По-дружески

Они снова отдыхали где-то в окрестностях Ли Юэ — сегодня Чун Юнь решил сходить в руины, «кишашие духами и прочей нечистью», про которые ему любезно поведал Син Цю пару дней назад. По его словам, кто-то подавал заявку на поручение в Гильдию искателей приключений с просьбой зачистки местности от злых духов, которые не давали покоя мирным жителям, а сам Син Цю просто неожиданно оказался рядом и нечаянно подслушал об этом. Чун Юнь, услышав об этом, сразу же решил собрать походный рюкзак и отправиться к Катерине, но, по неведомой ему причине, Син Цю остановил его, объяснив, что они потратят кучу драгоценного времени на заполнение бумаг и тому прочее, поэтому надо сразу же отправиться в путь. Экзорцист, неимоверно обрадовшись новому поручению, еле дождался утра, чтобы отправиться в путь: возможно, сегодня ему наконец-то повезет и он впервые за всю жизнь увидит и сразится с настоящим духом. Но его мечтам не суждено было сбыться, как только они вдвоем подошли к руинам — не было ни души призраков никаких духов, лишь десяток злобных и обиженных на жизнь похитителей сокровищ. В прочем, они разобрались с ними быстро и даже не поранились. Сейчас же два парня развалились под кроной большого дуба: Чун Юнь достал немудреный обед, делясь с Син Цю баозцы (естественно, без единой моркови в блюде) и устало, даже как-то разочарованно, откусывал кусочки своего льда на палочке, откинувшись на твердые корни дерева; Син Цю снял свой вычурный сюртук и снова достал откуда-то очередной том какого-то романа (иногда экзорцист вообще не мог понять, где и как тот носит книги). Еда была съедена, а солнце начало греть с большей силой, поэтому парни решили переместиться по другую сторону дерева, в тень. Разморившегося едой, хорошей погодой и победой в драке, Чун Юня начало клонить в сон, но он отважно боролся с накатившей сонливостью. Син Цю, замечая, как его друг начал лупить себя по щекам и использовать свой Глаз бога, предложил прилечь и наконец-то расслабиться: — В конце концов, зная тебя, я могу с уверенностью предположить, что ты полночи ворочился в кровати от перевозбуждения , да ещё и подскочил ни свет ни заря, поэтому не выспался. В качестве подушки предлагаю использовать… Мои ноги? — Син Цю говорил это со всей серьёзностью, но Чун Юнь все же заметил небольшой румянец, спрятанный за книгой. — Все равно я ещё не дочитал, а тут слишком интересно… — Спасибо за понимание… Чун Юнь снял свою кофту и расстелил ее на коленях Син Цю — все же идея лежать на голых ногах друга ему не особо понравилась. Поворочившись, он удобно улёгся и посмотрел на парня снизу вверх: — А о чем книга? Ты так увлеченно читаешь, что мне интересно стало. Не почитаешь вслух, так я быстрее засну? Син Цю, казалось, немного дернулся и ещё ближе поднес к лицу книгу. Как бы он ни старался спокойно сказать, голос немного подрагивал (самую малость, никто бы даже не догадался, если бы не знал его настолько прекрасно, как знал его Чун Юнь). — Да тут в общем-то не особо интересно… Так, бои всякие, средневековье и тому прочее всякая чепуха. — Опять какую-нибудь романтику читаешь, я угадал, да? Ты очень привередлив к книгам и не будешь читать что-нибудь «не особо интересное». — Кажется, ты хотел спать. Пряча улыбку, Чун Юнь отвернулся и закрыл глаза. А так лежать и вправду удобно… Но это слишком незначительно, чтобы говорить об этом Син Цю, поэтому он засыпает с этой немного глупой мыслью. Пока его не будят, тыча в бок. Чун Юнь медленно открывает глаза, не понимая, где он находится: он лежит на траве, пока его голова покоится на чем-то мягком, кожу рук щекочет трава, а сверху немного чем-то придавливает. Он приподнимается на локте, замечая свою кофту на чьих-то… Ногах? Окончательно садясь на землю, он чувствует, как с него спадает темный сюртук, так сильно пахнущей шелковицей. А. Точно. — Зачем ты меня разбудил, я так хорошо спал?.. — зевает экзорцист, пока не