Когда казалось, что все потеряно...

Интерлакен — старинный курортный город в регионе Бернский Оберланд, утопающий в зелени и окруженный величественными горами. Этот оазис спокойствия и красоты притягивает туристов со всего мира, искушая их своими многовековыми традициями и неповторимой природой. Прогуливаясь по узким улочкам, можно восхититься изысканными деревянными домами, которые, словно хранители времени, рассказывают истории о былых временах. На берегах прозрачных озер Тун и Бринц, отражающих небесную синеву и окружающие вершины, так приятно проводить время, наслаждаясь тишиной и гармонией. Парк, простирающийся по обеим сторонам реки Ааре, предлагает уединенные уголки для размышлений и вдохновения. Здесь можно увидеть местных жителей, радующихся простым удовольствиям, и туристов, наслаждающихся атмосферой, полной свежести и мира. Интерлакен — это не только красивое место для отдыха, но и ворота в мир приключений. Ежегодно он привлекает искателей острых ощущений, желающих покорить альпийские вершины, подняться на лыжах по снежным склонам или насладиться захватывающими видами с высоты. Это место очень редко видело смерть, кровь или слышало крики боли и страдания. Но с недавних пор город буквально завален трупами. Каждый раз в полицию приходят звонки о пропаже нескольких людей, а потом их находят в горах истерзанными, словно диким зверем. Каждый раз слышится вой, а потом громкий человеческий крик, который холодит всю душу. Никто не может понять, кто способен сотворить подобное с человеком. Никто из примитивных, конечно.

***

Лиам стоял в тени, его острые глазки сверкают, как драгоценные камни на фоне ночи. Он наслаждался этим моментом, вдыхая аромат страха, который витал в воздухе. Каждое сердце, бьющееся в неведении, было для него музыкой, симфонией, в которой он был единственным композитором. Эта ночь была его холстом, а темные уличные переулки — кистями, рисующими картину тревоги. Он нашёл почти каждого из этой жалкой стаи, что когда-то клялись в верности ему и Розалии. Каждая шавка, которая посмела предать его клан, посмела встать на сторону его врагов, за короткий срок поняла, что нельзя переходить дорогу Лиаму Мейсону. Он упивался их криками, наслаждался, когда жизнь уходила из их тел. Каждый считал, что сможет дать отпор, сможет справиться с дневным. Как же они были глупы. Преимуществом Мейсона было том, что он не чувствовал страха, боли или сожаления. Он не ощущал ничего, кроме желания крови. Внутри была звенящая пустота, готовая сожрать парня целиком. Остались ещё трое. Две девушки и парень, слишком молодые, но он не мог оставить их в живых. Они вырастут, создадут свои стаи и это начнется снова. Он лишь отсрочит их смерть. Он знал, что его жертва чувствует приближение скорой гибели и дыхание вампира за спиной. Легкие всхлипывания сливались с шорохом листьев, создавая трек, который только он мог слышать. В этот игривый миг, когда она расслабилась, он шагнул вперед, словно призрак, готовый выжать из жизни последнюю каплю страха. — Пожалуйста, — прошептала девушка. Она была чуть старше по внешности, чем Джулия. У его подруги были нежные, почти детские черты лица, а та, что сейчас стояла перед ним была уже взрослой девушкой, на вид чуть больше двадцати двух лет. Тёмные волосы струились по плечам будто волны, а шоколадные глаза были наполнены слезами. В прошлом он бы мог оставить её в живых, сжалился бы, но не сейчас. Когда перед глазами всплывает картина плачущей на коленях Елены, которая держала в руках родовое платье Джули. — Не бойся, — прошептал он, позиционируя себя, как хранителя ее мучений. Но в его глазах горел другой огонь, тот, который жаждал лишь крови и боли. Он смотрел, как её мокрые глаза встречаются с его, полные отчаяния и понимания. И когда он, наконец, рванулся, тьма поглотила их обоих, оставляя лишь тихий шёпот истории, готовой пролиться вновь. Она не успела и вскрикнуть, послышался хруст шеи и как только вампир остановился на самой высокой горе, обрыве которой вёл прямо в море, в теле волчицы уже не было и капли жизни. Дневной опустил руки, и тело поглотила морская пучина. — Стоило ли это того? — донесся голос за спиной. Это была женщина средних лет, необычная и завораживающая внешность, чем-то напоминающая старуху Веллу из Леаскай. Высокая, статная и подтянутая. Она держала спину ровно, вытянутый нос, бледная, почти белая кожа, чёрные волосы, тонкие губы, которые были изогнуты в лёгкой улыбке. А ярко голубые, словно утреннее небо глаза, смотрели на Мейсона без какого-либо страха, скорее с сожалением и пониманием. Она была одета в странную одежду, напоминающую одежду каких-то монахов. Синяя длинная юбка, рубашка с рукавами крыльями и глубоким вырезом. Она держала руки в замке перед собой, ещё больше напоминая ему Веллу. Ему казалось, будто она сейчас нахмурит свои тёмные брови, подойдёт ближе и стукнет его по голове со словами, — «Мёртвым слово не давали». Он скучал по ней, это было ясно. — Зуб за зуб, — холодно ответил вампир, повернувшись к своей гостье лицом. — Они все получат своё. — Стоило ли это того? — вновь задала вопрос женщина. — Что ты получил? Успокоение? Или может вернул всех назад? — молчание. — Нет, ничего из этого. Ты лишь убил людей, которые не имели другого выбора. Испытал ли ты облегчение? — его начинало это злить. Рыкнув, вампир сделал шаг ближе, сверкая клыками, но женщина даже и шагу не сделала, продолжая стоять на своём месте всё в той же позе. — Да кто ты такая, чтобы учить меня? Что тебе нужно? — Мне ничего. А вот тебе помощь, — Мейсон усмехнулся, оглядев женщину с ног до головы. — И как же ты поможешь мне? — чародейка, а это была именно она, потому как вампир заметил рядом острых акульих зубов, когда она улыбнулась, подняла руку вверх. Ярко оранжевая магия сверкнула в свете луны, а у неё в руках появился небольшой кожаный кулон, исписанный рунами. Он был очень ему знаком. — Откуда ты… — Ты очень рассеянный, парень, — проговорила его гостья, протягивая вещь хозяину. — Не теряй больше, — осторожно забрав из рук женщины свою вещь, вампир не сводил с неё взгляда. — Кто ты такая? — вновь задал он вопрос. — Зачем вернула? — Ангел хранитель, — пожала плечами брюнетка. — Я всегда слежу за вами всеми. Вы ведь как дети, ничего не можете сами, — эта фраза, такая знакомая, словно он уже слышал её сотни и тысячи раз когда-то в очень далеком прошлом. — Спасибо, — кивнул кудрявый. — Я думал, что никогда больше не найду его. — Не делай необдуманные поступки, кучеряшка, и не будешь терять важные сердцу вещи, — он не успел среагировать, осознание пришло слишком поздно, уже когда парень остался один у обрыва. Быть такого не может, она бы никогда не пришла к нему на помощь, даже если бы Лиам умирал. Но, ведь… Улыбка сама отразилась на его лице, может быть это был мираж, но мысль, что ему помогла Велла, никак не хотела исчезать.

