь, чтобы Накахара точно не зашёл. Тот уходить и не собирался, но и ломиться или кричать он не стал. Сел спиной к двери и просто заговорил, молясь всем богам, чтобы Осаму его слушал: -Осаму, просто послушай, ладно? – Чуя тяжело вздохнул, собираясь мыслями, - Может, мы с тобой и не были лучшими друзьями, чтобы мириться, но я думаю, нам стоит попробовать понять друг друга. Я не хотел обидеть тебя, тем более оскорбить, - за дверью он услышал, как парень фыркнул. Теперь он точно уверен, что тот его слышит, - Правда не хотел. И, на самом деле, я ни разу не пожалел, что в каком-то смысле доверился тебе. Не хотелось бы жаловаться, но сейчас, благодаря нашей Юан, я рассорился со всеми. Абсолютно. Она просто настроила всех против меня… Как и тебя. Как и меня против тебя. Я не собирался кидаться обвинениями, но знаешь, я правда сволочь. Не могу контролировать эмоции я, а страдают все в округе. Просто я даже не знаю, почему наговорил тебе это. Не знаю, но почему-то мне стало так обидно, когда Юан включила мне голосовое, где ты говоришь, что я просто плаксивый мальчик. Не знаю, о чём конкретно ты говорил, но… кажется, это было не обо мне. Я ей просто поверил. Опять. А в итоге пострадал ты, - Чуя еле сдерживал дрожь в голосе. Ком в горле не даёт говорить спокойно, - Осаму, прости… Тишина всего дома перебивалась лишь редкими полувсхлипами парня, сидящего под дверью в коридоре. Осаму же, облокачиваясь спиной на дверь, слушал Чую и перебирал свои же мысли в голове. Несколько дней ему не хватило, чтобы понять, что ему нужно от Накахары. Зато за несколько минут рядом с ним он перестал чувствовать то опустошение и отчуждение. Чуя винит себя, что не может контролировать эмоции. Но Дазай не лучше. Он с ними совсем не умеет справляться. А пытается – появляются новые шрамы. За спиной уже несколько попыток суицида, но все безуспешные. Раз за разом. Он останавливает сам себя, когда уже почти достиг цели. Но до конца не идёт. Не хочет? Вряд ли. Боится? Точно нет. Тогда почему он ещё здесь? Парень убрал в сторону стул, которым пытался подпереть дверь, и открыл её, чуть не роняя Накахару спиной на пол. Тот обернулся и посмотрел снизу вверх на Осаму. Встал, опустил взгляд в пол, шмыгая носом. Ребёнок не только ростом. Он мялся, переступая с ноги на ноги и сжимая подол футболки. Дазай усмехнулся и неловко развёл руки в стороны, как бы приглашая Чую в объятья. Тот стыдливо посмотрел ему в глаза и моментально прыгнул навстречу, обхватывая руками за талию. По телам обоих пробежали табуны мурашек. Они стояли, обнимаясь, не говоря друг другу ни слова, просто тонули в мимолётной ласке, в прикосновениях друг к другу. Оба чувствовали особую ниточку, связавшую их ещё тогда. Но всё время они её растягивали всё дальше, будто пытаясь порвать. Но одно единственное объятие, один единственный разговор сделают эту нить снова прочной. Или прочнее, чем она была. -Прости, - шепнул Накахара куда-то в плечо Дазаю. -И ты прости, лисёнок. Я тоже немало сказал, - Осаму ещё сам не привык к своему сдавленному голосу, поэтому старался говорить, как можно, тише. Почти шёпотом. Чуя прижался к парню сильнее, начиная дрожать всем телом. Осаму начал поглаживать его по спине одной рукой, второй проходясь по длине рыжих волос. Мягкие, как шёлк. И пахнут вкусно. Дазай улыбнулся своим мыслям, продолжая действия, и наклонился к уху парня: -Чуя-кун, - шёпотом позвал его Дазай. Тот поднял голову, смотря в глаза, вернувшие свой коньячный оттенок, - Я хочу нарисовать тебя. Сейчас. Позволишь? Парень глупо захлопал глазами, пытаясь сообразить, о чём только что сказал парень. Когда он понял, его щёки покраснели, будто он пару часов провёл в бане. Почему-то эта просьба ощущается интимнее какой-либо другой. Либо, он просто слишком чувствительный. Сентиментальный. Чуя быстро закивал парню, на что тот гортанно посмеялся. Такой смех Дазая рыжему нравился до глубины души, до мелкой дрожи в коленках. Он готов был растечься лужицей, слушая его сутками. Дазай отошёл с прохода в свою комнату, вытягивая в её сторону руку, как бы приглашая Чую зайти. Тот, не