Lumos

      После жарких споров мы все же сошлись на варианте, что колдовать она будет в открытом море, подальше от министерских глаз. Так что в пятницу утром я заявляю, что похищаю ее для морской прогулки, и наблюдаю, как брови Люциуса взлетают к потолку. Захватив снеди, мы отправляемся на мою яхту. Это самая неожиданная компания для первого за пару лет плавания. При наличии магии управлять судном можно, вообще не двигаясь с места, но такой подход не по мне. Хотя немного помогать себе все же приходится, слишком я еще мал. Чем дальше мы отходим от берега, тем шире становится моя улыбка. Ветер сегодня довольно сильный, и я вдыхаю полной грудью, наслаждаясь.       — Вы смотритесь весьма органично. — Она даже не поднимает глаз от книги, сидя на скамье на юте возле румпеля.       — Богатая практика. — Я стою на баке, всматриваясь вдаль. Наклоняюсь вбок.       — Осторожно!       — Не волнуйтесь. Даже если я навернусь, то просто полечу.       — Ах да. Я не видела ни разу.       — Продемонстрирую сегодня, если Вам интересно. Можем и вместе полетать.       — Пожалуй, откажусь. Недолюбливаю высоту. Долго нам еще плыть?       — Полагаю, еще получаса точно будет достаточно. На таком расстоянии даже я при полной выкладке ничего не почувствую.       — Тогда я пойду подготовлюсь. — Она скрывается в салоне.       Я устраиваюсь на самом носу и курю. Хорошо-то как. Холодно только. Меня периодически обдает брызгами ледяной воды. Сижу и медитирую минут двадцать и спускаю паруса. Чуть погодя на палубу выходит Нарцисса. Я знал, чего ожидать, но все равно слегка в шоке.       Для этого колдовства на теле не должно быть ничего, исключением может стать только льняная рубашка, которая сейчас и является единственным украшением леди Малфой, прикрывая ее ноги чуть ниже колена. Светлые волосы распущены, что среди аристократов, похоже, считается дурным тоном, и спускаются почти до талии. Ни серег, ни колец, ни кулонов, ни браслетов, вообще ничего. И никакой косметики. Не то чтобы она в ней нуждается, просто смотрится непривычно без роскошных ресниц. В руках она несет ящик, в котором что-то перекатывается, звенит и квохчет.       Нарцисса осматривает палубу и недовольно поджимает губы.       — Полагаю, на баке будет удобнее. — Указываю взглядом себе под ноги и ретируюсь на ют, а она перебирается на мое место.       Нарцисса ставит ящик на палубу и достает оттуда пару мешков, кувшин, огниво, чашу и несколько флаконов. Да, никакого лишнего колдовства тоже быть не должно. Древняя магия очень странная, но ставить эксперименты и проверять, верны ли наложенные ограничения, нам как-то не с руки.       — А где же бубен?       Она на мой вопрос только фыркает, я хихикаю.       Леди Малфой переступает босыми ногами по доскам, расчерчивая рунами палубу. Сыплет землю из мешка, льет воду из кувшина, тихо дует на свои ладони и берется за огниво. Вспыхивают льняные волокна трута, и она раздувает пламя, но тут же гасит его землей и водой. Процесс завораживает, задевает что-то спящее глубоко в душе. Внутри просыпается желание каких-то действий, хотя я не могу понять, чего именно хочу. То ли пробежать пару километров, распевая гимн Советского Союза, то ли напиться, то ли подраться. Острая потребность чего-то грубого, такого, чтобы можно было разгуляться не на шутку, выдрать из себя эти ощущения, дать им волю.       