***

Вечеринка в доме рыжего чародея прошла не самым лучшим образом. Селена, которая была одурманена радостью того, что нашла своё счастье, даже не заметила, как медленно это счастье стало ускользать от неё. Она никогда не умела правильно выражать свои чувства. Всю свою сознательную жизнь, она прожила в мире, где любовь не была чем-то очень важным. Она могла любить нескольких одновременно, так же, как и спать. Фейри не предавали этому такого значения и получали лишь то, что хотели. А единственным, чего хотела Селена, была Аврора. С того самого момента, как она увидела девушку у клуба, как после они встречались множество раз, в отеле вампиров, в том же клубе Бейна, на вечеринке в лофте. Каждый раз Аврора занимала внимание блондинки. Оливейра хотелось касаться её, хотелось ощущать рядом, слышать её голос, чувствовать вкус губ. Но выражать свои чувства доступным для Авроры путём она не могла, просто не умела и потому заплатила за это. — Сходи к ней, — Эш опустился рядом со своей подругой, — сходи и поговори, она ведь не стерва, послушает и поймет. — Тебе же она тоже нравится, почему не пошёл? — принц усмехнулся. — Или не нравится? — Нравится, но не так, как тебе. Это что-то странное, я не испытывал раньше такого, потому хочу поговорить с отцом, — блондинка кивнула, всё же надо понимать, что принц фейри был не только представителем Дивного народа, но и охотником, а то, как у них все устроено, ей было не понять. — Хочешь, пойдем вместе? Я к отцу, а ты… — Я не пойду к ней, но с тобой схожу, — Моргенштерну ничего не оставалось, как кивнуть. Спорить с Селеной Оливейра тоже самое, что пытаться передвинуть гору с помощью палки и вентилятора.