поднимая на парня взгляда, прошмыгнул внутрь под короткий смешок парня. Он захлопнул за ними дверь и, не включая свет, подошёл к столу. Нажал кнопку на настольной лампе, включая её. Они оба чувствовали странную неловкость и скованность, находясь сейчас в одной комнате. При такой обстановке и трезвыми. Чуя прошёл, садясь на заправленную постель Осаму, разглядывая комнату, которую он пытался обустроить под себя. На столе парня идеальный порядок, придраться не к чему. Над ним висел уже не один Чуин портрет. Много разных неизвестных людей, нарисованных грифелем в разных ракурсах, смотрели как будто все именно на главный портрет рыжего посередине. В углу комнаты, около окна стоял отвёрнутый к стене мольберт. На подоконнике стоят два стакана с кистями, лежат карандаши разной мягкости. И везде, на каждой ровной поверхности, огромное количество изрисованной бумаги. В основном на рисунках фигурировали люди, но Накахара заметил несколько эскизов самых разных животных: ящериц, птиц, рыб, котов, лисиц. Но больше всего его привлёк белый тигр, вокруг которого распространяется голубое свечение. Животное гордой походкой делает шаг между яркими кристаллами разных цветов и размеров, смотря лишь вперёд на протянутую к нему руку в чёрном одеянии. Рука излучала красное свечение. Вокруг неё будто обвивались чёрные гнущиеся клинки. Пока Чуя разглядывал эту картину, стоявшую около кровати, Дазай смотрел на него, оценивая реакцию парня на своё творчество. Казалось, парень мало понимает, чем руководствуется Осаму, придумывая идеи таких замысловатых картин, но его взгляд отражает неясную радость. Ему явно нравятся картины, Дазаю это очень льстит, хоть он виду и не покажет. -Наверно, я никогда не полюблю что-то больше, чем люблю своё искусство, - Дазай всегда так считал, всегда об этом думал. Но вслух он говорит это впервые. «Такие красивые слова, кажется, он показывает сейчас всю свою искренность, что в нём есть…» - Накахара поднял глаза на парня, ищущего что-то в ящике. Осаму одновременно расслаблен и напряжён. Парень подошёл к Накахаре с листом, прикреплённым к планшету, и сел напротив полубоком, отражая позу парня, на прикроватной тумбочке включил ещё одну лампу. Их взгляды встретились и они опять застыли. Рыжий смотрел в карие омуты, думая, что сейчас оттенок их не коньячный, а отливающий шоколадом. Дазай же подумал, что такого голубого цвета, как радужка Чуи, нет даже в природе, его можно получить лишь искусственно, но это был самый настоящий и самый глубокий цвет. Вряд ли у парня получится получить его, смешивая краски, поэтому он будет изображать их грифелем, чтобы хотя бы попытаться передать всю глубину и живость через штрихи, а цветом он боится, что лишь испортит. Но в его целях теперь было найти этот самый цвет, создать его. Искусственно настоящим. -У меня нет огромной любви к скульптуре, но мне это нравится, - он смущённо усмехнулся, - Просто хобби, которое лежало ближе к сердцу, чем что-либо другое. Чуя опустил глаза, смотря на свои руки и заправил прядь волос за ухо. Дазая, как холодной водой окатило. Вот оно. -Чуя, замри на секунду, - парень послушался, чуть поднимая взгляд на парня. Дазай подвинулся чуть ближе и потянул к нему свою руку. Он посмотрел парню в глаза, мило улыбаясь, и поправил заправленную прядь волос. Он чуть пригладил выбившиеся волосинки, поправляя её. Чуя только высушил волосы, поэтому никак их ещё не убрал и не уложил. Таким его можно увидеть редко. Распущенные волосы в сочетании с необычной стрижкой. Смотря на это чудо, Дазай был готов ссать кипятком и кончать радугой. У Чуи ещё больше порозовели щёки. Он и двинуться не смел, просто наблюдая за колдовством над его волосами. Осаму уже и не пытался сдерживать улыбку. Вот сидит тихо, не кидается острыми фразочками, не язвит, не шевелится даже. Прелесть, а не Чуя Накахара. Дазай осторожно взял его двумя пальцами за подбородок, приподнимая его голову немного выше, а Чуя от такого действия поймал ностальгию, снова отводя взгляд. Осаму начал делать сначала набросок формы головы и плеч, позже начиная прорисовывать. Линия