находит серьезные глаза напротив. Подозрительно серьезные. — Что такое? Син Цю пристально и оценивающе смотрит на него, одну руку держа на закрытой книге, а другой опираясь о землю. От такого взгляда даже как-то неловко. — Син Цю, что такое? — Подожди. — Чего? — тупо смотрит на него парень. То есть его разбудили ради… Ради чего, собственно?.. — Расскажи. Син Цю в общем-то недолго молчит, но глаза отводит. — Я тут кое-что прочитал и хотел бы, чтобы ты помог мне в одном деле… У Чун Юня как-то странно пробежал холодок по спине от этих слов. Как-то это не в стиле Син Цю говорить такие вещи и… Он что, смущается? Ой, кажется, свое предположение он сказал вслух. — Да просто! Агх, просто скажи — да или нет: я хочу попробовать поцеловаться, если ты не против. Если нет, то не задавай никаких вопросов и забу- — Ну ладно. — Что? — Давай, я не против. Наперекор своим характерам, Чун Юнь смотрел ровно и серьезно, пока мысленно молился не упасть в обморок, а Син Цю неверяще таращился на него, полностью окутанный пустотой внутри. Все его желание строилось на мимолетном «хочу попробовать», когда он прочитал слишком милый момент в книге, поэтому даже подумать не успел, как начал тормошить спящего Чун Юня. А когда тот проснулся, пришлось выложить свои мысли. — Почему ты не против? — Потому что мы друзья? В этом же нет ничего такого, пока мы пробуем что-то из интереса, ты сам так говорил. С твоей тягой ко всяким любовным книжонкам, думаю, ты хотел бы попробовать. — Святой Моракс, почему ты сейчас такой прямолинейный и непохожий на себя самого?.. — прошептал Син Цю, закрывая рот ладонью. — Я смущаюсь вообще-то… — промямлил обиженно экзорцист. — Кстати, почему твоя одежда здесь? — он поднял свалившейся сюртюк. — А. Я подумал, что тебе холодно. Чун Юнь стал смотреть вдаль: солнце все ещё слепило глаза, значит, вечер даже не приближался. Сколько он поспал? Минут сорок? Вдруг он почувствовал, как за штанину несильно, но настойчиво понятули. Син Цю с молчаливым вопросом уставился на него. — Я немного волнуюсь. — выдохнул парень, опираясь на руки и наклоняясь телом вперёд, прекрасно понимая, что означает тот взгляд. — Я тоже. Могу я сделать кое-что ещё? — прошептал Син Цю, поднимая одну руку вверх. Чун Юнь кивнул. Син Цю придвинулся ещё ближе и положил ладонь на щеку друга, а большим пальцем коснулся нижней губы. Чун Юнь закрыл глаза и сглотнул, что было видно по движущемуся кадыку и наклонил голову ещё ближе. Син Цю не спешил: он водил пальцем по губам, поглаживал скулу, мягко завел выбившуюся голубую прядь за ушко. А потом несильно обхватил подбородок указательным и большим пальцами, приближая лицо экзорциста поближе и сам наклонился, опираясь на одну руку. Они оба нервничали, несмотря на то, что пытались как можно тщательнее скрыть это, все-таки никто даже не предполагал, что до такого в принципе они когда-нибудь дойдут. Син Цю прокручивал слова Чун Юня в голове и понимал, что ничего страшного не случится. Даже если экзорцист и не озвучил, почему согласился, это было итак ясно — ему тоже было любопытно, что это такое. Они оба много раз видели, как другие пары, возлюбленные, прикасались друг к другу. Да и кому не было интересно то, как будут ощущаться чужие губы на своих собственных? На удивление мягко. Син Цю закрыл глаза и попробовал докоснуться ещё раз. Он все переживал, что Чун Юнь сейчас отстранится, или у него ничего не выйдет. Но, словно чем-то движимый, он зарывается рукой в чужие волосы, прижимая ближе, целуя ещё раз, но более расслаблено, как надо. Он чувствовал, как у него начинает получаться, поэтому невольно улыбнулся в губы. Именно в этот момент он чувствует на своей руке чужую горячую ладонь и они переплетают пальцы. Чун Юнь крепче сжимает, и Син Цю непроизвольно выдыхает прямо в его рот. Черт, кажется, это было совсем не тихо. Чун Юнь в удивлении распахивает глаза и видит настолько расслабленое и беззаботное лицо