***

Институт сумеречных охотников, казалось, был наполнен напряжением. Студенты и старшие охотники словно старались не шуметь, не подавать лишних звуков. Словно каждый боялся за свою жизнь и дальнейшее прибывание в стенах этого заведения. — Где я могу найти своего отца? — остановив первого попавшегося нефилима, спросил младший Моргенштерн. Парнишка кивнул в сторону коридора, говоря, что глава где-то там и прибавил шагу. — Они какие-то напряжённые, не заметила? — Это только дурак не заметит, — фыркнула блондинка, направляясь следом за своим принцем. Звуки борьбы привели их в тренировочный зал, где собралась огромная толпа студентов, наблюдавших за сценой перед ними. — Что-то очень интересное, — усмехнулась Оливейра глазами попутно ища знакомое кукольное лицо, но тщетно. Она нашла двойняшек, которые стояли в первом ряду, но Рори рядом с ними не было. «Странно, они же неразлучны», — пронеслась в голове мысль. — Как вы посмели оставить своих друзей в беде?! Разве Сумеречные охотники являются трусами?! — громкий и злобный голос Джонатана Моргенштерна заполнил каждую часть комнаты. Все присутствующие, в том числе и фейри, которые стали негласными свидетелями шоу, замерли, боясь лишний раз вздохнуть. Когда Моргенштерн зол не стоит перечить или вставать на его пути. Троица, которая стояла перед главой института опустив головы молчала. — Отвечайте! — Сэр, мы бы не смогли ничего сделать, мы хотели… — Не смогли бы сделать, так погибли бы защищая своих. Вы не хотели оповестить нас о проблеме, вы просто решили спасти свои шкуры, думая, что это может сойти с рук, — злость главы Института, словно стала живым организмом, она просачивалась по всему помещению, щекотала ноги, пыталась дотянуться до шеи, чтобы придушить тех, кто стал её причиной. — Теперь, за место вас проблемы решают те, кто никак не обязан этого делать. — Сэр, мы… — Хватит! — подняв руку, приказал блондин. — Не желаю больше ничего слышать. Посидите в городе Молчания пару недель, подумаете о своём поведении, — они не стали оспаривать, молить, чтобы этого не делали, лишь смиренно кивнули, направившись вслед за своим конвоем. С Джоном невозможно было спорить, если Моргенштерн сказал, то так и будет. Когда почти все охотники разошлись по своим делам, а в зале остались лишь Моргенштерн и несколько студентов, в том числе и двойняшки Мур, Эш направился к отцу, дабы поговорить. Заметив сына, лицо Джона значительно подобрело. Охотник был рад, когда этот парень появился на его пороге рассказав, что очень хочет восстановить их отношения. Он был похож на него, на него настоящего, без этого Альтер-эго в голове. Эш был веселым, светлым парнем, с яркой улыбкой, но своими скелетами в шкафу. Его воспитали по законам фейри, не давая узнать вторую сущность, но теперь всё иначе. — Отец, что произошло? — задал он вопрос, кивнув всем, кто стоял рядом. — Случилось что-то страшное? — Эти трое оставили в опасности своих коллег, когда им нужна была помощь и группа диких фейри схватила их. По нашим данным они находятся в Неблагом дворе, Король фейри дал нам знать, сказав, что впустит на свою территорию лишь одного охотника в сопровождении конкретного фейри. — Кого ты послал? Аврору? Я не вижу её, — оглядевшись по сторонам, поинтересовался блондин. Двойняшки бросили на парочку фейри злобный взгляд. — Где она вас касаться не должно, — рявкнула Алисия, добавив слегка ядовитое, — мой принц, — Эш встретился с ней взглядом, но отвечать не стал, лишь гордо вскинул голову, вновь взглянув на отца. Моргенштерн старший кивнул своим подопечным и те, не говоря и слова, направились к выходу, понимая, что им нужно поговорить одним. — Действительно, вас обоих не касается, где сейчас Аврора. Вы, итак, слишком многое сделали, — в голосе Джона сквозил холод. — Я отправил туда Аделаиду, потому что Король хотел видеть только… — Моего отца, — добавила Селена, и охотник согласно кивнул. — Отец наполовину из Неблагих и у него хорошие отношения с ними. Как с нынешним Королём, так и с Дикой охотой. — Значит, они смогут спасти охотников? — Моргенштерн старший кивнул. — К тем фейри никто не хочет соваться, а Кардан… Какие бы у нас не были отношения, но Грей единственный, кто сможет справиться с этой задачей, — Оливейра довольно улыбнулась. Ведь все знали характер её отца: весельчак, на первый взгляд слишком ветреный, но спроси ты фейри, которые когда-то сражались бок о бок с ним, любой скажет, что он не знает пощады, не знает страха и всегда идёт на пролом. — Ты хотел поговорить, пойдем в мой кабинет, Селена ты… — Мне есть чем заняться, — кивнула девушка, — я буду ждать на улице, — принц кивнул и вместе с отцом направился вверх по лестнице. — Значит, ты хочешь знать о парабатаях? Но зачем тебе это нужно? Есть кто-то на примете? — молодой человек тяжело вздохнул, опустив голову. — На примете есть, только вот… Это Аврора, я поступил с ней ужасно, я знаю, но… — Эш поддался вперёд, замечая взгляд своего отца. Он явно не был в восторге. — Папа, общаясь с ней, я чувствовал себя полноценным. Всю свою жизнь, я словно чувствовал, что у меня не хватает чего-то важного и этим важным оказалась Аврора. Когда я встретил её, внутри что-то явно треснуло, растопило маску, — мужчина задумался, опустившись на спинку своего кресла. Если сын свяжет себя узами с таким охотником, как Аврора, то Джон и правда может не боятся за его жизнь. Ведь не зря Моргенштерн увидел в ней потенциал, настоящего воина. — Неужели Прекрасноликая решила позволить тебе это? — Я ей ничего не говорил, и она не может запретить мне. Я уже не маленький, — Кристофер усмехнулс, поднявшись со своего места. — Если Аврора захочет поговорить с тобой, то я не буду против. Ей всего 16, время есть, — Эш радостно улыбнулся, кивая на слова отца. Внутри что-то радостно затрепетало, позже Селена объяснила ему, что это называется надежда.