за линией, как мысль за мыслью в голове Дазая. Штрих накладывается на штрих, как взгляд карих глаз накладывается на взгляд голубых. Сделав основной эскиз, который остаётся проработать, парень опустил грифель, поднимая сосредоточенный взгляд на парня напротив. Он посмотрел на Чую, с интересом наблюдающего за каждым взмахом карандаша, лишь иногда переводившего обеспокоенный взгляд на шею в бинтах, и тихо рассмеялся. -Можешь выдохнуть, Чуя-кун, дело остаётся за малым, но самым важным. У парня загорелись глаза, он чуть ли на месте не запрыгал, заглядывая в лист парня. Это он! Он на бумаге в руках Дазая! Такой радости от себя не ожидал и сам Чуя, не то что Осаму. Они снова смущённо улыбнулись друг другу. Дазай занёс грифель над портретом, начиная штриховать и выделять основные тени. Сейчас он подумал, что в цвете – в правильно подобранном цвете – портрет смотрелся бы просто идеальным. Вот его препод сейчас точно не нашёл бы ни одного изъяна. Что больше всего нравится Дазаю – он смог запечатлеть именно такое выражение лица Чуи, именно эти эмоции. Расслабленное, слегка неловкое, с отведённым в сторону взглядом, лицо парня было озарено приятной глазу открытой улыбкой. Кажется, этот портрет станет любимой работой для художника. В мыслях парень и сам не заметил, как почти закончил. Посмотрев на излучающий позитив рисунок, парень сам заулыбался во все тридцать два. -А может мне тебе ушки и усы лисы пририсовать? – Дазай глянул на Чую, который увлечённо рассматривал своё лицо, чуть ли не лёжа на коленях Осаму. Казалось, что парень не услышал Дазая. Пока Осаму не почувствовал, как его больно ущипнули за бок. Накахара усмехнулся и перевёл взгляд на Осаму. -Тогда, когда я буду делать твою скульптуру, я приделаю тебе жабры и рыбий хвост, - он беззлобно улыбнулся и вернулся к разглядыванию себя любимого. Осаму игриво цыкнул на это. Остались буквально последние штрихи. Дазай взял в руки тонкий длинный ластик, похожий на карандаш, начиная убирать лишнее и делая блики на лице. Парень взял в руки опять карандаш, ставя в нижнем левом углу улыбающийся смайлик и свою подпись. -Истинный художник типа, да? – наблюдая за этим действием, усмехнулся Чуя. -Держи, - парень открепил лист от планшета, протягивая его Чуе, - Это чтобы не забывал, кто твою злобную мордашку преобразил в ангельский лик. Накахара перевёл удивлённый взгляд на парня. -Мне отдаёшь? – у парня в глазах заиграли искринки восторга. Губы растянулись в счастливой улыбке. -Могу отдать Озаки-сан, - Осаму коротко посмеялся, протягивая лист парню, - Ну, как тебе? -Осаму…ты бы знал, как мне нравится! – казалось, его радости нет предела. Он взял портрет в руки, держа его осторожно, будто это самая хрупкая вещь в мире. Не зная сам, на что полагаясь, парень нырнул к Дазаю, обнимая его за талию. Тот немного вздрогнул, но в ответ обвил плечи рыжего, улыбаясь в его макушку. -Знаешь, мумия, - парень начал приглушённо говорить, поднимая голову, чтобы заглянуть в глаза Осаму, - Предлагаю завалиться ко мне в комнату и посмотреть какой-нибудь фильм или сериал. Парень улыбнулся на одну сторону, хитро поднимая изящную бровь. -Не ужастик, - сказал, как отрезал, Чуя. Бровь парня вернулась на место. -Ла-а-а-адно, - наигранно недовольно протянул Осаму, а Чуя подумал, что больше всего за эти дни ему не хватало вот такого тона парня: издевательского, игривого, «актёрского». Он улыбнулся и опять уткнулся парню в грудь, обнимая крепче. А Дазай только рад обнять его в ответ. -Чу-у-уя-кун, ты что, скуча-а-ал по мне? – нет, ну он опять издевается. -Ха? – послышалось снизу. Чуя хотел отстраниться, но Осаму только крепче сжал его, гортанно смеясь с жалких попыток парня вывернуться из длинных рук, - Иди ты, - Чуя успокоился, перестав дёргаться. -Так скучал или нет? – спустя несколько минут Осаму ещё решил поиздеваться над рыжим. Теперь он несильно стукнул его кулаком в живот, сразу высвобождаясь из цепких ручищ. -Пошли уже, амёба вытянутая, - он прошёл к выходу из комнаты, оглядываясь на плетущегося позади парня, держащегося за место, куда стукнул Чуя. Несильно.