напротив, что хотелось самому издать тот странный звук. Затормозив на секундочку, он не сразу понимает, как его губ коснулось что-то влажное и теплое. Моргнув пару раз, он вдруг видит янтарные горящие глаза напротив и в этот момент думает лишь об одном: это слишком приятно, и ему не понравилось лишь то, что Син Цю сейчас остановился. — Мы можем продолжить? — выговаривает он, и его голос немного хрипит, но он так же внимательно продолжает смотреть на Син Цю перед собой. Неприлично близко перед собой. Но, кажется, никто не смущался того факта, что они целуются друг с другом, будучи лучшими друзьями. Они смущаются лишь из-за того, что их губы находятся непозволительно близко друг к другу, и они хотят продолжить это приятное действие. — Да. — говорит Син Цю, и обоих будто захватывает огромная волна, накрывая собой так же, как и Чун Юнь накрывает эти губы напротив. Он делает так же, как и его друг делал пару секунд назад: проводит кончиком языка по пухлой нижней губе, и Син Цю ахает, приоткрывая рот. Пользуясь случаем, экзорцист сразу же скользит внутрь, уверенный в том, что тот совсем не будет против. И кажется, его догадка подтвердилась, иначе он бы не почувствовал то, как сильно сжали его волосы на затылке. Робко проталкиваясь внутрь, он чувствует чужой язык и думает о том, что это странно — чувствовать чей-то язык своим языком, но он благополучно забывает об этом, когда Син Цю так же касается до него. Син Цю же, кажется, забыл, как дышать, поэтому прекращая свои хаотичные движения в чужом рту, он судорожно выдыхает, не отстранившись. И слышит такой же судорожный вздох. Он все же неловко отстраняется, открывая глаза и думает о том, что надо бы придумать способ дышать без помощи рта, пока кислород ударяет ему в голову. Он все ещё чувствует сжимающие его ладонь горячие пальцы, а потом его резко прошибает мысль: — Чун Юнь, с тобой все в порядке? У тебя голова не болит? По привычке он докасывается рукой до лба, но отмечает абсолютно нормальную температуру. Зато со стороны экзорциста слышится недовольный выдох. Он тут же возвращает руку на голубую макушку. — Это странное ощущение, но приятное. — вдруг говорит Чун Юнь. Сейчас он никуда не смотрит, наклонил немного голову вниз, ожидая, пока Син Цю потреплет его волосы. — Согласен. — и он будто читает мысли, начинает водить по мягким волосам. — Самое странное то, что я чувствовал твой язык. Син Цю не сдержался и хмыкнул. — Мне понравилось, что ты взял меня за руку. — сказал он. — И то, что твоя рука такая горячая — тоже. — прибавил он, гладя по линии роста волос и шее. — Сейчас мне нравится, как ты гладишь мои волосы. — если бы Чун Юнь был котом, Син Цю бы точно услышал мурчание, он был уверен в этом. — Мне нравится то, что ты мне это говоришь. Оба улыбнулись и хихикнули. — Чун Юнь. — позвал Син Цю, останавливая руку на голове. Экзорцист заинтересованно поднял голову и посмотрел. Син Цю сгреб его руками и, не удержавшись без опоры, неловко навалился сверху. Чун Юнь сразу же его обнял, положив подбородок на его макушку. — Спасибо тебе огромное, Чун Юнь. Тот хмыкнул, что вышло не очень удобно из-за положения головы. — Могу я ещё кое-что спросить? — получив ещё одно согласное хмыканье, он продолжил. — Думаю, я все же должен спросить: после этого ты ничего не чувствуешь? Ну, ты все ещё считаешь меня своим другом? — Ну… Да… — будто проанализировав свои эмоции и чувства, Чун Юнь вынес: — Все как и было, а ты? — а потом сразу же спросил: — А что? — И я. Да так, ничего. Обычно в книгах после этого герои влюбляются друг в друга. Но я ничего не чувствую. Чун Юнь согласно кивнул, а потом сказал «Ага», понимая, что его бы не поняли. — Я сейчас так удобно сижу, могу я попросить ещё об одной просьбе? — завороженно спросил Син Цю, утыкаясь носом в грудь. — Думаю… Да? А что ты хо-о-… Он не успел спросить, как подпрыгнул от неожиданных ощущений от того, что его схватили за талию.