***

Аврора заваривала чай на кухне дома Валентина. Джон ушёл около получаса назад, забрав при этом стило Стюарт и вместе с этим последнюю надежду Габи выйти из этого дома, оставив девушек один на один с собой и своими мыслями. Стюарт не знала, что таится в голове у её старшей подруги, да этого никто бы не смог узнать, потому как чтение мыслей запрещены, хотя что уж говорить? Она и в своих мыслях разобраться не могла. Решение спрятаться в этом доме от назойливой фейри и их принца было спонтанным. Джон просто упомянул, что собирается привезти продукты для колдуньи и охотница, даже не размышляя, крикнула, что хочет пойти с ним, а потом и вовсе остаться для компании. Обида на Селену и, особенно, Эша до сих пор не угасала. Это было слишком подло — использовать силу, а самое ужасное, что Аврора даже не могла сопротивляться. Она была безвольной куклой в руках двух существ, которым чужды человеческие эмоции. Каждый раз, когда она закрывала глаза, её память возвращалась к тем мгновениям, когда они манипулировали ею, путали разум. Внутри пылала ненависть, которую сложно было объяснить, Аврора сама боялась этого чувства и жажды мести. По ночам, когда лунный свет пробивался сквозь окна, она практически слышала их насмешливые голоса, шепчущие ей о безнадежности. Но однажды, почувствовав, как внутри неё начинает разгораться искра силы, она поняла: не всё потеряно. Она могла стать не просто марионеткой, а мастером своего собственного спектакля. Взгляд её стал решительным, а сердце наполнилось нестихающей энергией, готовой к действию. С каждой новой ночью Аврора изучала древние тексты, искала способы освободиться от оков, которые тянули её вниз, и нашла в себе силы бороться за свое освобождение. — Аврора, дорогая, ты сейчас дыру в стене проделаешь, может быть, выдохнешь? — охотница обернулась на вошедшую на кухню Гилберт с небольшим непониманием. — Здесь же не работают твои способности, как ты… — Я 21 год вижу людей, даже если отнять мои силы, я могу понять, что сейчас ты не в самом лучшем расположение духа, — заметив всё ещё не понимающий взгляд девушки, рыжая вздохнула. — Элементарная психология, детка. Ты стояла у этой чертовой кухни, смотрела в стену минут десять, твоя нога тряслась, а двадцать минут назад, ты искала книгу, которая лежала прямо перед тобой. Признаки нервного и тревожного состояния. Что случилось? — брюнетка вздохнула и, поставив кружку с чаем перед Гилберт, села напротив. — Рассказывай, я же вижу, что за время моего отсутствия что-то случилось. — Ты же знаешь дочь Кардана, Селену? — рыжая кивнула. — Так вот, они с Эшем… — и Стюарт выложила всё, с самого начала и до конца, рассказала, как являлась их игрушкой на протяжении трёх недель и что не знает, как будет дальше смотреть им в глаза и общаться, ведь избегать просто не получится. Габриэлла вздохнула, отпив несколько глотков чая и откинулась на спинку кресла. Ситуация, конечно, была не из лучших, но выход явно был. Взглянув на Джорджию, чародейка заговорила. — Милая, я понимаю, что тебе неприятна эта ситуация, ты чувствуешь себя использованной, но… Посмотри на это с другой стороны, Эш и Селена дети, которых вырастили не так, как тебя. Ты росла в любви, достатке, у тебя была семья, тётя, которая души в тебе не чаяла. Ты умеешь выражать свои эмоции и чувства, а им это чуждо. Селена не знает, как поступиться к тебе, как выразить свою симпатию, а Эш… Я не могу понять его чувства, но это не любовь, что-то большее, чего я не видела ещё никогда. — И что ты предлагаешь мне сделать? — спросила девушка, бросив взгляд на окно. — Простить их? — Простить и научить выражать себя, открыть их души для этого мира и поставить на правильный путь. Я знаю, что ты сможешь это сделать, — Аврора тепло улыбнулась, положив ладонь поверх руки Гилберт. Рядом с этой эмоциональной, местами безбашенной девушкой с добрым сердцем и открытой душой, Аврора ощущала что-то очень тёплое, почти материнское. Она знала, что Габи из другой страны, слишком молода, чтобы иметь такую дочь, да и вообще в принципе не может иметь детей из-за своего происхождения, но это не мешало видеть в этой девушке наставника, друга и мать, как в Джоне отца. Может быть, когда-то она станет смелее и сможет им об этом сказать, но точно не сейчас. — Скажу, как только вернусь, а потом пойдем смотреть сериал? — рыжая кивнула, довольно улыбаясь. — Говорят, что вышел ещё один спин-офф Дневников вампира, глянем? — Если там нет Деймона Сальваторе, то это не имеет смысла! — Стюарт рассмеялась, кивая на её слова, и девушки направились к огромному телевизору, захватив вкусности, что принёс Моргенштерн. Они обе знали, что когда выйдут из этого дома, то их жизнь вновь наполнится проблемами и беготнёй, нужно будет вновь что-то решать, жить и контактировать с людьми, но это всё сейчас, там, в мире. Пока они в этом доме, то могут представить, будто ничего этого нет, они одни, а проблемы просто исчезли. Они могут стать хоть ненадолго счастливыми.