Мотаю головой, силясь прийти в себя. Присматриваюсь. Да, колдовство уже началось. Мягко, незаметно оно тянется ко мне, будоража и тело, и разум. Теперь в ход идут зелья, которыми пропитываются выложенные почвой руны. Нарциссу уже потряхивает от холода, но она остается совершенно невозмутимой. Когда она заносит кинжал над своей ладонью, я оказываюсь рядом за долю секунды и перехватываю ее руку, лихорадочно дыша.       — Мистер Поттер? О…       — О! Этот Обет меня доконает. — Сердце стучит в рваном бешеном ритме.       — Вы можете не защищать нас от самих себя.       Меня отпускает, а она раздумывает пару секунд и добавляет:       — И друг от друга тоже.       Хмыкаю. Немаловажное уточнение. Что бы я делал, если бы Люциус с Абраксасом затеяли драку? Бился бы в конвульсиях на полу, судя по всему.       И вот, наконец, главное. Петух. Связанный веревкой и засунутый в мешок — никакой посторонней магии.       Сверкает серебром искусный кинжал, и палуба окрашивается алыми брызгами. Держа петуха за ноги, Нарцисса собирает его кровь в каменную чашу, а после укладывает тело в центре круга рун. Капает своей кровью из ладони в чашу, окунает в нее пальцы и чертит руны на лбу и щеках. Завораживающий контраст.       Магия сгущается все сильнее и уже начинает потрескивать. Я борюсь с желанием поднять паруса и запеть во все горло. Желательно с бутылкой рома в руке. Снова мотаю головой. Меня мощно ведет, но нет никакого желания этому противиться. Шальная энергия распирает изнутри.       Сосредоточься, Гарри. Смотри во все глаза, не упусти ничего важного. Разберешься со своими желаниями позже. Я думаю об этом очень вовремя.       — Ого! — восклицаю я, поднимаю голову, уставившись в небо, и взлетаю ввысь.       Теперь-то ясно, почему я не нашел ничего подозрительного в поместье. Не там искал. Это же надо. Заклятье сплетается на высоте около мили. Легкое, ажурное, напоминающее… цветочный орнамент. Моргаю. Какого черта? Возвращаюсь на яхту и застаю Нарциссу без сознания. Ничего опасного, просто очень напряглась. Левитирую ее в салон, кладу на диванчик, набрасываю Согревающие Чары, накрываю одеялом и ставлю чайник. Снова поднимаюсь к красивому плетению в облаках и расплетаю его, чтобы не осталось никаких улик.       Нарцисса выходит на палубу спустя полчаса, уже полностью одетая и с чашкой горячего чая в руке. Я в это время бегаю кругами, пытаясь хоть немного сбросить давление излишков внутренней энергии. Яхта мчится к берегу на полной скорости.       — Что это Вы делаете?       — Охренительная магия! Не могу успокоиться! Как Вы?       — Все хорошо. — Она отпивает чай и морщится. — Что-то удалось выяснить?       — Да! Теперь все ясно!       — Остановите свои метания на мгновение и потрудитесь объяснить.       — Я могу и на ходу! Облачные Сады! Это сады в облаках, леди Малфой!       — В каком смысле?       — Тот, кто придумал это название, определенно чувствовал магию! Эти чары похожи на сады и расположены высоко в небе!       — Так вот почему Вы их не нашли…       — На поместье масса всего незнакомого! Любой из этих контуров мог оказаться тем, что мы искали! Но такой вариант мне и в голову не пришел!       — У меня от Вас в глазах рябит.       — Мне очень нужно что-то сделать!       — Найти эти чары, возможно? И избавить мою семью от них?       — Всенепременно! Дело одной минуты! А потом… Не знаю, но нужно что-то придумать!       — Так Вы сможете снять их?       — Без вопросов! Ваши я расплел за несколько секунд! Если они там есть, это не займет много времени! Надеюсь на это, по крайней мере!       