***

Дикие леса напоминали Кардану его страшные сны. Мама часто рассказывала ему истории, что здесь обитают монстры, которые утаскивают непослушных детей вглубь и кормят большого дракона. Мальчик после таких историй боялся спать один и приходил либо к Никаль, либо с кому-то из старших. Когда Грей стал старше, Дикие земли стали интересовать его всё больше. Он часто сбегал от родни, направлялся по уже известной ему дороге в сторону дома бабушки и дедушки. Лагерта с любовью и заботой принимала внука в своём доме, радуясь его приходу. С годами любовь к Диким землям становилась всё больше. Ему не нравилась воздушность его Двора, Кардану хотелось свободы. Взобраться на коня и скакать по бескрайним полям Неблагих земель, чтобы чувствовать ветер у себя на лице, чувствовать свободу. И посетить, наконец, лес, в котором обитает этот дракон, что постоянно пугал его в детстве. Он стал старше. Теперь Кардан не маленький мальчик подросток, трусливо убегающий, а воин, готовый сражаться с любимым чудовищем. — Что будем делать, Грей? — Себастьян, стоявший напротив фейри, внимательно глядел на кромки огромных деревьев, которые тянулись ввысь, в небо. Адель держала свой меч впереди, в любой момент готова защищаться, но вокруг была абсолютная тишина. — Я пойду первый, Себастьян идёшь за мной, Адель замыкаешь. Увидите движение, любое, убивайте, — рыжие кивнули в знак согласия, направляясь прямо за блондином. Как бы Башу не хотелось, но в данных обстоятельствах главным был именно Грей. Он знал эти места лучше, чем кто-либо и забрать у него первенство маг не мог. Троица шла медленно, прислушиваясь к каждому шороху или лишнему звуку, но никаких посторонних существ никто пока не видел. Адель заметила, что как только они зашли на эти земли, лицо Кардана поменялось. Исчезли мягкие черты, которые делали его похожим на подростка, они стали острее, а взгляд холоднее, словно это вовсе не тот Грей, которого она видела раньше. — Чем дальше идём, тем темнее становится, вы не находите? — подал голос Себастьян. — Адель, держись ближе, — девушка кивнула, сильнее сжимая в руке меч. Ей было непривычно ощущать в руке тяжесть металла, вместо привычной прохлады ангельского клинка. Вдруг, фейри замер, медленно протягивая руку к ножнам одного из своих мечей на поясе. — Мэллос, отойдешь от неё, и ты труп, — рявкнул блондин, сжав рукоять своего меча. Он бросил один короткий взгляд на Розмунд, словно говоря: «Молчи», — и вышел вперёд. — Меня зовут Кардан Гринбрайр. Я сын Брана Гринбрайра и Элии, дочери безумного Суини. Я приказываю вам показать свои лица, — сначала была тишина, а потом, когда Грей закончил говорить, послышалось шипение и на поляну, заросшую травой, где они остановились, вышла группа странно одетых фейри. Их было около десятка и выходили они кругом, заключая троицу в кольцо. Казалось, это ни капли не напугало блондина и, сложив руки за спиной, фейри продолжил говорить. Его эльфийский был мягким, размеренным, если не смотреть на его выражение лица, которое не сулило ничего хорошего, то можно было подумать, что это всего лишь повседневная беседа, а не скрытая угроза. — Кто главный? — молчание, а на его лице появляется едва заметная улыбка, больше напоминающая оскал. — Вам же лучше дружить со мной, а не злить, целее будете. — И что ты нам сделаешь, мальчишка? Нас десять, а ты один, не считая соплячки охотницы и мага без сил, — по поляне разнесся тихий мужской смех, от которого по телу пробежались мурашки. Кардан запрыгнул на небольшой валун, чтобы видеть всех своих врагов и рассчитать, где кто находится и вновь заговорил. — В этом вся проблема стариков, дорогие, они просто не признают, что «сопляки» могут размазать их по стенке, — первый его клинок полетел в самого крупного фейри, который упал на землю без движения. Кардан бросился на того, кто стоял рядом, пока Адель сделала тоже самое с теми, кто был за спиной. Схватив меч, что бросил ему Кардан, Себастьян отбил атаку крупной женщины фейри с зелёной кожей. Спустя секунду, её тело лежало на земле отдельно от тела. Себастьян, Кардан и Адель были едины в своем стремлении спасти пленников от древних существ, что возникли из бездны времени. Вокруг них разразилась настоящая буря — сполохи магии, разрывающиеся в воздухе, сливались с криками противников и звоном стали. Кардан, с его невероятной ловкостью и силой, отражал атаки нескольких существ сразу, сплетая сложные комбинации ударов и приемов. Его движения были грациозными и смертоносными, словно он танцевал под ритм музыки битвы. Каждое его движение проникало в суть врага, оставляя за собой следы разрушения. Адель, стоя немного позади, сжимала в руках свой меч. Этот меч, когда-то принадлежавший ее отцу, словно сам вёл свою новую хозяйку, нанося удары. Она переключала внимание с одной цели на другую, направляя сражение в свою пользу. Позади неё разрывались потоки магии, закручиваясь в вихрь, который защищал её от натиска врагов. Себастьян, зная, что сам по себе не может справиться с множеством соперников, действовал как стратег. Он использовал окружающую местность в своих интересах, заманивая врагов в узкие проходы, где они теряли свои преимущества в численности. Его хитрость напоминала шахматную партию, где каждая фигура имела своё предназначение. Он быстро и точно охватывал врагов, нанося удары, а затем снова исчезал в тенях, оставляя их в недоумении. Их слаженная работа была единым целым, и даже магия, исходящая от древних существ, не могла разорвать эту связь. Как будто сама судьба сговаривалась с ними, направляя их движения, и это единство облачало их в банды света и надежды. И всё же, несмотря на их мощь, существа продолжали наступать, и напряжение битвы нарастало. Каждый новый взмах клинка приводил к новым ранам, каждое уклонение от удара было наградой за мастерство. В конце концов, когда напряжение достигло апогея, Кардан, сосредоточив всю свою силу и магию, вознесся в воздух, призывая энергию Благого двора. Адель в свою очередь сосредоточила остатки сил в одном огромном ударе. Объединив свои силы, они создали мощную волну, которая прорвалась сквозь ряды врагов, посылая их в ад. Существа, никогда прежде не сталкивавшиеся с такой мощью, начали разбегаться, а их крики раздались по всему полю битвы. Трио стояло на поле сражения, потирая раны, понимая, что, хотя этих врагов они победили, будущее сохраняло свои загадки. Но они знали, что вместе смогут справиться с любой угрозой. В тишине после взрыва остались только они — маг, фейри и охотница, стоящие среди напуганных врагов, осознавших, что их сила не сравнится с духом и единством этих троих. Через ещё пять минут, вокруг троицы лежали куча мёртвых фейри, которые не посчитались с их силой. Четверо остальных стояли на небольшом возвышение, наблюдая за дальнейшими действиями. Вытерев с лица кровь, Грей бросил на них взгляд. — Повторите судьбу своих товарищей или всё же дадите нам пройти? — один из фейри, высокий и худощавый, с рогами и красными волосами зарычал, показывая острые клыки, и взглянул на товарищей. — Решайте быстрее, давно я не пускал так много крови, могу войти в кураж, — Себастьян облизнулся, встречаясь взглядом с Карданом. Лишь Адель говорила редко, потому как понимала, что к охотникам эти существа относятся не самым лучшим образом. Парни не отходили от девушки ни на шаг, стараясь глядеть в оба. — Ты слишком самоуверенный мальчишка, не боишься, что лишишься жизни? — прошипел тот же фейри, глядя на Кардана. — Я не боюсь смерти, — лицо существа приняло гримасу непонимания. — Я принимаю её как должное, — наконец, он поднял тонкую кривую руку и два больших валуна разошлись, давая дорогу троице. Когда они скрылись за проходом, один из фейри бросил на своего главу взгляд. — Почему ты отпустил их? — спросил он его. — Этот парень опасен, — отвечает глава. — Тот страшен, кто за благо почитает смерть, а он принимает её, как данность. Нужно оставить его в живых. — А с остальными что делать? — Убить, — фейри кивают, скрываясь в лесу. Охота началась, только кто из двух сторон хищник, ещё не известно.

***

Спустя три дня. Дом Валентина Моргенштерна.

Время близилось к полудню. Пока Аврора ушла в тренировочный зал, дабы позаниматься, как ей наказал Джонатан, Габриэлла взяла альбом и, усевшись на подоконник в гостиной, принялась делать зарисовки. Внутри девушки нарастал какой-то, неведомо откуда взявшийся, тугой узел тревоги. Для того чтобы успокоить свои нервы, она решила отвлечь себя рисованием. Но это не помогало. Линии в альбоме становились все хаотичней и агрессивней, постепенно девушка уже могла различить широкие черные крылья, такой родной и знакомый овал лица и улыбку. Кровожадную улыбку, которая искажало лицо, замазанное кровью. Она пробирала до костей, внушая страх и отчаяние. Выдернув листок из альбома, рыжая скомкала его и отшвырнула подальше от себя. Было ли ей страшно? Да. Но боялась она не за себя. Она боялась за то родное лицо на бумаге, боялась, что с ним может что-то случится. И, хотя Гилберт и не хотела в этом признаваться, она боялась того, что будет, если освободится он. Та самая тень с кровожадной улыбкой. Тот самый ангел смерти. Звук открывающейся двери заставил Габи вздрогнуть, она отложила альбом и направилась в сторону кухни, стряхивая с себя задумчивость. Увидев охотника, колдунья радостно улыбнулась. Они не виделись уже три недели и, если честно, девушка уже успела по нему соскучиться. Она шагнула к нему. — Джони! Ты принес нам покушать? — резкая боль в груди заставила ее остановиться. «Что-то не так», — шептало сознание: — «Беги». Но она не могла сделать и шага. — Да, малышка, я принес тебе покушать, — Моргенштерн обернулся, в свете ведьминого огня сверкнул фамильный меч. На лице засияла та самая кровожадная улыбка. Боль, страх, уныние нахлынули разом. Сердце предательски сжалось, ей было сложно дышать. В голове всплыл рисунок, который валялся сейчас на ковре в гостиной. А она ведь предчувствовала. «Когда ты уже начнешь слушать свое подсознание, Габс?», — звучал в голове голос Яны. — Себастьян… — прошептала маг. — Соскучилась? — его улыбка на мгновение стала приторно сладкой, манящей, как взгляд кобры. В черных глазах плясали черти. Мысли с бешеной скоростью сменяли друг друга. Надо позвать Аврору, вдвоем они смогут одолеть его, не причинив вред, но как? Наверняка Габи и пискнуть не успеет, как охотник подставит клинок к ее горлу или же сразу убьет. Действовать надо быстро, она уже видит, как его взгляд меняется, становится еще более опасным. Колдунья делает взмах рукой, произнося заклинание, но ничего не происходит. «Чертов дом!», — рычит девушка, отступая назад. Но блондин уже кидается на нее, занося клинок. У нее было всего две секунды, чтобы подумать над следующим действием, и совсем не было времени, чтобы подумать правильно ли она поступает. Поэтому рыжеволосая схватила спинку стула, ударив им Джонатана в бок. Стул разлетелся на куски. Охотник пошатнулся, заваливаясь на кухонный стол, что дало Габриэлле шанс добежать до гостиной, вынуть кочергу из камина и закричать во все горло. — АВРОРА!!! Девушка услышала бархатный смех, такой знакомый и пугающий одновременно. Габи обернулась к охотнику, который медленной поступью, будто кот, направлялся к ней. А что, если Рори не услышала? Что если сейчас наступил её конец? Нет, точно нет, она не может сдаться, ведь тогда он направится к Стюарт. Этого Гилберт ни в коем случае не допустит. Все в ней кричало о спасении, но она не могла оставить Аврору, хотя там, в тренировочном зале, ей куда безопасней, чем тут. — Ты правда думаешь, что она тебе поможет? Глупая, глупая колдунья. Ты мешала мне, путала мои планы. Стояла как кость в горле, отделяя меня от его разума. Но ничего, матушка смогла до меня добраться. Твоя магия сильна, хотя ты и не умеешь ей пользоваться во всю. Ты даже не заметила, как сама же поставила мощный барьер вокруг его сознания. Я мог говорить с ним, но чтоб действовать в открытую и управлять его сознанием, — он покачал головой. — Жаль, что ты умрешь, даже не познав всей своей силы. Я давно предлагал Джонатану убить тебя, с самой первой встречи, но его тянуло к тебе, — Моргенштерн фыркнул. — Ты могла бы стать моей королевой, но ты слишком неуправляема. А жаль… Весь его монолог Габриэлла слушала, стиснув руки в кулаки. Ей было больно, невыносимо больно. Она же не потеряла его? Джонатан. Он ведь жив? Просто заперт внутри, как когда-то Себастьян. «Они одно и то же», — шепчет подсознание, но Гилберт заставляет его замолчать. Девушка слушала