Она широко улыбается, и ее кожа будто сияет от радости. К моменту, когда мы добираемся до пристани, меня буквально разрывает от жажды действий. Старательно дышу носиком, но это не особенно помогает. Да что же это такое?       Переправляю нас в поместье Малфоев и взлетаю в небеса. Эта чертовщина действительно висит над домом. Она намного крупнее, сложнее и сильнее той, что сотворила сегодня Нарцисса. Но пахнет не кровью, нет. Знакомый аромат корицы, еще не подпорченный гнильцой, застает меня врасплох. Облетаю по кругу несколько раз, убеждаясь, что здесь нет никакого подвоха, и расплетаю.       — Это не Том! — сообщаю я Нарциссе, врываясь в комнату Регулуса. — Простите. Это Ваша сестра!       — Стук в дверь — довольно простое проявление вежливости. И почему Вы так кричите? — хмурится Регулус. — Не говорите, что Вы назвали Томом…       — Последствия колдовства! — Глубоко дышу. Не помогает. — Да чтоб им всем! Леди Малфой, у меня сейчас крыша потечет!       — Успокоительное, быть может? — Нарцисса подходит ко мне.       — Пойду пробегусь!       — Я оседлаю лошадей, приходите к конюшне через пятнадцать минут.       Порывисто киваю и выбегаю из комнаты. Какого хрена? Это из-за моей повышенной чувствительности? Выбегая из дома, едва не сваливаю Люциуса с ног. Делаю круг вокруг особняка и бегу к конюшне. У ворот стоит Нарцисса с Физери и Ательстаном. Безо всяких размышлений взлетаю в седло.       — Благодарю покорно!       — Переодеться! Мистер Поттер!..       Раздраженно скидываю парку, оставаясь в свитере.       — Готово! Ради всего святого, едем!       Она окидывает меня сосредоточенным взглядом и приподнимает бровь. Мол, сам напросился. И высылает свою прекрасную лошадь. Та стартует с места в карьер с невероятной легкостью и грацией. Я следую их примеру, и Ательстан начинает движение с резвого прыжка с места. Тело будто само знает, как нужно было собрать его и как выслать. Меня подбрасывает в седле. Всплеск адреналина приносит невероятное облегчение, заставляя ослабевать туго стянутый узел в груди. Но на размышления времени нет — скорость набирается почти мгновенно. Айрин с нами нет, но я вспоминаю, что она объясняла о полевой посадке. Привстаю на стременах и наклоняюсь вперед. И правда, в таком положении работать руками намного легче. Не повреди ему губы, Гарри! Айрин тебя живьем съест! Впрочем, полагаю, не только она. Хм… Какая соблазнительная идея.       Но ее приходится отложить в дальний ящик, потому что скорость развивается сумасшедшая. Ветер свистит в ушах, и я не слышу ничего, кроме него, своего тяжелого дыхания и стука копыт. На улице выше ноля, слежавшийся снег покрыт лужами, и из-под копыт Физери в нас летит вода. Мышцы Ательстана перекатываются с внушающей трепет силой. Будто стальные канаты. Мне легчает. Что бы ни пробудила во мне эта магия, оно меня отпускает. С каждым проносящимся мимо ярдом я могу дышать все глубже.       Нарцисса иногда оглядывается через плечо, проверяя, не свернул ли я шею. Я улыбаюсь все шире. Мы заканчиваем первый круг и уходим на второй. Лошади явно уже сбросили напряжение, скорость становится чуть ниже, движения — более размеренными, тягучими.       Офигенно! Я смеюсь. Нарцисса оборачивается, смотрит на меня, широко улыбается и опускается в седло.       — Попробуйте повторить! Только повод не потеряйте! — кричит она изо всех сил.       