охотника, а в голове выстраивался план дальнейших действий. Нужно убежать, но без стила она выйти не может. Авроре здесь находиться опасно, да она и вряд ли услышит. Но… Поток ее размышлений прервал рывок со стороны блондина, он оттолкнулся, занося мяч над головой рыжей. У нее было несколько секунд, чтобы отбить его удар и откатиться в сторону. Она попыталась сделать подсечку, но охотник ловко увернулся, ухмыляясь. Ему это явно нравилось. Девушка вскочила на ноги, держа кочергу словно меч. «Отличное оружие, Габриэлла, так и запишем. Она пыталась победить самого опасного сумеречного охотника кочергой», — язвительно отзывалось подсознание. Сделав пару выпадов, колдунья таки сумела достать Джонатана, саданув его по груди. Царапина небольшая, но вокруг раны аллели красноватые пятна. До нее дошло, что это ожог. Кочерга все еще была раскаленной, хоть и начинала остывать. Моргенштерн отшатнулся, и Гилберт услышала что-то вроде: «сука». Усмехнувшись, рыжая признала факт маленькой победы. Но радовалась она не долго. Джонатан, а точнее Себастьян, разозлился не на шутку. Он напрыгнул на колдунью, сшибая ее с ног и усаживаясь сверху. Фаэсфорос оказался прижат к горлу мага. Блондин разглядывал ее, как зверь разглядывает свою жертву. В его взгляде читался интерес и небольшая доля разочарования. — Я надеялся, ты продержишься дольше, что, твой дружок фейри не научил тебя пользоваться оружием как подобает? Глаза Гилберт сверкнули красным. Да как он смеет? Как он смеет обвинять в чем-то Кардана? Как он смеет смотреть на нее ТАК? И что он называет оружием? Кочергу? Она хоть и чугунная, прочная, но при этом невероятно тяжелая, и девушке приходилось прикладывать немало усилий, чтобы поднимать, а тем более, размахивать ею. Свободной рукой Себастьян дотронулся до ее щеки, убрал упавшую на лицо прядь. Девушку вновь пронзил укол боли. Эти прикосновения были настолько знакомыми и родными, что тело инстинктивно подалось им навстречу, Габриэлла чуть повернула голову к его ладони… И тут ее пронзила новая боль, уже куда более ощутимая. Фамильный меч Моргенштернов резанул тонкую кожу шеи, колдунья чувствовала, как по ней стекает тоненькая струйка крови. Моргенштерн не остался безучастным, он убрал руку и пальцем подтер струйку крови, после чего облизнул его и уставился на нее ехидным взглядом, в котором явно читалось желание. Но чего он желал? Неужели ее? Спросить у Габи не было времени, так как на спину охотнику опустился стул, разбиваясь в дребезги. Джонатан пошатнулся, что дало колдунье шанс выбраться из его хватки. За его спиной стояла Аврора, с клинком серафимов наготове. — Рори… — выдохнула рыжеволосая, становясь рядом с сумеречной охотницей. — Открывающая руна! Живо! Коротко кивнув, брюнетка ринулась в сторону двери на кухне, но далеко убежать она не успела. Моргенштерн уже преградил ей путь, и Стюарт врезалась в него, получив удар коленом в живот. Девушка упала и закашлялась. Глаза Гилберт налились кровью, полыхнули адским пламенем. Охотник, судя по всему, упивался ее яростью. Он хотел, чтобы она пришла в бешенство. Рыжеволосая прыгнула на него, проводя серию ударов, руки занемели от тяжести чугуна и грозились вот-вот выронить импровизированное оружие. Блондин отбивал удары с долькой насмешки во взгляде. «Вот бы навсегда стереть эту насмешку с его лица», — рычала Габи, и ее сердце вновь пропустило удар. Навсегда… Но она же еще не потеряла его… верно? Еще удар. Оружие Гилберт летит в сторону, выбивая загадочную трель по паркету. Он ударил ее рукоятью меча, заставляя отлететь в сторону. Постойте… рукоятью… Он ударил рукоятью, хотя вполне мог пронзить ее мечом. «Неужели это Джонатан? Неужели он борется с ним? Там, внутри своего сознания», — мысли девушки летали с бешенной скоростью. Габс взглянула в глаза парня. В них сияла темнота, бездна, кромешная тьма. И они были совершенно пустые, не выражающие абсолютно ничего. А улыбка походила на оскал хищного зверя. «Нет, это не Джонатан», — чуть ли не от боли застонала рыжая, но все же взяла себя в руки. «Поиграть решил со мной, Себастьян?», — рычала про себя Гилберт. Рукой она нащупала кинжал Авроры и схватила его, удобно устраивая в ладони. Колдунья мельком взглянула на охотницу, которая успела прийти в себя и уже поднималась на ноги. Она кивнула рыжей и встала рядом, приняв боевую стойку. Несмотря на свой возраст, Стюарт была очень опытной охотницей, что было неудивительно. Её воспитывали в Академии лучшие мастера своего дела, а так же она каждую неделю занималась с Джонатаном, который тоже был искусным воином. И именно это сейчас пугало больше всего. Смогут ли они вдвоем победить его? Нужно успеть прорваться к кухне и открыть дверь. Лишь бы успеть. Время тянулось мучительно медленно. Охотник рассматривал их, со своей ядовитой ухмылкой, от которой мороз шел по коже. Но как? Как его взгляд может быть настолько холодным? Это ведь Джонатан. Её Джонатан. Гилберт была уверена, что он все еще там, что тьма Себастьяна не смогла добраться до его сердца. Охотник сделал выпад, Аврора мастерски отбила его атаку, а Габриэлла уже обходила, с другой стороны, метясь кинжалом в бедро. Не успела. Моргенштерн ловко увернулся и пнул девушку, отчего та отлетела к стене. Быстро поднявшись на ноги, она вновь атаковала парня, выписывая смертоносные вихры. Это было похоже на танец дикого пламени, сражающегося с арктическим льдом. Рыжие волосы колдуньи метались в разные стороны, тусклый блеск стали кинжала, белокурая шевелюра Моргенштерна, брызги крови. Кровь? Девушка оглядела себя с ног до головы, вроде цела, но с кинжала стекали одинокие капельки крови. Она подняла взгляд. Охотник стоял, с любопытством рассматривая кровоточащую рану на груди. Он не испытывал боли, это был всего на всего интерес, животный интерес хищника, которого эта рана только сильнее раззадорила. Блондин поднял взгляд на Габи, наклонил голову вправо, заглядывая в ее глаза. В них она заметила… гордость? Скорее всего, ей показалось, так как в следующую секунду, в них загорелся азарт и жажда крови. Её крови. Он сделал шаг к магу, когда к его затылку приложилась рукоять меча Стюарт. Моргенштерн пошатнулся, но все-таки устоял, разворачиваясь к брюнетке с хищным оскалом. Удар был не сильный, ненадолго лишил его равновесия, но все же… Аврора не хотела, нет, не могла причинить вред приемному отцу. Тому, кто воспитывал, обучал, поддерживал. Гилберт подскочила к нему и сделала подсечку, повалив охотника на пол, и приставила острие кинжала к его горлу. — Рори, руна, — бросила она брюнетке, и та поспешила на кухню. — Я не Аврора, Себастьян, я тебя жалеть не стану. — Врешь, малышка… — он на мгновенье замолчал, острие кинжала садануло его горло. — Ты не сможешь причинить вред мне, ведь тогда, он тоже умрет. Навсегда. Сердце Гилберт выполнило сальто. Она до боли сжала зубы, глядя в эти бездонные, совершенно безучастные глаза. Он рассмеялся. Этот смех напомнил ей, о временах, когда они познакомились, как он впервые спас ее. Неужели она может убить его? Но что тогда будет с ней? Сейчас колдунья не могла приставить себе мир, в котором будет просыпаться без него, в котором его больше не будет. — Габи, дверь! — послышался голос Стюарт. Рыжая зарычала сквозь зубы и хорошенько приложила блондина рукоятью кинжала по голове. Это его остановит, хотя бы ненадолго. Она бросилась на кухню, схватила Аврору за руку, и вместе они выбежали из этого треклятого дома. Они оказались в Лондоне. Как только свежий воздух коснулся ее лица, рыжая почувствовала биение магии в своих жилах. Габи узнала этот район, тут они бывали с Башем, она знала, что его дом тут неподалеку, но если они пойдут туда, то навлекут гнев Моргенштерна и на него. Мысли в голове Гилберт начали крутиться, выстраивая план дальнейших действий.

***

Очнулся он спустя час. В доме было тихо, спокойно и пусто. Злости в нем не было, лишь жившее внутри чувство азарта. Моргенштерн предполагал, что так просто она не сдастся, но признаться, по правде, колдунья его заинтриговала. — На что же еще ты способна, малышка? — спросил он пустоту. — Ну что же, поиграем. Блондин вышел из дома, затем провернул кольцо на своем пальце, переносясь вдаль. Он оказался на залитой светом лужайке, мраморный пол был усеян лепестками цветов, с потолка свисали люминесцирующие лозы. Королева лежала на оттоманке, подпирая голову рукой. На ней было нежно розовое платье, которое в свете луны придавало ей девственный вид. Парень усмехнулся, медленно направляясь к владычице фей. Она откинула свои огненные волосы и полностью опустилась на оттоманку, глядя на охотника снизу вверх. — Себастьян, — промурлыкала Королева. — Пришел за новым союзом? — Мне не нужен союз, моя Прекрасноликая госпожа, — он посмотрел на Благую Королеву с ехидством. — Мне просто стало скучно. Промолвил Себастьян и склонился над женщиной, обняв ладонью за шею, прикасаясь губами к ее губам.

Конец первой части. Продолжение следует…