И отпускает повод, откидываясь чуть назад и раскидывая в стороны руки. А у меня получится? Сейчас узнаем. Получается! Это все равно что стоять на носу яхты, раскинув руки. Только нужно еще и бедрами двигать. И ловить баланс. И отклоняться на поворотах. Ощущения даже сильнее. Из горла вырывается торжествующий вопль. Слышу впереди смех леди Малфой. Мы как раз проезжаем по участку маршрута возле самой конюшни, и я вижу Драко, провожающего нас взглядом.       Мы проезжаем три круга без остановок. Меня уже совсем отпустило. Выпустив излишки энергии, тело расслабляется. Наконец мы переходим на шаг.       — Ну как? Лучше?       — Вы придумали просто восхитительный способ. Что со мной вообще было, ума не приложу.       — Посыл моих Облачных Садов — внутренний огонь.       Я моргаю.       — Да ну Вас! Меня так сильно зацепило… Даже еще в самом начале ритуала. — Я догоняю ее, и мы едем рядом. — Я чувствовал небольшое воздействие магии, даже отбиваться не подумал. Слишком слабо!       — Не пойму, кому я все это время переводила книги вслух? Мягкое незаметное постепенное воздействие — сама суть этих чар.       — Ничего постепенного в этом не было. Неужели дело в моей восприимчивости? Что же тогда будет, если меня проклясть? Хотя… Круциатус лорда Малфоя меня не впечатлил. Правда, я успел его расплести почти наполовину.       — Хотите, я?..       — О нет. Увольте.       — А если Вас ранят в бою, а Вы окажетесь не готовы к масштабам последствий?       Она, конечно, права. Лучше заранее знать, к чему готовиться.       — Позовем отца, чтобы он мог оказать помощь сразу же, — уговаривает она.       — Видите ли… Меня даже от аппараций насквозь прошибает чужой магией. Буквально скручивает в болезненных спазмах.       — Но ведь тот Круциатус Вы пережили без проблем.       — У меня тогда случился такой выброс адреналина, что я собственного имени не помнил.       — Если решитесь — сделаем все в лучшем виде. — Она задумывается ненадолго, и мы едем в тишине. — Говорите, это была Белла?       — В Азкабане у всех заключенных появляются неприятные оттенки в запахе. Влияние дементоров и полного отсутствия магической активности. Я видел Беллатрикс всего один раз, и тогда… она пахла гнилью по большей части. Но запах корицы все еще угадывался. То колдовство, — тычу пальцем в небо я, — пахло корицей.       — Да, вывод напрашивается сам собой, — кивает она. — Драко! У тебя занятия? Уже был обед?       — Да, мама. Поттер, ты что здесь делаешь? — Драко едет верхом нам навстречу.       — И тебе привет, Малфой. Сбрасываю напряжение.       — Напряжение от чего?       — Перетрудился. — Улыбаюсь пошире.       — Сидишь вроде получше, чем раньше. Ты ездил без меня и до этого?       — Нет, это заслуга леди Малфой и ее экстремальных уроков. — Легонько кланяюсь Нарциссе. Драко тоже улыбается.       — Айрин уже ждет меня на площадке, я поеду.       — Не хватало мне только, чтобы он еще и Вас ко мне ревновал, — вздыхаю я, когда он отдаляется.       — Детская ревность — страшная вещь. Я ненавидела сестер в детстве, особенно Беллу. Родители обожали ее. А то, что происходит сейчас…       — Поговорите с сыном, он ни черта не понимает и видит ситуацию под своим углом.       — Не указывайте мне, что и когда говорить собственному сыну. — Ее тон становится все жестче.       — Я и не пытался. Что и когда — исключительно Ваше дело, но разговор, очевидно, необходим. Он ведь не понимает, кто я такой. Воспринимает меня как такого же ребенка и…       — Вы действительно думаете, что мне необходимо это разжевывать?       — Не сердитесь. Я переживаю.       Она вздыхает.       — Оставьте это мне, мистер Поттер. А сейчас нам стоит пообедать.       

***

      — Я не могу поверить, что уложился.       — Все это… весьма недурно, — хмыкает Абраксас, прохаживаясь вдоль нового купола защитных чар.       — Недурно? — хмурится Сириус.       — Брось, крестный.       — Таких куполов три на весь мир.       — И один из них у нас, — с плохо скрываемым торжеством протягивает Абраксас.       — Моя работа закончена. Пора собираться в школу, — вздыхаю я. — Бедный Римус там озверел уже с этими чарами. Как бы не проклял меня.       — Как я понимаю, теперь по выходным Вас в гости можно не ждать?       — Разве что по вечерам. Посмотрим по ходу дела.       Вокруг Хогвартса возвели новый щит. Он еще не закончен, но, по крайней мере, Антиаппарационный Барьер и самые необходимые чары на месте. В Большом зале меня преследует гневный взгляд Римуса. Стараюсь выглядеть виноватым.       Вечером в общей гостиной вновь появляется Фоукс. Ну что за хрень?       — И что мне с тобой делать?       Он забирается на подлокотник, в процессе сваливая крылом Блейза, и заливается трелью. Глажу его по голове.       — Если тебя подослал Альбус, я тебе шею сверну, — предупреждаю я со всей серьезностью, а он вновь возмущенно курлычет. — Как думаешь, ты вкусный?       Наклоняюсь и нюхаю его, он издает испуганный свист и машет крыльями, сбивая со столика все, что на нем стоит, а я смеюсь.       — Ты в самом деле считаешь, что вы друг друга понимаете? — спрашивает Гермиона, сидящая по соседству. От порывов ветра, вызванных крыльями Фоукса, волосы на ее голове стоят дыбом.       — Даже по интонациям понятно, что он имеет в виду, — удивляюсь я, и она хмурится. — Разве нет?       — Нет, Гарри. Совершенно непонятно. — Гермиона трясет головой, будто отгоняет дурные мысли. Пожимаю плечами. — Покажешь, сколько написал по трансфигурации?       — Грейнджер, причешись. — Драко подкрадывается сзади. — Смотреть больно.       Гермиона вспыхивает и выуживает из сумки расческу.       — Знаешь, чем, помимо прочего, знаменита моя семья? — спрашиваю у нее.       — Талантом к зельям, кажется.       — Удивительно на самом деле, — бурчу себе нос. — Именно. Слышала про «Простоблеск»?       — Да, девочки часто о нем говорят.       — Его изобрел мой дед. Но перед выходом на пенсию почему-то продал компанию по его производству. Новый владелец изменил название, но патент все равно остался за нашей семьей. Хочешь, достану тебе пару галлонов?       — Я слышала, с ним очень много мороки.       — Это если совсем выпрямлять. А если немного просто побрызгать — станет проще.       — А почему в таком случае ты им сам не пользуешься?       — Да мне и так нормально.       Драко фыркает.       — Хорошо, достань, если тебе не трудно, — соглашается она, я киваю.       Итак. По вечерам ко мне приклеен феникс, а половину выходных мне предстоит драить котлы под присмотром декана. Похоже, меня здесь заперли. Хорошо, что успел за эти каникулы исполнить все обязательства перед Малфоями. И теперь у нас есть еще и Регулус. С ним что делать — пока вообще непонятно. Пускай сначала пообщается с родственниками, разберется в ситуации, привыкнет к изменившейся реальности. Вздыхаю. Может, до лета больше не случится ничего из ряда вон?       

***

      Кто же та скотина, что выдала меня директору? И что мне делать, если выясню, кто это был? Выпороть? Ну если это окажется Люциус…       В следующую субботу мы все-таки играем против Рейвенкло. Выигрываем со счетом сто девяносто — девяносто. Их команда хороша, охотники сильнее наших, загонщики немного уступают, но у них нет меня, чувствующего приближение снитча заранее.       Я практически не отлучаюсь из замка. Только изредка, рано утром или ночью забегаю пообщаться с Джонни и родственниками и к Малфоям за книгами. В поместье я теперь перемещаюсь своеобразным образом. Сначала переношусь за несколько миль, а потом долетаю своим ходом, чтобы прощупать небо над домом. Пока что ничего нового не нахожу.       В целом жизнь становится непередаваемо скучной. Развлекают меня только книги и Фоукс. До чего забавная птица. Ребята с факультета уже привыкли к его ежевечерним визитам, поэтому убирают все в радиусе нескольких ярдов от камина, чтобы феникс не расколошматил их сокровища. Я в легкой опале из-за истории с баллами — слухи все же поползли. Некоторые дети смотрят злобно и всячески пытаются меня задеть, но нападать не спешат. Большинство просто глядят надменно и стойко игнорируют, что меня полностью устраивает. Зато гриффиндорцы даже сочиняют какую-то песенку с благодарностями. Я только закатываю глаза. Понятное дело, для них соревнование между факультетами имеет какое-то значение.       Гриффиндор обыгрывает Хаффлпафф со счетом двести десять — шестьдесят. Я не верю, что мы можем проиграть Хаффлпаффу, так что Слизерин — главные претенденты на победу, поскольку только мы на данный момент ни разу не проиграли. Но если мы каким-то волшебным образом продуем, то все будет решать матч Гриффиндора против Рейвенкло. Орлам будет достаточно выиграть с перевесом в пятьдесят очков, чтобы выйти на первое место. Львам же потребуется не меньше сотни. Сам не могу понять, почему мне не все равно. Должно быть, потому что наше поражение стало бы самым невероятным в истории квиддича.       В первые мои отработки декан заставляет меня мыть котлы. Совершенно бессмысленное занятие, потому что после первых двух дней все котлы в подземельях блестят и сверкают. Похоже, он приходит к таким же выводам и сажает меня за подготовку ингредиентов. В этом деле ко мне периодически присоединяются другие студенты. Но скоро ему надоедает и это, и я принимаюсь за варку зелий. Снейп сухо выдает мне задания и молчит все оставшееся время. Перед ужином заглядывает в котлы и кивает на дверь, выпроваживая. Это значит, что придраться не к чему.       На наших занятиях и Римус, и Дадли замечают мое напряжение. И если кузен, кажется, вообще не догадывается, в чем дело, то Люпин явно все понимает. Пару недель не лезет ко мне, потом сдается. Когда Дадс уходит, задерживает меня в классе.       — Ты подозреваешь всех, да? — спрашивает он, я только киваю. — И щиты из-за этого снял? — задает он еще вопрос. Снова киваю. Он вздыхает. — Давай Веритасерума выпью.       — После последних событий я прекрасно понимаю, как он работает. Это не поможет.       — Есть ли другой способ тебя убедить?       Качаю головой и ухожу.       В школе теперь постоянно находится смена авроров. Я только хихикаю. Том, я тут тебе имя делаю, нагоняя на всех жути. Ты мне должен. Но в газетах по-прежнему подозрительная тишина, ни Люциус, ни Абраксас не чувствуют каких-либо изменений в Метках. Что с этим делать — непонятно. Да и делать я что-либо не особенно могу.       Информации о фениксах не то чтобы много. Много слов о том, что это невероятно редкие птицы, о том, какими необыкновенными свойствами обладают их перья и слезы. О повадках находится совсем немного. Обитают они в Египте, Индии и Китае. И как Альбус присвоил себе одного? Когда однажды ночью Фоукс появляется рядом со мной на Астрономической башне, я решаюсь поговорить о нем с Дамблдором. Если феникс уже находит меня по магии, это признак привязанности, да к тому же еще и очень опасно.       Так что в очередное утро субботы я самым наглым образом отправляюсь в кабинет директора. Я уже собираюсь сказать горгулье пароль, как она сама отпрыгивает в сторону, и мне навстречу выходит Драко. Я изумленно смотрю на него, он смотрит в ответ и идет некрасивыми пятнами. В голове щелкает, от сердца отлегает.       — Шпион из тебя так себе, Малфой. Поработай над лицом. — Прохожу мимо, но он хватает меня за рукав.       — Поттер, не нужно строить из себя оскорбленную невинность.       — Меня совершенно не интересует твоя мотивация. Ответь только на один вопрос. Кто тебе сказал?       — Можешь даже не начинать читать мне лекцию, ничего не добьешься.       — Этим займутся другие. Откуда ты узнал? Отец сказал? Мать? Дед?.       Он самодовольно улыбается.       — Нет, нет и нет, — отрицает он. Становится еще легче. Хотя он может и врать. — Ты в самом деле не понимаешь? — издевается он, я сцепляю зубы. — Ничего я тебе не скажу.       — Да иди ты на хрен, Малфой. — Закатываю глаза. — По твоей милости мне придется целый месяц ходить при полном параде.